Суббота, 6 июня 1998, 20:17 20 страница

Слегка отодвинувшись, он позволил Гарри обрести равновесие, хотя все еще не выпускал прижатые к деревянной двери руки юноши.

– Говори, – приказал он.

Гарри упрямо сжал губы и помотал головой. Северусу очень захотелось встряхнуть его. Вместо этого он настойчиво продолжил:

– Ты отвечал на мои поцелуи. Вполне... воодушевленно, осмелюсь добавить. Это – то, что тебя беспокоит? Начало было удачным, как, я уверен, ты понял и сам.

Гарри лишь яростно смотрел на него.

– Или же ты смущен очевидностью своей реакции? – настаивал Северус, глядя вниз, на выпуклость в паху юноши. В конце концов, под штанами на Гарри ничего не было, а те не скрывали его возбужденного состояния. Зрелище оказалось весьма соблазнительным и было, несомненно, добрым предзнаменованием, хотя вряд ли сам Гарри согласился бы с таким утверждением.

– Заткнись, – прошипел гриффиндорец, скорчив ужасную гримасу, которую Северус мог объяснить лишь попыткой совладать с собственным телом. Разумеется, у него ничего не вышло: Северусу даже не понадобилось повторного взгляда, чтобы понять это. От раздражения и бессилия юноша глухо зарычал.

Северус подавил смешок. Вместо того, чтобы дразнить Гарри, он произнес самым мягким тоном, на который был способен:

– Это абсолютно естественная реакция. Ты воздерживался целых три недели, верно? Одного Sensatus достаточно для того, чтобы возбудиться, невзирая на обстоятельства, при которых это происходит.

Когда вместо ответа Гарри лишь заскрипел зубами и попытался освободить руки, терпение Северуса иссякло. Черт побери, как ему научить Гарри добровольно заниматься с ним любовью, если юноша так неадекватно реагирует на естественные порывы организма?

– Объясни, что тебя огорчило? – ровно велел он.

– Отъебись, – было ему ответом, и Гарри отчаянно забился в его руках – да так сильно, словно от ярости потерял рассудок. Северус не сомневался - выпусти он сейчас юношу, тот немедленно бросится к камину, не задумываясь над тем, что вылетит, полураздетый и задыхающийся, в кабинете директора.

Кроме того, что объединения сил нужно было добиться любой ценой, Северус был уверен в одном: он не планировал стоять здесь до утра, пытаясь обуздать почти обезумевшего Гарри. Но и выпускать его в таком состоянии он тоже не собирался. И, поскольку юноша был не в духе вести переговоры, Северус видел лишь один выход из ситуации.

Выпустив одну руку юноши и не обращая внимания на мгновенно предпринятую попытку отпихнуть его, Северус призвал палочку, решительно прижал Гарри к двери и подождал, пока тот встретится с ним взглядом.

Зеленые глаза сверкали гневом; Северус поднял палочку и прошипел:

– Legilimens!

Он применял это заклинание и раньше, погружаясь в беспорядочные ощущения и образы, натаскивая юношу в защите от подобных вторжений. В этот раз его целью было найти конкретное, недавнее воспоминание. То, в котором они лежали в постели, а Гарри медленно выходил из тумана страсти. Северус чувствовал, как юноша сопротивляется, старается вытолкнуть его из своего сознания, однако Гарри был слишком взволнован и не ожидал нападения. К тому же мысли его по-прежнему путались, а в душе кипела масса эмоций: гнев, похоть, ненависть.

Для мага, владевшего окклюменцией, эмоции означали слабость.

Северус усилил натиск, преодолел сопротивление Гарри и увидел, чтó на самом деле произошло между ними несколько минут назад.

Он резко выпустил юношу, отступив, чтобы не теснить его. И тут же, не теряя времени, направил палочку на камин и заблокировал дымолетную сеть, а также запер входную дверь с помощью охранных чар.

