Уважение. Римма Ефимкина

Уважение

Римма Ефимкина

Уважение – почтительное отношение к субъекту, основанное на признании его достоинств.

Слово происходит от глагола уважать, из польского uwazac («соображать, наблюдать»), связанного с ново-верхненемецким wage («весы»), ср.: укр. вага, уважати («принимать во внимание, считать»), белор. уважаць («соблюдать»). Буквально означает признание в человеке его достоинства, весомости.

В обществе бытует заблуждение, что уважение нужно заслужить. Но уважение зависит не от заслуг другого человека, а от способности уважать, то есть предполагать отличие другого от себя и соглашаться с этим отличием. Уважение – чувство зрелого человека, оно формируется при условии, что человека самого уважали безусловно, то есть не за его достоинства, а по умолчанию, априори.

" ДЕВИЦА ИМЕЕТ ПОЛНОЕ ПРАВО ВЫБИРАТЬ"

В качестве иллюстрации я выбрала тему воспитания князем Николаем Болконским его дочери Марьи Болконской в романе Л. Толстого " Война и мир". Все помнят несчастную княжну, вечно печальную и испуганную, одиноко живущую в деревне при своем деспоте-отце, который не отпускает ее замуж. При этом каким-то непостижимым образом девушка, похоронив отца и брата и став " единственной полноправной хозяйкой своей судьбы", не потерялась, но смогла стать счастливой. Я связываю это в том числе и с тем усвоенным ею принципом воспитания, который скрывался за деспотизмом отца: уважение к личности женщины.

" – Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.

– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.

– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.

– Прочтите хоть это, mon pere*, – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.

– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии".

Казалось бы, где здесь уважение? Напротив, отец собирается прочесть личную переписку дочери, что недопустимо. Однако многие родители делают то же самое тайно, не ставя своих детей в известность, чтобы сохранить свое реноме. Князь Николай Андреевич предупреждает открыто, давая дочери возможность подготовиться.

Также он заставляет дочь заниматься науками и музицированием. Он делает это как умеет, с гневом, с оскорблениями, этим самым перечеркивая ценность своего воспитания. Но за этой невоздержанностью тем не менее стоит его отношение к женщине как свободной личности – для начала XIX века беспрецедентный подход.

" Княжна ошиблась ответом.

– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.

– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится – слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит".

Любящий отец едва превозмогает свою вспыльчивость. Он желает дочери особой судьбы, отличающейся от судьбы необразованных барышень его времени.

Также князь декларирует уважение к вере княжны. Сам он относится к религии скептически. Тем более ценным является его невмешательство в ее духовную жизнь.

" Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую, неразрезанную книгу.

– Вот еще какой-то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь... Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай! "

Наконец, уважение отца к дочери ярко проявляется в сцене сватовства. На поверхностный взгляд кажется, что деспот отец эгоистически удерживает дочь при себе, тем самым оставляя ее в старых девах. Это отчасти так, он действительно не мыслит жизни без дочери. Но есть и другая сторона медали: князь опытный и прозорливый человек, он видит, что жених не любит его некрасивую дочь, а женится на ее состоянии; несмотря на это отец настолько уважает княжну Марью и доверяет ей, что предоставляет ей самой сделать выбор.

" – Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему-то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам. (... )

– Я не знаю, как вы, mon pere*, – шепотом проговорила княжна. (... )

– Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.

– Да я не знаю... mon pere*.

– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать... Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай".

К сожалению, поведение князя Николая Андреевича недостаточно удачный пример эффективной воспитательной стратегии, потому что ее содержание резко расходится с формой. Имея твердые нравственные убеждения и желая воспитать в дочери уважение, он сам проявляет черты, противоречащие самой сути уважения. Тем не менее его педагогические установки можно назвать новаторскими для его времени: уважение к вере, право выбора мужа, образование наравне с мужчиной. Даже сейчас, в наше время, не все люди разделяют такой подход, предполагающий равенство людей разного пола и вероисповедания.

" ДОЛЖЕН ПОДНЯТЬ ЕГО"

Вторым примером я взяла описание трансформации Пьера Безухова после французского плена. Попав туда человеком зависимым, выходит он оттуда преображенным внешне и внутренне: " Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно-готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью". Но главное изменение, произошедшее в Пьере, обретшем внутреннюю свободу – это уважение так же и к свободе других людей. Раньше он стремился спорить и переубеждать каждого, с кем был не согласен, полагая, что это спасение, и спасать человека – его долг. На страницах романа вплоть до попадания его в плен Пьер спорит с каждым встречным, даже со своим старшим другом князем Андреем Болконским.

" Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждался, что он не знает истинного света и что Пьер должен прийти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит все его ученье, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню".

Лев Толстой использует слово " поднять", подразумевающее, что человек с " неправильными" убеждениями" опустился, низко пал. Безусловное уважение исходит из того, что с человеком все в порядке, он имеет право на свою позицию в жизни. Теперь, после плена, уважая право людей на собственный опыт и убеждения, Пьер начал получать наслаждение от того, насколько люди разные. Встретив старого знакомого масона Вилларского, он сам оказывается в положении человека, которого " спасают", и это ему кажется невероятным и забавным.

" Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.

Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.

– Vous vous encroutez, mon cher**, – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же. (... )

И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление. (... )

Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его".

" ЗАКОННАЯ ОСОБЕННОСТЬ КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА"

То, что появилось в Пьере, – это чувство безусловного уважения к людям и всему происходящему вокруг него. И Лев Толстой находит для определения этого чувства точные слова.

" В Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по-своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку".

ВИДЕТЬ ВЕЛИКОЕ В ПОВСЕДНЕВНОМ

Где он научился этому ценнейшему качеству, снискавшему ему любовь и ответное уважение людей? Как ни странно, у простого русского мужика Платона Каратаева в плену у французов. Наблюдая за жизнью этого человека, Пьер понял, что тот умеет видеть великое в повседневном. Так, например, молясь на ночь, Платон просил благословения не только для себя и людей, но и для животных.

– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.

– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?

– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?

– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул".

Лев Толстой описывает жизнь Платона Каратаева в перманентном уважении к окружению. Он не называет его отношение уважением, но точно передает самую его суть: " любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь". Именно это качество перенял у мужика Платона Каратаева граф Пьер Безухов – чувство уважения ко всему сущему.

" Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким-нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним".

УВАЖЕНИЕ В ПСИХОТЕРАПИИ

В психотерапии безусловное уважение к клиенту является не просто чувством, но и этической установкой. Это внутреннее безоценочное принятие терапевтом всей личности клиента совокупно с обстоятельствами его судьбы, жизненного статуса и стратегией достижения целей.

Уважение выступает необходимым условием для того, чтобы у клиента был живой пример здоровых взаимоотношений двух людей, которому он смог бы следовать и таким образом учиться уважению.

*батюшка. (Фр. )

**Вы запускаетесь, мой милый. (Фр. )

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