Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





ВИНЬИ 1797—1863. МЕРИМЕ 1803—1870



ГЮГО 1802-1885

 

Крупнейшим драматургом-романтиком и теоретиком романти­ческого театра был Виктор Гюго. Он родился в семье - генерала наполеоновской армии. Мать писателя происходила из богатой буржуазной семьи, свято придерживавшейся мо­нархических взглядов. Ранние литературные опыты Гюго соз­дали ему репутацию монархиста и классика. Однако под воз­действием политической атмосферы предреволюционной Франции 20-х годов Гюго преодолевает свой идейно-эстетический кон­серватизм, становится участником романтического движения, а затем — главой прогрессивного, демократического романтизма.

Идейный пафос творчества Гюго определялся основными чертами его мировоззрения: ненавистью к социальной неспра­ведливости, защитой всех униженных и обездоленных, осуждени­ем насилия и проповедью гуманизма. Эти идеи питали романы Гюго, его поэзию, драматургию, публицистику и политические памфлеты.

 

Если не считать ранних неопубликованных трагедий, напи­санных Гюго в юношеские годы, то началом его драматургии является романтическая драма «Кромвель» (1827), преди­словие лк которой стало «скрижалями романтизма». Основная мысль предисловия — бунт против классицизма и его эстетичес­ких законов. «Время настало, — заявляет автор, — и странно бы­ло бы, если бы в нашу эпоху свобода, как свет, проникла всюду, исключая того, что по природе своей свободнее всего на све­те, — кроме области мысли. Ударим молотом по теориям, поэти­кам и системам! Собьем эту старую штукатурку, скрывающую фасад искусства! Нет ни правил, ни образцов!.. Драма есть зер­кало, в котором отражается природа. Но если это — обыкновен­ное зеркало, с ровной и гладкой поверхностью, оно будет давать тусклое и плоскостное отражение, верное, но бесцветное; ... дра­ма должна быть концентрирующим зеркалом, которое... превра­щает мерцание в свет, а свет — в пламя». Полемизируя с классицизмом, Гюго утверждает, что художник «должен выби­рать в мире явлений... не прекрасное, а характерное».

 

Очень важное место в предисловии занимает теория роман­тического гротеска, получившая свое воплощение и развитие в творчестве Гюго. «Гротеск составляет одну из величайших кра­сот драмы», — пишет Гюго. Именно через гротеск, который по­нимается автором не только как преувеличение, но как соединение, сочетание противопо­ложных и как бы взаимо­исключающих сторон действи­тельности, достигается высшая полнота раскрытия этой дей­ствительности. Через сочетание высокого и низкого, трагичес­кого и смешного, прекрасного и уродливого мы постигаем разнообразие жизни. Образцом художника, гениально ис­пользующего гротеск в искус­стве, для Гюго был. Шекспир. Гротеск «проникает повсюду, так как если у самых низких натур бывают часто возвышен­ные порывы, то и самые вы­сокие нередко платят дань пошлому и смешному. Поэтому он всегда присутствует на сцене... он вносит в трагедию то смех, то ужас. Он устраива­ет встречи аптекаря с Ромео, трех ведьм — с Макбетом, могильщика — с Гамлетом».

 

Гюго не касается непосредственно политических вопросов. Но бунтарский подтекст его манифеста временами выплескивает­ся наружу. Социальный смысл критики классицизма особенно яр­ко выражен в утверждении Гюго: «В настоящее время сущест­вует литературный старый режим, как политический старый режим».

 

«Кромвель» — эта «дерзкоправдивая драма», как называл ее Гюго, — не смогла попасть на сцену. В пьесе автор по­пытался приступить к заявленной им в предисловии худо­жественной реформе. Однако ему помешали идейная неопреде­ленность и драматургическая незрелость произведения. Компо­зиционная рыхлость, громоздкость и бездейственность стали не­преодолимым препятствием на пути произведения Гюго на сцену.

 

Следующая пьеса Гюго — «Марион Делорм» (1829) — блестящее воплощение идейно-творческих принципов романтиз­ма. В этой драме впервые у Гюго появляется романтический об­раз героя «низкого» происхождения, который противопоставлен придворно-аристократическому обществу. Сюжет пьесы основан на трагическом конфликте высокой и поэтической любви безрод­ного юноши Дидье и куртизанки Марион Делорм с бесчеловеч­ностью королевской власти. Время действия Гюго определяет весьма точно — это 1638 год. Автор стремится к раскрытию исторической ситуации, в пьесе говорится о войне с Испанией, о расправе над гугенотами, о казнях дуэлянтов, идет диспут о «Сиде» Корнеля, премьера которого состоялась в конце 1636 года, и т. д.

