Часть вторая 12 страница

– Удачи вашему сыну, – выдавил Келли.

Женщина похлопала его по руке, не так понимая его несчастное выражение лица.

– Твоя жертва не будет забыта.

– Отлично, – рявкнул Натаниэль. – А теперь, если вы нас извините, нам нужно успеть на рейс до Вашингтона, чтобы поужинать с президентом.

– Оу! – женщина явно не понимала, шутка это или нет, но хотя бы ушла прочь, после того, как ещё несколько раз ласково похлопала Келли по руке.

– Это было крайне неловко, – сказал Келли. – Я начну носить длинные свободные платья, чтобы скрыть свой тайный стыд.

– Тебе нечего стыдиться, – сказал Натаниэль, всё ещё кипя.

– Это была шутка.

Натаниэль смотрел сердитым взглядом.

– Тебя это не достало?

– Достало, – сказал Келли. – Конечно. Что я могу с этим поделать? Стать учёным и создать лекарство от глупости?

– У тебя есть варианты.

Келли мгновение смотрел на него.

– Не хочется рушить твои надежды, но я делаю это не ради смеха. Нога исчезла навсегда.

Натаниэль продолжал смотреть со злостью.

– А протезы?

– Ты знаешь, что я уже пробовал. Мы говорили об этом. Это было неудобно и…

– …ты сдался через неделю. Или ты вообще не протянул так долго?

Келли чувствовал, как растёт его злость, но в этих отношениях ему хотя бы не приходилось сдерживаться.

– Вот, что я тебе скажу, гений, давай я отпилю тебе ногу выше колена, и мы посмотрим, как уютно тебе будет, когда оболочка из стеклопластика сожмёт тебя до середины задницы. Тогда сможешь весь день напролёт читать мне лекцию о…

– Заткнись.

– …о том, как легко надеть протез и скакать по комнате. И если ты думаешь, что я изменюсь потому, что время от времени какой-нибудь идиот принимает меня за ветерана войны, и потому что ты считаешь меня дефективным, можешь засунуть этим мысли себе в…

– Келли! Закрой. Рот. Сейчас же!

Келли закрыл рот и сдерживал улыбку; ему нравилось, когда Натаниэль становился таким властным.

– Когда это я говорил, что ты дефективный, или относился к тебе так, будто ты беспомощный или не идеальный?

Келли задумался над этим и ничего не вспомнил.

– Новость-молния, – продолжал Натаниэль, – я хочу для тебя лучшего. Если бы ты курил, я бы настаивал, чтобы ты бросил. Если бы ты начал нюхать белый порошок или швырять деньги на ветер, или есть фаст-фуд три раза в день, я бы вышел вперёд и попросил тебя подумать о том, что для тебя лучше. Именно это я сейчас и делаю. Ты пробовал один раз, когда ещё мучился из-за травмы. Может, стоит попытаться ещё раз.

– Мне и так хорошо, – сказал Келли. – За исключением случайных постыдных предположений, у меня всё хорошо.

Натаниэль кивнул.

– В таком случае, тащи свой багаж сам.

Это был вызов? Без проблем. Конечно, может быть, это означало, что чемодан теперь дёргался следом, а не катился ровно, но Келли мог прекрасно справиться и готов был это доказать.

– Хорошо, – сказал Натаниэль, идя рядом с ним. – Теперь достань свой телефон и позвони брату, чтобы узнать, что происходит.

Келли остановился, чтобы достать телефон.

Натаниэль продолжал идти.

– Идём, – сказал он, – я не буду ждать весь день. Давай.

Келли бросил на него сердитый взгляд и продолжал двигаться вперёд. Он зажал один костыль под мышкой, освобождая руку. Это означало, что пришлось прыгать, и так как он дёргал следом чемодан и копался рукой в кармане в поисках телефона, вскоре он потерял равновесие и споткнулся.

Натаниэль в ту же секунду оказался рядом, хватая его за плечи, чтобы поддержать.

