ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ 1 страница

Осень в этом году настала как-то внезапно. Утро первого сентября было золотым и похрустывающим. Маленькая семья пробиралась по шумной дороге к огромному и дымному лондонскому вокзалу, и их дыхание блестело в холодном воздухе, как нити паутины. Родители толкали перед собой по нагруженной тележке. На каждой громыхала большая птичья клетка. Совы в них возмущенно ухали из-за тряски по неровному тротуару. Маленькая девочка с рыжими волосами, чуть не плача, плелась позади своих братьев, крепко вцепившись в руку отца.

– Ну подожди еще немного, скоро и ты поедешь, – постарался успокоить дочь Гарри.

– Еще целых два года, – снова захныкала Лили. – А я хочу сейчас!

Прохожие с любопытством глазели на сов, пока семейство продвигалось через набитую народом платформу к разделительному барьеру. Сквозь окружающий шум до Гарри донесся голос Альбуса – они со старшим братом продолжали спор, который начали еще в машине.

– Нет! Я туда не попаду! Не в Слизерин…

– Джейм, прекрати! – сказала Джинни.

– Я всего лишь сказал, что он может попасть в Слизерин. – Джеймс улыбнулся младшему брату. – Что тут такого? Он правда может попасть в Сли…

Но мать бросила на него такой взгляд, что он замолчал. Семейство подошло к барьеру. Еще раз, бросив на брата самодовольный взгляд и взяв у матери тележку, Джеймс побежал вперед и мгновение спустя исчез из виду.

– Мам, вы же будете мне писать, правда? – пользуясь отсутствием старшего брата, спросил Альбус.

– Каждый день – хочешь? – спросила Джинни.

– Нет, каждый день не надо, – поспешно сказал Альбус. – Джеймс говорит, что большинство ребят получают письма из дома раз в месяц.

– В прошлом году мы писали Джеймсу три раза в неделю, если не чаще, – сказала Джинни.

– Пожалуйста, не верь всему, что он наговорит тебе, – добавил Гарри. – Твой брат любит шутить.

Джинни взяла за руку Лили, и они исчезли прямо рядом с барьером, так же как и Джеймс до этого. Гарри взялся за тележку вместе с Альбусом и, навалившись на нее вместе с сыном, побежал к барьеру. Он почувствовал, как вздрогнул Альбус, и, слегка улыбнувшись, вспомнил, как сам в первый раз проходил на платформу девять и три четверти. Как и всегда, столкновения не произошло. Они беспрепятственно прошли через волшебный барьер и еле успели остановить тележку, чтобы не врезаться в проходившего мимо пожилого волшебника в изумрудно-зеленой мантии.

Гарри и Альбус стояли на забитой людьми платформе, у которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила «Хогвартс Экспресс. 11. 00». Увидев Джинни и Лили, отец с сыном подошли к ним. Повсюду в тумане виднелись неясные фигуры, и Джеймс уже исчез среди них.

– Где все? – с тревогой спросил Альбус, озираясь по сторонам.

– Мы найдем их, – успокоила его Джинни. – Ал, вот они, по-моему, – вдруг сказала она, показывая куда-то вперед.

Но из-за густого дыма лиц было почти не видно, поэтому Гарри просто пошел за сыном и уже скоро увидел Рона и Гермиону, стоявших рядом со своими детьми – Розой и Хьюго.

– Привет! – сказал Альбус с огромным облегчением в голосе.

Роза Грейнджер-Уизли, рыжеволосая девочка с безукоризненной осанкой, стояла уже переодетая в новехонькую с иголочки форму Хогвартса и, завидев его, поприветствовала сияющей улыбкой.

– Дядя Рон! – закричала Лили и подбежала к нему, а он подхватил ее на руки со словами:

– Ага, а вот и моя любимая из всего семейства Поттеров.

Лили рассмеялась.

– Ты приготовил мне фокус? – улыбаясь до ушей, спросила она.

– А то, – ухмыльнулся Рон. – Ты еще не видела фокус с кражей носа? Один из фирменных в коллекции Всевозможных Волшебных Вредилок.

