Неделю спустя 2 страница

Теперь они вернулись к началу. Она не сможет выходить из дома, пока не спадет отек, а сейчас разгар лета, погода великолепная. Джо полагала, что сможет возиться в саду, и ничто не мешало ей прогуляться по лесу сзади дома, хотя он ей не очень нравился. В редких случаях, когда она гуляла там, ей всегда казалось, что кто-то прячется в деревьях и наблюдает за ней. Это ее пугало, хотя она знала, что скорее всего это лишь ее разыгравшееся воображение.

На самом деле ей не нужно ходить в деревню: теперь, когда все супермаркеты доставляют товары на дом, легко сделать покупку через Интернет, и отеки спадут раньше, чем она успеет заметить.

Джоан сразу же направилась в гардеробную внизу, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале. Ее опухший глаз уже посинел. Похоже она никогда не научится. Открыв кран с холодной водой, она подсунула под него фланель, выжала ее, затем села на унитаз и прижала ее к веку. Ай. Она оставалась в таком положении, пока не услышала громкие шаги, направлявшиеся по коридору к туалету. Они остановились за дверью, и Джо почувствовала, как холодная дрожь пробежала по всему позвоночнику, заставив ее бросить фланель в раковину. Она взяла полотенце и вытерла воду со щеки.

— Я уже иду, извини, буду через минуту.

Затем она спустила воду в туалете, высморкалась и открыла дверь. За ней никого не было. Джоан могла поклясться, что слышала, как он подходил к двери ванной. Она огляделась, не решаясь позвать мужа по имени, вдруг это снова его разозлит. Возможно, из-за удара головой об пол ей все послышалось. Повернувшись, чтобы выжать фланель и сложить ее, она положила ткань на место, чтобы ничего не выглядело неопрятно.

В последний раз она взглянула в зеркало и вскрикнула. Изнутри стекла на нее смотрела гораздо более молодая женщина. Ее лицо было бледным, с огромными темными кругами под глазами. Ее длинные темные волосы свисали вокруг лица, а левую сторону головы покрывала густая, почти черная, засохшая кровь. Часть черепа выступала в том месте, где плоть уже разъело. Джо задохнулась и отступила от зеркала. Испугавшись, что женщина стоит за ней, она повернулась, чтобы посмотреть... но там никого не обнаружила. Она снова посмотрела на зеркало, надеясь, что та ушла, но женщина все еще наблюдала за ней.

Страх, наполнивший сердце Джо, отличался от всего, что она когда-либо чувствовала. Холодное, ползущее чувство, словно все ее тело замерзало изнутри. Женщина в зеркале еще немного понаблюдала за Джо, затем подняла руки, покрытые фиолетово-черными синяками, и ударила ими по стеклу. Стекло прогнулось от силы удара, Джо повернулась и побежала, ожидая, что оно разлетится вдребезги. Захлопнув за собой дверь, она вбежала на кухню и увидела, как муж входит в дверь, ведущую из его студии.

— Что с тобой такое? Ты вся побелела.

Вместо того чтобы признаться ему, как она хотела, как должна была, Джоан покачала головой и изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрожал.

— Ничего, прости, я просто немного испугалась.

Он оглядел ее с ног до головы.

— Ну, это неудивительно. У тебя бывали и лучшие дни. Ты видела себя в зеркало в последнее время?

Она прикусила губу. Да, черт возьми, видела, и зеркало как будто смотрело на нее в ответ. Кто эта девушка и как она туда попала? Это просто невозможно — зеркало висело на гипсокартонной стене, а на противоположной стороне стены находился гараж, так что не могло быть и речи о том, чтобы кто-то стоял там и наблюдал.

Ее сердце бешено колотилось. Все, чего она хотела, — это выйти на улицу, подышать свежим воздухом, уехать подальше от этого дома, от него. Но благодаря мужу и его судорожно сжатым кулакам она даже этого не могла сделать. Желая успокоиться, пока он снова не разозлился, она открыла буфет и достала булку хлеба. Он подошел и взял у нее хлеб.

