Джена Шоуолтер 10 страница

‑ А ты умеешь?

‑ Да, – спокойно ответила она, как будто это совершенно естественно.

«Это невозможно», – прищурившись, подумала я. И оглядела ее. О чем я сейчас думаю, ты, испорченная…

‑ О чем я сейчас думаю, ты, испорченная… кто? – она положила руки на бедра и поджала губы. – Ну, давай, закончи эту интересную мысль.

‑ Убирайся из моей головы, – выкрикнула я в ужасе. – Прямо сейчас!

Если женщина могла читать мысли, то вероятно она действительно могла предсказывать будущее. Великолепно. Она сказала, что я набедокурю, и Ром это слышал. А я совсем не хотела, чтобы он считал меня ходячей неприятностью. Я хотела, чтобы он считал меня сексуальной. И я скорее задушу себя своими же кишками, чем позволю Лексис добраться до своих самых личных мыслей.

‑ Во‑ первых, – сказала она, – это отвратительно.

Она с раздражением смотрела на меня, так же, как иногда Ром смотрел на меня.

‑ Во‑ вторых, если хочешь не допустить меня в свою голову, то должна научиться ставить барьер.

‑ Как? – мои мышцы напряглись, готовясь к бою. Этот сверхъестественный мир – полный отстой. Никуда не годится. Кто еще может читать мои мысли?

Лексис посмотрела на Рома:

‑ Хочешь ей объяснить?

Я заметила, что он не сводил с меня глаз все это время.

‑ Белл, ты когда‑ нибудь вешала на дверь знак «Не входить»?

‑ Да, – ответила я и подумала: «Ни о чем не думай, ни о чем не думай. Покажи мадам Стерве чистый лист».

‑ Всё равно это был чистый лист, – пробормотала она.

Я сжала кулаки так крепко, что ногти вонзились в ладони, угрожающе посмотрела на неё и непроизвольно сделала шаг к ней.

‑ Повесь такой знак в своем разуме, – посоветовал Ром, подходя ко мне и хватая меня за плечо, чтобы удержать меня на месте. – Представь его.

Вот в этой ситуации я точно постараюсь сделать все возможное. Я закрыла глаза и мысленно начала строить деревянный блок, выводя на нем красной краской «Держись подальше от меня, стерва». Потом эти слова стали размазываться, капая вверх и вниз, влево и вправо, а затем капли краски соединились вместе и превратились в крепкий искусственный щит.

Я вскрикнула. Это сработало! Правда, сработало. Я открыла глаза и увидела, как Лексис пожимает плечами, словно ей всё равно.

‑ Получилось? – спросил Ром и провел рукой по моей руке от плеча до запястья. А потом кончики его кончики пальцев коснулись моей чувствительной ладони.

Я удовлетворенно кивнула, пытаясь не обращать внимания на огромное удовольствие, которое я получила от такого простого прикосновения.

‑ Ну, вот, – сказала Лексис, – она поставила защиту. Может, прервемся, Ром?

‑ Я подойду через минуту.

Лексис тихонько зарычала от расстройства и ушла в спальню. А Ром взял меня за подбородок, привлекая мое внимание. Его замечательный запах снова окружил меня, такой же горячий, как его прикосновение.

‑ В следующий раз было бы неплохо меня предупредить, – проворчала я, стараясь цепляться за гнев вместо того, чтобы барахтаться в желании. – Если бы ты сказал, что она ясновидящая и телепат, то я могла бы поработать над стеной заранее.

К моей огромной радости он провел большим пальцем по краю моих губ. Меня охватил приятный трепет от удовольствия.

‑ В чем дело? – тихо спросил он. – Ты обычно довольно резкая, но я никогда тебя настроенной настолько враждебно. И не говори мне, что это из‑ за чтения мыслей, потому что ты была расстроена до того, как узнала это.

Так обычно я резковата? О, это раздражает.

‑ Я веселая, черт побери, и со мной все замечательно. Да я прям как солнце – освещаю все вокруг.

