ПРЕДИСЛОВИЕ 9 страница

” ^вая магия славян---------- 129

века невредимым для пуль, а также вытягивает змеиный яі из раны и вообще защищает от змей.

У чехов существовало поверье, что если у кого-нибудЛ есть дубинка, которой убили змею в весенний Юрьев день тот смело может идти в самую кровопролитную сечу: он деД лается неуязвимым и для пули, и для сабли. В Украине сохранились поверья о белой змее.

Согласно им, если у белой змеи отре-1 зать голову и положить ей в правый глаз

о горошину, то вырастет волшебный стру-

VtJn*U. у у —

Трипольский ^чок- ^{Кто будет носить П}Р^{И себе этот СТ}РУ- логографический ^чок’ ^бУ^дет невидим для других людей. Тот символ ^{кто съест} такой стручок — станет пони

мать язык птиц.

Если убить белую змею и вытопить из нее жир, а потом вымазать этим жиром глаза, то можно видеть спрятанные под землей клады.

Н. А. Лавонен сообщает, что в XVII веке колдуны зашивали себе в пояс настоящую змею. [241, с. 79. ] Высушенную змеиную шкуру («гадючью рубашку») носили в качестве оберега от вражеского оружия. С такими же целями ее использовали в судебных поединках:

«Чародеи советовали таким образом запасаться силою для судебного поединка: «Убей змею черную саблею или ножом да вынь из нее язык, да вверти в тафту зеленую и в черную, да положи в сапог в левой, а обуй на том же месте. Идя прочь назад, не оглядывайся. А кто тебя спросит, где был ты, и ты с ним ничего не говори. А когда надобно и ты в тот сапог положи три зубчика чесноковые, да под правую пазуху привяжи себе утиральник и бери с собою, когда пойдешь на суд или на поле битвы». [216]

В полевых условиях порошком из высушенной кожи гадюки, найденной осенью, лечили раны. Верили также, что если долго мучает лихорадка, то на груди надо носить кожу змеи.

Считалось также, что голова гадюки, повешенная на шею хоть на один день, излечивает какую угодно лихорадку.

ИгканД»^{навские саги со}°бщают, что скандинавские и герские воины постоянно использовали «Hamtamm» — ^мплекс магических ритуалов, связанных с культом живот- ‘ прежде всего медведей, волков и кабанов. Основными ивержениами таких ритуалов являлись особые группы во- инов-зверей, известные под названиями «берсерки» (Berser- __ некто в медвежьей шкуре) или «баренхантер» (Вагеп- hanter — носящий медвежью шкуру), «ульфхеднары» (ulf- hedhnar — человек в волчьей шкуре) и «свинфилкинги» (голова кабана). Общей чертой для них было то, что они могли входить в особое боевое состояние («odr», «wut»), получив- \

шее название «неистовство», «боевой пыл», «воинская ярость», «священный гнев». В таком состоянии эти воины приобретали необыкновенную силу и теряли болевую чувствительность. Разумеется, предания и саги трансформировали эту силу в фантастическую, а пониженную чувствительность — в неуязвимость. В «Саге об Инглингах» сказано о берсерках:

«Они двигались без щитов и были разъярены, как псы или волки; они грызли собственные щиты и были сильны как медведи или быки; мужей они убивали людей, и ни сталь, ни огонь ничего не могли с ними поделать; вот это-то было то, что называется яростью берсерка».

[510, с. 287. ]

Сведения о «звериных» воинских культах у славян не сохранились. Можно вести разговор лишь об их отдельных проявлениях, бытующих в реликтовых формах и позволяющих в большей или меньшей степени соотносить эти прояв- Древнегерманский ^Ления с культовой обрядностью. «воин-зверь»

К числу наиболее характерных для славян образов, прям₀1 связанных с воинским культом, относится волк-оборотень I или ликантроп (от греч. lukos — волк, anthropos — человек)*] т. е. человек, способный превращаться в волка. Ликантропа- ми изначально называли людей, принимавших облик волка а потом и облик других зверей.

Такого человека-оборотня русские называют волколак, волкодлак; украинцы — вовкулак, вовкул, вовкун, вовкола- ка, беларусы — воукулак, ваукулака, ваукалека; сербы и хорваты — вукодлак, влколиіек; болгары — върколак, вълколак, вракулак; чехи — vlkodlak; словенцы — volkodla, kodlak; поляки — wilkolak, wilkolek. Согласно этимологии, термин происходит от древнеславянского vblkodlak («волчья шерсть», «волчья шкура»), которое является сложением слов ѵ ьік (волк) и dlaka — шерсть, шкура.