Впрочем, после столь жестокого вторжения в свои самые тайные мысли, бежать Гарри не мог. Он со стоном осел на пол, обхватывая руками голову с таким видом, словно мечтал лишь о том, чтобы провалиться под землю и сгинуть.

Северус призвал нужные флаконы, опустился на колени рядом с Гарри и приподнял его голову.

– Пей, – приказал он, всунув юноше в руку пузырек с пенистой, розовато-лиловой жидкостью.

– Ага, сейчас, разогнался, – процедил Гарри. – Я тебе ни на грош не верю после того, как ты только что со мной поступил.

– Это поможет справиться с побочными эффектами легилименции, – невозмутимо объяснил Снейп. – Что же до моих действий - если бы ты согласился побеседовать, мне не пришлось бы прибегать к чрезвычайным мерам.

– Я был не в состоянии ничего обсуждать! – проорал Гарри, затем поморщился и прижал пальцы к вискам.

– Пей, это поможет, – мягко повторил Северус, поднося пузырек ближе.

Гарри с отвращением взглянул на него, но принял флакон и поднес ко рту. Проглотив содержимое, он утер рот тыльной стороной ладони. Северус видел, что вкус его зелья явно не пришелся юноше по душе.

– Горький цитвар необходим...

– Да, да, чтобы нейтрализовать токсины, – огрызнулся Гарри, вставая на ноги. – Я, знаешь ли, не полный придурок! Даже я усвоил на твоих уроках, что приятными на вкус бывают лишь яды!

Несомненно, Гарри снова становился самим собой. Северус почувствовал облегчение, несмотря на то, что такое поведение ему не нравилось.

– Предлагаю обсудить случившееся в менее... напряженной обстановке, – предложил он, взмахом палочки погасив и свечу, и огонь в камине. Затем поднял с пола рубашку, накинул ее на плечи, и вышел в гостиную.

Через несколько минут Гарри последовал за ним; Северус предположил, что юноша пытается взять себя в руки, и убедился в этом, когда Гарри появился умытый, с приглаженными водой волосами.

– Могу я тоже одеться? – спросил он, исподлобья глядя на одетого во все черное Северуса.

– Накинь одну из новых рубашек, – рассеянно пробормотал Северус. – Но не забудь переодеться перед уходом, – задумавшись, он немного помолчал, прежде чем поинтересоваться: – Заметят ли друзья твои обновки?

– Конечно, – согласился Гарри, порывшись в пакетах; из одного он извлек простую синюю футболку. – Сейчас у озера большая вечеринка в честь окончания экзаменов. Пришлось выдумать, что министерский представитель назначил мне отработку за взрыв в твоем классе. Если я вернусь в таком виде, всем станет ясно, что я целый день шатался по магазинам, и мне не поздоровится.

От Северуса не ускользнуло, что Гарри намеренно уводил беседу подальше от личных тем. «Пусть пока будет так», - решил Северус.

– Разве тебе не влетит в любом случае?

– Ну, не из-за ТРИТОНов же, – проворчал Гарри, торопливо заправляя футболку в штаны. Закончив одеваться, он сел – как можно дальше от Северуса.

– А из-за чего?

– Например, из-за того милого расписания, которое ты для меня состряпал: теперь я вижу друзей только за едой и на уроках. Да и мои оправдания их уже достали. Разумеется, Рон просто думает... – Гарри неожиданно умолк.

– Да? – мягко подбодрил Северус.

– Что, снова применишь легилименцию, если я не отвечу? – съязвил Гарри.

– Естественно – если пойму, что ты что-то скрываешь, - в ответ на сердитый взгляд юноши Северус лишь приподнял брови, словно спрашивая «А чего ты ожидал? »

– Да какая разница! – Гарри опустил голову на диванные подушки. – Рон просто подумал, что я завел подружку, к которой постоянно бегаю. И никак не решит, из Равенкло она или из Хаффлпаффа, – у Гарри вырвался истерический смешок. – Подозреваю, что он уже гадает, не из Слизерина ли она. Хотя спросить об этом меня напрямую, конечно, не осмелится.