Он усмехнулся:

‑ Я верю тебе, но ты не ответила на мой вопрос.

Я подняла подбородок, надеясь, что выгляжу упрямой и непреклонной.

‑ У тебя есть свои секреты, а у меня – свои.

Если я скажу ему о том, что хочу быть единственной женщиной для него и что мне не нравится думать о том, что у него была другая, то, независимо от результата, я заплачу огромную цену. Свою гордость. А я не готова платить так много.

Пауза, тяжелый вздох. Затем он произнес:

‑ Справедливо. Но тебе нужно понять, что именно поэтому я хочу, чтобы ты подождала здесь. Из‑ за моих тайн.

‑ Нет, – я снова подняла подбородок.

‑ Ты можешь присмотреть за Таннером.

‑ Он в порядке.

‑ Белл, – он снова вздохнул.

‑ Ром, я не буду сидеть здесь и ждать, пока ты перепихнешься со своей подружкой, а потом вы с удовольствием меня обсудите. Прости, но мой ответ так и останется отрицательным.

‑ Подружка? – фыркнул он. – Как будто я бы мог выдержать вас обеих, – он скользнул пальцами по моей шее, затем сжал мои волосы и нежно меня поцеловал. Это было легкое и в то же время замечательное прикосновение.

‑ Твой мыслительный процесс меня изумляет, – сказал он, оторвавшись от моих губ.

Я судорожно сглотнула.

‑ Обычно я умею обижать людей.

‑ Но не меня, – прошептал он, его теплое дыхание касалось моих губ и моего подбородка.

Мое тело вдруг очень возбудилось, желая его. Я чувствовала себя так, словно он и не переставал целовать меня после того, как мы покинули мотель. Как будто мы просто ждали этого момента. Мои соски напряглись, желудок болезненно сжался, а ноги задрожали.

‑ Если я пообещаю, что никакого быстрячка не будет, ты останешься здесь? – его хриплый, грохочущий голос был полон желания.

Я не сразу смогла связно ответить.

‑ Н‑ нет, – с трудом произнесла я из‑ за комка в горле. Я понимала, что мужчина возбужден. Если я его отпущу, то проявлю глупость, особенно потому, что в спальне его ждет эта пиранья. И хотя у Рома уже не было к ней никаких романтических чувств, но я подозревала, что у нее эти чувства к нему остались. И это еще одна причина ее ненависти ко мне.

Как ему сказать, что я его ревную? И нет, я не простушка, а она – не благородная леди. Она мне не нравилась потому, что была стервой, но не потому, что она соперничала со мной за Рома.

Ой. Прошу тебя, Джеймисон, уймись, ты просто кипишь от ревности.

‑ Нет, – повторила я скорее для себя.

Ром закатил глаза.

‑ Ладно. Пошли, – сказал он и взял меня за руку. – Но если узнаешь что‑ то шокирующее, то не говори потом, что я тебя не предупреждал.

При первом же его прикосновении меня охватила дрожь. Ощущение его ладони было… божественным. Сильная, теплая, умелая рука в мозолях свидетельствовала о его опасной жизни. Как я могла в нем вообще сомневаться?

Он развернулся и повел меня по широкому коридору. Аромат жасминовой эссенции пропитал воздух. Я ожидала увидеть произведения искусства, но вместо этого коричневые стены коридора были украшены фотографиями Санни.

‑ Не так быстро, – одернула я Рома, вытягивая шею, чтобы рассмотреть фотографию его и Санни на качелях.

Но он не обратил на мои слова никакого внимания и затащил меня в спальню.

Я остановилась и чуть не задохнулась от изумления. Я словно оказалась в гареме. Разумеется, без изголодавшихся по сексу женщин. Спальня Лексис оказалась даже более нестандартной, чем ее гостиная. Огромная кровать стояла прямо посредине комнаты, на ее столбиках бесшумно развевались ленты из черной сетки. На полу были разбросаны красные подушки, в швы которых были вплетены шарики рубинного цвета. С потолка свисало около сотни маленьких фонариков, которые великолепно освещали всё вокруг. Позолоченные зеркала. Камин.

