Праздник Мерсе 7 страница

За площадью Каталонии Рамбла как бы продолжается рамблой Каталонии (rambla de Catalunya), также пешеходной, но вовсе не такой оживленной. Это скорее пристройка к соседнему бульвару Грасии — без шедевров Гауди, с более дорогими кафе и ресторанами и точно такими же бутиками и магазинами. На перекрестке с широкой Гран-Виа-де-лаз-Кортс-Каталанас (Gran Via de les Corts Catalanes) стоит дом Пиа-Батльо (Casa Pia Batlló, rambla de Catalunya, 17) архитектора Жузепа Виласеки, много работавшего с Думенеком представителя первого поколения каталонских модернистов. Здание интересно не столько само по себе, сколько как ранний образец застройки скошенных углов Эщампле, который потом превратился в общее место. Следующий же дом Эрибер Понс (Сasa Heribert Pons; №19-21) — для Барселоны большая редкость, куда уместнее он смотрелся бы в Вене: архитектор Соле позаимствовал некоторые элементы у тамошнего Анкер-хауса работы Отто Вагнера. Дальше по рамбле есть еще несколько любопытных зданий (№47, 54, 78), но по-настоящему интересен лишь дом Серра (Casa Serra) в самом конце улицы, на пересечении с Диагональю. Здесь Пуч-и-Кадафалк отказался от своего готического модерна ради стиля, скорее напоминающего испанский ренессанс. Здание занимают правительственные службы, поэтому проникнуть внутрь не удастся; впрочем, из оригинального интерьера сохранился лишь вестибюль, виднеющийся за плечом полицейского, стоящего в открытых дверях.

На другой стороне Диагонали маячит резной фасад монастыря Помпеи (Monestir de Pompeia; №450) Энрика Сагнье — странного сооружения, специфика которого, как и всех интересных построек на проспекте, определяется диковинными углами, что образуются на пересечениях Диагонали с параллелями и меридианами Эщампле. Самое интересное из таких зданий — «Дом с шипами» Пуча-и-Кадафалка, но на пути к нему стоит остановиться у №442, дома Кумалат (Сasa Comalat) совершенно безвестного Сальвадора Валери Пупуруля. Выходящий на Диагональ фасад с характерным кособоким куполом — немного утомительный полет фантазии, отвечающий тогдашним барселонским представлениям об элегантности; но у дома есть и другой фасад, выходящий на улицу Корсега (Cò rcega, 316), с совершенно завораживающими балконами, вздувшимися одним гигантским пузырем на полдома, и красивыми мозаиками.

Для посещения открыта только церковь монастыря Помпеи
пн-пт 18. 00-20. 30, сб-вс, церковные праздники 9. 00-11. 00, 18. 00-20. 30

Гигантский шестиугольный дом Таррадас (Casa Terradas) занимает целый квартал между Диагональю (№416-420), улицами Брук (Bruc, 141-143) и Руссельо (Rosselló, 260-262). Может быть, это не самая лучшая работа Пуча-и-Кадафалка (1903-1905), но точно самая известная — одно из немногих зданий в городе, имеющих прозвище: «Дом с шипами». «Гибрид фламандской ратуши и псевдосредневекового замка Людвига Безумного», как назвал его Роберт Хьюз, вонзается в небо шпилями шести башен и остроугольными фронтонами, отсюда и прозвище. Стены дома украшены вставками с тонкой каменной резьбой, а некоторые фронтоны заканчиваются изразцовыми панно с аллегорическими сюжетами. То из них, что выходит на улицу Руссельо, изображает святого Георгия, здесь же едва различимый с земли призыв к Змееборцу вернуть каталонцам их свободу — «Sant Jordi, patró de Catalunya, torneu-nos la llibertat». По некоторой иронии судьбы при Франко под этой надписью размещался полицейский комиссариат.