Сведения об оборотничестве, как уже сказано, прослеживаются с древнейших времен практически повсеместно. Вера в превращение в волка была общеевропейским явлением. Так, в одной из ирландских книг начала XVIII века сказано: «Существуют люди кельтской расы, которые обладают волшебной властью, унаследованной ими от предков: с помощью тайного искусства они могут по своему желанию превращаться в волков с острыми клыками». [355, с. 437—438. ]

Наболее древние сведения о людях-волках сообщает «отец истории» Геродот (V век до н. э. ). Описывая нравы нев- ров (праславян, живших на территории современной Беларуси и северной Украины), он отметил:

«Эти люди (невры), по-видимому, оборотни. Ведь скифы и эллины, которые живут в Скифии, говорят, что раз в год каждый невр становится волком на несколько дней и затем снова возвращается в прежнее состояние». [394, с. 730. ]

Самым же известным оборотнем древних русских летописей можно назвать знаменитого Всеслава Брячиславича, князя Полоцкого (1044—1101). В «Слове о полку Игореве» о нем сказано:

Всеслав Князь людем судяше,

Князем грады рядяше,

_а сам в ночь влъком рыскаше;

_Из Кыева дорискаше до Кур Тмутороканя; великому хръсови влъком путь прерыскаше. Тому в Полотске позвониша заутренюю рано у Святыя Софеи в колоколы; а он в Киеве звон слыша.

на», пипиииюіции иииритень. сгпириннии гравюры

Та же способность приписывается некоторым былинным героям. Например, Волху Всеславьевичу, былина о котором принадлежит к древнейшему пласту славянского эпоса. Общее число записей этой былины невелико, зато они имеют широкую географию: Западное и Восточное Прионежье, побережье Белого моря, Печора, Урал, Западная Сибирь, что свидетельствует о популярности сюжета. В одном из вариантов былины говорится:

«А и будет Вольх семи годов Отдавала ево матушка грамоте учиться,

А грамота Волху в наук пошла;

Посадила ево уж пером писать,

Письмо ему в-наук пошла.

А и будет Вольх десяти годов,

Втапоры поучился Вольх ко премудростям:

А и первой мудрости учился —

Обвертоваться ясным соколом,

Ко другой-та мудрости учился он, Вольх, —

Обвертоваться серым волком,

Ко третей-та мудрости учился Вольх —

Обвертываться гнедым туром-золотыя рога»... [152, с. 32- 33. ]Я

Еще один воин-колдун, умевший оборачиваться зверем 1 это Митрей из редкой былины «Наезд литовцев (князь Ро- ] ман и братья Ливики)», записанной только в Прионежье, на Печоре и Индигирке:

«Как на то ведь Митрей был хитёр-мудёр:

Как водою он ходил да рыбой-щукою,

По поднебесью летал да ясным соколом,

По подземелью ходил белым горносталём,

Как ведь черный грязи — черным мядведём,

А дыбучи болота-ти — серым волком»... [62, с. 268. ]

Само собой разумеется, что предания приписывали способность к оборачиванию запорожским казакам-характер- никам. Например, легенда об атамане Иване Сирко гласила: «Он тогда соскочил с коня, дал его другому казаку, а сам — кувырдь! и сделался хортом и побежал к татарам. Татары видят — хорт, да красивый такой, очень понравился он им. Взяли они его, накормили, приручили к себе. А как стали те татары отдыхать, то тот хорт сделал им так, что они все крепко уснули. Тогда он назад, к казакам, и снова — кувырдь! И сделался человеком». [249]

В традиционной среде бытует убеждение, что оборотни бывают двух видов. К первым относят колдунов, которые, управляя процессом, сами превращаются в зверей. Ко вторым относят обычных людей, которых колдуны (или представители потустороннего мира) без их согласия насильно превращают чарами колдовства в волков. П. В. Иванов в 1886 году писал:

«Люди взрослые с полной верой рассказывали, что несколько лет назад в Волчанском уезде видели одного русского из Воронежской губернии, сопровождаемого волком. На вопросы удивлявшихся этому хохлов, он уверял их, что это не волк, а оборотень-жених. Когда еще более удивленные таким ответом

