Майкл Роуч Карма любви: вопросы о личных отношениях 18 страница

Итак, я прогуливаюсь по зелёной лужайке на курорте в Малайзии, недалеко от города Джохор Бахру, расположенного по дороге из Малайзии в Сингапур. Сингапурцы частенько приезжают сюда отдохнуть на пляже. Здесь мы проводим трёхдневный ретрит в конце недели на тему жизненного призвания. Вопрос задаёт Йилинг. Её муж Ли сидит неподалеку за столи- ком открытого ресторана. Он знает, над чем мы собираемся работать.

– Итак, в жизни человека бывают решающие моменты, – начинаю я. – Моменты, когда всё должно пойти в том или ином направлении и нужно определить, каким будет весь остаток нашей жизни.

– Я чувствую, что это и есть один из таких моментов, – соглашается Йилинг.

– Но есть ещё более решающие моменты, – добавляю я, – например, самый конец этой жизни. Я думаю, если мы посмотрим на эти несколько критических минут, у нас появится некоторое понимание того, в каком направлении действовать тебе с Ли в ближайшие несколько недель.

– Звучит немного странно, – говорит Йилинг, – но я в отчаянии. Поэтому давайте раз- бираться.

– Хорошо. Ты же знаешь Четыре Цветка, верно?

– Да, – говорит она, – Вы рассказывали об этом в Сингапуре в прошлом году. Есть четыре способа, которыми раскрываются отдельные семена, давая силу своим цветам в нашей жизни.

– Правильно. Я хотел бы пройти с тобой Четвёртый Цветок и посмотреть, как мы можем его использовать, чтобы решить, какой тебе выбрать путь на перекрёстке, на котором ты ока- залась в этом месяце с Ли.

– Великолепно, спасибо.

– Хорошо. Четвёртый Цветок, вероятно, самый трудный для настоящего понимания. Давай начнём с самого начала. Прямо сейчас, пока мы идём по лужайке, сажаем ли мы какие- нибудь семена?

– Думаю, да, – говорит Йилинг. – В смысле, мы пытаемся решить довольно серьёзную проблему. Если мы справимся, это будет очень много значить для жизни двоих людей на буду- щие годы. Определённо, есть сильные семена, хорошие семена.

– Правильно. А теперь, пока мы делали 10 последних шагов и уже говорили об этой проблеме, сколько семян мы посадили?

– Ну, я знаю про 65 семян в секунду. Если мы отведём одну секунду на каждый шаг, то мы посадили уже больше 600 семян.

– Хорошо. А второй закон кармы гласит: эти семена будут умножаться до тех пор, пока не созреют и не раскроются, то есть всё время, пока они сидят в «почве» твоего сознания, их количество удваивается каждые 24 часа.

– Понятно, – говорит Йилинг.

– И когда они готовы взойти, – спрашиваю я, – сколько их всходит ежесекундно?

– Тоже 65, – отвечает она. – Наша жизнь, как фильм: семена раскрываются со скоростью 65 кадров в секунду, поэтому у нас возникает иллюзия, что мир и время вокруг нас двигаются.

– Так… видишь ли ты какие-либо трудности с этой математикой?

– Трудности есть, – кивает она. – Если семена создаются со скоростью 65 в секунду, но эти семена постоянно умножаются, пока не раскроются в моей жизни, то получается, что я постоянно накапливаю тысячи и тысячи лишних семян, ежедневно, всю жизнь.

– Именно так, – соглашаюсь я. – И что с этими лишними семенами происходит?

– Ну, четвёртый закон кармы говорит, что, как только семена посажены, они уже не исче- зают. Каждое отдельное зерно, которое мы посадили, неизменно хранится в нашем сознании. Если нужно, оно остаётся там в течение многих лет, пока не расцветёт неким переживанием в нашей жизни. И в этом проблема, – говорит она, продолжая считать в уме.

– Да, – говорю я, – в сознании постоянно накапливается неиспользованный остаток семян. И что же происходит, когда мы приближаемся к концу нашей жизни – когда тело, наше транспортное средство, выходит из строя?

– Я понимаю, что Вы имеете в виду, когда сравниваете наше тело с автомобилем, – гово- рит Йилинг. – Мы обсуждали это раньше.