Еще одна примечательная работа Пуча стоит в нескольких шагах, на другой стороне Диагонали: кружевная галерея дворца барона Куадраса (Palau del baró de Quadras) с водостоками в виде лягушек и рыб и очередным святым Георгием на фасаде. Попасть во впечатляющее патио и в парадный салон дворца с гротескно раздутыми ионическими колоннами и видом на дом Таррадас через дорогу можно в часы работы расположенного в здании Дома Азии (Casa Asia), призванного выставками и кинофестивалями пропагандировать в Испании культуру Дальнего в основном Востока.

Casa Asia Palau Baró de Quadras, Avinguda Diagonal, 373, 93 238 73 37, www. ca-saasia. es
пн-сб 10. 00-20. 00, вс, праздники 10. 00-14. 00

Закончив дом Аматлье на бульваре Грасии, Пуч вскоре предпринял схожую постройку на бульваре Сан-Жуан (passeig de Sant Joan, 108). Только на этот раз обошлось без броского фламандского навершия — крыша дома Макая (Casa Macaya) плоская. Зато фасад и редкой красоты патио покрыты еще более тонкими узором сграффито, чем дом Аматлье, да и каменная резьба вокруг окон и дверей здесь тоже побогаче. Сейчас здание принадлежит культурному центру сберкассы La Caixa.

Если Диагональ усыпана постройками Пуча, в нескольких кварталах от проспекта, вокруг пересечения улиц Мальорка (Mallorca) и Руже-де-Льюрия (Roger de Llú ria), стоят две важные работы другого великого мастера, Думенека-и-Мунтане. Его двоюродный брат, сколотивший огромное состояние на книгоиздательском деле, начал строиться на этом углу в 1889 году. Дворец Мунтане (Palau Montaner; Mallorca, 278) был заложен другим архитектором, но доделывал его Думенек. Ему принадлежат последний этаж, густо украшенный мозаиками, керамические панно с цветочными мотивами между окнами бельэтажа и очень хорошо сохранившийся интерьер особняка. Здание занимают службы мадридского правительства, но если в старой парадной гостиной не проходит какое-нибудь заседание, консьержка может показать вам и саму залу, и прелестную курительную комнату при ней. Зато дом Томас (Casa Thomas), совершенно самостоятельная зрелая работа Думенека в соседнем квартале, открыт с понедельника по субботу в обычные рабочие часы: здание занимает очень важный для Барселоны магазин BD Ediciones de Diseñ o, в котором за бешеные тыщи продается мебель работы главных дизайнеров — как ныне живущих, так и репродукции модернистов (Макинтош, Гауди). Изящный фасад на другой стороне улицы Мальорка принадлежит доходному дому Фаррерас (Casa Farreras; №284), проект которого начинал разрабатывать тот же Думенек, хотя осуществлял его, с некоторыми изменениями, уже другой архитектор. Здесь стоит заглянуть через стекло двери в очень богато украшенный подъезд, с лифтом (игривая коробчонка справа) и лестницей работы гениального Жузепа Марии Жужоля. Наконец, буквально за углом стоит еще одно, более обыденное здание Думенека, дом Ламадрид (Casa Lamadrid; Girona 113).

BD Ediciones de Diseñ o Mallorca, 291, 93 458 69 09, www. bdbarcelona. com
пн-пт 10. 00-14. 00, 16. 00-20. 00, сб 10. 00-14. 00, 16. 30-20. 00

Если спускаться от дворца Мунтане по улице Руже-де-Льюрия, то следующий на вашем пути перекресток (с улицей Валенсия, Valè ncia) будет также окружен примечательным модерном. Красивые витражи в эркерах №82 и 84 по Руже-де-Льюрия на одном углу, выразительная башня с застекленными галереями и шпилем (№80) на другом; на третьем же — вечно фотографируемая витрина бакалеи Queviures J. Murrià, без изменений сохранившаяся с 1900-х годов, да еще и с рекламными плакатами Рамона Казаса. Содержимое лавки не уступает форме: ремесленной выделки сыры, три сотни сортов вина, включая собственную марку шампанского.