Чем же эта Лексис занимается, что может себе позволить такое убранство? Или обстановку покупал Ром? Я и не знала, что правительственным агентам так много платят.

Она появилась из гардероба с большой сумкой и кое‑ какой одеждой в руках. Ее волосы развевались позади нее, как темный плащ. Она осторожно поставила сумку на кровать.

‑ Ты куда‑ то собираешься? – спросил у нее Ром. Он отпустил мои пальцы и провел рукой вверх по моей руке, потом прервал физический контакт.

Я почувствовала пустоту без его прикосновения.

‑ Твоя женщина спалит это место дотла, – горько ответила она. Лексис засунула зеленое шелковое платье в сумку. – Я поняла, что в моих интересах уехать отсюда, прежде чем это случится.

У меня не хватило времени насладиться в полном объеме радостью от слов «твоя женщина». Ведь я всё еще продолжала слышать ее обвинение.

‑ О, Господи, я не собираюсь сжигать это место.

Ром приоткрыл рот и покачал головой.

‑ Просто улет. Прости, Лекс. Я бы сюда не пришел, если бы знал, что такое возможно.

‑ Я знаю, – ответила она. – Брит позаботится о Санни, так что о ней можно не волноваться.

‑ Я не собираюсь устраивать пожар, – настаивала я.

‑ Непреднамеренно, – ответила Лексис и, вздохнув, пошла обратно в гардероб за остальной одеждой. – Но устроишь.

‑ Ты останешься, Лекс. А мы уйдем, – решительно сказал Ром.

‑ Слишком поздно, – она сложила джинсы и положила их в сумку. – Я не могу выбросить вас на улицу, Ром. Это слишком опасно. К тому же я теперь тоже в это дело впуталась.

О, какое счастье. Я прямо жаждала это услышать.

‑ Вы оба ведете себя так, словно я обязательно спалю этот дом. Но теперь, когда я знаю об этом, – благодаря этой стерве! – я буду осторожной, – произнесла я, хотя могла бы побиться об заклад на деньги, что она просто хотела выставить меня в дурном свете перед Ромом.

Она внимательно посмотрела на меня своими изумрудными глазами, которые засветились неземным, божественным светом и ответила:

– И всё‑ таки ты натворишь бед.

Боже, как мне не нравилась эта женщина. Не злись, Белл. Не злись. Стараясь контролировать свое дыхание, я убрала руки за спину и вытянула пальцы, – на случай, если они испускают дым. Я уже чувствовала жуткий жар и горение.

‑ Ах, Белл, солнце… – заговорил Ром.

‑ Не сейчас, мы с Лексис… беседуем.

‑ Беседа может подождать. Твои пальцы горят.

Да пошло оно всё к чертовой бабушке. Я развернулась к нему лицом, ткнула горящим пальцем в его грудь и заорала:

‑ Хватит мне твердить, что нужно сдерживать темперамент и думать о хорошем! Знаешь что? Я в бегах, не могу пойти домой, скучаю по папе, есть люди, которые хотят убить меня или поймать по причинам, которых я не до конца понимаю, твоя подруга – стерва, и я просто умираю с голоду, – мой желудок вполне мог уже начать есть сам себя, и я только теперь это поняла. Я не ела целый день. Хотя тут я не совсем права: утром Ром накормил меня изумительно вкусным завтраком. Но у меня было такое ощущение, что это случилось миллион лет назад. – Я имею право расстроиться.

‑ Я знаю, – тихо согласился он. Сочувственно глядя на меня, он задул огонь на моем пальце и обнял меня за талию. Он развернул меня спиной к себе, потом провел руками по спине и плечам, устроив мне замечательный массаж, от которого даже мои кости расслабились. – Извини.