То есть, когда мы видим машину, съехавшую на обочину, нам становится очевидно, что с ней что-то не в порядке и она больше не может ехать вперёд. Но никто из нас не стал бы предполагать, увидев съехавшую на обочину машину, что она остановилась потому, что води- тель внутри неё умер. То, что машина больше не может ехать, ещё не доказывает, что водитель больше не может двигаться.

То, что машина вышла из строя, ещё не означает, что водитель мёртв

– Именно так. Тело может выйти из строя, отказать, но это не обязательно относится к сознанию. Мы не можем быть уверены, что сознание тоже прекратило существование, только лишь потому, что оно больше не может общаться с нами через говорящий рот или движе- ния рук. Может быть, живое сознание застряло внутри мёртвого тела, как водитель, запертый внутри сломанного автомобиля.

Ну хорошо. И что происходит в этот момент с семенами?

– О, по-моему, это самое интересное во всей теории Четырёх Цветков, – говорит она. – Четвёртый Цветок описывает этот самый момент. Я провела всю свою жизнь, накапливая эти семена, которые невозможно уничтожить, на складе своего сознания. Они не исчезают, когда моё тело прекращает функционировать, они всё ещё там, они раскрываются и формируют передо мной новый мир.

– Например? – просто спрашиваю я.

– Как последний фильм, на который Вы ходили, – говорит она. – Мы привыкли думать, что там, в будке с кинопроектором, находится целый фильм, и в каждый нужный момент про- ектор выхватывает нужный кусок фильма и посылает его на экран.

Но на самом деле происходит следующее: семена в моём сознании раскрываются со своей обычной скоростью – 65 штук в секунду. Они выбрасывают перед нами следующую минуту фильма, подобно садовой дорожке из камней.

Здесь Йилинг говорит о примере, который я часто привожу. Как и многие примеры, кото- рыми я пользуюсь, он взят из тех 25 лет, что я провёл под одной крышей с моим учителем из Тибета, прислуживая ему и обучаясь у него.

В течение многих лет, когда я жил с ним, я был одержим идеей, что все необходимые мне знания содержатся в этих совершенных древних книгах из Тибета, которыми были уставлены стены его комнаты, и я проводил каждую свободную минуту, согнувшись над одним из этих писаний. Но стоило мне удобно устроиться, как он уже звал меня из кухни: «Эй, Майк! Ты можешь выйти на минутку и помочь мне? »

И конечно, это никогда не было «на минутку», чаще всего примерно на час, а то и на весь день. В тот знаменательный день Ринпоче решил, что ему нужна маленькая дорожка из каменных плиток.

Он стоит перед крыльцом и указывает на газон:

– Слушай, Майк, каждый раз, когда идёт дождь (а там, где мы жили, дождь шёл почти всегда) и нам надо пройти по газону, наши ноги становятся мокрыми и грязными. Не правда ли, было бы здорово иметь дорожку до самой улицы?

Я вздрагиваю, вспоминая наш последний проект: строительство дорожки вокруг всего дома и смежного с ним храма. Танцы с садовым совочком вокруг цементовоза и горький опыт, проясняющий, почему надо всегда носить перчатки, работая с цементом.

– Нет-нет, не цемент, – радостно говорит Ринпоче, – я подумал, мы могли бы использо- вать каменные плитки.

Это звучит более приемлемо. Купить примерно 20 каменных плит, побросать их на газон между крыльцом и улицей, и я могу снова вернуться к моим тибетским книгам. Я получаю от ламы все указания, чего ему хочется – цвет, сорт камня, – и направляюсь в магазин для садоводов.

Не проходит и часа, как я начинаю укладывать у крыльца первый камень. Я прицелива- юсь прямо перед ступеньками и бросаю его на землю. Потом я встаю на него, прикидываю рас- стояние, наклоняюсь над газоном и бросаю следующий. Всего через 10 минут я уже на улице и с удовлетворением оглядываюсь на новую дорожку. Всё, что мне остаётся, – это вернуться назад по этим же камням, войти в кухонную дверь, потом в свою комнату к автору XV века, которого я читал, когда Ринпоче внезапно решил, что больше не может жить без вымощенной камнями дорожки.

Собственно, я уже вижу, как он выходит из дома на крыльцо и ступает на первый камень. Он не прогуливается по новой дорожке, а словно примерзает к первому камню, переносит вес с ноги на ногу, смотрит вниз и слегка хмурит брови.

Мы уже столько лет вместе, что я практически могу читать его мысли.

– Что-то не так, Ринпоче?