Queviures J. Murrià Roger de Llú ria, 85, 93 215 57 89, www. mestres-celler. com
пн-сб 10. 00-14. 00, 17. 00-21. 00

Середину следующего квартала по улице Валенсия занимает один из первых рынков Эщампле, рынок Кунсепсьо (Mercat de la Concepció ) с красивой черепичной крышей. Он славится цветами, которые здесь продают ежедневно и, как это ни странно для Барселоны, круглосуточно. За скульптурным порталом работы Арнау между двумя мощными псевдосредневековыми башнями на углу того же квартала прячется вход в городскую Консерваторию (Conservatori Municipal de Mú sica de Barcelona; Bruc, 110). Если надо убить время, можно не без удовольствия побродить по этажам, завивающимся вокруг центрального патио со стеклянным куполом, мозаиками и витражами (свободный вход в течение учебного года).

Стоящий на пересечении Валенсии с улицей Байлен (Bailé n) чудесный дом Льопис-Буфиль (Сasa Llopis Bofill) 1902 года — едва ли не самый удачный образец оформления единым фасадом скошенного угла Эщампле. Жаль, что кроме этого дома архитектор Галисса больше ничего, почитай, и не построил, занимаясь политикой и мастерской в Замке трех драконов, где вместе с Думенеком восстанавливал традиционные ремесла. Сграффито на фасаде делал Жужоль.

Пару интересных образцов модерна можно обнаружить и на улице Жирона (Girona), спускаясь мимо на редкость узкого — семь этажей в два окна — дома (№86) архитектора Рубьо-и-Бельве и резной деревянной витрины булочной Sarret (№73), в центре которой красуется медальон с аллегорической девушкой и снопами пшеницы. Буквально в каких-то трех-четырех кварталах отсюда, почти уже на самой границе со Старым городом, стоит одна из ранних работ Гауди, дом Кальвет (Casa Calvet). Авторство Гауди бесспорно, но поверить довольно трудно: несмотря на интересные дверные ручки, лестницу и лифт, это наименее оригинальная из его построек. А заодно — ближайшая к перекрестку Гран-Виа-де-лаз-Кортс-Каталанас и улицы Байлен, на котором 7 июня 1926 года архитектора искромсал трамвай тридцатого маршрута. Если есть лишние полсотни евро, а лучше сотня, можно зайти в расположенный в здании одноименный ресторан, а потом рассказывать, что обедал в интерьере Гауди. И это будет почти правдой.

САГРАДА-ФАМИЛИЯ И БОЛЬНИЦА СВЯТОГО ПАВЛА
Самое известное здание Барселоны стоит в крайнем северном углу Эщампле, за Диагональю и на значительном отдалении от основного скопления модернистской архитектуры. Церковь Святого Семейства, Саграда-Фамилия (Sagrada Famí lia), была заложена в 1882 году во искупление грехов общества. Скромной суммы, собранной на такое благое дело ультраконсервативным братством святого Иосифа, едва хватило на покупку пустыря в самой немодной части города: еще в 1900-е годы стройплощадка была окружена гигантской пустошью, на которой паслись козы. Безвестный архитектор Вильяр, которому братья-иосифляне поручили строительство, разродился редкого уродства проектом беспомощно готической церквушки. Однако через год после начала работ Вильяр подал в отставку — и иосифляне подыскали нового архитектора, 32-летнего сопляка, единственной законченной постройкой которого к тому времени был амбар для отбеливания хлопка в кооперативе безбожников-социалистов. По одной из версий, лидеру иосифлян, лавочнику Бокабелье, было видение, что церковь должен построить голубоглазый ариец — его-то лавочник с первого взгляда и признал в Гауди.

