Сандему М. 10 страница

Дида полагала правильно: Тенгель Злой намеревался проспать полсотни лет. Тогда, как он рассчитывал, власть церкви будет сломлена, сознание людей успеет несколько измениться, а эпидемии исчезнут с лица земли. Тенгель Злой не испытывал уважения ни к светской власти, ни к мелким политическим раздорам между различными странами. Все это он подавит и установит свое господство. Но ему не нравилась такая всеохватывающая, концентрированная власть, какой обладала церковь. Слишком обременительна борьба с ней, да и потребует она огромного времени. У него будет много других дел, когда он взойдет на свой трон мирового господства. Пусть тогда проклятая, глупая вера, или религия, или как там, черт возьми, ее бы ни называли, умирает сама собой! Времени для этого ей потребуется немного, ухмылялся он.

Таргенур поехал впереди, чтобы раздобыть для них корабль. Однако ему пришлось долго ожидать своего спутника. Когда же, наконец, Тенгель появился на побережье, настроение у него было своеобразным. «Я приобрел сильного союзника, — прокудахтал он. — Непобедимого, смертельно опасного для людишек».

— Вот как? Кто же он, мой господин? — спросил Таргенур.

— Наверху в горах я встретил привидение, но это несущественно. Это был смехотворный паромщик. Он сказал мне, что является служителем некоего божества. Я уговорил его показать мне этого идола, ибо почувствовал вблизи сильную и прекрасную зловещую силу. О, это было прекрасно, Таргенур! Нертхюс-Тюр. Мужчина и женщина одновременно! Я вдохнул в него жизнь и обратил его в моего раба, услугами которого воспользуюсь, когда настанет время. Он силен, силен! Но, естественно, не обладает такой мощью, как я!

— А его служитель? Паромщик?

— Я утопил его. Вместе с его сгнившим кораблем. Никогда он уже не поднимется со дна.

Однако тот все же вышел на берег. Да и Нертхюс-Тюр, великолепнейший слуга Тенгеля Злого был уничтожен еще до того, как тот успел воспользоваться его услугами. Уничтожен неизвестным членом рода Людей Льда, которого Тенгель Злой ненавидел и почти боялся! Марко. Но тогда этого Тенгель еще не знал.

Они отправились из Норвегии на корабле, раздобытом, а точнее сказать украденном Таргенуром. Но когда они достигли границы германо-римской империи, Тенгель снова отправил вперед Таргенура.

— Я пойду своей дорогой, — кисло пробормотал Тенгель. Хочу, чтобы все было готово до моего прибытия в Хамельн. Ты переговори с Крысоловом, сообщи ему заранее о моем прибытии и скажи, что я желаю приобрести его флейту. О ее покупке я позабочусь сам.

Таргенур, все еще продолжавший раболепно восхищаться своим господином, обещал выполнить все это.

— Разузнай также все о пещерах, где я могу провести время в длительном сне без помех! Да смотри, не ошибись. Ошибка будет дорого тебе стоить!

Они разошлись, и Таргенур поспешил в Хамельн.

Поскольку он был красивым молодым человеком, одетым прилично, хотя и бедно, он проходил везде свободно, и люди, с которыми ему доводилось встречаться, оказывали ему посильную помощь. В 1294 году он вошел в Хамельн и стал спрашивать о Крысолове. Над ним только посмеялись. Крысолов исчез десять лет тому назад, как он мог поверить, что этот мошенник все еще находится в городе? Он забрал с собой всех их детей, поэтому он прекрасно понимал, что его ждет, появись он здесь снова. Таргенур решил узнать, в каком направлении тот ушел. Ему показали огромную гору неподалеку от города. В нее Крысолов заманил всех детей. Большего они не знали. Тогда Таргенур покинул Хамельн и отправился через гору. Там он услышал иную историю.

Пять лет тому назад какой-то колдун пришел в страну, именуемую Венгрией, и привел с собой толпу взрослых детей, которые стали для этой страны новой народностью.

Венгрия? Таргенур с беспокойством подумал, что не успеет добраться до нее в срок. Он уселся на обочине дороги, обдумывая, как ему поступить, и достал из кармана флейту. Итак, эта флейта, заговорена Тенгелем Злым, та самая, которой должен воспользоваться Таргенур, чтобы поднять его от сна. Таргенур не знал, что флейта, которую он держит в руках, это тот инструмент, который Дида и он создавали в ночное жаркое время, чтобы провести Тенгеля. Сейчас и сам Таргенур был обманут. Песня заклинания, пропетая Дидой, заставила его забыть об этом. Флейтистом же он был превосходным. Его мать научила своего сына этому искусству, так же, как Крестьерн обучил ее. А Крестьерна обучили старики, те, кто пришел из Таран-гая — страны флейтистов.