 

Дидье и Марион противостоят могущественные враги — жес­токий трусливый король Людовик XIII, «палач в красной ман­тии» — кардинал Ришелье, группа титулованной «золотой моло­дежи» глумящейся над влюбленными. Силы их неравны, и борь­ба не может закончиться иначе, чем гибелью героев. Но во­преки этому нравственная красота и чистота духовного мира Дидье и Марион, их благородство, жертвенность и мужество в борьбе против зла являются залогом конечного торжества добра.

 

С особенным мастерством написан автором образ Ришелье. Кардинал ни разу не показывается перед зрителем, хотя от него зависят судьбы всех героев драмы, о нем с ужасом говорят все действующие лица, даже король. И только в финале в ответ на мольбу Марион об отмене смертной казни звучит зловещий голос невидимого кардинала, скрытого за пологом носилок: «Нет, не будет ей отмены! »

 

«Марион Делорм» — прекрасный образец лирической поэзии XIX века. Язык Гюго в этой пьесе — живой и разнообразный, разговорная речь с ее естественностью сменяется высокой пате­тикой любовных сцен, соответствующей трагизму любви Дидье и Марион.

Драма, носившая антироялистский характер, была запре­щена.

 

Первая драма Гюго, увидевшая сцену, — «Эрнани» (1830). Это типичная романтическая драма. Мелодраматические события пьесы происходят на эффектном фоне средневековой Испании. В этой драме нет отчетливо выраженной политической программы, но весь идейно-эмоциональный строй утверждает свободу чувств, отстаивает право на защиту человеком своей чести. Герои наделены исключительными страстями и силой духа и проявляют их в полной мере и в подвигах, и в жертвенной любви, У. и в благородном великодушии, и в жестокости мщения. Бунтар­ские мотивы выражены в образе главного героя — разбойника Эрнани, одного из плеяды романтических мстителей. Социальную окраску имеет и конфликт между благородным разбойником и королем, и столкновение возвышенной, светлой любви с мрачным миром феодально-рыцарской морали, определяющие трагический исход драмы. В соответствии с требованиями романтизма все важнейшие события, о которых в классииистских трагедиях сооб­щали вестники, здесь происходят на сцене. Действие пьесы не было ограничено никакими классицистскими единствами. Стре­мительными ритмами эмоциональной речи героев ломалось мед­лительно-торжественное звучание александрийского стиха классицистской драмы.

 

Драма «Эрнани» была поставлена в начале 1830 года театром «Комеди, Франсез». Спектакль шел в атмосфере бурных страстей и борьбы, разыгравшейся в зрительном зале между «классика­ми» и «романтиками». Постановка «Эрнани» в лучшем театре Парижа была крупной победой романтизма. Она возвещала о начале утверждения романтической драмы на французской сцене.

 

После Июльской революции 1830 года романтизм становится ведущим театральным направлением. В 1831 году была постав­лена драма Гюго «Марион Делорм», запрещенная в последние годы правления Бурбонов. А вслед за этим одна за другой в Репертуар входят его пьесы: «Король забавляется» (1832), «Мария Тюдор» (1833), «Р ю и Б л а з» (1838). Занимательные сюжетно, полные ярких мелодраматических эф­фектов, драмы Гюго имели большой успех. Но главная причина их популярности заключалась в общественно-политической направленности, имевшей ярко выраженный демократический характер.

 

Демократический пафос драматургии Гюго наиболее полно выражен в драме «Рюи Блаз». Действие происходит в Испании конца XVII века. Но, как и другие пьесы Гюго, написанные на исторические сюжеты, «Рюи Блаз» не является исторической дра­мой. В основе пьесы лежит поэтический вымысел, дерзость и смелость которого определяют невероятный-характер событий и контрастность образов.

 

Рюи Блаз — романтический герой, полный высоких замыслов и благородных порывов. Когда-то он мечтал о благе своей страны и даже всего человечества и верил в свое высокое назначение. Но, не добившись в жизни ничего, он вынужден стать лакеем богатого и знатного вельможи, близкого к коро­левскому двору. Злобный и хитрый хозяин Рюи Блаза жаждет отомстить королеве. Для этого он дает лакею имя и все титу­лы своего родственника — беспутного дона Цезара де Базана. Мнимый дон Цезар должен стать возлюбленным королевы. Гор­дая королева — любовница лакея — таков коварный замысел. Все идет по намеченному плану. Но лакей оказывается самым благородным, умным и достойным человеком при дворе. Среди людей, которым уже только по праву рождения принадлежит власть, только лакей оказывается человеком государственного ума. На заседании королевского совета Рюи Блаз произносит большую речь.

