ГЕНРИХ V 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 12Следующая ⇒

скачу на нем? я парю над землей; я сокол; он несется по воздуху; земля

звенит, когда он заденет ее копытом. Самый скверный рог его копыт поспорит в

гармонии со свирелью Гермеса.

Герцог Орлеанский

А мастью - прямо мускатный орех.

Дофин

И горяч, как имбирь. Настоящий конь Персея. Он весь - воздух и огонь, а

тяжелые стихии - земля и вода - проявляются в нем, лишь когда он терпеливо

стоит, готовый принять в седло всадника. Да, это конь, а все остальные

лошади перед ним - клячи.

Коннетабль

В самом деле, принц, это самый лучший, самый прекрасный конь в мире.

Дофин

Он король скакунов; его ржание звучит как приказ монарха, и его осанка

внушает почтение.

Герцог Орлеанский

Довольно, кузен.

Дофин

О нет! Кто не сможет воспевать моего скакуна с пробуждения жаворонка до

отхода на покой ягнят, тот попросту глуп. Эта тема неисчерпаема, как море.

Стань каждая песчинка красноречивым языком, всем им хватило бы разговоров о

моем коне. Он достоин того, чтобы о нем размышлял король, чтобы на нем

скакал король королей. Весь мир, ведомый нам и неведомый, должен был бы

бросить все дела и только восхищаться им. Однажды я написал и его честь

сонет, который начинается так: " Природы чудо... ".

Герцог Орлеанский

Я слышал один сонет, написанный кем-то своей возлюбленной; он

начинается именно так.

Дофин

Значит, он подражал сонету, который я написал моему скакуну, ибо моя

возлюбленная - это моя лошадь.

Герцог Орлеанский

Ваша возлюбленная хорошо вас носит.

Дофин

Меня - хорошо! В этом то и заключается совершенство хорошей и

образцовой возлюбленной.

Коннетабль

Однако, мне кажется, вчера наша возлюбленная строптиво сбросила вас с

себя.

Дофин

Может быть, так же поступила с вами и ваша.

Коннетабль

Но моя-то не была взнуздана.

Дофин

О, должно быть, потому, что она у вас старая и смирная, и вы скакали на

ней, как ирландский керн, без французских шаровар, в одних собственных

штанах в обтяжку.

Коннетабль

Вы, видно, знаете толк в верховой езде.

Дофин

В таком случае я предостерегаю вас: кто так скачет без всяких

предосторожностей, легко может угодить в гнилое болото. Я предпочитаю иметь

возлюбленною лошадь.

Коннетабль

А мне хочется, чтобы моя любовница была дикой лошадкой.

Дофин

У моей возлюбленной, коннетабль, волосы по крайней мере свои.

Коннетабль

Я мог бы также этим похвастаться, если бы моей возлюбленной была

свинья.

Дофин

Le chien est retourne a son propre vomissement, el la truie lavee au

bourbier {" Собака вернулась к своей блевотине, а вымытая свинья - к гряз-

ной луже". (Франц. )}. Ты ничем не брезгуешь.

Коннетабль

Я, однако, не пользуюсь лошадью вместо возлюбленной и пословицами, не

идущими к делу.

Рамбюр

Скажите, почтенный коннетабль, что изображено на доспехах, которые я

видел вчера вечером у вас в палатке, - звезды или солнце?

Коннетабль

Звезды.

Дофин

Боюсь, что утром немало их померкнет.

Коннетабль

На моем небе в звездах никогда не будет недостатка.

Дофин

Возможно, потому что на нем слишком много их, и вам же будет больше

чести, если их поубавится.

Коннетабль

Так же обстоит и с вашим конем, которого вы нагрузили похвалами; он бы

лучше скакал, если бы с него сбросили часть их.

Дофин

А я хотел бы нагрузить на него столько похвал, сколько он заслуживает.

- Ах, неужели никогда не рассветет! Завтра я проскачу целую милю, и путь мой

будет усыпан головами англичан.

