БЕЗОПАСНАЯ ГАВАНЬ 5 страница

– Тебе и правда нравится задавать глупые вопросы? – мягко спросила Тори, удивленная тем, что проявление заботы со стороны Риз совершенно не раздражает ее.

– Ни к чему выходить на работу в таком состоянии, – серьезно сказала Риз. – Город нуждается в здоровом докторе. Так что я рискну предложить тебе взять день отгула, дабы предотвратить куда большую проблему.

– Спасибо, – сказала Тори. – Но к таким болям я уже привыкла, и поверь мне, если бы была реальная угроза здоровью, я бы ее распознала.

– Ну хорошо, – Риз отпила кофе и, не спуская глаз с Тори, спросила. – Тогда в чем заключается проблема?

– На самом деле, проблема всего лишь в лодыжке, – ответила Тори, вглядываясь в лицо Риз в попытке уловить ее истинную реакцию.

Не обнаружив намека на жалость или какой-либо дискомфорт, она расслабилась. Глубоко вздохнув, Тори решилась сломать барьер, который сама же и создала много лет назад.

– Невосполнимое повреждение нерва, и я не могу ее сгибать. Так что либо съемный протез, либо артродез голеностопного сустава.

– Разве артродез не был бы менее болезненным выбором? – осторожно предположила Риз, понимая, что для столь независимой личности, как Тори это достаточно болезненный вопрос.

– Возможно, – признала она. – Но тогда я была бы менее мобильной. Сняв протез, я хорошо гребу, и могу тренироваться. К тому же, я всегда надеялась… – Ее голос сорвался, и она отвела взгляд.

– Надеялась на что? – Мягко настояла Риз.

– Что снова смогу войти в олимпийскую сборную. После артродеза о профессиональной гребле можно забыть навсегда.

– Сколько времени прошло с тех пор? – Тихо спросила Риз.

– Со дня несчастного случая? Почти десять лет. Наверно, смешно продолжать надеяться, правда?

– Нет, – быстро сказала Риз. – Если человек чего-то по-настоящему хочет, не нужно закрывать к этому все двери. Тебе лучше знать, сколько боли ты можешь вынести, и стоит ли оно того.

– Спасибо. – Тори смотрела на нее с благодарностью. – Правда, моя семья и мои друзья с тобой бы не согласились. Они считают, что я должна была позволить хирургам сделать это с самого начала, еще когда в первый раз попала в больницу.

– В первый раз?

Тори снова посмотрела в сторону.

– Было много проблем – инфекция, некроз мышц… пришлось делать несколько операций.

Риз смотрела на нее, не показывая своего беспокойства. Армия научила ее не отвлекаться на боль сослуживцев, ведь даже секундная потеря внимания может означать еще большие жертвы. Но мысль о страдании Тори проникла через этот привычный щит, и Риз пришлось приложить усилие, чтобы выместить из головы образ того, как Тори борется за свою ногу, лежа на больничной койке. Сильные женщины не нуждаются ни в жалости, ни в соболезнованиях.

– Каякинг помогает?

– Да, немного. Я снова в воде и мне нравится задавать ритм. Правда, эта лодка чересчур тяжелая.

– Даже не представляю, как у тебя получается донести ее от джипа до воды и обратно.

Тори улыбнулась.

– Да, это не совсем удобно, но и не так сложно, как может показаться на первый взгляд. К тому же почти всегда находится кто-то, кто может помочь. И все же, это не идет ни в какое сравнение с той свободой и с тем полетом, которые ощущаешь, когда занимаешься академической греблей.

Ее грусть была очевидна, и Риз вспомнила фотографию, где счастливая Тори и вся ее сборная сгруппировались на воде для снимка.

– Мне очень жаль, – выдохнула она.

– Ничего, все в порядке. Правда. – Тори положила руку на ладонь Риз. – Я, конечно, становлюсь мрачной, когда случаются спазмы, но поверьте, чаще я рада, что моя нога на месте. И спасибо, что не считаешь меня идиоткой.

– Ты все еще практикуешь боевые искусства? – спросила Риз.

– Да. Хапкидо, ты забыла?

– Сложно забыть, когда тебя кто-то унижает.

