Нора Робертс 13 страница

– Наверное, мне нужно все записать, – Брэд похлопал себя по карманам, словно искал блокнот. – Боюсь запутаться.

– Возможно, тебе это кажется забавным, но ты никогда не жил вместе с девятилетним мальчиком и собакой. Не удивлюсь, что к концу месяца тебе понадобится психиатр. Поэтому лучше сразу скажи, когда тебе это надоест.

– Все?

– Нет, еще одно. Мы с Саймоном это обсудили, и мне кажется, я должна…

Саймон и Мо с грохотом сбежали по лестнице.

– Мама! Я чуть не забыл дракона!

– Саймон, мы уезжаем всего на несколько дней. Вовсе не обязательно брать все свои игрушки.

– Дай‑ ка взглянуть, – Брэд взял пластмассового дракона, нащупал кнопку, нажал, и в оскаленной пасти зверя вспыхнул огонь. – Круто.

– О господи! Саймон, неси свои вещи в машину.

Пришлось потратить много сил и слов, чтобы уложить Саймона спать. От радости и возбуждения он буквально места себе не находил, и Зоя не могла его в этом винить. Спальня у него здесь была в два раза больше, чем дома, с телевизором и музыкальным центром.

Объявив новые правила, Зоя тем не менее решила, что не стоит терять бдительность – время от времени нужно проверять, не доносятся ли из спальни сына звуки телевизора.

Она распаковала вещи, разложила одежду в ящики комода из красного дерева и расставила туалетные принадлежности на просторной зеленой столешнице в примыкающей к спальне ванной.

«Только не вздумай привыкать! – предупредила она себя, проведя пальцами по тонкому белому кружеву покрывала на своей кровати с пологом на четырех столбиках. – Это всего на несколько дней. Одна глава из волшебной сказки».

Она посмотрела на кессонный[8] потолок медового цвета, представляя, какие чувства испытает, когда проснется утром в такой комнате.

Не успела Зоя застегнуть молнию пустого чемодана, как по косяку открытой двери постучал Брэд.

– Ты нашла все, что нужно?

– Даже больше. Потрясающая спальня – будто находишься внутри пирожного, – присев на корточки, она задвинула пустой чемодан под кровать. – Так и хочется попрыгать на ней, как Саймон.

– Не стесняйся.

Зоя улыбалась, но глаза ее оставались тревожными. Она показала взглядом на желтые розы на комоде.

– Ты не сомневался, что все будет по‑ твоему?

– Я верил в твой здравый смысл и решимость продолжать поиски ключа.

– Ты умеешь добиваться своего, Брэдли, – Зоя снова погладила покрывало. – Не справа, так слева.

– Как бы то ни было, я хотел обеспечить вашу с Саймоном безопасность, насколько это возможно.

Если бы для этого потребовалось применить силу, я бы недолго раздумывал. Хорошо, что ты избавила нас от этого.

– Тогда я бы стала сопротивляться и забыла о здравом смысле. В любом случае разумнее держаться вместе.

– Я рад, что ты поняла это. Позволишь мне иногда приходить сюда ночью?

Зоя попыталась ответить ему холодным взглядом, но ее губы непроизвольно растянулись в улыбке.

– Это твой дом.

– То, о чем спросил я, решаешь ты. Она усмехнулась и покачала головой.

– Хитрый ход. Нам нужно поговорить. Может быть, пойдем вниз?

– Пойдем, – Брэд протянул руку и, заметив нерешительность Зои, так и стоял, пока она не шагнула к нему и не сжала пальцами его ладонь. – Как насчет бокала вина у камина?

– Было бы чудесно. Тут везде так красиво! Я очень боюсь, что Саймон что‑ нибудь разобьет.

– Перестань, пожалуйста. В тот день, когда я вернулся, ко мне заглянул Флинн. Вместе с Мо… Первое, что сделал этот пес, – бросился в дом и разбил лампу. Это не стало национальной трагедией.

– Наверное, я просто нервничаю.

– Садись к огню. Я принесу вина.

