Клянусь, эту рецензию писал не я, но я определенно согласен с каждым словом!!! 17 страница

– Джастин, остановись, – спокойно сказал я. – Ты проиграешь.

– Как и ты, Майкл Тальбот. – Джастин произнес слова, рожденные в чьей-то другой голове. – Сколько ты проживешь с мыслью, что убил собственного сына? – Он хрипло усмехнулся. – Чем тебе помогут твои принципы и честь? – Он (или она) усмехнулся снова.

– Пап, помоги мне! – воскликнул Джастин, силясь не позволить своей неуправляемой руке выхватить пистолет из кобуры.

– Отдай мне Томми, – сказал кто-то голосом Джастина, – и я верну тебе сына. – Джастин ударил кулаком себе в грудь. – По крайней мере, на время.

И снова раздался хриплый хохот.

– Отдать тебе Томми? И что потом? Оставишь нас в покое? Может, еще и мирное соглашение подпишем? Устные договоренности – не мой конек.

Улыбка сошла с губ Джастина.

– Посмотрим, как ты будешь острить, умирая…

Джастин согнулся пополам, когда на него обрушился кувалдообразный кулак Би-Эм.

– Боже, мне что-то надоела ее болтовня, – сказал здоровяк, после чего снова упал на диван и практически сразу заснул.

Трейси подскочила к Джастину. Я подошел и забрал у него пистолет. Жена посмотрела на меня. Внутри нее бурлили боль и ярость, но куда направить их, она не знала. Мой поступок был ужасен, но это было неизбежное зло.

– Джен, Трев, свяжите его и отведите в подвал.

Трейси встала на ноги. Казалось, Везувий вот-вот извергнется снова. Но она видела то же самое, что и мы. Все знали, что Джастин представляет угрозу. Отмахиваться от этого и дальше было нельзя.

– Трейси, я просто хочу, чтобы его не было рядом, пока мы будем возводить укрепления. – Она согласно кивнула. – Он на прямой связи с врагом. Что видит он, видят и они.

– Но он мой сын, – всхлипнула Трейси.

Джен и Тревис посмотрели на меня, ожидая дальнейших распоряжений. Я кивнул.

– Спустите ему несколько одеял. И еще кое-что. – Джен остановилась. – Завяжите ему глаза.

– Зачем, Майк? – спросила Трейси, но уже без нажима.

– Мам, чем меньше он знает, тем меньше знает она, – ответил за меня Тревис.

Трейси отошла от нас, закрыв лицо руками.

– Кэрол, надо поговорить, – сказал я, дождавшись, пока Джен и Тревис разместят Джастина в подвале и вернутся наверх.

У меня были наброски плана, сценарий которого в целом сводился к тактике «сделай или умри». Как ни странно, Кэрол не стала противиться моим идеям. Следующие несколько часов мы обсуждали, что может пойти не так и как с этим справиться. Список возможных проблем рос в геометрической прогрессии.

– Майк, это самоубийство, – сказала Джен, когда мы в двадцать третий раз проходились по всем пунктам.

– Не совсем. Наши шансы на успех составляют пять-шесть процентов, – улыбнулся я.

– Бред собачий, – бросил Би-Эм. – От силы три-четыре.

Кэрол, Фред и Эстер побледнели от нашего черного юмора.

– Майк, в твоем плане есть серьезный недостаток, – заметила Джен.

Я рассмеялся. Что еще мне было делать?

– Только один?

– Ты прекрасно меня понял, гад, – огрызнулась она.

– Да, недостаток серьезный, признаю. Но с этим ничего не поделаешь.

Джен согласно вздохнула.

Наконец мы полностью сформулировали свою идею – слово «план» мне не очень нравится, ведь оно подразумевает, что дело может увенчаться успехом, в то время как «идея» звучит достаточно абстрактно.

– Я… – начала Трейси.

Но я ее перебил:

– И думать не смей. – Само собой, она начала протестовать. – Это не обсуждается.

Я не повысил голоса, но сказал это с такой силой, что мои слова смогли бы осадить и морского пехотинца. Но Трейси не сдавалась.

