«Пожалуйста, разденьте ваши души» 5 страница

– Меня зовут Джером. – тем временем элегантно представился этот болтливый дурак. – Я являюсь правой рукой нашего режиссёра Леонардо. Это вон тот смущённый юноша, что нервно заламывает свои руки в лучших традициях трагического героя. Он у нас тут самый главный, но при этом такой скромник, что мне приходится всё говорить за него. Но на самом деле он умеет разговаривать. Честное слово, умеет, я сам не раз слышал. Правда же, Леонардо? Ты умеешь говорить, не так ли? А вот этого румяного мальчика, что любуется на вас с неприкрытым восхищением, зовут Владлен. Он просто прелесть, вы согласны? Наша главная гордость. Не так ли, Эжен? А можно узнать, как зовут…

– Ты похожа на Глинду. – внезапно выпалил я, не сводя глаз с рыженькой девушки.

– Что? – удивилась она.

– Глинда – добрая волшебница юга. – пояснил за меня Владлен, который уже превосходно научился понимать меня с полуслова.

Не знаю, почему в моей голове возникла такая глупая ассоциация. Но она и вправду казалась мне доброй феей, которая способна уж если и не спасти нас, то, по крайней мере, подарить хотя бы слабый лучик надежды своей живительной улыбкой. Ну, хоть в чём-то я не ошибся.

Внезапно осознав всю нелепость сказанного, я залился краской и опустил глаза. А девушка звонко рассмеялась и с теплотой произнесла:

– Правда? Как интересно. Такого мне ещё никто не говорил. Глинда и её подруга Линда. Глупый каламбур получился, не так ли? На самом деле меня зовут Лаура. Но если хотите, можете звать меня Глиндой.

Лаура? И я задумался о Петрарке. Однако она однозначно не годилась на роль прекрасной музы. Но муза у меня уже была, а вот добрая волшебница нам точно бы не помешала.

Владлен тем временем тихонько подкрался ко мне и, нетерпеливо подёргав меня за рукав, очень громко зашептал с необычайно возбуждённым видом:

– Она же Офелия! Офелия! Давай их возьмём! Ну, давай! Это же Офелия!

Опустив на него недоуменный взгляд, я увидел, как он исступлённо таращится на девушек, но на которую именно я так тогда и не понял. На мой взгляд, ни одна из них не была похожа на Офелию. Быть может, со стороны и моя странная ассоциация с Глиндой тоже казалась безумной. Если быть честным, Владлен постоянно пялился на всех встречных девушек с видом одержимого. Но на сей раз с ним творилось что-то немыслимое. Это стало началом новой истории, у которой, как я убеждаюсь с каждым днём всё сильнее, никогда не будет конца. Но в тот миг я ещё не понимал, что с ним происходит. Со временем я замечу, что наши с ним вкусы на девушек разительно отличались. И надо полагать, это к лучшему.

Чересчур громкий шёпот Владлена про «Офелию» привлёк внимание всех присутствующих, и они обратили на нас свои вопросительные взгляды.

– Вы нам подходите! – решительно объявил я.

– Что? – изумился Джереми и, покосившись на девушек, вздохнул. – Ну, в принципе, и вправду… почему бы и нет?

– Правда? Вы нас берёте? – задохнулась от восторга Лаура. – Линда, ты слышала? Нас приняли! А ведь я ещё даже не зачитала монолог, который подготовила…

– Тебя. Они приняли тебя, а не нас. – сухо уточнила та, видимо, ничуть не разделяя радость своей подруги. – Я же сказала, что не желаю в этом участвовать. Я никогда не хотела быть актрисой.

– Ну, Линда, пожалуйста! Я же буду стесняться одна. – взмолилась Лаура.

Это было проблемой. Я понял, что очень хочу запечатлеть сумрачную красоту Линды в своём фильме. Я бы нигде не смог найти подобную ей девушку. А ведь это было самым главным для моего проекта – яркие личности, уникальные лица. Во что бы то ни стало, я должен был получить её согласие.

