Суббота, 6 июня 1998, 20:17 30 страница

Юноша пожал плечами и взглянул ему в лицо.

- Иногда выражалось. Ты бы понял, встреться мы летом у Дерслей. Ну, во всяком случае, в последние пару лет. С тех пор как я узнал, почему должен возвращаться туда... Чтобы выжить и исполнить свой долг. Единственный способ смириться, пришедший в голову, был... отключиться.

«Возможно, у него раньше времени началось лето», – вспомнились Северусу слова Альбуса. Он едва сдержал вздох: проклятый старикан снова оказался умнее всех.

– Учитывая, что ритуал – очередной пример крайних мер по спасению твоей жизни, чтобы впоследствии ты смог... о да, аналогия ясна. Неудивительно, что ты решил применить со мной ту же технику.

- Ничего я не решал, – возразил Гарри. – Во всяком случае, не умышленно. Я просто... ну, мои родственники меня ненавидят, так? Но мне от них никуда не деться. Во всяком случае, так было раньше. Ведь Podentes посильнее защиты крови, верно? Вот-вот, я так и подумал, когда вспомнил твои слова из синопсиса о том, что стану от тебя зависеть. По крайней мере теперь я избавился от сомнительного удовольствия называть дом Дерслей своим. Да и Дерсли не горели бы желанием увидеть меня после окончания школы.

Обычно не терпящий пустой болтовни Северус внимательно слушал юношу. От его внимания не ускользнуло то, как Гарри отвлекся от первоначальной темы разговора.

- Значит, ты погружался в этот бездумный транс, потому что?..

Гарри скривил губы в странной улыбке – скорее печальной, чем радостной.

- Наверное, это естественная реакция. Я поступаю так, когда вынужден иметь дело с теми, кто меня не выносит. Мне проще... не иметь с ними дела. Это как... кстати, «бездумность» – неплохое определение. Я перестаю думать и повинуюсь. Это спасало меня от частых стычек у Дерслей. Однако с тобой этот способ не прошел.

- Возможно, разница в том, что они действительно тебя ненавидят.

Тут Гарри скривил губы еще сильнее.

- А ты, выходит, нет? Я что, похож на идиота?

- Ты похож на... – Северус отмел эту мысль и начал заново. – Не стоит с такой легкостью утверждать, что я ненавижу тебя, Гарри. Будь это правдой, вряд ли я смог бы желать тебя так сильно, как желаю сейчас.

Гарри поспешно отвернулся, но Северус успел заметить в зеленых глазах рассчетливый огонек. Ага... выходит, юноша нарочно провоцировал его... желая выудить какую-то информацию. Любопытно.

Теперь же Гарри, казалось, выудил больше, чем ему хотелось. Его шея и щеки снова пылали. Что ж, к этому Северус уже привык. Интересно, сколько времени у Гарри займет отучиться краснеть по любому поводу?

Однако смущение не прервало поток гриффиндорского любопытства.

- Еще как смог бы. Ведь больше всего тебя интересует власть.

- Если мне не изменяет память, в результате ритуала силу получаешь ты.

- Да, конечно, но ты будешь ее контролировать. Контролировать меня, – Гарри с презрением взглянул на мужчину. – Ты же слизеринец. Чтобы добиться власти, ты переспишь с кем угодно, ведь так?

Снейп сцепил пальцы, напоминая себе, что ложь, как бы спасительна она ни была, не в его интересах. Гарри предпочитал верить, что с ним станут трахаться, а не заниматься любовью; по той же причине он принимал желание Северуса за что-то другое.

Все это огорчало.

Более того – раздражало.

Однако перед ним сидел восемнадцатилетний девственник, убежденный в собственном гетеросексуализме. Очевидно, половые предпочтения Гарри не так уж однозначны, но знал об этом сейчас один Северус. Сам Гарри пребывал в блаженном неведении. С учетом обстоятельств, неведение юноши было вполне объяснимо. Он ведь уже признался, что после смерти Блэка утратил интерес к романтике и романам.

М-да. Подобные выводы даже не удивляли.