Мой гнев моментально испарился. Так необычно, когда мужчина всё понимает. А мужчина, который искренне извиняется, вообще бесценен.

‑ Я присмотрю за ней сегодня, Лекс, – сказал Ром. – Я прослежу, чтобы Белл не устроила пожар.

Лексис немного постояла в нерешительности, потом кивнула.

‑ Обычно я прислушиваюсь к своим инстинктам, но я доверяю тебе, Ром. Мы уедем утром.

‑ Хорошо. Теперь, давай ближе к делу, чтобы Белл и я могли поесть и поспать, – заявил он, не переставая массировать мои измученные мышцы.

Лексис, продолжая паковать вещи, старалась не смотреть в нашу сторону.

Я же спокойно смотрела на нее. И хотя она собиралась довольно быстро, но двигалась при этом Лексис с изяществом и плавностью танцовщицы.

Взмахом руки она бросила еще один чемодан на постель.

‑ Я положу туда вещи для тебя, – сказала она мне. – Тебе понадобится одежда, а мы примерно в одном размере.

Как… мило. И совершенно неожиданно.

‑ Спасибо, – сказала я, чувствуя себя немного виноватой за то, что считала ее стервой.

‑ Не за что.

‑ Все началось с того, – сказал Ром, прерывая внезапно наступившее молчание, – что Белл выпила экспериментальный препарат.

‑ Случайно, – добавила я.

И продолжила наслаждаться массажем.

‑ Немного ниже, – попросила я Рома, немного подвигав плечами, чтобы показать, где еще меня нужно было погладить. О, вот тут. Именно так. Я наклонила голову вперед, чувствуя настоящее блаженство. – Ммм…

Он резко вздохнул прежде, чем закончить рассказ:

‑ Этот препарат изменил ее тело на молекулярном уровне, – его голос становился всё тише и более хриплым. – Он дал ей власть над четырьмя стихиями. Ты, наверное, уже догадалась об этом, когда увидела, как ее пальцы загорелись.

Лексис застыла, держа в руках зеленые шелковые штаны. Потом она медленно повернулась к нам.

‑ Так это я от нее постоянно слышу гудение электричества?

‑ Да, – Ром немного задержался в районе моей попки, и я закусила губу, чтобы не застонать от удовольствия. – И Винсент, и наш начальник хотят ее заполучить.

Подождите. Наш начальник? Значит, Ром и Лексис еще и работают вместе? Просто блеск.

‑ Не нужно снова напрягаться, – прошептал он. – Ты же набор химических элементов в симпатичной упаковке, помнишь? Успокойся.

‑ Не называй меня так.

‑ Мы ведь обсуждаем препарат доктора Робертса, да? – спросила Лексис, не обращая внимания на меня.

Ром кивнул.

‑ Ты ведь раньше работала с Робертсом. И знаешь про этот препарат больше, чем я.

‑ Ты работала с доктором Робертсом? – спросила я, даже скорее прорычала. Мне, понятное дело, этот человек совсем не нравился.

‑ Да, – ответила она, – он неплохой человек. Он бы не причинил тебе вреда намеренно. Он очень приветливый и добрый. Но у него дикие сексуальные пристрастия, так что я думаю, что Винсент воспользовался его слабостью и шантажировал его. Поэтому доктор и продолжил работать над этим препаратом даже после того, как узнал, что Винсент не такой уж альтруист.

‑ Тогда зачем ты работала с ним? – спросила я.

Она пожала плечами.

‑ Мы узнали, что доктор пытался создать препарат, который делает слабых людей сильными, и мы хотели получить его для ПИРа. Когда он вместо нас выбрал НЗАД, меня подослали к нему, чтобы я втерлась к нему в доверие и проследила за тем, чтобы у него ничего не получилось. Но Винсент обо всем узнал и перевез доктора в секретное подземное убежище.

‑ А ты можешь найти его? – спросил Ром. – Нам он нужен. Я обещал Белл, что помогу ей найти противоядие и избавлю ее от преследования Винсента.