– Сомневаюсь, что кто-то может одержать над тобой верх, – засмеялась Тори. – Как ты заметила, в основном я использую трость, которая, к счастью для меня, является традиционным оружием в Азии. – Риз понимающе кивнула, и Тори продолжила. – С легким протезом я могу стоять достаточно долго, чтобы выполнить упражнения по самообороне, а работа на мате дается вообще без проблем. Единственное, что я действительно больше не в состоянии исполнить – это ката. Слишком большое напряжение для ноги.

– Ну так что, ты научишь меня обращаться с тростью?

– Если ты будешь работать со мной в паре на мате, то да. – Отбила подачу Тори.

– Ну конечно, – довольно улыбнулась Риз. – У меня давно не было партнера для тренировок. Скажи, когда будешь лучше себя чувствовать, и мы сразу начнем.

– Дай мне неделю, – с таким же энтузиазмом ответила Тори. – А теперь нам пора идти, если мы не хотим опоздать на работу.

Риз взглянула на настенные часы, и с удивлением обнаружила, что уже почти семь. Она не могла припомнить, когда в последний раз она теряла счет времени.

* * *

       Рэнди как раз открывал парадную дверь клиники, когда они заехали на стоянку. С нескрываемым удивлением он наблюдал, как Тори в сопровождении Риз приближаются к зданию.

       – Ну что ж, доброе утро, – с нарочитой радостью поздоровался он, переводя взгляд с одной женщины на другую.

       – Шерифу Конлон нужно снять швы, Рэнди, если ты позволишь нам пройти. – Нахмурилась Тори, расслышав в его голосе непристойные намеки.

       – Ах, конечно, доктор. Пожалуйста, проходите, доктор, – с улыбкой ответил он шутливым тоном.

       – Прекрати уже, Рэнди, – буркнула Тори, проходя мимо него.

       Он просочился по коридору вслед за ними, делая вид, будто ему срочно понадобилось открыть все смотровые кабинеты. Пока Тори снимала швы, он стоял в дверях смотровой, расслабленно облокотившись о дверной косяк.

       – Главное, держите это место в чистоте, и все будет в порядке, – закончив процедуру, сказала Тори.

       – Да, конечно. Спасибо, доктор.

       Проходя мимо Рэнди, Риз кивнула ему на прощание. А он чуть было не свернул себе шею, провожая ее взглядом.

       – Вот это буч! – Воскликнул он, как только за ней захлопнулась входная дверь. – Разве, у вас от нее сердечко не екнуло, а?

       – Рэнди! – Возмутилась Тори.

       – Да ладно вам, доктор Кинг, а как бы вы ее охарактеризовали?

       Тори улыбнулась ему:

       – Необычайно привлекательным бучом.

       Глаза Рэнди расширились от удивления. Невозможно было вспомнить, когда в последний раз доктор хоть как-то отзывалась о женщинах. Он давно перестал подначивать ее сходить с кем-нибудь на свидание, потому что каждый раз видел боль в ее глазах.

       – И почему же шериф Сердцеед подвезла вас на работу? – Не унимался Рэнди, сгорая от любопытства и надеясь, что кто-то, наконец, привлек внимание Тори.

       – Вчера она отвезла меня домой.

       На его лице появилось вопросительное выражение, и Тори нерешительно добавила:

       – Сама бы я просто не смогла.

       – Черт, Тори, я мог бы остаться. Почему вы не попросили меня?

       – Я не привыкла просить.

       – Тогда как получилось, что вы попросили ее? – Рэнди был задет за живое и, даже не мог скрыть свою обиду.

       – Я не просила. Она просто не оставила мне выбора.

       Она молодец. Давно пора было появиться человеку, который не побоится нарушить границы, которые ты для себя установила. Рэнди посмотрел на нее с явным намеком:

       – Ну и?..

       – Ну и ничего, – коротко ответила Тори. – Она бы сделала тоже самое для любого человека. Просто у нее такой характер.

       – Ну да, – тихонько пробормотал Рэнди, смотря Тори в след. Просто продолжайте в это верить.





       * * *

       Риз вошла в офис насвистывая, что очень удивило Нельсона Паркера.

       – Ты не расскажешь мне, что может вызывать такую радость, в то время как завтра начинаются праздники? – Ворчливо спросил он.

       – Что-что? – Переспросила озадаченная Риз.

       – Да ничего, – буркнул он. – В следующие пару дней у тебя будут двенадцатичасовые смены, ладно?

       – Конечно, – ответила Риз. – Никаких проблем.