– Мам! Папа собирается снова показать этот дурацкий фокус! – пожаловалась Роза.

– Ты говоришь, что он дурацкий, кто-то скажет – гениальный. А я считаю, что это нечто среднее. – Гермиона снисходительно улыбнулась дочери.

Тем временем Рон уже показывал Лили фокус.

– Смотри, – сказал он. – Только извини, если от меня будет пахнуть чесноком…

Он набрал полную грудь воздуха и выдохнул в лицо Лили.

– От тебя пахнет овсянкой, – снова захихикала она.

– Бин-Бэн-Боин… Сейчас вы забудете, что такое запах, юная леди. – С этими словами Рон легонько провел пальцем по маленькому носику Лили.

У девочки вытянулось лицо от удивления.

– Мама! Я ничего не чувствую! – захныкала она. – Ты глупый! – добавила девочка, скрестив руки на груди и сердито топнув ножкой, когда Рон снова провел пальцем по ее носику, вернув ей обоняние.

Фокус был неуклюжий. Взрослые засмеялись, а дети, видимо, и не поняли, что в этом смешного.

– На нас снова все смотрят, – произнес Альбус севшим голосом. – Почему на нас всегда все смотрят?

– О, не переживай. Это из-за меня. Мой фокус пользуется большой популярностью, – улыбаясь до ушей и посмеиваясь, сказал Рон.

Гарри невольно задумался, почему Альбус переживает из-за обращенного к нему внимания.

– Ну что, припарковался нормально? – спросил Рон Гарри. – Я – да. Гермиона не верила, что я сдам на магловские права. Она думала, что мне придется применить заклятие Конфундус к инструктору.

– Неправда, – ответила Гермиона. – Я нисколько не сомневалась в тебе. – Она нежно улыбнулась мужу. – Пора, наверное, вещи заносить. До отправки осталось не так много времени.

– Вообще-то я действительно применил к нему Конфундус, – шепотом сказал Рон, когда они с Гарри поднимали чемодан и клетку с совой Альбуса в вагон. – Просто у меня совершенно вылетело из головы, что надо смотреть в боковое зеркало.

Гарри усмехнулся.

Вернувшись на платформу, они застали Лили и Хьюго за оживленным спором о том, на какой факультет их распределят, когда они наконец-таки поедут в Хогвартс.

– Если ты попадешь не на Гриффиндор, мы лишим тебя наследства, – сказал Рон. – Так что ты можешь делать свой свободный выбор.

– Рон!

Лили и Хьюго засмеялись, а Альбус и Роза сохраняли торжественную серьезность.

– Он просто шутит! – в один голос сказали Гермиона и Джинни, но Рон уже не слушал их. Поймав взгляд Гарри, он кивком указал на три фигуры ярдах в пятидесяти от них. На мгновение пар от паровоза рассеялся. Маленькую группу было отчетливо видно.

– Смотри, кто там стоит!

Это был Драко Малфой со своей женой и сыном, в наглухо застегнутом черном пальто. Надо лбом у него уже появились залысины, отчего острый подбородок стал выглядеть еще длиннее. Его сын был похож на Драко не меньше, чем Альбус на Гарри. Драко заметил смотрящих на него Гарри, Рона, Гермиону и Джинни, коротко кивнул им и отвернулся.

– А это, стало быть, маленький Скорпиус, – полушепотом сказал Рон. – Ты должна одерживать над ним верх на каждом экзамене, Роза. Слава богу, умом ты пошла в маму!

– Прошу тебя, Рон, – сказала Гермиона со смешком, но взгляд ее говорил о том, что она не шутит. – Дети еще и в школу-то не пошли, а ты уже натравливаешь их друг на друга!

– Ты права, дорогая, – ответил Рон, однако удержаться не смог. – Но не дружи с ним очень-то, Роза. Дедушка Уизли тебе не простит, если ты выйдешь замуж за чистокровку!

– Рон!

– Мам! – послышался детский голос.