– Слушай, Майк, этот камень качается туда-сюда. Ты знаешь, я видел по телевизору пере- дачу об Италии, и там ребята укладывали песок под каменные плитки, чтобы они не качались.

Он смотрит на меня выжидающе, и я без лишних слов иду в дом и звоню в какой-то карьер, заказывая песок.

И так пропадает большая часть дня, пока я чахну по оставленным манускриптам, при- поднимая каменные плиты, насыпая под них песок и устанавливая их на место, одну за другой. Наступаю на плиту, наклоняюсь, чтобы разровнять песок, и бросаю следующую. Наступаю на неё – слегка качается, Ринпоче сердится. Снова поднимаю и ровняю песок по контуру камня. Примерно полчаса я трачу на каждый камень, чтобы довести дело до стандарта Ринпоче.

В конце концов я приближаюсь к завершению работы. Я делаю шаг с последнего камня на улицу с чувством полного удовлетворения. Как хорошо, когда делаешь всё правильно! Теперь я могу бежать к моим книгам. Хотя, конечно, уже смеркается и пора готовить Ринпоче ужин. Но ничего, после этого у меня ещё останется немного свободного времени.

Ринпоче выходит на крыльцо в тени сумерек и наступает на первый камень. Качается из стороны в сторону и довольно улыбается.

– Не качается! – кричит он мне через весь двор.

Но затем он наклоняется и пристально рассматривает камень, отступает на шаг в сторону и приседает на корточки, как игрок в гольф, когда старается оценить угол удара.

– Эй, Майк! – вопит он, и у меня появляется плохое предчувствие относительно того, как пройдёт мой завтрашний день. Он показывает на первый камень.

– Большая проблема! – говорит он.

– В чём дело, Ринпоче? – я стараюсь не застонать.

– Песок приподнял камень! – восклицает он.

– Ну да, Ринпоче, – я стараюсь не показывать раздражения – оно причислено к очень плохим манерам в тибетской традиции, особенно по отношению к ламе.

– Нож газонокосилки будет об него ударяться, когда начнёшь косить в этом месте. Я наклоняюсь и присматриваюсь. Как обычно, он совершенно прав.

– Так что завтра утром ты немножко выкопаешь дорожку по всей длине, а потом опять положишь песок, – объявляет он. Слово ламы – закон, и так я провожу следующее утро.

Это продолжалось, по-моему, дня четыре. Я, должно быть, сто раз пересекал газон, насту- пал на каменную плиту и бросал следующую, поправлял её, наступал на неё и бросал следу- ющую.

В какой-то момент меня вдруг осенило, что это занятие, как и многое другое, происхо- дившее между мной и Ринпоче, было уроком. Вся наша жизнь состоит из укладывания следу- ющей каменной плитки, шага на неё и укладывания следующей. Семена созревают в сознании, и выбрасывают в жизнь следующий момент нашего дня. И мы вступаем в него, в следующий момент физического мира вокруг нас, в окружающих нас людей в этом следующем моменте. И опять семена раскрываются и производят следующий кусочек нашей жизни. Это то, о чём говорит Йилинг в примере с машиной, сломавшейся на шоссе.

– Так могут ли семена ещё раскрываться после того, как умирает тело – после того, как машина пришла в негодность? – спрашиваю я её.

Йилинг размышляет недолго.

– Мы сказали, что к этому моменту миллионы семян уже накопились в нашем сознании. И что они никогда не исчезают просто так, что они должны, рано или поздно, раскрыться, расцвести и создать мир вокруг нас. Если только…

Её лицо светлеет и принимает это взволнованное выражение первооткрывателя.

– Нам всем известно, что семена в нашем сознании создают место и людей вокруг, в каж- дый отдельный момент. Но что создаёт моё сознание, которое видит этих людей и всё окружа- ющее?

У меня всегда есть в кармане ручка, как раз для таких случаев. Я рисую ей, а потом слегка покачиваю. Широко открываю рот и делаю вид, что собираюсь её погрызть.

– О, – просто говорит она. – Моё сознание тоже приходит из семян. Я киваю.

– Тогда… даже если тело умирает, семена в моём сознании… высылают вперёд следую- щие моменты моего сознания, меня…

Я снова киваю.

– А затем все эти «лишние» семена в моём сознании начинают раскрываться, и моё созна- ние начинает видеть… новые вещи: новые места, новых людей, новый мир.

Ещё один кивок.