Поленья в камине жарко горели. Вероятно, Брэд разжег его, пока она разбирала вещи. Как и весь остальной дом, гостиная выглядела уютной и интересной. Интересными были безделушки и сувениры, которые, как она предполагала, Брэд привез из путешествий, произведения искусства – и даже то, как они были расставлены.

Все указывало на присутствие в доме человека, который знает, чего хочет, и привык иметь все самое лучшее.

Зоя прошлась по комнате и остановилась у стены, чтобы лучше рассмотреть картину с изображением парижской улицы: кафе на тротуаре, яркие зонтики, цветы и величественная Триумфальная арка вдали.

С ее почтовыми открытками в рамках это не сравнить…

Брэд тоже сидел в одном из этих оживленных кафе и пил крепкий кофе из крошечной чашечки, тогда как она о Таком только мечтала.

Уэйн вернулся с бутылкой вина в одной руке и двумя бокалами в другой.

– Я купил картину пару лет назад, – сказал он, подойдя к Зое. – Мне понравилось, как художник передал движение, скопление машин на мостовой. Прямо слышишь, как гудят клаксоны.

Он налил немного вина в один из бокалов и протянул Зое.

– Похоже, мы, Уэйны, никогда не перестанем коллекционировать предметы искусства.

– Может быть, стоит подумать об открытии музея?

– На самом деле отец уже запланировал нечто подобное. Курорт, отель… Отдаст туда часть коллекции, и у него будет предлог покупать новые картины и статуэтки.

– Твой отец построит отель только для того, чтобы украсить его произведениями искусства?

– Не только. Проект принесет прибыль. «Дерево», «капитал», «искусство» – эти слова для Уэйнов неразделимы. Отец собирается найти подходящий участок земли здесь, в горах, где все начиналось, – Брэд пожал плечами, но этот жест означал уверенность. – Не найдет здесь, значит, найдет в другом месте. Когда Б. ‑ Ч. Уэйн знает, чего хочет, он не принимает возражений.

– Ты такой же.

– Для меня это комплимент. Он хороший человек. Может быть, слишком властный, но хороший. Замечательный муж, отец и потрясающий бизнесмен. Ты ему понравишься.

– Даже представить себе не могу, – еле слышно пробормотала Зоя.

– Отец оценит, как ты изменила свою жизнь, чего ты добилась. И продолжаешь добиваться. Он скажет, что у тебя есть хватка, а это качество он уважает в людях больше всего.

Зоя подозревала, что такой человек, как Б. Ч. Уэйн, будет испытывать совсем другие чувства, если узнает, что его сын связался с такой женщиной, как она.

– Ты их любишь? Родителей?

– Очень.

– А я не уверена, люблю ли свою мать… – Признание вырвалось у Зои непроизвольно, прежде чем она успела понять, что говорит. – Конечно, это звучит ужасно. Я бы хотела ее любить, но….

Потрясенная собственными словами, Зоя села на подлокотник кресла.

– И отца тоже. Я не видела его столько лет!.. Как можно его любить? Он нас бросил. Оставил жену с четырьмя детьми и уехал.

– Тебе пришлось туго. И твоей матери тоже.

– Всем нам, – согласилась Зоя. – Но маме особенно. Предательство отца не только разбило ей сердце, оно его полностью иссушило… Так, что в нем ничего не осталось для нас. Когда отец уехал, мама бросилась его искать. Я думала, она никогда не вернется…

– Она оставила вас одних?! – голос Брэда дрожал от возмущения. – Оставила четверых детей?!

– Ей очень хотелось вернуть отца. Мама отсутствовала лишь несколько дней, но… Боже, как я была напугана!.. Что мне делать, если она не вернется?

– А разве некому было позвонить, обратиться за помощью?

– У мамы есть сестра, но они все время ссорились, и я не хотела ей звонить. Сомневалась, можно ли в такой ситуации звонить родственникам отца… В общем, я не знала, что делать, – и ничего не делала, только присматривала за младшими и ждала, когда вернется мама.