– Майк… – снова начала она.

– Нет, – сказал я и поднял руку. – Слушай, за двадцать три года брака я уже понял, что глава семьи у нас ты. Да даже дети это поняли. Черт, это понял даже Генри!

– Ага, точно понял, – подтвердил Томми.

– Спасибо, – кивнул я.

– Не за что, – улыбнулся он.

– За эти долгие годы я лишь несколько раз брал бразды правления в свои руки. – Трейси кивнула. – И сейчас я снова это сделаю. Сейчас мы поступим по-моему, Трейси. Других вариантов нет.

– Майк, – с пафосом произнесла она, – с чего ты вообще взял, что я позволю тебе сражаться в одиночку? Мы давно женаты и всегда встречали трудности вместе, какой бы страшной ни была угроза. Я не могу оставить ни тебя, ни детей.

– Но разве ты не понимаешь? – сказал я, коснувшись руками ее лица. – Если ты останешься со мной… детей придется оставить.

Она отшатнулась от меня.

– Ты не можешь заставить меня выбирать! – вскричала Трейси.

– Я и не позволяю тебе выбирать, Трейси. Решение уже принято. К тому же ты ведь слышала Би-Эм: у нас только четыре-пять процентов вероятности, что это сработает.

– Я сказал, три-четыре, – поправил меня Би-Эм.

– Спасибо тебе, здоровяк, – саркастически бросил я.

– Все ради вас. Да, кстати, я остаюсь.

– Твою ж мать! – Я повернулся к нему. – Би-Эм, мы ведь не так договаривались.

– Хочешь поспорить? – угрожающе спросил он.

– Ладно, Би-Эм, жизнь твоя – тебе ею и разбрасываться.

– Майк, ты же сказал, что план может сработать, – отчаянно пробормотала Трейси.

– Милая, я просто неудачно выразился.

– Да уж, пап, неудачнее не бывает, – заметил Тревис.

– Да что ж сегодня такое с галеркой? – спросил я небеса. (Ответа не было… Неудивительно. )

– Пап, еще один стрелок вам не помешает, – сказал Тревис.

– НЕТ! – в унисон воскликнули мы с Трейси.

Что ж, хотя бы в этом у нас не было разногласий.

Глава 25
Дневник Майка. Запись двадцать вторая

На следующее утро мы принялись за работу. Фред оказался хорошим помощником, чего я, признаться, не ожидал. Сложно было переоценить его знания о том, как защитить дом от приближающегося шторма. На этот раз шторм был не совсем обычным, но теория от этого не менялась. Нам нужно было, чтобы ничего снаружи не могло попасть внутрь.

Мы с Тревисом и Джен подготовили множество сюрпризов. Остановить нападавших наши ловушки не могли – увы, у меня не завалялось ядерной бомбы! – но так мы хотя бы показывали, из какого теста сделаны. Мне это было по вкусу. Впрочем, знай я, какие сюрпризы приготовила мне Элиза, я бы не был так настойчив.

Трейси и Николь подготовили все необходимое для нашего поспешного отступления, когда придет время. Жена задала мне только один вопрос о машинах:

– Майк, если сейчас у нас нет места, то откуда оно появится потом?

Я ответил ей долгим взглядом, и она прекрасно его поняла.

Честно, если бы план сработал, все могло закончиться не только для некоторых из нас, но и вообще для всех. Кэрол задумчиво бродила по дому и плакала, то и дело касаясь каких-нибудь предметов и поправляя их на месте. Она тяжело переживала потерю, которую еще не понесла, но я не мог ее осуждать.

Эстер, Джек и Джилл забили на обед шесть кур. Пир получился на зависть королям.

– Прямо как дома, – мечтательно сказал Би-Эм, поглаживая живот.

Он проснулся, только чтобы съесть целиком пару цыплят.

После обеда мы с Кэрол пошли в сарай, где обитали животные.

– О, Майк… – она уронила голову мне на плечо.

– Все это к лучшему, Кэрол. Ты ведь слышала Фреда: похоже, они разнообразили свой рацион.

Я почувствовал, как она вздрогнула от отвращения.