– Нам нужны не только актрисы. Ещё, например, гримёр и декоратор. Мы всё будем делать своими силами, поэтому для нас важен каждый человек. – постарался я сделать ход конём, лишь бы любыми правдами и неправдами заманить её в свой фильм.

– А Линда, кстати, парикмахерша! – радостно сообщила Лаура. – А я умею шить. Мы сможем вам помочь с костюмами и причёсками. А Линда ещё и на гитаре играет! И поёт! Как она поёт! Даже лучше, чем Эдит Пиаф! Линда, ну соглашайся! Это же будет так увлекательно.

– Там полный коридор девушек. – резонно заметила она. – И каждая готова продать душу, лишь бы вы её приняли. Так зачем вам я? Это была не моя мечта. Пусть вам помогает Лаура, раз ей этого так хочется.

Ну, какие ещё аргументы я мог ей привести? Откровенно сказать, что она красива, как Джейн Моррис, и от этого зависит успех моего фильма? Но она бы наверняка подумала, что я просто пытаюсь с ней заигрывать. Видя её бескомпромиссность, я отважился на самый последний, достаточно жестокий шаг. Вот и проверим, какова она эта женская дружба. Обе девушки были для меня одинаково ценны, но я решился поставить на кон всё, чтобы победить.

– Я приму либо вас двоих, либо ни одну из вас. – твёрдо заявил я с предельно хладнокровным видом, хотя на самом деле у меня тряслись все поджилки.

– Дурак… – едва слышно выдохнул шокированный Джереми.

Наверное, он был прав. Я уже был готов к тому, что Линда рассорится с подругой и всё равно уйдёт, либо же они уйдут вместе, солидарные в своём женском упрямстве. Но всё же на сей раз мне удалось её победить. Да, вероятно, это был первый и последний раз, когда я обыграл Линду.

– Ну, хорошо. – сухо буркнула она, скрестив руки на груди с предельно недружелюбным видом.

– Линда, спасибо! – возликовала Лаура. – Ты такая замечательная! Я всегда знала, что ты меня не бросишь.

– Рано радуешься. – фыркнула та. – Только представь, когда ты будешь заниматься? А если это помешает твоей работе? Когда вообще будут проходить эти ваши съёмки? – презрительно поинтересовалась она у меня. – Я вообще-то работаю до семи вечера.

– Ну… мы, собственно говоря, это ещё не решили. – пространственно протянул я, понимая, насколько несерьёзно относился до этого ко всему происходящему.

Допустим, мы с друзьями были готовы пожертвовать всем ради своей мечты, но имел ли я право требовать того же от других людей? Да и что я мог предложить им в награду? А тут ещё и Джереми подлил масла в огонь.

– Вообще-то у нас пока что даже нет сценария. – весело поведал он девушкам. – Идея ещё находится в самом зародыше и покоится где-то в недрах головы Леонардо. У нас абсолютно нет никаких средств на съёмки фильма. Правда, есть кинокамера и помещение. И кстати, мы едва ли сможем заплатить вам жалование. Мы и так еле наскребли деньги на плёнку.

– Что? Я так и думала, это всё какой-то розыгрыш. – разочарованно произнесла Линда. – Они просто над нами смеются.

– Нет, я прошу вас! – отчаянно воскликнул я. – Выслушайте меня. А ты, Джереми, будь добр, помолчи. Да, у нас сейчас фактически нет никаких денег. И я пока что не могу чётко объяснить вам свою задумку. Это очень сложно выразить словами. Я хочу снять действительно хороший фильм про самое важное, что есть в этой жизни. Это моя мечта. И вы все очень нужны мне. Я понимаю, что требую от вас слишком большой жертвы, но это единственный способ создать нечто легендарное. Я прошу вас поверить в меня. Если моя работа получится достойной, и мы сможем заработать денег, я клянусь, что обязательно разделю всю прибыль на каждого участника этого проекта. Но я не уверен, что это получится. Мне нечего вам предложить. Я сам всего лишь бедствующий, нищий художник, что едва сводит концы с концами. Однако я готов разделить с вами абсолютно всё, что у меня есть… и если потребуется, поделюсь с вами последней баночкой сардин… Знаю, что всё это глупо звучит. Но я и вправду не знаю, что вам сказать. Простите…