Брэд не мог себе этого представить.

– Сколько тебе было лет?

– Двенадцать. Джуниор всего на год младше, и за него я не так волновалась. Дейле было восемь лет. Она плакала целыми днями. Ни до, ни после я не видела, чтобы кто‑ то так плакал, – Зоя вздохнула. – Малышке Мейзи исполнилось всего пять, и она не понимала, что происходит, но чувствовала: что‑ то не в порядке. Я не спускала с нее глаз. Не знаю, что бы я делала, если бы кончились еда или деньги.

Зоя пересела с подлокотника в кресло и сделала глоток вина.

– Мама вернулась. Помню, я подумала, какой усталой и суровой она выглядит… Она делала для нас все, что могла. Старалась изо всех сил, но я не уверена, что мама снова нас полюбила. Не знаю, могла ли она любить.

Зоя посмотрела ему прямо в глаза.

– Вот какая у меня семья. Я хочу, чтобы ты знал.

– Ты это говоришь потому, что думаешь, что от этого мои чувства к тебе изменятся? Если я узнаю, что твои родители безответственны и эгоистичны, то перестану тебя любить?

Рука Зои дрогнула, и она крепче сжала бокал.

– Не надо. Не говори ничего о любви. Ты меня совсем не знаешь.

– Я знаю тебя, Зоя. Хочешь, расскажу? О том, что вижу, что чувствую.

Она покачала головой:

– Боже! Я просто не знаю, что делать. Не знаю, как тебе объяснить, что со мной происходит. Как я боюсь, что если еще раз послушаюсь своего сердца, то оно тоже иссохнет.

– Так, как ты послушалась его с Джеймсом Маршаллом?

Зоя вздохнула:

– Я его любила, Брэдли. Сильно любила. Понимаешь, я словно находилась внутри хрустальной вазы, и все вокруг было яркое и сверкающее. Беззаботность и безрассудство.

Брэд сел рядом.

– Расскажи. Мне нужно знать, – сказал он, видя, что Зоя колеблется. – А если такой аргумент тебя не убеждает, подумай, что, еще раз переживая это вместе со мной, ты, возможно, на шаг приблизишься к ключу.

– Мне не стыдно, – тихо сказала Зоя. – Дело не в стыде. Просто кое‑ что… мои поступки, чувства… всегда были… только для меня. Но тебе я могу рассказать.

Брэд коснулся тьиьной стороны ее ладони, затем опустил руку.

– Как вы с ним познакомились?

– Сначала познакомились наши матери. Моя мама стригла миссис Маршалл. Миссис Маршалл приглашала маму домой перед вечеринкой или важной встречей, чтобы сделать прическу. Иногда я тоже приходила – вымыть ей голову или сделать маникюр. Она была очень добра ко мне. Милая и не высокомерная. Не очень высокомерная, – поправила себя Зоя. – Разговаривала со мной, отвечала на вопросы, если я интересовалась картиной на стене или цветами на комоде. Расспрашивала о школе, о мальчиках. И всегда тайком от мамы совала мне лишние пять долларов.

Зоя немного помолчала и сделала еще один глоток. Брэд ждал.

– Джеймс учился сначала в частной школе, а потом в университете. Я его видела иногда, а он меня не замечал. Я смотрела на его фотографии на туалетном столике у миссис Маршалл. Он был такой красивый! Словно рыцарь или принц… Я, наверное, в него немножко влюбилась. С девочками так бывает.

– С мальчиками тоже, – кивнул Брэд.

– Возможно. Маршаллы часто устраивали приемы в своем большом доме. Миссис Маршалл это очень любила. Она приглашала меня, чтобы помочь, и даже купила мне красивую черную юбку и белую блузку, чтобы я выглядела прилично. Той весной Джеймс и увидел меня на вечеринке…

Зоя, собираясь с мыслями, пригубила вино.

– Он пошел за мной на кухню, заговорил, пытался флиртовать. Я очень смущалась, была такой неуклюжей! Но Джеймс оказался очень милым! Когда вечеринка закончилось и я все убрала, он отвезменя домой.