 

Он клеймит придворную клику, разорившую страну и привед­шую государство на грань гибели. Не удается и опозорить короле­ву, хотя она и полюбила Рюи Блаза. Он выпивает яд и умирает, унося с собой тайну своего имени.

Пьеса сочетает глубокий лиризм и поэтичность с острой политической сатирой. Демократический пафос и обличение корыстолюбия и ничтожества правящих кругов, в сущности, до­казывали, что народ сам может управлять своей страной. В этой пьесе впервые Гюго пользуется романтическим приемом сме­шения трагического и комического, вводя в произведение фи­гуру подлинного дона Цезара, разорившегося аристократа, ве­сельчака и пьяницы, циника и бретера.

 

В театре «Рюи Блаз» имел средний успех. Публика начи­нала охладевать к романтизму. Буржуазный зритель, боявшийся революции, ассоциировал с нею и «неистовую» романтическую литературу, переносил на нее свое резко отрицательное отно­шение ко всякого рода бунтарству, проявлению непокорности и своеволия.

 

Гюго попытался создать новый тип романтической драмы — трагедию эпического характера «Бургграфы» (1843). Однако поэтические достоинства пьесы не могли возместить отсутствия сценичности. Гюго хотел, чтобы на премьере «Бургграфов» при­сутствовала молодежь, сражавшаяся в 1830 году за «Эрнани». Один из бывших соратников поэта ответил ему: «Вся молодежь умерла». Драма потерпела провал, после чего Гюго отошел от театра.

 

 

ДЮМА 1802—1870

 

Ближайшим соратником Гюго в его борьбе за романтическую драму был Александр Дюма (Дюма-отец), автор известной трилогии о мушкетерах, романа «Граф Монте-Кристо». и многих других классических произведений приключенческой литературы. В конце 20 — начале 30-х годов Дюма был одним из актив­нейших участников романтического движения.

Значительное место в литературном наследии Дюма занимает драматургия. Он написал шестьдесят шесть пьес, большая часть которых относится к 30—40-м годам.

Литературную и театральную известность принесла Дюма его первая пьеса — «Г е н р и х III и его двор», поставлен­ная в 1829 году театром «Одеон». Успех первой драмы Дюма был закреплен рядом его последующих пьес: «Антон и» (1831), «Нельская башня» (1832), «К ин, или Гений и беспутство» (1836) и др.

 

Пьесы Дюма — типичные образцы романтической драмы. Прозаическим будням буржуазной современности он противопо­ставлял мир необыкновенных героев, живущих в. атмосфере бур­ных страстей, напряженной борьбы, острых драматических ситуаций. Правда, в пьесах Дюма нет той силы и страст­ности, демократического пафо­са и бунтарства, которые отличают драматические про­изведения Гюго. Но такие дра­мы, как «Генрих III» и «Нельская башня», показывали страшные стороны феодально-монархического мира, говорили о преступлениях, жестокости и порочности королей и придворно-аристократического круга. А пьесы из современ­ной жизни («Антони», «Кин») волновали демократическую публику изображением траги­ческой судьбы гордых, смелых героев-плебеев, вступавших в непримиримый конфликт с аристо­кратическим обществом.

 

Дюма, как и другие драматурги-романтики, пользовался приемами мелодрамы, и это придавало его пьесам особую занимательность и сценичность, хотя злоупотребление мело­драматизмом приводило его на грань дурного вкуса, когда он впадал в натурализм при изображении убийств,, казней, пыток. В 1847 году спектаклем «Королева Марго» Дюма открыл соз­данный им «Исторический театр», на сцене которого должны бы­ли быть показаны события национальной истории Франции. И хотя театр просуществовал недолго (был закрыт в 1849 году), он занял видное место в истории бульварных театров Парижа. С годами прогрессивные тенденции выветриваются из дра­матургии Дюма. Преуспевающий модный писатель Дюма отрека­ется от былых романтических увлечений и становится на за­щиту буржуазных порядков.

