Тезисный план по разделу 2 половина 19-го века.

Тезисный план по разделу " 2 половина 19-го века".

из главы " Обзор поэзии в детском чтении" - о стихах А. Майкова, А. Плещеева, И. Сурикова, Н. Некрасова.

В круг детского чтения к началу 60-х годов уже широко и прочно вошли лучшие образцы русской классической поэзии. Особый интерес критиков, издателей, педагогов, разделявших демократические идеи, вызывали те поэты, которые стремились рассказать детям о народе и его нуждах, о жизни крестьян, о родной природе: Н. А. Некрасов, И. З. Суриков, И. С. Никитин, А. Н. Плещеев. Поэтами-лириками были многие авторы, чьи произведения в 60 —70-х годах вошли в круг детского чтения. Русская лирика обрела в их творчестве невиданную до тех пор глубину психологического и социально-философского подтекста, освоила новые, считавшиеся прежде «непоэтичными» темы.

Представители блестящей плеяды русских лириков 60 — 70-х годов весьма различались по своим общественным позициям, по взглядам на поэзию, ее роль и назначение.

Поэтам, группировавшимся вокруг Н. А. Некрасова, таким как И. С. Никитин, А. Н. Плещеев, И. З. Суриков, ближе всего были традиции реализма; они разделяли идею открытой гражданственности и демократизма, тяготели к социальной проблематике. Им было в высшей степени свойственно сочувствие к судьбе народной, к тяжкой крестьянской доле. Они использовали разговорную лексику, чтобы приблизить свои произведения к простому человеку. Это было для них особенно важно, потому что они стремились формировать у читателей активную жизненную позицию, высокие гражданские идеалы.

Цельность личности, утраченная современниками, непосредственность и яркость чувств зачастую виделись в античности. Поэтому усиливается интерес к античной литературе, эстетической нормой признаются эллинская простота и естественность, ясность и прозрачность стиха. Такую поэзию называют антологической. Безмятежная созерцательность, которую поэты-эллинисты, например А. Н. Майков, противопоставляли будням жизни, согрета у них искренностью и душевным теплом.

Радостен мир природы в стихах Аполлона Николаевича Майкова (1821 — 1897). Гармоничность, светлое мироощущение свойственны были эллинистической поэзии. Близость к ней поэт ощущал настолько сильно, что и на русскую природу смотрел, по выражению Белинского, «глазами грека». Майков много путешествовал, и впечатления от заграничных странствий находили отражение в его творчестве. Он увлеченно переводил стихи с других языков, а в 1870 году перевел с древнеславянского «Слово о полку Игореве». Его перевод до сих пор считается одним из лучших (1856).

Большое значение для Майкова имело личное знакомство с Белинским. Прогрессивные идеи критика, его стремление к совершенствованию общества побудили поэта обратиться к современным темам. Именно тогда были написаны поэмы с явно выраженными гражданскими мотивами — «Две судьбы» и «Машенька». Это был своего рода ответ на надежду великого критика, что «прекрасная природа» не будет заслонять от глаз поэта «явлений высшего мира — мира нравственного, мира судеб человека, народов и человечества... ».

В детское чтение вошли те стихи Майкова, которые, по выражению Белинского, отмечены благотворной печатью простоты и рисуют «пластические, благоуханные, грациозные образы». Вот маленькое стихотворение Майкова «Летний дождь» (1856):

«Золото, золото падает с неба! » — Дети кричат и бегут за дождём... — Полноте, дети, его мы сберём, Только сберём золотистым зерном В полных амбарах душистого хлеба!

Идиллический взгляд на мир проявляется и в другом его хрестоматийном стихотворении — «Сенокос» (1856):

Пахнет сеном над лугами... В песне душу веселя, Бабы с граблями рядами Ходят, сено шевеля.

Не нарушает этой благостной картины даже такая грустная строфа:

В ожиданьи конь убогий, Точно вкопанный, стоит... Уши врозь, дугою ноги И как будто стоя спит...