— Садись. Я же сказал, что приготовлю обед. Я понятия не имею, что с тобой происходит, но тебе нужно разобраться в себе.

Она села, скрестив руки, чтобы он не заметил, как сильно они дрожат. Затем Джо начала мысленно читать молитву снова и снова. Она не знала, действительно ли видела ту женщину, или у нее начались галлюцинации из-за удара по голове, но она молилась Богу, чтобы все это прекратилось.

Ее бабушка считалась необычной натурой, и когда Джо была маленькой, она наблюдала за ней через щель в занавесках, отделявшую бабушкину комнату от гостиной. К бабушке приходили люди, чтобы почитать или поговорить с дорогими покойниками. Они садились вокруг маленького круглого стола в передней комнате и приглушали свет, отблески свечи казались очень жуткими.

Мама Джоан не верила во все это. Однажды, когда бабушка сказала Джо, что у нее есть дар и она сможет делать то, что делает бабушка, Джо вернулась домой в слезах, а ее мама пришла в ярость. Она ворвалась в дом бабушки, который находился через несколько домов вверх по улице от их дома, и потребовала, не пугать Джо и держать свои гадости при себе. Мама Джо никогда не верила во всякий спиритизм, а Джо определенно никогда не верила ни во что паранормальное. Она ненавидела фильмы ужасов, предпочитая смотреть приятные и добрые мелодрамы, где девушка всегда получала парня, и он оказывался таким мужчиной, о котором мечтала каждая женщина. Нет, ее собственная жизнь и так слишком похожа на историю ужасов, поэтому она не хотела добавлять к ней еще больше страданий, чем нужно.

Муж подвинул ей через стол сэндвич. Она поблагодарила его, не желая есть, потому что чувствовала себя больной, но и не смея отказаться. Джо боялась, что он снова рассердится на нее за то, что она тратит его время и еду, поэтому взяла сэндвич и откусила.

Он начал болтать. Время от времени муж все-таки заговаривал с ней, но сейчас ей не до разговоров. У нее пульсировал глаз и болела голова, не говоря уже о том, что сердце учащенно билось, потому что она не могла выбросить из головы образ женщины из зеркала.

Джо хотела закричать на него, чтобы он заткнулся. Она хотела взять одну из сковородок и ударить его ею по голове, чтобы посмотреть, как ему это понравится, дать ему попробовать его собственное лекарство. Вместо этого она слушала, как он рассказывает о том, какой он замечательный фотограф и какая у него есть идея для великого проекта, чего еще не делал ни один современный фотограф. Она кивала и соглашалась с ним всякий раз, когда считала это необходимым, — все, что угодно, лишь бы сохранить мир и заглушить боль.

Когда она подняла взгляд от своей тарелки, чтобы посмотреть ему в лицо, то почувствовала, как в жилах застыла кровь. Висевшие на полке позади него сковородки, двигалась. Кастрюли раскачивались из стороны в сторону. Тяжелые медные кастрюли, которые она с трудом поднимала большую часть времени, поэтому как они могли так двигаться, оставалось непонятным. Она взглянула на окно, не открыто ли оно и не пропускает ли ветерок, но оно плотно закрыто, как и все двери. Даже если она и оставляла окна и двери открытыми, то никогда не видела, чтобы посуда так двигалась одновременно, никогда. Муж посмотрел на нее.

— Что, черт возьми, с тобой твориться сегодня? На что ты смотришь?

Джо покачала головой.

— Ничего. Я неважно себя чувствую. Наверное, я ударилась головой, когда упала в гараже.

Она подчеркнула «я», стараясь не обвинять и не сваливать вину на него — хотя это целиком и полностью вина мужа. Сковородки продолжали двигаться позади него. Почему они не шумят? Они должны бы звенеть, но не звенели. Она начала кашлять, подавившись кусочком сэндвича, а дыхание, вырывавшееся изо рта, сопровождалось клубами белого дыма, как будто сейчас морозный декабрьский день, а не конец августа. Он посмотрел на нее как на сумасшедшую, запихнул в рот последний кусок бутерброда и встал, чтобы вернуться в свою студию.