‑ А как же Джон? – спросила Лексис.

«Он меня не получит», – мысленно ответила я.

Ром молчал целую минуту.

‑ Я разберусь с ним потом, – ответил он странным голосом. Хотя я не могла объяснить, почему мне он показался странным. – Расскажи мне о Робертсе.

Лексис закрыла глаза, ее лицо стало совершенно спокойным. На мгновение мне показалось, что она даже дышать перестала.

‑ Робертс в городе, – монотонно проговорила она. – И он не собирается уезжать. Он хочет что‑ то сделать.

‑ Что? – спросил Ром.

‑ Не знаю, – в ее голосе сквозило разочарование. – От меня это скрыто.

Значит, Очаровашка Винсент пока его не поймал. И у меня есть шанс найти его раньше Винсента, поговорить с ним, выбить из него всю дурь и заставить его запустить обратный процесс, который позволит мне снова стать обычным человеком. Если, конечно, это вообще возможно.

‑ Он спрятался очень хорошо, и я не могу определить его местонахождение.

‑ Ну, мы хотя бы знаем, что он всё еще в Атланте, – сказал Ром, одной рукой прижимая меня к себе. А потом он положил свой подбородок на мою голову.

‑ Ты уверена, что с Санни будет всё в порядке? – серьезно спросил он. По его голосу было ясно, что он очень обеспокоен. Он выпалил это так быстро, словно слова вертелись у него на языке, он не мог больше сдерживаться.

Выражение лица Лексис стало нежным и грустным одновременно, и это превратило ее экзотическую красоту во что‑ то очень трогательное и деликатное.

– С ней всё будет в порядке.

Ром прижимался грудью к моей спине, и я чувствовала его бешено бьющееся сердце, которое понемногу успокаивалось по мере того, как он воспринимал ее слова. Мой желудок болезненно сжался. Я взяла за его руки, предлагая поддержку.

‑ Помнишь, мы говорили о том, что ее нужно отвезти в безопасное место? – спросил Ром уже другим тоном. Без эмоций. Как он разговаривал во время нашей первой встречи.

‑ Да, – ответила Лексис. Она застыла на месте и смотрела на него.

‑ Скоро мы это сделаем, – сообщил он. – У меня есть план. Нам поможет… Белл.

Он что, сомневается?

‑ Я научусь контролировать свои способности, – заверила я их обоих. – Я не буду обузой.

Лексис широко раскрыла глаза от изумления, переводя взгляд с Рома на меня, и обратно.

‑ Поэтому ты не отвел ее к Джону?

Он кивнул.

Лексис колебалась какое‑ то время – видимо, я была не настолько безнадежна – а потом резко кивнула.

‑ Я ценю твое желание помочь моей дочери, – напряженно сказала она.

«Да неееее за чтооо», – хотелось мне прогнусавить в ответ. Ее напыщенность явно давала понять, что она на самом деле не считает меня способной на такой поступок.

‑ Спасибо тебе, Лекс, – ответил Ром. – Я твой должник. За всё.

‑ Я тоже тебе многим обязана.

Они улыбнулись друг другу, и мне пришлось прикусить язык, чтобы не нагрубить. Или не обидеть кого‑ то. Или сделать и то, и то другое. Сегодня сдержанность – мой лучший друг.

‑ Ну, ладно, – сказала Лексис, снова продолжив складывать вещи. Теперь ее движения были не такими резкими, а лицо было почти что радостным впервые с того момента, как я зашла к ней в квартиру. – Идите поешьте. Уже поздно, а мне нужно с этим закончить, чтобы мы были готовы к утреннему отъезду.

«Она нас отпустила», – подумала я, и это значит, что теперь я могу забрасывать Рома вопросами о нем самом, его дочери и его отношениях с Лексис. И на сей раз он не увильнет от ответов. Больше никаких недомолвок. Он расскажет мне всё, что я хочу узнать, или пострадает от гнева Поразительного Пламени.