Все это — повседневная жизнь крестьянская, как бы говорит поэт; она протекает среди гармоничной природы и основана на истинных ценностях и радостях — на труде и награде за этот труд: богатом урожае, заслуженном отдыхе после его сбора, когда амбары наполнены «золотистым зерном».

Символически звучат и строки другого стихотворения — «Ласточка примчалась... »:

Как февраль ни злися, Как ты, март, ни хмурься, Будь хоть снег, хоть дождик — Всё весною пахнет!

Здесь не просто вера в неизбежность смены времен года, но и выражение своей поэтической программы, основанной на гедонистическом, радостном ощущении бытия. Такое восприятие мира проступает и в «Колыбельной песне», где силы природы — ветер, солнце и орел — призываются, чтобы навеять сладкий сон младенцу.

Майков видел свое место среди тех поэтов, которые провозглашали целью искусства погружение человека в светлый мир радости. Для Майкова поэзия — это прекрасная форма, в которую облекаются идеи и наблюдения; это вечные высокохудожественные создания, заключающие в себе «божественную тайну», «гармонию стиха».

Алексей Николаевич Плещеев (1825—1893), поэт некрасовской школы, исповедовал нераздельное слияние жизни и поэзии. Участие в революционном движении, в кружке Петрашевского, арест и ссылка в Сибирь — все это определило основные мотивы его творчества. «Воплями души» назвал Майков стихотворения Плещеева, помещенные в сборнике 1846 года. Их гражданский пафос усиливается напряженностью интонаций, обилием экспрессивных средств. Стихи пронизаны трагическим восприятием несправедливости, гневом на косность среды, отчаянием от несбывшихся надежд. «Грустно мне! Тоска на сердце безотчетная лежит», — писал Плещеев в одном из первых своих стихотворений. А затем в его стихах все чаще возникает образ поэта-пророка и борца, критика действительности сливается с верой в торжество человечности, в достижение свободы и социального равенства.

В 60-х годах Плещеев настойчиво работает над новой, общедоступной и действенной формой. Для этого он обращается к народной лексике, использует публицистический и даже газетный язык.

Поиски новых путей привели его к литературе для детей. Дети были для поэта будущими строителями «русской жизни», и он всей душой стремился научить их «любить добро, родину, помнить свой долг пред народом». Создание детских стихов расширило тематический диапазон поэта, ввело в его творчество конкретность и свободную разговорную интонацию. Все это характерно для таких его стихотворений, как «Скучная картина!.. », «Нищие», «Дети», «Родное», «Старики», «Весна», «Детство», «Бабушка и внучек».

В 1861 году Плещеев выпускает сборник «Детская книга», а в 1878 году объединяет свои произведения для детей в сборник «Подснежник». Владевшее поэтом стремление к жизненности и простоте находит в этих книгах полное воплощение. Большинство стихотворений сюжетны, содержание многих составляют беседы стариков с детьми:

... Много их сбегалось к деду вечерком; Щебетали, словно птички перед сном: «Дедушка, голубчик, сделай мне свисток». «Дедушка, найди мне беленький грибок». «Ты хотел мне нынче сказку рассказать». «Посулил ты белку, дедушка, поймать». — «Ладно, ладно, детки, дайте только срок, Будет вам и белка, будет и свисток! »

В стихотворении «Бабушка и внучек» малыш убеждает старушку в том, что он уже может ходить в школу. Бабушка отвечает: «Где тебе, садись-ка лучше, расскажу тебе я сказку... » Но мальчик хочет узнать «то, что вправду было». И бабушка соглашается: «Будь по-твоему, голубчик; знаю я, что свет — ученье»

Плещееву в высшей степени присуще умение отразить в своих стихах детскую психологию, передать отношение ребенка к окружающей действительности. Поэт для этого выбрал немногосложную строку, часто состоящую только из существительного и глагола:

Травка зеленеет, Солнышко блестит, Ласточка с весною В сени к нам летит

В стихах поэта, как и в фольклорных произведениях, много уменьшительных суффиксов, повторов. Часто встречается у него прямая речь, в которой звучат детские интонации.