Что же касается честного ответа... Северус вздохнул. Безусловно, открытые отношения означали выставление напоказ своего истинного «я», а этого Северус, как правило, старался избегать. Ему никогда не нравилось открываться – ну, разве что во время секса. Из всех окружающих его людей понимал его один лишь Альбус, однако понимание старика основывалось скорее на острой проницательности, чем на информации, добровольно предоставленной зельеваром.

Необычайная проницательность и легилименция, цинично перефразировал мысль Северус. Скорее даже последнее.

В конце концов, все это не имело значения. Важно было начать созидать отношения, необходимые для Podentes. Отношения возлюбленных, основанные на доверии. Сам он уже снабдил Гарри достаточными основаниями для недоверия, поэтому теперь оставалось только одно – признаться. Суметь раскрыться полностью, понимая, что признание не встретит одобрения юноши.

– Да, пожалуй... если речь зайдет о достаточно сильной магии, я смог бы, вероятно, вступить в интимные отношения и с ненавистным человеком. Существуют чары, заклинания, зелья... которые обеспечат определенные реакции организма, даже когда, как говорится, душу воротит, – Гарри кивнул – в его жесте ощущался намек на самодовольство. Впрочем, оно наверняка исчезнет, как только Северус продолжит объяснение. – В твоем же случае я прибег к зелью, убивающую эрекцию. А это доказывает, что к тебе меня влечет не только магический потенциал.

Лицо Гарри из розового стало вишневым.

Северус не знал, радоваться ему или огорчаться смущению юноши, однако понимал, что на подсознательном уровне Гарри до сих пор не верит, что бывший профессор хочет его по-настоящему. Возможно, и этого стоило ожидать после лет, наполненных оскорблениями. Северус был достаточно умен, чтобы уяснить – годы унижений не искупить несколькими банальностями, но начинать с чего-то было нужно. Бесспорно, этим утром он совершенно искренне восхвалял лицо и тело Гарри, но, учитывая влияние Дурмана, казалось сомнительным, что комплименты отложились в памяти юноши.

– Позволь поделиться тем, что наиболее влечет меня к тебе, – мягким, бархатным голосом начал Северус. Как ни странно, говорить откровенно оказалось легче, чем он предполагал... ведь сейчас он обнажал душу, не так ли? Признавался в собственной слабости... И это оказалось так просто – стоило лишь начать. Возможно, сказанные раннее комплименты открыли внутри какой-то клапан, который слишком долго оставался неиспользованным. – Твои глаза, Гарри. Обычно я ношу только черное, и вряд ли тебе известно, как я обожаю зеленый цвет. А твои глаза, Гарри, не просто зеленые. Один оттенок в них сливается с другим, темный со светлым, изумрудные реки стекаются в ручейки радужной оболочки, под которой расцветает шалфей...

– Хватит! – воскликнул Гарри, закрывая уши.

Нет, ну что за ребячество! Хотя, если подумать, то Гарри действительно проявлял беспримерную незрелость в одном и неприсущую возрасту мудрость – в другом. Ошеломительное сочетание. Чем больше Северус узнавал истинного Гарри, тем меньше, казалось, понимал юношу.

Несомненно, это было прогрессом. Используя для зелья незнакомый ингредиент, он прекрасно понимал необходимость тщательного его изучения; ведь надеяться на приблизительные данные означало приблизительный результат.

Гарри еще немного подержал у ушей ладони, затем опустил руки и прищурился.

– Могу ли я тебе верить?

И снова Северусу почудился скрытый смысл в вопросе.

– Да, можешь.

А жаль. Теперь, когда Северус разоткровенничался, в глубине души ему хотелось продолжать воспевать все, чем восхищался в Гарри Поттере.

«Занятно, как же все меняется», – уныло подумал он.

– Вернемся же к разговору о ненависти, – объявил он, решив покончить с темой раз и навсегда. – Думаю, ненависть моя была больше направлена на Джеймса, чем на тебя самого. Другими словами, до него мне было не добраться, тогда как ты оказался под рукой. Но... как я уже объяснял, теперь мне ясно что ты – не Джеймс, Гарри. И пусть у нас с тобой есть свои трудности...

