Ирина Черепанова 27 страница

После нескольких коротких вопросов, которые показались мне лишенными смысла, последовала продолжительная пауза. Я уже стал нервничать. И наконец, трансолог сказал... несколько слов и в этих словах обозначил то, что беспокоило меня на самом деле в течение пятнадцати лет.

" Вот с этим мы и будем работать", — спокойно сказал доктор Старостенко: " Вы же на приеме у трансолога — зачем же скрывать правду? "

Полилась проникновенная, мягкая речь, какую трудно было ожидать у такого сурового человека, и что-то стало размягчаться во мне: и реальность вокруг меня изменила привычные очертания. Доктор что-то рассказывал, и вроде бы ничего не происходило, но вдруг я обнаружил себя сидящим на стуле, и ноги мои упирались в пол, а легкий ветерок обвевал мою голову изнутри.

Погрузившись в себя, я увидел, как перед моим внутренним оком пронеслась вся моя жизнь в одно мгновение. И там, из этого состояния, я смог увидеть самость сущности доктора Старостенко-трансолога.

Я увидел колеблющееся белое свечение над головой трансолога. Оно было наполнено особым благостным смыслом.

В голове образовался просвет — и я снова оказался на том же стуле, и состояние мое значительно отличалось: я чувствовал себя наполненным какой-то особой силой.

Программирование судьбы.

" Где же различия, которые порождают различия? " — подумал я.

И тут я заметил на столе тускло мерцающий компьютер, на экране которого высвечивалось время. — " Как, — воскликнул я внутри себя, — и это все за семь минут?! "

Прошло время, но я до сих пор задаюсь вопросом: кто же такой доктор Старостенко?

Известно, что он учится сейчас в аспирантуре на кафедре психотерапии Новокузнецкого ГИДУВ, пять раз ездил на Смоленщину изучать искусство волхвования, где на последней конференции был избран главным волхвом России. Большинство же фактов судьбы доктора Старостенко-трансолога неизвестно...

Кто же он: доктор, волхв, шарлатан, ученый, мессия, лекарь?!

Он с нами и внутри нас. У нас в городе N для нас работает доктор Старостенко-трансолог».

Никто тогда еще не знал, что это — рождение нового метода (в том числе и в психотерапии). Но роды были трудные. Выявились некоторые закономерности: труден оказался поиск ключевого слова (вспомним лосевское «миф — развернутое магическое имя») — предлагались варианты «трансомоделятор», «психохирург», «трансмастер» и др.; пришлось изрядно поломать голову над стилем будущего шедевра и т. д. Текст получился едва ли не самым объемным из всех, созданных позже и характеризовался следующими признаками: «суровый» (27. 20), «возвышенный» (26. 81), «сильный» (26. 06), «зловещий» (18. 87), «угрюмый» (15. 06); цветовые ассоциации: белый, голубой, желтый, синий). Удачная идея текста — смешение разных мифологий с превалированием научного мифа.

Миф победителя

О сознательном восхождении к мифу мы уже много писали. Результат — осознание методики создания мифа и конкретный текст, который мы приводим ниже:

«Доктор-воин

Он родом из города, которого больше нет. Он потомок рода ведунов и воителей. Его закалила Сибирь. Он — доктор-воин.

Так кто же он на самом деле?

Он — доктор. Получил высшее системное медицинское образование. Он владеет тайнами древней восточной и западной медицины. Его оружие — слово, подобное острию и вещие руки.

Он — воин. Он побеждал днем и ночью, в воздухе и на земле, в степях и горах. Сотни раз он специально поднимался высокого в небо и ястребом падал на землю, выполняя свое особое назначение.

И. Черепанова. Дом колдуньи.

Он — доктор-воин. В тридцать три года ему было знамение. Жизненный путь привел на Смоленскую землю. Подобно древним Рюриковичам он выковал заветный ключ к умам и сердцам смолян. И город принял его».

Обратим внимание, что «золотое сечение» падает на слово «поднимался»: профессиональный путь Победителя, действительно, повел его на вершину — спустя несколько месяцев он оказался в Москве.

