Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





[1]Вид лечения с применением пиявок. 9 страница



— Но в том то и дело, — сказала я устало, потирая виски от боли, которая пульсировала в голове. — Ему нет необходимости красть меня, как ты выразился. Я хочу поговорить с ним. Нет, мне нужно… мне нужно поговорить с ним, чтобы прояснить те все вещи, которые я не понимаю.

— Я не думаю, что это будет жутко умно прямо сейчас, — мягко сказала Мая. — Балтик... я ненавижу использовать слово ‘сумасшедший’, но он психически не уравновешен, Ясолд. Ты не помнишь, что он сделал серебряным драконам, своему народу, но Габриэль был там два месяца назад, когда они обнаружили трупы, которые Балтик оставил, когда он сократил население синих драконов.

— Ни одно здравомыслящее существо, дракон или нет, не смог бы сделать то, что было сделано им, — сказал мрачноГабриэль.

Его обычно яркий взгляд потемнел от болезненных воспоминаний.

Я посмотрела вниз на свои пальцы, не в состоянии обосновать, что я была привязана к человеку, который был убийцей.

— Ты сказала, что он удивился, увидев тебя, — сказала Май. — Это значит, что он не знал, что ты жива, так что он, наверное, бесится, чтобы найти тебя. И ты можешь поверить нам, что эмоционально расстроенный Балтик не очень приятный собеседник.

— Все, что я знаю, что мне нужно немного времени, чтобы поговорить с ним. Я понимаю, что вы хотите захватить его, чтобы он мог предстать перед судом, который сейчас висит над моей головой, но разве нет какого-нибудь нейтрального места, где мы можем встретиться с ним и поговорить, выяснить, действительно ли он сумасшедший?

Они молчали в течение минуты, прежде чем Габриэль, наконец, сказал:

— Явнесу это предложение в вейрам.

Что он не сказал так это то, что это бесполезно.

Я кивнула, все еще потирая виски.

— Ты устала, — сказал Габриэль. — Ты должна отдохнуть. Тебе не удастся сегодня ночью отдохнуть, если Балтикзахочет сегодня атаковать.

— Хочешь, я отправлютебе какой-нибудь ужин? – спросила Мая.

— На самом деле я голодная. Ялюблюпоесть.

— Ты иди наверх и ложись в постель, а Рената придумает что-нибудь для тебяна скорую руку.

Через час я была полна жареного цыпленка, свежего гороха и намерений, о которых я молилась, Габриэля и Май никогда не узнают. Одевшись в джинсы и толстовку, я закинула свою сумку за спину, нажала на красную кнопку, которая медленно мигала на небольшой коробочке в углу подоконника, и осторожно открыла окно, готовясь к сирене.

Тишина приветствовала меня. Я вздохнула с облегчением, когда поняла, что выключатель отключает сигнализацию на окне, и выглянула наружу. Я былана третьем этаже, без удобной водосточной трубы, балкона, плюща, обвивающего здание, или лестницы, небрежно прислонившейся к стене дома. Буквальнонебыловыхода, кромекакпрыгатьназемлю.

— Говоря о вере, — пробормотала я, когда села на подоконник и свесила обе ноги через край. — Я надеюсь на небеса, что это сработает или что я бессмертная, потому что если это не так, я буду в очень плохой форме. — Я сделала глубокий вдох, закрыла глаза и протянула руки, прошептав легкий призыв, заклинание, которое временно охраняло магов от вреда. Слабое золотое свечение заструилось вверх по моему телу, скользя по поверхности, оставляя меня со знакомым покалывающим чувством, которое говорило мне, что я была окружена магической энергией. — Вот и ваш запрет, Доктор Костич, — сказала несколько самодовольно, и спрыгнула с подоконника.

— Ауч. — Я выплюнула немного сушеного газон и грязь и очень испуганного жука. — Ох, дорогой бог на небесах. Ай. — Заклинание не сработало. Это стало очевидным для меня примерно через полсекунды после того, как я покинула подоконник, и, прежде чем я ударилась о землю крошечного сада распростертого внизу.

