Глава десятая

1. Силою добродетели, [накопленной] мною При сочинении “Бодхичарья‑ аватары”, Пусть все живущие ступят На путь к Пробуждению.

2. Пусть силой моей заслуги Существа всех сторон света, Страдающие умом и телом, Обретут океан счастья и радости.

3. Покуда они пребывают в самсаре, Пусть не иссякнет их счастье. Пусть весь мир обретет Вечную радость бодхисаттв.

4. Пусть все существа, Томящиеся во всевозможных адах, Какие только есть в сферах пространства, Вкусят блаженство Сукхавати.

5. Пусть согреются ослабевшие от холода. Пусть истомленные зноем найдут прохладу В бесконечных потоках, струящихся Из великих облаков бодхисаттв.

6. Пусть чаща деревьев с мечами‑ листьями Станет рощей красот и наслаждений. И пусть деревья шалмали[213] Обратятся в деревья, исполняющие желания.

7. Пусть адские миры станут странами радости С благоуханными лотосовыми озерами, Где слышны изумительные призывные крики Диких уток, гусей, лебедей и чакравак[214].

8. Пусть груды тлеющих углей превратятся в россыпи самоцветов. Пусть раскаленная твердь станет полом из гладкого хрусталя. Пусть горы давящего ада превратятся В храмы небесной красоты для поклонения Сугатам.

9. Пусть дожди пылающих углей, лавы и оружия Станут цветочными ливнями. И пусть все сражения превратятся В веселый обмен цветами.

10. Пусть силой моей заслуги Те, кого захлестнули жгучие, как огонь, воды реки Вайтарани И чьи кости белые, словно цветок жасмина, Проступили сквозь лохмотья кожи, в реке Мандакини[215].

11. “Чего испугались слуги Ямы – ужасные грифы и вороны? Какая благородная сила принесла нам блаженство и развеяла тьму? ” Взглянув ввысь, существа видят на небосводе лучезарную форму Ваджрапани! Да освободятся они от зла силой своей радости и уйдут вместе с ним!

12. Когда узники ада увидят, как дождь лотосов, окропленных благоуханными водами, Затушит огненную лаву ада, “О, что это? ” – воскликнут они, возрадовавшись. Пусть [в тот же миг] узрят они Падмапани.

13. Друзья, спешите сюда! Отбросьте страх! Мы спасены! С нами блистательный царевич в монашеских одеяниях[216], дарующий бесстрашие. Его силою все страдания уничтожаются, источаются потоки блаженства, Зарождается бодхичитта, а также сострадание – основа спасения живущих.

14. “Взгляни на него! Короны сотни богов поднесены к его лотосовым стопам, Очи его влажны от сострадания. Всевозможные цветы дождем ниспадают ему на плечи, Он пребывает в чудесном дворце, где тысячи богинь поют ему гимны”. Пусть мученики ада вскричат от радости, узрев пред собой Манджугхошу.

15. В силу моих заслуг Пусть мученики ада возрадуются, узрев облака бодхисаттв Во главе с Самантабхадрой, Приносящие прохладный благоуханный дождь и ветерок.

16. Пусть улягутся страхи И успокоятся тяжелые страдания мучеников ада. Пусть все обитатели низших миров Избавятся от своей скорбной участи[217].

17. Пусть животные освободятся от страха Погибнуть от когтей и клыков своих собратьев. Пусть голодные духи будут так же счастливы, Как люди континента Уттаракуру.

18. Пусть голодные духи насытятся Из молочного потока, стекающего с ладони Благородного Авалокитешвары, И, омываясь в нем, пусть наслаждаются прохладой.

19. Пусть прозреет незрячий, Пусть глухой обретет слух. И пусть, как Маядеви, Беременные рожают без боли.

20. Пусть все существа обретут всё, Что полезно и желанно душе: Одежду, еду, напитки, цветочные гирлянды, Сандаловый бальзам и украшения[218].

21. Пусть объятые страхом обретут бесстрашие, А скорбящие – радость. Пусть встревоженные познают успокоение И преисполнятся решимости[219].

22. Пусть больные обретут здоровье. Пусть они освободятся от всяких пут. Пусть немощные обретут силу, И пусть все будут добры друг к другу[220].

23. Пусть повсюду Гостеприимно встречают путников. Пусть достигнут они Целей своих путешествий[221].

24. Пусть обретут желаемое Те, кто отправляется в плавание на кораблях и лодках. Пусть будет благополучным их возвращение на берег И радостной – встреча с родными.

25. Пусть те, кто сбился с дороги в страшном лесу, Повстречают надежных попутчиков; Пусть идут они, не зная усталости, Не страшась тигров и разбойников.

26. Пусть хранят божества Тех, кто очутился в джунглях и других опасных местах; Детей, стариков и беззащитных, Спящих и душевнобольных.

27. Пусть все существа избегнут дурных уделов. Пусть будут они наделены верой, мудростью и состраданием. Пусть будет совершенной их внешность и безупречным – поведение, И пусть всегда они памятуют о прошлых жизнях[222].

28. Пусть они уподобятся Гаганагандже, Неистощимой Сокровищнице Небес. Не зная раздоров и раздражения, Пусть будут они независимы[223].

29. Пусть те, в ком мало блеска, Достигнут величия. Пусть те, чьи уродливые тела измождены аскезой, Обретут совершенную красоту.

30. Пусть все женщины мира Переродятся мужчинами. Пусть низшие достигнут высот, Но не ведают высокомерия.

31. Силой моей заслуги Пусть все существа без исключения Откажутся от пагубного И всегда совершают благое.

32. Пусть никогда не оставят они бодхичитту, И неуклонно следуют путем бодхисаттв. Пусть всегда будут они под покровительством будд И не поддаются уловкам Мары.

33. Пусть будет неизмеримо долгою Жизнь всех существ. Да будут они всегда пребывать в блаженстве, И пусть исчезнет даже слово “смерть”!

34. Пусть по всем сторонам света в изобилии произрастают Сады исполняющих желания деревьев, Где пребывают будды и их сыновья И звучат чарующие звуки Дхармы[224].

35. Пусть повсюду земля будет гладкой, Без камней и гальки, Ровной, как ладонь руки, И подобной ляпис‑ лазури.

36. Пусть повсюду восседают Великие собрания бодхисаттв, Украшая эту землю Своим [блистательным] совершенством.

37. Пусть все существа Непрерывно слышат звуки Дхармы, Исходящие от птиц, от каждого дерева, Солнечных лучей и неба.

38. Пусть они постоянно встречаются С буддами и их сыновьями И почитают Учителя Мира Бесчисленными облаками подношений.

39. Пусть божество ниспошлет дожди в нужное время, И пусть обильными будут урожаи. Пусть процветают народы, И пусть праведным будет правитель.

40. Пусть действенными будут лекарства, А повторение мантр – успешным. Пусть преисполнятся состраданием Дакини, ракшасы и прочие.

41. Пусть ни одно существо не страдает, Не совершает пагубного, не болеет, Пусть никто не знает уныния, Презрения[225] и унижений.

42. Пусть процветают монастыри, И пусть непрерывным будет чтение и изучение текстов. Пусть Сангха всегда пребывает в согласии, И дела ее будут успешными.

43. Пусть монахи, стремящиеся осуществить Учение, Отыщут места уединения. Пусть их ум, послушный и свободный от отвлечений, Достигнет сосредоточения.

44. Пусть монахини не знают ни в чем нужды, Пусть оставят вражду и будут невредимы. И пусть безупречной будет нравственность Принявших монашество.

45. Пусть те, кто не соблюдает нравственную дисциплину, Преисполнятся сожаления и вознамерятся избавиться от пороков. Пусть достигнут они перерождения в высших мирах И там не нарушают обетов.

46. Пусть мудрые и ученые Всегда получают пищу и подаяния[226]. Пусть ясным будет их сознание, И пусть знают о них во всех сторонах света.

47. Пусть без изнурительных усилий Весь мир достигнет состояния будды В едином небесном воплощении, Минуя мучительные перерождения в низших мирах[227].

48. Пусть все существа Поклоняются Сугатам многообразными способами. Пусть беспрестанно переполняет их Несказанное блаженство будд.

49. Пусть исполнится желание бодхисаттв Принести благо этому миру. И пусть осуществится все то, Что Покровители замыслили для живущих.

50. Пусть познают счастье Шраваки и пратьекабудды. Пусть всегда почитают их Боги, асуры и люди[228].

51. Пусть, милостью Манджугхоши, В каждой жизни я буду принимать обеты И помнить свои прошлые перерождения, Покуда не достигну Уровня Радости.

52. Каким бы ни было мое положение, Пусть буду я всегда наделен силой[229]. И пусть в каждом перерождении Я сумею найти благоприятное место для уединения.

53. Если я пожелаю увидеть что‑ либо Или задать вопрос, Пусть безо всяких помех я узрю Покровителя Манджунантху[230].