Результаты автоматического анализа фоносемантических признаков универсальных суггестивных текстов, а также текстов мифов «Трансолог Старостенко* и «Доктор-воин»

Лексикон (признаки)	Универсальные тексты в среднем	Трансолог-Старо-стенко	Доктор-воин
1 Прекрасный	56. 46***	12. 45**	12. 09**
2. Светлый	51. 24***	0. 57	7. 48
3. Нежный	36. 94**	-3. 74	-3. 23
4. Радостный	45. 81**	5. 75	9. 40**
5. Возвышенный	99. 93***	26 81**	13. 66**
6. Бодрый	31. 91**	14. 14**	7. 14
7. Яркий	70. 54***	11. 15**	15. 55**
8. Сильный	112. 47***	26. 06**	13. 60**
9. Стремительный	-32. 81	2. 12	-7. 24
10. Медлительный	29. 25**	-5. 52	-0. 89
11. Тихий	-98. 46	-17. 86	-18. 51
12 Суровый	32. 92**	27. 20**	8 16*
13. Минорный	-64. 11	-10. 83	-10. 49
14. Печальный	-65. 46	-6. 38	-12. 69
15 Темный	-10 94	1. 64	-8. 96
16. Тяжелый	-40. 02	4. 51	4. 10
17 Тоскливый	-41. 34	-3. 21	-5. 17
18. Угрюмый	31. 21**	15. 06**	6. 11
19. Устрашающий	-9. 31	9. 18	-5. 14
20. Зловещий	51. 91**	18. 87**	2. 74

Таблица 24

Сравнение текстов двух первых мифов на фоносемантическом уровне показывает, что по основным фоносемантическим признакам оба текста чрезвычайно близки к универсальным суггестивным текстам: правда, менее осознанный как миф, создаваемый без опре-

Программирование судьбы.

деленной методики первый текст отличается более «жесткими» и амбивалентными характеристиками (в порядке убывания: «суровый», «возвышенный», «сильный», «зловещий», «угрюмый», «бодрый», «прекрасный», «яркий»), тогда как осознанный как миф текст «Доктор-воин» более последователен в этом смысле («яркий», «возвышенный», «сильный», «прекрасный», «радостный», «суровый» — вот он «лик личности»). Средняя длина слова в слогах ближе к аналогичному показателю универсальных текстов также в мифе «Доктор-воин».

Состав определяющих фонетическое значение текстов «зву-кобукв» показывает, что во всех трех колонках норму превышает количество звукобукв В, 3, О, Ю, И (преобладающие цветовые характеристики текстов обоих мифов: белый, голубой, как будет показано ниже, это вообще характерно для мифологического сознания).

Индексы лексических единиц в славянских универсальных

суггестивных текстах и текстах мифов «Трансолог

Старостенко» и «Доктор-воин»

Показатели	Универсальные суггестивные тексты	Трансолог Старостенко	Доктор-воин
С	32. 03	280. 9	81. 4
I,	1. 34	1. 6	1. 5
1е	13. 45	10. 6	12. 6
Р	32. 99	47. 1	37. 1
Is	2. 69	2. 0	1. 2
Iext	15. 53	12. 6	13. 8
If	1. 37	3. 6	5. 1

Таблица 25

Индекс итерации (Ii) приблизительно одинаков во всех трех колонках, наиболее близки к показателям универсальных суггестивных текстов показатели осознанного мифа, за исключением, пожалуй, Ig — индекса плотности текста, указывающего на однородность тематики: чем однороднее в тематическом отношении текст, тем этот показатель ниже (в данном случае наиболее однородным выступает «Доктор-воин»), и показателя If— средняя длина интервала. Этот повышенный показатель является положительным моментом там, где имеет значение не форма, а содержание высказывания: в тексте «Доктор-воин» на уровне смысловых значений и повторов маркируются определенные идеи — воин, доктор,

И. Черепанова. Дом колдуньи.

спецназ, Юрий — отсюда логичное повышение данного показателя. В целом же тексты мифов более предсказуемы по сравнению с универсальными суггестивными текстами.