– Даже так, – Северус помедлил, пытаясь сформулировать следующую фразу. – Но ведь у тебя нет подружки. Вообще.

Гарри покачал головой.

– Почему ты не упомянул об этом?

Гарри взглянул на него.

– А смысл? Это уже было неважно. То есть, если бы она у меня была, тогда, возможно... но нет, даже в этом случае я не думаю, что тебя бы это касалось. Мне просто пришлось бы порвать с ней из-за предстоящего ритуала. Что было бы моей, а не твоей проблемой.

Теперь настал черед Северуса качать головой.

– Ты не понял. Почему ты не рассказал мне, что у тебя вообще никогда не было подружки?

Смутившись, Гарри ответил:

– Потому, что это не так.

– Не в том смысле, – Северус задержал дыхание и. спросил себя, не притворяется ли Гарри бестолковым нарочно. – Почему ты позволил мне прийти к выводу, будто вы с мисс Грейнджер - любовники?

– Не знал, что ты об этом задумывался, – нахмурился Гарри. – Ты это серьезно? А я-то думал, что ты умный человек.

– Ты признался ей в вечной любви у меня на глазах, – напомнил Северус.

– Ну, нужно же мне было что-то предпринять, – огрызнулся Гарри. – Ты объявил всему классу о том, что мы трахаемся! Вот уж не думал, что ты действительно в это верил, Северус. Считал, что ты просто хочешь ее унизить. Вот я и заявил, что люблю ее издали, и что между нами ничего нет. Да если бы я стал все отрицать, мне бы вообще никто не поверил.

Вздох, который Северус пытался подавить, вырвался наружу.

– Очень скоро наши отношения примут глубоко интимный характер, Гарри. И тебе не пришло в голову, что меня следует поставить в известность о твоей неопытности?

– Я же сказал, – возразил Гарри. – Сказал, что никогда не был с мужчиной.

«Да, уже после того, как я спросил», – мысленно добавил Северус, хотя и понимал, что был не совсем справедлив. Гарри с самого начала заявил, что его не привлекают мужчины – что, по сути, было равносильно признанию. Однако гриффиндорец даже не посчитал нужным открыть ему всю правду.

– Я имел в виду, – процедил Снейп, теряя терпение, – что твое нелепо преувеличенное потрясение в спальне вполне оправдано: ты впервые почувствовал возбуждение как следствие прямых действий другого человека! Когда я согласился на малоприятную перспективу приобрести Гарри Поттера в качестве раба, я и представить не мог, что подписываюсь на дефлорацию гребаного девственника! Почему ты не сказал, что никогда не был с девушкой?

– Ах, мне так жаль, что тебя оскорбляет моя девственность, Северус! – качая головой, протянул Гарри. – Я не сказал тебе об этом, потому что, откровенно говоря, мне и в голову не пришло, что ты мог думать иначе! Я не встречался ни с кем с пятого курса, а шансов на уединение в студенческих спальнях, знаешь ли, не так уж много!

Северус задумался.

– Когда я приказал тебя воздержаться, ты попросил отложить это на одну ночь.

- Ну да, а ты отказал мне даже в этом; то, что я до сих пор девственник, исключительно твоя вина, – поморщившись, проворчал Гарри. – Я собирался об этом позаботиться. Мне вовсе не улыбалось думать, что ты станешь у меня первым. Но ты настаивал.

– К кому же ты планировал обратиться той ночью? – спросил Северус. – К мисс Грейнджер?

– Может, оставишь наконец Гермиону в покое? – ледяным тоном поинтересовался Гарри. – Она уже почти два года встречается с Роном. Ума не приложу, отчего ты не замечаешь, что они постоянно целуются. Между тем, меня она обняла всего однажды, и это ты не преминул раздуть в роман века! В любом случае - нет, я не собирался обращаться к своей лучшей подруге с просьбой переспать со мной. Зная, что она бережет себя для моего лучшего друга! Взбредет же такое в голову!