Это вернулся Джеймс. Он уже успел избавиться от чемодана, клетки с совой и тележки и явно хотел поделиться новостью.

– Там Тедди, – запыхавшийся Джеймс показывал через плечо. – Я его только что видел! Знаете, что он делает? Целуется с Мари-Виктуар! – Он явно разочаровался из-за сдержанной реакции взрослых. – Наш Тедди! Тедди Люпин! Целуется с нашей Мари-Виктуар! Нашей двоюродной сестрой! Я спросил у Тедди, что он тут делает и…

– Ты что, им помешал? – спросила Джинни. – Ох, Джеймс, до чего же ты похож на Рона!

– Вот будет здорово, если они поженятся, – завороженно прошептала Лили. – Тогда Тедди правда будет членом нашей семьи.

– Он и так обедает у нас четыре раза в неделю, – заметил Гарри. – Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас, и дело с концом? – Он взглянул на старые помятые часы, принадлежавшие когда-то Фабиану Пруэтту, брату миссис Уизли, которые Гарри получил от нее в день своего совершеннолетия. – Почти одиннадцать. Вам пора садиться на поезд.

– Не забудь поцеловать от нас Невилла, милый, – сказала Джинни старшему сыну, обнимая его.

– Мама! Я не могу поцеловать профессора!

– Но вы же знакомы с Невиллом…

Джеймс закатил глаза.

– Это дома, а в школе он профессор Долгопупс! Вот представь себе, я приду на зельеварение и скажу… – Он покачал головой, как бы поражаясь глупости матери, и пихнул Альбуса в бок. – Ал, пока! И помни, не просмотри фестралов!

– Но они же невидимые… Ты говорил, что они невидимые!

В ответ Джеймс только рассмеялся, подставил щеку под поцелуй матери, на бегу обнял отца и исчез в быстро заполняющемся вагоне.

– Не бойся фестралов, – сказал Гарри Альбусу. – Они очень добрые и ни капли не страшные. К тому же, в этом году к замку вас повезут на лодках.

Джинни поцеловала Альбуса на прощание.

– Пока, до Рождества!

– Пока, Ал, – сказал Гарри, обнимая его. – Не забудь, Хагрид позвал тебя на чай в пятницу.

– А если меня распределят в Слизерин? – спросил Альбус шепотом, так, чтобы не слышал никто, кроме отца.

Гарри знал, что миг разлуки может вырвать у сына такой вопрос, выдававший неподдельный и глубокий страх. Он присел на корточки, и лицо Альбуса оказалось чуть выше его головы. Из трех детей только он унаследовал глаза Лили.

– Альбус Северус Поттер. – Гарри говорил тихо, слышать могла их только Джинни, но у нее хватило такта увлеченно махать в этот момент Розе, глядевшей из поезда. – Тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был выпускником Слизерина, и он был, пожалуй, самым храбрым человеком, которого я знал.

– Но если…

– Значит, факультет Слизерин приобретет удивительного юного волшебника, верно? Для нас с мамой это не важно, Ал. Но если это важно для тебя, ты можешь выбирать – распределяющая шляпа учтет твое желание.

– Правда?

– Мое она учла, – сказал Гарри.

Глаза мальчика расширились от удивления. Гарри никогда ещё не рассказывал детям о своем распределении.

В этот момент по всему алому поезду уже захлопали двери. Альбус вскочил в вагон, и Джинни закрыла за ним дверь.

Поезд тронулся, Гарри пошел рядом с ним по платформе, глядя на худенькое, горящее от возбуждения лицо сына. Он махал вслед и улыбался, но вид поезда, уносящего вдаль его дитя, наполнял сердце грустью…

– Хогвартс – великое место, – сказала подошедшая Гермиона.

– …великое, волшебное, а еды там сколько! – мечтательно прикрыв глаза, продолжил Рон. – Я бы все отдал, чтобы туда вернуться.

До Гарри доносились обрывки фраз из разговора его старых друзей, но мысли его были заняты другим. Он думал о словах Альбуса.

– Странно… Ал боится, что попадет в Слизерин.