— Сегодня днем у меня клиенты, Джо. Я не хочу, чтобы ты приходила и мешала мне — ты поняла?

Она кивнула. Она собиралась подняться наверх и лечь.

— Хорошо, я рад, что мы это прояснили — потому что если ты еще раз побеспокоишь меня, несмотря на то, что тебе велено этого не делать, я точно прибью тебя.

И с этим он вышел за дверь, повернув ключ в замке со своей стороны. Джоан посмотрела на кастрюли, которые теперь не двигались, затем на дверь, которую он только что закрыл. Отложив тарелку в сторону, она встала и потянулась рукой к одной из кастрюль. Пальцами коснулась холодного металла, и отпрянула — ощущение такое, будто кастрюля пролежала в морозилке целый час. Джо повернулась и, спотыкаясь, пошла наверх, в спальню... ей нужно прилечь. Ей действительно плохо.

Глава 4

Уилл погрузил чемоданы на заднее сиденье своей машины, а затем отвез тележку обратно. В Манчестере моросил дождь, и аэропорт позади них выглядел серым и мрачным. Энни сидела на переднем пассажирском сиденье, не совсем веря, что они вернулись в Англию после такого идеального отпуска.

Она достала из сумочки телефон и стала искать в бардачке зарядное устройство. Когда телефон завибрировал и ожил, Энни увидела, что у нее двенадцать пропущенных звонков от невестки. В папке сообщений также накопилось множество смс с текстом «позвони мне», но о чем шла речь, осталось неясным. Если дело срочное, она бы написала, что что-то не так.

Энни нравилась Лиза, но она слишком напрягала ее — жена брата суетилась по любому поводу. Она настаивала на том, чтобы делиться всеми испытаниями и бедами через свои аккаунты в социальных сетях, что выводило Энни из себя до такой степени, что она удалила ее из друзей. Энни не хотела знать о каждой ссоре Лизы с ее братом и племянницей, да и никто другой тоже.

Энни нажала на зеленую кнопку, чтобы перезвонить, надеясь, что это не будет тридцатиминутный телефонный разговор о том, что Бен опоздал на ужин три раза в этом году. Уилл сел в машину, и она пробормотала ему имя «Лиза», а он улыбнулся и повернул ключ. К тому времени, как они вернутся в Хоксхед, разговор может уже закончится.

— Ну, прости, Лиза, но на этот раз я соглашусь и с Беном, и с Тилли. Неизвестно, получит ли она вообще эту работу.

Энни держала телефон на расстоянии от уха, и Уилл засмеялся слишком громко, заставив Энни снова прижать телефон.

— Что? Нет, это радио. Ты знаешь, что она может поселиться у нас с Уиллом, если получит работу. Я не против подвозить ее в гостиницу и забирать. Это не проблема. Слушай, на твоем месте я бы просто отпустила ее и посмотрела, что из этого выйдет, а уже потом начала беспокоиться. Ладно, пока.

Она посмотрела на Уилла.

— Черт возьми. Тилли хочет устроиться на работу и жить в какой-то гостинице в Боунессе.

— И я так понимаю, Лиза против.

— Это еще мягко сказано. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что она не хочет, чтобы Тилли жила с нами, если все-таки получит работу. Ты ведь не против, правда? Это может предотвратить мою смерть от скуки.

Уилл подтолкнул ее в бок.

— Семьи, да? Конечно, я не против, хотя отчасти понимаю, почему Лиза не хочет, чтобы ее дочь жила с нами.

Энни посмотрела на него.

— Почему? — Она сделала паузу, затем кивнула.

— Видимо, нет. Лиза, наверное, думает, что отправит ее в группу «Анонимные серийные убийцы». Кстати, я не хочу, чтобы наш ребенок тоже был втянут в этот кошмар. Как думаешь, все будет хорошо? С ним точно все кончено... Ты не думаешь, что у него есть какой-то план мести, который Смит разработал с кем-то на случай своей смерти?