– Что, если бы ты был один и опаздывал на самолёт? – спросил он. – Или хуже, что, если бы какой-нибудь сумасшедший придурок гнался за тобой, и тебе нужно было вызвать полицию? Гомофобы по натуре трусы, и если они видят в тебе лёгкую мишень…

Келли собирался парировать, но дикий страх в глазах Натаниэля резко остановил его. Вот, в чём было дело. Натаниэль беспокоился за безопасность Келли – что с ним могло что-нибудь случиться. Одной этой мысли было достаточно, чтобы объяснить нынешнее выражение паники на лице Натаниэля.

В этот момент Келли как никогда почувствовал, что его любят.

– Если кто-нибудь за мной погонится, – мягко сказал он, – наверное, на костылях я буду быстрее, чем с фальшивой ногой.

– Дело не только в моих глупых страхах, – сказал Натаниэль, – и не в том, как другие люди тебя видят. Я не знаю, как объяснить это и не показаться банальным, но бывают времена, когда я хочу подарить тебе весь мир. Я хочу, чтобы у тебя было всё хорошее, что есть в жизни. Думаю, это может быть одна из таких вещей.

– Ты смотрел, что это такое? – произнёс Келли. – Купить протез это как купить машину. Помимо солидной цены, нужен уход и ремонт, когда что-то ломается, и даже тогда он не протянет вечность.

– А если бы не было проблемы в деньгах, – сказал Натаниэль.

– Под рождественской ёлкой на следующей неделе ведь не будет фальшивой ноги, да?

– Я серьёзно.

– Я тоже, и деньги всегда проблема.

– Просто ради спора, если бы этого не было, ты бы хотя бы попробовал ещё раз?

– Да, – сказал Келли, – но…

Что бы он ни собирался сказать, его прервал знакомый голос. Затем в Натаниэля врезался пёс, чуть не сбивая с ног. Вскоре Натаниэль оказался на коленях, с нежностью почёсывая шею Зеро. Келли поднял взгляд и увидел Ройала, который с извинениями улыбался, спеша к ним. Бег. Приседание на корточки. Люди определённо принимали такие вещи как должное. Наблюдая за ними сейчас, Келли завидовал им обоим. Он так долго не испытывал лёгкости таких простых действий, что убедил себя, что ничего не упускает.

Может, пришла пора посмотреть, сколько всего из прошлой жизни он сможет вернуть.

***

– О-хо-хо-хо!

Этот звук напоминал душевнобольного Санту, который немного перепил эггнога. Но сезон праздников наступил и прошёл несколько месяцев назад, и если только мистер Клаус не решил отдохнуть в Остине, у входной двери был кто-то другой. Келли прислушался, заканчивая зашнуровывать ботинок. Он услышал голос матери, затем отца, прежде чем смех раздался снова.

– О-хо-хо! Надо же!

Голос был знакомым, но этого не могло быть. Не в доме его родителей. Келли не мог представить такого человека в таком обычном окружении. Он скатился с кровати и встал. Ужасный протез – за которым его когда-то отвели Уильям и Бонни – вернулся. Келли решился потренироваться с ним, хоть и муфта уже не подходила должным образом. Пришлось добавить несколько слоёв носков, чтобы добиться герметичного соединения, из-за чего его культя вскоре вспотела, но Келли оставался настроенным решительно. Если не ради себя, то ради Натаниэля. Кроме того, к сегодняшнему вечеру он должен горделиво расхаживать в чём-то более удобном.

Может, не горделиво, потому что Келли был как никогда медленным, и приходилось держаться за перила лестницы обеими руками и спускаться по одной ступеньке за раз. Смех не прекратился, когда Келли наконец спустился. Там, в столовой, сидел очень большой мужчина. В одной руке он держал фотографию, а в другой стакан яблочного сока, будто это было шампанское. Вокруг него как поклонники собрались родители и брат Келли.

– Марчелло? – не веря произнёс Келли. – Что ты здесь делаешь?