54. Пусть во всех делах Стану я поступать, как Манджушри, Приносящий благо Существам десяти сторон света.

55. Покуда существует пространство И покуда живущие пребывают в нем, Пусть и я буду жить, Избавляя мир от страданий.

56. Пусть во мне созревают Страдания всех живущих. И пусть чистые деяния бодхисаттв Принесут счастье миру[231].

57. Пусть долго живет Учение В окружении богатства и почитания. Ибо оно – единственное лекарство от страданий мира И источник всякой радости и благоденствия.

58. Я склоняюсь пред Манджугхошей, Ибо по его милости [мой] ум устремляется к благому. Я прославляю своего духовного друга, Ибо по его милости я совершенствуюсь.

Такова десятая глава “Бодхичарья‑ аватары”, именуемая “Посвящение заслуг”.

Перевод Ю. Жиронкиной

[1] Эту строку можно объяснить следующим образом: «Поскольку мои способности не велики, я не помышляю: «Этот [труд] может принести пользу другим [существам]» Cм.: Bodhicaryavatara of Santideva with the Commentary of Panjika of Prajnakaramati. Edited by P. L. Vaidya. Buddhist Sanskrit Texts, No 12. Darbhanga: The Mithila Institute of Post‑ Graduate Studies and Research in Sanskrit Learning. (Далее Panjika).

[2] Тиб.: Dal. 'byor. Совершенные условия существования в человеческом теле, при которых существо избегает восьми крайне неблагоприятных уровней существования и обретает десять благ, способствующих духовной жизни. Восемь неблагоприятных уровней существования: (1) рождение в одном из адов, (2) рождение в мире голодных духов, (3) рождение в мире животных, (4) рождение в мире богов‑ долгожителей, (5) рождение среди дикарей в странах, где Дхарма неизвестна; (6) рождение приверженцем ложных воззрений о карме и т. д., (7) рождение в эпоху тьмы, когда не появляется ни один Будда, (8) рождение физически или ментально неполноценным человеком. Десять благ подразделяются на пять субъективных и пять объективных. Пять субъективных благ: (1) обретение человеческого тела, (2) рождение в стране, где Дхарма известна, (3) обладание полноценными органами чувств, (4) кармическая способность избегать совершения тяжких злодеяний, (5) вера в Дхарму. Пять объективных благ: (1) приход Будды, (2) преподавание святой Дхармы, (3) процветание, а не увядание Дхармы, (4) приобщение последователей к Дхарме, (5) доброжелательное отношение к монахам и практикующим (см.: Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности. С‑ Пб.: «ОРИС», 1993. С. 83‑ 85; Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. С‑ Пб.: «Нартанг», 1994. Т. 2, С. 129‑ 145; Je' Gampopa. Gems of Dharma, Jewels of Freedom, transl. Ken and Katia Holmes, Altea Publishing, 1995. p. 14‑ 26).

[3] По представлениям алхимиков, эликсир, способный обращать металлы в золото.

[4] Тибетское слово chu shing («водяное дерево») означает полое растение, которое погибает сразу после плодоношения. Этот термин часто переводится как банан или банановое растение, однако полного соответствия нет.

[5] Наставления, данные Буддой Майтреей Бодхисаттве Судхане, изложены в Гандавьюха‑ сутре – заключтельной части Аватамщака‑ сутры. В ходе своих поисков Судхана встречает духовных друзей, в том числе Майтрею, который является буддой грядущего и воплощением духовной дружбы. Майтрея подробно описывает Судхане неизмеримые качества бодхичитты: «О Благородный Сын, бодхичитта подобна семени, [из которого прорастают] достоинства всех будд. Она подобна полю, ибо приумножает благие качества всех существ. Она подобна земле, ибо служит опорой всем и вся. Она подобна божеству изобилия, ибо полностью избавляет существ от нищеты. Она подобна отцу, ибо надежно защищает всех бодхисаттв. Она подобна Царю среди исполняющих желания драгоценностей, ибо способствует достижению любых целей. Она подобна благому сосуду, ибо помогает исполнению любых начинаний. ... О Благородный Сын, эти превосходные добродетели украшают бодхичитту, а также несметное число иных достоинств». [Цитата из Гандавьюха‑ сутры, приведенная в труде: Thog‑ me Zang‑ po. The Ocean of Good Explanation, a Commentary to (Shantideva's) Guide to the Bodhisattva's Way of Life (Byang. chub sems. dpa'i spyod. pa. la 'jug. pa'i 'grel. pa (legs. parbshad. pa'irgya. mtsho)). Samath, 1974. С. 16. (Далее «Thog. »)] Подробнее о Гандавьюха‑ сутре см.: D. Т. Suzuki. Essays in Zen Buddhism (Third Series). Rider, 1973. ]

[6] Согласно Panjika, с. 11, вдохновенная бодхичитта (санскр. pranidhi‑ citta) представляет собой состояние ума, взрастившего в себе устремление, но не занятого практикой щедрости и других парамит. Примером может служить первая мысль, выраженная в форме молитвы: «Да стану я буддой, дабы защитить весь мир». Деятельная бодхичитта представляет собой состояние ума, занятого исполнением деяний, ведущих к накоплению заслуги (санскр. punya) и знания (санскр. jnana).

[7] Субахупарипричха‑ сутра является каноническим произведением из собрания махаянских сутр Ратнакута. «Если человек развил в себе упорное стремление принести счастье и пользу несметному числу существ, тогда бесконечные добродетельные корни этого великого замысла, заставляющего человека помнить о счастье и благоденствии всех живущих, станут расти, множиться и устремляться к [его] осуществлению ежемгновенно, денно и нощно, даже когда несознательность или сон овладевают умом его». (Thog. С. 18).

[8] Согласно Panjika, с. 14, под «божествами» понимаются ведические боги – Сома, Варуна и другие, под «провидцами» – индуистские мудрецы Вашиштха, Гаутама и другие, а под «Брахмой» – создатель мира в соответствии с индуистской концепцией сотворения Вселенной.

[9] Прасантавинищчаяпратихарья‑ сутра: «О Манджушри, ибо сколько гневных или презрительных помыслов затаит один бодхисаттва против другого, столько же кальп пребудет он в аду. И потому облекись в доспехи». (Thog. С. 22).

[10] Тиб.: «Если великая сила направлена против Сыновей Победителей, они [на зло] не отвечают злом, напротив, их добродетели возрастают».

[11] Санскр. papadesana. Варианты перевода – осознание сотворенного зла; покаяние. Размышления о сотворенном зле описываются, начиная со стиха 27. Они предваряются традиционными подношениями и поклонением буддам и бодхисаттвам.

[12] Тиб.: «Небесные деревья в цвету» (ljong. shing – небесное дерево, растущее в Чистой Стране Девачен).

[13] Санскр. Kalpavrksa. Согласно буддийской космологии, к югу от горы Меру произрастает роща исполняющих желания деревьев, с ветвей которых дождем сыплются все желанные вещи (см.: Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности. ).

[14] Санскр.: «Всего себя я подношу Победителям и их Сыновьям».

[15] Тиб.: «Я омываю Татхагат и их Сыновей из множества драгоценных сосудов, полных вод душистых и пленительных».

[16] Аджита, букв. «Непобежденный» – одно из имен Майтреи, оно опущено в тибетском переводе. Локешвара, букв. «Владыка мира» – одно из имен Авалокитешвары.

[17] Тиб.: «... сотнями прекрасных драгоценностей».

[18] Согласно Panjika, с. 26, мандарава – это цветок, произрастающий в мире богов.

[19] Голубой лотос.

[20] Согласно Panjika, с. 28, «Лучшие среди Покровителей Мира – Манджугхоша, Самантабхадра и Аджита. Это Бодхисаттвы, достигшие десятого уровня». В одной из своих жизней Манджушри, воплотившись в образе царя Амбарараджи, пожелал, чтобы все его царство и вся его жизнь стали источником неисчислимых подношении буддам, и призывал своих подданных последовать его примеру. Эта история описывается в Манджушрибуддакшетрагунавьюха‑ сутре (см.: Chang, G. С. A Treasury of Mahdydna Sutras. Pennsylvania State University Press, University Park, Pa., and London, 1983. ).

[21] Океаны Совершенств – будды и бодхисаттвы.

[22] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 54, «существует три основы для развития бодхичитты: (1) учение Махаяны, описывающее методы и плоды развития бодхичитты; (2) духовный учитель, дающий подробные наставления, и (3) святые места, где бодхисаттвы взрастили в себе бодхичитту. В Индии существует много мест паломничества, где знаменитые созерцатели обрели плод духовной практики. В частности, Бодхгая, где Будда Шакьямуни достиг полного Пробуждения, считается благоприятным местом для совершения простираний. Паломники также посещают места, где Будда родился (Люмбини), впервые повернул колесо Дхармы (Сарнатх) и оставил этот мир (Кушинагар)».

[23] Тиб.: «... Настоятелей монастырей, учителей и учеников».