Я коснулась моего носа, интересно, сломала ли я его.

— Ай. — Он закачалась туда-обратно на отлично, таким образом, я заключила, что он не сломан, как я думала. Я медленно села, осторожно двигая руками и ногами. У меня все болело, но ничего, казалось, не сломано, только в синяках. Либозаклинаниесработаловсе же, либоябылабессмертной.

— Жаль, что я... не... ой... не знала, как это будет, — пробормотала я про себя, когда болезненно поднялась на ноги и захромала в сторону дома. К тому времени, как я сделала несколько шагов, мне было идти немного легче.

— Теперь надо найти Савиана, — сказала я, взглянул вверх и вниз по улице. В это время ночи было очень мало движения, всего несколько машин проезжали мимо. Когда я добралась до оживленного перекрестка, где я надеялась найти стоянку такси, автомобиль, проезжавший мимо меня, вдруг ударил по тормозам с визгом покрышек на мокром асфальте, которое больно ударило по ушам.

К моему изумлению машина проехаланазад, и дверь заднего сиденья резко открылась.

— Садись!

— Какты?.. — Я уставилась на мужчину в изумлении.

— Садись! — Балтик не ждал, когда я подчинюсь; он просто схватил меня и забросил меня в машину, последовав за мной ипрорычав что-то водителю. Прежде чем я смогла подобрать себя с пола, я кинулась назад, когда машина сорвалась с места, как ракета.

— Эй! — Я изо всех сил старалась сесть прямо, позволяя мужчине рядом со мной, вытащить меня наверх на сиденье. — Это было совершенно неуместно! Я не мешок картошки, который можно просто так бросить!

— Я ни в коем случае не рассматриваю тебя, как мешок картошки.

— Хорошо. — Я посмотрела на него самым злобным взглядом, которым могла. — Если ты намерен взорвать дом Габриэля, ты можешь подумать об этом еще раз!

К моему удивлению, небольшаяулыбка мелькнула на его губах.

— Я вижу, что века не уменьшили твое желание говорить мне, что делать, пара.

— Я не твоя пара, — сказала я чопорно, раскручивая толстовку, которая собралась вокруг моего туловища, когда он бросил меня в машину. — Я, возможно, была ею в прошлом, но теперь меня зовут Талли, и я была бы признательна, если бы ты меня так и называл.

— Твое имя Ясолд де Бушер и ты моя пара. Почему ты искала убежище у серебряных драконов?

Я поглядела на водителя.

Балтик проследил за моим взглядом и что-то сказал на языке, которого я не знала.

— Мне очень жаль. Я не говорю по-русски.

— Это был зилантский, а не русский, — сказал он.

— Ну, я не говорю на нем, что бы это ни было.

— Говоришь.

— Нет, не говорю.

— Говоришь. Я сам учил тебя ему.

— Я счастливабыла бы спорить с тобой об этом хоть всю ночь, но, честно говоря, есть у меня к тебе примерно тысяча вопросов, и мы не доберемся ни до одного из них, еслипотратим все наше время на то, чтобы выяснять знаю ли я язык или нет.

— Уменяестьрешение, которое…неспорьсомной.

— Ты такойже властный, как и был раньше, ты знаешь это? —сказала яему, толкнувеговгрудь.

Он схватил обе мои руки и потянул меня, пока его нос небыл в доле дюйма от моего.

— А ты так и споришь и никого не уважаешь, как и раньше. — Мы смотрели друг на друга в течение минуты. Он сощурил глаза. Он понюхал воздух. — Почему ты не пахнешь так, как должна?

Я вырвалась из его захвата, выправляя толстовкуво второй раз.

— Ну, мне жаль, что я оскорбляю тебя, но кроме тебя никто в этом не виноват, мистер исчезнувший в неизвестном направлении. Вместо того, чтобы принять ванну, я решила пойти и найти Савиана для того, чтобы заставить его найти тебя, чтобы я смогла поговорить с тобой, что я хотела бы отметить, я не должна была бы делать, если бы ты не исчез, как исчез.

