Глава вторая.

Я просыпаюсь от глухого, но весьма сильного удара собственного тела о черствую поверхность палубы. Появляется ощущение, словно меня выкинули, как обычный мешок с костями или еще чего хуже – с потрохами. Запах сырой древесины вперемешку с тухлой рыбой мгновенно ударяет в нос, заставляя меня изрядно поморщиться. Что за отвратительная вонь? Кости ломит, а тело совершенно не слушается, и я кое-как собираю все силы, чтобы приподняться на локтях и оглядеться. Как могу, с рваным усилием разлепляю глаза и замечаю перед собой всю команду, окружившую меня, словно я обычный зверек из цирка. Это еще что за представления? Я пытаюсь разлепить пересохшие губы и тут же отмечаю, что солнце еще не встало – должно быть, сейчас ранее утро.

— Что происходит? – я шепчу, проглатывая огромный ком в горле. Говорить нереально трудно, мне нужно что-нибудь выпить, – Дайте воды.

В ответ на свою просьбу слышу лишь всевозможные впрыски, смешки и зловещий хохот, совершенно несвойственные им ранее.

Потрясающая комбинация полной деградации личности.

— Не положено, – голос отвечает с явным сарказмом и мне требуется всего пара секунд, чтобы понять, кому он действительно принадлежит.

Темнокожий квартирмейстер Джо возвышается надо мной, сопровождая свой взгляд ехидной, тут же ставшей одной из самых противных в моей жизни, ухмылкой. Его черные волосы ложатся крупными завитками на влажный от пота лоб и тут же перевожу взгляд на его лицо, замечая, что правый глаз у него довольно подбит. Я не столь знакома с ним лично, чтобы, так или иначе, делать какие-либо выводы, но одно я смогла понять точно: никто мне здесь не был рад. Видимо, мужчину изрядно забавляет мое текущее положение, ведь он, наверное, тщетно полагает, что оно вдруг стало ниже его по статусу. Что ж, это его право – посмотрим, кто будет смеяться последним после того, как об этом безобразии узнает Артур. Одного не понимаю: где же он сейчас?

Меня тотчас ткнуло абсолютно плохое, изнутри гноящее и ноющее предчувствие беды.

Я снова делаю небольшие попытки подняться и, когда у меня это все-таки получается – тут же падаю обратно от столкновения своего тела с чьим-то грязным ботинком. От этого резкого движения пару пуговиц моей белой сорочки отлетают в сторону, звонко ударяясь и замирая меж устеленных досок палубы. Ворот ночной рубашки слегка распахивается и стыд, поглощающий меня в эту самую секунду, позволяет рукам тут же запахнуть ткань обратно. Пара матросов смеется, не упуская возможности отпустить свои грязные комментарии.

Это что, чертов бунт?

— Слушайте, а может да ну его: возьмем эту девицу себе, а капитана можно прикончить по-тихому – все равно никто ничего не заметит. Зато красавица будет наша, – он облизывает свои гнойные губы и подмигивает мне, в то время как я едва контролирую рвотные позывы в горле.

Замираю, словно мир вокруг вдруг остановился: они что, говорят это всерьез? Смеюсь про себя, отмечая, что без капитана из себя они представляют лишь очередное посмешище. Никогда не понимала, почему такие кадры все еще оставались в команде.

В то же время голова неумолимо идет кругом, и я спотыкаюсь о боль в висках каждый раз, когда пытаюсь держать голову прямо. От бессилия обратно укладываюсь на пол, стараясь сохранять свое спокойствие как можно более видимым. К сожалению, я практически ничего не знаю о морских порядках, но, так или иначе, я наивно полагала, что они должны были соблюдать какой-либо там кодекс, кричащий о моей святой неприкосновенности. В любом случае, полную безопасность моей жизни мог обеспечить только один человек – и именно он сейчас склоняет свою голову передо мной.

Мое спасение пришло, чтобы поднять меня на руки и наконец-то вытащить из этих мерзких лап ползущего по предплечьям страха.