 

В октябре 1848 года на сцене принадлежавшего Дюма «Исто­рического театра» была поставлена написанная им совместно с А. Маке пьеса «Катилина». Этот спектакль, вызвавший резкий протест А. И. Герцена, был восторженно принят буржуазной публикой. Она увидела в пьесе исторический урок «мятежникам» и оправдание недавней зверской расправы над участни­ками июньского рабочего восстания.

 

ВИНЬИ 1797—1863

 

Одним из видных представителей романтической драматур­гии был Альфред де В и н ь и. Он принадлежал к ста­ринному дворянскому роду, члены которого боролись против французской революции и шли на гильотину за идеи роялизма. Но Виньи не был похож на тех озлобленных аристократов, ко­торые верили в возможность восстановления дореволюционной. королевской Франции и слепо ненавидели все новое. Человек новой эпохи, он выше всего ставил свободу, осуждал деспо­тизм, но не мог принять и современную ему буржуазную рес­публику. От реальной действительности его отталкивало не толь­ко сознание обреченности своего класса, но еще в большей ме­ре — утверждение буржуазных порядков и нравов. Он не мог понять и антибуржуазного смысла революционных выступлений на­рода. Франции в первой половине 30-х годов. Все это„и определя­ет пессимистический характер романтизма Виньи. Мотивы «мировой скорби» сближают поэзию Виньи с творчеством Байрона. Но бунтарство и жизнеутверждающая сила траги­ческой поэзии Байрона чужды Виньи. Его байронизм — это гор­дое одиночество человека среди чуждого ему мира, сознание безысходности, трагической обреченности.

Виньи, как и большинство романтиков, тяготел к театру и любил Шекспира. Переводы Шекспира, сделанные Виньи, сыг­рали большую роль в пропаганде творчества великого англий­ского драматурга во Франции, хотя Виньи значительно романти­зировал его творчество. Велико значение шекспировских пере­водов Виньи и в утверждении романтизма на французской сцене. Постановка трагедии «Отелло» в театре «Комеди Фран-сез» в 1829 году предвещала те бои романтиков и классиков, которые вскоре вспыхнули на представлениях драмы Гюго «Эрнани».

 

Лучшим драматическим произведением Виньи была его ро­мантическая драма «Чаттертон» (1835). Создавая пьесу, Виньи воспользовался некоторыми фактами из биографии анг­лийского поэта XVIII века Чаттертона, но драма не биогра­фична.

 

В пьесе изображена трагическая судьба поэта, желающего сохранить независимость поэзии и личную свободу в мире, ко­торому нет никакого дела ни до поэзии, ни до свободы. Но смысл пьесы шире и глубже. Виньи гениально предугадал враж­дебность новой эпохи подлинной человечности и творчеству, воплощением которых и является поэзия- Трагедия Чаттерто­на — трагедия человека в бесчеловечном мире. Любовный сюжет Драмы полон внутреннего смысла, потому что пьеса Виньи — это в то же время и трагедия женственности и красоты, отданной во власть разбогатевшему хаму (обреченность Китти Белл, пре­вращенной в рабу своим мужем, богатым фабрикантом, гру­бым, жадным человеком). -

Антибуржуазный пафос драмы усиливается важным в идей-Ном смысле эпизодом, в котором рабочие просят фабриканта дать место их товарищу, искалеченному машиной на фабрике. Подобно Байрону, защищавшему в палате лордов интересырабочих, аристократ де Виньи здесь оказывается идейным союзником рабочего движения 30-х годов.

 

В пьесе раскрывается своеобразие романтизма Виньи. От драм Гюго и Дюма «Чаттертон» отличается отсутствием роман­тической неистовости и приподнятости. Характеры живы, глубоко разработаны в психологическом плане. Развязка драмы трагич­на — Чаттертон и Китти умирают. Это подготовлено логикой их характеров, их взаимоотношением с миром и не является мело­драматическим эффектом. Автор сам подчеркивал простоту сю­жета и сосредоточенность действия во внутреннем мире героя: «Это... история человека, написавшего письмо утром и ожидаю­щего ответа до вечера; ответ приходит и убивает его».

 

МЮССЕ 1810—1857

 

Особое место в истории французского романтического теат­ра и романтической драмы принадлежит Альфреду де М ю с с е. Его имя неотделимо от имен основоположников романтиз­ма. Роман Мюссе «Исповедь сына века» — одно из крупнейших событий в литературной жизни, Франции. В романе создан образ современного молодого человека, принадлежащего к тому поко­лению, которое вступило в жизнь в период Реставрации, когда уже отгремели события Великой французской революции и напо­леоновских войн, когда «власти божеские и человеческие были фактически восстановлены, но вера в них исчезла навсегда». Мюссе призывал свое поколение «увлечься отчаянием»: «Насме­хаться над славой, религией, любовью, над всем в мире — это большое утешение для тех, кто не знает, что делать».