– Ну, ты у нас прямо специалист по преуменьшениям! Даже не смей умалять значимость семилетних конфликтов. Я прекрасно помню, как страстно ты меня ненавидел. И не отца, а именно меня.

Что ж. Возразить на это Северусу было нечего.

– Иногда. Например, после возрождения Темного Лорда. На меня оказывали давление и Альбус и Темный Лорд; обоим нужна была информация и, если честно, твое намеренно наплевательское отношение к окклюменции создавало мне дополнительные трудности. Потом случился этот эпизод с думосборосом; едва ли он способствовал улучшению наших отношений… – Северус пожал плечами. – Но когда я понял, что теперь за тебя отвечаю, то пришлось волей-неволей переосмыслить свою позицию. Твои желания и благополучие стали... важны для меня. Более того, узнав тебя как личность, а не как копию Джеймса... я больше не вправе тебя ненавидеть, нет.

– Ага, значит, и ты, наконец, вырос, – пробормотал Гарри. – Но то, что случилось с Джеймсом... Значит, не примени он тогда Infertilis, то никогда не повзрослел бы достаточно, чтобы привлечь внимание мамы?

– Полагаю, что да. Лишив меня надежды на наследника, он получил собственного, – Северус пожал плечами; старая рана затянулась и уже не болела так, как раньше. По крайней мере так ему казалось. Но, очевидно, что-то в его словах обеспокоило Гарри, который принялся теребить губу. – Что?

Гарри покачал головой, тряхнув волосами.

– Ну, а кто теперь увиливает от открытых и честных отношений? – поддразнил Северус. Он прекрасно осознавал коварство вопроса, учитывая собственное поведение... но ему хотелось узнать, чем обеспокоен юноша.

Гарри сердито взглянул на него и вздохнул.

– Грехи отцов, вот что.

– Прости, что?

– Это из Библии.

– Ах оттуда! – Северус презрительно фыркнул. – Да, наслышан о ней. Ну, более-менее. «Ворожеи не оставляй в живых» – причем некоторые до сих пор следуют этому правилу. Неужели ты хочешь сказать, что... прости за оксюморон – тебе навязывали религиозное образование?

Что ж, вопрос хотя бы разрядил атмосферу. Гарри рассмеялся.

– Слава богу, нет.

Северус улыбнулся, хотя и не понял юмора.

– Тогда к чему цитировать эту Библию?

– Потому что слова эти вдалбливались в меня с утра до вечера, – огрызнулся Гарри; он больше не улыбался. – Мол, грехи отцов будут преследовать детей их до третьего и четвертого колена. А тетя Мардж обычно после этого распространялась о том, что плохая кровь испортит хорошую... что влияние плохой крови сильнее... Короче, так мои родственнички выражали уверенность в моей никчемности. А как иначе – ведь мой безработный отец-алкоголик был таким же.

– Твой, прости... кто?

– Мой безработный отец-алкоголик, – повторил Гарри. – Нет, он им, конечно, не был. Теперь-то я знаю, что он им не был. А вот тогда не знал. Но то, что ты сказал... меня испугало. Словно отбросило назад в прошлое, вот и все.

Северус задумался на миг, но так и не вспомнил.

– Что же я сказал?

– Он... то есть Джеймс... из-за него у тебя не будет ребенка, – Гарри потупился. – И... ну, он раскаялся, повзрослел, моя мама в него влюбилась, родился я, и Вол... Темный Лорд отметил меня как равного, и вот он я – готов пройти через Podentes... Короче, все выстраивается в логическую цепочку. Я обязан заниматься сексом только с тобой, поэтому детей у меня тоже не будет. Грехи отцов...

– Понятно, – пробормотал Северус. Однако он все так же ничего не понимал. – Э... признаюсь, что сей аспект ритуала еще не привлекал мое внимание. Разве ты... тебе хотелось бы иметь ребенка?

Гарри пожал плечами.