Зоя приподняла плечи и слегка повела ими.

– Мне не разрешалось кататься с парнями, и я не должна была позволять ему отвозить меня домой. Естественно, его маме не понравилось бы, узнай она об этом. А моей? Она бы шкуру с меня спустила… Но я ничего не могла с собой поделать. И мне очень хотелось увидеться с ним. Тайком, конечно… Моя мама и его родители никогда бы не позволили нам встречаться. Но от этого все становилось еще более волнующим и чудесным. Как у Ромео и Джульетты. Мы были так молоды и бросились навстречу любви.

Она посмотрела на Брэда и прочитала его мысли.

– Думаешь, Джеймс просто воспользовался мною, соблазнил? Нет, все не так. Может быть, он не любил меня – по крайней мере, так, как я его. Но думал, что любит. Ему было всего девятнадцать, и любовь вскружила ему голову точно так же, как мне.

– Зоя, в девятнадцать лет, с его происхождением и воспитанием, он гораздо лучше разбирался в… жизни, чем ты.

– Возможно. Возможно, так и было, особенно если учесть, что я вообще ни в чем не разбиралась. Но Джеймс не заставлял меня, Брэдли. Я не хочу, чтобы ты так думал. Не настаивал, не требовал. И винить его можно не больше, чем меня. Так уж случилось.

– А когда ты сказала ему, что беременна?

Зоя вздохнула:

– Я сама это поняла, когда было уже больше двух месяцев… Только в сентябре окончательно убедилась, что беременна, а он уже был в университете. Когда Джеймс приехал на выходные, я ему и сказала. Он разозлился и испугался. Теперь‑ то я понимаю, что его чувства уже остыли. Он учится, вокруг кипит интересная жизнь, а дома какая‑ то девчонка, интерес к которой стал пропадать, вдруг объявляет, что беременна.

– Да, не повезло парню.

Зоя невольно улыбнулась:

– Ты к нему ужасно строг.

– Будь у меня возможность, я бы с ним обошелся еще строже, – раздраженно сказал Брэд и налил себе еще полбокала вина. – Возможно, отчасти из‑ за ревности, но в основном из‑ за того, что он позволил тебе пройти через все одной.

– Джеймс сказал, что не оставит меня, обо всем позаботится. Я верила в его искренность, хотя видела, что он напуган и рассержен. Я не сомневалась: он верит в то, что говорит.

– Слова немногого стоят.

– Ты прав, – Зоя кивнула, наблюдая за Брэдом, который теперь взволнованно расхаживал по комнате. – Если речь идет о людях вроде тебя, они держат слово, но такие не все. А иногда правильным оказывается совсем не то, о чем думаешь. Я сижу здесь потому, что Джеймс не сдержал слово – и это оказалось правильным. Для меня и для Саймона.

– Хорошо. Что было дальше?

– Джеймс собирался рассказать родителям, а я должна была признаться маме, а потом мы бы поступили так, как полагается.

– Только он этого не сделал.

– Сделал. Рассказал все родителям, а я матери. Мама была в ярости, но к ярости примешивалось злорадство. Я видела это по ее лицу… Она думала, что я получила урок и расплачиваюсь за то, что считаю себя лучше, чем она, и теперь меня поставили на место. Но когда пришла миссис Маршалл, мама меня защищала.

Зоя немного помолчала, вспоминая тот день.

– Миссис Маршалл сказала, что я обманщица и распутница, тайно соблазнившая ее сына. Она не даст мне утащить Джеймса в сточную канаву. Если я и беременна, это вовсе не значит, что ребенок его, но даже если все правда, она не позволит сыну всю жизнь расплачиваться за то, что спутался со мной. Она много чего говорила – о том, что впустила меня в дом, доверяла мне, а я оказалась просто шлюхой. Бросила на стол чек на пять тысяч долларов и заявила, что больше я ничего от них не получу. Я могу потратить деньги на аборт или как угодно, но больше они не дадут мне ни цента, а если я буду вымогать деньги или попытаюсь увидеться с Джеймсом, моей семье не поздоровится.

