Джей Белл 12 страница

– Чувствуешь себя лучше?

– Нет, – честно сказал Джейсон. – Я могу остаться здесь?

– На сегодня, может быть. После этого... – Цезарь выдохнул, будто это было сложной задачей. – Я могу опустошить свой фонд на колледж. Купить этот коттедж, чтобы ты мог вечно жить в этой комнате.

Джейсон на мгновение удалось улыбнуться.

– Я не хочу встречаться с остальными. Они...

Цезарь закрыл за собой дверь.

– Питер по-прежнему хвастается. Его не особо интересует, как ты себя повёл, потому что он хочет максимум похвалы, которую может получить от отца. Он, наверное, скажет что-нибудь едкое, когда ты выйдешь, но ты не должен на это реагировать. Не доставляй ему такого удовольствия. Папа переживает, что эта поездка тебя травмировала, но, к счастью, он больше занят своим разочарованием во мне. Так что, на самом деле, ударная волна тебя задела меньше всего.

– Прости, – сказал Джейсон. – Чего бы это ни стоило, я горжусь тобой. Я видел, что ты пытался сделать.

Цезарь пожал плечами и прислонился к закрытой двери.

– Не особо помогло. Хочешь, я принесу тебе ужин, когда он будет готов?

Джейсон сглотнул.

– Мы будем есть оленя?

– Не сегодня. Папа попросил парня из охотничьего домика забрать его и... эм, подготовить.

– Разделать, – сказал Джейсон. – Я отношусь к этому нормально. Я не хочу, чтобы он умирал просто так.

– Ох, ладно. Да уж, так что мы получим мясо, и Питер хочет повесить голову, но я могу тебе пообещать, что мама заставит его держать её в своей комнате. Она не большая любительница охоты.

– Я не против, – сказал Джейсон. – Больше я не буду заходить в его комнату.

– Слушай, – сказал Цезарь, – насчёт сегодня, может, я могу уговорить Питера поселиться со мной. Уверен, ему понравится держать меня в плену и болтать о своём большом достижении. Не могу сказать, что я с нетерпением этого жду, но так тебе не придётся быть с ним рядом.

Идея остаться с мистером Хаббардом тоже не казалась привлекательной. Он был не из тех парней, рядом с которыми Джейсону нравилось быть уязвимым. Единственный человек, с которым он хотел быть, стоял прямо перед ним.

– Пусть Питер сегодня останется с твоим отцом.

Цезарь уклонился.

– Но это будет значить... Оу. Я лягу на диване, чтобы ты мог...

– Останься со мной, – сказал Джейсон. – Пожалуйста.

Цезарь сложил руки на груди, начав стучать одной пяткой по двери, будто нервничал. Затем он кивнул и развернулся.

– Я посмотрю, что смогу сделать.

* * *

Джейсон уставился на тени на потолке. За открытым окном на ранней летней жаре гудели жуки, прерываемые время от времени звуками из леса. Крики совы, погоня через заросли, высокий рык какого-то неопознанного существа. Джейсон поймал себя на том, что мечтает о белом шуме, который создавал кондиционер воздуха, но знал, что не из-за этого не может заснуть.

Во время краткой тишины снаружи он услышал достаточно, чтобы понять, что он не одинок в своей бессоннице. Дыхание Цезаря не было глубоким или спокойным. Он продолжал крутиться и переворачиваться. Джейсон прикусил губу, прежде чем решиться повернуться лицом в его сторону. Скомканное одеяло валялось на полу, и только простыня прикрывала талию Цезаря. Его бывший любовник лежал на спине, одной рукой закрыв глаза.

Джейсон чувствовал жар от желания. Он предполагал, что может выбраться из кровати и взять желаемое, но его останавливало только одно. Натаниэль. Джейсон был уверен, что у них с Цезарем отношения. Если сегодня что-то случится, Джейсон будет тем, с кем Цезарь изменил, а не тем, кому он изменил. Месть? Вероятно, нет, потому что после реакции Натаниэля в библиотеке он был совершенно уверен, что тот ничего не знает. Джейсон не мог пойти на такое невежество. Не в этот раз. Если он сегодня возьмёт то, что хочет, он поможет кому-то изменить.