О курах мы уже позаботились – я даже тихонько рыгнул, вспомнив обильную трапезу. Теперь я открыл загон для свиней. Огромная свиноматка по кличке Шарлотта выжидающе посмотрела на меня, как будто я пришел ее покормить. Ее отпрыск заметил свет и выбежал на улицу.

Но Шарлотта была не намерена никуда выходить. Она всю жизнь провела в этом загоне пятнадцать на пятнадцать футов и привыкла к тому, что люди постоянно приносят ей еду и питье. Наверное, ее зачаточный разум решил, что она является своего рода священным животным, что в общем-то было недалеко от истины. Проблема в том, что окончить свои дни она должна была не на пылающем корабле викингов, а на костре, обвалянная в специях. Может, еще рядом с бочкой холодного пива. И с Суперкубком по телику.

– Майк? – спросила Кэрол. – Ты в порядке?

– Прости, подумал о бесконечно более прекрасных вещах.

– А кто сейчас о них не думает! – заметила она.

Я лишь согласно кивнул.

Увидев меня, Бесси испуганно округлила глаза. Честно говоря, я ее не винил. Интересно, долго ли ее разделывать, чтобы получить хороший тибоун-стейк? Мой желудок заурчал, переваривая курицу.

– Ну, старушка, тебе повезло.

– Повезло? – переспросила Кэрол. – Да она, скорее всего, замерзнет до смерти.

– Это да… – виновато признал я.

Кэрол открыла калитку в стойле Бесси. Та недоуменно посмотрела по сторонам. Само собой, она была коровой, но на каком-то уровне она понимала, что животные, которые покидали этот сарай, никогда уже в него не возвращались. Может, настал и ее час? Она посмотрела мне в глаза. Должно быть, у меня над головой летал мультяшный пузырь с нарисованным гамбургером, увидев который, она поплелась к выходу.

– Удачи, старушка, – сказал я ей вслед. – Жаль, нам не выпало шанса познакомиться получше.

Я погладил себя по животу.

– Майк, не заставляй меня взять назад все хорошие слова, которые я о тебе сказала.

Кэрол заплакала, и я приобнял ее за плечи.

– Неужели это действительно конец? – всхлипнув, спросила она.

– В общем, да.

Я уже смирился со своей судьбой. Не хочу сказать, что она была мне по душе или что я с нетерпением ждал будущего, но в ней все равно чувствовалось дыхание свободы.

Мы с Кэрол подошли к старому дому. Холодное зимнее солнце клонилось к закату, и на его место медленно выползала еще более холодная зимняя луна. Было полнолуние. Луна казалась огромной, как тарелка, и висела очень низко.

– Что ж, мы хотя бы сможем их разглядеть, – заметил я.

– И что в этом хорошего? – спросила Джен, не ожидая ответа, когда мы с Кэрол добрались до крыльца.

Сомневаюсь, что зомби учитывали психологические эффекты ночной атаки. Для них это был просто вопрос времени. Они нападут, как только доберутся до фермы. Вот и все. Джен помогла Кэрол подняться на крыльцо и проводила ее в дом, а я тем временем поправил сигнализацию. Не хотелось бы, чтобы меня застукали на горшке со спущенными штанами. Тут я вспомнил о Кэше, и это уже не показалось мне таким смешным. Садящееся на западе солнце и восходящая на востоке луна зависли примерно на одном уровне, когда я осуществил самый важный пункт нашего плана.

Мне пришлось перебороть некоторое сопротивление и закрыть глаза на плач и скрежет зубовный, но в итоге я был настойчив и добился практически всего, чего хотел. Би-Эм улыбнулся, понимая что стал единственной ложкой дегтя в моей бочке меда. Около часа мы с Джен делали вид, что играем в карты за кухонным столом. Би-Эм вернулся на диван. Интересно, сумеет ли он пребывать в сознании достаточно долго, чтобы помочь нам в битве? В доме царила неестественная тишина, но это, пожалуй, я сам переносил собственные чувства на окружение. Какие звуки вообще мог издавать этот дом? Я уже скучал даже по первоклассным газовым атакам Генри.