[24] Подробные наставления об обращении к Прибежищу см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. с. 223‑ 269, а также Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности. т. 1. с. 104‑ 111.

[25] Санскр.: «Все преступления, что я, злодей, совершил или заставил других совершить в этой жизни и предыдущих на протяжении безначальной самсары, и все, в чем я в омрачении находил радость, тем самым принося вред самому себе, – все злодеяния я, терзаемый угрызениями, поверяю [Покровителям]».

[26] Шантидева говорит о своих родителях из этой и прошлых жизней.

[27] Санскр.: «Смерть не посмотрит, завершил ты дела или нет. Этой предательнице не станет доверять ни больной, ни здоровый, ибо она [приходит] внезапно, как великий удар грома».

[28] Тиб.: «Так разве могут подобные мне смерти избегнуть? »

[29] Тиб.: «... Ради этой мимолетной жизни».

[30] Тиб.: «Что ж говорить о мучениях [человека], схваченного ужасными посланцами Ямы и скованного великим страхом? »

[31] Санскр.: «омраченность».

[32] Тиб.: «И подношу свое тело Манджугхоше».

[33] Согласно Panjika, с. 6, якши, ракшасы и др.

[34] Тиб.: «Я ищу прибежище в Ваджрапани, увидев его, злые посланцы Ямы в ужасе разбегаются во все стороны света».

[35] Санскр.: «То уж тем более, если его поразили четыреста четыре болезни».

[36] Согласно Panjika, с. 34, в этом стихе усматривается аллюзия на джатаку о Падмаке, царе Раши. «Так я слышал. Давным‑ давно, когда Бхагаван был еще бодхисаттвой, в царстве Раши был царь по имени Падма. В то время все люди Джамбудвипы страдали страшным недугом, от которого умирали. Тогда они подумали: «Наш владыка, великомилосердный царь, даст нам снадобье. Мы должны поведать ему о своих муках». Так они решили и, встретившись [с царем], рассказали ему о своих страданиях: «О великий царь, вот, что случилось с нами. Помоги, владыка, желающий нам благоденствия». Сердце царя преисполнилось сочувствия, и, не в силах видеть их мук, он приказал лекарям: «Скорее избавьте их от страданий, порождаемых недугом». Пообещав исполнить приказание, лекари заглянули в свои медицинские трактаты, но не нашли никакого лекарства, кроме свежего мяса рыбы Рохита и т. д. Эта джатака является описанием мирской жизни».

[37] Согласно Panjika, под пропастью глубиною в тысячу йоджан следует понимать ад Авичи.

[38] Существует два вида пагубных деяний. (1) 10 деянии, пагубных по своей природе (prakjtyavadya): убиение, присвоение чужого, распутство, ложь, злословие, грубые слова, пустословие, алчность, злонамеренность, ложное воззрение (см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. т. 1., а также Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности. С. 93). (2) Пагубные деяния, связанные с нарушением обета или обещания (санскр. prajnaptyavadya). Деяния первой категории являются пагубными для всех существ, деяния второй – лишь для тех, кто связал себя определенным обетом или обещанием.

[39] Санскр. bodhicitta‑ parigraha. Варианты перевода – овладение бодхичиттой, взращивание бодхичитты.

[40] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, c. 79‑ 80, «совершая эту [молитву]» означает «совершая семичленную молитву». Эта молитва является традиционным методом, позволяющим очиститься от пагубного, накопить заслугу и тем самым подготовить ум к зарождению бодхичитты. Первые три части этой молитвы были описаны в главе II и представляют собой: (1) простирания, (2) подношения и (3) осмысление сотворенного зла. В главе III Шантидева затрагивает четыре оставшиеся части этой молитвы: (4) сорадование добродетелям других, (5) обращение к буддам с просьбой повернуть колесо Дхармы, (6) обращение к буддам с просьбой не уходить в нирвану и (7) посвящение заслуг. Каждая из частей семичастной молитвы направлена против определенной клеши. Практика простираний уничтожает гордыню, а практика подношений – жадность. Осмысление сотворенного зла уничтожает три основных яда – неведение, привязанность и гнев, однако прежде всего направлено против неведения. Сорадование добродетели устраняет зависть, а обращение к буддам с просьбой повернуть колесо Дхармы помогает избавиться от ложных воззрений. Умоляя будд не уходить в нирвану, мы уничтожаем опасности и преграды, возникающие в нашей жизни, и сеем зерна, которые, созрев, позволят нам обрести нерушимое тело будды. Наконец, посвящение заслуг всем живым существам позволяет нам победить привязанность к своему «я».

[41] Санскр.: antarakalpa – период упадка, когда срок человеческой жизни сокращается до 10 лет. Для него характерна крайняя нестабильность и голод.

[42] Тиб.: «Раз уж я отдал его им, зачем же его лелеять? »

[43] Тиб.: «Если в тех, кто посмотрит на меня, возникнет вера или гнев, да станет это вечным источником исполнения всех их желаний».

[44] Все эти эпитеты часто встречаются в сутрах, где под «защитником и проводником» понимается Будда, а под «мостом, лодкой и плотом» – святая Дхарма.

[45] Согласно буддийской космологии, к югу от горы Меру находится Восьмигранная Исполняющая Желания драгоценность, яркая, как солнечные лучи, и ее сияние зримо даже на расстоянии нескольких йоджан (см.: Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч Уверенности. С. 139‑ 140).

[46] К северо‑ западу от горы Меру находится Прекрасный сосуд с сокровищами, хранящий неисчерпаемое множество драгоценных камней – сапфиры и другие (см.: Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч Уверенности. С. 139‑ 140).

[47] К западу от горы Меру обитает стадо Коров Изобилия, из каждой поры которых сочится все желанное (см.: Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч Уверенности. С. 139‑ 140).

[48] Четыре первоэлемента (санскр. mahabhuta) – земля, вода, огонь и ветер. Тиб.: «Подобно всеобъемлющему пространству, земле и другим великим элементам, да стану я основой жизни для всех бесчисленных существ».

[49] Тиб.: «Это лучший эликсир жизни, побеждающий Владыку Смерти».

[50] Санскр.: bodhicitta‑ apramada. Варианты перевода – отсутствие небрежности, невнимательности.

[51] Саддхармасмритьюпастхана‑ сутра, Thog., с. 57. «Если человек прибережет для себя пусть даже самую ничтожную вещь, которую [он] прежде намеревался [отдать другому], он может переродиться голодным духом. А если он пообещал что‑ либо отдать другому и не сдержал своего слова, то он может переродиться в аду».

[52] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 109, «иллюстрацией к этому стиху может послужить известная история об ученике Будды Шарипутре, изложенная в Саддхармапундарика‑ сутре. Шарипутра был последователем Махаяны и на этом пути добился больших успехов. Однажды демон предстал перед Шарипутрой и, желая испытать его и привести к падению, попросил подвижника отдать ему правую руку. В ответ Шарипутра отсек свою правую руку и протянул ее демону. Однако демон рассвирепел и отказался принять подношение. «Как осмеливаешься ты совершать подношение левой рукой! Ведомо ли тебе, что такое почтение! » – закричал он. Шарипутра был глубоко опечален. «Если живые существа столь неразумны, как могу я принести им пользу? » – думал он. С этой мыслью он оставил бодхичитту и вернулся на путь Хинаяны. В конце концов он обрел плод своих исканий, достигнув архатства за одну жизнь».

[53] Прасантавинищчаяпратихарья‑ сутра, Thog., с. 59: «Если бы один человек убил всех существ этого мира и похитил все их достояние, а другой помешал бодхисаттве сотворить самое малое из благодеяний, например поделиться с животным кусочком пищи, то злодеяние последнего было бы неизмеримо больше, нежели первого, ибо, совершив его, он бы воспрепятствовал благодеянию, способствующему появлению Будды».

[54] Yang dag. par ldan. pa'i lung, Thog., c. 61 и далее: «О монахи, представьте, что вся эта огромная земля обратилась в океан, по просторам коего носится одинокое ярмо, увлекаемое ветром из стороны в сторону. Представьте также, что в глубинах океана живет слепая черепаха, и ответьте мне, легко ли было бы ей, всплывающей на поверхность всего лишь раз в сотню лет, попасть головою в это ярмо? » «О нет. Владыка», – отвечали монахи. И тогда Владыка молвил: «Так же, о монахи, невообразимо сложно обрести рождение в человеческом теле».

[55] Тиб.: «И если тело мое будет веками пылать в нестерпимом пламени ада, то неизбежно огонь невыносимых угрызений будет терзать мой ум».

[56] Тиб.: «Даже если бы все боги и асуры... ».

[57] Будду традиционно сравнивали с лекарем, который предлагает лекарство (Пробуждение) для исцеления всех недугов мира. С этой точки зрения интересно рассмотреть Четыре Благородные Истины – основу буддизма. Истину о страдании можно рассматривать как установление диагноза. Истину о причинах страдания – как выявление причины заболевания. Истину о пресечении страдания – как врачебное заключение о том, что болезнь поддается лечению, а Истину о Пути – описание методов лечения (см.: Birnbaum Raoul. The Healing Buddha. Boston, 1989).