И всё же, Джейсон всё ещё нуждался в том, в чём нуждался. Комфорт, который могла дать только физическая близость, сон в руках Цезаря, пока, наконец, не наступит утро. Джейсон переживал, что Натаниэлю будет больно, и всё же это не имело значения, потому что его чувства были намного более важными и требовательными. Он задавался вопросом, это ли чувствовал Цезарь, думал ли он, как неправильно и болезненно спать с ними обоими, но всё равно был переполнен эмоциями и похотью, чтобы сделать это. Может, это делало действия Цезаря простительными. Если бы прямо сейчас он сел в кровати, повернулся к Джейсону и попросил прощения, он простил бы. Чёрт, прямо сейчас он дал бы ему что угодно.

Он нуждался в этом. Тело, сердце и даже временами разумный мозг – всё хотело этого. Джейсон встал с кровати, подошёл к Цезарю и взялся за его запястье, чтобы убрать его руку. Он хотел посмотреть ему в глаза, прежде чем они поцелуются. Цезарь отдёрнулся, но выражение его лица было не совсем удивлённым. Джейсон нагнулся, чтобы соединить их губы, но Цезарь увернулся. Затем он свесил ноги, чтобы сесть.

– Что ты делаешь? – спросил Цезарь.

– Ты знаешь, что я делаю, – ответил Джейсон.

– Не надо.

Джейсон потянулся, чтобы провести рукой по его щеке, мысли исчезали, пока его тело наполнялось желанием. Цезарь схватил его за запястье, чтобы остановить, так что Джейсон использовал другую руку, пока и эту руку не поймали. Джейсон не сдался. Он сделал шаг вперёд, приблизив тело, используя свой вес, чтобы толкнуть Цезаря обратно на кровать, ложась на него сверху. Цезарь, по-прежнему держа запястья Джейсона, заставил его перевернуться и прижал его к матрасу.

– Я же сказал тебе остановиться, – сказал Цезарь.

– Мне всё равно, – ответил Джейсон.

Он чувствовал, как эрекция Цезаря прижимается к нему, поэтому Джейсон поднял голову в попытке поцелуя.

– Натаниэль, – Цезарь произнёс это имя как предупреждение, или, может быть, напоминание о том, что всё происходящее неправильно.

– Мне всё равно, – повторил Джейсон. – Ты мне нужен. Пожалуйста.

Цезарь изучал взглядом его лицо. Он явно испытывал противоречивые эмоции, что было больно и мило, и что больше не имело значения, потому что Джейсон думал, что сойдёт с ума, если не получит то, чего хочет. Прямо сейчас он чувствовал так чертовски много всего, что был только один способ выразить это словами.

– Я люблю тебя.

Цезарь освободил его запястья, раскрыл ладонь рядом с головой Джейсона, чтобы поддержать себя, прежде чем сблизил их лица, но они не поцеловались. Ещё нет.

– Это последний раз, – сказал Цезарь. – Обещай мне.

– Обещаю, – сказал Джейсон, и сердцем он знал, что это ложь, поэтому исправил это тем, что повторил правду. – Я так сильно люблю тебя.

Цезарь поцеловал его, и пока их губы были заняты, Джейсон касался руками всех мест, по которым тосковал. По большей части он держался за Цезаря, крепко сжимая его, пока тянулась ночь. Джейсон делал всё, о чём мог подумать, чтобы приблизить его, делал то, что было больно и приятно одновременно. Даже после того, как они оба были истощены, и Цезарь попытался скатиться с него, Джейсон не позволил этого. Комфорт давящего веса был слишком важен, помогал поддержать иллюзию, что так может быть вечно – что одна сила воли может остановить их от расставания.