Я широко распахиваю глаза, когда Артур слегка задирает штанины брюк, присаживаясь на корточки рядом со мной. Он выглядит слишком просто для капитана, чему я крайне удивлена, ведь он никогда не выходил в наверх в чём-то повседневном: простые черные брюки и белая рубашка с огромным вырезом, показывающая обнаженные участки его кожи. Я морщусь, вдруг понимая, что сиплые хрипы в моей груди только усиливаются под давлением чужого грязного ботинка. Глаза слепит от белоснежного неба над головой, и я несколько раз моргаю, чтобы привести себя в чувство.

Минуту. Артур действительно здесь.

Почему же он бездействует? Волна необъяснимого и затаенного ранее страха накрывает меня с ног до головы, и я чувствую, как слезы начинают жечь глаза.

За что они со мной так обращаются?

— Артур! – я кричу, всячески пытаясь облегчить груз на грудную клетку руками, за что получаю оглушительный шлепок по ладоням, – Что за чертовщина?

Руки саднит, и я в сотый раз поднимаю голову, ожидая любого ответа своего возлюбленного. В отчаянии хватаюсь за его рубашку так, словно это последний глоток воздуха, будто я отпущу – и тут же упаду. Его глаза находят мои в последние секунды жесткой хватки, а руки мягко отцепляют от себя, тут же даря тепло в кругу своих пальцев. Я сглатываю, пытаясь хоть как-то увлажнить горло, и просто кричу, что есть силы.

У меня начинается самая настоящая паника.

— Моя жизнь, моя любимая Лайза, – он говорит, смакуя мое имя на каждом слоге, словно это самое дорогой напиток во всем мире, – Я решил сделать тебе подарок. Нужно только немного терпения, мои ребята были слишком грубы с тобой, не так ли? Невоспитанные хулиганы, — поворачивая голову, он буквально рычит, – Отошли от нее. Живо!

Сейчас-то им достанется. Сама не понимая почему, вдруг начинаю ухмыляться, опираясь на протянутую ладонь Артура. Кажется, чьи-то спины сегодня буду болеть от жгучих ударов.

Вся команда мигом отскакивает назад, и я сразу же вижу довольно странные гримасы на лицах матросов, когда капитан помогает мне подняться. Волшебным образом я чувствую прилив сил, будто о прошлой боли в груди и речи быть не могло.

Хмурюсь. Что вообще происходит сейчас?

— Артур? – спрашиваю, отведя взгляд от команды.

Кидаю непонятный взгляд на Артура, отчаянно пытаясь найти в его глазах ответ на свой не озвученный вопрос, но вместо этого он тотчас закутывает меня в секундные объятья, прежде чем ставит на прежнее место перед собой. Его прикосновения отдаются жаром в груди и всего лишь на пару минут, я вдруг решаю, что он полностью излечил мое тело. Тело, что является лишь тонкой оболочкой моих узлов плоти, страдания и буквально морального удушья. Кажется, у меня вот-вот начнет кружиться голова.

— Дорогая, – Артур обращается ко мне, с легкость касаясь указательным пальцем моего подбородка, – Моя прекрасная невеста. Ты являешься луной моей жизни, моими яркими звездами и греющим сердце солнцем. Для самой особенной женщины в моей жизни – не менее достойный подарок, – он произносит, тут же скрываясь в толпе матросов.

Странное предчувствие цепко хватает меня с ног до головы, заставляя мое тело греметь под невидимыми цепями плотного и томного страха.

Я не хочу получать это, чтобы то ни было.

— Ты не понаслышке знаешь, как прекрасен океан: и правда, тебе ли не знать, ведь ты всегда так любила изучать его. Помнится, ты часто рисовала морские глубины на своих холстах в детстве, не так ли, милая? В этот раз мне приснился сказочный и точно вещий сон, – он говорит, в то время как его глаза загораются пламенным блеском, – ко мне пришла русалка, представляешь? Самая настоящая. Такая живая, вечно молодая и невероятно красивая девушка, которая, к слову, сделала мне весьма заботливый подарок. Это дар, что снизошел к нам с самых глубин, который одобрил сам Нептун и благословил тебя, предрекая дальнейшую судьбу. Лайза – он берет мои руки в свои и улыбается, отведя прядь моих волос за ухо, – Я подарю нам новую жизнь.

Шестое чувство вновь не подвело меня, когда Артур вернулся в поле моего зрения с ножом в руках.

— Мы сделаем тебя русалкой, – он говорит, и я тут же падаю на пол.

⇐ Предыдущая 123 4 5 Следующая ⇒