В 60 —70-х годах Плещеев создал ряд замечательных пейзажных стихотворений: «Скучная картина!.. », «Летние песни», «Родное», «Весенней ночью» и др. Некоторые из них на многие годы вошли в детские сборники и хрестоматии. Однако в принципе поэт — вслед за Некрасовым — стремился к слиянию пейзажной лирики с гражданской. Говоря о природе, он обычно приходил к рассказу о тех, «чья жизнь — лишь тяжкий труд и горе». Так, в стихотворении «Скучная картина!.. » обращение к ранней осени, чей «унылый вид / Горе да невзгоды / Бедному сулит», сменяется грустной картиной человеческой жизни:

Слышит он заране Крик и плач ребят; Видит, как от стужи Ночь они не спят...

А приход весны вызывает картины, окрашенные солнечным, чисто детским восприятием природы, как, например, в стихотворении «Травка зеленеет... ». Свой отклик находят здесь и чувства взрослых: наступает время новых надежд, возрождения жизни после долгой студеной зимы.

К некрасовскому кружку примыкал и поэт Иван Захарович Суриков (1841 — 1880). Его творчество, как и творчество всех поэтов, близких к Некрасову, способствовало созданию поэзии для детей, пробуждающей ум и сердце ребенка для реального восприятия окружающей действительности.

Его перу принадлежат знакомые всем с детства стихи, в которых зримо воссоздана искрящаяся весельем картина детских забав:

Глубоко национальные образы произведений Сурикова, поэтическая красота стиха позволили ему оставить заметный след в русской лирике. А органическая напевность его произведений прочно закрепила некоторые из стихотворений в песенном обиходе народа:

Песнями стали и такие стихотворения Сурикова, как «В степи» («Как в степи глухой умирал ямщик... »), «Сиротой я росла... », «Точно море в час прибоя... » (о Степане Разине).

Поражает скупость поэтических средств, при помощи которых поэту удается добиваться столь весомых художественных результатов: краткость в описаниях, лаконизм в выражении чувств, редкие метафоры и сравнения. Вероятно, эти особенности суриков-ского стиха, сближавшие его с фольклором, делали его доступным детям, они охотно слушали и пели ставшие песнями стихотворения поэта, читали его в хрестоматиях и сборниках.

Н. А. Некрасов (1821 — 1877) как поэт и организатор литературного процесса составляет целую эпоху в истории русской литературы. Его поэзия продолжила русло, проложенное Лермонтовым и Кольцовым. Она явилась непосредственным отражением самосознания народа, с которым Некрасов отождествлял свою Музу. Поэт говорил от имени народа и его языком.

Как и его друзья-демократы, Некрасов придавал большое значение воспитанию детей в духе гуманистических идеалов и служения народу. С 1864 по 1873 год он написал семь стихотворений для детей, которые предполагал издать отдельной книгой. В 1870 году появилось самое, пожалуй, известное детское стихотворение Некрасова «Дедушка Мазай и зайцы» (1870).

Донести до ребенка свою любовь и уважение к простому человеку, сделать крестьянина близким и понятным для читателя — вот что руководило поэтом, что вдохновляло его. Интонация доброжелательного рассказчика, характерная для всего детского цикла Некрасова, в стихотворении «Дедушка Мазай и зайцы» особенно выразительна:

Дети, я вам расскажу про Мазая. Каждое лето домой приезжая, Я по неделе гощу у него. Нравится мне деревенька его... Вся она тонет в зелёных садах; Домики в ней на высоких столбах...

Дед Мазай, который «любит до страсти свой низменный край», и геройповествователь, который с такой симпатией изображает старика, дают детям урок любви к природе, причем любви бережной и разумной. Прекрасны картины природы, возникающие в неторопливом рассказе Мазая, вобравшие в себя наблюдения самого поэта — страстного охотника:

Вечером пеночка нежно поёт, Словно как в бочку пустую удод Ухает; сыч разлетается к ночи, Рожки точёны, рисованы очи.