       – А с часу до пяти ты регулируешь уличное движение у дамбы МакМиллан.

       – Хорошо.

       Он пристально посмотрел на нее. Риз выглядела расслабленной, слегка улыбалась и, казалось, почти его не слышала. В таком расположении духа он ее еще не видел, и его любопытство просто зашкаливало.

       – Что это с тобой такое, Конлон?

       – О чем вы? – она посмотрела на него с недоумением, как будто это он ведет себя странно. – Все в порядке.

       – Ладно, забудь, – пробормотал он. – Есть подвижки в деле о взломе клиники?

       – Никаких. Пропажу невозможно отследить. И, похоже, без большого везения нам не раскрыть это дело. В здании большая проходимость людей, что серьезно препятствует снятию отпечатков. Пока ничего не остается, кроме как продолжать следить за клиникой.

       – Ясно. Тебе стоит наведываться туда пару раз за смену в ближайшие две недели. Будем надеяться, это исключит вероятность повторного вторжения. Кстати, ты отлично поработала вчера на дамбе. Я слышал, что у того парня были серьезные проблемы.

       – Я почти ничего не сделала. Если бы не доктор Кинг, он бы умер от потери крови прежде, чем спасатели вызволили бы его из каменных тисков. Это ее заслуга.

       – В летний сезон мы, как правило, работаем с ней в тесном контакте. Так как в основном приходится иметь дело с несчастными случаями, передозировками и драками. И все эти происшествия заканчиваются у нее в клинике.

       – Не слишком ли много для одного врача? – Риз вспомнила, какой усталой выглядела Тори прошлой ночью.

       – Я даже не припомню, чтобы она хотя бы раз была в отпуске за все три года работы.

       Обсуждая Тори, Риз почувствовала себя не в своей тарелке, хотя и не понимала, почему. Подавив внезапное желание съездить в клинику, она взяла со стола ключи.

       – Я на патрулировании, – бросила она на ходу. Может быть, после этого у нее пройдет это странное волнение.

       – Конечно, – крикнул ей вдогонку шериф.

       Из-за затянувшейся непогоды туристы не спешили в Провинстаун и дороги оставались свободными. Завершив объезд, Риз сознательно избегала улицы, которая привела бы ее к клинике. Вместо этого, она остановила машину напротив галереи своей матери. Какое-то время она сидела в машине, не заглушив двигатель, и пыталась понять, почему вдруг приехала сюда. Она никогда не принимала решения вот так спонтанно, и все же – она здесь. Наконец, Риз вышла из машины, не оставляя себе возможности передумать.

       – Риз! – Воскликнула Кейт, открыв дверь.

       – Я не вовремя? – Замялась Риз.

       – Что ты, я очень рада тебя видеть. Заходи, я только что сварила кофе.

       – Спасибо, – ответила Риз и последовала за матерью на кухню.

       – Как у тебя дела? – Поинтересовалась Кейт, разливая ароматный напиток.

       – Все хорошо. Просто проезжала мимо, и… – Риз запнулась, не зная, как объяснить свое внезапное появление.

       – Риз, – нежно проговорила Кейт, – тебе не нужно придумывать причины, чтобы приходить сюда. Одно то, что я могу видеть тебя – уже чудо. Я даже боюсь поверить своему счастью.

       Риз посмотрела в глаза матери и задала вопрос, который волновал ее на протяжении долгих лет.

       – Это было частью вашего соглашения, да? Что ты не должна со мной видеться?

       – Да. – Страдание в голосе Кейт было невыносимым. – Сейчас я бы ни за что не согласилась на подобное условие, но тогда, двадцать лет назад, у геев не было никаких прав. И я не могла ничего сделать. У твоего отца были фотографии.

       Риз замерла, ее голубые глаза опасно потемнели.

       – Он что, следил за вами?

       – Да. – Кейт вздохнула и поставила чашки на столик у окна. – Присаживайся, я попробую объяснить.

       Она смотрела, как Риз садится за стол, все еще не веря в реальность происходящего.

       – Мы не особенно прятались. Не знали, что нужно. Мы с Джин познакомились, когда ты была маленькая, а мы были еще совсем молодые и абсолютно невинные. Сначала мы просто дружили, а потом… – Она помолчала, грустно улыбаясь, и посмотрела Риз в глаза. В ее взгляде читались сожаление и гордость. – Между нами вспыхнули чувства, очень сильные чувства. В конце концов, мы стали любовницами, и когда твой отец поставил вопрос ребром, мне пришлось сделать выбор.