Когда звякнул колокольчик – всего один раз, – первым, как ни странно, вскочил Би-Эм.

– Может, это Бесси вернулась домой? – спросила Джен.

– Ради ее же блага надеюсь, что это не так. Я умираю с голода, – ответил я.

– И я, – кивнул Би-Эм.

– Мужчины! – воскликнула Джен. – Кто-нибудь собирается проверить, что там?

– Дамы вперед, – галантно предложил Би-Эм. – Я бы вышел, но с ходьбой у меня проблемы.

– Я посмотрю, – вызвался я.

Я шел по коридору, как во сне. Я чувствовал себя осужденным, который наконец-то получит по заслугам за свои грехи. Звучит глупо, но мне очень хотелось крикнуть: «Мертвец идет! » Но я решил, что мои последние слова должны быть более благородны. Что-то вроде: «Скажите моей жене, что я ее люблю». Я не стал развивать эти мысли. С чего вдруг? Почему сейчас? Вполне можно было продолжить думать в этом направлении, но тут зловещий колокольчик звякнул снова.

– Ого! Похоже, кто-то проголодался, – заметил Би-Эм.

– Фу, – бросила Джен.

– Не смешно, Би-Эм, – сказал я, не оборачиваясь.

Стоило мне обернуться, и я бы забился в ближайший угол от страха. Но Би-Эм лишь рассмеялся. Я взялся за ручку двери и вздохнул, как мне показалось, в последний раз. Повернув ручку, я открыл дверь и увидел перед собой картину, которую можно было описать лишь как кошмар наяву. Дом окружили сотни, может, даже тысячи зомби. Их авангард находился на расстоянии вытянутой руки от нашей веревочной сигнализации. Единственный мертвец, который держался за веревку, был мне хорошо знаком.

– Привет, соседушка. Скучал?

Мне вовсе не хотелось показывать свою слабость, но сдержаться я не мог. Меня стошнило прямо на крыльцо – и струя была бы не хуже Ниагарского водопада.

Дурган рассмеялся мне в лицо, и я захлопнул дверь. Джен побледнела как мел, стоило ей взглянуть на меня.

– Все плохо? – спросила она.

– Можно и так сказать. – Во рту было горько от желчи.

– А ты бы как сказал? – спросил Би-Эм, вдруг ставший очень серьезным.

– Э-э… Мы в дерьме, пожалуй. Может, даже в полной жопе – так я тоже иногда выражаюсь. Или…

– Хватит, Майк. Что там творится? – перебил меня Би-Эм.

– Скажем так, мы в самом центре нашествия зомби. И у них есть предводитель.

– Элиза здесь? – ахнула Джен.

– Что ж ты ее не пристрелил? Тогда и битве конец! – воскликнул Би-Эм.

– Прости, меня как раз тошнило, – ответил я, выглядывая на улицу из-за ставень. – И нет, это не Элиза. Она послала одного из своих лакеев. Там Дурган. И похоже, он в ярости.

– И к чему бы это? – бросила Джен. – Ты же его просто выставил из его же магазина. Затем перебил всех его дружков и прострелил ему колено. После ты пнул его в другое колено и в довершение оставил в клетке, окруженной зомби.

– Вот видишь! Ты меня понимаешь, – сказал я, махнув рукой в сторону Джен. – Но он всегда начинал первым. Я просто заканчивал наши стычки. И вот он снова здесь и снова хочет заварить какую-то кашу. И расхлебывать ее придется нам.

– Так зачем же нарушать традицию? – буркнул Би-Эм.

Тут мы услышали звук, похожий на шелест ветра, проносящийся над кладбищем, который вскоре сделался громче и превратился в рев тысяч истерзанных глоток, пытавшихся изобразить боевой клич.

– Это еще что за хрень? – спросил Би-Эм.

Судя по всему, он понимал не больше моего.