– Ты же носила ее внука.

– Миссис Маршалл так не считала. Она вполне могла доставить нам неприятности. На ее стороне были деньги и связи, а мне нечего было ей противопоставить. Она куда‑ то отправила Джеймса – не знаю, куда. В сентябре я написала ему письмо в университет: спрашивала, что мне делать, как он посоветует поступить. Он не ответил, и это можно считать ответом. Тогда я взяла чек, все свои сбережения и уехала. Мой ребенок не должен был расти на стоянке для трейлеров. И рядом с Маршаллами он тоже не должен был расти. После рождения Саймона я отправила Джеймсу еще одно письмо – с фотографией сына. Оно вернулось нераспечатанное… Тогда я решила, что нужно забыть о Джеймсе и самой позаботиться о себе. Я не собиралась обращаться к кому‑ то за помощью, чтобы он исправил или изменил мою жизнь, сказал, что мне делать. Я не собиралась искать того, кто скажет, что любит меня и обо всем позаботится.

Брэд сел рядом с Зоей, взял из ее рук бокал, о котором она забыла, и поставил его на столик.

– Ты доказала, что можешь обеспечить достойную жизнь себе и Саймону. Сама, без чьей‑ либо помощи. Может быть, уже хватит доказывать?

– Если я позволю, чтобы нечто подобное произошло между нами, а потом ты уйдешь… У меня не хватает смелости рискнуть. Будь я одна… Но я не одна.

– Ты не веришь, что я тебя люблю.

– Я верю, что ты так думаешь, и знаю, что никто не помешает тебе сделать то, что ты считаешь правильным. Даже во вред себе. Поэтому я прошу тебя подождать, пока не истечет срок поисков ключа и не исчезнут романтика и волнение. Тогда мы посмотрим, как нам быть дальше.

Брэд подумал, что Зоя словно держит в руках зеркало, проецирующее на их отношения то, что было между нею и Джеймсом Маршаллом, и попытался понять ее, подавив обиду и возмущение.

– Я хочу задать тебе один вопрос. Всего один. Ты меня любишь?

– Люблю и ничего не могу с этим поделать. Но решать, как мне быть с этой любовью, я буду сама.

Она выбрала неверное направление. Теперь Зоя была в этом уверена. Вернувшись в «Каприз», она в одиночку обыскала оба этажа, вымыла чердак, посмотрела в старое зеркало, но не нашла никакой подсказки. Не было ни внезапной вспышки света, ни прозрения.

И ключа не было.

Потом Зоя поехала к себе домой и целый час просидела на диване в гостиной. Чувствуя себя глупо, она задернула занавески, зажгла свечи и попыталась отвлечься от повседневных забот, чтобы чувства обострились и мысли стали яснее.

Вместо этого она чуть не заснула.

Зоя чувствовала себя уставшей, расстроенной, раздраженной… Вероятно, в таком состоянии и речи не может быть об интуиции.

Значит, нужно вернуться к истокам.

Договорившись с Флинном, что он присмотрит за Саймоном, Зоя поехала к Брэдли. С тех пор как они с сыном поселились в комнатах для гостей, Брэд держался неизменно вежливо. Хотя, наверное, слишком отстраненно, подумала Зоя, уже стоя на пороге его домашнего кабинета. Но это не его вина.

Зоя постучала и, услышав приглашение войти, приоткрыла дверь.

– Извини, что беспокою тебя, но… Ой! – она увидела прикрепленные к пробковой доске чертежи и подошла ближе. – Это план расширения?

– Вроде того. Еще потребуется кое‑ что изменить, но в целом все готово. Приступим в марте, как только позволит погода.

– Ты добавишь это к отделу садоводства?

– Удвою его площадь. Домовладельцам нужны деревья, кусты и цветы, а также средства для ухода за ними, – Уйэн барабанил пальцами по бедру, пристально глядя на Зою, в то время как она с интересом изучала чертежи. – И еще садовые украшения. А в той секции будет несколько новых моделей садовой мебели.