– Это еще ничего. А вот Роза переживает, что не побьет рекорд по квиддичу за свои первые два года обучения и о том, насколько рано могут допустить к сдаче СОВ, – с гордостью в голосе сказала Гермиона.

– И откуда только у нее такие амбиции… – Рон покосился на жену.

– И как бы ты к этому отнесся, Гарри, если бы Ал… если он… – Джинни замолчала.

– Знаешь, сестренка, мы всегда думали, что у тебя есть шанс учиться на Слизерине, – подмигнул Джинни Рон. От удивления ее брови поползли вверх, но она не произнесла ни слова, ошеломленно глядя на брата. – Серьезно, Фред с Джорджем даже ставки принимали.

На платформе стало свободнее. Клубы пара понемногу рассеивались, а очертания фигур в мантиях становились все четче. Волшебники и волшебницы, посадив своих детей на поезд, начали расходиться.

– Может, уже пойдем? Люди смотрят, вы же знаете, – сказала Гермиона, осматриваясь. Было видно, что ей не комфортно.

Джинни мягко улыбнулась.

– Люди всегда смотрят, когда вы вместе и по отдельности… Люди всегда на вас смотрят.

Они вчетвером медленным шагом двинулись к разделительному барьеру.

– С ним все будет в порядке, – тихо сказала Джинни.

Взглянув на нее, Гарри рассеянно поднял руку и прикоснулся к шраму на лбу.

– Конечно.

* * *

Платформа уже скрылась за поворотом, но Альбус еще стоял, в коридоре Хогвартс-Экспресса и смотрел на дома, мелькавшие за окном. На душе было как-то тоскливо. Роза толкнула его локтем и кивком головы позвала идти искать свободное купе. С большими чемоданами пробираться по узкому коридору было тяжело, а сова в клетке возмущенно ухала.

Навстречу им шла улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке. У Альбуса засосало под ложечкой при виде пакетиков с конфетками «Берти Боттс», шоколадных лягушек, сдобных котелков, тыквенного печенья и взрывающейся жвачки «Друбблс», лежащих на ее лотке.

– Ал! – Роза оборвала его мечтания, увидев, с каким выражением он засмотрелся на сладости. – Нам нужно сосредоточиться на более важном деле.

– На чем это? – раздосадовано спросил он, все еще глядя на шоколадных лягушек.

– На том, кого мы выберем себе в друзья. Ты же знаешь, что мои родители и твой папа познакомились во время своей первой поездки на Хогвартс-Экспрессе. Поэтому…

– Поэтому мы сейчас должны решить, с кем мы будем дружить всю оставшуюся жизнь? – перебил ее Альбус. – Ты понимаешь, что звучит это так себе?

– Не говори ерунды! Я Грейнджер-Уизли, а ты – Поттер! С нами все хотят дружить. ВСЕ! Поэтому мы можем выбирать, – ответила Роза и улыбнулась.

– Ну и как, позволь узнать, мы должны выбрать купе по такой логике?

– А мы просто обойдем их все и только потом выберем.

Все купе, мимо которых они проходили, были забиты. Роза заглядывала во все двери, но пропустила одну, как будто просто ее не заметив. Подойдя ближе, Альбус посмотрел в стеклянное окошко двери и увидел пустое купе, в котором сидел светловолосый бледный мальчик с тонкими чертами лица, тот самый, про которого говорил дядя Рон. На вид он был того же, что и они с Розой, возраста. Он смотрел в окно и вертел в пальцах коллекционную карточку из серии «Знаменитые волшебницы и волшебники». Коробочка из-под «шоколадной лягушки» лежала перед ним на столе. К сладости мальчик не притронулся.

Если говорить начистоту, Альбус обрадовался тому, что если у него получится уговорить Розу остаться здесь, не придется терпеть на себе взглядов любопытных ребят. С небольшим усилием он открыл дверь купе.

– Эй, Поттер! – крикнул темноволосый мальчик из предыдущего купе, где они уже побывали, но Альбус не обернулся. Роза же, явно польщенная вниманием, задержалась в коридоре.