[58] Санскр.: samprajanya‑ raksana. Вариант перевода – хранение бдительности.

[59] Уподобление ума бешеному слону является традиционным для индийской литературы. Примером может служить стих 326 Дхаммапады: «Этот ум бродил прежде, блуждая, как ему хочется, как ему нравится, как ему угодно. Теперь я его полностью сдержу, как погонщик – взбесившегося слона» (см.: Дхаммапада. Петербург: Изд‑ во Чернышева, 1993. с. 97). В период течки или сексуального возбуждения слоны‑ самцы становятся крайне опасными, они дерутся друг с другом из‑ за самок, принося значительный урон.

[60] Тиб.: «Дакини» заменены на «злых духов».

[61] Ратнамегха‑ сутра, Thog., с. 71.: «Если обретешь власть над одним только умом своим, обретешь власть над всем». А также: «И благие, и пагубные деяния накапливаются в уме».

[62] «Проповедующий Истину» (санскр. tattvavadin) здесь – эпитет Будды.

[63] «Твердь [в восьми жарких адах] – из раскаленного железа, пылающего и искрящегося, а языки пламени распространяются не на одну сотню йоджан» (см.: Васубандху. Абхидхармакоша ( Энциклопедия Абхидхармы). Раздел Третий. Учение о мире. с. 159).

[64] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 378‑ 379, речь идет о манящих женщинах ада. «Вследствие негативной кармы человек оказывается в лесу, среди деревьев с листьями‑ мечами. На вершине одного из них он видит свою возлюбленную. Движимый желанием он карабкается вверх по дереву, рассекая о мечи свою плоть. Когда же, наконец, он достигает вершины, возлюбленная превращается в страшное чудовище, которое набрасывается на него и повергает на землю. Это мучительное переживание повторяется снова и снова в течение долгого времени».

[65] Саддхармасмритьюпастхана‑ сутра, Thog., с. 72: «Среди врагов ум – это величайший враг. Нет врага страшнее, чем он».

[66] Парамита даяния является первой из ряда парамит или совершенств, которые практикуют бодхисаттвы, желая достичь Пробуждения. С этого стиха Шантидева начинает описание парамит.

[67] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 135, «практика парамиты нравственной дисциплины не означает, что нам следует непрерывно спасать жизнь существам, избавляя рыб, оленей и т. д. от опасности и создавая для них благоприятные условия. Парамита нравственной дисциплины скорее подразумевает отказ от совершения пагубного. Таким образом, эта парамита – также состояние ума».

[68] В стихах 12‑ 14 обсуждается парамита терпения.

[69] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 136: «Предположим, что, гуляя по твердой каменистой земле, мы хотим защитить свои ноги. Если мы решим покрыть кожей всю землю, это будет неразумно, ибо невыполнимо. Вполне достаточно покрыть кожей ступни своих ног, тогда мы сможем гулять, где угодно».

[70] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 136, в этом стихе обсуждается парамита усердия: «Невозможно достичь перерождения в мире Брахмы и других богов посредством практик, вовлекающих только тело и речь. Этот результат можно обрести, лишь тренируя ум. Однако для того, чтобы развить ясное сосредоточение достаточной силы, необходимо тренировать свой ум с огромной настойчивостью и усердием».

[71] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, c. 136, в этом стихе обсуждается парамита медитации. Самадхисамграха‑ сутра, Thog., с. 74.: «О монахи, если исполнять практику с умом, отвлекающимся на объекты желаний, то ни умерщвление плоти, ни чтение мантр не принесут никаких плодов».

[72] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 136, в этом стихе обсуждается парамита мудрости. «Мы все желаем избавиться от страданий и обрести счастье, однако достичь этого можно, лишь открыв высшую тайну ума, т. е. постигнув пустоту всех явлений».

[73] Речь идет о так называемом давящем аде. «Когда здешние существа собираются в толпу, стражи ада втискивают их в ущелье между двумя горами, похожими на козьи морды. Затем те две горы тотчас же давят их; тогда из всех отверстий [существ] выливаются реки крови. Так же их раздавливают и [горами], похожими на морды овец, лошадей, слонов, львов и тигров» (см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. т. 1. С. 199).

[74] Тиб.: «Пусть я утрачу богатство, почести, тело и средства к существованию, пусть ослабнут все прочие добродетели, чем когда‑ либо я пренебрегу своим умом».

[75] Памятование – непрерывное удерживание в памяти [объекта медитации], осознавание, внимательность. Один из пяти ментальных факторов, предотвращающих забвение объекта медитации. Духовная бдительность – осознавание деятельности ума, тела и речи, сознательное наблюдение за всякой склонностью ума к подавленности, притупленности или возбуждению во время медитации.

[76] Т. е. ум, лишенный памятования и бдительности. Тиб. «... Подобно этому, ум, пораженный омраченностью».

[77] Тиб.: «муки ада» заменены на «страдания низших миров».

[78] Geshe Kelsang Gyatso так комментирует этот стих. «Необходимо следовать наставлениям нашего духовного учителя, который напомнит нам о страданиях низших миров и о необходимости соблюдать обеты, которые мы приняли перед лицом настоятеля монастыря или учителя» (см.: Geshe Kelsang Gyatso. Meaningful to Behold. 1989. с. 141).

[79] Согласно Prajnakaramati, следует испытывать стыд (санскр. trapa) при мысли о любом неблагом деянии; благоговение (санскр. adara) по отношению к учению Будды и страх (санскр. bhaya) пренебречь учением.

[80] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 141, в этом стихе приводится основной метод соблюдения нравственной дисциплины. «Начав что‑ либо обдумывать, говорить или делать, необходимо исследовать свои побуждения, чтобы определить, являются они благими или пагубными. Если выяснится, что нами движут такие омрачения, как зависть, жадность, злонамеренность и т. д., следует вспомнить о пагубности этих омрачений и незамедлительно оставить пагубную мысль и т. д. ».

[81] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, в стихах 35‑ 39 Шантидева описывает практики, позволяющие контролировать деятельность тела.

[82] Согласно Panjika, с. 60, под сосредоточением (санскр. samadhana) здесь следует понимать шаматху (zhi‑ gnas). Шаматха – «безмятежное местопребывание». Этот термин означает метод успокоения ума путём глубокого сосредоточения на избранном объекте. Шаматха направлена на преодоление пяти преград, отвлекающих ум, и ведёт к достижению четырёх высших состояний сознания. Согласно учению школы гелугпа, сознательное развитие шаматхи и випашьяны является предшествующей ступенью для достижения самадхи. На начальном этапе практикующий использует шаматху в качестве предварительной практики, подготавливая почву для практики випашьяны. Шаматху сравнивают со спокойной гладью озера, в котором плещется рыба випашьяны.

[83] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 144‑ 145, «Бодхисаттва должен соблюдать все заповеди, касающиеся нравственной дисциплины. Однако иногда возникают обстоятельства, при которых лучше совершить неблагое деяние, чем придерживаться нравственных устоев. Конечно, необходимо обладать мудростью для того, чтобы, решить, когда следует пренебречь нравственной дисциплиной, а когда ужесточить ее. Если нами движет бодхичитта, сделать такой выбор гораздо легче. Мы должны подумать: «Что принесет наибольшую пользу другим? »... Представьте, что какой‑ то человек гонится за собакой, намереваясь убить ее. Даже если бодхисаттва знает, где укрылась собака, он может ответить преследователю: «Нет, я не знаю, где она». Первейшая обязанность бодхисаттвы спасти собаку. Если же не станет спасать ее, подумав, что гораздо важнее избежать лжи, тогда он нарушит куда более важный обет трудиться на благо всех живых существ. В этой ситуации бодхисаттва должен понять, что защита живых существ от страха (один из аспектов парамиты даяния) приносит гораздо больше пользы, чем воздержание от лжи». Акшаяматипарипричха‑ сутра, Thog., с. 81: «Во время даяния можно ослабить [контроль за исполнением] нравственной дисциплины, другими словами, можно оставить ее в нейтральном состоянии».

[84] В различных источниках приводятся разные описания вторичных клеш (санскр. upaklesa). Dharma‑ samgraha перечисляет 24 вторичные клеши: гнев, враждебность, лицемерие, препирательство, зависть, жадность, ложь, двуличность, гордыня, злость, бесстыдство, беспечность, лень, высокомерие, неверность, праздность, небрежность, забывчивость, невнимательность, несознательность, порочность, тупость, отвлечения и непоследовательные мысли. Geshe Kelsang Gyatso, с. 146, так комментирует этот стих: «Если мы тщательно проверяем свою мотивацию, принимая решение выполнить то или иное дело или практику, а затем доводим до конца начатое, тогда мы сумеем поддерживать бдительность на высшем уровне. Сохраняя бдительность, мы предотвратим появление вторичных клеш, загрязняющих наш ум. Таким образом, мы превратим наши ежедневные занятия в практику Дхармы».