* * *

Джейсона разбудил скрип половиц. Он думал, может, Цезарь пытался ускользнуть или возвращался после туалета. Только Джейсона по-прежнему обвивали его руки, тело согревало там, где соприкасалась их кожа, и было прохладно во всех остальных местах, потому что в какой-то момент ночью они потеряли одеяло. Цезарь тяжело дышал ему в ухо, слюна стекала по шее Джейсона, но он был слишком счастлив, чтобы возражать. Вместо этого он потянул Цезаря за руку, чтобы притянуть его ближе, пытаясь использовать его как одеяло.

Затем половица скрипнула снова. Джейсон озадаченно поднял голову и увидел Питера, который стоял неподалёку с карманным ножиком в руке. Он улыбался, выглядя еще более счастливым, чем вчера, когда убил оленя. Глаза Джейсона опустились на лезвие, думая, не развился ли у Питера вкус к крови.

– О, не переживай, – сказал Питер, указывая на него ножом. – Это не для тебя. Я воспользовался им, чтобы открыть дверь. Моя одежда все еще в ящике, и я не мог понять, почему вы двое здесь заперлись. Конечно, у меня были подозрения.

Рядом с ним зашевелился Цезарь. Джейсону захотелось прикрыть их обоих, хотя сейчас это было бессмысленно. Он чувствовал бедром эрекцию Цезаря, они оба были обнажены. Этому не будет объяснения, никакого поворота, чтобы сделать эту сцену невинной.

– Просто уходи, – прошептал Джейсон. – Пожалуйста.

Питер перестал улыбаться. Он посмотрел на Джейсона с чем-то похожим на жалость, и на мгновение ему даже показалось, что он собирается уйти. Но затем проснулся Цезарь, опешив, когда увидел Питера и нож. Он поднялся на ноги за секунды.

– Какого чёрта ты здесь делаешь? Что это за нож?

Прежде чем Питер смог ответить, Цезарь набросился на него, хватая его за запястье и заставляя уронить лезвие, прежде чем скрутил ему руку за спину. Питер кричал от боли и унижения, Джейсон кричал, чтобы Цезарь оставил его в покое. Он беспомощно смотрел, как Питера вытолкали за дверь. Цезарь захлопнул ее за собой и повернулся лицом к комнате.

– Чёрт! – прорычал он. Когда мозг Цезаря начал работать, его злость превратилась в панику. – Чёрт! – повторил он. – О, чёрт, чёрт, чёрт. – Он встретился взглядом с Джейсоном и покачал головой. – Как много он видел? Ты знаешь?

– Достаточно, – сказал Джейсон. – Он воспользовался ножом, чтобы взломать замок. Вот и всё. Он не пытался ничего сделать.

Цезарь закрыл рот и нос руками, его голова раскачивалась взад и вперед.

От его выражения ужаса на лице Джейсону было страшно.

– Думаешь, он что-нибудь скажет?

– Это Питер! – с горечью произнёс Цезарь, убирая руки. – Чёрт! Слушай, тебе нужно сходить в душ. Не надевай сразу одежду. Просто беги. Так, когда сюда придёт папа, я смогу сказать...

– Цезарь?

В дверь постучали кулаком, прежде чем начать открывать. В панике Цезарь развернулся и закрыл её снова, прижимаясь к ней руками и выпрямив руки. Должно быть, он понял, как это изобличающе, потому что повесил голову. Затем он снова посмотрел на Джейсона с выражением искреннего извинения.

– Одевайся, – сказал он. – Я должен его впустить.

– Я вылезу через окно, – прошептал Джейсон, пока мистер Хаббард продолжал стучать в дверь.

Цезарь неискренне рассмеялся и покачал головой.

– Это ничего не изменит. Они поверят Питеру. В конце концов, такое случалось и раньше.

Джейсон натянул свои боксеры.

– Мы оба уйдём. Сбежим.

Цезарь развернулся и прижался спиной к двери, когда её попытались открыть снова. Затем он просто посмотрел взглядом, полным сожаления. Джейсону хотелось как-то утешить его, даже поцеловать, несмотря на то что сейчас было самое неподходящее время для этого. Вместо этого он встретился с Цезарем взглядом и увидел спокойствие смирения. Цезарь сделал два шага вперёд. Джейсон думал, что он собирается обнять его, но затем он остановился. И стал ждать.