– Наслаждаюсь компанией твоей великолепной семьи, – промурчал Марчелло, размахивая фотографией. – И вижу, почему ты так сопротивляешься идее о фотографиях обнажённым.

Келли вздохнул, подскакивая вперёд, сердито глядя на мать, щёки которой краснели от материнской любви. Приблизившись достаточно, Келли выхватил у Марчелло фотографию, едва глядя на неё для подтверждения. Конечно же, это была та фотография. На ней Келли было три года, и он сидел на пляже. В то время мама только недавно сделала ему ирокез, и он был похож на незаконнорожденного ребёнка Мистера Ти[3]. Должно быть, новый стиль увеличил уверенность Келли, потому что он выпятил губы, надул грудь, и его кулаки были крепко прижаты к бёдрам, пока он сердито смотрел на океан. Он напоминал крохотного короля. Или голого короля, потому что Келли был обнажён, и каким бы гордым он ни выглядел, между его ног мало что можно было рассмотреть. Очень мало.

– На улице было холодно! – хмыкнул Келли. – И я тебе сообщу, что я уже повзрослел.

– Келли! – отчитала его мать. Затем захихикала. – Конечно, если ты пошёл в отца, то я не удивлена.

Келли уставился на неё, в потрясении, прежде чем с обвинением посмотреть на Марчелло.
– За тобой повсюду следует распутство.

– Это дар, – с улыбкой произнёс он. И указал жестом на другие семейные фотографии на столе. – Такие красивые люди, – сказал он родителям Келли. – Не удивительное, что ваш сын так высоко востребован. А что, возможно, я мог бы заполучить вас всех, как группу. Целая семья супермоделей. Это будет нечто, верно?

Лейша засветилась от комплимента; отец выглядел гордым. Ройал выбрал это время, чтобы закатить глаза и уйти. Келли положил фотографию лицом на стол. Ему хотелось её порвать, но когда он сделал такое в прошлый раз, его мать использовала негативы, чтобы сделать больше копий.

– Всё в порядке? – спросил Келли. – Натаниэль должен был за мной заехать. Почему вместо этого здесь ты?

– Уместный вопрос, – сказал Марчелло. – Натаниэль должен был отвезти тебя на приём, верно?

– К моему протезисту, да. Мне нужно ехать.

– А завтра ты летишь в Германию, верно?

– Ты знаешь ответ, – сказал Келли, чувствуя усталость. – Будет фотосессия в Берлине.

– Хорошо, – Марчелло бросил взгляд на Лейшу. – У него все вещи собраны?

– Все, – она казалась странно эмоциональной, указывая жестом на мужа, который встал и принёс из кухни большой чемодан.

– Что происходит? – спросил Келли.

– Мы отправляем тебя жить на ферму, – подмигнул его отец.

– Боюсь, в Германии тебе нужно быть сегодня, – сказал Марчелло.

– Но мой приём…

– Нет никакого приёма, – перебил Марчелло. – Ну, есть. Только не тогда и не там, где ты ожидал, – он сделал глоток сока, раздувая ноздри, будто жидкость была ему незнакома, но всё равно умудрился проглотить. – Я сделал несколько звонков, и в Германии нашлась маленькая компания под названием «Оттобокк». Когда-нибудь слышал о них?

– Маленькая компания? – Келли безумно хохотнул. – «Оттобокк» всё время появляется в исследованиях, которые я провожу. У них есть компьютеризированные колени, которые называются Си-Лег, и они идеальны для трансфеморальных ампутантов.

– Си-Лег, – произнёс Марчелло, небрежно взмахнув головой. – Ха!

– Ха?

– Ха! – повторил Марчелло.

– Чего ты смеёшься? – спросил Келли.

– Гениум – новейшее слово в науке и последняя технология от «Оттобокк». Как я понимаю, это как сравнивать первое колесо, которое пещерный человек вырезал из камня, с хорошо накаченной шиной Мишлен.

