Внимание! 15 страница

«Вытащите кинжал, милорд, и отпустите меня. Долг между нами погашен».

Конечно, Делоне не признался, что плакал, выполняя последнюю волю Ги, но я об этом догадалась, видя его слезы, когда он рассказывал, как на губах Ги выступила красная пена и он испустил дух.

Что до кучера, наверняка трус приготовился к смерти, когда Делоне поднялся и двинулся к нему, сжимая окровавленный кинжал. Но Делоне не стал его убивать – не в правилах наставника было расправляться со слабаками.

«Передай своему хозяину, – наказал он кучеру, – что он мне за все ответит. Перед судом короля или на дуэли, но ответит непременно».

Кучер на это никак не отозвался, а лишь сильнее съежился. Забыв о нем, Делоне подхватил тело Ги, перекинул его через седло и медленно пустился в путь домой.

* * * * *

Несколько долгих дней наши домочадцы пребывали в тихой суматохе. Тихой, потому что следовало принимать во внимание и болезнь Алкуина, и настроение Делоне, но суматоха была неизбежной. Мы со слугами выхаживали раненого, а бальзамировщики занимались телом Ги, которое впоследствии выставили для прощания в его скромной комнате. На второй день Делоне ненадолго ушел, а вернулся злым и немногословным.

– Бувар? – поинтересовалась я.

– Уехал, – коротко бросил Делоне. – Собрал пожитки и сбежал в Серениссиму с половиной своих прихвостней.

К тому времени Делоне соткал обширную паутину, но она основывалась на информированности, а не на влиянии – его познания выходили далеко за границы Земли Ангелов, а вот сфера досягаемости, увы, нет. В твердыне Стрегацца Виталь Бувар окажется в безопасности. Делоне вышагивал по библиотеке, как тигр, а потом развернулся и посмотрел на меня.

– Никаких свиданий, – распорядился он. – Пока Бувар не получит по заслугам, я не стану рисковать никем из вас.

«Никем из нас? » – удивилась я.

– Так вы не знаете?

– Чего я не знаю? – Слишком беспокойный, чтобы сосредоточиться на чем‑ то одном, Делоне остановился у стола, провел пальцами по начатому письму и обмакнул перо в чернильницу.

Я подтянула к себе колени и обхватила их руками.

– Подарка Бувара хватит, чтобы завершить туар Алкуина, – тихо сказала я. – Такое условие Алкуин поставил вторым после ответа на ваш вопрос, когда Бувар умолял его о свидании.

Делоне поднял на меня глаза. Перо замерло на полуслове.

– Он что? Но почему? Зачем было Алкуину так поступать?

«Милорд, – подумала я, – да вы просто идиот».

– Ради вас.

Делоне медленно отложил перо, умудрившись не поставить на письмо кляксу. Адресатом значился префект Кассилианского Братства – наверное, письмо содержало просьбу похоронить Ги как члена ордена. Наставник покачал головой, отрицая мои слова.

– Я бы никогда не толкнул его на такой риск. Никогда. Ни его, ни тебя. Алкуин это знал!

– Да, милорд, – терпеливо сказала я. – Мы оба знали; именно поэтому Алкуин и сам ничего вам не сказал, и с меня взял обещание держать рот на замке. В его крови нет тяги к служению Наамах, не то что у меня. Он принял обеты только затем, чтобы… погасить долг между вами.

Кровь отхлынула от лица Делоне, когда я повторила последние слова Ги.

– Между нами не было никакого долга, – прошептал он. – Мое обязательство перед Алкуином обусловлено совсем другим.

– Обещанием принца Роланда де ла Курселя?

– Роланд был моим другом и сеньором! – резко выкрикнул Делоне. Я съежилась, и он, заметив это, смягчился. – Ах, Федра… Я слишком хорошо тебя обучил. А Алкуину следовало знать, что между нами нет никакого долга.