За его спиной открылась дверь. Мистер Хаббард осмотрел сцену, затем схватил Цезаря за руку и вытащил из комнаты, захлопывая дверь. Сквозь деревянную стену Джейсон слушал односторонние крики, представляя, как Цезарь стоит там, обнажённый и апатичный, пока его отец ругался за то, что нельзя было изменить.

Их голоса отдалились, так что Джейсон оделся и открыл дверь, бросая взгляд в коридор. Он видел Цезаря на диване, укрытого одеялом, его голова была опущена, пока продолжалась лекция. Затем Джейсон повернулся и увидел Питера, который стоял спиной к стене с самодовольным выражением лица. Будто в этой поездке совершил два убийства.

* * *

Миссис Хаббард стояла перед ним, у неё текла тушь. Джейсон чувствовал себя неуютно – чувствовал это весь день. Обратный путь занял пять часов неловкого молчания. Цезарю велели сесть на переднее пассажирское сидение, Питер занял его место на заднем, но даже он был достаточно умён, чтобы держать рот на замке. Зачем отводить внимание от проступка, который совершили они с Цезарем? Мистеру Хаббарду тоже нечего было сказать, он, мрачно хмурясь, смотрел на дорогу впереди.

Когда они вернулись домой, им было велено разойтись по своим комнатам. В конце концов, мистер Хаббард пришёл за Джейсоном. Пока они спускались по лестнице, в доме царила зловещая тишина. Миссис Хаббард плакала, когда они вошли в гостиную. Она оставила нервный беспорядок, но что бы она ни делала в другой комнате, это не помогло, потому что она вернулась такой же заплаканной, как и раньше.

– Нам нужно, чтобы ты сказал правду, – сказала она. – Когда Питер нашёл вас сегодня утром...

Она покачала головой и скомкала салфетку, чтобы высморкаться.

Мистер Хаббард прочистил горло.

– Нам просто нужно знать, как всё это началось.

– Началось? – спросил Джейсон. Он покачал головой, чувствуя ошеломление от вопроса. – Полагаю, так же как у всех остальных.

Мистер Хаббард сузил глаза.

– В смысле?

– Люди... – Джейсон заколебался. – Люди просто влюбляются.

Миссис Хаббард посмотрела на своего мужа, который многозначительно кивнул. Она еще немного поплакала, но Джейсон понял, что это слезы облегчения. Они пытались выяснить, делал ли это Цезарь против воли Джейсона, как будто он был изнасилован или что-то в этом роде.

– Я беспокоюсь о нём! – сказал в его защиту Джейсон. – Это как если бы парень и девушка влюбились друг в друга. В этом нет ничего плохого.

– Он твой брат! – сказала миссис Хаббард.

– Он мне не брат! – Джейсон подскочил на ноги. – И вы не мои родители! То, что мы сделали, не отвратительно и не противоестественно. Это не было против моей воли или его! Вы не можете наказывать нас за то, что у нас есть чувства!

– Присядь, – сказал мистер Хаббард.

– Нет!

– Сядь!

Внезапно мистер Хаббард стал выглядеть намного больше, чем обычно, выпятив грудь, так что Джейсон сделал так, как ему велели. Мистер Хаббард наблюдал за ним, чтобы убедиться, что он останется на месте, затем взял за руку жену и повёл её на другую сторону гостиной. После приглушённого разговора она кивнула и ушла, но не раньше, чем бросила на Джейсона обвиняющий взгляд. Интересно, подумал он, так ли отнеслись к Натаниэлю, прежде чем выгнали его, опустили ли всю вину за нежелательное поведение Цезаря на его сильные плечи.

Мистер Хаббард вернулся и встал над ним, скрестив руки на груди. То, что он сказал, не удивило Джейсона ни капли.

– Тебе с первого дня было трудно вписаться в эту семью. Ты нам нравишься, Джейсон. Правда, нравишься. Но учитывая всё, что случилось, думаю, мы оба знаем, что будет лучше, верно?