Она не хотела думать о нем, но теперь Лиза ее вынудила.

— Я чертовски надеюсь, что нет. Послушай, Смит мертв. Мы точно знаем, что он мертв — я даже ходил на вскрытие. Я не говорил тебе, потому что все еще лежал в больнице, а у тебя и без меня хватало забот, но Мэтт послал Стью за мной. Я смотрел, как Мэтт разрезал его тело и извлекал внутренние органы. Честно говоря, я удивился, что у этого человека внутри оказалось сердце, но оно было. Все его органы засунули в пластиковый пакет и зашили обратно. Затем я наблюдал, как его кремировали. Я решил лично убедиться, что он не вернется за тобой и за нами. Генри Смит определенно мертв. Я обещаю тебе, что с ним покончено навсегда.

— Почему ты не рассказал мне обо всем этом раньше?

— Я подвел тебя, Энни. Дважды этот человек брал надо мной верх, и дважды ты чуть не умерла. Я не собирался ждать в стороне и делать вид, что все в порядке. Должен был убедиться, что все закончилось, что в третий раз такого не случится.

Энни дотянулась и погладила его по руке, чувствуя себя ужасно из-за того, что Уилл винит себя, в то время как единственный человек, которого можно обвинять, наконец мертв и исчез из их жизни.

— Ты ни в чем не виноват, но спасибо тебе, Уилл. Я не хотела пока возвращаться в реальность — мы в Англии всего час и бум, снова обсуждаем это. Большое спасибо, Лиза.

— Боюсь, что так. Не бери в голову, не беспокой о ней — пусть она сама разберется со своими проблемами для разнообразия. Сколько у тебя пропущенных звонков от Джейка?

— Ни одного. Он знал, что нам нужен отпуск и перерыв. В кои-то веки у него не случилось никаких драм, с которыми он не смог бы справиться сам. Я начинаю чувствовать себя немного лишней.

— Я бы не волновался об этом слишком сильно. Ты знаешь не хуже меня, что Джейк быстро вернется к своей обычной манере. Я не удивлюсь, если он не станет ждать, пока мы вернемся в коттедж.

Она улыбнулась. Энни скучала по Джейку — хотя теперь, когда у нее есть Уилл, не так сильно, — но ее лучший друг был веселым, яростно преданным и настоящим любителем драмы. Она с нетерпением ждала возможности встретиться с ним, его не менее красивым мужем Алексом и их великолепной маленькой дочкой Элис.

На самом деле она собиралась пригласить их поужинать и остаться на ночь, хотя сначала ей следовало бы договориться с Уиллом, поскольку именно он любил готовить. А ее подгоревшая пицца стала легендой среди близких друзей Энни.

Они могли бы пригласить Кава, который годился ей скорее в отцы, чем в начальники, и был тем, кто выдавал ее замуж на свадьбе, и Кэти. У Кава и Кэти теперь серьезные отношения, благодаря тому, что Энни свела их вместе. Они даже вышли в свет, к радости ее и Джейка. Если бы не вся их дружба, они с Уиллом, возможно, не смогли бы рассказать о том, что произошло в доме у озера полгода назад.

— Пенни за твои мысли?

— Извини, я думала о... ну, знаешь... обо всем, что случилось. Когда мы лежали под тропическим солнцем, отключиться от всего этого было легче. Ведь мы находились так далеко отсюда.

Уилл протянул руку, сжимая ее пальцы.

— Я знаю, в отпуске гораздо проще забыть, что весь этот кошмар вообще произошел. Теперь, когда мы вернулись сюда, кажется, что это случилось только вчера. Нам нужно выкинуть это из головы. Все кончено, этот чертов придурок мертв, и, надеюсь, он отправился прямиком в ад, потому что даже это место слишком хорошо для него.

Она снова сжала его пальцы.