Грамматический состав славянских универсальных

суггестивных текстов в сравнении с текстами мифов

«Трансолог Старостенко» и «Доктор-воин», а также

другие грамматические показатели текстов мифов

(в % % и показателях)

Части речи	N ниверсальные суггестивные тексты	«Трансолог Старостенко»	«Доктор-воин»
существительные	25. 97	29. 0	33. 6
прилагательные	12. 07	6. 1	12. 1
числительные	1. 41	1. 1	3. 4
местоимения	14. 26	21. 5	16. 4
глаголы	19. 61	16. 9	9. 5
наречия	9. 45	5. 6	6. 9
предлоги	6. 88	10. 6	8. 6
союзы	4. 94	5. 8	7. 8
частицы	3. 77	3. 2	1. 7
вводные, модальные слова	0. 02	0. 2	—
междометия	0. 08	—	—
Наиболее частотное слово, кол-во употреблений		22 (я)	15 (он)
Количество слов в тексте
Количество предложений
Ср размер предложений в словах			6. 4
Коэффициент логич связности		0. 05	0. 05
Коэффициент глагольности		0. 5	0. 2
% прилагательных и наречий		11. 7	19. 0

Таблица 26

Таблица 26, в которой приведены данные анализа грамматического состава универсальных суггестивных текстов и мифов, а также ряд показателей синтаксических и используемых при проведении контент-анализа, показывает повышенное содержание в мифах существительных (по сравнению с универсальными текстами), а также местоимений, предлогов, союзов; пониженное — глаголов, наречий, частиц.

Программирование судьбы.

Наиболее частотное слово в тексте «Доктор-воин», написанном по определенным канонам — «он» — позволяет объекту мифа в наибольшей степени абстрагироваться от своей самости и посмотреть на себя со стороны, более объективно. Текст второго мифа приблизительно в 4 раза меньше по объему, соответственно и предложения в нем короче.

Коэффициент логической связности, который для универсальных суггестивных текстов не рассчитывался, в мифах одинаков — 0. 05.

Коэффициент глагольности выше в тексте «Трансолог Старос-тенко», что свидетельствует о большей эмоциональной напряженности этого текста, но может выражать также и повышенную готовность к действию.

19% прилагательных и наречий в тексте «Доктор-воин» по сравнению с 11. 7% в тексте трансолога говорит о большей выразительности первого текста.

Остановимся далее на особенностях ВМЛ как лингвистического метода, на деле реализующего принцип: человек — это язык (текст).

Теоретические основы метода вербальной мифологизации личности (ВМЛ)

При анализе трактовок мифа философами и психологами, были отмечены непременная вербальность мифа, эмоциональность, реальность для мифологического сознания, личностность — способность выделить человека из толпы (МС), элемент чуда («чудесности» по А. Ф. Лосеву).

Метод ВМЛ позволяет создать такой объективно-субъективный миф в условиях терапевтической группы (иными словами, словесно закрепить результаты работы психотерапевта и группы при помощи «якорного» аутосуггестивного текста с интериоризован-ными положительными коннотациями). Суть ВМЛ в том, что во время работы группы на основании добровольно выданной пациентом (клиентом, членом группы) положительной информации о собственной уникальности и творчески переработанной совместными усилиями членов группы, создается «личный миф» пациента, который помогает закрепить благотворное состояние творческого транса и периодически (по мере необходимости) в него возвращаться.

Если проводить аналогии, то какие тексты сродни защитным молитвам, заговорам, мантрам с одной стороны, а сам метод близок «ключу саморегуляции» (возможностью погружаться в трансо-вое состояние по мере необходимости и желания), но и от первого и

12 И Черепанова

И. Черепанова. Дом колдуньи.

от второго личные мифы отличаются тем, что они уникальны, осознанны и являются той самой «в словах данной чудесной личностной историей», о которой писал А. Ф. Лосев, рассматривая диалектику мифа. Это некая точка отсчета, вступление в гармоничные взаимоотношения с обществом (в лице членов группы), получение положительных социально-психологических «поглаживаний», момент самоутверждения и просветления, выделения собственной личности из «коллективного бессознательного».