Я поежилась. Уху. Нет. Мне это имя нравится не больше, чем те прозвища, что давал мне Ром. Я должна придумать что‑ то получше и поскорее. Если нет, то мне придется привыкать к Девушке четырех стихий или Набору химических элементов в симпатичной упаковке.

Я вздохнула. Я не хотела войти в историю под каким‑ нибудь жалким прозвищем. Не то, чтобы я считала себя супергероиней, но такая возможность не исключена. Я же помогаю Рому разыскать доктора, который со мной это сделал, а потом я помогу ему спрятать дочь.

О, да, Белл Джеймисон – супергероиня, мне уже начинало это нравиться.

Я последовала за Ромом в столовую, собираясь расспросить его о Лексис. Но тут я увидела еду на столе и обо всём позабыла. Ветчина, крекеры, сыр – Лексис, должно быть, приготовила это всё, зная, что мы придем. И когда я, наконец, опомнилась, Ром уже закрылся в душе.

Я успокоила себя бутылкой красного вина, – только не спрашивайте какой марки, я не смогу ее произнести, – и едой. Вкуснейший полуночный перекус увенчал этот долгий, слишком долгий день. Через полчаса я насытилась и устроила себе прогулку по квартире. Ром еще не появлялся, поэтому я решила тоже принять душ. В одиночестве. Ванная была такой же дорогой и элегантной, как и вся квартира, с позолоченными кранами и отделкой из розоватого мрамора. Ух, ты. Я могла бы тут жить.

Приняв душ, я прошла в гостевую комнату, которую мне выделила Лексис, и оделась в шелковую пижаму зеленого цвета, которую одолжила мне хозяйка дома. Я ожидала, что она мне даст грубый коричневый мешок или слишком большую фланелевую ночную рубашку, поэтому, получив шелковую пижаму, я приятно удивилась. Было очень приятно чувствовать на коже прикосновения этой мягчайшей ткани.

Выходя из комнаты, я заметила на ночном столике телефон. Я застыла и стиснула зубы. Может быть, мне стоит позвонить Шерридан? Если она зайдет ко мне на работу и узнает, что я уволена, а я даже ей не позвонила, то она разозлится. Прослушивается ли ее мобильный? Я сомневалась, что это так. Ведь моя подруга держала его при себе всё время на случай, если клиент позвонит и захочет посмотреть дом среди ночи. Но…

Можно? Или нельзя? В конце концов, я отыскала Лексис и спросила ее, при этом мне вовсе не нравилось, что приходится на нее в чем‑ то полагаться.

‑ Вызову ли я катастрофу, если позвоню подруге Шерридан?

Лексис посмотрела на меня задумчиво.

‑ Нет, я не вижу ничего подобного.

‑ Благодарю, – я вздохнула с облегчением, вернулась в свою комнату, взяла телефон и набрала номер Шерридан.

‑ Алло, – раздался ее сонный голос, и я села на край кровати.

‑ Привет! – ответила я, играя с влажными волосами. – Это я. Ты одна?

‑ Белл?

‑ Да.

Я услышала треск статики, а потом голос подруги:

‑ Почему ты звонишь мне… в два часа ночи?

‑ Я хотела поговорить. Ты слишком устала?

‑ Нет, нет. Просто дай мне минутку.

Я нетерпеливо посчитала до пяти в уме.

‑ У тебя все нормально?

‑ Да, – сказала она, зевая. – Так что, хочешь поговорить о кнутах? Или про Рома? Давай поговорим про Рома.

Она становилась всё оживленней с каждый словом.

‑ Его голос почти едва не подарил мне оргазм. Он занимается сексом по телефону? Ты должна была мне рассказать о нем, когда я предложила тебе встретиться с близнецами.

‑ Ты заговариваешься, Шер.

‑ Я перестану, если ты расскажешь мне о Роме.