Джейсон покачал головой. Он не собирался облегчать эту задачу, говоря всё сам.

– Очень хорошо. Мы с женой думаем, что ты будешь счастливее в другом доме. Утром я позвоню Мишель и попрошу её приехать, чтобы мы все могли поговорить. Хорошо?

Джейсон отказывался кивать или соглашаться на что-то из этого.

– Теперь я могу вернуться в свою комнату?

– Если хочешь, – сказал мистер Хаббард. – Мы хотели бы, чтобы ты оставался там до ужина. Нам нужно поговорить с другими.

Джейсон встал и пошёл наверх. Затем он прижал ухо к двери, думая, вытащат ли они Цезаря из комнаты. Джейсон ничего не слышал. Скорее всего, они уже допрашивали его. Когда пришло время ужина, Джейсон заставил себя спуститься вниз, хотя бы для того, чтобы проверить, все ли в порядке с Цезарем. Его не было за столом. Не желая оставаться в кругу семьи, Джейсон спросил, можно ли ему поесть в своей комнате. Миссис Хаббард, казалось, вздохнула с облегчением, когда он ушел.

Остаток вечера Джейсон провел, собирая свои вещи. Он оставил позади костюм, скрипучие кроссовки и другую одежду, которую купили ему Хаббарды. После этого осталась только его старая одежда, гитара и пара лаймово-зелёных " Конверсов". Джейсон сидел на краю кровати, рассматривая свои немногочисленные пожитки, когда вспомнил о бандане, спрятанной между матрасом и пружинной сеткой. Он достал её и завязал на грифе гитары. Когда в доме воцарилась тишина, он тихо открыл дверь и прошел по коридору к комнате Цезаря.

Он даже не пытался стучать. Так же, как всегда, Джейсон положил руку на ручку двери, почувствовал знакомую дрожь в груди и повернул её. Или попытался это сделать. Ручка не поддалась. Он попробовал ещё раз, с большей силой, отступая назад, когда это не помогло, чтобы посмотреть на дверь. Заперто. Изнутри. Цезарь не хотел его видеть.

Сделав глубокий вдох, Джейсон развернулся и пошёл обратно в свою комнату.

* * *

– Мне жаль.

Это были первые слова, которые сказала Мишель, когда открыла дверь его спальни. Он жестом пригласил её войти. Вместо этого она шагнула вперёд и обняла его.

– Мне так жаль, – повторила она.

– Всё в порядке, – сказал Джейсон, чувствуя ком в горле. – Я в этом деле старый профи.

– Я не имею в виду приемную семью, – сказала Мишель. Она отошла назад и ещё раз проверила коридор. Затем закрыла дверь в спальню и села на край его матраса. – Я хочу сказать, что сожалею о том, что тебе пришлось пережить. Разбитое сердце, о котором ты упоминал в прошлый раз, ты говорил о Цезаре, да?

– Да, – сказал Джейсон, может, чересчур защищаясь, потому что она поспешила объясниться.

– Нет ничего плохого в том, чтобы быть геем или испытывать к нему чувства. Ты ведь это знаешь, верно?

– Ты относишься к этому нормально?

– Я говорила, что ты напоминаешь мне моего брата. Он тоже гей, и да, я отношусь к этому нормально. Но когда я в прошлый раз говорила, что однажды все проходят через разбитое сердце, я имела в виду не это. – Мишель посмотрела на него и вздохнула. – Какой кошмар.

– Всё в порядке, – соврал он.

– С другой стороны, – сказала Мишель, пытаясь казаться оптимистичной, – я буду видеть тебя гораздо чаще. В этом есть что-то хорошее, верно?

Он улыбнулся ради нее, зная, что она желает ему добра.

– Там внизу будет какое-то ужасное собрание, или мы можем просто уйти?

– Я уже поговорила с Хаббардами, – сказала Мишель. – Мы можем идти. Похоже, ты уже всё собрал?

– Да уж.

– Хочешь сначала с кем-нибудь попрощаться?

Джейсон посмотрел на неё, чтобы убедиться, что она серьёзно.