Дом вибрировал от басового гула стонов. Одно дело – столкнуться с зомби. Совсем другое – услышать этот мертвенный плач. Мне стало не по себе, и я содрогнулся всем телом. Содержимое моего кишечника чуть не превратилось в жижу. Входило ли это в план? Понимали ли они, какой эффект это на нас окажет? Я выглянул в одно из прикрытых ставнями окон, прикидывая, не смогу ли я попасть в Дургана. Но он, видимо, догадывался об этом и скрылся из виду, наверное, решив руководить войсками с тыла. Что ж, единственным приятным следствием этих стонов было то, что зомби не двигались.

– Похоже, у нас тут зомби-блондинки, – сказал я, отходя от окна.

– Чего? Ты о чем, Майк? – спросила расстроенная Джен.

– Они не могут стонать и двигаться одновременно, – закончил я.

Джен закатила глаза. Би-Эм покачал головой.

– Эй, не могут же ВСЕ шутки быть удачными! – сказал я в свою защиту.

– Да, но ты бы хоть раз удачно сострил! – воскликнул Би-Эм.

И тут стоны вдруг смолкли. И я тут же пожалел об этом. Когда зомби стонали, они не двигались. Теперь колокольчик упал на пол – мертвецы оборвали веревку.

– Началось! – заорал я громче, чем того требовали обстоятельства, не в силах унять свои нервы. – Считайте, что мы из первого ряда наблюдаем апокалипсис.

Я открыл дверь, взвел курок винтовки и даже не стал прицеливаться – это было бы лишнее. Поразительно, что зомби вообще могли двигаться, настолько плотно они были прижаты друг к другу. О маневренности здесь и говорить было нечего. Оставалось только надеяться, что на подходе к дому они просто раздавят друг друга, сжимая строй все теснее. Некоторые из них явно погибнут от этого, потонут в море зомби. Вот и хорошо.

Когда я расстрелял полмагазина, рядом встала Джен. Отказавшись от пистолета, она стреляла из автоматической винтовки «HK-17». Должен признать, даже в наших дерьмовых обстоятельствах я немного ей завидовал. Винтовка была заточена под патроны большего калибра – 7. 72 против 5. 56 моей «AR», – поэтому выпущенные из нее пули обладали чудесным преимуществом время от времени проходить навылет и поражать сразу несколько целей. Приятно было видеть, как одним выстрелом Джен укладывает рядами множество мертвецов.

Джен покосилась на меня и сквозь стиснутые зубы сказала:

– Стрелял бы ты лучше, вместо того чтобы на меня пялиться.

– Ах, да… прости. Знал бы я, какой клевой окажется твоя винтовка, прихватил бы еще парочку.

– Еще парочку чего? – спросил Би-Эм, протискиваясь на крыльцо.

– «HK», – ответил я. – Смотри, что она творит.

– Вот блин! – через несколько секунд воскликнул Би-Эм.

– Ребят! Хватит уже! – вскричала Джен.

– Точно.

– Прости.

Впрочем, дела это не меняло. Мы стреляли скорее, для того чтобы поднять свой боевой дух. У нас не было достаточной огневой мощи, чтобы остановить их. Мой ствол расплавился бы, прежде чем почувствовалась бы хоть какая-то разница. Нет, мы просто не собирались сдаваться без боя. Не собирались идти, как овцы на бойню. Я искал глазами Дургана. Мне бы хватило одного выстрела – просто чтобы вогнать пулю ему в задницу. Ладно, на самом деле не в задницу, но вы меня поняли. Мне хотелось убить его, чтобы у меня появилась возможность надрать ему задницу, когда мы встретимся в мире ином. Но удача мне не улыбалась. Его нигде не было видно.

– Майк, – сказала Джен, отводя глаза от прицела.

Би-Эм продолжал палить из своей полуавтоматической винтовки калибра. 30–06. Зомби так и сыпались перед ним.

– Сегодня на стойке регистрации в аду не помешают дополнительные руки! – прокричал он.

– Ого! Неплохо! – заметил я.

– Понравилось? – воскликнул он, не прекращая стрельбу.

– Должен признать, это одна из лучших твоих шуток.

– РЕБЯТА! – взорвалась Джен. – Да вы хуже, чем дети!

– Сочту это за комплимент, – сказал я.

Би-Эм рассмеялся.

– Я и не сомневалась. Би-Эм, прекрати палить, они остановились.