Это отношение к жизни выражено и в драматургии Мюссе. Рядом с сильной лирической и драматической струей здесь при­сутствует смех. Но это не сатира, бичующая социальные поро­ки — это злая и тонкая ирония, направленная против всего: и против будничной прозы современности, лишенной красоты, героики, поэтической фантазии, и против высоких, романтичес­ких подрывов. Мюссе призывает смеяться даже и над провозгла­шенным им культом отчаяния, иронически замечая: «... так при­ятно чувствовать себя несчастным, хотя на самом деле в тебе только пустота и скука».

Ирония была не только основным принципом комедии, она заключала в себе и антиромантические тенденции, особенно отчет­ливо проявившиеся в его драматургии 40—50-х годов.

 

Пьесы Мюссе, написанные в 30-х годах («В е н е ц и а нская ночь», «Прихоти Марианны», «Фантазио»), представляют собой блестящие образцы романтической комедии нового типа. Такова, например, «Венецианская ночь» (1830). Завязка пьесы как бы предвещает традиционную для этого стиля кровавую драму с неистовой любовью, ревностью и убийством.

 

Гуляка и игрок Разетта страстно влюблен в отвечавшую ему взаимностью красавицу Лауретту. Опекун девушки собирается. выдать ее замуж за немецкого принца. Пылкий Разетта действу­ет решительно. Он посылает своей возлюбленной письмо и кин­жал — она должна убить принца и вместе с Разеттой бежать из Венеции. Если Лауретта не сделает этого, он покончит с со­бой. Но вдруг герои начинают вести себя как обыкновенные лю­ди, склонные руководствоваться не велениями страстей, а-скорее голосом здравого смысла. Лауретта, поразмыслив, решает пор­вать со своим неистовым возлюбленным и стать женой принца. Разетта тоже решает оставить выдумки об убийстве соперника или самоубийстве. Вместе с компанией молодых повес и их под­руг он уплывает в гондоле ужинать и под занавес выражает пожелание, чтобы все сумасбродства влюбленных кончались так же благополучно.

 

Грустной иронией проникнута комедия «Фантазио» (1834). Это лирическая пьеса, содержанием которой являются размышле­ния автора, причудливая игра мыслей и чувств, воплощенная в пестрых, смешных и печальных, но всегда гротескных образах. Герой комедии, носящий выразительное имя. Фантазио, меланхо­лический повеса и остроумный философ, одинок среди своих здравомыслящих друзей. Впрочем, по его мнению, одиноки все: каждый человек — это замкнутый в себе мир, недоступный для других. «В каком одиночестве живут эти человеческие тела! » — восклицает он, глядя на веселую праздничную толпу. Време­нами он похож на сумасшедшего, но его безумие — высшая муд­рость, презирающая пошлый житейский здравый смысл. Полную законченность образ, Фантазио обрет'ает, когда он переодевает­ся в костюм королевского шута, совершает рыцарский подвиг, спасая принцессу баварскую Эльсбет от сватающегося к ней не­лепого принца Мантуанского. Превращение Фантазио в шута окончательно выясняет его суть, как бы устанавливает его близость к мудрым шутам Шекспира и ярко театральным персо­нажам комедий Гоцци.

 

Нередко комедии завершаются и трагическим финалом — «Прихоти Марианны» (1833), «Любовью не шутят» (1834).

 

Действие в комедиях Мюссе происходит в разных странах и городах, время действия не уточняется. В целом в этих пьесах возникает особый условный театральный мир, где подчерк­нутые анахронизмы обращают внимание на современность изо­бражаемых событий и образов.

В пьесе «Любовью не шутят» важны не события, но психологические переживания и духовный мир героев, который раскрывается во всей сложности и противоречивости душевных порывов, эмоций и размышлений. Герою пьесы, молодому дворя­нину Пердикану, предназначена в невесты Камилла. Сами того не сознавая, молодые люди любят друг друга. Но помехой их счастью оказывается монастырское воспитание Камиллы, внушившее ей мысль о лживости мужчин, ужас перед замужеством. Камилла отказывает Пердикану. Отвергнутый и оскорбленный, он, желая отомстить обидчице, начинает ухаживать за своей мо­лочной сестрой, простодушной крестьянской девушкой Разеттой и даже обещает на ней жениться. В конце концов, Камилла и Пердикан признаются друг другу во взаимной любви. Свидетель­ница этого объяснения Разетта, не перенеся обмана, умирает. Потрясенные происшедшим, Камилла и Пердикан навсегда рас­стаются.