— Да, ты прав. Там слишком хорошо для него. Я согласна — больше не думать о нем и не говорить о нем. Давай сосредоточимся на нас и ребенке. Нам нужно подумать об именах. Он не может появиться на свет и называться просто «малыш».

Уилл усмехнулся.

— Я не против любого имени, если только ты не захочешь назвать его Горацио или Эрментруда — как тебе больше нравится, я уверен, что так и будет.

— Неужели тебе не нравится Горацио? Мне показалось, что у него приятное звучание. Горацио Эшворт.

Она начала хихикать, и Уилл улыбнулся. Ему больше всего на свете нравился смех жены.

Впереди показался поворот на Ньюби-Бридж. Они уже почти дома. Двадцать минут по самым красивым, пышным, зеленым пейзажам, и вот они уже на маленькой дорожке, ведущей к коттеджу «Яблоня». Энни любила свой дом. Она мечтала жить в таком коттедже с самого детства и знала, что ей очень повезло, что ее мечта сбылась.

— Не могу дождаться, когда покажу фотографии твоему папе и Лили. Она обязательно захочет поехать туда, когда увидит, насколько все идеально.

— Держу пари, она уже заставила его заказать билеты на самолет.

— Наверняка. Твой отец женился на Лили и это лучше любого фонтана молодости. Она сохраняет его молодость, прямо как у нас с тобой. Я намного моложе тебя. Надеюсь, от меня такой же эффект.

Она подмигнула Уиллу, и тот разразился смехом.

— Хотел бы я сказать, что это так, Энни, но почему-то кажется, что ты оказываешь на меня обратный эффект. Ты видела седые волосы, которые уже появились, и тревожные морщины на моем лбу? Ты, мой маленький пирожок, полная противоположность. Но я бы не хотел, чтобы ты была другой.

Глава 5

Когда Джо открыла глаза, в комнате уже стемнело. Свет быстро померк, и она удивилась, что проспала так долго, не говоря уже о том, что не приготовила Хиту чай. Черт, он мог снова разозлиться на нее. Он сделал сэндвичи во время обеда, но если бы ему пришлось готовить себе чай, она бы об этом непременно узнала.

Голове немного полегчало, но глаз болел. Откинув одеяло и сев, она подождала немного, прислушиваясь, чтобы понять, где он находится, но никаких шумов не раздавалось. В доме стояла полная тишина — это казалось странным. Должно быть, муж все еще работает. Она посмотрела на часы и чуть не испытала приступ паники. Было без четверти девять, а она спала с двух часов. Джо точно не уснет ночью — если, конечно, он вообще позволит ей оставаться в постели так долго.

Вскочив, она побежала в ванную, затем вниз по лестнице, испытывая облегчение от того, что дом погрузился во тьму. Слава Богу за маленькие милости. Над чем бы Хит ни работал, он занят, и за это она безмерно ему благодарна.

Она стала доставать со стеллажа кастрюли и сковородки и вспомнила, как раньше все они двигались сами по себе.

«Не будь дурой, он вырубил тебя — это просто плод твоего воображения, сотрясение мозга».

Джо продолжала рубить лук, чеснок, чили и перец. Она собиралась приготовить его любимый чили с рисом к ужину — надеясь, что это поможет мужу оставаться в хорошем настроении. Вскоре фарш уже жарился, и она закинула все остальное, ожидая, пока закипит кастрюля с водой. По крайней мере, к его возвращению все будет почти готово, и он не будет злиться, из-за того, что голоден. Ее собственный желудок заурчал. Она почти ничего не ела, кроме сэндвича, и в кои-то веки Хит даже не зарычал из-за того, что она оставила большую часть еды.

Пока готовился чай, она пошла в гостиную и включила телевизор на его любимую программу. Джо не понимала почему, но все еще любила мужа, несмотря на то, что он причинял ей боль, и хотела, чтобы он был счастлив — ведь когда Хит счастлив, он не так агрессивен. Поэтому, по возможности, она делала все, чтобы он улыбался. Он бывал таким веселым, когда радовался. Они так хорошо проводили время, когда только познакомились. Жаль только, что злость, похоже, занимает в нем гораздо больше места, чем любовь и смех, которые он редко демонстрировал.