Обречённо повесив голову, я погрузился в звонкую тишину, которую, как мне казалось, вот-вот прорежет звук их удаляющихся шагов. Я был почти уверен, что все они покинут меня. Я и вправду был незрелым ребёнком, как говорил Эжен, и жил одними лишь грёзами. Но всё же я ошибся. Они поверили в меня. Быть может, это самое главное достижение за всю мою жизнь, даже более ценное, чем наш фильм.

Неслышно подошедший ко мне Владлен ласково потрепал меня по плечу и важно объявил девушкам громким голосом, будто открывая им какую-то великую тайну:

– Леонардо – гений.

– Я вот только не понял, что именно ты хочешь с нами разделить? Свои долги? – иронично подколол меня Эжен.

– Как же это замечательно звучит! – восхищённо воскликнула Лаура. – Я едва не расплакалась! Столько души, столько искренности! Линда, это и вправду настоящий художник!

– Ну-ну. – скептически буркнула та.

Если честно, я едва не пожалел, что уговорил эту надутую вредину сниматься в моём фильме. И это был далеко не последний раз, когда подобные мысли посещали мою голову. А я ведь и понятия не имел о том, что Линда спустя пару недель после начала наших съёмок оставит работу в парикмахерской и посвятит всё своё время нам. А по ночам будет петь в ресторане, который она всей душой ненавидела, чтобы заработать денег на оплату своего жилья, а всё остальное будет отдавать на мой проект. Осознать и оценить по достоинству весь вклад этой суровой девушки в нашу работу я смогу лишь спустя долгие годы. Но вот подобрать слова, чтобы выразить ей свою благодарность уже, увы, не успею.

– Что ж, всё сложилось просто идеально. – радостно подвёл итог Джереми. – У нас есть, по крайней мере, две актрисы…

– Я не актриса. – сердито уточнила Линда.

– Однако, чтобы окончательно утвердить вас на роли, нам необходимо задать вам один жизненно важный вопрос. – не слушая её, продолжил парень. – А именно: вы пользуетесь духами?

– Что? – опешила Лаура.

– Понимаете, у нашего дорогого Эжена аллергия на женские духи. – пояснил Джереми. – Поэтому мы можем принять только тех девушек, которые пообещают воздерживаться от любого вида парфюма, по крайней мере, на время съёмок нашего фильма.

– Мы не пользуемся духам. – искренне призналась Лаура со смущённой улыбкой. – Линда не любит такие вещи. Да и денег у нас, признаться на это не хватает.

– Это просто замечательно! – торжественно заключил Джереми. – Вы и вправду идеальные сотрудники для нашей непростой работы.

Но в этот момент, когда я уже начал с беспокойством задумываться, что нам делать дальше, и как мы будем прорывать обратно к выходу через толпу ревущих девушек, в дверь вдруг совершенно бесцеремонно протиснулась какая-то сильно напудренная дамочка и с разбегу затараторила:

– Что же вы так долго с ними беседуете? Если можно заходить по двое, может, я тоже тогда зайду? Вы ведь не будете…

Договорить девушка не успела, потому что из-за двери внезапно показалась чья-то рука, которая схватила её за волосы и грубо отволокла обратно в коридор, где послышались какие-то жуткие визги и вопли. Если честно, эта сцена очень напомнила мне какой-то фильм ужасов. В этом я не ошибся. Ведь уже через миг в дверном проёме стояла Лили. Вот он – всем кошмарам кошмар. Не успел я опомниться, как она уже страстно воскликнула:

– Ах ты, мерзавец! Обещал же, что позовёшь меня, если когда-нибудь будешь снимать собственный фильм! Вечно ты всем врёшь! А уж какого невинного агнца из себя строишь!