– Тогда, возможно, он прав, и вам стоило научить его военному делу, а не искусству служения Наамах и плетения интриг, если вы хотели почтить память своего воинственного сеньора, – безжалостно сказала я. Мои слова были жестоки, но просить прощения я не собиралась. Слишком свежа была в памяти та ночь: холодные камни подо мной и горячая кровь Алкуина, обагряющая мои пальцы.

– Возможно, – пробормотал Делоне, ничуть не осерчавший из‑ за резкости моего заявления. Он глядел сквозь меня, погруженный в какие‑ то неведомые мне воспоминания. – Возможно, и стоило.

Я слишком любила его, чтобы заставлять страдать.

– Алкуин сам выбрал дело, которому вы его обучили, милорд. Не преуменьшайте все то, что он ради вас совершил. Сейчас он горюет, что расплачиваться за его выбор пришлось Ги. Позвольте ему в полной мере оплакать Ги, и он сам к вам придет. Вот увидите.

– Надеюсь, ты права. – Взгляд наставника снова стал проницательным. – Значит, больше никогда. Туар Алкуина закончен. А ты…

– Я по доброй воле посвятила себя Наамах, милорд, – тихо напомнила я. – Вы не властны освободить меня от обета, как и Алкуин не мог нарушить свой.

– Нет. – Делоне снова взял перо. – Но я не отказываюсь от своих слов. Никаких свиданий, пока Бувар не привлечен к ответу. – Он обмакнул перо в чернила, очевидно не собираясь больше ничего обсуждать. Но я упрямо кашлянула. – Да? – поднял он глаза.

– Есть один лорд, назначенный послом в Хеббель‑ им‑ Аккад, – напомнила я. – Тот самый, который в чужих краях пристрастился к… экзотике. Дней через десять он явится с докладом к королю, и уже подписан договор, по которому я должна доставить ему удовольствие.

– А, лорд из окружения л’Анвера. – Делоне провел кончиком пера по нижней губе, глубоко уйдя в свои мысли. – Совсем о нем забыл. Наверное, тебя порекомендовал д’Эссо. – Он глянул на свое письмо. – Тогда пока жди, а там посмотрим. Если до этого дойдет… что ж, мы можем сослаться на постигшую наш дом трагедию, ни капельки при этом не солгав. Но еще посмотрим.

Я кивнула в молчаливом согласии, не желая дальше на него давить. Только проявленная наставником забота заставила меня поднять голову и глянуть на него.

– Не нужно делать это ради меня, Федра, – нежно попросил Делоне. – Если ты идешь на это только из любви ко мне… Прошу тебя, давай воззовем к жрецам Наамах и поищем способ избавить тебя от клятвы. Такой способ наверняка существует, ведь Наамах отзывчива и сердобольна.

Я смотрела на дорогое лицо, и вдруг из левого глаза засочилась красная пелена, застилая зрение. За спиной Делоне заколыхалось лицо Кушиэля, сурового и непреклонного с розгой и бичом в руках. По коже побежали мурашки. Я подумала об Алкуине и Ги.

– Нет, милорд, – прошептала я и моргнула. Туман перед глазами рассеялся. – Вы дали название тому, что я есть, и прославили мою истинную сущность, но судьбу для меня выбрал Кушиэль. Позвольте мне служить так, как мне предназначено, к вашей пользе и во имя Наамах.

Спустя несколько секунд Делоне коротко кивнул, сдаваясь.

– Значит, быть посему, только дождись моего разрешения, – сказал он и вернулся к письму.

Вот так мы с наставником уладили этот вопрос, и я готова признать за собой только ту вину, что не отметила как нечто важное, когда за письмом явился гонец в ливрее Дома Курселей. Ответа не последовало, и я выбросила это из головы, а Делоне, казалось, смирился. Он не стал устраивать похороны – Ги не имел семьи, да и жестоко было бы проводить церемонию, когда Алкуин не мог принять в ней участие, – но заплатил за отпевание, и Ги похоронили на земле святилища Элуа за Городом.