ХОХЛЫ спрашивали хитроумного москаля, зачем же он не возвратит вовкулаке прежнего его вида, то находчивый москаль озадачил их таким ответом: «Сделай его человеком, придется кормить, а до дому еще далеко, волком же добежит и без корму», [459, с. 510. ]

Упомянем, что иногда способность к оборотничеству считали предопределенной самой судьбой. К таким, например, относили «людей зачатых под Пасху (Волынь), рожденных женщиной от связи с волком (Житомир), проклятых родителями (Архангельск), совершивших преступление (Гомель), двоедушников (Карпаты), [см. 414 с. 418. ]

Способов, с помощью которых человек сам превращается в волка, не так уж много. В большинстве случаев для начала ему надо раздеться донага, или же заменить свою одежду ветхой, рваной (в знак приобщения к «иному» миру). А далее исполнить определенные действия. Неизменной составляющей акта превращения является кувырок через голову, выполняемый с определенными условиями. Так, в одном из известных случаев требовалось трижды перекувыркнуться против солнца.

Очень часто кувыркание производилось через магическую преграду. В деревне Людвин Хойникского района Беларуси местные жители говорят:

«Ваукалакі — гэта людзі, каторыя могуць станавіцца ваукамі пры дапатозе скокау праз зачараваныя рэчы» /с помощью прыжков через заколдованные вещи/. [323, с. 45. ]

". Традиционно такого рода магическим барьером выступал пенек или колода. В одном из рассказов, записанных исследователями в Украинском Полесье, говорится:

«От люде пасуть овичке... А чоловік... пирикенувся вин через пеньоктре разе такодогоре головою і зробевся вовком, і забрав овечку і поніс овечку... Так колесь говореле. I називале во- вкулаком того чоловіка». [360, с. 65. ]

Но чаще всего, по украинским и беларуским быличкам, в роли преграды выступал нож[16]. Так, в рассказе с Чернигов^ щины утверждается:

«Вийшов за клуню, устрамив ножа в землю, почав розбира- тися, геть рзібрався, голий зостався. Потім перекинувся через той ніж й став вовком». [132, с. 127. ]

То же самое доказывает материал из села Погост, Житко- вичского района Беларуси:

«Воукалак делается из человека, перекинется через нож и делается наподобие волка». [454, с. 145. ]

В большинстве случаев ножей два:

«А тот достал два ножа, воткнул в землю, перекувыркнулся через них, стал волком и побежал»... [151, с. 286. ]

В некоторых случаях ножей три. Так, старик из Светлогорского района Гомельской области Беларуси говорит:

«Старые люди у нас всегда говорили, что колдун мог превратиться в волколака при помощи трех ножей. Эти колдуны втыкали ножи в землю, а потом скакали через них три раза, после чего превращались в волколаков». [323, с. 44. ]

При этом каждый очередной кувырок являлся своего рода этапом превращения:

«Взял три ножа, воткнул в землю и начал кувыркаться. Перекувыркнулся через один нож — у него голова стала волчья, кувыркнулся через второй — тогда все туловище стало волчьим, он перекувыркнулся через третий — тогда и ноги сделались волчьими». [248, с. 188. ]

Встречаются упоминания о семи ножах. Через них кувыркались, прыгали, или обходили воткнутые в землю по определенной схеме ножи вокруг, произнося заговор. Те же семь ножей использовались, чтобы принять облик иного животного, например, лисицы, зайца или ласки. Изредка встречался прием изменения своего облика с использованием двенадцати ножей! Человек, желавший превратиться в волка, должен был воткнуть в землю все эти но-

Шострием вверх и троекратно перекувыркнуться между ни- После первого кувырка он терял очертания своего лица, ^пслевторого — становился бесформенным существом, пос- _е третьего — обретал облик волка либо медведя. Н. Я. Никифоровой пишет об этом так:

«Чтобы оборотиться в произвольное животное, человек втыкает в уединенном месте леса, отдаленной пустоши, двенадцать одинаковых ножей в землю, острием вверх, и троекратно кувыркается через них, стараясь не стронуть ножей с места. За первым кувырком человек теряет подробные очертания своего липа; за вторым — остается бесформенным существом, а за третьим приобретает полный вид животного, в которое желательно оборотиться»... [318, с. 77—78. ]