С этими словами она влепила мне такую крепкую пощёчину, что едва не свернула челюсть. Ну, разве я мог на это что-то возразить? В общем-то, Лили права. Я люблю приврать. Но вот насчёт «невинного агнца» она, пожалуй, заблуждалась. Я никогда его из себя не строил. А если я порою и выглядел в ту пору безмозглым дураком, то причина в том, что я и вправду им был на самом деле.

Что же я могу сказать о Лили? Вы наверняка хотите всё узнать из первых уст, особенно теперь, когда её имя превратилось в нарицательное, после всего, что нам пришлось пережить. Но я твёрдо буду стоять на своём, что бы кто ни говорил, для меня Лили навсегда останется в первую очередь гениальной актрисой. А всё остальное, что произошло с нами… Быть может, в этом была и моя вина. Какая уже теперь разница? Я познакомился с ней, как и с Эженом во время своей непродолжительной работы в Голливуде. Лили была просто ошеломляюще красива и это, боюсь, сыграло ей не на пользу. Зачастую люди ничего не видели в ней кроме этой красоты. Печально, когда внешность человека – прекрасная или безобразная мешает окружающим разглядеть его талант. Судьба Лили сложилась очень непросто, и я не берусь её осуждать, даже после того поступка, который печально прославил её на все грядущие годы. Конечно, я не пытаюсь это оправдать, но и судить не смею. По моему мнению, никто из нас не имеет на это права. И уж тем более я не хочу давать оценку тому, что произошло в самом начале её творческой карьеры. По собственной глупости и наивности в шестнадцать лет Лили попала в очень неприятную историю и снялась в порнофильме. Лёгкий отголосок этого события преследовал её всю жизнь. Преследует, боюсь, даже сейчас, когда, казалось бы, давно уже пора проявить простое человеческое милосердие и перестать ворошить прошлое. Ну, конечно, вы помните эту яркую блондинку с её чувственными губами и соблазнительной фигурой. Этот образ прелестной женщины, играющей роль незрелой девочки, надолго остался в памяти целого поколения. Под этой внешней оболочкой скрывалась ошеломляющая буря чувств, её пламенная натура и поистине грандиозная артистичность. Лили всегда восхищала меня своей ослепительной темпераментностью и в то же время, признаюсь, несколько пугала. Особенно в те годы, когда я сам был ещё юн, незрел и робок. Но меня влекло к таким сильным личностям, как она и Эжен. Они вдохновляли меня и придавали мне силы для творчества. После своего первого, не слишком-то удачного опыта в кино, Лили отчаянно пыталась избавиться от навязанного ей амплуа и доказать всем, что она настоящая актриса. Но, как и следовало ожидать, приличные режиссёры старались избегать актрис, замаравших себя участием в столь «взрослом» кино. Искренне сочувствуя Лили и страстно веря в её талант, я как-то пообещал ей, что обязательно дам ей роль, если когда-нибудь стану настоящим режиссёром. Кто же знал, что однажды мне придётся исполнить это нелепое, крайне необдуманное обещание? Не забывайте, я ведь профессиональный лгун, так где уж мне упомнить всё, что я наобещал своим знакомым девушкам. К тому же я ещё до сих пор не считал себя полноценным режиссёром, так что её претензии были не совсем уместны. Увидев, как страстно она добивается роли в моём сомнительном проекте, я печально задумался над тем, насколько же должны быть плохи её дела, если она согласна даже на такую работу.

Пытаясь выглядеть солидно, что было не так-то просто после её щедрой оплеухи, я собрался с духом и сдержанно осведомился:

– Лили, откуда ты вообще узнала про мой фильм?

– Фредерик сказал. – злобно прошипела она, буравя меня ненавидящим взглядом, так что я был готов поклясться, что одной пощёчиной она сыта явно не будет.

– Вот чёрт. – угрюмо буркнул из своего уголка Эжен.

– Что это ещё значит? – подозрительно осведомился я.