Коннетабль

Ну, этого я себе не пожелаю: так, пожалуй, можно и сбиться с пути. Хоть

бы скорее настало утро! Уж очень мне хочется схватить за уши англичан.

Рамбюр

Кто хочет бросить кости? Ставка - два десятка пленных англичан.

Коннетабль

Вам придется сначала рискнуть своими костями, чтобы добыть этих

пленных.

Дофин

Уж полночь. Пойду вооружаться. (Уходит. )

Герцог Орлеанский

Дофин не может дождаться утра.

Рамбюр

Он хочет отведать английской крови.

Коннетабль

Мне кажется, он съест все, что убьет.

Герцог Орлеанский

Клянусь белоснежной ручкой моей дамы, он храбрый принц!

Коннетабль

Поклянитесь лучше ее ножкой, чтобы она могла растоптать вашу клятву.

Герцог Орлеанский

Он поистине самый деятельный человек во Франции.

Коннетабль

Быть деятельным - значит что-нибудь делать, а уж он всегда что-нибудь

да делает.

Герцог Орлеанский

Насколько мне известно, он никому не причинил вреда.

Коннетабль

Он и завтра никому не причинит вреда и сохранит свою репутацию добряка.

Герцог Орлеанский

Я знаю, что он храбр.

Коннетабль

Мне это говорил один человек, который знает его лучше. чем вы.

Герцог Орлеанский

Кто же это?

Коннетабль

Да он сам, черт возьми! Он еще прибавил, что ему все равно, знают об

этом другие или нет.

Герцог Орлеанский

Ему в этом нет нужды; храбрость - не из скрытых его добродетелей.

Коннетабль

Клянусь честью, это не так; никто не видел его храбрости, кроме его

лакея. Его храбрость, как сокол, в колпачке: стоит снять с нее колпачок - и

она мигом улетучивается.

Герцог Орлеанский

" От недруга не жди доброго слова".

Коннетабль

Эту пословицу я покрою другой: " Дружба льстива".

Герцог Орлеанский

А я прихлопну вашу третьей: " Отдай должное и черту".

Коннетабль

Метко сказано! В данном случае чертом является ваш друг. А вот еще

пословица - не в бровь, а прямо в глаз: " Дай дьяволу в морду".

Герцог Орлеанский

Вы сильнее меня в пословицах; недаром говорится: " Дурак всегда стреляет

быстро".

Коннетабль

Ваша стрела не попала в цель.

Герцог Орлеанский

Уж очень цель незаметная.

Входит гонец.

Гонец

Великий коннетабль, англичане находятся всего в полутора тысячах шагов

от вашей палатки.

Коннетабль

Кто мерил расстояние?

Гонец

Сеньор Гранпре.

Коннетабль

Он храбрый и весьма опытный дворянин. Ах, скорее бы рассвело! Бедняга

Гарри Английский! Уж он-то, наверно, не жаждет утра, как мы.

Герцог Орлеанский

Какой жалкий глупец этот английский король! Как он зарвался со своими

тупоголовыми молодцами!

Коннетабль

Если бы у англичан была хоть капля здравого смысла, они бы удрали от

нас.

Герцог Орлеанский

Да, им этого не хватает. Если бы их головы были защищены броней разума,

они не носили бы на них таких тяжелых шлемов.

Рамбюр

Их остров - родина храбрых созданий; их бульдоги необычайно

воинственны.

Герцог Орлеанский

Дурацкие псы! Они кидаются прямо в пасть русскому медведю, и он

разгрызает их черепа, как гнилые яблоки. Так можно назвать храброй и блоху,

которая завтракает на губе льва.

Коннетабль

Верно-верно! Эти люди сильно смахивают на бульдогов. Они лезут

напролом, оставив разум вместе с женами дома. Дайте им хороший кусок

говядины да добрый меч в руки, - и они будут жрать, как волки, и драться,

как дьяволы.

Герцог Орлеанский

Да, но сейчас - эти англичане испытывают сильный недостаток в говядине.