Важно отметить, что точно таким же способом в ряде мест посвящали в колдуны. Как пишет Н. А. Никитина, в Пензенской губернии «надо для этого перекувыркнуться 12 раз через ножи, воткнутые в землю». [316, с. 376. ]

В ряде случаев магических преград могло быть несколько. Например, во многих рассказах об обертывании в волков

одновременно присутствуют и пенек и ножи, которые втыкают в этот самый пенек. С. В. Максимов, характеризуя рас. пространенную среди украинцев и беларусов веру в оборот- ней «волколаков», пишет:

«Стоит лишь найти в лесу гладко срубленный пень, воткнуть I в него с приговорами нож и перекувырнуться через него — станешь вовкодлаком». [269, с. 332. ]

Отметим, что аналогичные приемы с использованием ножей отмечены у ряда других народов. Например, коми считали, что для превращения в медведя знахарю надо снять одежду и три раза перекувыркнуться против солнца — «шонді гон паныд» (буквально, «против шерсти солнца»). Они же верили, что превратиться в зверя человек мог и кувыркнувшись через пень с воткнутым в него ножом или трижды обойдя его против солнца.

Но указанными приемами славянская магия оборотни- чества не ограничивались. П. В. Шейн записал в Беларуси

согласно которому для обращения в волка колдун в _ок1'Нибудь уединенном месте вбивал в землю пять осино- хкольевтак, чтобы два колышка служили подобием пере- них ног, два других изображали задние ноги, а пятый — хвост. Прыгая вперед через все колышки, начиная от заднего он якобы становился волком. [499, с. 253. ]

Занятный, но опасный прием оборачивания был зафиксирован в середине XIX века в Хвалынском уезде Саратовской губернии:

«Надо воткнуть два ножа в рот, прочитать заклинание и три раза перекувырнуться». [269, с. 333. ]

***

Некоторые мифологические рассказы говорят о магическом зелье, приготовленном из разных трав, в первую очередь из тирлич-травы. Украинский исследователь Виктор Давыдюк записал в селе Бережна Воля Любешивского района следующий рассказ:

«У них был дед, который перекидывался волком. Пойдет в лес, сделается волком... Зелье знал такое, или еще что-то такое знал знахарское... А один человек взял да и подстерег /его/. Да и украл то знахарство. Да как пошел волком, да и по сию пору». [142]

В число древнейших способов оборачивания входят заговоры. Заговорами и заклинаниями колдуны обеспечивали свое перевоплощение. Вербальная магия — составная часть едва ли не всех обрядов перевоплощения. Колдуны нашептывают заговоры или заклятия на атрибуты оборотничества (пояс, ножи, колышки), или же заговор заменяет все указанные магические предметы. И. П. Сахаров записал любопытный заговор, произносимый по народному поверью самим оборотнем — «Заговор оборотня»:

«На море на Окияне, на острове Буяне, на полой поляне светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый, на зубах у него весь скот рогатый; а в лес волк не заходит, а в дол волк не забродит. Месяц, месяц — золотые рожки! Расплавь пули, притупи ножи, измочаль V Дубины, напусти страх на зверя, человека и гады, чтобы сон се-

рого волка не брали и тёплой бы с него шкуры не драли. Слово моё крепко, крепче сна и силы богатырской». [405, с. 56. ]

В качестве основного составляющего элемента заговоры входят и в другие способы оборачивания. П. В. Иванов пишет:

«Сами колдуны и ведьмы, желая преобразиться в зверей, набрасывают на себя кольцо из мочалы или кувыркаются через обручи. Само собою разумеется, что главная сила тут в нашептывании, в волшебных словах». [459, с. 506. ]

Что касается насильственного превращения человека в зверя, то здесь мы видим более изощренные приемы. Так, колдуны или ведьмы, желая кого-либо превратить в зверя, набрасывают на него звериную шкуру и нашептывают при этом особые волшебные слова. Шкуру часто заменял ремень или кушак. Этот кушак, согласно украинским, беларуским и русским материалам, так и остается под шерстью у оборотня.