 

Эта пьеса, ставшая, по существу, психологической драмой, облечена Мюссе в оригинальную, подлинно новаторскую игровую форму. Мюссе выводит на сцену хор местных крестьян. Это лицо вспомогательное и вместе, с тем — условное. Хору известно все, даже то, что происходит в стенах замка; хор вступает в не­принужденную беседу с другими персонажами, комментируя и оценивая их поступки. Этот прием введения в драму эпического начала обогащал драматургию новыми выразительными сред­ствами. Лирическое, субъективное, обычно присутствовавшее в романтических образах, тут было «объектировано» в лице хора. Герои пьесы, освобожденные от авторского лиризма, как бы обретали независимость от авторской воли, что со временем ста­нет присуще реалистической драме.

Социальный пессимизм Мюссе сильнее всего выражен в дра­ме «Лорензаччо» (1834). Эта драма — плод раздумий Мюс­се о трагической обреченности попыток революционным путем из­менить ход истории. Мюссе пытался в «Лорензаччо» осмыслить опыт двух революций и ряда революционных восстаний, которы­ми была особенно богата политическая жизнь. Франции начала 30-х годов. Сюжет основан на событиях из средневековой исто­рии. Флоренции. Лоренцо Медичи (Лорензаччо) ненавидит деспотизм. Мечтая о подвиге Брута, он замышляет убить тирана Александре Медичи и дать свободу отечеству. Этот терро­ристический акт должен быть поддержан республиканцами. Ло­рензаччо убивает герцога, но ничего не изменяется. Республикан­цы выступить не решаются. Отдельные вспышки народного недо­вольства подавлены солдатами. Лоренцо, за голову которого назначена награда, убивают, предательски нанеся удар в спину. Корону Флоренции вручают новому герцогу.

 

Трагедия говорит о невозможности социальной революции; отдавая должное духовной силе героя, осуждает романтику ин­дивидуального революционного акта. С не меньшей силой траге­дия осуждает и людей, сочувствующих идее свободы, но не ре­шающихся вступать за нее в борьбу, не способных повести за собой народ. Прямым обращением к современникам звучат слова Лоренцо: «Если республиканцы... поведут себя как подобает, им легко будет утвердить республику, прекраснейшую из всех, которые когда-либо цвели на земле. Пусть только народ вста­нет на их сторону». Но народ обманут, пассивен, обречен...

Драма «Лорензаччо» написана в свободной манере, с пол­ным пренебрежением к канонам классицизма. Пьеса делится на тридцать девять коротких сцен-эпизодов, чередование которых способствует стремительности развития действия, широте ох­вата событий, а также раскрытию различных действий, граней характеров основных персонажей.

 

В драме сильны реалистические, шекспировские черты, вы­разившиеся в широком и ярком изображении эпохи, показанной в ее социальных контрастах, с исторически обусловленной жес­токостью нравов. Реалистичны и характеры героев, лишенные прямолинейного схематизма классицистской драмы. Однако в ли­це Лорензаччо последовательно проводится принцип дегерои­зации. Трагическая вина Лорензаччо заключается в том, что, выступая врагом мира насилия и растленности, он сам становит­ся его частью. Однако это «снятие» высокого начала не ослаб­ляет драматического напряжения, сложной, внутренней жизни. Образ главного героя выдает его близость к созданному Мюссе портрету мрачного, разочарованного и проникнутого трагическим отчаянием «сына века».

 

После «Лорензаччо» Мюссе не обращается к большим соци­альным темам. Со второй половины 30-х годов он пишет остроум­ные и изящные комедии из жизни светского общества («Под­свечник», 1835; «Каприз», 1837). Внешнее действие в коме­диях такого типа почти отсутствует, и весь интерес заключен в слове, притом что слово выступает здесь не в театрально под­черкнутых формах классицистской или романтической драмы, но в виде бесед и диалогов, сохраняющих живое тепло непринуж­денной разговорной речи.