Коннетабль

В таком случае мы завтра убедимся, что у них аппетит только к еде, а не

к драке. - Однако пора вооружаться. Идемте, надо быть наготове.

Герцог Орлеанский

Теперь лишь два часа, а к десяти

По сотне пленных сможем нагрести.

Уходят.

АКТ IV

ПРОЛОГ

Входит Хор.

Хор

Теперь вообразите поздний час,

Когда ползущий гул и волны мрака

Корабль вселенной буйно заливают.

От стана в стан, сквозь недра хмурой ночи,

Гуденье войска долетает глухо,

И часовые могут различить

Враждебной стражи приглушенный шепот.

Костры ответствуют кострам; в огнях

Видны врагов темнеющие лица,

И конь грозит коню, надменным ржаньем

Пронзая ночь глухую; а в шатрах

Хлопочут оружейники, скрепляя

На рыцарях доспехи молотком;

Растет зловещий шум приготовлений.

Запел петух, и заспанному утру

Часы на башне три часа пробили.

Своим числом гордясь, душой спокойны,

Беспечные и наглые французы

Разыгрывают в кости англичан,

Браня тоскливую, хромую ночь,

Что, словно ведьма старая, влачится

Так медленно. Бедняги англичане,

Как жертвы, у сторожевых костров

Сидят спокойно, взвешивая в мыслях

Опасность близкую; понурый облик,

Худые щеки, рваные мундиры

Им придают в сиянии луны

Вид мрачных призраков. Но кто увидит

Вождя высокого отрядов жалких,

Палатки обходящего и стражу,

Воскликнет тот: " Хвала ему, хвала! "

Обходит он один свои войска,

Приветствует со скромною улыбкой,

Зовет их: братья, земляки, друзья.

На царственном лице не видно страха

Пред мощной ратью, окружившей их.

Бессонная и тягостная ночь

Не согнала с его лица румянец,

Он смотрит бодро, побеждая немощь

С таким веселым, величавым видом,

Что каждый, как бы ни был он измучен,

В его глазах поддержку обретет.

Дары обильные, подобно солнцу,

Взор щедрый короля струит на всех.

Страх тает: каждый, знатный и простой,

Глядит на облик Генриха в ночи.

Начертанный рукою нашей слабой.

На поле битвы сцена перейдет,

И мы должны - о горе! - опорочить

Смешным и жалким подражаньем боя, -

Где четверо иль пятеро бойцов

Нелепо машут ржавыми мечами, -

Честь Азинкура. Все ж вообразите

Событий правду в жалкой передаче.

(Уходит. )

СЦЕНА 1

Английский лагерь под Азинкуром.

Входят король Генрих, Бедфорд и Глостер.

Король Генрих

Да, правда, Глостер, велика опасность:

Тем больше быть должна отвага наша. -

Брат Бедфорд, с добрым утром. - Боже правый!

Добра частица есть во всяком зле,

Лишь надо мудро извлекать ее.

Лихой сосед нас поднял спозаранку, -

Полезно это нам, а также делу;

Притом для нас он - как бы наша совесть

И проповедник: нас он призывает

Достойно приготовиться к кончине.

Так можем мы добыть из плевел мед,

У дьявола добру учиться можем.

Входит Эрпингем.

День добрый вам, сэр Томас Эрпингем.

Милей для вашей головы седой

Подушка мягкая, чем дерн французский.

Эрпингем

Нет, государь, мне любо это ложе;

Могу сказать: я сплю, как мой король.

Король Генрих

Как хорошо, когда пример нас учит

Любить невзгоды: на душе легко,

Когда же дух ободрен, без сомненья,

Все наши члены, мертвые дотоле,

Могильный сбросив сон, как змеи - кожу,

Придут в движенье бодро и легко. -

Сэр Томас, одолжи мне плащ твой. - Братья,

Мой утренний привет вы передайте

Всем принцам в нашем стане, а затем

Просите их в моем шатре собраться.