— Ты возможно думаешь, что это весело стоять перед тремя вивернами, которые стремятся тебя уничтожить, но я предпочитаю по другому проводить время, — сказал он сухо.

Я улыбнулась про себя. Я не помню, чтобы Балтик из моих снов имел чувство юмора.

— Хорошо, я дарую тебе право своевременно меня спасти… они несправедливо напали на тебя. Но это не дает тебе право оскорблять меня лично, сказав, что от меня воняет.

— Я не… во имя любви к святым, пара! Я не говорил, что ты воняешь!

— Тыговорил! Тысказал…

— Я сказал, что ты не пахнешь так, как должна, а не что ты воняешь. — Он поднял руку, когда я хотела возразить. — Тынепахнешьдраконом.

— Ох. Хорошо. Это наверноепотому, что я не… Эй!

— Ты пахнешь... человеком. — Балтик бросился на меня, пряча свое лицо в изгибе моей шеи.

— Я человек, — сказала я, мое тело вдруг ожило, и это почти лишиломеня дыхания. Это было, как будто его прикосновение наэлектризовало меня, послав маленькие разряды удовольствия по моей коже. Его волосы мимоходом задели мою щеку, и я сделала все, чтобы удержаться и не схватить его голову и не поцеловать его, пока он не потеряет сознание.

— Нет. Ты дракон.

— Нет, я человек. Меня зовут Талли, и я теперь человек. Я только что решила принять тот факт, что в прошлом я была драконом по имени Ясолд, но теперь я человек, ты облизываешь меня? — Я не могла этого выдержать. Ощущение его, прижимающегося ко мне, его запах, что-то почти неуловимое, как запах неба последождя, толкнуло меня ближе к краю моего контроля. Когда его язык лизнул огненную дорожку вдоль моей ключицы, я знала, что должна остановить его. Яоттолкнулаегоот себясовсехсил.

Он облизнул губы с непередаваемым выражением на лице.

— Ты на вкус такая же. Как получилось, что ты пахнешь по-другому, но на вкус точно такая же?

— Откуда я знаю? — сказала я дрожащим голосом, пытаясь вернуть свое остроумие и не броситься на него. — Я все еще пытаюсь смириться с тем, что ты умер, и теперь ты жив. Кудамы, кстати, едем?

— Я краду тебя у серебряного виверна, — сказал он с глубоким удовлетворением.

— Вряд ли это можно считать воровством, если я иду с тобой по своей воле, не говоря уже о побеге из дома, чтобы найти тебя.

— Я не ожидал ничего меньшего от своей пары, — сказал он с тем же удовлетворением.

Я вздохнула, наверное, в пятнадцатый раз за день.

— Я, кажется, много вздыхаюв последнее время, — прокомментировала я.

— Это потому, что ты тосковала по мне. Почему ты не сказала мне, что жива? — потребовал он.

— Ты всегда был таким высокомерным и эгоистичным? – спросила я, а потом быстро добавила, прежде чем он смог ответить. — Нет, не утруждайся отвечать мне. У меня было достаточно видений, чтобы ответить на этот вопрос. Я скажу тебе, что я знаю, но предупреждаю, что это только вызовет еще больше вопросов, чем ответов. — Это заняло всю поездкудо большого дома примерно в часе езды от Лондона, чтобы рассказать Балтику, что произошло, после тогокак я проснулась в доме Габриэля.

— Ты знала, что я жив, но ты не стала сразу же искать меня? — спросил он, когда мы остановились возле ворот, чтобы водитель вбил защитный код.

— Люди упоминали тебя, да, но большую часть времени, я думала, что сошла с ума и выдумала тебя, — ответила я, наблюдая за водителем для того, чтобы запомнить код, на случай, если мне когда-нибудь нужно будет быстро убежать.

— Тынесумасшедшая.