Они действительно остановились. Зомби заплатили немалую цену за десять футов земли, которые им удалось захватить. Если бы жизни были деньгами, наш противник был бы сказочно богат.

– Майк, что они делают? – спросил Би-Эм.

– Ну, раз уж я главный эксперт по биологии зомби, рискну предположить, что они…

– Иди к черту, я уже понял, что ты тоже ни хрена не понимаешь, – перебил меня Би-Эм. – На бумаге этот план был куда лучше.

– Ага, и воняло не так сильно, – кивнул я, натягивая воротник одного из свитеров на нос. – Каждый раз забываю, как они смердят.

Джен стошнило прямо в лужу моей замерзающей блевотины.

– Фу, ну и гадость, – сказала она, сплевывая остатки желчи. – В жизни больше есть не смогу.

– Тогда ты долго не протянешь, – заметил я.

Она пожала плечами. Мы знали, что шансы у нас ни к черту. Именно поэтому мне и не нравилось делать ставки.

– Тальбот! – раздался усиленный громкоговорителем голос. – Ты готов сдаться?

Кричать в толпе безмолвных зомби было необязательно, но так было эффектнее.

– Дурган, вылезай из той дыры, в которой ты прячешься, и я скажу тебе в лицо! Разберемся, как мужчина с мужчиной! Пусть ты на мужчину и не тянешь!

Его смех оборвался.

– Тальбот, я убью тебя за это! – прокричал он, на этот раз без рупора.

– Только за это? – спросил я Джен. – А ведь мог выбрать столько прекрасных поводов!

– Выходи, здоровяк! – пренебрежительно крикнул Би-Эм. – Я убью тебя голыми руками!

– С чего ты взял, что я оскверню свою чистоту, связавшись с таким, как ты?! – ответил Дурган.

– Ого! Я уж думал, что он не может стать хуже, но он снова и снова удивляет меня. Он теперь еще и расист до кучи! Да он просто уникум. Столько ненависти в одном человеке! – сказал я Джен и Би-Эм достаточно громко, чтобы меня мог услышать кто угодно.

Должно быть, это задело Дургана. Он больше ничего не сказал – по крайней мере, мы больше ничего не услышали, – но зомби снова принялись неумолимо наступать на дом.

Джен сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, и снова подняла винтовку.

– Чувствую, сегодня вечером будет ныть плечо, – сказала она и начала стрелять.

– Будем надеяться, – пробормотал я, вскидывая винтовку.

Би-Эм не перезарядил оружие во время передышки и теперь спешно наверстывал упущенное.

– Тальбот, почему он просто не бросит их всех вперед? Зачем эти долбаные игры? – спросил он, вставляя в магазин патрон за патроном.

– Да он как ребенок, которому дали леденец, но не сказали, когда дадут следующий. – Би-Эм взглянул на меня, пытаясь понять мою невнятную аналогию. – Он смакует, Би-Эм. Он наслаждается этой игрой. Он хочет снова и снова прокручивать ход событий в своем долбаном извращенном…

– Расистском мозгу, – закончил Би-Эм.

Снег стал красно-коричневым от потоков льющейся крови. В следующем году эта земля станет плодородной как никогда, но обрабатывать ее будет некому. Я повесил винтовку на плечо, стараясь не прикасаться к тускло светящемуся стволу, и приобнял Джен и Би-Эм за плечи.

– Остановитесь на секунду! – крикнул я. – Посмотрите!

Эхо последнего выстрела Би-Эм едва затихло, когда сработал первый из моих сюрпризов. Фут снега заглушил громкий металлический лязг, но ничуть не уменьшил эффект. Первый зомби повалился в сугроб лицом вниз, испытывая, должно быть, чудовищную боль, но не показывая своих страданий.

– Какого черта происходит? – спросила Джен, когда друг за другом упали еще десять мертвецов.

– Медвежьи капканы, – торжествующе ответил я.

Оказывая давление в 1250 фунтов на квадратный дюйм, эти капканы были рассчитаны на медведей и с легкостью переламывали относительно хрупкие человеческие голени. На нормального противника их использование оказывало деморализующий эффект, но для этого нужно было обладать сознанием… или пребывать в нем. Следующие ряды зомби шагали прямо по павшим товарищам.