* * * * *

Через неделю рана Алкуина начала затягиваться и, судя по всему, должна была благополучно зажить, оставив только ужасный шрам. Я перевязывала товарища каждый день, предварительно вымочив бинты в теплой воде с отваром валерианы, чтобы притупить боль. Пусть лечить я не умела, но, по крайней мере, меня обучили ловкости и расторопности, и Алкуин был благодарен мне за заботу.

Он был хорошим пациентом: никогда не жаловался, что меня не удивляло, поскольку склонностью к нытью мой товарищ не отличался. На седьмой день он даже засмеялся, увидев, как я нюхаю его рану, проверяя, не загноилась ли она.

– А из тебя получился неплохой врач, – тихо пошутил он, пытаясь сесть среди подушек ровнее, и тут же скривился, так как швы натянулись.

– Лежи спокойно, – предостерегла я, опустила пальцы в горшочек с бальзамом и принялась наносить целебную мазь на рану. Порез выглядел ужасающе на бледном торсе Алкуина, но уже затягивался. – Если хочешь, чтобы за тобой ухаживали еще лучше, позволь Делоне на тебя взглянуть.

Алкуин упрямо покачал головой, непримиримый и непреклонный. Я посмотрела на него и вздохнула. Ничто не могло лишить его уникальной красоты, но выглядел он осунувшимся и изможденным.

– Ги, как и мы с тобой, сам сделал свой выбор, – напомнила я, накладывая свежую полотняную прокладку на рану. – И он знал, как велик риск, знал лучше любого из нас. Ведь именно его наняли, чтобы убить Делоне, а отбившийся Делоне тогда простил его и взял к себе в дом. Виня во всем себя, ты умаляешь долг, выплаченный Ги.

Первая моя фраза, которая проняла Алкуина.

– Но его долг не умаляет моей глупости, – упрямо возразил он.

– Ах, фу‑ ты, ну‑ ты, – фыркнула я, бинтуя его торс. – Другие, конечно, могут сглупить, но только не Алкуин но Делоне. Что ж, если ты думаешь, что справедливо грызешь себя за этот случай, то как же, по‑ твоему, должен казниться Делоне из‑ за того, что не догадался, насколько тебе отвратительно служение Наамах? Послушай меня, Алкуин, вам обязательно нужно поговорить, и чем скорее, тем лучше.

На секунду мне показалось, что он готов смягчиться, но тут его рот упрямо сжался, и Алкуин снова коротко покачал головой, закрывая тему. Не падая духом, я занялась уборкой в комнате: подвинула таз для умывания, сложила бинты, закрыла горшочек с бальзамом.

– А скажи мне, пожалуйста, кто из Стрегацца Тереза? – спросила я, заметив, что Алкуин больше не обращает на меня внимания. – Которая старшая? Я думала, дочери принца Бенедикта принадлежат к Дому Курселей.

– Они принцессы крови по рождению, как Лионетта де Тревальон, но Тереза вышла замуж за кузена по матери из рода Стрегацца, Доминика. – Я побудила Алкуина отвечать хорошо затверженный урок; его слова опережали мысли. Он всегда лучше меня разбирался в королевской генеалогии. – По всем расчетам плохой союз для принцессы – он всего лишь мелкопоместный граф, – но ведь и она вторая дочь. Первая – Мария‑ Селеста, которая вышла замуж за сына дожа. Ее сын – наследник престола Серениссимы. Не исключаю, что после гибели принца Роланда Доминик Стрегацца помышлял подобраться поближе к ангелийскому трону.

– И обнаружил, что Дом Анверов стоит на его пути, – додумала я. – Как он, наверное, был разочарован. Но какое дело Делоне до того, кто убил Изабель л’Анвер? Судя по всему, она была его личным врагом.

Алкуин пожал плечами и махнул рукой.

– Понятия не имею.

– Возможно, он любил Изабель, а не Эдми де Рокай, – предположила я. – Возможно, в его глазах ее предательство заключалось не в том, что она подстроила смерть первой нареченной принца, а в том, что сделалась второй.

Алкуин выпучил глаза.