– Я не уверен, в своей он комнате или нет... Можешь посторожить коридор?

– Официально? Нет. – Мишель встала и пошла к двери. – Однако я могу обговорить некоторые последние детали с Хаббардами, внизу. Пять минут, ладно?

– Ладно.

Джейсон вышел за дверь первым. Как и прошлой ночью, он не потрудился постучать. На этот раз ручка повернулась под его рукой. Он переживал, что это значит, что Цезаря там нет, но Джейсон нашёл его сидящим на ковре, где он прислонился спиной к кровати.

– Мне сказали, что ты уезжаешь, – пробормотал он.

Джейсон смотрел на него минуту, прежде чем закрыл дверь.

– Может, это и к лучшему. Мы позволим всему немного утихнуть. Затем ты сможешь ускользать и забирать меня. Не каждую ночь, но...

Цезарь поднял голову.

– Я еду в Йель.

– Я знаю, – сказал Джейсон, – но не в ближайшие пару месяцев.

– Так до тех пор мы будем просто трахаться?

Джейсон колебался, удивлённый прохладой в его голосе.

– Я получу водительские права. Теперь, когда мне шестнадцать, я могу записаться на рабочую программу через детский дом. Я подкоплю денег, и, может быть, мы сможем встретиться на полпути. Мне придётся найти машину, но, чёрт, до тех пор я буду ездить на автобусе! Или, может быть...

– Натаниэля приняли, – сказал Цезарь. – В Йель. Перевестись туда ещё тяжелее, чем поступить новичком. Он весь год надрывал зад, чтобы достичь этого. Даже до того, как связался со мной.

– И что? – Джейсону хотелось сказать это вызывающе, но слово прозвучало отчаянно. – Что, это всё?

Тон Цезаря был умоляющим.

– Я был влюблён в него с пятнадцати лет! И я ждал всё это время, чтобы быть с ним. – Он снова нахмурился, глядя на ковёр. – Так что, да. Это всё.

Джейсон стоял на месте, его губа дрожала, пока он пытался найти правильные слова, хоть что-нибудь, что дало бы ему второй шанс. Когда он не мог найти их, когда даже его сердце не могло дать ему надежду, его плечи расслабились.

– Прощай, Цезарь.

После минутного молчания Цезарь в последний раз поднял голову, стиснув зубы, но лишь для того, чтобы сдержать слезы.

– Прощай, Джейсон Грант.

Все, что ему оставалось, – это повернуться и уйти. Джейсон обнаружил, что сделать это легче, чем он мог ожидать, так как оставаться дальше было бы слишком больно. Идя по коридору, он услышал музыку Кэрри, щелканье мыши в комнате Питера, но не стал заглядывать в приоткрытую дверь. Он задумался, велели ли мистер и миссис Хаббард им всем оставаться в своих комнатах, чтобы обезопасить их, на случай если Джейсон закатит истерику. Или, может быть, чтобы защитить их от его извращений. Только одна дверь открылась, когда он проходил мимо.

Эми подняла на него обвиняющий взгляд. Он понял, вспомнил чувства брошенности, которое когда-то его преследовало. Затем она бросила в него что-то – маленькую свёрнутую салфетку. Он взял её, и через секунду дверь захлопнулась. Развернув салфетку, он обнаружил горсть крошечных кексов, приготовленных в духовке, работающей от лампочки. Улыбаясь, он приоткрыл дверь в комнату и сказал: – Я тебя тоже люблю, Эми!

Снова закрыв дверь, он закинул кекс в рот и пошёл в свою бывшую комнату. Повесив рюкзак на одно плечо, а гитару на другое, Джейсон спустился по лестнице, вышел через парадную дверь в жаркий летний день.

Глава 13

Снова дома.

Эта фраза не выходила у Джейсона из головы всю неделю. В данный момент это заставило его рассмеяться, так как он сидел в столовой общей комнаты. Так что, в основном, ему нужно было вытереть пару столов и отнести несколько тарелок обратно на кухню, и от этого он чувствовал себя как дома. Не совсем тот замок, о котором мечтало большинство людей, но он чувствовал странное удовлетворение от того, что снова оказался в детдоме.