Саграда-Фамилия Plaç a Sagrada Famí lia
www. sagradafamilia. org
Март-сентябрь: пн-вс 9. 00-20. 00; октябрь-февраль: пн-вс 9. 00-18. 00
Вход —? 8, с экскурсией —? 11, 50, для студентов и лиц старше 65 лет —? 5; лифт —? 2

Архитектор провел на строительстве церкви весь остаток жизни, поначалу сочетая работу над Саграда-Фамилией со светскими заказами, а с 1912 года и вообще забросив все мирские дела и поселившись тут же, на стройплощадке. Никакого проекта у него не было. Понимая, что завершить церковь ему все равно не удастся — Саграда-Фамилия строилась на пожертвования, и из-за отсутствия денег в работе постоянно случались многомесячные паузы, — Гауди, совершенно в духе строителей средневековых соборов, предпочел сделать сколько успеет, а остальное предоставить будущим архитекторам. К лету 1926 года, когда его переехал трамвай, была закончена только крипта, выходящий на улицу Марина (Marina) фасад Рождества с 30 разновидностями растений, каждое из которых произрастает как в Святой земле, так и в Каталонии, и башня Святого Варравы. К началу гражданской войны бывший ассистент Гауди построил еще три точно такие же башни — всего же их должно было быть 12, по числу апостолов, плюс 4 побольше, по числу евангелистов, плюс одна еще побольше, в честь Богородицы, плюс еще одна, самая большая, 170-метровая башня башен, посвященная Христу. Впрочем, точных планов Гауди не оставил — так, поручал иногда зарисовать свои идеи кому-нибудь из помощников, да и те проекты погибли во время гражданской войны, когда ворвавшиеся на стройплощадку анархисты сожгли все макеты и чертежи, какие только смогли найти. Как полагал бывший тогда в Барселоне Джордж Оруэлл, стоило бы взорвать и церковь, и то, что Саграда-Фамилию пощадили, лишь свидетельствует о дурном вкусе анархистов.

Бывшие подручные Гауди возобновили работы в 1952 году, а особый размах строительство приобрело в 1980-е, когда никто уже не мог бы утверждать, что дон Антони делился с ним своими замыслами. Достроены еще четыре башни и два фасада, один из которых, страшный фасад Страстей работы Жузепа Марии Субиракса, барселонцы обзывают «Звездными войнами» и особенно не любят. Недавно начали перекрывать своды, но в общем-то Саграда-Фамилия еще очень долго будет напоминать огромную строительную площадку, по которой ползают туристы. Внутри башен установлены лифты, на которых можно подняться примерно до середины; далее — пешком (не для слабонервных). В крипте, где похоронен Гауди, действует небольшой музей, посвященный архитектору и его церкви, и проходят богослужения.

Неподалеку находится единственное модернистское сооружение во всем Эщампле, которое может сравниться по масштабу с церковью Святого Семейства. Добраться от Саграда-Фамилии до больницы Святого Павла (Hospital de Sant Pau) можно на метро (одна остановка) или пешком — достопримечательности соединяет короткий проспект Гауди (avinguda Gaudí ), превращенный в 1985 году в пешеходную зону.

В отличие от больших госпиталей того времени, скорее напоминавших тюрьмы, свою больницу Думенек-и-Мунтане задумал как город-сад размером с 9 стандартных кварталов Эщампле. Больные должны были поправляться в полном соответствии с последними требованиями санитарной науки, в 48 изолированных павильонах, под благотворным воздействием солнечного света, зелени и архитектурных красот. Правда, в самый разгар строительства последние требования санитарной науки переменились: теперь надо было не лечить пациентов в отдельных постройках, а объединять больничные службы в одном здании. Решением этой проблемы стала сложная система подземных переходов, которая соединяет все павильоны.