Такой способ позволяет превратить в волков целую группу людей. Украинский исследователь писал в 1886 году:

«Чтобы превратить свадебный поезд в стаю волков, колдун берет столько ремней и мочал, сколько в поезде лиц, нашептывает над ремнями и мочалами заклятия, а потом подпоясывает ими по одиночке поезжан; подпоясанные тотчас становятся

вовкулаками. Иногда говорят, колдун кладет скрученный пояс под порог избы: кто переступит через этот пояс, тот и превращается в волка». [459, с. 506. ]

Но указанные способы превращения в волков принадлежат к числу простейших, притом не всегда дают желаемый результат. Понятно, что не всякий человек позволит подпоясать себя заговорен-

ремнем. Потому очень часто, верили в народе, колдуны Избегают к заочным чарам. Например, готовят специаль-? езелье, которое затем под любым предлогом дают выпить ^Н°мѵ кого задумали сделать волком.

к’числу других известных приемов можно отнести следующий:

«Говорят, будто колдун, для того чтобы оборотить свадьбу, «перекапывает едущему поезду дорогу небольшим ровиком: едва наедет поезд на это углубление, как лошади падают мертвыми, а люди убегают в зверином образе». Если оборачивание происходит не в дороге, а во время свадебного застолья, «колдун с известным приговором втыкает в стол или матицу нож, и все свадебное собрание обращенное в волков, перескакивает через стол и убегает в лес». [315, с. 298. ]

Рассказ, записанный В. Давыдюком в селе Яревище Ста- ровыживского района Украины, повествует о том как с помощью знахаря превратил в волчицу женщину-колдунью насильно обращенный ею вовкулак:

«Розказувале, що одного чоловіка баба зробила вовком. I вин усе пудейде до своеі хати, а зайти боіця. А вден знахур, що вже знався на тому, побачив того вовка і каже: «Скілько те вже будиш ходете, скілько будиш мучитися?! Іде схавайся в теі ба- би коло хате за колодязем і як вона набире воде і йтиме з відра- ме, проскоч іи миж ногаме. Хай вона ще трохе вовчецию походить. I вин, той вовк, як почув, так і зробив, то кажуть, од бабе й по сю пору тилько відра на подвір’ю осталися». [142]

Приняв облик волка, оборотень, тем не менее, сохраняет человеческий разум (укр. «дух в ньому людський»). Об этом свидетельствует его поведение. Во-первых, волколак не может есть сырое мясо, ибо тогда он навсегда останется волком. Во-вторых, волколаки не едят падаль, зато подбирают куски и крошки хлеба, оставляемые людьми, а иногда воруют у последних сумки с хлебом. В-третьих, люди, насильно обращенные в волков (в отличие от колдунов, принявших облик волка по собственной воле), никогда не нападают на ^людей. Кроме того, волколак старается избегать настоящих волков, ибо те могут его задрать, ведь людской дух даже в Шкуре чувствуется.

Желая вернуть первоначальный облик человека, вол кола JI проделывает то же самое, что делал чтобы стать «волком» только в обратном порядке. Он кувыркается в обратном на- і правлении, вытаскивает воткнутые ножи, сбрасывает звериную шкуру, или же задом наперед перепрыгивает через колышки в земле.

При этом, вышеуказанные действия нужно было исполнять в строгом порядке. Считалось, что если посторонний заберет тот предмет, через который кувыркается человек, желающий вернуться к первоначальному виду, то он не сможет сделать этого:

«Стоит только предупредить эти прыжки, вынув все колышки, и перевертень навсегда останется волком». [499, с. 253. ]

Если же ножи или колышки были вытянуты не все, то человек мог остаться уродом, чем-то средним между человеком и животным, например, человеком с волчьими лапами, или волком с человеческими руками (ногами, головой). В деревне Людвин Хойницкого р-на Беларуси местные жители рассказали исследователям следующую историю:

«Аднойчы падгледзелі яны тое месца, на якім ён ператва- рауся, а калі той пабег, то адзін нож вытыркнулі з зямлі і закінулі яго у возера. А самі пачалі чакаць, калі ж з’явіцца той калдун. I вось з’явіуся той перавярэцень, скокнуу тры разы, і тут здары- лася для яго нечаканае: усё цела было чалавечае, акрамя ног. Вядзьмар стаяу і усё глядзеу на сваве лапы, не могаучы зразу- мець, што такое здарылася». [323, с. 45. ]