– Привет! – обратился Альбус к мальчику, сидевшему в одиночестве. – А это купе…

– Свободно! – радостно подхватил тот.

– Мы тебе не помешаем, если сядем тут?

– Нет, если только вы не привели с собой целую толпу, – усмехнулся светловолосый мальчик.

– Я Альбус. Ал. Я… меня зовут Альбус. – Он протянул мальчику руку.

– Приятно познакомиться, Скорпиус! – ответил тот, с улыбкой пожимая его руку. – Я имел в виду, что это я Скорпиус, не ты. Ты Альбус. Я Скорпиус. А ты должно быть… – дружелюбно спросил мальчик у Розы, вошедшей в этот момент в купе. Ее улыбка испарилась, как только она увидела его.

– Роза.

– Привет, Роза! Хочешь сахарную свистульку?

– Я уже позавтракала, спасибо. – Она говорила холодно и сдержанно. Альбусу не понравилось ее поведение. Роза же сама хотела ходить по поезду и выбирать.

– А хочешь… погоди-ка секунду… – Скорпиус порылся в карманах и достал из них несколько пакетиков. – У меня еще есть лакричные палочки, желатиновые червячки и засахаренные дольки ананаса. Мне их мама с собой дала. Она говорит: «Сладости всегда помогут завести друзей». – Скорпиус пропел последнюю фразу. Альбуса это удивило, но он улыбнулся, а вот Роза напротив, стала только мрачнее. – Впрочем, это все глупости, – растеряв былое веселье, сказал мальчик. Он, вероятно, расстроился из-за реакции Розы на его маленькую песню.

Альбус посмотрел на предложенные сладости. В желудке снова заурчало. Родители решили отказаться от сахара и призывали детей последовать их примеру, но он ничего не мог с собой поделать – уж слишком привлекательно выглядели засахаренные ананасы.

– А вот я, пожалуй, возьму немного, – сказал Альбус. – Ты бы с чего начал?

Роза пихнула его ногой, но он сделал вид, что не заметил. Скорпиус этого не видел, – он был очень занят поисками в кармане чего-то еще.

– Где же они… Нашел! Я всегда считал, что перечные чертики – произведение искусства «Сладкого королевства». – Он откусил половинку и через пару секунд выдохнул небольшое облачко огня с дымом. Оба мальчика залились смехом.

Роза опять пнула Альбуса, на этот раз сильнее.

– Ай! Больно же… Прекращай, Роза!

– Я ничего не делала, – отвела глаза его двоюродная сестра.

Лицо Скорпиуса изменилось. Теперь на нем не было улыбки, а глаза погрустнели. Купе по-прежнему было заполнено дымом. Скорпиус встал с сиденья и открыл окно.

– Это она из-за меня тебя пихает. Хочет уйти. Моя компания мало кому интересна.

– Что? – не понял Альбус и вопросительно посмотрел на Скорпиуса.

– Слушай, я же знаю, кто ты такой… Вообще-то и ты должен знать, кто я.

У Альбуса все перемешалось в голове.

– А кто я такой, по-твоему? – спросил он. – Это какая-то шутка?

– Нет, – ответил Скорпиус, – не шутка. Ты Альбус Поттер, она – Роза Грейнджер-Уизли. А я… Я – Скорпиус Малфой, сын Драко и Астории Малфоев, с которыми, как вы, наверное, знаете, ваши родители не особо ладили.

Роза саркастично рассмеялась.

– Это еще мягко сказано, – сказала она. – Твои родители – Пожиратели Смерти!

– Папа им был, а мама – никогда! – обиженно выпалил Скорпиус. Его явно задело такая неприкрытая неприязнь.

Повисло неловкое молчание. Ветер задувал в открытое окно и клубы дыма, вылетевшие минуту назад изо рта мальчика, уже выветрились. Роза отвернулась от Скорпиуса, всем своим видом показывая, что она не хочет здесь находиться.

– Да знаю я, какие слухи ходят про мою семью. Но это не правда! – его голос сорвался на крик. Он кинул на Розу испепеляющий взгляд и отвернулся, а на щеках девочки появился румянец. Наверное, ей стало стыдно за свои слова.