Комплекс организован по оси север-юг, что обеспечивает каждому больному максимум солнечного света, но демонстративно не сочетается с сеткой Эщампле — как и всякий уважающий себя модернист, Думенек-и-Мунтане Серда не любил и не упускал возможности это подчеркнуть. Выглядывающие из апельсиновых кущ павильоны обильно украшены мозаикой и скульптурами — больница по праву считается самым красивым произведением каталонского модерна. Особенно эффектно здание, служащее главным входом в больницу, с экспрессионистскими статуями молодого Пау Гаргальо и многоцветным световым окном в псевдоготическом потолке второго этажа. Даже притом что многие павильоны соответствуют одной модели, с операционной под куполом, двух одинаковых здесь нет. Думенек проработал над комплексом с 1902 по 1912 год, строительство было закончено только в 1930-м, через 7 лет после его смерти; больницу достраивал его сын, Пере Думенек Роура.

После того как в 1997 году больница была занесена в список мирового наследия юнеско, последние ограничения на посещение комплекса были сняты, так что теперь вы вольны круглые сутки бродить по территории и заходить куда вздумается, распугивая молоденьких медсестер.

ЭСКЕРРА ДЕЛ ЭЩАМПЛЕ
Левее улицы Бальмес (Balmes) Эщампле гораздо беднее достопримечательностями, да и достопримечательности эти — за исключением сгустка гей-жизни вокруг пересечения улиц Кунсель-де-Сен (Consell de Cent) и Мунтане (Muntaner) — достаточно удалены друг от друга и от всего на свете.

Эта часть Эщампле сразу была востребована для общественных построек: здания Университета (Universitat) на одноименной площади, вокзала Сантс (Estació Sants), Образцовой тюрьмы (Presó Model) или городских боен — словом, для всего того, чему не было места в добропорядочных жилых кварталах. Люди с деньгами предпочитали здесь не селиться, хотя немного любопытного модерна можно обнаружить и в Эскерре (левой части Эщампле), либо вдоль торговой монументальной магистрали Гран-Виа-де-лаз-Кортс-Каталанас (Gran Via de las Corts Catalanes; №491, 475, 477), либо на Диагонали: дом Сайрак (Casa Sayrach; №423-425) или роскошный особняк Перес Саманильо (Сasa Pé rez Samanillo; №502-504) на пересечении с улицей Бальмес.

Единственный район в этой части города, достаточно интересный, чтобы заслуживать короткой прогулки, — несколько кварталов между вокзалом Сантс и площадью Испании. На месте снесенной в восьмидесятых индустриальной застройки здесь было реализовано несколько образцов того, что барселонская мэрия называет «новым урбанизмом». И если огромное бетонное пространство площади Паизус-Каталанс (plaç a dels Paí sos Catalans) скорее пугает, то парк Промышленной Испании (Parc de l’Espanya Industrial) за вокзалом гораздо приятнее. Это самое постмодернистское пространство в городе. Здесь есть озеро, из которого поднимаются десять стальных конструкций, напоминающих корабельные башни; по ночам они заливают парк светом прожекторов, на манер инопланетного крейсера, зачем-то приземлившегося у вокзала Сантс. Барселонцам парк нравится, и они бесстрашно катаются вокруг башен на лодках.

В паре кварталов отсюда, на месте городских скотобоен, разбит парк Жуана Миро (Parc Joan Miró ) — это пальмовая роща, в которой пенсионеры играют в шары, с небольшим прудиком. В центре водоема сверкает на солнце скульптура Миро «Женщина и птица». Впрочем, и женщину, и птицу в здоровенном красном столпе разглядеть проблематично, так что местные жители присвоили скульптуре несколько гораздо менее приличных названий. Если Миро — единственное, что интересует вас в этой части Эщампле, сюда проще зайти с площади Испании, от которой парк отделяет псевдомавританская громада арены для боя быков (plaç a de braus Les Arenes), а затем спокойно отправиться на Монжуик.

ПЛАН ИНЖЕНЕРА СЕРДА
Изначально на конкурсе 1859 года победил проект муниципального архитектора Ровиры, парадный и монументальный, с явной оглядкой на последние парижские веяния в области городского планирования. Вмешался Мадрид, и победу присудили безвестному инженеру Ильдефонсу Серда. Почему — до сих пор неизвестно: Серда был таким же каталонцем, как и Ровира, да еще и социалистом.