— Нет, я понимаю это, но не когда ты просыпаешься, ничего не помня, кроме самых ярких снов в своей жизни, о властном мужчине, который угрожал убить тебя однажды, что бы ты думал? — Я повернулась к нему, боль пронзило мое сердце от боли, которую я увидела в его глазах. — О, Балтик! — Не думая, я взяла его руку в свою и прижала ее к своей щеке. — Я не избегала тебя. Я действительно не верила, что ты был настоящим, пока не увидела тебя в парке, а потом я поняла, что должна найти тебя, поговорить с тобой. Ты должен понять, что это было очень трудно принять то, что я переживала не просто воображения, а тени прошлого.

Его пальцы переплелись с моими, и он наклонился, чтобы поцеловать мои пальцы, когда мы подъехали к асфальтированной подъездной дороги около массивного белого дома эпохи Регентства в плюще на фасаде.

— Когда я увидел тебя в этот день… я подумал, что я тоже сошел с ума.

Я улыбнулась и потерласьо костяшки пальцев щекой.

— Я не знала, что ты настоящий. Тывиделпрошлое?

— Да. Иногда. Как правило, это слишком больно.

Тоска, казалось, возросла от его воспоминаний и в очередной раз я была бессильна против него. Я обняла его, удерживая его от боли, желая принести только свет в его тьму.

— Это огорчает меня тоже, увидев их… нас… такими счастливыми, зная, как все закончилось.

— Ничего не закончилось, — сказал он, его губы скользили по моему виску нежными маленькими поцелуями, которые почти заставили меня плакать. — Тысейчасздесь. Жизньопятьначалась.

Я уткнулась лицом в его шею, целуя его в место, где бился пульс, но ничего не говоря.

Машина остановилась перед домом, и мне потребовалась минута, чтобы осмотреться вокруг, прежде чем разрешить Балтику сопроводить меня внутрь. Территория была милой, то есть не было ничего, кроме теннисного корта и намека на бассейн сзади дома.

Балтик завел меня внутрь, обернувшись на мгновение, чтобы поговорить с водителем. Я посмотрела вокруг с любопытством, был ли этот дом так же мне по душе, как и прошлый. Прихожая была выполнена в белых и кремовыхоттенках, с белой плиткой на полу, с элегантной белой лестницей справа и с роскошной хрустальной люстрой. Прихожая была очень красивой… и полностью лишена тепла идуши и сердце.

— Ну, — сказал Балтик, взмахнув рукой, после того как распрощался с водителем. Я заметила, что он такжеустановил охранную сигнализацию, прежде чем провести меня в комнату, которая открывала вид прямо на лестничную площадку.

Я проигнорировала его руку, нуждаясь в небольшом расстоянии, чтобы держать мой ум… не говоря уже о либидо… под контролем.

— Итак, это… а-ах! — Он бросился на меня и повалил меня на диван, его рот был горячим на моей коже.

— Балтик! — Я завизжала, пытаясь отодвинуть его от меня.

— Теперь мы соединимся, — объявил он, словно это решенный вопрос.

— Чертподери!

Он поцеловал меня, поцеловал меня с таким жаром, что мои ноги загорелись.

— Подожди, — сказала я, собираясь с мыслями, чтобы оттолкнуть его. — Я не могу этого сделать. Ты должен дать мне немного времени. Крометогоякое-что тебене рассказала о…

— Не сейчас, — прервал он, скользя руками под мою кофту. — Я должен сделать тебя своей парой, пока никто другой не сделал.

— Подожди минутку! — Я схватила его за запястья и попыталась помешать его рукампродвинуться дальше. — Я согласна, что нам есть о чем поговорить, и мне стыдно это говорить, но мне этот поцелуй понравился больше, чемдолжен был.

— Нет никакого стыда в том, что мы делаем, — снова перебилон. — Мыпара.

— Мы не пара. Мы, возможно, были парой в прошлом, но это было до твоей смерти. Я не знаю, что случилось со мной, но…

— Тыумерла.

— Тызналэто? — Я замерла и уставилась на него.