Альбус перевел удивленный взгляд с нее на Скорпиуса. Он подумал, что тактичней было бы промолчать, но вопрос вырвался сам собой:

– Какие слухи?

Скорпиус оторвал взгляд от картины за окном и просмотрел Альбусу в глаза.

– Ходят слухи… слухи о том, что мои родители… не могли иметь детей. – Слова давались ему с большим трудом. – Люди говорят, что… – Он отвел глаза. – Говорят, что мой отец с дедом так мечтали о продолжении благороднейшего и древнейшего рода Малфоев, что с помощью маховика времени отправили мою маму в прошлое. – Он замолчал и встал закрыть окно.

– Отправили ее куда? Но зачем?

Альбус пытался понять, о чем идет речь, но это у него не получалось.

– Говорят, что он сын Волан-де-Морта, Альбус, – объяснила Роза с ноткой раздражения в голосе. Купе погрузилось в звенящую тишину, и только стук колес нарушал ее. – Хотя, вероятнее всего, это ерунда. Я имею в виду… смотри, у тебя же есть нос…

Скорпиус усмехнулся. Напряжение стало понемногу спадать. Только сейчас, посмотрев в окно, Альбус заметил, что поезд уже выехал из Лондона и сейчас несся мимо полей и лугов, на которых паслись коровы и овцы.

– Вот видишь, Роза. Вот тебе и доказательство, – сказал Скорпиус. – У меня нос моего отца, его волосы и его фамилия… Не сказать, что я очень-то рад этому… Но ведь лучше быть Малфоем, чем сыном Темного Лорда, верно?

Альбус встретился с ним взглядом и увидел в глазах светловолосого мальчика какую-то беспомощность, которую ощущал и сам. Роза кашлянула.

– Да… хорошо. Но мы, пожалуй, сядем в каком-нибудь другом купе. Пойдем, Альбус.

– Э-э… Нет, мне и здесь хорошо, а ты иди, если хочешь, – подумав немного, бросил он.

– Перестань, Альбус, я не буду ждать!

– И не надо. Я тут останусь.

– Отлично! – Роза задержала на нем взгляд, а затем, вытащив из купе свой чемодан, удалилась, с силой захлопнув за собой дверь.

Мальчики остались наедине, и в купе повисло неловкое молчание. Первым тишину нарушил Скорпиус:

– Спасибо…

– Нет-нет. Я остался не ради тебя… а ради твоих конфет, – пошутил Альбус, стараясь, чтобы его лицо оставалось максимально спокойным.

– А она суровая – подруга твоя…

– Да уж. Извини за это. – Альбус опустился на сиденье.

– Все нормально. Мне даже нравится. Кстати, как тебя лучше называть: Альбус или Ал? – улыбнувшись, спросил Скорпиус и закинул в рот пару перечных чертиков.

Альбус задумался.

– Альбус.

Скорпиус снова выдохнул огонь с дымом, чуть было не подпалив волосы Альбусу, севшему напротив. Ребята засмеялись.

– Спасибо, что остался ради моих конфет, Альбус!

Дым изо рта Скорпиуса вновь заполнил купе, и мальчикам пришлось снова открыть окно, что бы он выветрился.

Они заговорили о семье. Альбус рассказал про Джеймса с его насмешками и Лили, про сложные отношения отца с дядей Перси, и про дочку дяди Билла, Мари-Виктуар, которая, как рассказал Джеймс, встречается с Тедди Люпином, сиротой, но вместе с тем – членом их большой семьи.

Выяснилось, что Скорпиус – единственный ребенок в семье. И оказалось, что отношения его отца с родителями совсем уж безрадостные и сложные. А все потому, что мама Скорпиуса отказалась воспитывать своего единственного сына на мысли о том, что маглы, полукровки и сквибы – отбросы общества, а отец поддержал ее. Это не понравилось дедушке и бабушке Скорпиуса, и именно это положило начало постоянным конфликтам в семье.