Говоря о мифах, исследователи чаще всего имеют в виду «общие» мифы, те самые мифологические закономерности, которые К. Г. Юнг назвал «архетипами»: «В психике архетипы проявляются через универсальные символы подсознательного: пробиваются в сновидениях, отражаются в мифах, религиозных, мистических и философских теориях. Из-за их тесной связи с инстинктами — с одной стороны, и индивидуальными подсознательными очагами — с другой, архетипы обладают особой, иногда совершенно неодолимой силой. Эмоциональное воздействие архетипа необычайно велико —это голос более громкий, чем голос самого человека, зов из вечности. В экстремальных ситуациях архетипы, всплывая из глубин, приносят древние способы решения, пробуждают спасительные силы и тем самым помогают избавиться от опасности. По общему закону развития, каждая психическая структура несет в себе метки пройденных ступеней эволюции. Поэтому при сильных переживаниях, затруднениях и бедствиях во множестве появляются интеллектуальные продукты, похожие на фрагменты древних учений» (Грановская, Крижанская, 1994, с. 41). А насколько усиливается это воздействие, когда древние архетипы воплощены в личном, моем мифе!

Другой положительный момент метода: он позволяет человеку выговориться (рассказать хорошее, плохое — все, что пожелает) и получить при этом положительную социальную реакцию. Наблюдая «становление» личности в мифе начинаешь понимать, что все люди, в общем, хорошие, просто нам не хватает зоркости сердца, чтобы разглядеть, понять и принять их уникальность (таким образом, ВМЛ — это еще и универсальная модель бесконфликтной коммуникации).

К достоинствам метода можно отнести и получаемую личностью возможность разобраться (публично! ) в смысле своей собственной жизни. Очень часто рассказ начинается со слов: «А мне ничего не надо», т. е. смысл как таковой настолько замаскирован и от самой личности, что его поисками нужно специально заниматься. А

Программирование судьбы

между тем, по мнению психологов, «на высшем уровне иерархии ценностей находится смысл жизни. Жизнь становится непереносимой для тех, кто не имеет цели, для которой стоило бы жить, которой стоило бы добиваться. Утрата смысла жизни порой равносильна смерти. Если человек плохо понимает, для чего он живет, то он не способен устоять в жизненной борьбе, оценить свои возможности Изучая пациентов, предпринявших суицидальные попытки, психологи обнаружили, что к решению покончить с жизнью их привела негативная оценка перспектив и потеря способности управлять своими делами» (Грановская, Крижанская, 1994, с 11).

В. Франкл в книге «Человек в поисках смысла» (1990) предполагает средством нахождения смысла логотерапию, которая имеет специфическую и неспецифическую сферы применения: «Специфической сферой являются ноогенные неврозы, порожденные утратой смысла жизни. В этих случаях используется методика сократического диалога, позволяющая подтолкнуть пациента к открытию им для себя адекватного смысла. Большую роль играет при этом личность самого психотерапевта, хотя навязывание им своих смыслов недопустимо. Неспецифическая сфера применения логотерапии —это психотерапия разного рода заболеваний с помощью методов, построенных на соответствующем подходе к человеку. В работе " Теория и терапия неврозов"... неспецифическое применение лого-терапии иллюстрируется примерами использования техник парадоксальной интенции и дерефлексии при лечении соответственно фобий и навязчивых состояний, с одной стороны, и сексуальных неврозов — с другой. Механизм действия этих техник основывается на двух. фундаментальных онтологических характеристиках человека: способности к самоотстранению и к самотрансценденции» (Леонтьев Д. А., 1990, с. 18). Однако по нашему мнению, эффективнее здесь работа в группе, которая предполагает не только нахождение смысла, но и оценку его реальности частью общества, представленной членами группы.

Выше мы уже писали о склонности психотерапии нашего времени все более углубляться в методы групповой работы, плохо только, что зачастую эмоции и мысли, которые приходят в голову участникам группы, остаются неотрефлексированными, невыраженными (точнее — выраженными на самых общих предикатах — «что-то такое со мной произошло, что как-то изменит что-то когда-нибудь»), следовательно, являются потенциальным источником нового невроза, ведь «групповые проблемы схожи с проблемами личными. Личность противится тому, чтобы обнаружить свою рас-

12*

И. Черепанова. Дом колдуньи.