– Это и есть Четвёртый цветок, – заканчиваю я. Я подвёл её мысли туда, куда и хотел, а теперь ожидаю следующего вопроса.

– Но… что всё это имеет общего с решением, оставаться мне с Ли или бросить его, потому что он меня обманул, и неважно, верю я, что он больше этого не сделает, или нет?

– Почему ты видишь, что он изменяет тебе? Йилинг краснеет.

– Потому что в моём сознании есть семена, которые раскрываются, чтобы увидеть его измену. Это значит, что я должна была посадить подобные семена. А это означает, что когда- то в прошлом я должна была обмануть кого-то другого.

– Но я этого не делала! – восклицает она.

– А что говорит второй закон кармы? – спрашиваю я.

– Семена умножаются… о… – говорит она и вспоминает, – ну мы же просто обменялись несколькими сообщениями… ничего не было, правда.

– Но семена выросли, – вздыхает она. – Так что же мне теперь делать?

– Ты можешь много чего сделать: очистить семена, помочь другим укрепить отношения. Но мне бы хотелось, чтобы ты продвинулась немного глубже. Суть твоего желания в данный момент – понять, что будет происходить в последующие недели и месяцы.

Ты сейчас на распутье в отношениях с мужем. Они могут развиваться как угодно. Может быть, он сдержит своё обещание больше не смотреть на сторону, а может, и нет. Мы хотели бы быть уверены, что сдержит.

Ты понимаешь, этот момент в твоей жизни очень похож на смерть, о которой мы гово- рили. Это тоже особый момент, перекрёсток. Все миллионы семян – весь запас семян – ста- новятся особенно мощными в момент смерти. Одно из них раскроется в решающий момент и определит, какой мир и каких людей ты увидишь впоследствии вокруг, и даже каким будет твоё тело, когда ты вступишь в этот новый мир.

Древние книги говорят, что мы должны быть исключительно внимательны в этот един- ственный момент, даже больше, чем с семенами, которые каждое мгновение определяют наши путеводные камни в текущей жизни. Потому что семена в сознании в тот момент, когда тело окончательно выходит из строя, будут решать многое во всей будущей жизни. В этот момент мы не можем, мы не должны позволить раскрыться плохим семенам.

– То же самое и со мной, – понимает она. – Для нас с Ли это решающий момент. Я абсолютно не могу дать раскрыться семенам, которые станут причиной его новых обманов. Потому что это будет конец.

– Правильно, – и я жду её последнего вопроса, потом всё будет в порядке.

– Предположим, – говорит она, – что среди миллионов семян на моём ментальном складе могут быть такие, из-за которых я снова увижу, как он мне изменяет. Есть ли какой-то способ, который можно использовать, чтобы быть уверенной, что ни одно из них не раскроется?

– Теперь ты задаёшь правильный вопрос, – улыбаюсь я. – Ты на пороге новой жизни, новой жизни с Ли, и мы должны быть уверены, что ни одно из плохих семян не раскроется.

Мы знаем общее правило: семена уже есть, и их нельзя уничтожить. Но существует ли какой-то особый способ лишить их способности создать Ли, который обманывает?

Йилинг кивает с надеждой.

– Такой способ существует. Древние книги называют его «обжигание семян». Лично мне нравится думать о них, как о семенах чертополоха, которыми я кормлю диких птиц, прилета- ющих к моему дому.

– Никогда не слышала о таких.

– Это специальные семена, которые импортируют в Штаты из Индии. Их любят малень- кие жёлтые зяблики. А ещё из них вырастают противные кусты чертополоха. Поэтому суще- ствует закон, по которому ты должен стерилизовать семена предписанным способом, если собираешься отправлять их в США. Семечко сохраняется в целости и остаётся таким же вкус- ным для птиц, но оно никогда случайно не вырастет и чертополох не заплетет весь твой сад перед домом.

Именно это мы и сделаем со всеми имеющимися у тебя семенами, создающими неверного Ли. Мы их стерилизуем.

– Хорошо, – решительно говорит Йилинг, – только скажите мне как.

Я вижу, что она уже приготовилась к трепанации черепа или чему-то такому же ради- кальному.

– В момент принятия жизненно важных решений, в момент выбора курса в отношениях на всю оставшуюся жизнь, и даже в момент смерти, когда семена отбираются для будущего мира, в который тебе придётся вступить, существует один особый способ не позволить плохим семенам раскрыться.