Когда Джоан повернулась, чтобы выйти из комнаты, только что включенный телевизор неожиданно погас. Она развернулась и уставилась на черный экран, на котором несколько секунд назад висела надпись: «Скай Ньюс». Подумав, что не до конца нажала кнопку включения, она вернулась назад и нажала ее снова — экран заполнился новостной лентой. На этот раз она дошла до прихожей, когда услышала щелчок — звук выключения кнопки питания. Повернув голову, она увидела, что экран снова черный. Джо нахмурилась, размышляя, не сломался ли телевизор — только этого ей не хватало. Помимо фотографирования, телевизор составлял его жизнь, и Хит наверняка рассердится, если тот не будет работать. Несомненно, он обвинит ее, и тогда жизнь Джо не будет стоить и ломаного гроша.

Она вернулась в комнату, снова воспользовавшись пультом управления, чтобы включить эту чертову штуку. Телевизор включился, но на этот раз на совершенно другом канале.

На одном из документальных каналов показывали то, что выглядело как мертвое тело, лежащее на стальном столе морга. Джо вздрогнула: она ненавидела подобные передачи. Маленький голос прошептал в ее голове: «Я скажу тебе, почему ты их ненавидишь. Потому что однажды ты окажешься в одной из них, если не сбежишь от него».

Джоан тряхнула головой, отгоняя шепот, который эхом отдавался в ее мозгу. Нажала на пульт, чтобы включить новости, но пульт не хотел переключать, он словно завис. Она потрясла его, затем хлопнула им о ладонь, но ничего не изменилось. Джо вынула батарейки и вставила их снова... и все равно пульт не отключался от этой чертовой программы про вскрытие. Разозлившись, она наклонилась и выдернула вилку из розетки, и наконец телевизор выключился.

Проклиная все на свете, она вышла из комнаты на кухню, чтобы проверить чили, когда громкий шум заполнил весь дом. Он оказался настолько громким, что она зажала уши руками. Звук доносился из гостиной. Сердце бешено колотилось. Джо не хотела туда возвращаться, но если муж войдет и увидит, что она испортила телевизор, то поплатится за это.

Заставив себя вернуться в гостиную, она шагнула в дверной проем и задрожала — сейчас Джоан чувствовала себя как в ледяном ящике, хотя несколько минут назад в комнате было тепло. Она уставилась на черно-белый нечеткий экран, который издавал белый шум так громко, что она не слышала своих мыслей. По ее рукам побежали мурашки. Когда же она заставила себя подойти к телевизору, то услышала голос, позвавший ее по имени.

Голос принадлежал не Хиту. Это был женский голос, и он доносился изнутри телевизора. Ее ноги не хотели приближаться к телевизору, но у нее не осталось выбора: если он услышит шум, то ворвется внутрь и разберется с ней. Пробежав последние несколько шагов, она выдернула вилку из розетки, и в комнате снова воцарилась тишина. Ее руки дрожали, и она услышала, как захлопнулась дверь из мастерской, ведущая на кухню.

— Джо...

Она боялась рассказать мужу о том, что только что произошло, потому что он мог подумать, что она лжет. Реши Хит, что она лжет, не стоило и думать о том, что он сделает. Вместо этого она затолкала последние пять минут в дальний угол своего сознания и побежала на кухню, где встретила его с огромной улыбкой.

— Ты голоден? Чай почти готов. Извини, я так долго спала.

Он не ответил сразу.

— У меня есть время на быстрый душ?

— Да, думаю, да. Нет, есть, точно есть. Я просто сделаю рис потише.