– Честно? Я никогда об этом не думал.

Северус быстро кивнул.

– Вернемся к преступлению твоего отца, Гарри. Каковы бы ни были его последствия, оно предопределило твое появление на свет. Страшно подумать, что бы произошло с магическим миром, окажись единственным ребенком, родившимся на исходе седьмого месяца, Лонгботтом.

Гарри заморгал.

– Тогда вместо меня здесь бы сейчас сидел Невилл!

Северус сузил глаза.

– Не думаю. Вряд ли бы он пережил свою первую встречу с Темным Лордом.

– Невилл сильнее, чем кажется на первый взгляд, – возразил Гарри. – И умнее. Уверен, что дело дошло бы до этого момента... и соискателем стал бы Невилл.

Зельевар поежился.

– Рад, что этого не случилось. Пойми, я не могу простить твоего отца. Своим проступком я причинил Лили временное неудобство; худшее, что она испытала – унижение, которое, по-моему, всецело заслужила. Однако то, как поступил со мной Джеймс Поттер - непростительно.

– Да, наверно... то есть конечно. С другой стороны, ты бы все равно никогда не завел ребенка, ведь так? Ну, с твоими-то наклонностями?

Мерлин, какая невинность. Да нет, в последнее время Северусу она даже нравилась. Нравилась и... возбуждала, хотя до сих пор ему удавалось скрывать это.

– Наклонности наклонностями, однако пути существуют. Несомненно, тут потребуется особая магия, но... – он умолк, заметив мертвенно побледневшее лицо Гарри. – В чем дело?

– Хм. Я, конечно, ему не поверил, но Рон говорил, что, применив достаточно магии, волшебник сумел бы, ну, знаешь... родить ребенка?..

Зельевар свел брови. Жаль, что Рональда Уизли не было рядом. Северус бы с радостью выбил дурь из его рыжей головы. С другой стороны, это было так же маловероятно, как и идиотская мысль о мужской беременности.

– Существуют всякие легенды, – успокоил он юношу. – В каждой культуре, в том числе и в нашей. Но магии, с помощью которой волшебник сможет забеременеть да еще и выносить плод, не существовало никогда.

– Уф, хорошо! – Гарри чуть ли не обмяк от облегчения – реакция, совершенно непонятная зельевару. – Я тут чуть не умер от беспокойства.

– Из-за чего?

При этих словах Гарри покраснел так сильно, что Северус едва не ощутил исходящий от него жар.

– Ну... – юноша отвел глаза. – В общем, мне показалось, ты... жалеешь об утраченной возможности... и намекаешь, что, несмотря на Infertilis, найдешь способ... сделать меня... э...

– Нет, – покачал головой Северус, затем потянулся и сжал Гарри руку. – Я ни на что не намекал. Если помнишь, ты сам настаивал на обсуждении этой темы. И нет, такого способа не существует. Это просто невозможно.

– Тогда что ты имел в виду, когда сказал, что «пути существуют»?

– Ах, да. Что ж, ты знаешь, что меня не влечет к женщинам, но пожелай я завести ребенка, то смог бы воспользоваться средствами для достижения нужных эрекции и эякуляции, – Северус тщательно пытался сохранить невозмутимость, однако по выражению лица Гарри понял: отвращение, вызванное мыслью о гетеросексуальных отношениях скрыть удается неважно.

Гарри кивнул.

– Ладно, мне все ясно. Спасибо за разъяснения. Не стану утверждать, что мне нравится новоявленный образ отца, твоей вины тут нет. Между прочим, мне было полезно узнать, отчего ты весь так перекосился, впервые меня увидев, – отняв руку, Гарри взмахнул ею. – Что ж, задавай свой вопрос, а потом покажи, как тут общаются с домовиками и получают еду.

– Разумеется, – рассеянно ответил Северус, уже перебирая в уме различные варианты вопросов. Следует спросить о чем-то интересующем его и в то же время не слишком неприятном для Гарри. Вот она – возможность продемонстрировать отсутствие желания злоупотреблять предложенной властью. С точки зрения зельевара, это могло послужить достойной прелюдией для их дальнейшей совместной жизни.