И это просто: как можно чаще в течение дня ты просто думаешь о том, как люди, и пред- меты, и события вокруг происходят из семян в твоём собственном сознании. Это совершенно непостижимо, а с другой стороны, вполне ожидаемо, если ты хорошенько думала над этим.

Способ стерилизации твоих плохих семян (способ гарантировать, что ты никогда больше не увидишь, как твой муж изменяет тебе) – это просто останавливаться и делать паузу, снова и снова в течение дня думая о том, как всё вокруг происходит из тебя.

Солнце, взошедшее сегодня утром, прорастает из семян, которые я посадила, стараясь принести счастье и свет в жизнь других людей. Завтрак, который я съела утром, пришёл из семян, которые я посадила, помогая другим жить в достатке. Даже глаза, которыми я читаю эти слова, пришли из семян, которые я посадила, помогая другим увидеть и понять то, что им необходимо.

Вот то, что прекратит обманы твоего мужа: просто постоянное, радостное, благодарное понимание этого как можно чаще в течение всего дня.

Йилинг чувствует в этом истину, чувствует правильность. Я уже вижу план действий в её сияющих глазах.

Эгоизм

Вопрос 58

В особенности в наших беседах, но также и во всём, что мы делаем вместе, моя партнёрша до такой степени поглощена собой и эгоистична, что кажется, будто она не имеет никакого представления о том, чего бы мне хотелось или в чём бы я нуждался. Как мне добиться, чтобы она время от времени думала и о других?

Я сижу с учителями Института Алмазного Огранщика в Мексике в маленькой белой беседке рядом с театром Музея искусств Сумайя в Мехико. Это новый музей, который совсем недавно построил Карлос Слим в память о своей жене. В нём хранится воистину потрясающая коллекция работ Родена. Мистер Слим, между прочим, является сейчас богатейшим челове- ком мира, обогнавшим Билла Гейтса и Уоррена Баффета.

Я собираюсь проводить вечернюю лекцию, когда Родриго поворачивается и задаёт мне этот вопрос. Мы уже пару раз обсуждали то же самое в этой книге, но давайте ещё раз подойдём к этому с позиции Дао (который иногда пишется как «Тао»).

– На твоём месте, – говорю я, – я бы постарался привлечь её мысли к Дао.

– Дао… я слышал об этом, – говорит Родриго, – но не могу сказать, что ясно понимаю, что это такое.

– Это «путь» по-китайски, – отвечаю я. – Но это слово имеет своё особое значение в классической китайской книге на эту тему, Дао Дэ Цзинь («Книга пути и достоинства». – При- меч. перев. ) – иногда можно встретить написание Тао Тэ Чинь. Слово «цзинь» означает «древ- няя книга мудрости», в то время как «дэ» значит «добродетель». Таким образом, идея в том, что добродетель превращается в путь.

– Звучит прекрасно, – говорит Родриго, – но как применить этот Дао, чтобы исправить эгоизм Фернанды?

– Ладно, – отвечаю я, – давай начнём со змеи и верёвки.

– Это я знаю, – говорит он. – Ты гуляешь вечером по своему саду в Аризоне, и вдруг ты смотришь вниз, а там впереди на тропинке вытянулась гремучая змея. Ты подпрыгиваешь и взвизгиваешь, но потом понимаешь, что это всего лишь кусок старой верёвки. Затем ты успокаиваешься и чувствуешь лёгкое недовольство собой оттого, что так испугался.

– Правильно. Суть в том, что всё было совсем не так, как ты об этом думал. И незнание этого могло бы даже нанести тебе вред, если бы ты, например, споткнулся и упал, испугавшись того-что-не-было-гремучей-змеёй.

Быть эгоистичным, стремиться во всём быть первым, это та же основная ошибка. Это не действует, не может действовать, так как это предполагает, что мир организован определён- ным образом, тогда как мир функционирует совершенно по-другому. Когда ты эгоистичен, ты действуешь вопреки тому, как на самом деле действует мир. Ты идёшь против Дао.

Эгоизм никогда не помогает

А когда ты действуешь против Дао, ты всегда проигрываешь. Возьми Фернанду, возьми любого думающего человека и покажи им, что они наносят себе вред своим же самолюбием, и они просто избавятся от него, самостоятельно.

– Но как же я научу её Дао? – спрашивает он.