– Так много всего…

– У меня все получится. Когда болеешь за дело, готов вкалывать, пока не добьешься успеха.

– Я знаю, что ты на меня сердишься.

– Немного. Скорее дуюсь. Ты в город?

– Нет, из города. Я только что разговаривала с Флинном. Он заберет Саймона из школы и оставит у себя до вечера. Флинн скучает по Мо, а Саймон не откажется провести почти всю субботу в возне с Флинном и собакой. А я… хочу еще раз съездить в Западную Виргинию, побывать в том лесу. Нужно проверить, не пропустила ли я что‑ нибудь. Предупреждаю тебя, чтобы ты не волновался и не расстраивался.

– Я поеду с тобой.

– Хорошо, – она почувствовала облегчение. – Думаю, это неплохая идея. На обратном пути мне нужно будет сделать остановку, но об этом мы еще поговорим. Хотелось бы выехать пораньше…

– Дай мне пять минут.

– Спасибо.

Когда она вышла, Брэд достал из запертого ящика охотничий нож, вытащил из ножен и провел по лезвию, проверяя его остроту.

Они выехали из Вэлли, и Зоя приказала себе расслабиться.

– Послушай! Я хотела поговорить с тобой насчет Дня благодарения. Мэлори сказала, что ты останешься на праздники здесь.

– Теперь не время уезжать.

– Пожалуй, да.

На следующий день после праздника истекает отведенный ей срок – песок в верхней части песочных часов закончится.

– Я подумала, что мы, все семеро, можем собраться на День благодарения у тебя в доме. Столовая Мэлори еще не готова, и потом, твоя все равно больше. Я возьму на себя стряпню, и…

– Хорошо, – Брэд погладил Зою по руке. – Мне нравится эта идея. Я куплю все необходимое. Составь список.

– Да, так будет лучше. Времени осталось мало.

Он посмотрел на Зою, прекрасно понимая, что она имеет в виду.

– Времени достаточно.

– Надеюсь. Есть еще одно дело, с которым ты мог бы мне помочь. Я хочу поехать в собачий питомник и выбрать щенка для Саймона. Этим можно заняться после Дня благодарения, когда… все закончится. Они обещали, что на неделю придержат одного для меня.

– А почему бы не взять его сейчас?

– Ну о чем ты говоришь, Брэдли! Девятилетний мальчик, большая собака и маленький щенок у тебя в доме! Щенок будет писать на ковры и грызть все, что не прибито гвоздями.

– Логично, – сказал Брэд и больше не возвращался к этой теме.

Зоя попросила его свернуть с шоссе, проехать по извилистой проселочной дороге и остановиться у поля – так, как она сделала в прошлый раз.

– Здесь красиво.

– Да, – Зоя вышла из машины, и от холодного воздуха ее щеки тут же покрылись румянцем. – Мне вообще нравятся горы. Никогда не хотела жить в таком месте, где их нет. И деревьев.

Зоя уже была на опушке.

– В детстве я играла в этом лесу, а когда стала старше, просто сидела и мечтала.

– О чем?

– О том, куда я поеду, что увижу, о людях, с которыми познакомлюсь.

– И о мальчиках?

– Да нет… Вернее, я стала мечтать о них позже, чем другие девочки. Мне так кажется. Я думала, что единственное, чего я не хочу, – привязать себя к мужу и куче ребятишек, лишив возможности сделать или увидеть что‑ то особенное. Может быть, мама правильно злорадствовала.

– Нет, неправильно.

– Просто я очень устала заботиться о сестрах и брате, помогать матери… Волноваться из‑ за неоплаченных счетов и думать, как растянуть запас продуктов. К двенадцати годам мальчики, свадьбы и дети были у меня на последнем месте. Я даже с куклами не играла.

Когда они вошли в лес, Брэд взял Зою за руку.

– А с чем ты играла?