       – Я помню, как Джин приходила к нам, – тихо заметила Риз. – Она всегда мне нравилась.

       – Мне так жаль, Риз. Я поступила эгоистично, я знаю, но я так долго была несчастлива. Не из-за тебя, конечно. Ты была лучшей частью моей жизни. Но когда я встретила Джин, мне впервые показалось, что я по-настоящему живу. – Кейт расплакалась, глядя на взрослую женщину, которой стала ее дочь. – Мне очень жаль.

       – Не надо, – тихо проговорила Риз. – В глубине души я всегда знала, что есть причина, по которой ты не можешь быть с нами. Когда ты ушла, я была достаточно взрослой, чтобы понимать, что браки не вечны, а еще позже я поняла, что связывало тебя с Джин. Я просто хотела знать, какую роль во всем этом сыграл отец. – Она улыбнулась матери. – Ты выбрала жизнь. И я не виню тебя. Если бы ты осталась и бросила ее, это не принесло бы счастья никому из нас. – Риз сделала небольшую паузу. – Если бы у меня были такие же чувства, как у тебя к Джин, я бы поступила так же.

       Вглядываясь в лицо своей дочери, Кейт задала ей вопрос:

       – А у тебя было такое?

       – Нет. – Риз задумчиво посмотрела на гладкую поверхность залива, размышляя о жизни с совершенно нового ракурса. – Я похожа на папу, ты же знаешь. Мне нравилось служить в армии, и нравится моя новая работа. Я люблю службу, чувство долга и чувство ответственности. Думаю, больше мне ничего и не нужно.

       – Ты унаследовала от своего отца самое лучшее, Риз. Глядя на тебя, я понимаю, почему вышла за него замуж. Ты такая безупречная в этой униформе без единой складочки. Это напоминает мне о нем, как о доблестном, честном и просто восхитительном человеке. По крайней мере, таким он мне казался. Но в жизни твоего отца никогда не было места для любви. Надеюсь, что в твоей жизни оно найдется. Если ты встретишь свою любовь, не отворачивайся от нее.

       Риз печально улыбнулась.

       – Не уверена, что я ее узнаю.

       Кейт негромко засмеялась и сжала руку Риз.

       – Поверь мне, ты сразу поймешь.





       * * *

       Остаток дня Риз была слишком занята, чтобы как следует поразмышлять о разговоре с матерью, но, тем не менее, она покинула дом Кейт с ощущением, что одна из незаконченных глав в ее жизни завершилась.

       Занимаясь обычной ежедневной рутиной, она чувствовала себя гораздо спокойнее и умиротвореннее.

       В преддверии Дня Памяти количество людей на улицах города заметно увеличилось, туристические автобусы заполонили стоянки, а автомобильное движение на дорогах существенно замедлилось. В конце смены появился Пол, чтобы заменить Риз, и она с улыбкой поприветствовала его.

       – Добро пожаловать в центр хаоса. Хотя, думаю, ты знал, что так будет.

       – Да, все как обычно, – Пол огляделся по сторонам и покачал головой. – К заходу солнца, обычные туристы разойдутся по домам. Останутся в основном геи, да любители ночной жизни.

       Он выглядел обеспокоенным, и Риз вспомнила, что его молодая жена беременна.

       – Когда должен родиться ваш малыш?

       – Ожидаем в любой момент. У Шерил уже такой огромный живот, она почти не может спать, и очень боится оставаться дома одна. – Взволнованно ответил он.

       Взглянув на часы, Риз предложила:

       – Хочешь, я сменю тебя в полночь? Только съезжу домой и немного посплю, а потом вернусь.

       Он посмотрел на нее взглядом полным надежды.

       – Мне не сложно. Это ведь всего на пару дней. Только сообщи шерифу, хорошо? – Риз отмахнулась от его попыток поблагодарить ее и направилась к своей машине. Праздничное настроение толпы оказалось заразительным, и Риз сомневалась, что сможет заснуть. К тому же ей не терпелось увидеть ночной Провинстаун.

       Без десяти двенадцать она припарковала патрульную машину на небольшой стоянке. Пол занимался регулировкой движения на перекрестке, и Риз отправила его домой.