‑ Ром был своего рода… неожиданностью, – это действительно было так. Со вздохом я упала на постель. – О, Шерридан, я даже не знаю, что я собираюсь с ним делать.

‑ Ты с ним уже переспала?

‑ Нет!

Она хмыкнула в ответ.

‑ Но ты хочешь этого, испорченная девчонка. Я точно знаю. Ты помнишь, как это делается или тетушка Шер должна тебе напомнить?

‑ Я помню, спасибо, – я очень надеялась на это. – Слушай. Я уеду на… время.

Это тоже правда. Собственно, я поэтому ей и позвонила – хотела предупредить ее, чтобы Шер не волновалась.

‑ До меня нельзя будет дозвониться, – добавила я.

Она немного помолчала, а потом сказала:

‑ Минуточку. Ты бросаешь работу? А вот это уже серьезно. Ты что, пришелец? Ты вселился в тело моей подруги?

‑ Ха‑ ха.

‑ Я не шучу, – невозмутимо ответила она.

‑ Я лучше пойду, – сказала я до того, как она стала задавать вопросы, на которые я не готова была ответить. – Ром, вероятно, уже разделся и ищет меня.

Ну, то, что он голый – это правда

‑ Ладно, иди. Но по возвращении ты должна мне рассказать самые сочные подробности. И окажи мне услугу. Поцелуй Рома за меня, с языком, – сказала она и повесила трубку.

Маленькая чертовка. Я рассмеялась и повесила трубку. Так, с этим покончила. Следующий на очереди – Таннер. Я на цыпочках вышла из своей комнаты и навестила парня. Он спокойно спал: волосы в беспорядке, лицо расслабленное, а изо рта доносится тихий храп. Я не должна была впутывать его в этот кавардак. Он же еще ребенок, потерянный, не нашедший своё место в мире, и, скорее всего, отчаянно желающий спокойной жизни.

Я же всё испортила и поэтому решила каким‑ то образом помочь ему и всё исправить.

Я вышла из комнаты и снова отважно пошла по квартире, которая скорее напоминала лабиринт. Где же Ром? Он уже должен был принять душ. Если нет, то я не против ворваться в ванную и задать вопросы там, украдкой рассматривая его красивое тело.

Я заглянула в гостиную и тут же отпрянула назад. Затаившись в темной нише между коридором и комнатой, я прищурилась. Ром сидел на диване, а Лексис – рядом с ним. Они сидели ко мне спиной и о чем‑ то шептались, так тихо, что я не могла ничего услышать.

Лексис усмехнулась.

Ой, да у нее и смех такой весь красивый и женственный. Она что, какой‑ то мутант? Никто не должен быть настолько идеальным. Мои руки сжались в кулаки. Ром мог отрицать, даже перед самим собой, что он ее любит. Ведь эта женщина – мать его единственного ребенка. Эту связь нельзя порвать. Доказательство? Пожалуйста – они относились друг к другу без напряженности, на их близость не повлиял развод. И он пришел именно к ней, когда у него начались неприятности.

Тогда почему они расстались?

Мне жутко не нравилось, что одна лишь мысль о том, что они вместе, так меня волновала. Ром видел обнаженной эту идеальную женщину с идеальной грудью и бедрами. Как с ней могут сравниться другие женщины? Не говоря уже о том, что, наверное, Лексис целовалась и трахалась умело и экзотически. Как же я могу с ней сравниться и смогу ли когда‑ нибудь? Сравнение явно было не в мою пользу.

‑ Она принесет даже больше неприятностей, чем Дэниел, – сказала Лексис достаточно громко.

‑ Я помню его, – ответила Ром, хрипло усмехнувшись. – Это малыш, который мог прыгать из тела одного человека в тело другого, завладевая их сознанием. Он думал, что это просто игра, пока Винсент не поймал его и не заставил его контролировать людей, чтобы те воровали и убивали.