– Вот ты где! – Мишель вошла с бумажной папкой. Соцработники всегда носили с собой бумажные папки. Это тоже вызвало у него смех. Мишель улыбнулась в ответ. – Я рада видеть, что ты чувствуешь себя лучше, даже если это происходит за мой счет.

– Прости, – сказал Джейсон.

– У меня что-то с волосами?

– Нет, я просто в весёлом настроении. Хочешь присесть? Потрепаться?

Мишель оставалась стоять.

– На самом деле, я хотела принести тебе бланки, которые ты просил.

Джейсон выпрямился.

– Для допуска к работе?

– Да. – Мишель убрала папку, когда он потянулся за ней. – Я знаю, тебе кажется, что в шестнадцать ты взрослый, но ты не обязан сдаваться и переставать искать семью. В случае крайней необходимости хороший приёмный родитель будет рядом, даже когда ты будешь сам по себе во взрослой жизни. Еще два года – это очень большой срок. Достаточно, чтобы незнакомцы чувствовали себя семьей.

– Два года – большой срок, – сказал Джейсон. – И я не хочу тратить его впустую, мотаясь туда-сюда между домами. Я хочу начать строить собственную жизнь.

– Хорошо.

Мишель положила папку на стол перед ним, но держала на ней руку.

Он поднял на неё взгляд, увидел, что она кусает губу, и печально покачал головой.

– Что теперь?

– Помнишь того моего брата, о котором я говорила?

– Который гей?

Мишель кивнула.

– Да. Он тоже пережил трудные времена, и я подумала, что тебе может помочь, если будет с кем поговорить, кто понимает, каково...

– Я знаю о птичках и пчёлках, ладно?

– Не в этом смысле, – сказала Мишель, нервно хихикая. Затем она посмотрела в сторону двери.

Джейсон вздохнул.

– Он уже здесь, верно?

– Да, – ответила Мишель. – Он приехал из самого Остина просто потому, что я попросила. Разве это не мило с его стороны? Так что было бы жаль, если бы он проделал весь этот путь зря.

– Мороженое, – сказал Джейсон. – И кино. На этих выходных. Я и ты.

– Идёт! – сказала Мишель. – Жди здесь, я его пришлю.

Джейсон покачал головой, затем быстро проверил свои волосы. Как всегда беспорядок, так что это было хорошо. Он странно нервничал, сидя на месте. Он особо не встречал других геев. Цезарь считался? Он полагал, что считался Натаниэль, чего бы это ни стоило. Так что Джейсон действительно не знал, чего ожидать, но, когда в комнату вошёл высокий парень – с таким же цветом волос и с такими же высокими скулами, как у Мишель – он почувствовал себя немного более комфортно. Семейное сходство было очевидным, хотя Джейсон считал мужскую версию Мишель намного более привлекательной.

Джейсон решил, что ему, вероятно, следует встать, что он и сделал, взяв предложенную ему руку и пожав ее.

– Мы тёзки, – сказал мужчина.

– Правда?

– Да, хотя никто не называет меня Джейсоном. Раньше называла моя мама, когда очень-очень злилась, но по большей части зовут просто Джейс. А что насчёт тебя?

– Люди называют меня Джейсон, не важно, злятся они или нет, – ответил он.

Джейс усмехнулся, затем окинул взглядом комнату.

– Присядем?

– Да, хорошо. – Джейсон снова сел, смутившись, когда Джейс сел напротив него и начал смахивать крошки в аккуратную кучку. – Прости. Я должен был это убрать.

Джейсон поднял взгляд.

– Не переживай об этом. Просто рабочая привычка. Я всегда убираю за людьми.

– А кем ты работаешь?

– Бортпроводником, хотя сейчас я в длительном отпуске.

– Оу.

Джейс собрал крошки в руку, понял, что выбросить их некуда, и затем снова разбросал по столу.