Он прошел мимо нее и поднялся наверх, чтобы принять душ, и она вздохнула с облегчением, что муж не сердится на нее. После его возвращения вниз они молча поели, а когда он сказал, что устал и собирается спать, она пошла за ним наверх, боясь остаться одна внизу, хотя вовсе не устала и не хотела быть с ним. Однако выбирать не приходилось, потому что она не знала, что происходит, и боялась собственного дома.

Джо не спала всю ночь. Она металась и ворочалась, боясь, что если все-таки задремлет, то женщина из зеркала или голос из телевизора будут преследовать ее сны.

Наконец, когда стало совсем светло и она не могла больше его выносить, Джо сползла с кровати и спустилась вниз. Хит продолжал храпеть. Дрожащими руками она сняла трубку телефона, не в силах нажать на кнопки клавиатуры, и ей пришлось дважды набирать номер.

С ней что-то не так — с тех пор как он толкнул ее на пол, и она ударилась головой о бетон вчера во время обеда, с Джо происходили вещи, которых раньше никогда не случалось.

Она записалась на прием к врачу и объяснила ему, что упала с лестницы во время мытья окон. Этих слов будет достаточно, чтобы избежать неудобных вопросов. Все, чего ей хотелось, — это уверенности в том, что она не сошла с ума. Кастрюли не тряслись, телевизоры не включались сами по себе — ну, до того, как Хит заставил ее потерять сознание, и Джо хотела знать, почему это произошло сейчас.

Администратор оказалась на удивление услужливой, что сбило ее с толку. Обычно эта женщина отличалась грубостью, которая заставляла взрослых мужчин дрожать от страха, когда они разговаривали с ней за стойкой в приемной. Джоан не могла сказать Хиту, что у нее прием у врача — он сошел бы с ума, — поэтому придется сказать, что ей нужно съездить в деревню за кофе и молоком.

Открыв дверцу холодильника, она вылила часть молока в раковину, оставив достаточно для его каши, но не более того — по крайней мере, теперь у нее появился хороший повод выйти из дома, даже если ей придется надеть солнечные очки.

***

Миссис Бейтс повернулась к шумной группе подростков, подняв руки вверх.

— Теперь я знаю, что вы все вполне способны пройти по лесу и не заблудиться, по крайней мере, я надеюсь, что это так. Кроме того, думаю, что вы шумите больше, чем стая гусей, так что, если все-таки отстанете друг от друга, мы вас обязательно услышим. Но — и это большое «но» — присматривайте друг за другом. Это часть вашего экзамена, так что давайте сделаем все правильно. Я ненавижу пешие прогулки, и если вы все испортите, и нам придется вернуться и сделать все это снова, я буду не очень довольна всеми вами. Понятно?

Они кивнули и хором ответили.

— Да, мисс Бейтс.

— Хорошо, а теперь пойдемте. Чем быстрее мы начнем, тем быстрее наступит время ужина. Скотт, я слежу за тобой и Бекки — если ты думаешь, что это хорошая идея, устроить перекур за деревом, а я об этом не узнаю, то ты ошибаешься. Так что не вздумай улизнуть тайком и поджечь лес своими окурками.

Скотт, Бекки и Джессика захихикали.

— Будто мы сможем, мисс. Вы же знаете, мы бы ничего такого не сделали.

Мисс Бейтс закатила глаза, но улыбнулась. Чем-то эти трудные подростки ей нравились. Они всегда ей нравились. У некоторых из детей в этом классе было ужасное воспитание, какое только можно себе представить. Большинство их родителей страдали наркоманией, совершали преступления, торговали наркотиками или просто были бесполезны и не заботились о своих отпрысках. Оставленные с раннего возраста на произвол судьбы, эти дети, по крайней мере, имели одно достоинство — они могли быть самостоятельными и способными справиться с трудностями.

Работа с трудными подростками доставляла ей гораздо больше удовольствия, чем с теми, кто учился в частной школе, где она работала раньше. Там дети отличались грубостью, высокомерием и эгоизмом. Эти дети, может, и были невоспитанными, но большинство из них отличались честностью, вежливостью. Они присматривали друг за другом и в целом делали то, что она им говорила.