— Ты умерла прямо передо мной. — Боль наполнила его глаза, он закрыл их на мгновение, его лицо исказилось от агонии от воспоминаний. Не думая, я подошла ближе и положила руку ему на грудь. — Я был в тоннеле под Даува. Костя оказался предателем и пытался убить меня. Я как раз собирался выпотрошить его, когда мое сердце остановилось, и я понял, что тебя убили, знал, что Константин выполнил свою угрозу и уничтожил тебя, чтобы ты не досталась мне.

— Константин убил меня? — спросила я, мурашки по коже заструились вверх по моим рукам и ногам. — Но... онговорил, чтолюбилменя.

— Он поклялся, что если у него не будет тебя, то у меня тоже. А без тебя у меня нет жизни. — Его глаза открылись и наполнились слезами, в глубине них была боль, которая отражалась на его лице. Я прижалась к его телу, желая утешить его, желая облегчить агонию, которую не уменьшило время. — Мое сердце умерло с тобой в этот момент, и я знал, что не выживу. Так что я позволил Кости меня убить. Это было легче, чем пережить несколько часов, которые у меняостались.

— Я сожалею, — сказала я, смахивая с глаз слезы.

Его рот потерся об мой в нежном признании того, что я предложила.

— Это не твоя ошибка. Я знаю теперь, ты только пыталась остановить войну. Но ты когда-то была моей парой, и будешь ею снова сейчас, в эту минуту. Я должен заявить на тебя права, Ясолд. Мы должны соединиться как пара драконов, так чтобы все знали, что ты действительно снова моя.

Я выскользнула из его объятий, мой живот сковало болью и холодном.

— Если бы дело обстояло иначе, если бы моя жизнь не сложилась, как сложилась, я бы приняла твое предложение. Но есть кое-что, чеготы не знаешь, и это тебе не понравится.

— Что? — спросил он, крепко сжимая мои руки.

— У меня есть муж. Он – оракул.

— У тебя есть любовник? — Гнев вспыхнул в его темных глазах.

— Нет, я замужем. И только. Я не помню, как вышла за него замуж, и, впрочем, он не особенно мне нравится. На самом деле я планирую с ним развестись, потому что он сволочь. Но я, должно быть, испытывала нежные чувства к нему в какой-то момент, потому что зачем бы я за него замуж вышла?

Мускул на его шее дернулся.

— Ты сказала, что твоя память была уничтожена. Тыневиновата, чтовышлазамуж.

— Я рада, что ты так думаешь, но он мой муж, несмотря ни на что, и мне жаль, Балтик. Это может быть и несчастливый брак, но я была бы низким человеком, если буду изменять. Я не могу спать с тобой, пока я не отделаюсь от него.

— Ты моя пара, — повторил он упрямо.

— Да, я думаю, что была ей, но у меня есть некоторые моральные ценности и одна из них не прелюбодействуй.

— Это не проблема. — Мышца снова дернулась. — Я убью того мужа, кто посмеет утверждать, что ты его, и тогда ты свободно сможешьотдать себя мне.

Я рассмеялась, я просто не смогла сдержаться. Он был так серьезен, и это щекотало мое чувство юмора.

— Я ценю тот факт, что у тебя нет абсолютно никаких угрызений совести по поводу убийства невинного человека, но это будет для меня менее терпимым, чем развод. Нет. Тынеубьешьмоегомужа.

— Перестань говорить это слово, — рявкнул он, выпуская меня и начиная вышагивать по комнате.

— Извини. Постараюсь не говорить о нем. — С огромным усилием, но мне удалось удержаться от улыбки.

— Я понимаю, что вы чувствуешь какую-то смертную эмоцию к этому... человеку... но ты дракон. Ты моя пара. Ты должна быть связанной. Это опасно для тебя, оставаться в том же статусе, как сейчас.

— Опасно, — сказала я скептически. Мне удалось удержаться от того, чтобы неброситься на него, зная, что если я это сделаю, то во второй раз не смогу отказать ему.

— Ты пара виверна. Если другие виверны увидят тебя и узнают, кто ты на самом деле, они могут украсть тебя у меня, — сказал он, и я поняла, что он был смертельно серьезен.