– Мисс Грейнджер до сих пор не вступила в половую связь с мистером Уизли? – удивился Северус.

– Ты что, не слушал, когда я говорил, что тут совсем нет укромных мест? –вопросом на вопрос ответил Гарри.

– Основываясь на собственном опыте, замечу, что для сметливых в замке найдутся способы... наладить контакт.

– Ну, слизеринцы, может, и трахаются, где попало, – грубо вставил Гарри.

– А гриффиндорцы ожидают встретить любовь своей жизни, – съязвил Северус. Выражение лица Гарри ясно дало ему понять, что слова эти лишены юмора. – Гарри...

Гриффиндорец скрипнул зубами.

– Спасибо, что напомнил.

– Ну, и с кем же ты собирался провести ту ночь?

Глаза Гарри яростно сверкнули.

– А вот это уж точно не твое дело, и не смей вытаскивать палочку, чтобы выяснить. В любом случае. И вообще... – казалось, юноша заметно пал духом. – Я подумал о Джини, но не смог бы так поступить, даже имея на то твое позволение. Она столько лет была влюблена в меня, а это внушило бы ей ложную надежду... и было бы к ней несправедливо.

– Очень по-гриффиндорски... – обвинил Северус. – Ты скорее принесешь свою невинность в жертву мне, чем огорчишь юную леди?

– Учитывая, что мне придется спать с тобой в любом случае, было бы малодушно причинить боль еще и ей, – буркнул Гарри. – Что касается моей неопытности... Я-то думал, что ты о ней прекрасно осведомлен. Что поэтому и вел себя... э... ну, я заметил, что ты... ну, был довольно осторожен в том, как ты приступил к проекту «устройства личных отношений». Теперь же, когда ты в курсе... думаешь, мы сможем немного притормозить?

– Ритуал запланирован на семнадцатое число, – непреклонно объявил Северус, игнорируя искорку надежды в голосе Гарри. – А теперь мы обсудим то, что произошло в спальне.

Гарри моргнул.

– Э... я думал, что мы это уже обсудили.

– Нет, мы лишь прояснили несколько тонкостей. Гарри, как ты понимаешь требование ритуала о необходимости испытать подаренное мной удовольствие во время ритуала?

Юноша побледнел и, заикаясь, пробормотал:

– Э... ну, я уже привык к массажу, и выдерживаю его нормально. То есть, он даже приятен... – Северус заметил, как тот сглотнул. – О, Мерлин. Это вовсе не то, что имелось в виду, верно?

– Cambiare Podentes насыщен Магией Секса, – объяснил Северус. – Ритуал требует от тебя испытать наслаждения от секса.

– При свидетелях?

– Они будут присутствовать на этой части ритуала, да.

Юноша побелел еще сильнее. Казалось, он вот-вот потеряет сознание.

– Э... я... о Мерлин, я даже не знаю, как спросить об этом.

– Я всегда могу применить легилеменцию, – беспечно предложил Северус, зная, что это заставит Гарри разговориться.

И точно – юноша тут же выпалил:

– Мне нужно будет испытать оргазм при свидетелях?

Наклонившись к нему, Северус покачал головой.

– Нет. Свидетели должны видеть удовольствие, а не его кульминацию. Чего-то вроде того, чем мы занимались сегодня, будет достаточно.

– Значит, мне предстоит лишь частичное унижение. Великолепно, – отвернулся Гарри.

Приподняв подбородок юноши пальцем, Северус подождал, пока тот встретится с ним взглядом.

– Гарри, свидетелям даже не нужно знать об истинной причине твоего удовольствия. Мы договоримся о тайном знаке, который ты мне подашь, когда возбудишься полностью. Наибольшее затруднение состоит в том, что мы не сможем применить Sensatus.

Гарри задохнулся.

– А что, если я не смогу?

– Сможешь, – уверил Северус, отпуская его подбородок. – Об этом я позабочусь. Однако теперь ты понимаешь, почему несколько недель тому назад я написал о том, что нам следует готовиться и упражняться?