Практически то же самое происходило, если магические предметы были переставлены местами. В белорусской бы- личке из Глубокского района читаем:

«А мужик слез с дерева и переставил ножи (поменял местами). Вот принёс волк другую овечку, кинул в кусты и перекувыркнулся через ножи. Стал человеком, но сзади — волчий хвост. Кувыркался-кувыркался, а хвост есть и есть». [151. с. 286. ]

Впрочем, из любой ситуации должен быть выход. Было рекомендовано множество средств, дающих возможность человеку вернуть себе прежний вид. В рассказе жителя села

• 1 _зЬ Любомльського района Украины сказано: «Нужно асо перед собою расстелить пояс тот, которым мужчина или ленту красную, то как переступят, сразу станут ^П° ми». [360, с. 64. ] Или же снять с себя свой пояс, затем ^Л авязать на нем узлы, с каждым узлом приговаривая: «Господи помилуй», и надеть его на... волколака. Тогда волчья шкура спадет и человек освободится от заклятья». [315,

с. 299. ]

В Друт^их рецептах, чтобы расколдовать оборотня, надо заставить его перескочить через плетень, или ударить его сухим прутом, накинуть на него часть одежды, фартук, ударить вилами между глаз. В Житомирской области верили, что встретив оборотня, нужно назвать его человеческим именем: «Чи Иван, чи Степан — и тогда он зробица людиною». [416, с. 470. ]

Обретение человеческого облика могло происходить и само собой по истечении срока заклятия, которое могло длиться от нескольких дней до 12-и лет.

Народу известно множество профилактических действий, позволяющих распознать волколака и препятствующих колдунам насильно превращать человека в волка. В деревне Шейка, Ветковского района Беларуси житель рассказывал: «Пра ваукалавка^ я ведаю ад своей маці. Яна казала, што ваукалакамі робяцца злыя людзі. Але трэба сказаць, што іх мож- на пазнаць. Трэба тое месца, дзе часта бывае ва^калак, пас- вяціць вадой з царквы і паміж дрэвамі завязаць ленту белага колеру. Дык вось, ваукалак будзе бегчы і калі пераскочыць гэ- тую ленту, то на некалькі хвілін прыме чалавечы выгляд, а тая лентачка адразау стане чырвонай». [323, с. 45—46. ]

Весьма действенным средством против оборотней и собственного оборачивания в волка в народе считают заговоры. На протяжении столетий были придуманы специальные сберегательные заговоры от оборачивания.

Заметим, что возможность превращения человека в вол- ^Ка усиливается в определенные дни. JI. H. Виноградова об ^этом пишет:

«Способность к обортничеству, как считалось, возрастает »1 определенные календарные дни (на святки), масленицу, в Юр_ь, 1 ев день, на Троицу, Русальскую неделю, Ивана Купалу и неко-1 торые другие даты); во время полнолуния или зарождения мо- I лодого месяца; в период сельских свадеб, при нарушении опре- 1 деленных запретов...

Пограничное время (периоды зимнего и летнего солнцево- j рота, смена фаз луны, зимы и лета, ночи и дня и т. п. ), а также ■ пограничные локусы (водный рубеж, мост, граница, леса, села, 1 межа, забор, перекресток, порог дома) воспринимались в на- 1 родной культуре как наиболее подходящие условия для обо- 1 ротничества». [416, с. 470—471. ]

Особые возможности были присущи так называемым волчьим дням. «Волчьими» днями (праздниками) у южных славян называют несколько зимних периодов начиная со дня св. Мартина (11 ноября) и кончая началом февраля. У болгар эти периоды и отдельные дни носят названия «вълко- ви деня», «вълчи денови», «въкови празници», у сербов «вучіи празник», у македонцев «в’лков празник». У западных славян, например, у чехов — «ѵ ісепес». Наиболее важными из волчьих дней являются Введение (21 ноября), называемое в Болгарии также Вълчата богородица, и день св. Филиппа (24 ноября). Продолжительность волчьих дней в каждой сране составляет от трех до восьми дней.

За пределами Балкан у славян нет праздника, целиком посвященного волку, за исключением украинцев-гуцулов, которые справляют дни св. Луппа (23 августа) и св. Спиридона (14 июля).

Впрочем, «сильный» колдун мог превратиться в волка в любой день, за исключением некоторых, запрещенных колдовской традицией.