Церемониальным центром в плане Ровиры был Старый город и его продолжение, Форум Изабеллы II, спланированный на манер парижской площади Звезды. У плана Серда никакого центра не было вовсе: все должны были жить в равных условиях. Каждые 400 кварталов (квадрат со стороной в 20 перекрестков) образовывали округ с парком и больницей, который делился на 4 подокруга (10х10 перекрестков) с собственными рынками, далее — на районы по 25 кварталов (5х5 перекрестков) со своими школами и т. д. Такая сетка могла разрастаться до бесконечности, пока не охватила бы всю Европу, обтекая естественные препятствия в виде гор, рек и населенных пунктов.

Нынешний облик Эщампле имеет с планом мало общего. Фактически Серда спроектировал гигантский дачный поселок из открытых с двух сторон участков, засаженных садами. Высота домов — максимум 17 метров. Однако потом все эти кварталы постигла одна и та же судьба: сначала они росли вглубь за счет патио с садами, затем двор перекрывался каким-нибудь складом или гаражом, затем застраивались те две стороны квартала, которые должны были быть открыты ветру и солнцу, а затем по всему периметру надстраивалась еще пара этажей. Хотя бы немного представить себе, каким видел свой город Серда, можно только в немногих сохранившихся пассажах (например, Перманье, passatge Permanyer): пешеходные переулки с двух-, трехэтажными домиками да палисадниками с пальмами и апельсиновыми деревьями.

Улицы в Эщампле достаточно широки, чтобы даже вдвое надстроенные дома не закрывали полностью солнце. Однако Барселона Серда была бы гораздо более мрачным местом, не срежь инженер все углы на 45°, так что на всех перекрестках образуются небольшие восьмиугольные площади. Они облегчают маневры транспорта на поворотах, а заодно работают световыми колодцами и вентиляционными шахтами. И потом, они так выигрышно смотрятся на карте.

ЖУЗЕП ПУЧ-И-КАДАФАЛК
Третья — после Гауди и Думенека — звезда каталонского модернизма решила стать архитектором в 21 год, глядя на строительство думенековского Hotel Internacional. Пуч (1867-1956) приходил в бешенство, стоило кому-нибудь назвать его работы модернистскими. Самому ему казалось, что все, что он делает, — лишь продолжение традиционной архитектуры новыми техническими средствами. Все каталонские архитекторы того времени обыгрывали андалусийские темы. Помимо общеевропейской моды на мавританщину в том был и политический подтекст: дом, какой-то своей деталью или всем обликом отсылавший к Севилье или Гранаде, как бы заявлял о своей укорененности в Испании, а не только в местечковой каталонской традиции. Так строили все — но не Пуч. Излюбленным его стилем была кружевная высокая готика североевропейского розлива: каждая его работа напоминает о том, что мавританская культура не затронула Каталонию, что Каталония всегда была частью Европы, а не Испании, и что связи Барселоны с Англией или Фландрией всегда были теснее, чем с Кастилией или Андалусией. Всегда — это, в понимании Пуча, в XVI-XV веках, времени, к которому он постоянно возвращался в своих классических постройках: доме Аматлье, кафе Els Quatre Gats, доме Таррадас («Дом с шипами»), доме Макая, дворце барона Куадраса. Так что Пучу даже не обязательно было украшать «Дом с шипами» святым Георгием с надписью «Святой покровитель Каталонии, верни нам нашу свободу», чтобы заслужить обвинения в сепаратизме. Эти обвинения подтверждались и политической деятельностью Пуча, вершиной которой стал пост президента автономного правительства, который он занимал с 1917 по 1925 год. Когда к власти пришел Франко, архитектор отправился в изгнание, откуда вернулся лишь через 9 лет. Остаток жизни он уже ничего не строил, а занимался историей архитектуры, разрабатывая тезис о том, что каталонское и испанское искусство, разумеется, находятся в неразрывной связи — но потому лишь, что все испанское искусство вышло из каталонского.