[85] Эти три действия упоминаются в индуистских текстах (например, Visnusmrti, 71. 41) как запрещенные для ортодоксального земледельца. Их разрешалось исполнять только при сельскохозяйственных работах (первые два действия) и при очищении земли перед началом ритуала (третье действие). Считалось, что линия, начертанная на земле, ранит ее и наносит вред живым существам. При исполнении очистительного ритуала рана на теле земли заживлялась с помощью воды. Хотя Шантидева цитирует здесь индуистские тексты, подобные наставления встречались также и в сводах правил для буддийских монахов.

[86] Тиб.: «Всякий раз, когда ум мой взволнован... ».

[87] Под «героем» следует понимать бодхисаттву.

[88] Этот стих, а также стих 57, цитируются в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse, с. 127).

[89] Тиб.: «Тогда почему ты с такой привязанностью по‑ прежнему его бережешь? »

[90] Тиб.: «Слугам, непригодным к работе, не дают одежду и прочее».

[91] Тиб.: «Но не стоит отдавать все тому, что не приносит пользы».

[92] В монашеской общине и за ее пределами считалось, что человек, первым начинающий разговор, проявляет уважение к собеседнику. Тиб.: «Стань искренним другом для всех».

[93] Дословно: «с головой». Прикосновение головой к ступням уважаемого человека и прикладывание к голове священных реликвий считалось знаком почтения. Этот стих в несколько измененном виде встречается в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse, с. 319).

[94] Тиб.: «А если кто‑ то хвалит их, поддержи его».

[95] Тиб.: «Всегда говори от чистого сердца и по существу, дабы слово твое было понятно и приятно уху. Избегай страстных и гневных речей, но излагай свои мысли кротко и сдержанно».

[96] Согласно Prajnakaramati, под полем совершенств следует понимать будд и бодхисаттв, под полем помощи (или полем благодетелей) – родителей, учителей и др., а под полем страдания – страждущих. «Противоядие» (санскр. pratipaksa) означает «созерцание пустоты как средство преодоления клеш». Обращение к образу «поля» является традиционным. Вышеперечисленные существа рассматривались как поля, на которых практикующий засевает семена своих благих деяний (щедрости и т. д. ) и с которых он собирает благодатный урожай заслуг (санскр. punya).

[97] Тиб.: «... Прежде всего, определи, что принесет наибольшую пользу другим».

[98] Geshe Kelsang Gyatso так комментирует этот стих: «Милосердный Будда, который видит будущее и знает ход любых деяний, запретил существам с невысокими побуждениями, а также существам, привязанным к своему «я», совершать семь неблагих деяний, связанных с телом и речью. Однако в Сутре об искусных средствах (Махагухьяупаякаушалья‑ сутра) он позволяет бодхисаттве, который приучил себя трудиться на благо других существ, нарушать любой из этих запретов в случае необходимости».

[99] В соответствии с правилами жизни монашеской общины каждому монаху разрешалось иметь минимальный набор вещей: три одеяния и пояс для нижнего платья, чашу для подаяний, иголку и нитку, бритву, ситечко для воды и лекарства.

[100] Учение Махаяны считается «обширным» из‑ за обилия практик и искусных средств, а также «глубоким» в силу мудрости, порождаемой созерцанием пустоты.

[101] Согласно Pahjika, с. 73, под «людьми низшего кругозора» следует понимать тех, чей ум не готов [к восприятию высших учений], а также тех, кто склонен к изучению Дхармы Малой Колесницы.

[102] Согласно Prajnakaramati, не следует внушать людям, что они могут получить очищение, читая сутры и мантры, вне зависимости от того, является их поведение праведным или нет.

[103] Это правило в несколько измененном виде встречается в Bodhisattva‑ pratimoksa, оно также цитируется в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse, с. 125).

[104] Потирание ладоней считалось жестом, означающим одновременно угрозу и вызов. Этот стих также встречается в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse, с. 125).

[105] Тиб.: «Оставь всё, что подрывает веру мирских людей».

[106] В Индии и Тибете, в отличие от западных стран, щелчок пальцами считается вежливой формой привлечения внимания. Тиб.: «Не размахивай руками, но привлекай внимание тихими звуками или щелчком пальцами».

[107] Монахам предписывалось занимать позу, в которой Будда ушел в нирвану. Будда лежал головой к северу, на правом боку, голова его покоилась на правой руке, левая рука была вытянута вдоль левого бедра, а одеяния плотно прилегали к телу.

[108] Трискандха‑ сутра состоит из следующих частей: осмысление сотворенного зла пред тридцатью пятью буддами, хвала добродетели и посвящение заслуги. Шантидева цитирует Трискандха‑ сутру в своем труде Шикшасамуччая. Согласно Geshe Kelsang Gyatso, если мы нарушаем любой из сорока шести вторичных обетов, мы можем очистить свой ум, читая вслух Трискандха‑ сутру трижды ночью и трижды днем, предварительно приняв прибежище и зародив бодхичитту (см.: Geshe Kelsang Gyatso. Meaningful to Behold. С. 163, а также: Beresford B. С. (trans. & ed. ). Mahayana Purification. Dharamsala LTWA, 1980. e Lati Rinpochay and J. Hopkins (trans. & ed. ). Confession to Thirty Buddhas and Vajrasattva Purification. Rider, 1979).

[109] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, эту строку следует понимать так: «Бодхисаттва должен исполнять любое наставление Будды».

[110] Житие Шрисамбхавы (Шрисамбхава‑ вимокша) включено в Гандавьюха‑ сутру, Thog., с. 97.: «Надлежит тебе почитать и уважать духовного друга так, чтобы ум твой был подобен земле, несущей самое тяжкое бремя и никогда не впадающей в уныние. Словно алмаз, должен быть ум твой несокрушим в намерении своем. Должен быть он подобен могучей ограде, не уступающей натиску страданий. Должен быть он подобен рабу, исполняющему всякий труд, не сетуя. Должен быть он подобен метельщику, отказавшемуся от гордыни. Должен быть он подобен повозке, перевозящей тяжелые грузы. Должен быть он подобен домашней собаке, не знающей ярости. Должен быть он подобен лодке, беспрекословно отправляющейся в путь и возвращающейся обратно. Должен быть он подобен мудрому сыну, созерцающему лик духовного друга. Благородный Сын, подобает тебе почитать себя больным, а своего духовного друга – лекарем, его наставления – лекарством, а упорную практику – способом избавиться от болезни».

[111] Тиб.: «Сперва ознакомься с Акашагарбха‑ сутрой». Акашагарбха‑ сутра является одной из сутр, включенных в Махасамнипата‑ сутру. Санскритский оригинал этой сутры не дошел до наших дней за исключением отрывка, который Шантидева цитирует в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse. С. 61‑ 70). В этом отрывке описываются восемь коренных падений бодхисаттвы: (1) преподавать глубокие сутры тем, кому не под силу понять их, и тем самым отвращать их от высшего пути (Махаяны); (2) преподавать низший путь (Хинаяну) тем, кто способен освоить высший; (3) преподавать высший путь и при этом нарушать правила монашеской дисциплины; (4) отговаривать людей от следования низшим путем; (5) принижать других и возносить самого себя, в том числе похваляться обретением сверхъестественных сил; (6) зная учение Махаяны лишь по книгам, утверждать, что оно получено вследствие прозрения; (7) поддерживать связи с влиятельными людьми, которые используют в своих целях имущество монашеской общины и присваивают его; (8) отказываться от духовного пути под влиянием внешних условий и почитать тех, чье поведение порочно.

[112] Этот текст, написанный на основе различных сутр Махаяны, был составлен самим Шантидевой как дополнение к Бодхичарья‑ аватаре (см.: Bendall С. and Rouse W. H. D., transl. Shiksha Samuccaya. A Compedium of Buddhist Doctrine. Delhi.: Motilal Banarsidas, 1971).

[113] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, эту строку следует понимать так: «... дабы уберечь мирян от потери веры». Тиб.: «Совершай любые деяния, если они не запрещены. И усердно исполняй любые предписания, дабы защитить умы мирян».

[114] Санскр. ksanti‑ paramita.

[115] Здесь усматривается аллюзия на Дхаммападу, ст. 184: «…долготерпение – высший аскетизм» (см.: Дхаммапада. С. 97).

[116] Этот стих также встречаются в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse. с. 176).

[117] Шантидева упоминает древнеиндийских аскетов из Карната (территория современного индийского штата Карнатака), которые устраивали соревнования по истязанию плоти, а также почитателей Кали, которые претерпевали ужасные муки, дабы ублажить богиню.

[118] Первые две строки этого стиха включены в Шикшасамуччаю (см.: Bendall and Rouse. с. 176).

[119] Тиб.: «... такие страдания, как укусы змей и насекомых... ».