Уникальны рассказы тех людей, которые сами верили в то, что они оборотни. Чаще всего такие рассказы записывали в Украине и Беларуси, где феномен оборотничества имел более широкое распространение, нежели в России. Вот один

_иХ записанный в 1905 году Я. П. Новицким в селе Кре- стовка', Мариупольского уезда:

«Одын чоловик розсказував, як вин був вовкулакою. Паруб- _ком, каже, я любыв дивку и не схотив ии взять. Вона пишла протьів Велыкодня до знахуря, а той обернув мене вовкулакою.

Е'йдутьлюды ³ Ч^еР^квы> несуть паски, а я бижу з села вовком. Люды за мною з ципкамы, гоняться, тюкають, крычать: «Вовк! вовк! ловить его, быйте! »... Я все чую, все розбыраю и паскы мени хочеться, та мову одибрало: вовк, та й тико! Побиг я в лис и сховався. Ночной добы найшов я вовкив, став розбырать их мову и бигать в шкоду.

Так мынуло два года. Раз выголодалысь мы и побиглы в слободу. Вскочыв я в кошару и давай овець через тын перекыдать, кыдаю я, а воны пидбырають... Збиглысь собакы, почалы гавкать, выть... Потим де не взявся ярчук, тадотых вовкив — и по- розгоняв их к нечыстий матери. Остався я одын в кошари, а собакы гвалтують та выють. Хазяин кошары був знахурь. Перед свитом выйшов вин, глянув на мене и зараз догадався, шо я не настоящый вовк, а вовкулака. Выризав вин тры быча и заходы- вся биля мене... Репижыв вин мене, репижыв, аж покы шкура лопнула. Я тоди вовчу шкуру геть з себе и став, як и тепер есть, чоловиком. Одяглы мене люды, обулы и пустылы додому. Не-багато ж я и йшов додому, — пивгоду»... [326]

Любопытен рассказ, который записала Г. Сахонова в селе Веркиевка Нежинского уезда Черниговсокой губернии в конце XIX столетия:

«Долго я не хотел есть сырое мясо; да уже как привык, тогда уже и не перебирал. Так я им /волкам/ прослужил семь лет. Настал срок, так они /волки/ меня и отпустили домой. Я пришел, да в хлеву и лег. Отец сутра пришел в хлев, открыл двери, да как закричит, увидев меня: Волк! Волк! — да быстрее двери закрыл. Люди сбежались. Тут я... давай лезть на тын, чтоб убежать, да как-то зацепился за ломаку, прорвал волчью шкуру и вылез из нее. Открыли они двери, смотрят — я стою». [131, с. 45—47. ]

Все сказанное выше о волколаках подталкивает читателя ^к вопросу: Неужели человек реально может превратиться в волка? Сразу ответим: Нет! Человек не может изменить свой скелет и физиологию, по крайней мере, так, чтобы они при-

обрели волчьи особенности. Физически это просто невоз, 1 можно.

Оборотничество имело место в реальности, но не в том 1 виде, как большинство это представляло, то есть, без шерсти I по всему телу, лап вместо рук и выросшего хвоста.

Во-первых, феномен ликантропии надо рассматривать в I плане сообщений о временном «выходе» души человека из j] собственного тела и внедрении в тело животного, которым | эта душа какое-то время управляет. Имеются в виду традиционные народные (= языческие) представления душе, существенно отличные от христианских. Они скорее напоминают понятие астрального двойника в современной эзотерике. ■ Согласно им, душа человека может покидать собственное тело и перемещаться в пространстве, в том числе «поселяться» в другое тело.

Художественное описание феномена «выхода души из собственого тела» с целью воздействия на другого человека дал А. И. Куприн в рассказе «Олеся». Его героиня, юная полесская колдунья, сама объясняет, как она это может сделать:

«— О! Я еще много чего умею, — самоуверенно заявила Олеся. — Например, я могу нагнать на вас страх.

—Что это значит?

— Сделаю так, что вам страшно станет. Сидите вы, например, у себя в комнате вечером, и вдруг на вас найдет ни с того ни с сего такой страх, что вы задрожите и оглянуться не посмеете. Только для этого мне нужно знать, где вы живете, и раньше видеть вашу комнату.

— Ну, уж это совсем просто, — усомнился я. — Подойдешь к окну, постучишь, крикнешь что-нибудь.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