– Это я рассказал Фредерику про то, что ты снимаешь фильм и проводишь сегодня кастинг. – уныло признался он. – Но откуда я мог знать, что он всё разболтает этой мегере? Если бы я предвидел такое, то не сказал бы ему ни слова.

– И этот извращенец здесь? – ехидно осведомилась Лили, смерив Эжена брезгливым взглядом, и в приказном тоне обратилась ко мне. – Убери его отсюда. Я не стану сниматься с ним в одном фильме.

– Тебя никто и не приглашал сюда. – пробубнил тот себе под нос.

– Лили, прекрати, пожалуйста. – устало взмолился я. – Эжен член моей съёмочный группы. К тому же он разрешил мне пользоваться своей кинокамерой. Как я его прогоню?..

Ляпнув эту глупость, я невольно прикусил язык. Это звучало так, словно я пользуюсь Эженом только ради его кинокамеры. Хотя в какой-то степени, наверное, так оно и было. Бросив беглый взгляд на парня, я пришёл к выводу, что он не обиделся на мои слова. Сейчас его куда больше занимала перепалка с Лили. Они горячо ненавидели друг друга. Но я никогда не воспринимал эту вражду всерьёз, ведь у них до той поры не было никаких точек соприкосновения, то есть – им нечего было делить. Но в скором времени всё должно было круто измениться. Мы смотрели на их перебранки с улыбкой, как на пару комиков, выступающих на сцене. Мы были так беспечны… точнее не мы, а я. Это моя беспечность привела к таким последствиям. Знаете, я по сей день иногда просыпаюсь по ночам и начинаю отчаянно просить у кого-то прощения. У Лили? У Эжена? Или, может, у Бога? Я и сам не могу этого понять.

Не зная, как примирить эти две бушующие стихии, я бросил молящий взгляд на Джереми. Тот с пониманием кивнул и попытался, как это у него называлось, «охмурить» Лили.

– Мисс, позвольте представиться, я Джером. – обаятельно обратился он к девушке. – Можно сказать, я правая рука Леонардо. Я очень рад приветствовать вас в нашей команде. Прошу вас, не ругайтесь на Эжена, он славный малый. Я уверен, вы ещё подружитесь. Есть, конечно, у этого юноши свои тайные склонности деликатного характера. Но, как говорится в Священном Писании: кто из вас без греха, первым брось в него камень…

– С превеликой радостью! И не только камень! – гневно пообещала Лили, но вдруг притихла и остановила свой полыхающий взгляд на Владлене, который устало пристроился на письменном столе, и сколько бы я ни пытался ненавязчивым кашлем намекнуть ему на то, что сидеть верхом на столе, а уж тем более в присутствии девушек, попросту неприлично, он в упор не понимал мои намёки и ко всему прочему принялся лениво болтать в воздухе ногами, как какой-нибудь школяр.

– А это кто такой? – бесцеремонно вопросила Лили, ткнув в него пальцем.

По части отсутствия манер они были весьма гармоничным дуэтом. Опасливо наблюдая за тем, как она расчленяет его своим огненным взором, я безрадостно заключил, что в нашем тесном творческом коллективе появился ещё один голодный хищник, заинтересованный в этом бледном мальчике. Ну, почему в него все постоянно влюбляются?

– А это Владлен – наша гордость и наше секретное оружие. – иронично ответил Джереми. – Он исполняет роль талисмана нашей компании, а также приманивает девушек… то есть, я хотел сказать, удачу. Прошу любить и жаловать.

– Ну, хоть что-то интересное среди этого убожества. – фыркнула Лили с неприятной усмешкой и, переведя взгляд на Джереми, высокомерно осведомилась. – А ты, что же, очередной извращенец вроде этого лягушатника?