       Стоя спиной к пирсу, она с интересом смотрела на главную улицу города. Вокруг было не менее многолюдно, чем днем, только атмосфера разительно изменилась. Теперь здесь царил дух Марди Гра, однополые пары всех возрастов в разнообразных нарядах заполнили улицу. Мужчины, в невероятно коротких шортах, в одежде из кожи или обтягивающего спандекса, выгодно подчеркивающего их спортивное телосложение, группами и поодиночке праздно прогуливались, открыто разглядывая друг друга. Женщины в основном были парами, а девушки помоложе небольшими группками. Парочки, держались за руки или шли в обнимку. Казалось, будто все наслаждаются своей открытостью. Риз никогда не видела скопления такого количества гомосексуальных людей в одном месте. Теперь становилось ясно, что Провинстаун и правда их любимое место.

       Риз направилась в сторону станции береговой охраны, где и заканчивался этот самый популярный прогулочный маршрут в Провинстауне. В основном люди в толпе вели себя внимательно и адекватно, и расступались, чтобы пропустить велосипедиста или роллера, осмелившегося кататься на столь людной улице. Риз осматривала каждую витрину на своем пути. Почти все магазины уже перешли на режим работы по восемнадцать часов в сутки. У торговцев Провинстауна слишком короткий сезон, и эти три месяца в году они предпочитают трудиться не покладая рук. Рестораны и отели тоже зависят от туристов, и летом Провинстаун, казалось, вообще не спит.

       Риз подошла к спортклубу и заглянула внутрь. Мадж, как обычно, стояла за стойкой.

       – Привет, красотка, – улыбнулась Мадж. – Я думала, в ночную смену дежурит Пол.

       – Так и есть, но я отправила его домой к жене, у них вот-вот родится малыш. Пару-тройку дней буду его подменять.

       – Красиво на улице, правда? – С улыбкой сказала Мадж.

       – Да, все так, как мне и говорили. Буквально за одну ночь город изменился просто до неузнаваемости, – согласилась Риз.

       – И это еще только цветочки.

       Сложно было не заметить, как воодушевился этот маленький рыбачий поселок. Риз понимала, что впереди четыре самых тяжелых месяца в году, но это ее нисколько не беспокоило. Она без колебаний выбрала эту работу, и собиралась обеспечить безопасность и процветание жителям города.

       – Ну ладно, мне пора. Я заглянула просто поздороваться.

       – Спасибо, что зашла. – Мадж помахала на прощание, и потом вдруг быстро добавила: – Может быть, как-нибудь снова поужинаем вместе?

       – Да, конечно. Как насчет сентября?

       – Да ладно, шериф. Ты же можешь выкроить немного свободного времени, чтобы насладиться атмосферой всеобщего веселья. Как насчет этого? Мы можем сходить на танцевальный вечер.

       – Ну хорошо, – уступила Риз. – Как только у меня будет выходной.

       – И это будет свидание.

       – Ого! – Риз приподняла одну бровь. – И что же заставило тебя передумать?

       Мадж рассмеялась.

       – Давай, иди уже. Охраняй наши улицы.





       * * *

       Небольшие скверики вдоль улицы тоже были заполнены людьми. Скамеек на всех не хватало и люди сидели кто где, кто на бордюрах, кто на небольшой ограде. Они перекусывали, общались и наблюдали за жизнью вокруг. Удивительно, но пьяных здесь почти не было. Риз была этому рада, ей не очень-то хотелось надоедать людям из-за такого безобидного в общем-то дела, но если кто-то будет причинять окружающим беспокойство, ей придется вмешаться. Риз стоит на страже закона, но, тем не менее, у нее остается право самой определять, что считать нарушением.

       Заглянув в один из тихих переулков, Риз заметила какое-то движение. Было достаточно темно, так, что ей пришлось включить фонарь. Две фигуры у стены, соединенные объятиями поспешно отстранились друг от друга. Приблизившись, Риз осветила лицо симпатичной светловолосой девушки. На вид она не отличалась от молодежи на улице. Кожаная одежда, в ушах и в носу пирсинг. Жилет на шнуровке был расстегнут до талии, обнажая татуировку на груди девушки. Верхняя пуговица ее джинсов тоже была расстегнута.