Келли смутно помнил, как читал о протезах нового поколения, но насколько он понимал…

– Их ещё нет в продаже.

Марчелло махнул рукой.

– Я сделал несколько звонков. А теперь, нас ждёт машина с хорошо заполненным баром. Я предлагаю поднять тост за эту счастливую новость, прежде чем мчаться в аэропорт.

У Келли всё ещё оставались вопросы без ответов, но его дом превратился в переполох активности. Его отец нёс багаж на улицу, мать целовала его в щёки и говорила хорошо себя вести, будто он всё ещё был ребёнком. Затем Келли вышел за ними на улицу и увидел лимузин на шесть человек, припаркованный у дома. Одна из дверей была открыта, его брат-подросток опирался на неё, засунув голову в машину. Когда он снова выпрямился, вслед за ним выпрыгнул большой пёс.

Зеро увидел Келли и побежал по дорожке для быстрого приветствия – при этом чуть не сбив Марчелло с ног – а затем поспешил обратно к Ройалу. Это могло означать только одно. Келли подошёл к машине и наклонился, чтобы заглянуть в салон. Там сидел Натаниэль, уже оценивая взглядом, нормально ли Келли отнёсся к такому повороту событий.

– Марчелло хотел, чтобы это был сюрприз, – сказал он.

Келли просто улыбнулся в ответ, потому что по какой-то причине ему хотелось плакать.

Его мать не сдерживала своих рыданий. Она обняла его, затем схватила Марчелло и сделала с ним то же самое. После слёзных прощаний, Келли сбежал в машину, желая тишины, чтобы обдумать всё происходящее. Конечно, была причина, почему монахи не прыгали в заполненные лимузины, когда хотели помедитировать. Келли восхищался салоном, чувствуя, что ездить в такой большой машине излишне. По крайней мере, пока Марчелло не втиснулся рядом с ним.

– Милые люди, – сказал он. – Можно просить водителя ехать?

– Конечно.

Натаниэль поднял руку, чтобы остановить Марчелло.

– Тебе больше ничего не нужно?

– Я готов, – затем Келли задумался и высунул голову в окно, крича своему брату, который как раз дошёл до входной двери. – Ройал, сбегай наверх и возьми мои костыли! – он откинулся обратно на спинку сидения и постучал по своему протезу. – Я ни за что не надену эту хрень на международный рейс.

– С тем же успехом можешь её оставить здесь, – сказал Марчелло. – Скоро она тебе не понадобится.

Келли удалось улыбнуться, но пока они ждали возвращения его брата, он почувствовал растущую тревогу насчёт последствий. Как только он получил костыли, и машина поехала, он реши высказаться, пока не стало слишком поздно.

– Послушайте, это всё очень волнующе, но даже нормальный Си-Лег стоит пятьдесят тысяч. Я не уверен, что покроет моя страховка, особенно, когда я за границей, и…

– Ты будешь тестировать модель Гениум, – перебил его Марчелло. – Практически, ты окажешь услугу «Оттобокк».

– Но разве это бесплатно? – надавил Келли.

Марчелло приподнял бровь.

– В этом мире ничего не бывает бесплатно, кроме душевной боли и смерти. А теперь, на этой счастливой ноте, давайте выпьем. От того сока у меня остался странный привкус во рту. Как бы это описать?

– Здоровый? – предположил Натаниэль.

– Должно быть, – Марчелло явно беспокоила эта перспектива. – К счастью, лечение для большинства недугов можно найти в ведёрке со льдом. Кто ко мне присоединится?

Натаниэль покачал головой.

– Мы говорили об этом. С этих пор ты ждёшь порядочного времени дня, прежде чем начинать пить.

Келли усмехнулся.

– Ты заставляешь его ждать до ужина?

– До ланча, – огрызнулся Марчелло, – но бранч не так далеко, а это практически одно и то же.