[120] Две последние строки этого стиха включены в Шикшасамуччаю (см.: Bendall and Rouse. с. 319).

[121] Тиб.: «Он отказывается от порочного и находит радость в добродетельном».

[122] Тиб.: «Подобно этому, хотя никто не желает клеш, они возникают вопреки нашей воле».

[123] Согласно Geshe Kelsang Gyaltso, в стихах 27‑ 28 Шантидева опровергает положения небуддийской философской школы Санкхья. Последователи этой школы утверждают существование праматерии (санскр. prakriti), которая является причиной возникновения мира, населяющих его существ и объектов чувственного восприятия. При этом, сама праматерия является беспричинной, независимой и неизменной. Более того, утверждая, что праматерия является первопричиной всех познаваемых явлений, последователи этой школы также говорят о независимо существующем «я». Шантидева указывает на противоречивость этих утверждений. Если бы праматерия была независимой, она бы не могла ничего породить. А если бы «я» было независимым, оно бы не могло воспринять ни одно порожденное явление. Если бы «я» было неизменным, тогда оно вечно воспринимало бы одну и ту же форму или звук. Если же оно воспринимает разные явления, тогда утверждение о его постоянстве совершенно неверно. Опираясь на эти рассуждения, Шантидева отвергает существование неизменной праматерии и независимого «я» (см.: также Главу IX).

[124] Согласно Geshe Kelsang Gyaltso, в стихах 29‑ 30 Шантидева опровергает концепцию школы Вайшешика о подлинно существующем «я» или атмане. «Если бы «я» было неизменным, как пространство, оно бы не могло совершать никаких деяний. Вайшешика говорит, что хотя «я» неизменно, оно все же способно порождать плоды при определенных условиях. Шантидева же утверждает, что это невозможно. Прежде всего, как может нечто неизменное попасть под влияние условий? И разве может оно измениться под их влиянием? Явление именуется неизменным как раз потому, что оно не претерпевает изменений. Если «я» является неизменным, оно будет оставаться таким же, как прежде, какие бы условия на него ни влияли. Разве может нечто неизменное породить какие‑ либо плоды? Нет, все эти утверждения беспочвенны и противоречивы». См. также Главу IX.

[125] Шантидева приводит возможное возражение со стороны небуддйских школ.

[126] Тиб.: «Нет ничего неразумного в утверждении, что при обуздании гнева страдание отсекается».

[127] Тиб.: «птицы адских миров» заменены на «стражников адских миров». Лес деревьев с листьями‑ мечами является одним из адов. «Когда ищущие пристанища входят в него и устраиваются в тени деревьев, с них сыплются мечи и протыкают, отсекают их главные и второстепенные члены». «Когда существа падают, – прибегают темно‑ красные собаки, хватают их сзади и едят. К тому [лесу] прилегает роща железных деревьев шалмали.... Там обитают так называемые «железноклювые вороны». Они садятся на плечи или голову и выклевывают глаза» (см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. т. 1. с. 204‑ 205).

[128] Тиб.: «Из‑ за желаний».

[129] «... на проявленном и непроявленном» означает «... в этой и следующих жизнях». Geshe Kelsang Gyaltso, с. 189, так комментирует этот стих: «Если нам не нравится видеть счастье других существ, тогда нам следует прекратить выплачивать жалование людям, которые работают на нас, так как это приносит им счастье. Однако нам хорошо известно, что, если мы не станем выплачивать жалование, у нас возникнут трудности. Работники будут трудиться спустя рукава или вообще перестанут на нас работать, и мы уже не испытаем счастья ни в этой, ни в следующей жизни. Таким образом, способность находить радость в прославлении других подобна выплачиванию жалования нанятым работникам, ибо, с одной стороны, приносит радость им, а с другой – служит нашим интересам».

[130] Под «тремя мирами» понимаются три плана существования в буддийской космологии: kamaloka – мир чувственного восприятия; rupaloka – мир формы и arupaloka – мир не‑ формы.

[131] Рассуждая о зависти, Шантидева рассматривает этот вопрос в контексте соперничества между монахами за подаяния мирян

[132] Согласно Geshe Kelsang Gyaltso, с. 190, «коренной причиной обретения богатства, имущества и прочего является накопление заслуг, которые можно обрести, практикуя даяние, сорадование, развивая веру в учение и т. д. ».

[133] Этот стих, а также первые две строки стиха 95 включены в Шикшасамуччаю (см.: Bendall and Rouse. С. 243‑ 244).

[134] Тиб.: «И все самое лучшее разрушается».

[135] Geshe Kelsang Gyaltso, с. 193, так комментирует этот стих: «Плод терпения может возникнуть, только если наличествует его причина: [наш] враг. Без причины невозможно появление плода. Поэтому неправильно думать, что враг может помешать нам практиковать Дхарму».

[136] Дхармасангити‑ сутра, Thog., с. 126: «Поле живущих – это будда‑ поле, ибо именно в этом поле достигаются качества будды. И потому в этом поле не подобает практиковать ошибочным образом». Geshe Kelsang Gyatso, c. 194, так комментирует этот стих: «Будда Шакьямуни сказал, что существует два поля для взращивания заслуг: поле просветленных существ и поле обычных существ. Если у нас есть вера в первых и желание усердствовать во благо вторых, мы принесем пользу и себе, и другим».

[137] Далай‑ лама так объясняет этот стих: «Конечно, живые существа и будды не равны по своим качествам. Однако мы можем сказать, что они равны по своей потенциальной возможности содействовать нам в накоплении заслуг и достижении Пробуждения» (Tenzin Gyatso, the Fourteenth Dalai Lama. A Flash of Lightning in the Dark of Night: A Guide to Bodhisattva's Way of Life. Boston & London: Shambhala, 1994. С. 72).

[138] Этот стих также встречается в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse. С. 155).

[139] Этот стих, а также стихи 120‑ 134 встречаются в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse. С. 154‑ 155). Под «истинными друзьями, приносящими неизмеримую пользу», следует понимать будд и бодхисаттв, что становится ясно из последующих стихов.

[140] Образ тела, охваченного пламенем, часто используется для демонстрации относительной природы чувственных наслаждений. Все монахи – современники Шантидевы были знакомы с Огненной Проповедью, которую Будда дал после достижения Пробуждения. В этой, второй по счету, проповеди Будда уподобляет все чувственные переживания огню (см.: Rhys Davids & Oldenberg. Vinaya Texts. Part 1. (1885; repr., Bamarsidass, New Delhi, 1982). С. 134‑ 135).

[141] В индийской культуре ступни считаются низшей частью тела, поэтому касание ступней чьей‑ либо головы является знаком крайнего неуважения. Подобным образом, преклонение головы к чьим‑ либо ступням является признаком покорности и подчинения.

[142] Здесь Шантидева упоминает о практике замены себя другими, описанной в главе VIII.

[143] Согласно Panjika, «лишь так» означает «служа живым существам».

[144] Санскр. virya‑ paramita.

[145] В этом стихе проводится параллель с движением тела. Согласно традиционной индийской физиологии, даже движения тела связаны с действием элемента ветра внутри тела.

[146] Тиб.: «Поскольку смерть наступает мгновенно, собирай накопления [заслуг и знания]».

[147] Эти практики подробно описаны в главе VIII.

[148] Субахупарипричха‑ сутра, Thog., с. 136. «Более того, бодхисаттве надлежит помышлять: «Если те, кто сегодня пребывает в теле львов, тигров, собак, шакалов, грифов, аистов, ворон, сов, пчел и комаров, [в будущем] достигнут Непревзойденного Пробуждения, как же я, человек, могу пасть духом на пути к Пробуждению, даже если [ради достижения этой цели] мне придется пожертвовать жизнью? »

[149] Тиб.: «Неуклонно следуя путем бодхисаттв? »

[150] Тиб.: «Значит, не умея распознать, что есть важное, а что – незначительное, я впадаю в страх из‑ за омраченности». Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 208; «когда мы слышим истории о том, какие великие жертвы приносили Бодхисаттвы прошлого, шедшие этим путем, мы можем впасть в уныние. Мысль о том, что нам придется пожертвовать собственной плотью, как то делали они, вселяет в нас страх. Этот страх, однако, возникает лишь потому, что мы не можем отличить больших страдании от малых».

[151] Тиб.: «.. . подобно боли при вскрытии нарыва для устранения мучительной болезни».

[152] Тиб.: «Оседлав коня бодхичитты... »

[153] Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 210, усердие в Дхарме поддерживается с помощью четырех сил: (1) устремления, (2) стойкости, (3) радости, (4) отдыха. Устремление позволяет нам приступить к исполнению практик, стойкость помогает усердно выполнять их. Прилагая энергичные усилия, мы испытываем радость, однако, если длительные практики утомляют наше тело и ум, следует восстановить силы, прибегнув к отдыху.

[154] Имеются в виду четыре фактора, противоположные усердию, которые Шантидева перечисляет в стихе 2, гл. VII: лень, тяга к предосудительному, уныние и самоуничижение.