согласованность, так как для этого надо посмотреть на скрываемые части своего " я". Точно так же мы боимся обнаружить рассогласованные коммуникации в своей группе, так как в этом случае мы должны измениться сами и позволить существовать другим позициям Трудности в общении и конфликты между сторонами возникают и нарастают при естественном ходе вещей в группах, так как эти группы или личности прикованы только к одной форме поведения, одной философии или одной позиции, отрицая существование других» (Минделл, 1993, с. 41). И здесь возникает проблема ведущего группы.

«Работа с любоч группой требует, в первую очередь, осознания консультантом своей собственной роли. Эта роль отличается от других ролей в группе своей заинтересованностью в благополучии всей группы и его связью с окружающим миром. Он не принадлежит ни к одной отдельной партии или части группы, если только не считать такой принадлежностью подчинение его интересов целому», — эти идеи, высказанные А. Минделлом в его введении в психологию демократий, глубоко созвучны идеям вербальной мифологизации. Роль лидера в процессе группы переходит к каждому из ее участников, глубокая демократия при полной ответственности консультанта (лидер как оператор процесса) — все это присутствует и в группах ВМЛ: «Личность в роли лидера может только направлять процессы, но не порождать их! » (1993, с. 55, 69).

Поскольку каждый член группы в тот или иной момент с необходимостью становится лидером, начинает действовать еще один принцип демократического лидерства: «Объективность и нейтральность ко всем сторонам группы являются важными характеристиками лидерства. Я давно постиг эту истину на своем личном опыте. Если мне что-то не нравилось в клиенте, я невольно старался подавить это в себе. Он, конечно, мог это почувствовать и для завершения терапии обратиться еще к кому-нибудь. Теперь я знаю, что ощущение антипатии—это процесс, который можно использовать конструктивно и с пользой для клиента. Когда мне что-то в ком-то не нравилось, на меня в этот момент действовала та часть его " я", которая использовалась не в полной мере. Если я смогу определить, что меня смущает, а затем помогу клиенту получить доступ к этой части и использовать ее более сознательно в его взаимоотношениях, то мои собственные чувства тоже изменятся» (там же, с. 69).

Сам объект мифа становится вынужденным ауто- и гетеросуг-гестором, погружается в состояние творческого транса и ведет за собой группу (сначала было мнение, что это группа порождает

Программирование судьбы.

текст, но анализ конкретных текстов и поведения личности во время создания текста совершенно отчетливо показывает, что текст создается конкретным человеком, а назначение группы — создать личности условия для творческого транса, высл\шать, дать наибольшее количество языковых вариантов, послужить орудием социализации мифа-человека). Недаром метод ВМЛ популярен и среди больных неврозами, и среди здоровых. Это своего рода откровенный разговор в поезде дальнего следования с совершенно незнакомыми людьми, которым, зачастую, выдается такая сокровенная информация, которая и самым близким людям неизвестна (недаром разговоры в поездах дальнего следования — один из объектов изучения такого крупного специалиста по МС как Б. А. Грушин): пассажир получает понимание, психологические «поглаживания» попутчиков и радостно-вдохновленный... выходит на своей станции обновленным и ликующим (в случае, конечно, понимающих и приятных спутников).

Для членов группы это очень интересный опыт постижения человека во всех его противоречиях и слабостях, а также выработка позитивных намерений по отношению к окружающим, облеченная в форму совместного творчества (фольклора). Действительно, часто ли приходится творить нам, современным людям, испытывать ведомые только поэтам «муки слова», отливать свои мысли в идеальную форму? Поскольку, по В. Франклу, в каждый данный момент смысл может быть только один, поэтому и текст может быть только один — созданный здесь и сейчас, для этого конкретного человека, запечатлев мотивы данного человека в единственно возможную языковую форму.