— Я ненавижу разочаровывать тебя, но нет ни одного клана, о котором я не знаю, я видела всех вивернов. Я встретила их всех на sá rká ny. Никто даже не взглянул на меня, по крайней мере, не так, как ты намекаешь.

— Тем не менее, ты можешь быть отмечена другим. — Он ходил мимо меня, его руки были за его спиной. — Я не могу смириться с этим. Однажды я позволил тебе ускользнуть от меня … я извлек урок из той ошибки и не сделаю это снова.

На душе потеплело. Я ничего не могла с этим поделать. О, он был наглыми напористым и властным, но ничего из этого не имело значение, когда я видела неуверенность и страх, которые он так усердно пытался скрыть от меня.

— Я ценю то, что ты хочешь защитить меня, но в этом нет необходимости.

— Даже сейчас они придумывают план забрать тебя! — упрямо сказалон.

— Кто? –спросила я, растерявшись.

— Одинокиевиверны, Бастиан и Костя. Они виделитебя и они хотят тебя.

— О, из любви к всевышнему это хорошо и славно! Это лестно, что ты считаешь, что каждый виверн там хочет меня, но то преувеличил, Балтик. Никто, черт возьми, не смотрел на меня там, по крайней мере, не в этом смысле. Тыдействительнооткусил большой кусок пирога, тызнаешьэто?

— У меня нет пирога! — сказал он, намеренно неверно истолковав мои слова.

Я ударила рукой по столу, расстроенная, удивленная и дико возбужденная, и все это одновременно.

— Ну, это позор, потому что я бы прямо сейчас не отказалась бы от кусочка.

— Если ты голодна, я накормлю тебя, — сказал он несколько сварливо.

— Может позже, — сказала я с улыбкой. Я оглядела комнату, рассматривая несколько произведений искусств, разбросанных вокруг. — Это очень красивый дом. — Гостиная также была выполнена в бело-кремовых яичных тонах, с бежевыми и белыми полосатыми мягкими креслами, с черно-золотыми стульямиРегентство, а также дубово-медовым паркетным полом.

— Он отвратителен, но из него прекрасный вид на окрестности, так что я увижу нападающих, прежде чем они смогут нанести удар.

Я остановилась перед длинным камином, наклонив голову, когдапосмотрелана него. Он выглядел так же, как раньше… шоколадные волосы были собраны сзади в короткий хвостик, пик вдовы[15] привлекал внимание к его высокому лбу, его глаза такие же проницательные, как и в моих снах. Я почувствовала в нем силу, и с ужасом сообразила, что этоего огненный дракон, находящийся поводке, но, тем не менее, присутствующий.

— Вот как ты думаешь? С точки зрения людей, нападающих на тебя?

— Драконов, не людей.

— Ну, возможно, если бы ты не уничтожал других драконов, ты не должен был защищаться от них, когда они жаждут мести.

— Если ты имеешь в виду войну… — Хмурый взгляд соединил его брови.

— На самом деле нет, — сказала я, рассеянно прервав его. — Я говорю о шестидесяти восьми синих драконов, которых ты убил пару месяцев назад.

Он мгновение ничего не говорил, пока зашторивал длинные кремово-золотые шторы от пола до потолка, перед темкак повернуться, чтобы посмотреть на меня.

— Что бы ты подумала, если бы я сказал, что не ответственен за эти смерти?

— Я бы сказала... — я задумалась на мгновение, поджав губы. — Я бы сказала, что все верят, что это ты.

— Это не то, что я хотел знать. — Он покачал головой.

— Это то, что ты спросил, — указала я.

— Но это не то, что я хотел знать, о чем тебе хорошо известно. — К моему удивлению, он улыбнулся. — Если у тебя есть какие-либо сомнения в том, что ты дракон, Ясолд, то, что ты не отвечаешь на прямой вопрос, должно быть доказательством.

— Ты должен делать это чаще.

— Указывать причины, почему ты должна признать тот факт, что ты дракон?

— Нет, улыбаться.

— У меня не было никаких оснований для этого. — Его улыбка увяла.