– Как только мы доедем до аэропорта, – сказал Натаниэль, – я скажу водителю отвезти тебя на ближайшее собрание анонимных алкоголиков.

– Ты увидишь, что от этого нет пользы, – Марчелло небрежно пожал плечами. – Мне запретили ходить на все подобные встречи, по всей стране.

– Ты несёшь чушь, – сказал Натаниэль, скрестив руки на груди.

– Нет! Меня обвинили в том, что я самый преуспевающий потакатель, которого когда-либо видел мир, на что я ответил, что Иисус опередил меня на несколько тысяч лет.

Натаниэль нахмурился.

– Очень жаль, что его здесь нет, потому что он мог превращать воду – а это всё, что ты получишь – в вино.

Келли толкнул Натаниэля ногой, с умоляющим взглядом. Конечно, может, сейчас было восемь утра понедельника, но сегодня у них была причина праздновать. И предстоял утомительно долгий полёт, во время которого можно поспать. Кто знал, что таит в себе будущее после этого?

Глава 20

Келли никогда особо не собирался в Германию. В начальной школе он познакомился с девочкой, семья которой недавно иммигрировала в штаты. Она казалась совершенно нормальной, за исключением акцента. Келли знал о Берлинской стене и, конечно же, о том, что над земным шаром по-прежнему висела тень Второй Мировой войны. Он помнил, как впервые узнал в школе о Холокосте и увидел такие отталкивающие фотографии, что хотел бы, чтобы такие ужасы не были возможны. Но всё было иначе. Так что помимо ключевых исторических событий и очень дружелюбной третьеклассницы, Келли мало что знал о земле, на которую они прибыли.

Во время полёта над Атлантикой, он представлял страну, основываясь на немецкой практичности и дизайне – гладкие и белые здания, худые и одетые в чёрное люди. Никакой ерунды, только продуктивность и компетентность. Так что когда такси провезло их по центру Берлина к отелю, в первую очередь он заметил нарисованное баллончиком граффити. Мало что не было покрыто хотя бы минимальными примитивными надписями: длинные, каменные многоквартирные дома, занимающие целые кварталы, поезда и трамваи, которые ездили вдоль дорог, дорожные знаки, телефонные будки, автобусные остановки – казалось, всё было помечено самым плодотворным в мире художником. Или художниками, так как граффити варьировались от нелепо любительских каракулей до ошеломительно профессиональных муралов.

Немцы были такими же разнообразными, как искусство. Конечно, Келли заметил несколько сухолицых личностей, которые будто постоянно ели лимон, но ещё увидел панков, прибывших прямо из восьмидесятых, горячих молодых парней, по большей части одетых в популярную модную одежду, и симпатичных девушек в нарядах с барахолки. Женщины средних лет здесь часто обладали андрогинным шармом, а пожилые явно были расположены к прогулкам или велосипедам. Это были просто люди, которых Келли мог отнести в определённые категории. Казалось, большинство людей занимались своими делами, не переживая ни о каком конкретном чувстве стиля.

Ближе к центру Берлина, пейзаж стал намного более гладким. Большинство городов наводили лоск ради туристов, которыми и были Келли и Натаниэль. Их не ждала никакая фотосессия. Это была просто приманка. Их отдых начался сегодня, в отеле, предназначенном для длительного пребывания. Это означало большее пространство вокруг кровати и маленькую, но полностью оборудованную кухню у одной стены. Как бы роскошно это ни было для данного региона, Келли это казалось – как и в большинстве жилых помещений в Европе – сжатым. Не то чтобы он был против, что они с Натаниэлем мешались на пути друг друга. Или, скорее, Натаниэль на него налегал. Может, быстрый душ, а затем…

Он бросил взгляд на Натаниэля, который сидел на маленьком диване и смотрел телевизор. Как и везде, где они останавливались, скоро он начнёт жаловаться, что экран слишком маленький, или что встроенная звуковая система неадекватна, или, хуже всего, что телевизор не настроен должным образом на высокое качество. В настоящее время экран был покрыт разноцветным текстом, как что-то из примитивной компьютерной системы.