Глостер

Исполним, государь.

Глостер и Бедфорд уходят.

Эрпингем

А мне быть с вами?

Король Генрих

Нет, мой добрый рыцарь;

С моими братьями пойдите к лордам;

Совет с моей душой держать я должен,

И общества другого мне не надо.

Эрпингем

Храни тебя господь, отважный Гарри!

(Уходит. )

Король Генрих

Спасибо, старина, на добром слове.

Входит Пистоль.

Пистоль

Qui va la {Кто идет? (Франц. )}?

Король Генрих

Свой.

Пистоль

Скажи мне толком, кто ты: офицер?

Иль из народа низкого, простого?

Король Генрих

Я дворянин, - командую отрядом.

Пистоль

Орудуешь копьем?

Король Генрих

Вот именно. А ты?

Пистоль

Такой же дворянин, как император.

Король Генрих

Так, значит, ты знатнее короля.

Пистоль

Король - миляга, золотое сердце,

Проворный парень и любимец славы;

Он родом знатен, кулаком силен.

Башмак его целую грязный. Сердцем

Люблю буяна. Как тебя зовут?

Король Генрих

Гарри Le Roy {Король. (Франц. )}.

Пистоль

Леруа! Должно быть, корнуэлец ты?

Король Генрих

Нет, я уэлец.

Пистоль

Ты знаешь Флюэллена?

Король Генрих

Как же, знаю.

Пистоль

Скажи ему: в Давидов день сорву я

С его башки порей.

Король Генрих

Смотри не носи в этот день кинжала в своей шапке, не то он всадит его

тебе в голову.

Пистоль

Ты друг ему?

Король Генрих

Да, и к тому же его родственник.

Пистоль

Так фигу получай!

Король Генрих

Спасибо. Бог с тобой.

Пистоль

Меня зовут Пистоль.

(Уходит. )

Король Генрих

Свирепое тебе подходит имя.

Входят с разных сторон Флюэллен н Гауэр.

Гауэр

Капитан Флюэллен!

Флюэллен

Да, только, ради Христа, говорите потише. Вся вселенная негодует, когда

не соблюдают добрых старых военных законов и обычаев. Если вы потрудитесь

изучить войны Помпея Великого, уверяю вас, вы увидите, что в лагере Помпея

никогда не было никакой болтовни и трескотни. Уверяю вас, вы увидите, что

тогда все было совсем иное: и военные формальности, и правила, и поведение,

и умеренность, и скромность.

Гауэр

Да ведь неприятель-то шумит; его слышно всю ночь.

Флюэллен

Если неприятель осел, дурак и болтливый хвастун, так разве мы должны

тоже быть - как бы это сказать - ослами, дураками и хвастунами? Ну-ка,

скажите по совести.

Гауэр

Я буду говорить тише.

Флюэллен

Прошу и умоляю вас об этом.

Гауэр и Флюэллен уходят.

Король Генрих

Уэлец этот, хоть и старомоден,

Но мужествен, усерден, благороден.

Входят три солдата - Джон Бетс, Александер Корт и

Майкл Уильямс.

Корт

Братец Джон Бетc, что это, уж не светает ли?

Беnс

Как будто бы так; только нам нечего особенно желать, чтобы настало

утро.

Уильямс

Вот мы сейчас видим, как занимается день, а конца его, может быть, и не

увидим. - Кто там?

Король Генрих

Свой.

Уильямс

Из какого отряда?

Король Генрих

Сэра Томаса Эрпингема.

Уильямс

Это старый, славный начальник и очень добрый человек. Скажи мне,

пожалуйста, что он думает насчет нашего положения?

Король Генрих

Он находит его похожим на положение людей, которые после крушения

выброшены на отмель и ждут, что их унесет в море первый прилив.

Бетс

А он говорил это королю?