– С инструментами и красками. Своих кукол я отдала Дейле и Мейзи. Нет никакого смысла изображать, что ты о ком‑ то заботишься, если у тебя имеются настоящие обязанности. Боже, как я мечтала вырваться оттуда, Брэдли! А потом, когда появился Джеймс… Нет, я не хотела забеременеть. Но… Точно не знаю, но где‑ то в глубине моего сознания все‑ таки должна была жить мысль о муже и детях, потому что это был единственный путь вырваться оттуда, а потом чего‑ то добиться.

– Что в этом плохого, Зоя? – Брэд остановился и повернул ее к себе. – Что в этом плохого? Тебе было всего шестнадцать лет.

– Теперь мне больше, и я хочу, чтобы ты знал: я не расцениваю отношения с тобой как возможность преуспеть в жизни, – она крепко сжала его руки. – Мне нужно было это сказать тебе прежде, чем мы углубимся в лес.

– Я так и не думаю. Черт возьми, мне вряд ли удастся уговорить тебя что‑ то принять, как бы я ни настаивал! – пытаясь успокоить и ее и себя, Брэд прижал руку Зои к губам. – Но я сам хочу брать от тебя.

– Если я и способна что‑ то дать, то лишь тебе, – Зоя обняла его и крепко прижалась всем телом. – Ты самый лучший из всех, кого я знаю, и то, что я могу навредить тебе, очень меня пугает.

– Может быть, позволишь мне самому о себе беспокоиться?

– Еще несколько дней, – шепнула она, отстранилась, снова взяла Брэда за руку и сделала несколько решительных шагов вперед.

– По пути я видела белого оленя, – сказала Зоя. – И больше ничего. Мне было так приятно опять вернуться сюда! Так спокойно! Здесь был зачат Саймон. Это хорошее место, очень важное для меня.

– Значит, для нас обоих.

Зоя шла той же дорогой, что в прошлый раз, но белого оленя не увидела и ничего не почувствовала. Когда они снова вышли на дорогу, Зоя сказала:

– Мне нужно заглянуть к матери. Тебе не обязательно идти со мной.

– Ты не хочешь, чтобы я с ней познакомился?

Зоя посмотрела на трейлеры и тяжело вздохнула.

– Ну ладно, идем. В субботу у нее много работы. Наверное, у мамы клиенты, так что мы долго не задержимся.

Брэд посмотрел на детей, качавшихся на ржавых качелях, и собаку на цепи, которая, увидев их, залаяла, словно хотела разорвать на части. Из трейлера слева доносились громкие голоса спорящих о чем‑ то людей. Справа на расшатанных ступеньках сидела маленькая девочка и баюкала куклу.

Девочка подняла голову и одарила Брэда ослепительной улыбкой.

– Сисси пора спать, – шепотом сообщила она.

Уэйн присел на корточки, склонил голову набок и посмотрел на куклу.

– Красивая.

Дверь за девочкой открылась, и на пороге появилась молодая женщина. В руке у нее была губка для мытья посуды. Взгляд настороженный.

– Я могу вам чем‑ нибудь помочь? – Она положила руку на плечо девочки.

– Я Зоя, дочь Кристл Маккорт, – понимая беспокойство матери, Зоя тронула Брэда за руку. – Мы заехали повидаться.

– О! – женщина улыбнулась. – Приятно познакомиться. Просто вы меня испугали. Хлоя знает, что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми, но не может удержаться. Всем доверяет. Передавайте миссис Маккорт привет и мою благодарность – она так хорошо постригла Хлою.

– Обязательно! – Уже уходя, Зоя услышала, как женщина говорит дочке: – Идем домой, моя сладкая.

– Некоторые люди здесь счастливы, – тихо сказала она. – Выращивают цветы в горшках рядом с трейлером, летом устраивают пикники.

– А некоторые живут во дворцах и несчастны. Главное, не где, а как. И с кем.

«Возможно», – подумала Зоя. Ей следует это запомнить.