– Ага, – глухо отозвался Гарри. – Э... значит, ты уже выбрал свидетелей? Полагаю, директора? А кто будет вторым?

Северус удивленно приподнял бровь.

– Я думал, ты в курсе. Каждый из нас должен выбрать по свидетелю. Моим будет Альбус, это верно. Твоим – тот, кого выберешь ты. Ритуал лишь требует присутствия человека, которому ты давно доверяешь. Однако я настоятельно советую выбрать свидетеля, способного держать язык за зубами. То, что ты вступаешь в рабство Podentes, надолго в секрете не останется, но очень надеюсь, что Темный Лорд не сразу узнает имя твоего хозяина.

Гарри замер, уронив руки на колени.

– И ты продолжишь шпионить, верно?

– Буду, сколько времени, сколько это будет целесообразным.

– Но я же против!

– Тогда, возможно, это к лучшему – что решение от тебя не зависит.

– Вряд ли у нас получится объединить силы, если ты погибнешь, Северус.

– Видимо, ты не расслышал моего предыдущего замечания, – спокойно ответил Северус. – Мы не станем это обсуждать. Итак, перейдем к другому вопросу. Ты на несколько ночей прекратишь принимать «Сон Без Сновидений».

– Ладно, – вздохнул Гарри.

Помолчав, Северус добавил:

– Ты выполнил мою просьбу относительно мисс Грейнджер?

– Я с ней не разговариваю.

– Так вот что для тебя означает смирение: воспринимать мои приказы дословно? – Когда юноша поднял голову, Снейп добавил: – Да, я в курсе, что вы с ней переписываетесь. Постоянно.

– Ну, ты же не сказал...

– А мне не нужно было этого говорить, – рявкнул Северус. – Ты так заботишься о том, чтобы я не умер от руки Темного Лорда, до того, как мы успеем объединить силы, верно? Почему бы в таком случае не побеспокоиться о качественном исполнении твоей собственной роли? Смирение, Гарри! Это не значит, что нужно впадать в прострацию при каждом моем прикосновении, или притворяться дурачком, когда я тебе что-то приказываю! Ты хочешь, чтобы ритуал провалился?

По крайней мере он завладел вниманием Гарри. Нахмурившись, юноша покачал головой.

– Ты должен стараться доставить мне удовольствие, ясно? Это потребует немного больше усилий, чем превращение в пассивную оболочку, пародуя смирение. Когда ты узнаешь меня получше, мне даже не придется отдавать команды. Ты должен будешь предвидеть и выполнять мои желания самостоятельно!

Гарри вскочил на ноги.

– Может, мне тебя еще и «господином» называть? – огрызнулся юноша.

– Учитывая, что у меня нет желания становиться для тебя кем-то вроде Темного Лорда, то категорически нет, – ответил Северус. – Однако должен признать, что мне приятно видеть тебя в менее подавленном состоянии. И не бойся обсуждать со мной свои мысли.

– Ну да, я же не могу делать это с Гермионой!

– Уже можешь, – поправил его Северус. – То, что я говорил раньше, отменяется.

Гарри с упреком взглянул на него.

– Значит, это была просто проверка: на исполнительность?

– Наоборот. Я думал, что это требование вынудит тебя сбросить маску притворного смирения и позволит продвинуться к смирению истинному.

– То есть, ты ожидал от меня неповиновения?

– Я ожидал, что ты прекратишь вести себя, как голем!

– Ну, в таком случае ты должен быть рад, что я украдкой обменивался с ней записками!

– Нет, потому что эта стратегия позволила тебе продолжить изображать живой труп наедине со мной! Меня бы порадовало твое искреннее смирение, и ничего больше.

Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Я... в таком случае, наверное, просто не знаю, что это такое. Не то, чтобы я не пытался. Я действительно прилагал для этого все силы!

– Ну, это мы выясним вместе, – подытожил Северус. – Помни, Гарри, что ритуал был придуман для влюбленных. Предполагается, что ты хочешь доставлять мне удовольствие и повиноваться мне. Прими это как данность, и проблем у нас станет гораздо меньше.