[155] Санскр.: mana; тиб.: nga‑ rgyal. Здесь данный термин равнозначен стойкости (тиб. brtan pa), второй из четырех сил, помогающих развивать усердие. Его не следует путать с «гордыней» (также тиб. nga‑ rgyal). Более подробно различие между этими терминами рассмотрено в Главе VII, 56‑ 59.

[156] Тиб.: «Должен я победить бесчисленные пороки, свои и чужие».

[157] Тиб.: «Должен я взрастить в себе бесчисленные достоинства, свои и чужие».

[158] В этом стихе Шантидева воссоздает описание Сукхавати – чистой страны будды Амитабхи. Будучи бодхисаттвой, он принял сорок восемь обетов, в том числе обет создать чистую страну для всех, кто верит ему. В этой стране нет низших уровней существования, а также женщин, ибо все женщины, которые перерождаются там, превращаются в мужчин в момент смерти. В этой стране существа рождаются в бутоне лотоса, который они сами создают, призывая Амитабху. Все существа здесь обладают золотыми телами, отмеченными тридцатью двумя признаками совершенства. Все, здесь рожденные, обладают знанием своих прошлых жизней, а также «божественным оком» (т. е. знанием цикла перерождений всех существ) и «небесным ухом» (т. е. способностью слышать голоса людей и богов). Все здесь способны передвигаться сверхъестественными способами и читать мысли других существ (см.: The Shambhala Dictionary of Buddhism and Zen. Boston, 1991).

[159] Ваджрадхваджа‑ сутра не сохранилась до наших дней, однако отрывки из нее Шантидева цитирует в своей Шикшасамуччае: «К примеру, Девапутра, когда солнце излучает свой свет, оно освещает всякое доступное место, и не отвращают его такие препятствия, как слепота людская или неровные горные хребты. Так же и бодхисаттва, излучая свой свет ради других существ, приводит к зрелости и освобождению всякого достойного ученика. И не отвращают его всевозможные препятствия, кроющиеся в живых существах».

[160] Тиб.: «Полны клеш существа, сраженные гордыней».

[161] Тиб.: «Как лев среди шакалов».

[162] Тиб.: «Даже в час больших потрясений люди защищают свои глаза».

[163] В тибетском варианте текста между 61 и 62 стихами вставлен следующий стих: «Лучше было бы мне сгореть, головы лишиться, пасть жертвой убийства, чем когда‑ либо преклонить голову перед этими вездесущими клешами. Подобно этому, в любой ситуации делай лишь то, что подобает».

[164] Тиб.: «Как в битве с опытными противниками, уклоняйся от оружия клеш и умело свяжи этих врагов».

[165] См.: Главу IV «Самоконтроль».

[166] См.: Главу VII «Усердие», ст. 2.

[167] Тиб.: «... и добьешься успеха».

[168] Санскр. – dhyana‑ paramita. Варианты перевода: Концентрация, сосредоточение.

[169] Geshe Kelsang Gyatso, c. 226, так комментирует этот стих: «Почему мы привязаны к мирской жизни? Прежде всего потому, что мы цепляемся на свое «я». Именно отсюда возникают мысли «мои друг», «моя семья», «мое имущество» и т. д. ... Итак, источником любой привязанности является наше невежественное цепляние за свое «я». В этой связи мы можем подумать, что нам необходимо навсегда избавиться от этого цепляния, если мы хотим достичь шаматхи. Но это не так. Размышляя об отрицательных сторонах нашей привязанности к семье, имуществу и т. д., мы можем на какое‑ то время оставить это цепляние. Этого будет вполне достаточно для того, чтобы развить сосредоточение. Полное же искоренение цепляния за «я» наступает только с развитием мудрости, которая взращивается с помощью шаматхи.

[170] Geshe Kelsang Gyatso, с. 226, так комментирует этот стих: «Итак, высшим средством против привязанности и всех прочих клеш, является мудрость, позволяющая воспринимать пустоту – подлинную природу явлении. ... Эта мудрость обретается с помощью шаматхи. Если мы хотим достичь шаматхи, нам необходимо на какое‑ то время избавиться от грубой привязанности к мирской жизни. Если мы не предпримем этих временных мер, мы никогда не сумеем полностью избавиться от страданий и помогать другим существам».

[171] Согласно Panjika, с. 138, под обычными людьми следует понимать тех, кто не является арьями, т. е. тех, кто не достиг непосредственного восприятия пустоты.

[172] Тиб.: «Ибо они не способны принести мне добро, а я не могу принести пользу им».

[173] mDe. bzhin gshegs. pa thams. cad kyi yul. la 'jug. pa, Thog., c. 157: «Подобно тому, как дикие звери не могут быть счастливы в людской толпе, невозможно найти удовольствие в общении с незрелыми существами».

[174] Этот стих отсутствует в тибетском переводе.

[175] В тибетском варианте текста за ст. 48 следует стих, примерно совпадающий по содержанию, со ст. 51 санскритского оригинала.

[176] В тибетском варианте текста этот стих заменен следующим: «Не в силах утолить своих желаний, глупые, похотливые и порочные люди гневаются на подушку, хотя та нежна на ощупь».

[177] Тиб.: «В тебе самом полно нечистот, и тебе постоянно приходится иметь с ними дело: Но ты, охочий до всякой скверны, жаждешь других мешков с грязью».

[178] Тиб.: «... отчего же ты не желаешь плоти [мертвого тела], которое по природе лишено жизни? »

[179] Тиб.: «Желаемое, без сомнения, исчезнет, а [существа] переродятся в аду и других [низших мирах]. Так, ради ничтожного, мы беспрестанно себя изнуряем».

[180] В стихах 90‑ 98 описывается медитация о равенстве себя и других.

[181] Этот стих, а также стихи 97, 98, 100, 101а, 104, 107, 108, 109 также встречаются в Шикшасамуччае (см.: Bendall and Rouse. С. 315‑ 317).

[182] Поток психики (санскр. santana) – термин, обозначающий последовательность моментов осознавания, которые и составляют сознание индивидуума. Собрание элементов (санскр. samudaya, букв, «совозникновение» ) – термин, обозначающий совокупность отдельных элементов, которые воспринимаются как единое целое. Примером собрания элементов может являться тело. Поток психики в сочетании с собранием элементов (телом) ошибочно воспринимается как неизменное «я». Ни поток психики, ни собрание элементов не обладают подлинным независимым существованием. Следовательно, не существует и «я» – субъекта страданий.

[183] Житие Супушпачандры изложено в главе 35 Самадхираджа‑ сутре. Монах Супушпачандра отправился в страну варваров вопреки предостережениям его друзей‑ монахов. Он достиг столицы и стал проповедовать учение. Толпы людей собирались вокруг него, в том числе тысячи близких и подданных царя – его дети, жены, министры. Всем им Супушпачандра передал учение. Царь Шурадата стал завидовать красоте монаха. Ревность переполняла его, когда видел он, как его жены внимают словам монаха, а его дети выказывают монаху почтение, пренебрегая богатствами, которыми царь окружил их. Шурадата приказал своим сыновьям убить монаха, но они отказались исполнить его приказ и всячески старались отговорить отца от такого гнусного поступка. Но царю удалось отыскать палача, который охотно разрубил монаха на куски. Царь занялся своими обычными делами, но неделю спустя он случайно увидел расчлененное тело монаха. Останки его тела совершенно не потускнели, словно его только что разрубили. В этот миг царь почувствовал раскаяние, ибо понял, что погубил необыкновенного человека. Он стал громко рыдать, думая о своем страшном преступлении и неминуемом падении в ад и слыша плач богов, собравшихся вокруг тела монаха. Царь раскаялся в своем преступлении перед Сангхой и перед смертью обратился к Будде за прибежищем.

[184] Согласно древнеиндийской физиологии, существо возникает из спермы отца и крови матери.

[185] Гандавьюха‑ сутра, Thog., с. 180: «Пусть же троекратным припоминанием имени моего будут изгнаны страхи того, кто испытывает смущение в окружении людей».

[186] Geshe Kelsang Gyatso, с. 266, так комментирует этот стих. Хотя поначалу кажется трудным достичь совершенства в практике замены себя другими, все же не следует унывать и отчаиваться. Если постоянно упражняться в этой практике, мы несомненно достигнем успехов. Рассмотрим такой пример. Представим себе человека, которого мы в течение многих лет считали своим врагом. Однако в этом году все изменилось. Мы с ним стали столь близкими друзьями, что расставание с ним приносит нам печаль. Чем же мы обязаны такой поразительной перемене? Всему виной сила привычки. Если со временем мы можем приучить себя любить своего бывшего врага, то уж, конечно, мы можем овладеть практикой замены себя другими.

[187] Практика замены себя другими описана в стихах 141‑ 154.

[188] Тиб.: «Нельзя добиваться собственного благополучия с помощью глаз и прочих органов, отданных на службу другим. И нельзя причинять другим существам ущерб с помощью глаз и прочих органов».