– Что ж, не совсем то, на что я рассчитывал, но все равно забавно!

– Ага, очень, – улыбнувшись, согласился Би-Эм.

– Мужчины! А кто-то еще удивляется, почему я лесбиянка… – пробормотала Джен, снова наводя «HK» на толпу.

Веселье закончилось. Я зашел в дом и взял позаимствованную в спортивном магазине винтовку калибра. 30–30: моей «AR» нужно было дать передышку, чтобы она немного остыла. У меня было целых десять секунд на раздумья, хотя мне достаточно было и одной. Жаль, Трейси не уехала, пока была такая возможность. Я понимал, что она бы ни за что на это не согласилась, но все равно идти вперед и жертвовать собой напрасно не хотелось. В минивэне и пикапе будет не продохнуть, когда туда набьются четырнадцать человек, но лучше уж сидеть в тесноте, чем погибнуть. И тут мы возвращались к изначальной проблеме. ЕСЛИ мы с Джен и Би-Эм каким-то чудом выживем, как мы влезем в наши тачки? Можно было, конечно, сесть в кузов пикапа, но через пару миль такой езды мы превратились бы в ледышки.

Однако мы вели эту битву не только ради побега. Мы пытались раз и навсегда покончить со всем этим. Элиза не появилась, что серьезно повлияло на мои планы. Я должен был убить эту сволочь. Если она останется, ее необъяснимая связь с Джастином не прервется, а через него она получает доступ ко всем нам. Да, был и другой выход. Я мог обрубить провода на своей стороне. Нет, это не вариант. Я пару раз побился головой о стену.

– Ты идешь? – крикнул с крыльца Би-Эм.

– Перекушу только, – как можно более остроумно ответил я, хотя запасы моего остроумия были уже на исходе, и я вернулся на линию огня.

Зомби снова остановились. До них оставалось ярдов двадцать пять.

– Придумай что-нибудь новенькое, Дурган! – крикнул я.

– Он точно не заходит с тыла? – спросил Би-Эм.

– Чего?

– Ну, знаешь, пока мы тут палим по первым рядам, не послал ли он своих парней к нам в тыл?

– Вот черт, этого нам еще не хватало!

– Я проверю! – воскликнула Джен уже из середины коридора.

– Быстро она, – заметил Би-Эм.

– И кто бы мог подумать, что лесбиянки могут развивать такую скорость?

– Подозреваю, твой острый язык тебя до добра не доводит, – сказал Би-Эм.

– Ну, раз уж ты об этом упомянул… Чаще, чем ты можешь себе представить!

– Не сомневаюсь.

– За домом они стоят почти на таком же расстоянии, как и здесь! – прокричала Джен из кухни.

– Думаешь, у лесбиянок глазомер развит лучше, чем у обычных женщин? – спросил я Би-Эм. – Им ведь самим приходится и мебель собирать, и все такое. Рулетку там использовать, чтобы полки вешать…

– Ты вообще подумал, прежде чем начать этот словесный понос? – поинтересовался Би-Эм.

– А что? Нормальный вопрос, – протянул я.

– И о чем вы, ребятишки, болтаете? – спросила Джен, присоединяясь к нашему маленькому заградотряду.

– Я просто подумал…

– Ни о чем, – сказал Би-Эм, легонько ткнув меня в грудь.

– Даже знать не хочу. От вас двоих всего можно ожидать! Может, пердеж обсудите или еще какую-нибудь глупость…

– Эй, не путай меня с Тальботом!

Они бы продолжали препираться, но тут вмешался я.

– Смотрите, что-то происходит.

Зомби меняли позиции, по возможности поворачиваясь боком.

– Что теперь? – спросила Джен.

– Такое впечатление, что они хотят расчистить дорогу, – ответил я.

– Расчистить дорогу для чего? – спросил Би-Эм. – У них ведь нет троллей?

– Черт, Би-Эм, ты что, фанат «Властелина колец»? – воскликнул я.