– Это легче сказать, чем сделать.

– Но это должно быть сделано, так или иначе, – поднимаясь с места, Северус произнес: – С понедельника мы начнем готовиться к ритуалу всерьез. Тебе нужно будет свыкнуться с мыслью, что я тебя возбуждаю, а также заучить наизусть заклинание. Но важнее всего то, что тебе придется упражняться в том смирении, которое мы обсудили сегодня вечером. Когда ты здесь, не жди команды, Гарри. Посвяти себя моему удовольствию.

– Но я же еще не знаю, что именно доставляет тебе удовольствие, – возразил Гарри.

– О, думаю, что некоторые идеи у тебя уже имеются, – тихо возразил Северус. Притянув юношу к себе, он тихо продолжил, почти касаясь его губ: – Сейчас, например. Чего бы, по-твоему, мне хотелось?

Гарри со вздохом закрыл глаза и поцеловал зельевара. Невинным, отнюдь не страстным поцелуем. Впрочем, после всего, что Северус узнал за сегодняшний вечер, это было объяснимо. В любом случае, начальный этап остался позади.

– Тебе лучше переодеться и вернуться в башню, – сказал он, когда Гарри отодвинулся; глаза юноши настолько потемнели, что вместо зеленых казались черными.

– Мои друзья все еще развлекаются у озера, – пробормотал Гарри.

– Ступай туда, если хочешь, – очевидно, Гарри воспринял его слова о башне буквально.

Гарри молча вышел; вернувшись несколько минут спустя, он был одет так, как отправлялся в Норвегию. Встав на пороге, юноша посмотрел на Северуса по-прежнему необычно темными глазами. Наконец он еле слышно прошептал «Спокойной ночи», и шагнул в камин.

Глава 22

Понедельник, 1 июня 1998, 19: 05

_______________________________________

– Вот текст заклинания, – Снейп протянул листок пергамента. – Я записал для тебя фонетическую транскрипцию. Не думай о чистоте произношения - главное, чтобы тебя мог понять носитель языка хиндустани.

– Какое длинное, – пробормотал Гарри, просматривая исписанный убористым почерком текст. – Увы, ничего не поделаешь. Ты не против, если я поупражняюсь с Гермионой? У нее в запасе полно всяких приемов для запоминания.

– Я уже сказал, что ты можешь снова разговаривать с мисс Грейнджер.

– Да, но ты же предпочитаешь держать все в тайне до самого ритуала, – возразил Гарри, решив не упоминать, что Гермиона давно ознакомилась не только с пророчеством, но и со всем синопсисом.

– Сколько гриффиндорцев владеют древним хиндустани? – Снейп не ожидал ответа. – Советую во время упражнений применить защитные чары, других препятствий я не вижу. Даже если предположить, что вас услышат и уловят смысл, то вряд ли догадаются, что заклинание является частью ритуала Podentes. Скорее всего, решат, что ты пытаешься впечатлить девушку любовной поэзией.

Гарри взглянул на листок повнимательнее.

– Любовной поэзией? О чем вообще этот текст?

– В основном мольба быть принятым в удовольствие магу-хозяину, – пожал плечами Снейп. – Хотя сам термин там не упоминается. Тут говорится, – зельевар слегка постучал по пергаменту указательным пальцем, – что я – твой любовник.

Гарри отвернулся, понимая, что произнести такие слова в течение ритуала означало принять их, как данность... вскоре после церемонии. Если не раньше... он понятия не имел, насколько далеко планировал Снейп зайти в достижении ими физической близости в ближайшие три недели. Он решил было спросить, но подумал, что, как обычно, зельевар все равно ничего не скажет.

– Хорошо, тогда я поупражняюсь, – вздохнул Гарри. Однако двадцати минут хватило ему выше крыши. Юноша чувствовал себя так, словно голова плавала в хиндустанском супе. – Я продолжу завтра? – предложил он.

Снейп выжидающе кивнул.