– Об этом есть прекрасные стихи на тибетском языке, – говорю я. – В них говорится:

О, дай мне способность других ценить больше жемчужин волшебных.

И в сердце своё их принять, следуя к цели священной.

Здесь говорится о мифическом драгоценном камне из древней Индии. Он был вроде лампы Аладдина. Ты просишь его обо всём, чего ни пожелаешь, и это внезапно появляется.

Так же и люди вокруг нас. Если мы эгоистичны, если мы пренебрегаем желаниями людей, игнорируем их нужды, то у нас нет почвы, чтобы сажать свои семена, и всё, что мы пытаемся сделать, обречено на провал.

Научи Фернанду сажать семена. Это Дао, путь добродетели. «Добродетель» в этом случае означает быть добрым с другими людьми, стараться узнать, в чём они нуждаются, и помочь им это получить. Поступая так, мы сажаем семена для всего, чего захотим.

Невозможно продолжать оставаться эгоистом, если ты знаешь способ получить всё, что хочешь.

Родриго поднимает глаза. Он хотел бы большего, но, как сказал однажды Майлс Дэвис,

«меньше – это больше». Я встаю и направляюсь к театру.

Еда и вес

Вопрос 59

Мой муж никогда не помогает мне готовить. Если он должен обедать один, он просто съест пакет картофельных чипсов перед телевизором. Какие семена мне посадить, чтобы он проявлял интерес к приготовлению еды и к нашей приятной общей трапезе?

Вопрос возник, когда я проводил лекции для бизнесменов в Лос-Анджелесе, недалеко от Уилшира. Обед был специально заказан и приготовлен для шести или семи персон в вос- хитительном доме на Венис-Бич. После него мы все устроились с кофе, любуясь пляжем через окно во всю стену дома.

Вильям выглядит сердитым, оттого, что его жена Лори нападает на его привычки в еде.

Я должен найти такой ответ, который их примирит.

– Я много думал об этом, – говорю я, – потому что у меня такая же привычка. Я замечаю, что целый день жую, и иногда мне требуется сознательная остановка, чтобы проверить, голоден ли я на самом деле.

Частенько я обнаруживаю, что не голоден. Тогда я исследую, почему же я сейчас ем, и оказывается, что это что-то вроде нервной привычки, как притопывать ногой, или без конца проверять сообщения, хотя вы проверили их всего несколько минут назад. И это не потому, что я нервничаю или нахожусь в состоянии стресса, просто мне надо постоянно что-то делать. И вот я иду к холодильнику, беру что-нибудь, почти наугад, и начинаю есть.

Иногда бывает всё наоборот: я ем небольшую порцию прекрасного полезного салата на обед, после которого я счастлив и сыт и даже не думаю больше о холодильнике.

Так я научился узнавать это удовлетворённое состояние ума. Я научился определять, когда оно есть, а когда его нет. Что же я обнаружил: это не просто какая-то случайность, кото- рая время от времени происходит с моим умом. Скорее, это, на самом деле, истинно медита- тивное состояние ума. И поэтому я стал называть это «медитативный ум». Я думаю, здесь и находится практическое решение многих проблем, связанных с едой.

Вильям навострил уши: его не интересуют конкретные пищевые привычки их семьи, ему любопытна медитация.

– Так… а что такое медитативный ум? И как ты в него попадаешь?

– Ты можешь рассматривать упражнение в медитации в целом, – начинаю я, – как обу- чение вождению автомобиля. Просто машина – это твой ум.

Вот послушай. Однажды, во время моего обучения в тибетском монастыре, мой главный учитель решил, что хочет посетить Монастырь Ганден. В то время это была примерно 12- часовая поездка на машине, частично через роскошные природные ландшафты, частично по запруженным улицам маленьких индийских городов с ожиданием в пробках из людей, свиней и коров.

В те дни в монастыре был древний Индостан Амбассадор. Это была модель автомобиля, которую украли у британцев в конце 1950-х годов и с тех пор ничего в ней не меняли. За всё то долгое время, которое я провёл в Индии, это была единственная машина, которую там можно было купить.

Каким-то образом группа старейшин именно в нашем колледже решила, что один из особенно непослушных юных монахов был реинкарнацией знаменитого ламы, который умер примерно в то же время, когда родился этот мальчик. Они старались вывести ребёнка на путь

религиозного мыслителя, но у него не было к этому никакого интереса, и, в конце концов, он отвертелся от этого, научившись водить монастырскую машину, что было почти так же престижно.