– Ну, что ты, Лили? – лукаво усмехнулся парень с хитрым видом. – Совсем даже наоборот. И я всегда к вашим услугам. Моё сердце переполнено радостью от того, что в нашем фильме будут сниматься такие замечательные девушки. А вот ещё Лаура и Линда, они тоже являются участниками нашей группы. Надеюсь, вы поладите. Вот только, Лили, я хотел бы тебя предупредить, что мы берём со всех девушек, работающих с нами, обещание не пользоваться духами во время съёмок. Надеюсь, тебя это не затруднит. Понимаешь ли, у Эжена аллергия на духи…

– Что? Замечательно! Теперь я знаю, как бороться с этим паразитом! В следующий раз специально принесу целый флакон духов и разобью их о его голову. Ха-ха-ха! – жутковато рассмеялась Лили с торжеством во взгляде.

– Сумасшедшая. – холодно констатировал Эжен.

– Прекратите. – измождённо пробормотал я. – У меня уже голова от вас болит. Если вы хотите принять участие в моём фильме, вам придётся научиться ладить.

– Или он, или я! Выбирай. – гордо заявила Лили с таким видом, словно это я стою перед ней на коленях, умоляя сняться в моём фильме.

– Согласен. Выбирай, кто тебе нужнее. – вдруг поддакнул ей Эжен, подхватив от неё этот воинственный настрой.

Если честно, я впал в отчаянье. Они оба были нужны мне. Допустим, Лили пришла незваной, но теперь я понимал, что без неё у меня ничего не получится. Как мне было справиться с ними обоими? И тут меня осенила достаточно дерзкая, если не сказать, подлая идея. И я вновь решил сделать ход конём. Бросив лукавый взгляд на Владлена, что продолжал беспечно болтать ножками и стрелять глазками в сторону притихших в уголке девушек, я прохладно обратился к этой парочке смутьянов:

– Отлично, убирайтесь оба. Мне не нужны актёры, которые даже не умеют держать себя в руках. Я мечтал, чтобы вы вместе снимались в моём фильме, но если вы этого не хотите, значит, мне не нужен никто из вас. Я найду других людей. К тому же у меня остаётся Владлен. Он, по крайней мере, не трепет мне нервы. Вот моя лучшая находка.

Да, я знаю, это было бесчестно – вот так использовать его, как наживку. Я будто бы выставлял его на продажу, используя, словно свою личную вещь. Но иного выбора у меня не осталось. Опешившие Лили и Эжен уставились на юношу, и по их взглядам я ясно прочёл, что ни один из них не хочет так просто сдаваться. Я прямо-таки ощутил себя великим гением зла. Один лишь Владлен ничего не подозревал и, не чуя никакого подвоха, взирал на меня с доверчивой улыбкой. Ни Лили, ни Эжен не проронили ни слова, но судя по тому, что каждый из них остался стоять, как стоял, я заключил, что одержал победу над ними.

– Браво-браво, мой друг. – вполголоса усмехнулся Джереми. – Леонардо, кто бы мог подумать, что ты окажешься таким талантливым манипулятором и шантажистом.

– Что? Не понимаю, о чём ты? – натянуто улыбнулся я, усердно строя из себя саму невинность.

– Ну, не скромничай. – лукаво оскалился тот. – Даже я в восторге от твоего коварства. Но сейчас нам стоит задуматься о другом. Там за дверью нас поджидает около пяти десятков измотанных тщетным ожиданием девушек, которые, как мне подсказывает моя врождённая интуиция и дедуктивный метод, почерпанный мной из детективных романов, уже вполне готовы разорвать нас в клочья. Итак, друзья, что будем делать?

– Разве вы не собираетесь прослушать всех девушек? – с подозрением поинтересовалась Линда.

– Этого изначально не было в наших планах. – с глуповатой улыбкой признался Джереми.

– Разве это честно? – сердито хмыкнула Линда. – Они же там с самого утра находятся. И все уже смертельно устали.

– Бедные девочки. – сочувственно вздохнула Лаура.

– Но что я могу сделать? – пристыженно протянул я. – Не могу же я их всех задействовать в фильме?

– Ха-ха-ха, это было бы грандиозно! – совершенно не к месту расхохотался Джереми. – Но что за фильм мы сможем снять с таким количеством барышень? Разве что про какой-нибудь женский монастырь. Или ещё лучше, про гарем султана… Ха-ха… Хорошая идея, не находите? Но что-то мне подсказывает, что от греха подальше будет лучше запереть дверь. Мне кажется, я слышу какие-то крики. Как бы они не начали там драку…

– Драка уже давно началась. – охотно поведала Лили.