09. МОНЖУИК

ОРИЕНТАЦИЯ
Заросший лесами холм Монжуик (Montjuï c), возвышающийся над барселонской гаванью, виден из любой части города. На протяжении веков излюбленный адрес для воскресных вылазок барселонцев на свежий воздух, в лес, Монжуик и сейчас остается самым зеленым местом в городе: из 550 гектаров барселонских парков 300 — здесь. Если не считать исчезнувшего храма Юпитера да крепости над морем, застройка холма началась только в 1929 году, накануне Всемирной выставки. Сейчас помимо садов, крепости и видов на Барселону на Монжуике имеются несколько первоклассных музеев, парк аттракционов, бутафорская Испанская деревня и множество олимпийских сооружений, к которым приложили руку не последние архитекторы мира. Так что прогулки по огромной горе — мероприятие совершенно отдельное, не меньше чем на полдня, а то и на целый день: планировать на него что-то еще в принципе не стоит.

В отделениях городского турофиса, системе ServiCaixa, центре CaixaForum и пунктах проката велосипедов на Монжуике продается абонемент Montjuï c Card, позволяющий целый день кататься по горе на всех видах общественного транспорта (включая канатную дорогу от замка вниз), посещать разные достопримечательности (включая все описанные в этой главе), купаться в бассейне Bernat Picornell, а летом еще и брать велосипед. За все про все просят? 20 (для детей от 6 до 12 лет —? 10). Распространяется Montjuï c Card и на специальный игрушечный автопоезд из двух вагончиков (Tren de Montjuï c), который в туристический сезон отправляется от башен на площади Испании по всем достопримечательностям горы. Вид у поезда, конечно, глуповатый, но если вы, например, с детьми, то их неокрепшие ноги монжуикских расстояний попросту не выдержат. Обычный билет на поезд стоит? 3, 20 (детям от 6 до 12 лет —? 2, 50) и позволяет выходить хоть на каждой остановке, а потом садиться на следующий поезд (курсируют раз в полчаса), но только на один круг.

Tren de Montjuï c 93 415 60 20
Пасхальная неделя, 23 июня — 11 сентября: пн-вс 10. 00-20. 30; 1 апреля — 22 июня, 17 сентября — 1 ноября: сб-вс, праздники 10. 00-20. 30

ПЛОЩАДЬ ИСПАНИИ
Освоение холма городом начиналось с площади Испании (plaç a d’Espanya), ставшей главной площадкой Выставки 1929 года. Ансамбль ее до сих пор служит парадным входом на Монжуик. Между двумя 47-метровыми копиями кампанилы с венецианской площади Сан-Марко начинается проспект Королевы Марии-Кристины (avinguda de la Reina Maria Cristina) — парадная перспектива, уводящая к гигантской лестнице на холм. Центральное место здесь занимает Волшебный фонтан (Font Mà gica) — аттракцион по последнему слову тогдашней техники, пляшущие в такт музыке струи воды с электрической подсветкой. Особой любовью фонтан пользуется у русских туристов, считающих его едва ли не главной достопримечательностью Барселоны наряду с Саграда-Фамилией и магазинами El Corte Inglé s. Возможно, это как-то связано с тем обстоятельством, что Волшебный фонтан — обязательный пункт программы всех экскурсий в столицу для отдыхающих с Коста-Бравы или Коста-Дорады. Как бы то ни было, среди занимающих места вокруг фонтана перед началом светомузыкального шоу русские составляют самую заметную группу.