— Может и нет, но чувство юмора – это правильная черта, которую я нахожу сексуальной в мужчине.

— Ты уже думаешь, что я сексуален, — сказал он с надменной, неторопливо идя ко мне той же походкой пантеры, скользящей по тропам в джунглях, которую я помнила из жизни другой Ясолд.

— В прошлом? Без сомнения. Но сегодня есть много сексуальных мужчин. — Я сохраняла свой голос непринужденным, стремясь не позволить ему услышать улыбку в нем.

Он остановился, на мгновение на его лице появилась неуверенность.

— Ты находишь этого другого мужчину, твоего мужа, сексуальным?

— Гарета? Господи, нет. — Я нахмурилась, размышляя об этом.

— Тогда зачем ты связалась с ним?

— Физически, ты имеешь в виду?

Он кивнул, наблюдая за мной также с интенсивностью пантеры.

— Я действительно не знаю. Должно быть, я спала с ним какое-то время. Вот что делают женатые люди. Но... — я села и попыталась разобратьсяв еще непробиваемой массе, которая была моими воспоминаними. — Нет. Там ничего нет. Я вижу его лицо, и я знаю, что он сволочь, и я не хочу быть замужем за ним, но помимо этого, только пустота.

— Это небольшое утешение, — сказал Балтик, изогнув губы. — Еслиэтого мужчину ты не считаешь сексуальным, тогда кого? ЭтоГабриэль? Тынаходишьеговозбуждающим?

Я не могла ничего сделать, улыбка появилась на полное негодованиена его лице.

— Почему ты так подумал?

— Тыпаравиверна, — фыркнулон. — Онвиверн, итыоставаласьвегодоме. Онтебятрогал?

— Даже если бы он захотел… а я уверяю тебя, он считает меня не больше, чем большой занозой в заднице… Май убила бы его. И, вполне вероятно, меня, хотя, возможно, она разрешила бы мне жить, потому что если бы она меня убила, она почувствовала бы себя обязанной принять Брома к себе.

— Кто такой Бром? — спросил он, выражение его лица стало неодобрительным. — Он еще один мужчина, который тебя возбуждает?

— Я думаю, что многие мужчины очень сексуальны, но это ничего не означает, — сказала я, стараясь не смеяться.

— Недляменя.

— Пф. Так ты никогда не видел женщину, про которую бы подумал, что она привлекательна?

— Нет, — сказал он с полной серьезностью.

— Ой, даладно, Балтик. — Я вылупилась на него, просто не могла не смотреть.

— Ты сомневаешься в моих словах? — сказал он, ощетиниваясь на то, что я думала, что он врет.

— Я думаю, что ты пытаешься заставить меня чувствовать себя плохо, да. — Он вздохнул очень преувеличенным вздохом, потянув меня на ноги. Я сразу же отстранилась, понимая, что простое нахождение рядом с ним будило во мне мои плотские желания.

— Ясолд, ты моя пара. Я не желаю другой женщины, кроме тебя. Я не пытаюсь заставить тебя чувствовать себя плохо. Янебудутебе врать, тыдолжна этознать.

— Ладно, прости, что сомневалась в твоих словах, — сказала я смиренно, двигаясь к окну. Хотя мое тело кричало, что онодолжно быть рядом с ним, мой разум знал, что разумнее было быоставить небольшое расстояние между нами.

— Хорошо. Теперь скажи мне, кто такой этот Бром, чтобы я мог кастрировать его.

Ясноварассмеялась, удивленнаявспышкойяростивего глазах.

— Ты смеешься надо мной, женщина? — сказал он, подкрадываясь ко мне.

— Пожалуйста, не кастрируй моего сына. — Я рассмеялась еще сильнее, упираясь рукой в его грудь.

— Твоего сына? — Он моргнул.

— Да. Бром – мой сын. Ему девять. Я думаю, он тебе понравится. Он немного странный, но очень умный и имеет удивительный диапазон интересов, включая любовь к истории. Я уверена, что он захочет поговорить с тобой о временах, которые ты пережил.