– Ты не можешь всерьез так думать, Федра! Делоне никогда не стал бы покрывать убийство. Никогда! И будь это правдой, зачем бы ему чтить обещание, которое принц дал касательно меня? Зачем перекладывать на себя обязательство преуспевшего соперника?

– Из‑ за чувства вины? – предположила я. – Позавчера он жутко разозлился, когда я упомянула принца Роланда. А вдруг все это время мы ошибались, и вражда между Делоне и Изабель л’Анвер де ла Курсель проистекала не из ненависти, а из неудавшейся любви?

Алкуин прикусил нижнюю губу, обдумывая мои слова, пока я прятала улыбку. Я принялась строить эти фантастические теории лишь чтобы отвлечь его, но последняя оказалась слишком правдоподобной, чтобы попросту от нее отмахнуться.

– Ты с ума сошла, если так думаешь, – повторил Алкуин, очевидно смятенный. На его щеках начал проступать румянец. – Убежден, подобное бесчестье не в характере Делоне.

– Что ж. – Я села и сложила руки на груди, одарив товарища долгим взглядом. – Ты никогда доподлинно не узнаешь, если с ним не поговоришь. Ведь у тебя, бесспорно, вернее получится выведать у него правду, чем у меня.

Нас обоих учил мастер; прошло несколько секунд, и Алкуин, раскусив мой умысел, разразился своим настоящим смехом, свободным и раскрепощенным, совсем как в день моего приезда в дом Делоне.

– Ах, неудивительно, что поклонники снова и снова платят за твое очарование! Я отстаивал свою цену перед Виталем Буваром как торговка на базаре, а ты выманиваешь у обожателей секреты, не вызывая у них ни малейших подозрений. О, если бы мне была ниспослана хоть половинка твоего призвания!

– Я бы тоже этого хотела, – с сожалением протянула я. – Хотела бы, чтобы тебе доставалась хотя бы половинка того удовольствия, что приносит мое призвания мне.

– Даже половина твоих услад способна меня убить. – Алкуин улыбнулся, притих и погладил складку моего платья. – Твои удовольствия на мой вкус слишком грубы, Федра.

– Обязательно поговори с Делоне, – наказала я, поцеловала Алкуина на прощание и встала.

Глава 26

Исцеление от скорби, как и от ран, требует определенного времени, но мой визит к Роже Клавелю, лорду из окружения Баркеля л’Анвера, откладывать не стали. Весь долгий день, предшествующий вечернему свиданию, я ожидала, что Делоне расторгнет договор, но в конце концов учитель явился домой вместе с наемником. Эйсандинский тореро, который стал бояться быков после несчастного случая, когда рассвирепевшее животное чуть не пробило ему левый висок, носил непривычное ангелийскому уху имя Микуэт.

Новый телохранитель к немалой для себя выгоде сумел перенести свое умение обращаться с оружием на арене на городские улицы, и Делоне счел этого кандидата достаточно надежным. Сросшиеся брови придавали худому и смуглому Микуэту суровый вид, и хотя я не сомневалась в его мастерском владении клинком, мне на удивление не хватало молчаливого доброжелательного присутствия Ги. А пока мы с Микуэтом ехали в экипаже, он действовал мне на нервы своей непоседливостью, приникая то к одному, то к другому окошку.

Свидание с лордом Клавелем должно было состояться в самом Дворце. К моему облегчению, пока мы шли по мраморным коридорам, мой охранник хранил благословенное молчание, довольствуясь тем, что маячил возле меня и одаривал всех прохожих хмурыми взглядами. Мы находились в одном из дальних крыльев Дворца, где размещались не самые важные сановники, и не встретили никого знакомого, хотя некоторые замечали мою сангровую накидку и украдкой поглядывали на меня, видимо, по редкостному цвету бархата догадываясь, кто я.

Лорд Роже Клавель принял меня радушно. Он выглядел типичным ангелийцем, однако слишком долго и сытно жил при дворе калифа, отчего немного располнел. Со спесивостью царедворца он быстро отделался от Микуэта, за что я мысленно его поблагодарила. Делоне настоял, чтобы я назубок затвердила стратегию этой встречи, но все равно не хотелось отвлекаться на посторонние дела.