       Казалось бы вполне обычное свидание подростков, кроме того факта, что девушка крепко сжимала за руку не кого-нибудь, а Брианну Паркер и смотрела на Риз с вызовом. Бри поспешила заслонить девушку собой, очевидно желая спрятать ее наготу.

       Риз заговорила раньше, чем Бри нашлась, что сказать.

       – Здесь, в этом переулке, небезопасно. Вам лучше вернуться на улицу.

       Ни одна из девочек не произнесла ни слова. На ходу поправляя одежду, они устремились в сторону улицы. Риз подождала, пока они скроются из виду, и посмотрела на часы. Двадцать минут второго. Уверена, Нельсон Паркер даже не догадывается, где находится его семнадцатилетняя дочь в этот час, и чем она занимается.

       В эту минуту Риз порадовалась, что Бри не ее дочь. Она была уверена, что ей тяжело было бы справиться с тем, что на самом деле не представляет собой особой проблемы. На обратном пути, она вспоминала себя в семнадцать лет. У нее не было желания ускользнуть из дома, чтобы побыть с кем-то, и впервые в жизни она задалась вопросом, почему.



     Глава девятая

       После часа ночи некоторые бары начали закрываться, и в скверике перед пиццерией началось оживление совсем иного характера. Потихоньку менялись действующие лица в спектакле ночной жизни. В основном это были мужчины из тех, кто все еще не нашел себе партнера на ночь и надеялся сделать это в последнюю минуту. Небольшое количество зевак обоих полов затесались в этом водовороте, желая ощутить сексуальную энергетику, прямо-таки наполнившую воздух. Атмосфера праздника будет царить здесь еще долго, пока все новые и новые гости будут приезжать в город, принося с собой восторг и радость от того, что можно быть открытыми, свободными и ничего не бояться. Провинстаун позволял человеку нетрадиционной ориентации быть самим собой. И для многих людей это был единственный глоток воздуха за весь год.

       И все-таки к половине третьего улицы Провинстауна опустели. Время от времени Риз проходила по узким проулкам к пляжу, чтобы убедиться, что там никто не заснул. После пяти часов обычно начинался прилив, и волны могли доходить до свай некоторых зданий. Веранды «Пэйд» и «Боатслип», двух самых популярных тематических заведений, уже были окружены водой. Риз не хотела, чтобы в ее смену кто-то утонул. Она знала, что затемненные места рядом с пирсами были излюбленным местом для быстрых сексуальных встреч, но не собиралась наказывать за это взрослых людей. В ее обязанности входило наблюдать за группами подростков на пляже. Нельсон предупредил ее, что наркотики уже стали настоящей панацеей, стремительно распространяющейся среди молодежи. Большинство торговцев были такими же подростками из соседних городов.

       Риз терпеть не могла все, что связано с наркотиками, и особенно дилеров, которые наживались на чужих несчастьях. Слишком часто подростков уговаривали попробовать наркотики их же ровесники. Неясная тревога, бунтарские настроения, без которых сложно обойтись в подростковом возрасте, лишь усугубляли ситуацию. В глазах Риз, дилеры были настоящими преступниками, и по отношению к ним, она была настроена решительно. Ей хотелось, чтобы ее город был свободен от наркотиков.

       Ночь прошла без каких-либо происшествий, и в шесть пятнадцать Риз подъехала к своему дому. Заглушив мотор, она молча смотрела на человека, сидящего на ее крыльце. Брианна Паркер с вызовом вернула ей взгляд.

       – Ты рано, – проговорила Риз, подходя к двери. – Занятие начнется через сорок пять минут.

       По удивлению, промелькнувшему на лице Бри, которое та постаралась тут же спрятать, было понятно, что Бри думала вовсе не о назначенном на семь утра занятии по джиу-джитсу.

       – Проходи на кухню, а я пока приму душ и переоденусь, – Риз распахнула входную дверь и без оглядки вошла в дом.

       – Если ты не ела, на кухне есть хлеб для тостов и апельсиновый сок, – предложила Риз, бросая ключи на стол.

       Она вышла в спальню, оставив девушке возможность самостоятельно решать, что ей делать.

       Вернувшись через пятнадцать минут в белой футболке и брюках от кимоно, Риз с удовольствием вдохнула кофейный аромат. Посередине стола стояла тарелка с тостами. Взяв поджаренный кусочек, Риз налила себе чашку кофе.

       – Спасибо.

       – Пожалуйста, – пробормотала Бри, глядя куда-то в сторону.

