16. А. Горнфельд[dcxxxix] Театр и музыка. Московский Художественный театр. «Миниатюры» Чехова «Сын отечества», 1905, 27 апреля

Можно спорить о том, имел ли в виду сцену Метерлинк, когда писал свои «драмы для марионеток». О юмористических рассказах Чехова такого спора нет. И оттого перенесение их на сцену есть не только «нарушение воли», но и нарушение стиля. Московский театр, с прихотливой смелостью избалованного победителя ставящий себе задачи, которые другие считают неисполнимыми, пренебрег этими препятствиями. Трудно сказать, учел ли он их настоящее значение.

Юмористические диалоги Чехова — не пьесы не только потому, что имеют внешний вид рассказов, и не потому, что в них нет драматического действия. Нам кажется, они рассчитаны именно на воображение читателя, на отсутствие подчеркивающих подробностей обстановки и грима. Художник дает офорт, потому что ему не нужны краски, и едва ли окажет услугу его произведению тот, кто по-своему раскрасит его. Эти краски прибавили москвичи к рассказам Чехова, которые хороши именно в своей одноцветной простоте. Было бы грешно не оценить то умение, с которым рассказы перенесены в театр. Для них устроена особая сцена, с особой рамой; в этой ограниченной среде бытовые сценки кажутся в каждый отдельный момент настоящими жанровыми картинками, живыми и красочными. {458} Каждый исполнитель дал в немногие мгновения своего пребывания на подмостках типичный образ; необходимо отметить такт, с которым артисты, воплощая карикатурные фигуры, старались не шаржировать. Декоративные и реквизиционные мелочи прекрасно изображали чистую комнату волостной избы, камеру мирового судьи, комнату деревенского фельдшера. И однако — нам пришлось однажды слышать «Хирургию» Чехова в простом чтении того же г. Москвина: впечатление было полнее, законченнее и художественнее. И здесь, как и везде в искусстве, важно умение не давать ничего лишнего: пусть читатель сам догадается, сам дополнит декоративными деталями диалоги Чехова; он будет только благодарен за эти минуты самостоятельной художественной работы. А здесь ему дали все; ему оставалось только смеяться. И зрители смеялись, только смеялись. Победой искусства было бы, если бы в «Злоумышленнике» они не смеялись. Это трагедия, еле прикрытая оболочкой забавного фарса. Исполнение могло разорвать эту оболочку; для этого следовало идти за Чеховым, сделать из следователя не того развязного и туповатого кривляку, каким его зачем-то делал г. Вишневский, а среднего русского человека, сложного в своей разорванности, ничтожного в своей пассивности, потрясенного раскрывшейся пред ним трагедией невежества и бессильного чем-нибудь выразить свой протест. Ничего этого не было; «Миниатюры» вызвали дружный хохот; вызвали ли они также раздумье?

Вопреки первоначальным планам, «Привидения» Ибсена, к сожалению, не пойдут, и москвичи уезжают[dcxl]. Этот приезд их был менее удачен, чем всегда. Было бы печально, если бы эта случайность чем-либо помешала дальнейшей талантливой работе этих тружеников искусства. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Если москвичам указывают их промахи, то это потому, что при высоте их исполнения эти промахи отчетливее, чем в сером исполнении других, и потому, что их многочисленные друзья вправе предъявлять к ним повышенные требования. Московский Художественный театр сделал достаточно, чтобы верить в свои творческие силы.

⇐ Предыдущая 141 142 143 144 145146147 148 149 150 Следующая ⇒