 

Мюссе развивает с середины 40-х годов своеобразный жанр комедий-пословиц, имевших чисто салонно-аристократический характер. Обращение Мюссе к комедиям-пословицам говорило об известном снижении творческого тонуса драматурга. Но вероят­но, для самого писателя-романтика это было средством ухо­да от ненавистного ему мира буржуазной посредственности, торжества грубых эгоистических страстей, враждебных красоте и поэзии.

Сценическая судьба драматургии Мюссе весьма характерна Для французского театра периода Июльской монархии. Ранние пьесы Мюссе, наиболее значительные в идейном отношении и новаторские по форме, не были приняты французским те­атром.

 

Сценичность драматургии Мюссе была открыта в России. В 1837 году в Петербурге была сыграна комедия «Каприз» (под названием «Женский ум лучше всяких дум»). После большого Успеха пьесы в исполнении русских театров она была поставлена во французском театре в Петербурге в бенефис актрисы Аллан, которая, вернувшись во, Францию, включила ее в репертуар теат­ра «Комеди Франсез». В целом драматические произведении тюссе, не занни за­метного места в репертуаре французского театра того времени, оказали большое влияние на идейно-эстетический облик француз­ского театра XX века.

 

МЕРИМЕ 1803—1870

 

Реалистические тенденции в развитии французской драма­тургии выражены в творчестве Проспера М е р и м е. Миро­воззрение Мериме складывалось под воздействием идей про­светительской философии. Послереволюционная действитель­ность, особенно время Реставрации, вызывала у писателя чувст­во протеста и осуждения. Это сближало Мериме с романтизмом демократического направления. Но у романтиков типа Гюго и Дюма главным было их романтическое бунтарство, их неистовые герои, воплощавшие свободу человеческого духа; в творчестве же Мериме романтический бунт заменяется острокритическим и даже сатирическим изображением самой действительности.

 

В борьбе романтиков против классицизма Мериме принял участие, выпустив в 1825 году сборник пьес под названием «Театр Клары Г а с у л ь». Называя автором сборника испанскую актрису, Мериме объяснял этим колорит пьес, напи­санных в манере комедий старого испанского театра. А роман­тики, как известно, видели в испанском театре эпохи Возрожде­ния черты театра романтического — народного, свободного, не признающего никаких школьных правил и канонов классицизма.

 

В «Театре Клары Гасуль» Мериме показал галерею ярких, иногда причудливых, но всегда жизненно достоверных образов. Офицеры и солдаты, шпионы, дворяне разных рангов и положе­ний, монахи, иезуиты, светские дамы и солдатские подруги, ра­быни, крестьяне — таковы герои комедий. Одна из тем, прони­зывающих сборник, — обличение нравов духовенства. В острогро­тесковых образах монахов и священников, обуреваемых плотски­ми страстями, ощущается перо последователя Дидро и Вольтера.

 

Персонажи комедии Мериме — это сильные и страстные лю­ди, они находятся в исключительных положениях и совершают необыкновенные дела. Но назвать их героями романтической драмы все же нельзя. В «Театре Клары Гасуль» нет культа сильной индивидуальности, противопоставленной. обществу. Ге­рои этих пьес лишены романтического субъективизма и не пред­ставляют собой прямого выражения мыслей и чувств автора. К тому же им совершенно чужда романтическая скорбь и разо­чарование. Если романтическая драма давала гиперболические образы необычайных героев, то многочисленные образы пьес Ме­риме создавали в целом картину социальных нравов. При роман­тической окрашенности персонажей Мериме в них сильнее всего ощущается снижающая романтический настрой героев ирония.

 

Так, в комедии « Африканская любовь» Мериме смеется над неправдоподобием «бешеных» страстей своих героев, вскрывая театрально-бутафорский характер романтического не­истовства. Один из героев драмы — бедуин Зейн влюблен в рабы­ню своего друга Хаджи Нумана, влюблен так, что не может жить без нее. Однако оказывается, что эта любовь не единственная у пылкого африканца. Сраженный рукой Хаджи Нумана, он, уми­рая, сообщает: «... есть негритянка... она беременна... от ме­ня»- Потрясенный смертью своего друга, Нуман поражает кин­жалом ни в чем не повинную невольницу. Но в этот момент появляется слуга и сообщает: «... ужин подан, представление окончено». «А! — произносит довольный такой развязкой Хаджи Нуман, — тогда другое дело». Все «убитые» встают, и актриса, игравшая роль невольницы, обращается к публике с просьбой быть снисходительной к автору.

Для снижения романтического пафоса Мериме охотно поль­зуется приемом столкновения высокого, патетического стиля ре­чи с обычным, разговорным и даже вульгарным языком улицы.