— Ты воспитывала моего сына с другим мужчиной? — Мускул на его шее дернулся.

— Нет, явоспитываласвоегосынасдругиммужчиной.

Его руки сжались в кулаки, лицо стало настоящей грозовой тучей гнева.

— По праву он должен быть моим! Ты моя пара! Любой ребенок, которого ты рожаешь, должен быть моим!

— Ох, началось, — сказала я, уставшая и вдруг раздраженная.

Я думала, что он взорвется.

— Я родила Брома девять лет назад. Девять лет назад! Так что ты можешь просто смириться с этим или нет, но я предупреждаю тебя, я люблю Брома всем сердцем, и я не потерплю, если ты будешь к нему плохо относиться.

— Ты любишь меня всем своим сердцем, — закричал он.

— Тывсегдакричишь? — крикнулая вответ.

— Да! –рявкнул он.

— Отлично! –взревела я.

Он был так зол, что я клянусь, его брови ощетинились и, прежде чем я смогла закончить предложение, он был снова на мне, его руки так сильно сжали меня, как дубовый пол под нами, его ротбыл горячим и требовательным и так же захватил меня, как в моих снах. Его язык был везде, кружился вокруг моего языка, дегустировал меня, мою кровь закипала с первого взгляда на его мягких и требовательных одновременно чертах. Он наполнил мои чувстваподавляющим меняароматом и вкусом, и он прижимался ко мне.

А потом появился огонь. Настоящий огонь, который сжигает все. В одну минуту я целовала его, чувствуя, как будто я в огне, и я на самом деле была в огне. На секунду меня охватила паника, я была уверена, что сильно обгорю, но, как только я собиралась оттолкнуть Балтика вместе с его огнем, произошла удивительная вещь… что-то внутри меня переключилось. Это было, как будто весь мир, казалось, слегка стал вне фокуса на мгновение, затем вернулся обратно в нормальное состояние.

Огонь, который угрожал обуглить мою кожу, вдруг вместо этого плясал по ней, оставив за собой ощущение тепла, но не более того. Ну, ничего, что было бы вредно… он так же не разжег огонь внутри меня на новый уровень, пока я не потерлась об Балтика, изображая соблазнительный танец, который я никогда не делала раньше. Он застонал в мой рот, его пальцы впились в мою попку, притягивая меня сильнее к нему, его губы и рот и огонь дракона забрали все мои мысли.

— Ты любишь меня всем своим сердцем, — проворчал он, его контроль был очень близко к потере.

Я говорила себе, что мне действительно нужно остановиться, прежде чем дело зашло слишком далеко, слова, которые он произнес, оживили миазмы похоти и любви, которые бушевали в моем мозгу, перерастая в праведное раздражение.

— Ты знаешь, я действительно ненавижу людей, которые говорят мне, что делать, — ответила я, прикусив его нижнюю губу и не очень мягко. Я не повредила кожу, потому что не хотела причинить ему боль, но применила столько силы, чтобы привлечь его внимание.

И обратите внимание, что он сделал.

— Ты посмела меня укусить? — Он отклонился назад, шок был на его лице, когда он коснулся своей нижней губы.

— Да… да, япосмела.

— Я не люблю, когда мне указывают, что делать! — Поставив руки на бедра, я сделала угрожающий шаг вперед. — Поэтому ты можешьпрекратить это, Мистер Требовательный, и поцеловать меня правильно или не целовать меня вообще!

— Теперь ты говоришь мне, что делать!, — бушевал он, сделав шаг вперед, пока его грудь не уперлась в мою. — Мне это не нравится. А что насчет поцелуя, Мадам Командирша, я буду целовать тебя так, как посчитаю нужным. Я– виверн, анеты!

— МадамКомандирша! –ахнула я.

Нос к носу мы впились друг в друга взглядом, пока я ничего не смогла поделать и засмеялась. К моему удивлению, губы Балтика дернулись, затем из него вырвалось хриплоехихиканье, которое каскадом переросло в откровенный гогот.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.