– Что ж, это было весело, – сказал он, прежде чем рассмеяться над собой. Затем он переключил всё своё внимание на Джейсона. – Слушай, думаю, моя сестра хочет, чтобы я произнёс тебе большую речь о том, что ты будешь в порядке, но, полагаю, ты пережил достаточно трудных ситуаций в своей жизни, чтобы уже знать это.

Джейсон пожал плечами.

– На самом деле я особо ни о чём не переживаю.

– Совсем ни о чём?

Джейсон задумался.

– Боль когда-нибудь прекращается?

– Когда ты кого-то теряешь? – Джейс мгновение подумал над этим. – Нет. Не совсем. Всегда будут времена, когда ты думаешь о нём, и всегда будет больно от того, что ничего не вышло... но это не останется постоянной болью, которую ты чувствуешь сейчас. Ты можешь неделями, а то и месяцами не думать о нем. Затем, долгими бессонными ночами, когда подумаешь, ты почувствуешь маленький укол сожаления, который всё равно будет жгучим. Вот и всё.

– Звучит неплохо, – сказал Джейсон. – Думаю, что смогу жить с этим.

Джейс посмотрел на него.

– Если ты не против, что я спрошу... Моя сестра не рассказала мне никаких подробностей. Хочешь поговорить об этом?

Джейсон обнаружил, что хочет, и как только начал, то не смог остановиться. Джейс был внимательным слушателем, или, по крайней мере, терпеливым, кивая время от времени, чтобы показать, что слушает и понимает. К концу рассказа Джейсон снова почувствовал прилив эмоций.

– Я просто чувствую, что если бы мы могли быть вместе сейчас, тем более что я не живу там, все бы получилось, понимаешь?

Джейс тщательно подбирал ответ.

– С первым парнем, в которого я влюбился, было много таких обстоятельств. Конечно, не такие, как у тебя, но нас окружали мелочи, которые мешали нам быть вместе. Много лет спустя я вернулся и снова попыталась быть с ним.

– Да?

Джейс кивнул.

– Даже несмотря на то, что все изменилось и продолжало меняться, это все равно не сработало. В конце концов, мне пришлось признать, что проблема не в мире вокруг нас. Мы просто не подходили друг другу. Казалось, что изменилось все, кроме наших отношений, что указывало на истинную проблему.

Джейсон сглотнул.

– Думаешь, может быть по-другому? Думаешь, люди могут измениться достаточно, чтобы, наконец, подойти друг другу?

Джейс задумался.

– Даже не знаю. Ненавижу полностью исключать что-либо. Там, снаружи, большой сумасшедший мир, но мой собственный жизненный опыт подсказывает, что это маловероятно.

– Оу.

– Хорошие новости в том, – сказал Джейс, – что прямо сейчас где-то есть парень, которого ты, возможно, не встретил, и он абсолютно идеально подходит для тебя.

– Правда? – произнёс Джейсон, не скрывая своего скептицизма.

Джейс поднял руку тыльной стороной, шевеля пальцами.

– У меня есть обручальное кольцо, чтобы доказать это.

Джейсон наклонился вперёд.

– Серьёзно? Ты женат?

– Ага.

– На парне?

– Эм, ты ведь знаешь, что значит гей, верно?

Щёки Джейсона покраснели.

– Я просто имел в виду... Это не законно, так ведь? Вы, ребята, ездили в Англию или ещё что-то?

– Нет, у нас была церемония прямо здесь, в Техасе. Когда это станет законно, возможно, году так в 3025 или около того, тогда мы подпишем ещё несколько бумаг. Сейчас важно обещание. Оу, ну и вся эта любовь.

– Мило, – сказал Джейсон, не скрывая своей зависти.

– Я не пытаюсь хвастаться, – сказал Джейс. – Я многие годы думал, что никогда не найду такого парня, как Бен. Когда я был в твоём возрасте, я был убеждён, что это невозможно.

– Мне знакомо это чувство.

– Дело в том, – продолжил Джейс, – что редко можно найти этого человека с первой попытки, или даже со второй, или с третьей. Нужно идти и продолжать пытаться.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