Мисс Бейтс кивнула, все взвалили на плечи свои тяжелые рюкзаки и отправились в путь. Бекки — которая решила надеть свои новые туфли с толстым черным каблуком, самую уродливую обувь, которую мисс Бейтс когда-либо видела, — вскоре начала отставать. Земля здесь мягкая, и каблуки то и дело погружались в почву.

— Поверить не могу, Бекки. Почему ты не надела свои старые дешевые кроссовки? В результате ты испортишь туфли, и мы не закончим вечера, если ты будешь так ползти.

— Тогда иди на хрен с остальными, Скотт. Никто не говорил тебе ждать меня. Я не ожидала, что все будет так, ясно? Я думала, здесь будет тропинка, как в нашем лесу дома — не земля, грязь и листья на веки вечные.

Джессика начала хихикать.

— Послушайте, вы оба спорите, как супружеская пара. Я думаю, это очень мило.

Скотт показал ей палец, и Бекки усмехнулась. Они могли видеть дом сквозь деревья.

— Как думаете, нам стоит пойти туда и спросить, можем ли мы воспользоваться туалетом?

— Ты серьезно, Бекки? Мы только отправились в путь, а ты не только не можешь идти, но и уже хочешь в туалет.

Остальная часть группы уже ушла довольно далеко вперед.

— Когда надо идти, надо идти.

— Что плохого в том, чтобы присесть на корточки за деревом?

— Фу, нет ничего хорошего в сидении на корточках за деревом. Для вас это нормально. Мужчины могут просто вынуть член и поссать где угодно.

Скотт замер, качая головой. Как бы он ни любил Бекки, она просто заноза в заднице. Джессика, которая считала все это уморительным, все еще улыбалась.

— Просто иди за большое дерево, Бекки. Я постою на страже и прослежу, чтобы Скотт не пытался подглядывать за тобой. Ты не знаешь, кто живет в том доме. Это может быть какая-нибудь сумасшедшая кошатница или просто какой-нибудь придурок.

Бекки поняла, что ее подруга права. Она оторвалась от друзей и направилась к дереву. Скотт что-то кричал ей вслед, и она повернулась, чтобы показать ему средний палец. Потеряв опору, Бекки упала вперед, приземлилась на мягкую землю и разворошила кучу листьев. Скривившись, она выругалась, когда смех ее друзей наполнил воздух вокруг. Из земли перед ней торчало что-то белое. Она присмотрелась, пытаясь понять, что это такое. Когда Бекки наконец осознала, что то, что она видит, реально, то закричала, и не останавливалась, пока мисс Бейтс и остальные не оказались рядом с ней.

— В чем дело, Бекки? Ты поранилась?

Все они напряженно смотрели на нее, не замечая торчащей из земли руки скелета. Она подняла палец и указала на нее.

— Что это такое?

Мисс Бейтс посмотрела вниз и почувствовала, что ее кровь похолодела. Она посмотрела на Скотта.

— Это какая-то шутка, Скотт? Потому что, если так, это не очень смешно.

Он покачал головой.

— Нет, мисс, клянусь. Она захотела в туалет и пошла за дерево, а я все это время стоял с Джессикой.

Джесс кивнула, подтверждая слова Скотта. Нагнувшись, чтобы посмотреть поближе, мисс Бейтс стала тыкать палкой в кости.

— Это кажется реальным, но как чья-то рука могла оказаться здесь?

Скотт протянул руку Бекки, чтобы помочь подняться с земли, и она ухватилась за него.

— Мисс, если здесь рука, то под ней может быть целое тело.

— Да, ты прав, Скотт. Вполне может быть. Думаю, нам нужно уходить, и я позвоню в полицию. Перед этим я спрашиваю в последний раз — кто-нибудь из вас знает что-нибудь об этом? Я не злюсь, но если это игрушечный реквизит для Хэллоуина, который вы купили в магазине, то мне нужно знать. Я не хочу выглядеть идиоткой и зря звонить в полицию.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