Скорпиус упомянул и о том, что в его семье все – потомственные выпускники Слизерина. А Альбус не стал рассказывать о своем страхе, о котором поведал утром отцу. Он сказал только: «Ну… мои родители учились на Гриффиндоре… Хотя кто знает наверняка».

Тема беседы перешла к спорту. Альбус мечтал поскорее научиться летать на метле, а Скорпиус сказал, что к квиддичу равнодушен. В процессе разговора выяснилось, что и Драко, и Гарри были ловцами команд своих факультетов, а так же соперничали друг с другом на протяжении всего обучения в Хогвартсе. Скорпиус же с Альбусом сошлись на том, что постараются не повторить судьбу отношений между их отцами.

Пока они болтали, местность за окном изменилась. На смену возделанным полям пришли леса, реки и зеленые холмы. Мальчики примолкли, глядя в окно. От сладостей уже ничего не осталось, и они убрали фантики внутрь своих чемоданов.

Вдруг дверь открылась, и в купе вошли высокий светловолосый мальчик и девочка с яркими веснушками. Они дружно окинули взглядом Альбуса и Скорпиуса и улыбнулись.

– Говорят, что в этом купе едет сын Гарри Поттера, – сказал мальчик. – Это правда?

– Да, – кивнул Альбус.

– Меня зовут Кристофер Донован, а ее – Иви Смит, – представил он девчушку, стоявшую рядом. – Ты… э-э… не хочешь к нам в купе? Куча народу хотят с тобой познакомиться. Тут-то скучновато, наверное. – Он кинул презрительный взгляд на Скорпиуса, а девочка мерзко хихикнула.

– Спасибо за предложение, – процедил Альбус сквозь зубы. – Но в этом поезде едет еще один сын Гарри Поттера, если вас интересует именно это.

От изумления подняв брови, Иви обиженно хмыкнула, и они с Кристофером ушли.

Примерно через полчаса за окном начало темнеть, и небо стало темно-фиолетовым. Поезд замедлил ход, и по вагонам разнесся громкий голос машиниста: «Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут. Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно».

Альбус сильно разнервничался, и у него скрутило живот. Они со Скорпиусом быстро сняли свои куртки, запихнули их в чемоданы, и, натянув длинные черные мантии, вышли в коридор, где уже толпились остальные.

Поезд все сбавлял и сбавлял скорость и скоро остановился. В коридоре возникла жуткая толчея, но через несколько минут Альбус все же вышел на плохо освещенную маленькую платформу. На улице было холоднее, чем в Лондоне, он поежился. Дыхание стоявших на платформе ребят вырывалось из их ртов и тут же застывало в маленькие белые облачка.

Над морем голов закачалась большая лампа, и Альбус услышал знакомый голос:

– Первокурсники, все ко мне! Привет, Альбус!

– ВАУ! – это был Скорпиус. Он стоял за спиной Альбуса и во все глаза смотрел на великана. – Кто это?

– Его зовут Рубеус Хагрид… Вообще-то все зовут его просто Хагрид… не знаю почему, – ответил тот. – Он лесничий и смотритель прилегающих к Хогвартсу территорий. А еще он старый друг мамы с папой.

– Круто! – только и вымолвил Скорпиус.

Дожидаясь всех, кто первый раз приехал в Школу, Хагрид стоял, высоко подняв над головой фонарь и расплывшись в улыбке. Карманы его неизменного кротового пальто торчали, выдавая громоздкое содержимое.

– Так, все здесь? Тогда за мной! Только под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной!

Поскальзываясь и спотыкаясь, они шли вперед за великаном по узенькой дорожке, которая резко уходила вниз. Вокруг было темно как в лесной чаще, только свет фонаря в руке Хагрида изредка падал на дорожку под ногами. Все ребята шли молча – видимо не только Альбус нервничал.

– Еще пару секунд, и вы увидите Хогвартс, ребята! – крикнул, не оборачиваясь, Хагрид. – Осторожней там! Все сюда!

– О-о-о! – вырвался дружный, восхищенный возглас.