– Вот наш трейлер. Ее… Наш. – Она указала на передвижной дом из двух секций. – Мне стыдно, что я этого стыжусь. Я ненавижу себя за то, что не хочу, чтобы ты это видел. Мама всегда говорила, что я слишком гордая. Думаю, она была права.

– Значит, ты не идеальна. И я, наверное, не должен тебя любить.

Зоя попыталась рассмеяться, но смех застрял у нее в горле.

– Ты собираешься познакомить меня с матерью, Зоя, или мне набраться смелости и самому постучать в дверь?

– Ты ей не понравишься.

– Это вряд ли. Ты не учитываешь мое неотразимое обаяние.

Удивившись веселому и уверенному тону Брэда, Зоя подняла на него глаза.

– Именно это ей в тебе и не понравится…

Она пошла к трейлеру. Из‑ за закрытой двери доносились голоса. Молодые, как минимум двое.

За субботним утром последует субботний вечер. Время для свиданий. Парочка девчонок хочет подготовиться к охоте на мужчин. Зоя постучала в металлическую раму сетки, открыла ее, затем с силой нажала плечом на внутреннюю дверь.

В трейлере были три девушки. У одной волосы намазаны обесцвечивающим составом. Хочет стать блондинкой. У второй короткая стрижка уже покрыта лаком и сохнет, а третья ждет своей очереди и держит в руках журнал, выбирая прическу.

Они щебетали, как птицы, но, увидев выглядывавшего из‑ за спины Зои Брэда, замолчали, а затем захихикали.

В трейлере пахло краской для волос, дымом и вчерашним обедом.

Кристл повернулась. Брови ее от удивления поползли вверх.

– Тебя заносит ко мне второй раз за месяц, хотя до дня рождения еще далеко, – вопросительный взгляд переместился на Брэда.

– Мы проезжали мимо. Я хочу познакомить тебя с моим другом Брэдли.

– Брэдли. Шикарное имя.

– Рад познакомиться, миссис Маккорт.

– Здесь слишком много народа, – Кристл схватила сигареты и ядовито‑ розовую зажигалку. – Идемте на воздух.

– Всего доброго, дамы, – попрощался Брэд, и девушки вновь захихикали.

– Вижу, ты занята, – сказала Зоя.

– В субботу утром обычно много работы. – Захлопнув за собой дверь, Кристл щелкнула зажигалкой, прикурила и выпустила из ноздрей дым. – Девчонка Джекобсонов желает перекраситься в блондинку. Как Бритни Спирс. У нее красивые каштановые волосы, но мне плевать, если она хочет их испортить.

– Это Хейли Джекобсон? Когда я ее видела в последний раз, она была совсем крошкой.

– Крошке уже шестнадцать. В этом возрасте ты сбежала. Если она не перестанет вертеть задницей, то попадет в такую же беду, как и ты.

– Я давно уже перестала считать это бедой. – Зоя понимала, что девушки слышат каждое слово – мать не потрудилась понизить голос. – Саймон – лучшее, что есть в моей жизни.

– Ты говорила, что не беременна. – Кристл снова бросила взгляд на Брэда, и складка между ее бровей стала глубже. – Ошиблась?

– Нет. Брэдли… Он…

– Мне очень дороги Зоя и Саймон, – спокойно сказал Брэд. – Я хотел с вами познакомиться. Зоя сказала, что вы воспитывали четверых детей – по большей части одна. Наверное, именно от вас она унаследовала отвагу.

«Чудное имя, чудной вид, чудные разговоры», – подумала Кристл, снова выпуская дым.

– Для того чтобы растить детей, отвага не нужна. Скорее крепкая спина.

– Думаю, и то и другое. У вас красивая, удивительная дочь, миссис Маккорт. Вы должны гордиться ею.

– Брэдли. Шикарное имя и непонятные комплименты… Очевидно, ты знаешь, что делаешь, парень. – Кристл перевела взгляд на дочь. – Она работящая и хорошо переносит беременность. Особо не хнычет.

– Буду иметь в виду, – кивнул Брэд.

– Может, на этот раз она сделала лучший выбор. Ты не похож на козла.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