– Странно, – сказал Келли. – Что это?

– Без понятия. Должно быть, нажал не на ту кнопку, – Натаниэль смотрел ещё мгновение, а затем застонал. – Это дата в углу, да?

Келли посмотрел на цифры.

– Да.

Натаниэль вздохнул.

– Со мной всегда так.

– Изменение времени? – спросил Келли.

– Ага. Мы улетели в понедельник, прилетели во вторник.

– Это ведь нормально, нет?

Натаниэль посмотрел на него.

– Твой первый приём через тридцать минут.

– У меня даже нет времени на душ?

– Нет.

Келли застонал.

– Ладно. Гадко, но ладно. Я сомневаюсь, что сегодня много чего будет, кроме того, что они сделают слепок моей культи. Это должно быть легко, верно?

– Конечно. Я так полагаю, ты не говоришь по-немецки?

– А кто-то говорит?

Натаниэль приподнял бровь.

– Полагаю, местные.

Келли пожал плечами.

– Значит, нам нужно только прийти потными и уставшими в одну из самых продвинутых технологических компаний в мире и ворчать на примитивном английском, указывая жестами на мою ногу. Или на то место, где должна быть нога.

Натаниэль кивнул.

– Это всё подытоживает.

Келли упал на кровать лицом вниз.

– В таком случае, я не пойду.

– Пойдёшь, – настаивал Натаниэль.

Келли закрыл глаза.

– Перенеси приём или придумай ещё что-нибудь.

– Ты пойдёшь.

Келли проигнорировал это, усмехаясь в подушку. Он почувствовал, как матрас прогнулся, прежде чем его талию обвила рука. Время для объятий? Но нет, Натаниэль подхватил его, вынес в коридор и опустил на ковёр. Через мгновение на пол рядом с ним упали костыли. Затем дверь в номер захлопнулась.

– Двадцать пять минут, и идёт обратный отсчёт, – сказал Натаниэль. – Не заставляй меня тащить твой зад по тротуару. Ты видел, сколько там снега. Вернее слякоти. И нет, мы не едем на такси, так что поспеши.

Келли вздохнул и перевернулся на спину.

– Ты так хорошо ко мне относишься, – сказал он, глядя в потолок. Услышав, как в конце коридора пискнул лифт, он решил, что лучше пойти следом. Особенно потому, что он оставил свой ключ от номера на кофейном столике. Стоял выбор, либо спать в коридоре, либо пойти вслед за красивым мужчиной на холодную берлинскую погоду.

***

На следующее утро, второй день подряд, они стояли у Научного центра Берлина. Келли рукой укрывал глаза от утреннего солнца, раздумывая над зданием «Оттобокк» с более ясной головой. От международных полётов он всегда чувствовал себя немного сумасшедшим, из-за того, что ему редко удавалось поспать больше нескольких неспокойных часов. Он никогда не справлялся хорошо с недосыпом, так что его первое впечатление от здания наверняка было искажённым. Особенно потому, что он помнил здание, телепортированное из будущего – высокое прямоугольное сооружение из толстых белых лент и тёмных окон-волн.

Это впечатление не имело особого смысла, но стоя сейчас здесь, после полноценной ночи сна и с завтраком из отеля в животе, Келли видел, что воспоминание было совершенно правильным. Если архитектура должна была создать ультрасовременный комплекс, реальность превзошла замыслы дизайнеров.

– Мы пришли на полчаса раньше, – сказал Натаниэль.

– Хорошо, – ответил Келли. – Я хочу посмотреть выставку.

Он пошёл внутрь, снова чувствуя, будто ступил на мостик звездолёта «Энтерпрайз». Полированные белые поверхности, круглые изгибы вместо острых углов, и экранные панели повсюду. За регистрационной стойкой справа сидел пожилой мужчина, в тёмном костюме и с морщинами на лице, сильно контрастируя с полированным идеалом вокруг. После короткого разговора им разрешили войти в зону выставки. По большей части там были яркие интерактивные экраны, завлекающие гостей. Натаниэля это притянуло, и он положил руку на плоскую поверхность, которая затем спроецировала на его кисть изображение костей и мышц.