[189] В строфах с 141 по 154 включительно описывается практика замены своего «я» другими. Здесь под «я» нужно понимать всех живых существ, а под «он» – себя самого. В стихах 141‑ 146 приводится медитация о зависти, в стихах 147‑ 150 – медитация о ревности, в стихах 151‑ 154 – медитация о гордыне.

[190] Медитация о зависти. «Поставьте себя, например, на место нищего или бродяги... Теперь взрастите в себе зависть. Посмотрите на себя, на своё эго, как на постороннего, на человека одарённого. Подумайте, как он счастлив... У него есть конь и слуги, которым он доставляет много неприятностей и страданий... Поставьте себя на место его несчастных жертв и постарайтесь почувствовать их мучения... Сострадание наполнит ваше сердце, и впредь вы не станете причинять им вред. Затем представьте себе, что он – человек знатный и одарённый, богатый и окружённый друзьями. Вы же – ничтожный человек, не прославивший себя никакими дарованиям. Но хотя вам и нечем похвастаться, вы всё же можете спросить его, почему он так высокомерен. Ведь... эти понятия о высоком и низком положении весьма относительны... » (Из комментария Кунзанг Палдена).

[191] Тиб.: «... признайся в этом пред множеством людей».

[192] Тех, кто любит это тело, мы считаем своими друзьями. Именно этих людей мы окружаем заботой и вниманием. Однако это тело нам не принадлежит, оно – всего лишь сочетание клеток крови и спермы других существ, наших родителей (см. ст. 111, гл. VIII). Таким образом, наше тело, лишенное подлинного существования, ничем не отличается от тел других существ. А все существа любят свои тела, так почему же мы не окружаем заботой и вниманием всех?

[193] В тибетском переводе за стихом следует еще один, отсутствующий в санскритском оригинале: «Подобно великомилосердным Сыновьям Победителей, буду я терпеливо выполнять надлежащее. Ибо, если не прилагать усилии, денно и нощно, разве наступит конец моим мучениям? »

[194] Санскр. prajna.

[195] Panjika, с. 179: «И [созерцатели, и обычные люди] считают, что иллюзия, мираж, отражение города гандхарв и другие примеры (drstana), которые упоминаются Благословенным в сутрах, лишены подлинной природы».

[196] Panjika, с. 181: «совокупности (skandha) и др. »

[197] Panjika, с. 187: «В действительности, она имеет иную форму бытия, нежели внутренний (anatara) аспект ума, который является познающим (grahaka).

[198] Эта последняя строка отсутствует в тибетском переводе.

[199] Geshe Kelsang Gyatso, Meaningful to Behold, c. 301: «Предположим, что существует особый вид грызунов, которые кусают людей и животных в зимнее время. Однако яд, выпущенный ими, не обладает немедленным действием, он начинает ощущаться только весной. Таким образом, человек может почувствовать укус грызуна, но при этом не осознавать, что яд вошел в его тело. Позже, в начале весны, он начинает ощущать боль. В этот момент он осознает, что наступила весна, и вспомнит, что зимой его укусил грызун. Опираясь на эти размышления, он сделает правильный вывод, что яд попал в его тело вместе с укусом грызуна».

[200] Согласно Panjika, с. 192, под «другими условиями» понимается способность предвидеть будущее, а также экстрасенсорные способности, например чтение мыслей других людей. Суть этого спора состоит в том, что, если при наличии определённых условий ум способен видеть умы других людей, значит, он должен видеть и себя самого.

[201] Согласно Panjika, с. 200, этот столб сделан из дерева и освящен мантрами.

[202] Согласно Panjika, с. 205, под «подобными [учениями]» подразумеваются учения Канады, который также известен под именем Кашьяпа. Он являлся основателем школы Вайшешика, разделяющей философию Ньяя. Он учил, что мир состоит из совокупностей атомов и т. д.

[203] В некоторых изданиях Бодхичарья‑ аватары порядок расположения стихов нарушен, и стихи 44‑ 46 вставлены между 48 и 52, что нарушает смысл повествования.

[204] Panjika, с. 208: «Арья Маудгальяяна, Арья Ангулимала и др. »

[205] Согласно Абхидхармакоше, существуют два вида неведения: связанное с клешами и не связанное с клешами. Шантидева утверждает, что подобным образом могут существовать и два вида жажды и что архаты могут быть подвержены жажде, не связанной с клешами.

[206] Согласно Panjika, с. 209, под «тем или другим» подразумеваются либо Четыре Благородные Истины и т. п., которые могут являться объектом привязанности, либо плоды медитации о Четырех Благородных Истинах.

[207] Тиб.: «... как в горшке и тому подобном».

[208] В тибетском переводе вместо «ступни» используется слово «рука».

[209] Тиб.: «... поскольку у направлений нет частей, они подобны пространству. Следовательно, атомов не существует».

[210] Panjika, с. 250: «т. е. анализ и объект анализа».

[211] Panjika, с. 251: «т. е. познание и объект познания».

[212] Санскр.: parinamana. Вариант перевода – передача [заслуг].

[213] Роща железных деревьев «шалмали» является одним из адов. «Ищущие жилища существа приходят туда, и их заставляют лезть на эти [деревья]. Когда они лезут, острия шипов направляются вниз, а когда слезают, поднимаются вверх. Эти [шипы] протыкают, рассекают их главные и второстепенные члены» (см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. Т. 1. С. 204‑ 205).

[214] Чакравака – птица, символизирующая преданную любовь.

[215] Вайтарани – один из адов, «так называемая Река без брода, наполненная кипящей едкой жидкостью. Существа, ищущие жилища, падают в нее, варятся, перемещаясь то вверх, то вниз, подобно горошинам и т. п., брошенным в наполненный водой котел, подогреваемый сильным огнем. На обоих берегах реки сидят существа с палками, крюками и сетями в руках. Они не дают вылезти из [реки], а когда, [наконец], вытаскивают несчастных крюками или сетями, то кладут их на спину на большой раскаленной площадке и спрашивают: «Чего хотите? » Те отвечают: «Мы ничего не знаем и не видим, но мы голодны и испытываем жажду». Тогда им в рот кладут раскаленный, пылающий кусок железа и вливают кипящей меди» (см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. Т. 1. С. 205). Мандакини – река, протекающая в мире богов.

[216] Царевич в монашеских одеяниях (санскр. Cirikumara) – одно из имен Манджугхоши, или Манджушри.

[217] Этот стих отсутствует в тибетском переводе.

[218] Тиб.: «Пусть нагой получит одежду, голодный – пищу, мучимый жаждой – воду и вкусные напитки».

[219] Тиб.: «Пусть бедные обретут богатство, скорбящие – радость. Пусть отчаявшиеся обретут вдохновение и стойкость».

[220] Тиб.: «Пусть все больные существа быстро избавятся от болезней, и пусть ни одна из болезней мира никогда не повторится». В тибетском переводе за этим стихом идет следующий: «Пусть боящиеся обретут бесстрашие, пусть скованные освободятся. Пусть немощные обретут силу, и пусть люди думают о взаимной пользе».

[221] Тиб.: «Куда бы ни отправились путники, пусть найдут они счастье во всех сторонах света. Пусть достигнут они своих целей безо всяких усилий».

[222] Тиб.: «... обладая едой и безупречным поведением, пусть сохранят они памятование на протяжении перерождений».

[223] Гаганаганджа («Сокровищница Небес») – имя одного из бодхисаттв, названного так потому, что его щедрость была бесконечной и чистой, как небо (см.: цитату из Гаганаганджа‑ сутры в Шикшасамуччае (Bendall and Rouse. С. 19). Тиб.: «Пусть богатство существ будет неистощимым, как сокровищница небес. Не зная раздоров и зла, пусть будут они всегда свободны».

[224] Тиб.: «... наполненные чарующими звуками Дхармы, провозглашаемой буддами и их сыновьями».

[225] В тибетском тексте «презрение» заменено на «страх».

[226] Тиб.: «Пусть мудрые будут окружены почитанием и получают подаяния».

[227] Шантидева желает здесь, чтобы все существа достигли Пробуждения в «едином небесном воплощении», например переродившись одновременно в чистой стране Сукхавати. Тогда им не потребовалось бы в течение многих кальп следовать по пути бодхисаттв, претерпевая великие страдания и совершая огромные усилия, чтобы достичь совершенства будд. Тиб.: «Пусть все существа достигнут состояния будды в телах, превосходящих тела богов».

[228] Две последние строки отсутствуют в тибетском переводе.

[229] Тиб.: «Да буду я поддерживать жизнь простой едой».

[230] Манджунантха – один из аспектов Манджушри, или Манджугхоши. Манджушри являлся йидамом Шантидевы. Именно поэтому он уделяет особое внимание этому Бодхисаттве в своем Посвящении (см.: жизнеописание Шантидевы).

[231] Тиб.: «Пусть собрание бодхисаттв принесет благо в миру».