Они стояли на берегу огромного черного озера. На другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский, с множеством башен и бойниц, замок, огромные окна которого отражали свет луны и усыпавших небо звезд.

Как и говорил отец, целая флотилия маленьких лодочек с фонариками, качаясь, ожидала ребят у песчаного берега.

– Залезайте по четыре человека в лодку, не больше, – скомандовал провожатый.

Альбус со Скорпиусом оказались в одной лодке с Розой и тем самым мальчиком с темными волосами, который окрикнул его в поезде.

– Расселись? – прокричал Хагрид, у него была собственная лодка. – Тогда вперед!

Флотилия двинулась, лодки заскользили по зеркальной поверхности озера. Все ребята хранили восторженное молчание, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к скальному утесу, тем больше Хогвартс возвышался над ними. Роза молчала, с обожанием и каким-то нездоровым восторгом глядя на архитектурный ансамбль.

– Ну-ка, пригнитесь все! – зычно крикнул Хагрид, когда они подплыли к утесу. Голос великана отразился от скалистого склона и прозвучал так громко, как если бы он стоял прямо за Альбусом. У мальчика по спине прошел легкий холодок.

Все наклонили головы, и лодки оказались в огромной расщелине, скрытой зарослями плюща. Миновав природную занавесь, они попали в темный туннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и через пару минут причалили к подземной пристани и высадились на камни.

Они находились в большой пещере, на стенах которой висели горящие факелы, освещавшие им путь. Хагрид повел их наверх по каменной лестнице, высеченной в скале, и вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка.

Еще несколько ступеней – и теперь перед ними была огромная дубовая дверь.

– Все здесь? – спросил их провожатый, по сравнению с замком он выглядел не таким уж большим. – Никого не забыли? Отлично…

Убедившись, что все в порядке и все дети, отошедшие с ним от платформы, на месте, Хагрид поднял кулак и трижды постучал в дверь замка.

Дверь распахнулась. За ней стоял высокий темноволосый волшебник, и свет от фонаря Хагрида осветил его улыбающееся лицо. Это был Невилл Долгопупс, дядя Невилл, к которому теперь нужно обращаться «профессор».

– Профессор Долгопупс, я привел первокурсников, – сообщил ему Хагрид.

– Спасибо, Хагрид, – кивнул ему Невилл. – Что ж… пройдемте!

Следуя за ним, первокурсники оказались в зале огромных размеров. На каменных стенах – точно так же как и в подземной пещере – горели факелы, свод потолка терялся где-то наверху, а красивая мраморная лестница уходила к верхним и нижним этажам.

Вслед за профессором Долгопупсом ребята прошли мимо дубовых дверей, из-за которых доносились громкие голоса – они были чуть меньше, чем те, что на входе в замок, – и зашли в маленькое помещение. Все столпились в одну кучу, так как места, чтобы встать посвободнее, попросту не было.

– Добро пожаловать в Хогвартс! – поприветствовал их будущий учитель. – Очень рад видеть столько новых лиц, которые пополнят наши ряды! Итак, скоро начнется торжественный банкет по случаю начала нового учебного года, но перед тем, как вы сядете за столы, вас распределят по факультетам. Спешу вас заверить – это очень важная процедура, ведь, начиная с сегодняшнего дня и до окончания вами школы, факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в гостиной своего факультета.

Многим, наверняка, рассказывали дома, но я расскажу для ребят из не магических семей… Так вот, в школе четыре факультета – Гриффиндор, Пуффендуй, Слизерин и Коктевран. Их основали четыре величайших волшебника и волшебницы… хотя это вы узнаете на Истории магии… да… – Кто-то хихикнул позади Альбуса. – Пока вы будете учиться в Хогвартсе, – продолжал профессор Долгопупс, – ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение правил, они будут сниматься. Факультет, набравший большее количество очков, в конце года выиграет Кубок школы – это огромная честь. – Он посмотрел часы. – Церемония отбора начнется через несколько минут. Я вернусь, когда все будут готовы к встрече с вами, только, пожалуйста, ведите себя тихо.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