Каково это – жить с этими ужасными магглами?.. Нет, слишком навязчиво. Несмотря на недавние откровения, Гарри дал ясно понять, что не желает обсуждать родных. Во всяком случае, не с Северусом. Кажется, он предпочитает откровенничать с Гермионой Грейнджер. Внезапно Северус задумался – насколько посвящена девчонка в перипетии личной жизни Гарри.

Ты в самом деле решил отложить растяжение, или же бросил так в сердцах? Нет, слишком требовательно. Когда Северус предложил это, то поклялся, что оставит выбор за Гарри, и тем самым утратил право упоминать об этом. Ну, во всяком случае, до тех пор, пока выбора у них не останется. В один прекрасный день он уже не сможет откладывать это на потом.

Неужели тебя во мне ничто не привлекает? Нет, слишком откровенно. Разумеется, Гарри ответит «нет». Слышать которое Северусу совсем не хотелось. Кроме того, он знал, невзирая на видимую неприязнь юноши: кое-что в нем, мягко скажем, интриговало Гарри.

Улыбаясь краем губ, Северус еще раз поздравил себя с тем, что не забывал по вечерам наносить на волосы защитное зелье.

– Те зеркала, которые Блэк и твой отец использовали во время отработок, – наконец решился спросить он, – имеют ли они отношение к разбитому зеркалу в составленному тобой перечне собственности?

Зеленые глаза подернулись печалью. Северус увидел в них острую боль, словно говорившую: «Я убил Сириуса» – и едва не выругался. Следовало догадаться не затрагивать темы, связанные с Блэком.

– Ну да, это одно из тех самых зеркал. Наверное, оно принадлежало Джеймсу, и поэтому тоже считается «фамильной собственностью». Хорошо, что я все равно собирался его отдать, - спокойный объяснил юноша. Но его истинные чувства выдавали повлажневшие глаза. – Ты не спросишь, почему оно разбито?

Северус больше не намеревался ничего спрашивать, однако ему показалось, что Гарри хотелось высказаться, и он кивнул.

– Я разбил его после смерти Сириуса.

В горе многие ведут себя странно, это Северусу было известно. И все же возникший образ едва ли вязался с привычным Гарри Поттером – юношей, лелеющим то немногое, что осталось ему от семьи, а Блэка он явно считал таковой.

– Зачем? – нехотя спросил он, не желая вытягивать Гарри мучительные подробности.

Гарри выпрямился, пытаясь сохранить бесстрастность, но боль в зеленых глазах выдавала его истинные чувства. Ему хотелось отсечь от себя то, что причиняло такую сильную боль. Очень хотелось. Но для этого он слишком любил Блэка.

– Потому что оно было у меня в тот день, когда он погиб. Одно - у меня, а второе – у него, и я мог бы воспользоваться им для связи, убедиться, что с ним все в порядке, что он находится дома, а не под пытками в Министерстве. Я же просто забыл о нем! А он погиб, потому что я не придумал способа с ним связаться! Но способ то у меня был!

Северус почувствовал, как у него сжимается горло. Он знал, что Гарри винил себя в смерти Блэка, но понятия не имел, что для угрызений совести у юноши имелись веские основания.

– Да, конечно, недоразумение с зеркалами – ужасное бремя, однако оно не опровергает то, что я говорил ранее. Твоего крестного убила Беллатрикс, а не ты.

– Фактически я, – буркнул Гарри. – Эх, если бы я только додумался развернуть пакет!

Эта деталь озадачила Северуса.

– Уверен, у тебя имелись причины не разворачивать подарок.

– Имелись... – прошептал Гарри. – Я думал, что таким образом защищаю его. Он вынужден оставаться был в укрытии, но я же знал... да неважно. Все так запутанно. Можем мы приступить к еде?

Поняв намек, Северус кивнул и принялся объяснять, как пользоваться заколдованным столом.

Суббота, 6 июня 1998, 20: 17

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 293031 32 33 34 Следующая ⇒