 

Сатирические черты персонажей из «Театра Клары Гасуль» с наибольшей полнотой выражены в комедии «Карета свя­тых даров», где зло и остроумно осмеяны нравы высшей го­сударственной администрации и «князей церкви» в лице вице-ко­роля, его придворных и епископа, которые все оказываются в руках у ловкой молодой актрисы Перичолы.

 

В «Театре Клары Гасуль» Мериме дал блестящий пример свободы творчества и отказа от следования канонам норматив­ной эстетики классицизма. Цикл пьес, объединенных в этом сбор­нике, был как бы творческой лабораторией писателя, искавшего и находившего новый подход к изображению характеров и стра­стей, новые выразительные средства и драматургические формы.

 

С мыслями о национальной исторической драме связано. появление пьесы Мериме «Жакерия» (1828), посвященной изображению антифеодального восстания французских кресть­ян — «жаков» в XIV веке.

Взгляды Мериме на законы исторического развития и в особенности на значение народа в истории близки французской романтической историографии, и в частности исторической концепции Тьерри, который в своей работе «Письма по истории Франции» (1827) писал: «Подлинный историк должен отказаться от преклонения перед так называемым героем... надо полюбить целый народ и следить за его судьбой в течение столетий».

 

Пьеса создавалась в атмосфере революционного подъема, предшествовавшего событиям 1830 года. «Жакерия» — это анти­феодальная и антидворянская пьеса, утверждавшая неизбеж­ность взрыва народного гнева, направленного против несправед­ливого и жестокого общественного строя.

 

В «Жакерии» проявилась новаторская смелость Мериме-драматурга. Герой драмы — народ. Трагизм его судьбы, его борьба и поражение составляют сюжетно-фабульную основу пье­сы, включающую в себя множество мотивов, связанных с обра­зами и судьбами людей, участников крестьянской войны, как союзников, так и врагов «жаков». У каждого из них своя причи­на, заставившая примкнуть к восстанию или выступить против него. Судьба отдельных героев «Жакерии» создает обобщенный образ трагической судьбы народа, говорит об исторической не­избежности его поражения. С беспощадной правдивостью Мери-ме воспроизводит жестокие и грубые нравы, хищничество и ту­пую надменность рыцарей, предательство богатых горожан-буржуа, ограниченность и узость кругозора крестьян — «жаков».

Новое представление о трагедии, главный герой которой — народ, делало невозможным сохранение старой классицистской формы. В «Жакерии» около сорока действующих лиц, не считая участников массовых сцен. Действие происходит во множестве различных мест: в лесах, на деревенских площадях, на полях сражений, в рыцарских замках, монастырях, в городской рату­ше, в стане мятежников и т. д. Ориентируясь на Шекспира, сле­дом за немецкими «штюрмерами» и романтиками, Мериме заме­няет традиционные пять актов классицистской трагедии трид­цатью щестью сценами. Время действия также далеко выхо­дит за пределы «единства времени». Все это разрушало «узкую форму» классицистской трагедии и требовало той свободы, о ко­торой говорили теоретики нового искусства. Художественные особенности «Жакерии» полностью отвечают требованиям, предъявляемым трагедии Стендалем в его работе «Расин и Шекспир» (1825).

«

Жакерия» не вошла в репертуар французского театра, но само появление такой пьесы свидетельствовало о творческой силе реалистических тенденций в развитии французской роман­тической драматургии 30-х годов.

Велико значение «Жакерии» и в истории драмы нового вре­мени, где наряду с пушкинским «Борисом Годуновым» (1825) она является классическим образцом народной трагедии. Опыт «Сцен из феодальных времен», как называл свою пьесу Мериме, был использован Пушкиным в работе над незаконченной дра­мой, известной под названием «Сцены из рыцарских времен».

 

Велик был интерес Мериме к России, ее истории, литерату­ре и языку. Увлеченный созданием народной исторической тра­гедии, драматург посвящает ряд исторических сочинений прош­лому России, Украины — «Казаки Украины и их последние атаманы», «Восстание Разина» и др. Мериме познакомил французов с лучшими произведениями современной русской литературы, пе­ревел «Пиковую даму», «Выстрел», «Цыган» и ряд стихотворений Пушкина, а также гоголевского «Ревизора» и рассказы Тургене­ва. Русская литературная общественность высоко оценила заслу­ги писателя, избрав его почетным членом Общества любителей русской словесности.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.