Одним из объяснений действенности личных мифов является следующее наблюдение психологов: «Мотивы могут быть осознанными (цели) и неосознанными (установки). При этом индивидуальные ценностные шкалы осознаваемых и подсознательных мотивов разделены и даже могут противоречить друг другу. ... Некоторые люди могут осознанно стремиться к одному (и совершенно искренне провозглашать соответствующие мотивы), а действовать в соответствии с мотивами противоположной направленности, доминирующими на подсознательном уровне. Так, осознанно человек может высоко ценить щедрость — но при этом, под влиянием подсознательной мотивации, на деле проявлять совершенно обратные качества. ... Мотив определяет появление цели как чего-то желаемого в будущем. Цель — образ того, к чему направлен мотив. Поэтому цель и способна осуществлять связи межд} будущим и настоящим Возникновение таких связей позволяет цели, как образу будущего,

И. Черепанова. Дом колдуньи.

влиять на настоящее и формировать его. Возникает цепочка: возникновение потребности, развитие на ее основе доминирующей мотивации, целенаправленная деятельность по удовлетворению данной потребности. Здесь будущее выступает как форма опережающего отражения, посредством которого человек приспосабливается к еще не наступившим событиям Временная перспектива, таким образом, структурируется, в нее включаются мотивы и намерения, которые могут осуществиться в будущем.

Считается, что в физическом мире будущее не влияет не прошлое. В психике этот принцип причинности нарушается: в нем ожидаемое (предполагаемое) будущее может воздействовать на настоящее. Чтобы подчеркнуть это фундаментальное отличие, Рубинштейн ввел понятия времени физического и исторического, пространства физического и пространства организма, предполагая, что они подчиняются разным законам» (Грановская, Крижанская, 1994, с. 8-9). Таким образом, переводя неосознанные мотивы (установки) в осознанные (цели) мы можем посредством текста изменить настоящее посредством программирующего влияния светлого будущего (программу на мрачное будущее в группе ВМЛ, как показывает опыт, получить невозможно).

Описывая самые общие признаки суггестивных текстов, можно отметить следующие особенности:

1) тексты мифов тяготеют к художественным и в большинстве своем таковыми и являются; это тексты фольклорные («автотексты массового сознания» по Б. А. Грушину), следовательно «плохими» быть не могут в принципе. Речь идет лишь о той или иной степени художественности, которая зависит, как мы увидим ниже, от социально-психологических характеристик самой личности и уровня ее гуманитарного образования;

2) «мягкие» в понимании Л. Н. Мурзина (1994) — т. е. тексты со многими степенями свободы;

3) ауто- и гетеросуггестивные для объекта мифа (как утверждалось выше, группа выполняет функцию благотворной суггестивной среды, а личность в состоянии творческого транса порождает текст, используя предлагаемые группой варианты и идеи);

4) мифы образны, вбирают в себя лучшее, что есть в языке (в лице его носителей — членов группы); эмоционально насыщены; предельно метафоричны; принципиально правополушарны;

5) магичны, сакральны (непонятны непосвященным в работу данной группы, да и многим членам группы понятны не до конца), личностно ориентированы;

Программирование судьбы.

6) непременное условие — наличие «ядра мифа» (текста-примитива, заголовка, компрессированного текста) — ключевого слова, словосочетания или фразы;

7) монологичны по форме, диалогичны по содержанию (представляют собой диалог личности и общества);

8) речь идет о человеке в третьем лице (предельная отстраненность объекта описания от образа, созданного в тексте); взгляд на себя со стороны, глазами других людей — то, что В. Франкл назвал «самоотстранением» и самотрансценденцией» (дабы не впасть в манию величия);

9) при создании текстов дополнительным суггестивным фактором служит визуализация текста, лучше всего при помощи компьютера с использованием программы «Diatom» — «Экспертиза текстов внушения», но можно ограничиться и простой доской с мелом. Смысл визуализации — напоминание о том, что текст — это человек; манипуляции с неприятными жизненными ситуациями как с неудачными фразами (написали — бесследно уничтожили), кроме того, использование компьютерных программ позволяет сознательно применять резервы различных уровней языка, отслеживать фо-носемантику, совмещать «золотое сечение» с кульминацией текста — это еще и хороший языковой тренинг!;

10) личные мифы закрепляют особую суггестивную роль — модификацию терапевтической роли Божества (позволяют человеку осознать свою уникальность, свой «лик»); язык мифологических текстов динамичен: в них заложены условия саморазвития (трансформации на необходимом этапе) текста, а, следовательно, личности, которой данный текст посвящен.