О Мерлин, дошло наконец до Гарри. Так вот что он имел в виду в субботу вечером. Снейп же не хочет иметь при себе пляшущую под его дудку марионетку. Ему нужно, чтобы я действовал самостоятельно, перехватывал инициативу... делал что-то исключительно для его удовольствия...

Будет лучше об этом не думать. Разумеется, когда Снейп многозначительно сколнился над ним, едва не дыша прямо в губы, нетрудно было догадаться, что ему хотелось поцелуя. То есть, Гарри ни на секунду не верил в то, что Снейп действительно жаждал с ним целоваться. Зельевар лишь предпринимал все возможное для успешного проведения ритуала, а так же хотел убедиться, что не зря согласился до конца жизни терпеть рядом с собой присутствие Гарри.

Теперь же, глядя на Снейпа с другого конца дивана, гриффиндорец просто не знал, как убедить зельевара, что старается по-настоящему... Юноша в самом деле не понимал, как повиноваться «правильно», не впадая в так раздражающий Снейпа транс. Не мог же он просто приблизиться и ни с того, ни с сего поцеловать Снейпа. Находиться часами под воздействием Sensatus, лежа в его объятьях с переплетенными языками, – было одно, но сейчас Гарри в самом деле не знал, как нарушить скованность.

– Э... хочешь вина? – попытался он, хотя и понятия не имел, как вызвать домовика в комнаты Снейпа, если тот согласится. Снейп всегда комментировал названия вин, которые они дегустировали, но все они слились для Гарри в одно французское пятно. Познания юноши в вине сводились к представлению о существовании красного, белого и розового. А если бы он заказал вино по этому признаку, Снейп поднял бы его на смех. Кроме того, Гарри сомневался, что домовики вообще принесли бы алкоголь по просьбе студента.

В конце концов, все это было неважно. Снейп покачал головой, взметнув черной гривой, и продолжал выжидать. Гарри заметил, как плавно качнулись волосы; ему пришло в голову, что Снейп, должно быть, вымыл их совсем недавно. Не то чтобы это было необычно. Его волосы выглядели сальными и неухоженными в течение дня, хотя теперь Гарри видел Снейпа лишь за едой, а не на уроках – но каждый вечер к приходу Гарри они выглядели чистыми и аккуратно причесанными. Как странно. Испарения от зелий не могли служить единственной причиной их кошмарному состоянию в конце концов, студенты и сами вдыхали испарения, но ни один из них не выглядел так, словно не мылся целую неделю. Возможно, Снейп смазывал их кремом, чтобы защититься от происшествий на практических занятиях? Гарри был уверен только в одном: вскоре после того, как он начал приходить к нему в комнаты, Снейп реально озаботился тем, чтобы его волосы, как и одежда выглядели аккуратно.

«Может, это его способ помочь в ломке моего восприятия Снейпа как учителя, - подумал Гарри. - Или же он знает, что его обзывают «сальноволосым ублюдком», и не хочет, чтобы я так думал с ним наедине. Целовать и касаться Снейпа – трудно уже само по себе, заниматься же этим с сальноволосым и непривлекательным типом было бы намного хуже».

Гарри прервал размышления, поразившись выводу: Снейп казался ему более привлекательным, чем раньше. «Нет, не стану об этом думать. Не стану вообще. Никогда».

Снейп все еще ждал. Гарри показалось, что он так и проведет всю ночь, ожидая, когда ему доставят удовольствие; отдавать приказы он явно не собирался.

Глубоко вздохнув, Гарри рухнул в потертое кресло и стал раздеваться. Сначала жилет, затем галстук... черт, ему будет не хватать гриффиндорских цветов... наконец, рубашку. Он поежился. Снейп, заметив, усилил огонь в камине, хотя в комнате по-прежнему оставалось прохладно. Интересно, почему?