Король Генрих

Нет, да этого и не следовало делать. Ведь, между нами говоря, король -

такой же человек, как я. Фиалка пахнет для него так же, как и для меня; небо

представляется ему таким же, как и мне; все чувства у него такие же, как у

всех людей. Если снять с него королевские его уборы, он окажется в наготе

своей обыкновенным человеком, и, хотя его стремления излетают выше наших,

они опускаются на землю так же, как у всех нас. Значит, если у него, как и у

нас, есть причины для опасений, то его страх ничем не отличается от нашего.

Поэтому будем остерегаться заразить его своим страхом, ибо, если он проявит

страх, все войско падет духом.

Бетс

Он может храбриться для вида сколько угодно, а все-таки я думаю, что,

как ни холодна эта ночь, он предпочел бы сидеть теперь по горло в Темзе, -

да и я с ним, что бы там со мной ни случилось, - только бы быть подальше

отсюда.

Король Генрих

Скажу вам по совести свое мнение о короле: я думаю, что он хотел бы

быть там, где он теперь, и больше нигде.

Бетс

Если так, я хотел бы, чтобы он был здесь один; тогда его наверно бы

выкупили и много бедняг осталось бы в живых.

Король Генрих

Думаю, что ты не так уж его ненавидишь и не можешь от души пожелать,

чтобы он оказался здесь один, а говоришь так нарочно, чтобы узнать мнение

своих товарищей. Мне думается, нигде смерть не была бы мне так желанна, как

возле короля; ведь дело его правое и притязания вполне законны.

Уильямс

Ну, этого нам не дано знать.

Бетс

Да и незачем нам в это вникать. Мы знаем только, что мы подданные

короля, и этого для нас достаточно. Но если бы даже его дело было неправым,

повиновение королю снимает с нас всякую вину,

Уильямс

Да, но если дело короля неправое, с него за это взыщется, да еще как.

Ведь в судный день все ноги, руки, головы, отрубленные в сражении, соберутся

вместе и возопиют: " Мы погибли там-то! ", и одни будут проклинать судьбу,

другие призывать врача, третьи - своих жен, что остались дома в нищете,

четвертые горевать о невыплаченных долгах, пятые - о своих осиротевших

маленьких детях. Боюсь, что мало солдат, умирающих к бою со спокойной душой;

да к как солдату умирать с благочестивыми мыслями, когда у него одно лишь

кровопролитие на уме? И вот, если эти люди умрут не так, как подобает,

тяжелая ответственность падет на короля, который довел их до этого; ведь

ослушаться короля - значит нарушить законы и долг верности.

Король Генрих

Так, значит, по-вашему, если отец пошлет своего сына по торговым делам

на корабле, а тот погибнет во грехах своих на море, то ответственность за

его порочность должна пасть на его отца, который его послал? Или если хозяин

пошлет куда-нибудь слугу с деньгами, а на того нападут по дороге разбойники

и он умрет без покаяния, то приказ господина вы будете считать причиной

гибели души слуги? Нет, это вовсе не так! Король не ответствен за смерть

каждого отдельного из своих солдат, как и отец или господин не отвечают за

смерть сына или слуги, потому что, отдавая им приказания, они не думали об

их смерти. Вдобавок ни один король, как бы ни было безгрешно его дело, в

случае если придется защищать его мечом, не может набрать войска из одних

безгрешных людей. У одних может оказаться на совести преднамеренное

убийство; другие, может быть, обманывали девушек, нарушая данные им клятвы;

третьи пошли на войну, чтобы скрыться, как за бруствером, от суда за грабеж

или насилие, которыми они успели осквернить чистое лоно мира. Но если всем

этим нарушителям закона и удалось избегнуть наказания у себя на родине -

ибо от людей они могли скрыться, - то нет у них крыльев, чтобы улететь от

бога. Война - бич божий, кара господня; и потому здесь, на королевской

войне, люди несут наказание за прежние нарушения королевских законов. Там,

где они боялись смерти, они спасали свою жизнь, а там, - где они считают

себя в безопасности, они гибнут. Итак, если они умрут без покаяния, король

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