‑ Вытаскивая Дэниела из лаборатории, ты получил три пули в спину, – она грустно вздохнула, вспоминая об этом. – А как Белл выжила, приняв препарат? Ведь все остальные умерли.

‑ Я не знаю, – ответил он. – Может быть, доктор, наконец, подобрал правильный состав. Уверен, что анализ крови даст ответ на это, но я не хочу отправлять ее к Джону, чтобы выяснить это.

Они немного помолчали.

А потом снова раздался голос Лексис:

‑ Ты когда‑ нибудь жалел, что присоединился к ПИРу?

‑ Мы спасли тысячи жизней и предотвратили сотни паранормальных катастроф.

Они не называли их парастрофами? Боже, когда я выучу весь этот жаргон?

‑ В твоем ответе мне слышится одно «но», – продолжала женщина.

‑ Но, – повторил Ром. Они посмотрели друг на друга и вместе ответили:

‑ Санни.

‑ Скоро всё изменится, – заявил он.

Затем он напрягся и добавил:

‑ Ты собираешься там всю ночь стоять или зайдешь и посидишь с нами? – он не поворачивался, но я знала, что обращался он ко мне.

Я нахмурилась:

‑ Как ты узнал, что я тут стою?

‑ Я почувствовал твой запах, – не оборачиваясь, ответил он.

Я покраснела, румянец покрыл не только щеки, но и шею, и декольте. Могу поспорить, что Лексис он такого никогда не говорил.

‑ Я только что из душа, так что я не воняю!

‑ Разве я сказал, что ты воняешь?

‑ Ты сказал, что почувствовал мой запах, а это то же самое, – ответила я, а про себя подумала, что если бы он был сейчас рядом со мной, то я бы влепила ему пощечину.

‑ Ты на самом деле очень хорошо пахнешь, – он наконец‑ то повернулся ко мне лицом, наши глаза встретились. В его глазах вспыхнул огонь. Каждый вздох опалял мои легкие, а тело в миг было охвачено желанием. – Подойди‑ ка сюда.

Мое смущение уступило место предвкушению наслаждения, и как будто невидимая веревка потянула меня вперед. Я не должна была так его хотеть и не должна была так в нем нуждаться. Я перевела взгляд на диван. Совершенно безопасный, не лишающий способности дышать, диван. Я не знала, где мне сесть. Между Ромом и Лексис? Рядом с Лексис? Или рядом с Ромом?

В конце концов, Ром решил всё за меня. В тот момент, как я приблизилась, он схватил меня за запястье, притянул к себе и усадил к себе на колени. Я приземлилась с радостным «Хумф».

Меня тут же окружила его непоколебимая и успокаивающая сила, еще более возбуждающая, чем интимное прикосновение и ласки. Его крепкие бедра грели меня сквозь шелк моей пижамы. Мой разум просил меня подняться с его колен и не поддаваться его сексуальной притягательности, но я позволила себе прижаться к его груди, усиливая контакт.

‑ Ну что ж, я оставлю вас одних, – сказала Лексис, поднимаясь.

Мне и в голову не пришло солгать, что мне она ничуть не мешает, и попросить ее остаться.

‑ Вам многое надо обсудить, – добавила она, в ее голосе послышалось сожаление. И боль. Не сказав больше ни слова, она вышла из комнаты.

Мы с Ромом остались одни.

Теперь, когда диван был свободен, мне можно было бы слезть с его колен. Но я не хотела уходить от него, а мое тело ныло: «Останься, останься, останься».

И я решилась остаться.

Я улыбнулась, отметив про себя, что он не попросил меня встать, и прижалась головой к его шее. Как же мне хотелось обнять его, провести губами по подбородку, а потом по груди. Затем повернуться, обхватить его ногами за талию и потереться о его возбужденную плоть.

‑ Тебе придется сейчас все мне рассказать, – сказала я ему.

‑ Придется? Точно? – он совсем не был расстроен, скорее весел и расслаблен. Даже счастлив. И возбужден. Восхитительно возбужден.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