Любовь к природе должна быть не только созерцательной, но и действенной, практически разумной — таков народный взгляд. Попавшие в беду зайцы находят в Мазае спасителя и защитника, а ведь и он тоже охотник. Казалось бы, полная лодка зайцев — богатая добыча, охотничья удача... Но сильнее азарта горячее человеческое чувство: «Зайцы вот тоже, — их жалко до слез! »

Есть тут и рациональная сторона дела — природа сторицей заплатит за бережное отношение к себе: «Впятеро больше бы дичи велось, / Кабы сетями ее не ловили, / Кабы силками ее не давили... »

Только весенние воды нахлынут, И без того они сотнями гинут, — Нет! еще мало! бегут мужики, Ловят, и топят, и бьют их баграми: Где у них совесть?..

Поэт не избегает «жестоких» описаний, его доверие к сердцу и разуму маленького читателя настолько велико, что дает ему право и в этом стихотворении, и в других стихах детского цикла открывать те стороны жизни, которых старалась не касаться, по общепринятым правилам того времени, детская литература. Но демократическая педагогика, идеи которой были столь близки Некрасову, во главу угла ставила подготовку ребенка к реальной жизни. Да и специфика таланта поэта, его «Муза мести и печали», не позволяла ему иного отношения к темам, касавшимся основ народной жизни.

Некрасов всегда тщательно работал над воспитательной стороной детских стихов, но, кроме того, сами эти его стихи — урок бережного обращения с психикой ребенка.

На народной речи, на использовании фольклорного элемента построено и стихотворение «Дядюшка Яков» (1867). Герой его — коробейник и книгоноша, веселый, разбитной старик. Такой образ дает возможность поэту втянуть ребенка в веселый ритм почти скоморошьей «погудки», показать и такого героя народной жизни — самобытного просветителя:

Дядюшке Якову, однако, не так важно продать «иглы не ломки, шнурки, тесемки», как хочет он, чтобы в руках его покупателей поскорей оказался его главный товар — книжки. Поэтому основной эмоциональный накал его речи в призывах купить их:

И во весь дух Пошли зайчишки, А я им: «у-ух! Живей, зверишки! Смотри, косой, Теперь спасайся, А чур зимой Не попадайся! Прицелюсь — бух! И ляжешь... Ууу-х!.. »

Дом — не тележка у дядюшки Якова. Господи боже! Чего-то в ней нет! Седенький сам, а лошадка каракова;

Вместе обоим сто лет. «Букварь не сайка, А как раскусишь, Слаще ореха! Пяток — полтина, Глянь — и картина! Ей-ей утеха! Умен с ним будешь, Денег добудешь... По буквари! По буквари! Хватай — бери! Читай — смотри! » Сердце старого офени дрогнуло, когда увидел он, что Молча крепилась Феклуша сиротка, Глядя, как пряники дети жуют,

А как увидела в книжках картинки, Так на глаза навернулись слезинки. Сжалился, дал ей букварь старина: «Коли бедна ты, так будь ты умна! »

Некрасов придавал особенное значение дидактизму в детской книге. И чему бы ни были посвящены его стихи для детей — ди-дактичность в них неизменно соседствует с поэтичностью. Автор считал, что таким образом останавливается внимание маленького читателя на той или иной нравственной идее, которая сама по себе ему еще недоступна, не может быть извлечена им самим из художественного текста. Характерны в этом отношении стихотворения «Соловьи» (1870) и «Пчелы» (1867). В первом из них рассказано, почему крестьяне решили не ставить в роще силков и сетей для соловьев. Иносказательный смысл в «Соловьях» открывается в финале в прямом обращении к детям: запомните, что и соловьям нужно дать где-нибудь отдохнуть в безопасности, а вот для бедных людей, измученных податями и рекрутчиной, таких мест нет:

В «Пчелах» прохожий научил крестьян, как помочь работницам-пчелам преодолевать половодье, отделившее деревню от леса. Вовремя поданный совет спас пчел от голодной смерти, и крестьяне не остались без меда —

Дидактический элемент есть, как мы видели, и в «Дедушке Мазае... », и в «Дядюшке Якове». Есть он и в веселом стихотворении «Генерал Топтыгин», и в страшном стихотворении «Железная дорога», и в последнем по времени написания оптимистичном стихотворении детского цикла «Накануне Светлого праздника».