– Федра но Делоне, – церемонно произнес Клавель, подпустив в голос нотки вожделения. – Был бы признателен, если бы ты надела эти вещи. – Он щелчком подозвал слугу, который тут же поднес гаремные одежды из легкого муслина. Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться: сценарий словно из пособия Двора Ночи – типичная фантазия паши. Я ожидала большего от человека, пресыщенного обитательницами двора Хеббель‑ им‑ Аккада.

Но раз уж стало ясно, чего от меня ждут, оставалось только покорно взять полупрозрачные одеяния. Роже скрылся, а меня проводили в спальню, обставленную в подлинно аккадианском стиле. Там было очень мило: на стенах роскошные шелковые гобелены с изысканными геометрическими узорами, а на полу расшитые подушки с золотой каймой. Я опустилась на одну из них на колени, готовая смиренно ждать сколь угодно долго. Первый выученный мною урок до сих пор оставался одним из самых полезных. Какое‑ то время спустя в комнату вошел Роже Клавель, массивный и великолепный в наряде паши. Я еле удержалась от смеха при виде подрагивающих щек под роскошным тюрбаном и гибко наклонилась, чтобы облобызать загнутые вверх носы сафьяновых туфель.

В Хеббель‑ им‑ Аккаде хорошо стерегут своих женщин, и я получила подтверждение этому слуху, заметив отчаянный страстный голод в приблизившемся мужчине. Лорду Клавелю, очевидно, был заказан доступ в гаремы, что выводило его из себя. Как только я это поняла, мы с ним отлично поладили. Пусть обитательницы гаремов и оставались для дипломата под запретом, у него хватило золота, чтобы купить удовольствие со мной. Не сомневайтесь, приобретенные за границей экзотические желания не замедлили проявиться. Роже достал арапник с позолоченной рукояткой и до безумия возбудился, хлеща меня по ягодицам и гоняясь за мной по подушкам. Он тяжело дышал, видя как множатся тонкие красные следы от ударов. Услышав его стон, я перестала убегать и приласкала его ртом: услужливо встала на колени, разобралась с завязками обширных шаровар и глубоко заглотила его достоинство, выдаивая до капли. Я думала, этим все и кончится, но Клавель немало удивил меня, когда, едва переведя дух после первого излияния, решительно опрокинул меня на спину, задрал мои ноги вверх и принялся воздавать почтение Наамах с напором, должно быть, скопившимся за два года воздержания.

Его же удивило, что я вместе с ним достигла вершины наслаждения, после чего он стал весьма обходителен, и это опять меня рассмешило.

– Вы же заплатили за ангуиссетту, милорд, – пытаясь сдержать смех, прошептала я. – Не рады, что получили купленное?

– Нет! – воскликнул он, вытаращив глаза, и погладил меня по голове. – Нет, яйца Элуа, конечно же, нет! Я просто думал, что ангуиссетты – это миф.

– О, я совсем не миф, – сказала я, укладываясь рядом с ним и глядя вверх, чтобы он получше разглядел красную точку в моем глазу. – Значит, в Хеббель‑ им‑ Аккаде нет ангуиссетт? Мне говорили, что это суровый край и там любят жестокие игры.

– Стрела Кушиэля не срывается с тетивы там, где не ступала нога Элуа и его Спутников, – пояснил Роже, лаская мою грудь через тонкий муслин. – Да, это действительно жестокий край, и я весьма рад немного от него отдохнуть. – На лицо дипломата легла тень. – «Сбирает там с жужжаньем мед, – приятным меланхоличным голосом процитировал он столь памятный мне «Плач изгнанницы», – пчела в лаванде синей »… Никогда не понимал глубины этой тоски, пока сам не оказался на чужбине.

Дело шло легче, чем я надеялась. Я улыбнулась, отодвинулась от Клавеля, села на пятки и принялась пальцами расчесывать волосы, заставляя их соблазнительно струиться по телу.