Обратимся к анализу конкретных лингвистических характеристик текстов мифов, сравнивая их с универсальными суггестивными текстами, чтобы проверить гипотезу о том, что сотворение личностного мифологического текста есть особый вид языкового творческого транса без погружения в гипнотический сон (экологичная разновидность внушения наяву).

Анализ данных, приведенных в таблице 27, показывает, что личные мифологические тексты хорошо коррелируют с универсальными суггестивными текстами в целом (практически, все значимые признаки совпадают: «прекрасный», «светлый», «радостный», «возвышенный», «яркий», «сильный», «медлительный», «суровый», «зловещий»; отсутствует лишь признак «угрюмый», характеризующий отчасти универсальные суггестивные тексты в целом). Наибольшие отличия замечены между личными мифами и мантрами

И. Черепанова. Дом колдуньи.

(все-таки, миф — типично славянский способ воздействия на личность); приблизительно одинаковая разница между текстами мифов и формулами гипноза и аутотренинга (подвтерждение тезиса о том, что мифологические тексты являются в равной степени ауто- и гетеросуг-гестивными). Следует еще отметить, что проанализированные мифы весьма отличаются друг от друга и по стилистике, и по направленности, и по сюжетным линиям, поэтому такое единодушное их проявление на латентном фоносемантическом уровне как универсальных суггестивных текстов вряд ли является простой случайностью.

Результаты автоматического анализа фоносемантических признаков универсальных суггестивных текстов и текстов

Лексикон (признаки)	Общие	Заговоры	Молитвы	Мантры	Формулы гипноза	Формулы AT	Личные мифы
1. Прекрасн.	56. 46	25. 27	9. 23	-21. 06	-22. 47	36. 47	**29. 14
2. Светлый	51. 24	30. 16	45. 87	-48. 11	-1. 23	26. 66	**19. 27
3. Нежный	36. 94	33. 25	33. 87	-42. 72	12. 45	14. 99	7. 68
4 Радости	45. 81	54. 05	17. 05	-18. 71	-24. 11	20. 39	**27. 35
5. Возвышен.	99. 93	62. 02	-7. 60	-2. 31	3. 43	38. 25	**35. 20
6. Бодрый	31. 91	49. 55	-6. 57	18. 64	-7. 69	10. 56	** 15. 05
7. Яркий	70. 54	77. 12	27. 16	-11. 34	-44. 57	33. 39	**39. 97
8. Сильный	112. 47	48. 94	9. 75	6. 84	9. 95	35. 03	**41. 37
9. Стремит.	-32. 81	6. 98	-31. 29	5. 37	-11. 10	-15. 45	-19. 98
10. Медлит.	29. 25	-27. 66	24. 49	-16. 87	25. 05	8. 23	**11. 41
11. Тихий	-98. 46	-89. 34	-2. 04	-5. 04	26. 54	-32. 88	-41. 10
12. Суровый	32. 92	19. 83	-37. 58	84. 34	-10. 75	7. 74	**16. 65
13. Минорный	-64. 11	-34. 16	-7. 30	22. 44	17. 41	-36. 47	-29. 61
14. Печальн.	-65. 46	-67. 50	-28. 26	8. 67	18. 13	-24. 35	-26. 04
15. Темный	-10. 94	-16. 19	-8. 68	33. 81	13. 92	0. 56	-16. 76
16. Тяжелый	-40. 02	-37. 08	-33. 06	42. 72	-14. 33	-14. 99	-7. 68
17. Тосклив.	-41. 34	-36. 85	-24. 37	15. 24	6. 88	-14. 13	-14. 43
18. Угрюмый	31. 21	-0. 11	-40. 20	63. 78	9. 36	5. 68	7. 30
19. Устраш.	-9. 31	-17. 80	-16. 39	85. 66	18. 45	-13. 07	-23. 01
20. Зловещий	51. 91	22. 46	-5. 59	31. 35	21. 41	11. 08	**13. 95

Таблица 27

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 262728 29 30 31 Следующая ⇒