– Уж не после того ли, как ты начала таскать девушек за волосы? – не удержался я от колкости.

– Просто кто-то должен выйти к девушкам и сказать, что кастинг окончен, и никто из них не принят. – посоветовала нам Лаура. – Девочки должны понять… наверное…

– Отлично! Джереми, иди. – скомандовал я.

– А почему я? – возмутился тот.

– Ну, ты ведь уже к ним выходил. Они тебе доверяют. – неловко пробормотал я. – К тому же ты сам постоянно твердишь, что ты моя правая рука.

– Спасибо тебе огромное, но ты не боишься, что твоя правая рука скоро отсохнет от переутомления? – сердито съязвил парень. – И вообще это твой фильм. Вот и иди, разбирайся с ними. Сам же придумал дать объявление в газету.

– Джереми, ну, тебе что, трудно? – смущённо взмолился я, стыдясь собственной трусости, но всё же не находя в себе силы для объяснений с пятью десятками женщин.

– Да, трудно. Я ещё хочу пожить, купить дом, родить детей…

– Каких ещё детей? – раздражённо фыркнул я.

– Придумал! – радостно воскликнул Джереми. – А давай, пошлём Эжена? Он же гомосексуалист, и его как бы окружает некий ореол… ну, не то, чтобы святости, а наоборот. Я полагаю, женщины его не тронут.

– У него же аллергия на духи. – печально отмахнулся я. – Он там ещё чего доброго задохнётся.

– Ох, уж эти аллергики. Никакой от них пользы. – с комичным сокрушением покачал головой Джереми. – А что если Владлен?

Переведя задумчивый взгляд на это беззаботное создание с наивной улыбкой на женственных губах, я решительно покачал головой.

– Нет, его они точно разорвут на кусочки и растащат с собой в качестве сувенира.

– Да вы просто образец мужества. – едко заметила Линда, кинув на нас укоризненный взгляд.

– Линда, а может, ты к ним выйдешь? – с надеждой обратился я к ней. – Ну, ты же девушка, они тебе поверят и сразу всё поймут.

– Нетушки. Сами это затеяли, вот и разбирайтесь. – бесстрастно откликнулась она.

И тут наконец подал голос Владлен, который большую часть этого дня был глубоко погружён в себя или если быть более точным – в грёзы о девушках.

– Окно. – вдруг произнёс он и ткнул пальчиком в сторону открытой рамы. – Мы просто выпрыгнем в окно и сбежим.

– Гениально! – восторженно зааплодировал Джереми.

– Это же подло. – ужаснулась Линда.

– Зато безопасно. – развёл я руками с неловкой улыбкой.

– Это как в какой-нибудь авантюрной комедии! – бодро заметила неунывающая Лаура. – Так весело! Правда, Линда?

– Ничуть. – сухо откликнулась та.

– Я связалась с какими-то сумасшедшими. – сердито буркнула Лили, закатив глаза.

– Дамы вперёд. – торжественно объявил Джереми. – Однако гомосексуалистов и аллергиков можно пропустить вне очереди. Надо всё-таки уступать больным людям. А если кто-то из барышень боится прыгать в окно самостоятельно, я могу взять вас на руки.

– Чего тут бояться? Мы же на первом этаже. – резонно заметила Лили. – Убери от меня руки! Откуда только берутся такие типы? Тебе бы комиком пойти работать.

– Комикам мало платят. А я хочу разбогатеть. – с блистательной улыбкой ответил Джереми.

– И поэтому ты решил поучаствовать в безумной проекте какого-то нищего голодранца, который возомнил себя великим режиссёром? – злорадно заметил Эжен.

– Кстати, Лили, мы забыли тебя предупредить. – обратился Джереми к девушке. – У нас ведь и вправду нет денег, чтобы платить тебе жалование. Мы все здесь собрались только по идейным соображениям из великой любви к искусству. Так что если ты преследуешь какой-то материальный интерес, то тебя ожидает большое разочарование.