В стихотворении «Железная дорога» (1864) Некрасов, согласно своим демократическим убеждениям, показывает детям и трагическую сторону жизни. Умершие от нечеловеческих условий труда строители железной дороги воскресают, чтобы поведать генеральскому сыну Ване, как они... надрывались под зноем и холодом, С вечно согнутой спиной, Жили в землянках, боролися с голодом, Мёрзли и мокли, болели цингой.

Принято говорить по поводу этого стихотворения, что поэт написал его в защиту угнетенного народа, что оно полно глубокой печали и что главный нравоучительный смысл произведения заключен в строках:

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять... Благослови же работу народную И научись мужика уважать.

Но как совместить понятие благородной привычки к труду с фигурой труженика, который и после смерти «не разогнул свою спину горбатую, / Он и теперь еще: тупо молчит / И механически ржавой лопатою / Мерзлую землю долбит»? Кажется, что чисто педагогическое побуждение поэта — вызвать сочувствие в сердце ребенка — здесь соединяется с едва скрытой досадой на покорность этой согнутой спины, а печально-саркастическое замечание, что жить в ту «пору прекрасную», когда народ почувствует себя не рабом, а хозяином, «уж не придется ни мне, ни тебе», содержит высокий гражданский пафос, выходящий за рамки узко дидактической задачи.

«Плач детей» (1860) — стихотворение, исполненное скорби и гнева. Поэт обращается к современникам:

Равнодушно слушая проклятья В битве с жизнью гибнущих людей, — Изза них вы слышите ли, братья, Тихий плач и жалобы детей?

В некрасовские времена труд детей нещадно эксплуатировался нарождающимся капитализмом, и протест поэта имел конкретный смысл. Дети, лишенные детства, измученные непосильным фабричным трудом, — показывая их, Некрасов надеется на душевный отклик читателейсограждан:

\«Где уж нам, измученным в неволе, Ликовать, резвиться и скакать! Если б нас теперь пустили в поле, Мы в траву попадали бы — спать».

В поэме «Крестьянские дети» (1861) светлая атмосфера крестьянского детства поначалу противопоставляется жизни «балованных деток», не ведающих тех простых радостей, что доступны крестьянскому ребенку, — ведь «даже и труд обернется сначала / К Ванюше нарядной своей стороной». Встреченный поэтом в лесу «в студеную зимнюю пору» шестилетний возница не вызывает, как измученные фабричные дети, щемящего чувства: «На эту картину так солнце светило, / Ребенок был так уморительно мал».

Но, размышляя о судьбе Ванюши, Некрасов считает себя обязанным обернуть и «другой стороною медаль»:

Положим, крестьянский ребёнок свободно Растёт, не учась ничему, Но вырастет он, если Богу угодно, А сгибнуть ничто не мешает ему.

Каждый образ ребенка, каждая детская судьба, к которой обращался Некрасов, согреты горячей любовью автора. «Я детского глаза люблю выраженье, / Его узнаю я всегда», — говорит поэт. В этих глазах он видел «столько покоя, свободы и ласки», что невольно души его «касается умиление». Однако отнюдь не умилительные интонации звучат в тех его стихах, где он обращается к детям.

Некрасов, поэт и гражданин, «человек высокого благородства души и человек великого ума», как сказал о нем Чернышевский, твердо и глубоко принципиально проводил в своем творчестве те общественные и педагогические взгляды, которые исповедовал сам. Эти идеалы и наложили отпечаток на художественную сторону его произведений.

Столь же горячо, как и детей, поэт любил русскую природу. Он всей душой стремился передать это чувство своим читателям, в том числе и маленьким. Считая, что его поэтическое слово — это глас народа, он постоянно рисовал органическую связь жизни народной с природой, с ее животворящими силами.