Вот Гарри уже разделся по пояс, а Снейп еще ждал. Ни словом, ни жестом, ни выражением лица зельевар не выражал эмоций. Может, ему все-таки хотелось поцелуя? Ух, как же это будет непросто. Правда, они ведь уже целовались раньше… Гарри собрался с духом и придвинулся к мужчине – их бедра соприкоснулись. Затем, разумеется, он понял, что будучи ниже ростом, ему придется тянуться к губам Снейпа. Но это действие казалось каким-то слишком интимным. Слишком... просящим... слишком требовательным. А к подобной демонстрации он готов не был.

– Попытайся с моих колен, – сухо посоветовал Снейп.

– С колен? – не понял Гарри. Не мог же он в самом деле предлагать Гарри забраться к себе на колени?

– Вот так. – Снейп усадил его поперек колен и, поддерживая рукой за спину, чтобы Гарри слишком не отклонялся назад, свободной рукой обвил за талию. Юноша осваивался с неудобной – пусть и не с физической точки зрения - позицией лишь пару секунд. Она как будто предполагала... некоторую легкость, фамильярность, которой в их отношениях определенно не наблюдалось.

Ну, по крайней мере, разница в росте теперь не казалась такой заметной, хотя Снейп все равно оставался выше. Гарри все еще опирался на поддерживающую его руку, но теперь он выпрямился, повернулся к Снейпу и… понял, что не сможет продолжить. С Sensatus еще куда ни шло, но вот так, с бухты-барахты… В итоге, гриффиндорец ограничился тем, что коснулся губами шеи мужчины, прямо у уха, и прошелся ими по чувствительному участку кожи.

Снейп прижал его к себе сильнее.

Приняв это за одобрение, Гарри приоткрыл рот и углубил поцелуй. Кожа Снейпа отдавала прохладой, с легким привкусом корицы. Или же это был только аромат корицы. Теперь, когда Гарри был так близко, то понял, что так пахли волосы зельевара. Совершенно непроизвольно юноша протянул руки, чтобы удержать Снейпа за плечи. Шелковистые пряди волос скользили в пальцах, и ощущение от них... не было неприятным. Гарри прервал ход этой мысли, хотя и предполагал, что под Sensatus признался бы себе в гораздо большем.

Гарри отодвинулся, чувствуя, что пылает. Но ощущение это длилось недолго – Снейп наклонился и поцеловал его, твердые мужские губы заставили его открыться, по скуле скользнули пряди волос. Человек явно знал толк в поцелуях. С Sensatus или без, Гарри не мог отрицать этого. И что же доставит удовольствие Снейпу сейчас, - спросил себя юноша. Его обязанность - быть усердным рабом; совершенно не предполагалось, что Снейп протащит его, отбрыкивающегося и орущего, через все интимные моменты.

Гарри приоткрыл рот и ответил на поцелуй.

Вначале Гарри показалось, что ради облегчения задачи к нему все-таки применили заклинание. Удовольствие поглотило его, а то, что он сидел на коленях у Снейпа, что именно Снейп легко касался его языка... все это не имело значения. Голова немного откинулась, но мужчина уверенно подхватил ее, твердо удерживая для поцелуев.

Поцелуев, перехватывающих дыхание.

В буквальном смысле.

Когда наконец Снейп отодвинулся, Гарри уже задыхался. Но вздохи не были его единственной реакцией. К своему ужасу он понял, что возбудился. Это было менее заметно, чем в субботу, к тому же облегающие трусы и брюки скрывали тело лучше, чем спортивные штаны, но Гарри чувствовал, что Снейп знал. Это знание отражалось в изгибе губ, темном блеске глаз зельевара.

– У тебя мало опыта в поцелуях, – заметил он.

Гарри попытался отодвинуться, но ощутил, как мужчина прижал его сильнее, удерживая на коленях. Он мог бы посопротивляться и – если бы захотел - вообще пересесть, но его удерживало новое осознание долга доставлять удовольствие Снейпу. И если тому нравится именно эта позиция... то он останется на месте. Добровольно. Потому что иначе не произойдет обмена сил.

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 192021 22 23 24 Следующая ⇒