– Значит, это так со всеми ангелийцами? Даже сам герцог л’Анвер тоскует по дому?

– О, милорд герцог, – выдохнул Роже, пожирая меня голодным взглядом. – Он ведь потомок Элуа и, думаю, процветал бы где угодно. Калиф дал ему земли, лошадей и людей, но да, даже герцог скучает по благословенной почве Земли Ангелов. Тому было ясное подтверждение, когда до нас дошли вести о падении Дома Тревальонов. Герцог собирается вернуться домой, как только его дочь выйдет замуж, и уходит со своего поста. Я привез королю его прошение об отставке.

Руки замерли, но я заставила себя вернуться к прическе: собрала волосы в свободный узел и заколола аккадианской шпилькой.

– Так дочь герцога выходит замуж?

– Да, за сына и наследника калифа. – Лорд Клавель потянулся ко мне, вытащил заколку и погрузил руки в массу моих волос. – Повтори… повтори еще разок то, с чего начинала, – приказал он, надавливая мне на голову. – Только постарайся подольше продлить удовольствие.

Я повиновалась со всем усердием, хотя Клавель был не тем гостем, кого бы я избрала, поскольку в нем не горела даже искорка огня Кушиэля – просто сильное неудовлетворение его порядком припекало. Но это не имело значения и осталось невысказанным. Делоне хотел, чтобы я завела эту связь, да и грубость по отношению к гостю не приносит денег на туар. И я ничего не имела против. После долгих лет в учении у Сесиль Лаво‑ Перрин мне было в удовольствие найти применение ее урокам. Я родилась ангуиссеттой и, значит, не могу ставить этот дар себе в заслугу, но прочие умения, не уступающие искусству лучших посвященных Первого из Тринадцати Домов, я постигла своими силами и потому по праву ими гордилась.

– Ах, Федра, – простонал Роже Клавель, когда я с ним закончила. Он растянулся на подушках, разбросав пухлые ноги и руки, отяжелевшие от неги. С виду уязвимый и даже довольно милый, вельможа с неприкрытым обожанием глядел на меня, пока я переодевалась в свое платье. – Федра но Делоне, ты самое прекрасное создание из всех, кого я видел. – Я улыбнулась, оставив комплимент без ответа, и изящно встала на колени, чтобы помочь любовнику надеть халат. – Если… Федра, если прошение герцога л’Анвера будет удовлетворено и я сумею вернуться вместе с ним, могу ли я надеяться на еще одно свидание с тобой?

Даже получив мое согласие, Делоне некоторое время выждал, прежде чем принять предложение лорда Клавеля – предвидя именно такой поворот. Я с печальным видом села.

– Милорд, это решать не мне. Мой покровитель, лорд Делоне, отбирает моих поклонников почти исключительно из представителей Великих Домов. Вам ведь меня порекомендовал кто‑ то из них?

– Это был… – Роже так обеспокоился моими словами, что изменился в лице. Я ждала, осмелится ли он назвать Хильдерика д’Эссо, но имя так и не прозвучало. – Тебя мне рекомендовал один высокопоставленный придворный. Федра, я очень богат и получу немалый земельный надел, если нам позволят вернуться. Король несомненно изъявит благодарность, поскольку герцог много сделал для развития отношений Земли Ангелов с калифом.

«Да, – подумала я, – герцог успешно сосватал свою дочь за наследника калифа, что, конечно же, сильно сблизит Дом Анверов с Хеббель‑ им‑ Аккадом». Но я не стала этого говорить, а пробормотала:

– Есть одно дело по части развития отношений, исполнителю которого милорд Делоне будет очень благодарен.

– Что за дело? – лорд Клавель пылко сжал мои ладони. – Если это в моей власти, я готов за него взяться.

– Существует… застарелая вражда… между моим покровителем и герцогом, – произнесла я, поднимая голову, чтобы смотреть дипломату в глаза. – Наверное, о той ссоре нелегко позабыть, но милорд Делоне будет очень признателен тому, кто возьмет на себя труд передать герцогу, что его давний обидчик хотел бы заключить мир между Домами.