       – Ну? – Опершись на кухонную стойку, Риз повернулась к Бри. – В чем дело?

       Бри встретила взгляд Риз, и, несмотря на дискомфорт от столь пронизывающего взгляда, она с восхищением отметила рельефные мускулы, очерченные футболкой в обтяжку. Шериф явно была удивительным человеком, и от мысли о том, что вчера ночью она видела их с Кэрри, у Бри заныл живот. Сделав глубокий вздох, она выпалила:

       – Я пришла поговорить о том, что случилось прошлой ночью, – Бри удалось сказать это не выдав своего волнения.

       – А я думала, ты пришла на тренировку, – спокойно ответила Риз.

       – Возможно, теперь вы больше не захотите со мной заниматься. – На этот раз голос Бри предательски дрожал.

       Приподняв одну бровь, и не отрывая взгляда, Риз спросила:

       – Почему это?

       – Я… я пришла попросить, чтобы вы не говорили моему папе.

       – Я и не собиралась. Но тебе стоит самой ему рассказать.

       – Да уж, конечно, – фыркнула Бри. – Он же меня убьет.

       – Рано или поздно он узнает. Может, тебе лучше дать ему шанс? – предположила Риз, доливая кофе в чашку. – Я не очень хорошо его знаю, но мне кажется, он не гомофоб.

       – Ну да. Он, может быть, нормально относится к геям. Но только если речь не идет о его собственной дочери.

       – Ты права. – Риз серьезно посмотрела на Бри. – Невозможно предсказать его реакцию. Но будет гораздо лучше, если он узнает об этом от тебя, а не от кого-то другого. На моем месте мог оказаться кто угодно, Бри.

       – Я расскажу ему. Но только не сейчас. – Она не смогла больше сдерживаться, и ее глаза наполнились слезами. – Кэролайн и мне всего лишь семнадцать. Он может запретить мне с ней видеться, если захочет. А если ее отец узнает, он ее точно убьет.

       Страдание девушки было очевидным, и Риз вдруг четко осознала, сколько дополнительных страхов и проблем доставляет гомосексуальная ориентация. Об этом она раньше не задумывалась, но в таком городе, как Провинстаун понимание этого вопроса немаловажно. Из своего жизненного опыта Риз знала, что принятие решений на основе неполной или недостоверной информации могло привести к катастрофе. Поэтому в данный момент Риз не могла найти выход из положения или дать девушке толковый совет.

       – Я ничего не скажу твоему отцу, а если вдруг сложится такая ситуация, в которой это станет необходимым, я сначала предупрежу тебя. А пока я хочу, чтобы ты пообещала мне, что вы с подругой больше не будете встречаться в темных переулках или под пирсом.

       Бри попыталась скрыть свое удивление. Откуда ей известно про пирс?

       – Это опасно, Бри, тем более для двух девушек. – Риз подняла руку, отклоняя протесты Бри. – Не надо притворяться, что вы с Кэролайн сможете защититься от группы парней. И это не сексизм, а реальность. Женщина может победить мужчину, используя мозги – сначала для того, чтобы избежать драки, и только потом, если ничего не получилось – чтобы победить в ней. Нужно быть осторожнее.

       – Нам некуда пойти, – буркнула Бри, в душе понимая, что Риз права. – Вот поэтому я и хочу научиться драться.

       – Самооборона – это лишь одна из причин, побуждающая учиться боевому искусству, – Риз вышла в холл и вернулась с аккуратно сложенной белой одеждой в руках. – Это твоя униформа, твое кимоно. Ты будешь надевать его только для тренировок по додзё. От тебя потребуется много времени и терпения, но я обязательно научу тебя самообороне. Ты все еще этого хочешь?

       Бри потянулась за формой. Для нее она символизировала первый шаг на пути к намеченной цели.

       – Да.

       – Тогда начинаем. Доктор Кинг сказала мне, что твоя нога в порядке, но сегодня у нас будет только вводный курс. Можешь переодеться в ванной, она дальше по коридору.

       Переодевшись в форму, Бри проследовала за Риз к гаражу. Увидев, как Риз кланяется на пороге, она повторила это движение, и, сняв обувь, неуверенно ступила на маты, которыми был устлан практически весь пол, в ожидании дальнейших инструкций. Риз прошла на середину пространства и села на колени, положив руки на бедра.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