– Раз десять его смотрел.

– Вот уж не думал, что ты любишь фэнтези, – удивился я.

– Да, вот та битва при Изенгарде…

– Боже, нет! – вскричала Джен.

Я взглянул на ее испуганное лицо, а затем на двор. Ей-богу, жаль мне глаза штыком не выкололи! Лужа блевотины стала еще больше, после того как Би-Эм внес свой вклад.

– Я не смогу, Тальбот! Я не смогу в них стрелять! – завопила Джен.

На передовую линию зомби выходили детишки разных возрастов, от малышей, которые едва начали ходить, до ребят лет десяти. Джен уронила винтовку и отвернулась, закрывая глаза руками в тщетной попытке забыть картину, навсегда запечалившуюся в ее памяти. Когда они прекратили прибывать, их строй растянулся футов на пять. Некоторые были в пижамах. Другие – только в подгузниках. Третьи шли голышом. Четвертые превратились в зомби во время игры в снежки.

Их было так много! Мое сердце обливалось кровью. Дыхание перехватывало. Мне инстинктивно хотелось выйти и обнять каждого из них. В их пустых черных глазах не было ни намека на жалобу. Никому из них уже не нужен был целебный мамин поцелуй в «ваву» на разбитой коленке. Никому не требовалась моральная поддержка после поражения в дворовом бейсбольном матче. Никто из них не нуждался в мороженом, которым можно подсластить обиду на Сьюзи, что вечно обзывается.

Мне стало так больно, что я упал на колени. Сейчас мне хотелось лишь перевернуться на спину и в свои последние мгновения на земле посмотреть на звезды. Но тут меня выручил Дурган.

Не он лично, конечно, но без его вмешательства не обошлось. Само собой, он сделал это не специально. Но этот подонок сумел чудесным образом превратить мое отчаяние и тоску в слепую, неподдельную ярость.

– Ну что, Тальбот, как тебе? – насмешливо выкрикнул он.

– Да как ты можешь творить такое?! – воскликнула Джен. – Ты ненормальный! Слышишь? Ты ненормальный!

Смех Дургана эхом разнесся вокруг.

– Когда эти маленькие зубки вопьются вам в кожу, вам покажется, что вас кусает игривый щенок!

Джен всхлипнула еще громче.

– Би-Эм, веди ее в дом, – холодно сказал я.

Сам Би-Эм выглядел не лучше Джен.

– Что будешь делать, Тальбот? – спросил он, подхватывая Джен под руку.

Поморщившись, он наклонился и поднял ее винтовку.

– Хотел бы я сказать тебе, что сделаю то, что должен был сделать давным-давно, то есть пойду и убью этого выродка. Но с этим придется повременить. Я просто прикрою вас, пока вы не войдете в дом, а затем мы приступим ко второму пункту нашего плана, точнее, нашей идеи. Чуть раньше, чем ожидалось, но делать нечего. – Я повернулся и прокричал в темную ночь: – Мы еще встретимся, Дурган!

Не успел я закрыть дверь, как он ответил:

– Там, куда ты отправляешься, Тальбот, мне нет места.

И он снова рассмеялся.

Неужели он совсем помешался и даже не понял, что именно он только что сказал? Многие ли полагали, что в ад отправляются успешные люди? Мне хотелось открыть дверь и потребовать объяснений, но это была не лучшая идея. Безумие по природе своей нелогично, да и не было смысла освежать в памяти образ сотен голодных детей-зомби.

Би-Эм и Джен уселись у камина в гостиной. Джен била крупная дрожь.

– Би-Эм, спусти ее в подвал. Здесь я обо всем позабочусь.

Кивнув, он поднял обмякшую, но не бездыханную Джен на руки. Она обхватила его за шею и уткнулась лицом в его широкую грудь. От ее тяжести раненая нога Би-Эм, наверное, жутко болела, но он лишь чуть поморщился и не выдал себя ни стоном, ни вздохом. В доме было темно. Маленькие свечи и огонь в камине почти не давали света. Проникающий сквозь ставни лунный свет только усиливал жуткое ощущение.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 15 16 171819 20 Следующая ⇒