– Но Делоне – не благородный Дом, – задумчиво усмехнулся Роже. Я мысленно сделала себе зарубку, что обожание обожанием, но дураком он отнюдь не был. – Анафиэль Делоне… неважно. – Я молча склонила голову, и Клавель потянулся, чтобы приподнять мой подбородок. – Так твой покровитель готов дать слово?

– Для милорда Делоне честь превыше всего, – правдиво ответила я. – Он не стал бы говорить о мире, замышляя что‑ то дурное.

Роже какое‑ то время мысленно поспорил с собой, не сводя с меня прищуренного взгляда, затем кивнул.

– Если выпадет возможность, я упомяну герцогу о желании твоего покровителя. Тогда мы с тобой еще встретимся?

– Да, милорд. – Мне ничего не стоило согласиться, а ответная улыбка Клавеля просияла как восходящее солнце. Под моим взглядом он встал и, завязывая на ходу пояс халата, подошел к водруженному на высокую лавку сундуку. Открыв крышку, запустил в сундук обе руки и набрал полную пригоршню золотых монет с незнакомым мне аккадианским клеймом. Я так и стояла на коленях, когда Роже вернулся и осыпал меня золотом.

– Вот! – с придыханием выпалил он. – Пусть это поможет тебе не забыть о своем обещании, не забыть обо мне! Я сегодня же зажгу свечи в храме Наамах в твою честь, Федра.

Собрав монеты в подол, я встала и поцеловала Клавеля в щеку.

– Вы сегодня уже трижды выказали Наамах почтение со всем возможным усердием, милорд, – смеясь, заверила я. – Ваше имя, которое я выкрикивала, наслаждаясь, наверняка, звенит у нее в ушах.

На это лорд покраснел и позвал слуг.

* * * * *

Домой я вернулась немногим позже полуночи. Делоне поблагодарил Микуэта за хорошо выполненную работу – хотя потрудиться ему, в общем‑ то, не пришлось, один его хмурый вид держал встречных в рамках приличия – и, щедро вознаградив, отпустил телохранителя. Я обрадовалась, что его не приняли на постоянную службу, хотя и не сомневалась, что увижу Микуэта или его собрата по ремеслу довольно скоро, когда кто‑ то еще пожелает заключить договор на право обладания мной. Возможно, Гиацинту удастся найти охранника, который понравится мне больше.

– Выходи во дворик, – позвал Делоне. – При мангале довольно тепло.

Во дворе на самом деле было не слишком зябко, и в свете факелов он как всегда казался очаровательным. Осенние листья уже совсем пожелтели. К моему удивлению, там же сидел и Алкуин, бережно устроенный на диване под одеялами, чтобы не застудить рану. Он выглядел уже не таким изможденным и, поймав мой взгляд, слегка улыбнулся.

– Садись, – похлопал по дивану Делоне, а когда я заняла место, наклонился вперед, чтобы наполнить мой бокал. – Ну, рассказывай. Как там поживает Баркель л’Анвер?

Я отхлебнула настойки.

– Герцог л’Анвер намерен уйти в отставку и вернуться в Землю Ангелов, милорд. Вместо себя он оставит на чужбине свою дочь, которая скоро выйдет замуж за сына калифа.

Брови Делоне изогнулись.

– Хеббель‑ им‑ Аккад заключает союз с Домом Анверов? Львица Аззали, должно быть, крутится в гробу. Что ж, неудивительно, что Баркель готов вернуться домой. Он получил то, за чем уезжал.

– А наследник калифа посредством этого брака породнится по материнской линии с наследницей престола Земли Ангелов, – заметил Алкуин. – Неплохой союз.

– Милорд, – я поставила бокал и вопросительно посмотрела на Делоне, – вы поэтому хотите помириться с Домом Анверов?