И вот он едет, а это довольно жутко в стране, где почти нет дорожных знаков (однажды наша попытка найти аэропорт в Бангалор-Сити закончилась тем, что мы безнадёжно увязли в грязи посреди кукурузного поля). Но моему учителю приходит в голову, что его ученик Наванг тоже должен научиться водить машину. Теперь два монаха впереди ведут попеременно.

Не проходит и нескольких минут, как мы обнаруживаем, что у Наванга своеобразное вос- приятие пространства. Как только он собирается взглянуть на другого монаха, который рас- сказывает ему, как вести машину, он разворачивается к нему всем корпусом, вместе с руками. Это означает, что каждые две секунды он летит прямо в направлении придорожного кювета, и мы все вопим от ужаса.

Лори посматривает на меня, сидя за кофейным столиком в углу гостиной, и, очевидно, задаётся вопросом, какое всё это имеет отношение к уткнувшемуся в картофельные чипсы Вильяму.

– Э-э… вот так и медитация, понимаешь, это точно как вести машину по колдобинам индийской дороги, стараясь не свалиться в кювет то с одной, то с другой стороны.

– Как это? – спрашивает Вильям.

– Ну, ты можешь дать такое определение медитации: пробираться точно по середине дороги между двумя состояниями ума, в которых большинство из нас находится большую часть времени. И оба эти состояния разрушают наш медитативный ум. И когда мы теряем меди- тативное состояние ума, мы чувствуем, что должны идти к холодильнику и есть – не потому, что голодны, а потому, что в основном наш ум или слегка возбуждён, или расслаблен.

Если вы сумеете чётко держать ваш ум подальше от этих кюветов, тогда у вас будет меди- тативный ум. И вы чувствуете себя счастливым, довольным и ясным. Когда ваш ум особенно чист, вы по-другому относитесь к еде. У вас нет этого непреодолимого желания схватить пла- стиковый пакет с чипсами и нетерпеливо рвать его, чтобы открыть.

– Вместо этого, – и тут я бросаю многозначительный взгляд на Лори, – вы могли бы, соб- ственно, начать находить некую медитативную концентрацию ума в приготовлении прекрасной еды и наслаждении ею. Это значит внимательно выбирать рецепты, которые понравятся вам обоим и будут интересными в приготовлении; не спеша прогуливаться по овощному отделу симпатичного продуктового магазина, выискивая самые свежие продукты; а потом колдовать на кухне, плечом к плечу, окутанными нежным молчанием.

Враги медитации: занятой ум и вялый ум

Но чтобы это произошло, ты должен достичь медитативного состояния ума. А для этого тебе нужно избегать обоих кюветов. Поэтому ты должен узнать, что они собой представляют и как их реорганизовать в своей собственной голове.

– Так, и каков же первый из них? – спрашивает Вильям.

– Первый кювет можно назвать «занятой ум». У нас у всех занятой ум, и самое печаль- ное, что мы об этом не знаем. Но даже если бы мы знали, то, наверное, не считали бы это такой уж большой проблемой. Я думаю, что с появлением множества новых электронных отвлекаю- щих вещей – сотовых телефонов, игр, сообщений, социальных сетей, последних сиюминутных песен – старая проблема занятого ума стала ещё в сто раз хуже, чем когда-либо в прошлом.

Занятой ум не знает отдыха. Ты садишься завтракать, и вдруг вспоминаешь о чём-то ещё, что надо сделать. Ты вытаскиваешь телефон, чтобы написать кому-то, и, возможно, забрасы- ваешь в рот горсть хлопьев между первым и вторым сообщениями. Пока ты пишешь, тебе приходит в голову, что пора проверить электронную почту, нет ли новых писем, и ты идёшь через гостиную с тостом в руке.

Ты открываешь ноутбук, чтобы проверить почту, и вдруг открывается новый сервис со списком десяти худших фильмов года, и ты послушно прочитываешь то, что тебе в жизни не понадобится, что забудется через полчаса.

Куда ведёт тебя занятой ум? Постепенно ты теряешь способность концентрироваться на чём бы то ни было, но каким- то образом убеждаешь себя, что ты более информирован и тесно связан с другими людьми в интернете, тогда как в действительности ты теряешь способность к какому-либо осмысленному общению с другими людьми или, в нашем случае, с пищей, кото- рую ты ешь.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