{7} От автора

Художественный театр эпохи своих великих основателей стал для нас легендой. За исполнителями этого театра утвердилась всемирная слава безупречных мастеров, метод их работы назван современной театральной школой. Но тайна мастерства, секрет шедевров скрыты в свободной и неподвластной сфере, вернее всего названной Станиславским — «жизнь человеческого духа». Легендарно отношение мхатовцев к профессии актера, к жизни в искусстве.

Художественный театр — это своего рода совершенный пример единства личности художника и его создания. Возвышенный образ мысли помогал рождению возвышенного творения, природе искусства МХАТа чуждо раздвоение, в нем нравственное чувство и эстетическое слиты воедино. Здесь никогда не хотели знать старого актерского парадокса — живем как свиньи, творим как боги. Художественным не только восхищались, его любили, так любят друга или семью друга. И ни один театр в мире, казалось, не знает такой глубокой и прочной привязанности зрителя.

Сейчас, уже в наше время, произошло то, о чем когда-то мечтали художественники — их опыт, их метод вошли в практику общетеатрального дела, в практику кинематографа, и везде, где побеждает, по выражению Станиславского, вечное, простое и важное, присутствует их труд, их направление. Искусство Московского Художественного театра — дитя XX века, его новое слово, и открытия, сделанные этим театром, уже принадлежат всем.

{8} Лет тридцать назад поколение, вступавшее в пору сознательной жизни, с особым полемическим чувством решало для себя, что считать в искусстве современным, а что — его вчерашним днем. И для него XX век вдруг вновь открылся именами Блока и Маяковского, Рахманинова и Стравинского, Брехта и Мейерхольда, Кандинского и Пикассо. Естественно было думать, что среди этих имен будет назван и Художественный театр. Но этого не случилось. Завоевания МХАТа как-то решительно были отодвинуты в век девятнадцатый, принципы его метода показались спокойными хрестоматийными истинами прошлого. Над приверженностью к мхатовской школе стали открыто посмеиваться, как над чем-то старомодным, а когда в «Новом мире» появился «Театральный роман» Михаила Булгакова, ироническую выдумку автора восприняли с некоторым торжеством: наконец-то откровенное слово о Художественном театре сказано! МХАТ увидели в роли победителя, который преуспел и возвысился в ущерб всякому другому сценическому направлению. Могучий авторитет театра уже тяготил многих молодых режиссеров, актеров, критиков. Борьба за новое в искусстве, за театральное обновление превращалась порой в отрицание Художественного театра как направления. И хотя в те годы на сцене МХАТа еще идут знаменитые спектакли и в них играют известные всему миру актеры, формируется мнение — оно захватывает и актеров, и зрителей, — что искусство Художественного театра безнадежно устарело, что к новому надо идти обходными путями. Под сомнение ставились не только спектакли МХАТа 50‑ х годов — подвергались сомнению и прошлые заслуги Художественного театра. МХАТ той поры переживает странное время, театру сопутствуют как бы две судьбы; одна благополучная — он академия театрального искусства, другая горькая — каждая новая премьера убавляет от его прежней славы, все меньше остается доверия к его слову, к его правде, к системе Станиславского.

Но время шло, спор с Художественным театром постепенно {9} исчерпал себя, он оказался беспочвенным, потому что победил интерес к искусству глубокого психологического переживания, без которого невозможно себе представить актера XX века. И так случилось, что все, что создавалось в искусстве сцены значительного, так или иначе связывалось с открытиями Художественного театра, с его профессиональными требованиями к актеру, режиссеру, к драматургии. Авторитет Художественного театра и его создателей получил новое рождение, исторический опыт театра оказался полезным, нужным и необходимым сегодня.

Учение Станиславского из обязательного, каким оно чуть ли не сделалось (Станиславского преподавали, цитировали и пересказывали все), стало желанным. Со Станиславским вновь встретились на путях создания сегодняшнего спектакля, в работе над ролью, в процессе обучения актерской профессии, в диалоге театра с автором. Вспомнили, что Художественный театр вырос на современной драматургии, что жизнь этого театра была совсем не безоблачной, что «старики» не сразу стали стариками, что театр пережил и ошибки, и неудачи и что его победа это была победа в искусстве. Вспомнили и то, что вся современная драматургия, на которой, собственно, и сформировался Художественный, была действительно современной — классикой она стала потом. И сам Станиславский — это прежде всего актер и режиссер.

История театра первых десятилетий знала разные времена и слагалась из разноречивых на первый взгляд устремлений. Но, в сущности, любые увлечения и пробы шли в рост и в прибыль его искусству. Менялись приемы, манили новые возможности, но неизменной оставалась цель: «Правда подлинных переживаний» (Станиславский).

О том, как формировалось это глубоко цельное явление русской культуры — Художественный театр, — и пойдет речь в книге. Она расскажет о молодости Художественного театра, о его славной творческой судьбе.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