– Будто я этого сразу не поняла. – гордо откликнулась та. – Я всегда знала, что Леонардо нищий дурак. Но у него есть талант, и я уверена, что он снимет гениальный фильм, который меня прославит.

– А если вдруг я не оправдаю твоих надежд, и мой фильм не станет гениальным? – робко полюбопытствовал я у неё.

– Тогда я тебя убью и всё равно прославлюсь, но уже в другом амплуа. – хищно улыбнулась Лили, перелезая через подоконник.

Знаете, всё-таки в каждой шутке есть нечто такое, что заставляет меня содрогнуться. И особенно теперь, после всего, что случилось в моей жизни.

Когда мы все благополучно перебрались через окно на улицу, Джереми, как заправский шпион, осторожно выглянул за угол и невесело поведал нам:

– Обстановка крайне напряжённая. Незамеченными нам не уйти. Быстро срываемся с места и бежим в ту сторону. Главное, не останавливаться. Итак, вперёд.

Как бы глупо это ни выглядело, но мы и вправду всей компанией понеслись галопом прочь оттуда, так что весь этот кошмар очень сильно напомнил мне какую-то наиглупейшую комедию. За это и не люблю комедии. Ну, что хорошего в этой нелепости?

– Кажется, они бегут за нами следом. – с ужасом заметил Джереми через какое-то время.

– Зачем?! Что им от нас нужно? – изумился я.

– Они жаждут расплаты. – сумрачно усмехнулся Эжен.

– Девушки! Столько девушек! – поминутно оглядываясь, причитал себе под нос Владлен, которого я тащил за руку, боясь, что он отстанет и потеряется, как маленький ребёнок. – За мной ещё ни разу в жизни не гналось столько девушек! Это так… так… волнительно!

– Владлен, хватит озираться. Смотри лучше вперёд. – мудро наставил его Джереми. – А то ещё чего доброго, упадёшь, и тебе конец. Они же попросту затопчут тебя, как стадо диких антилоп.

– Это самый ужасный день в моей жизни. – сокрушённо промолвила Линда на бегу.

И в этом я, пожалуй, был абсолютно с ней согласен.

Благодаря хитроумному Джереми, который словно вожак стаи бесстрашно вёл нас вперёд, нам всё-таки удалось оторваться от этой одержимой погони. Но тут нас поджидало новое приключение. Озирающийся на бегу Владлен, руку которого я буквально на миг выпустил из своей, неуклюже сшиб с ног какую-то девушку и вместе с ней рухнул на землю. Как подскажут дальнейшие события, было бы куда безопаснее, если бы я никогда в жизни не отпускал его руки. Этого юношу и на миг нельзя было оставить без присмотра. В первый миг я испугался, что это одна из преследовавших нас девиц, которая каким-то волшебным образом настигла нас, срезав путь в обход, но потом понял, что она просто случайная прохожая. Ошарашенно глядя на то, как Владлен преспокойно лежит сверху на девушке и, даже не намереваясь подняться на ноги или извиниться, в упор рассматривает её лицо, я несдержанно воскликнул:

– Владлен, вставай сейчас же! Как ты себя ведёшь!

Но он даже и ухом не повёл. А разве я вам ещё не говорил, что этот молодой человек был абсолютно не знаком с правилами поведения в приличном обществе? Девушка, как ни странно, тоже не спешила подниматься. С поразительным спокойствием, которое казалось мне совершенно неуместным в данной неловкой ситуации, она заинтересованно разглядывала лежащего на ней юношу и, похоже, вовсе не собиралась возмущаться, что было бы более естественным для неё.

– Владлен, и вправду поднимайся. – конфузливо рассмеялся Джереми. – Не подобает так долго возлежать на леди, если она не является твоей законной супругой. Это чревато всякими нехорошими последствиями. А нас потом ещё привлекут к следствию за соучастие…

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