Келли едва обращал внимание, вместо этого подходя к экспонатам с настоящими протезами конечностей. Руки и кисти были достаточно захватывающими, но когда он оказался перед кейсом с настоящим коленом и ногой Гениум, он почувствовал себя ребёнком, который прижался носом к витрине с игрушками.

– Одна из таких ждёт тебя наверху, – сказал Натаниэль, подходя к нему сзади. – Уже почти пора. Идём.

Келли пошёл за ним к лифту, с тоской глядя на лестницу. Он мог подняться по ней, но это их замедлит, а прямо сейчас хотелось спешить. Немцы тоже не теряли времени зря. Келли не мог поверить, что муфту на заказ сделали на следующий же день, а не потребовалось ждать несколько недель, как было дома. Келли понял, что это было почти два года назад.

– Нервничаешь? – спросил Натаниэль.

– Да, – сказал Келли.

Эти слова и близко ничего не выражали. Парни зашли в Экспертно–консультационный центр – как он назывался – и Келли боролся с растущей надеждой, не желая почувствовать боль, когда его нереальные мечты не сбудутся. Экспертно–консультационный центр был таким же современным, как зоны внизу, но практичным, а не ярким. Здесь парней проводили в комнату с поручнями для балансировки, маленьким набором ступенек для тренировки и другими препятствиями, которые обычно не стали бы проблемой ни для кого, кроме маленького ребёнка.

– У тебя злое лицо, – отметил Натаниэль.

– Прости, – сказал Келли, присаживаясь в конце параллельных балок. – Такое бывает, когда я встревожен. Или когда я злюсь, очевидно.

Натаниэль усмехнулся.

– Или в постели, когда ты вот-вот…

– Guten Morgen, господин Филлипс! Господин Кортни! – женщина, которая вошла в комнату, Инга, была едва старше Келли. Её волосы были средней длины, и она не трудилась делать макияж, обладая естественной красотой, которую Келли считал привлекательной. Он развеселился, когда она формально пожала руки им обоим, но стал намного более серьёзным, когда увидел, какой она принесла кейс.

– Это моя нога? – спросил он.

– Да, – ответила Инга. Она, как и все другие немцы, которых он встречал до сих пор, хорошо владела английским языком. Временами она выражалась немного неловко, но не было стереотипного акцента, которым часто награждали киношных злодеев. – Ты готов её примерить?

– Да, чёрт возьми! – сказал Келли.

Инга улыбнулась, кладя кейс на низкий боковой столик. Затем села перед ним на низкий стул на колёсиках.

– Мы начнём с муфты, – сказала она. – А затем, icks tsfy.

Он бросил взгляд на Натаниэля, который пожал плечами. Что бы ни значило «icks tsfy», Инга вчера тоже говорила это. Келли продолжал пытаться разобраться в контексте, но до сих пор значение этой фразы его озадачивало.

Когда Инга надела муфту на его культю, Келли вспомнил маленькую клинику в Остине. Уильям стоял там с подбадривающей улыбкой на лице. Натаниэль был практически на том же месте, стоял в стороне, скрестив руки. Выражение его лица показывало, что он готов что-нибудь сломать, если ничего не получится. От этого Келли хохотнул, отчасти расслабляя нервы.

– Как ощущения? – спросила Инга, потянув муфту.

– Хорошо, – сказал Келли, перемещая вес. – На самом деле, это отлично!

В отличие от муфты, которая у него уже была, эта не поднималась до его зада.

Материал был мягче и удобнее. Это могло измениться, как только он перенес на протез часть веса, но пока…

– Сидит как перчатка!

Инга мгновение была озадачена, затем улыбнулась.