Волшебный фонтан
Март-апрель: чт-вс 19. 00-20. 30; май-сентябрь: чт-вс 21. 30-23. 30

Окружающие проспект здания выставочных павильонов, зеленые террасы и каскады фонтанов спроектировал Пуч-и-Кадафалк. Правда, после знакомства с его работами начала века подъем на Монжуик может разочаровать: к концу 1920-х годов архитектор уже видел в модернизме политически неблагонадежное баловство, так что весь ансамбль выдержан в духе несколько барочной монументальности. Однако замыкающий перспективу Национальный дворец (Palau Nacional) наверху лестниц и эскалаторов все равно смотрится весьма впечатляюще. По эффектности с ним в этой части города могут сравниться только виды, открывающиеся с площадки у дверей дворца вниз на проспект Королевы Марии-Кристины, площадь Испании и старую арену для боя быков.

Изначально все павильоны, построенные к Выставке, предполагалось снести по окончании мероприятия, однако некоторые решено было сохранить. В Национальном дворце разместился замечательный Музей каталонского искусства (MNAC), а симметричные здания по обеим сторонам проспекта у подножия холма используются для всевозможных торговых и промышленных выставок и ярмарок (Fira de Barcelona). Однако самое революционное здание Выставки — павильон Германии (Pavelló Mies van der Rohe) работы Людвига Мис ван дер Роэ, ставший символом рационалистической архитектуры, был благополучно снесен. То, что стоит сейчас на этом месте, в минуте ходьбы справа от подножия лестниц, — реконструкция 1986 года. Невероятной чистоты линий здание из стекла, хромированной стали и разных сортов мрамора царственно пустует, если не считать сувенирной лавки, скульптуры «Утро» Георга Кольбе в бассейне и нескольких копий «Барселонского кресла», придуманного Мис ван дер Роэ для немецкого павильона и с тех пор растиражированного по офисам всего мира.

Павильон Мис ван дер Роэ Av. Marquè s de Comillas, s/n, 93 423 40 16, пн-вс 10. 00-20. 00
Вход —? 3, 40, для лиц моложе 18 лет — свободный

А буквально через дорогу в корпусах старой текстильной фабрики Казимира Казарамоны после многолетней реконструкции открылся культурный центр CaixaForum — выставочная площадка, на которой сберегательная касса La Caixa показывает часть своей коллекции современного искусства и устраивает циклопические экспозиции каких-нибудь тернеровских видов Венеции или нубийских сокровищ (соперничество выставок La Caixa в CaixaForum и Caixa de Catalunya в Педрере — главная интрига мира корпоративного спонcорства в Барселоне). Впрочем, и безо всяких нубийцев и Тернера стоит взглянуть на саму фабрику — строил ее все-таки Пуч-и-Кадафалк, да не престарелый Пуч-и-Кадафалк образца соседней площади Испании, а самый сок модернизма, 1913 год.

СЕВЕРНЫЙ СКЛОН МОНЖУИКА
Основная дорога Монжуика, которая в этой части холма называется проспектом Мирамар (avinguda Miramar), уходит от Национального дворца влево, по обращенному к Старому городу северному склону холма. В зарослях пиний скрываются еще несколько музеев: Археологический, Этнографический, а чуть дальше, за очередным поворотом дороги в кронах деревьев, — Фонд Жуана Миро (Fundació Joan Miró ), возможно, самое интересное с архитектурной точки зрения музейное здание в городе (архитектор Жузеп-Льюис Серт). Ниже по склону холма, в садах Амаргос (jardins d’Amargos), прячется Греческий театр (Teatre del Grec) — имитация аттического амфитеатра, сооруженная к той же Выставке 1929 года. Место для этой поделки выбрано было самое подходящее: хотя от римского храма Юпитера, давшего холму имя (Mons Jovis, Юпитерова гора), не осталось и следа, Монжуик, с его священными рощами, источниками, ритуальными захоронениями сардины в последний день карнавала, — безусловно, наиболее языческое место во всей Барселоне. Именно отсюда обозревает место для основания города Геракл в «Атлантиде», эпической поэме Жасинта Вердаге о сотворении Каталонии.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