– До сих пор я об этом ничего точно не знал, – покачал головой Делоне. – Нет, не поэтому. – Он посмотрел на факел с отсутствующим видом, с каким всегда размышлял о предметах, неизвестных ни мне, ни Алкуину. Я глянула на товарища, который слегка покачал головой в знак отрицания – он понимал не больше моего. – Мы никогда особо не дружили, Баркель и я, но он только выиграет, если я добьюсь своих целей. Пришло время положить конец вражде между нами или хотя бы заключить перемирие. Все прошло так, как мы задумали? Лорд Клавель исполнит, что требуется?

– Если выпадет случай, он сообщит о вашем стремлении к примирению герцогу, хотя сверх того ничего не обещал. – Я взяла бокал и, улыбаясь, отпила еще немного. – Но мне кажется, что воспоминания о полученном удовольствии его подстегнут. Я довольно четко обозначила круг ваших интересов, милорд, хотя со своей стороны совершенно не против его золота.

– И не против его общества?

Я пожала плечами:

– Роже Клавеля легко удовлетворить. Бывали у меня свидания и похуже, за которые я совсем ничего не получала. А за счет одного сегодняшнего подарка мой туар увеличится на пол‑ ладони.

– Что ж, ты вправе сдержать данное слово, если Клавель действительно сюда вернется, но, думаю, только один раз. Разве что король щедро вознаградит его за службу, наделив титулом, достойным круга твоих постоянных гостей. Знаешь, мне бы хотелось, чтобы все твои поклонники были столь же безобидны, – с сожалением добавил Делоне, переводя взгляд на Алкуина.

– Любой мужчина может стать опасным, если загнать его в угол, – пробормотал Алкуин. – Как и любая женщина. Этот урок я хорошо усвоил, пусть и с опозданием. Милорд, что собираетесь делать сейчас?

– Сейчас? – удивленно переспросил Делоне. – Сейчас я ничего не собираюсь делать, только ждать. Ждать ответа короля на прошение л’Анвера и… кое‑ чего еще. А там посмотрим.

Глава 27

Несколько дней спустя последовало официальное объявление о предстоящей свадьбе Валери л’Анвер и Синаддана‑ Шамабарсина, наследника халифата Хеббель‑ им‑ Аккада. Король решил благословить этот союз и удовлетворить прошение об отставке герцога л’Анвера. Но если Дом Анверов рассчитывал сохранить за собой монополию на сношения с Хеббель‑ им‑ Аккадом, эти надежды не оправдались. На посту посла герцога сменил некий граф Ришар де Куилль, не относившийся к сторонникам Анверов.

Возможно, я недооценивала эти события, но слишком уж далеко они происходили – в стране, казавшейся большинству ангелийцев чуть ли не сказочной, – и мне так и не удалось понять, почему новости из‑ за тридевять земель представляли важность для Делоне. Когда стало известно о скором возвращении герцога л’Анвера, я надеялась, что наставник раскроет этот секрет, но он хранил молчание.

Чего бы Делоне ни ждал, он запретил мне не только сговариваться о свиданиях до приезда герцога, но даже выходить в Сени Ночи и общаться с Гиацинтом. А мое предложение обратиться к Гиацинту за подходящим охранником было осмеяно. Приговоренная к заключению, я, чтобы хоть чем‑ то заняться, вернулась к учебе. Учитель акробатики наверняка был бы рад узнать, что я не забыла его науку. Вдобавок к гимнастике я усердно терзала арфу, лютню и цитру, но из‑ за довлевшей безысходности эти занятия мне довольно быстро наскучили.

В те дни выздоровление Алкуина пошло быстрее и обстановка в доме заметно улучшилась, за что я не уставала благодарить провидение. Не думаю, чтобы учитель и ученик окончательно примирились, поскольку смерть Ги, о которой мы старались не упоминать, так и оставалась неизлечимой язвой, но ужасная напряженность ослабла. Когда Алкуин достаточно окреп для дальних поездок, Делоне свозил его в святилище Наамах, куда я иногда наведывалась в компании с Сесиль Лаво‑ Перрин.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