– А! Handshuh.

– Туфля для руки? [4] – повторил Келли. – Так немцы называют перчатку? Туфля для руки?

– Да, – сказала Инга, улыбаясь в ответ. – В этом есть смысл!

– Наверное, есть, – признал Келли. – Тогда как вы называете брюки? Ботинки для ног?

– Leeder-hosen, – сказал Натаниэль. – Даже я это знаю.

Инга развеселилась.

– Lederhosen, – исправила она, заменяя длинный звук «и» коротким. – Когда говоришь Liederhosen, это звучит как музыкальные брюки. Нормальные брюки называются просто Hosen.

Келли покачал головой.

– Может, нам следует придерживаться английского.

– Я согласна, – с некой долей гордости сказала Инга.

– Почему эта такая короткая? – спросил Келли, глядя на муфту. Она закрывала только его культю, оставляя верхнюю часть ноги свободной. – Муфта, которая у меня была раньше, всегда доходила мне до задницы.

– До задницы? – спросила Инга.

– Эм, это сложно перевести, – быстро сказал Келли. – Я имел в виду, прямо до сюда.

Инга смотрела, как он жестом указал на своё бедро, и выглядела удивлённой.

– У тебя не было поддерживающей муфты? – когда Келли не проявил признаков узнавания, она добавила: – У тебя осталось достаточно ноги, чтобы не нужно было много поддержки. Хочешь увидеть, права ли я?

Келли кивнул. Инга сняла муфту обратно, и Келли с восхищением наблюдал, как она присоединяет ногу. Протез был прекрасным, обманчиво простым на внешний вид, тёмно-серым и напоминающим естественные мышцы икры. Все эти технологии хранились в одном эффективном наборе. Это было настоящее чудо, и если обещания были точными, вскоре эта вещь позволит Келли делать всё, что он мог раньше. Ну, кроме плавания, душа и одной деятельности, по которой он скучал больше всего.

– Готов встать? – спросила Инга.

– Ладно.

Он взялся за поручни, но едва нуждался в них, когда встал. Инга подтолкнула его сделать полшага вперёд. Затем обратно назад. Она блокировала ему дорогу, вытянув одну руку, пока подсказывала, как сгибать колено Гениума. Эта тренировка тянулась долго, Келли хотелось вежливо оттолкнуть Ингу на её стуле на колёсиках, чтобы попробовать ходить по-настоящему.

– Сохраняй терпение, – сказал Натаниэль, читая по выражению его лица.

– Да, – сказала Инга. – Ты должен быть терпеливым. Но я думаю, что ты готов.

Она откатилась в конец поручней. Наконец, получив свободный проход, Келли сделал шаг вперёд, затем ещё один. Сначала он сосредоточенно смотрел вниз, держа руки прямо над поручнями, время от времени прикасаясь к ним. К тому времени, как дошёл до конца, он развернулся, даже не задумываясь. Инга крикнула, говоря ему, как правильно поворачивать, но технология была такой чертовски хорошей, что Келли справился вполне нормально. Он поднял взгляд, пока шёл к другому концу, замечая Натаниэля. Челюсть парня сжималась, его лицо всё больше краснело, и он дышал через нос. Этот здоровяк был на грани слёз!

Келли улыбнулся ему, слишком счастливый, чтобы плакать в этот момент. Он дошёл до конца и развернулся снова. Когда он приблизился, Инга встала, протягивая руки, но отходя от поручней.

– Хочешь попробовать без поддержки?

Келли всё равно едва касался поручней. Без колебаний, он дошёл до их конца. И пошёл дальше. Без костылей, без трости или какой-либо другой помощи, он шёл. Инга встала и оставалась перед ним, идя спиной назад, на случай, если Келли понадобится помощь, но он был в порядке. Настолько, что Инга ударилась спиной в стену.

– Очень хорошо! – со смешком произнесла она. – Ты быстро учишься.

– К концу дня я буду бегать кругами, – пошутил Келли.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