Ни о чем не думая, он приложил флейту к губам. Он не знал, что мысли Диды все время следовали за ним во время его путешествия. Она беспокоилась о сыне, и с помощью песен-заклинаний могла наблюдать за ним время от времени, видеть, где он находится. Вот и сейчас она видела его сидящим на краю прекрасного рва, заполненного превосходными красными цветами мака. Его намерение попробовать сыграть на их флейте она нашла блестящей.

И Таргенур заиграл. Из инструмента полились странные звуки, грустные мелодии, сочиненные экспромтом. Как всегда, когда он так импровизировал, он впал почти в транс. Звуки летели по воздуху, словно сами собой. Его вдохновляли маки, покачивающиеся на ветру. Девственно, девственно боязлива их пылающая красота, нежные хрупкие лепестки соцветий. Казалось, он дарил музыку той девушке, которую так и не успел обнять, и которая осталась лишь мечтой в его сердце. Однако сейчас он не думал о несчастной, погибшей из-за него в долине Людей Льда. Сейчас мало что сохранилось в его памяти из событий в долине.

Внезапно перед ним на пыльной дороге появился удивительно маленький человек, одетый в старомодную одежду: носки у ботинок вытянуты вперед, камзол яркий. Сморщенное лицо его было покрыто морщинами, и даже, когда он улыбнулся, Таргенур не мог представить себе, что у человека хорошее настроение. Мужчина, которого следует остерегаться.

— Твой господин желает говорить со мной, — произнес он, и в глазах его появились искорки.

Таргенур вскочил.

— Ты?

— Да, это я. Я услышал звуки твоей флейты. Играешь ты хорошо. Однако свой талант расходуешь попусту.

— Спасибо за такие слова! Действительно мой господин хочет поговорить с тобой.

— А я не хочу. Что ему от меня надо?

— Он хочет, чтобы ты дал ему флейту, которая погрузит его в сон на неопределенное время. А потом я разбужу его. Вот этой флейтой.

Крысолов сморщил свой острый нос.

— Твоя флейта никого не разбудит. Вы с матерью создавали ее по ночам. Мать у тебя женщина умная.

Таргенур стоял в растерянности, крутя в руках флейту.

— Ты служишь плохому господину, — произнес Крысолов. — Он околдовал тебя.

— Мой господин самый великий человек на свете, — запротестовал Таргенур.

— К сожалению, он может им стать, — с дьявольской гримасой на лице согласился удивительный человек. — Но я не желаю быть его рабом!

Он порылся в карманах и вытащил маленькую флейту. Приложил ее к губам и сыграл грустную мелодию.

Пелена тумана спала с сознания Таргенура, и он вспомнил свою мать, которую оттолкнул. Вспомнил все то зло, которое принес им его властитель, и из груди его вырвались рыдания. Заклинания Тенгеля спали с него.

— Ну? — произнес человек и кончил играть. — Ты знаешь теперь, кто ты, не правда ли? Вот тебе от меня другая флейта. Она усыпит твоего господина, и то это будет настоящим благодеянием для всех нас, живущих на свете. И пусть он верит, что твоя другая флейта разбудит его. Но она не сможет сделать этого. Никогда.

— Чем мне тебя отблагодарить? — спросил Таргенур взволнованным голосом.

Глаза человека стали опасными. Он подошел ближе к Таргенуру, и тот увидел, что глубина их бездонна.

— Ты должен обмануть своего спутника, чтобы он продолжал верить, что ты остаешься его смиренным слугой и глупым рабом, и это будет мне достаточной наградой!

Таргенур, несколько сбитый с толку, поклонился в знак согласия и зажал в кулаке усыпляющую флейту. Когда же он поднял голову, человек уже исчез.

«Что я наделал, — подумал Таргенур. — Выполняя поручения Тенгеля, зло надсмеялся над матерью и оставил Людей Льда в долине решать самим свою судьбу».

Но ведь он верил, что так лучше всего послужит он миру. Теперь же у него появилась возможность погрузить Тенгеля Злого в сон, а будить его он и не думает. Никогда. Впрочем, он и не может сделать этого. Нет у него такой флейты.

В ожидании прихода Тенгеля Злого Таргенур расспрашивал людей о пещерах или гротах, расположенных поблизости.

— Да, да, в лесах Гарца они кое-где встречаются.

— Глубокие?

— Не особенно.

Это звучало не очень уверенно.

Сейчас Таргенур был полон энтузиазма. Он снова стал самим собой, и перед ним стояла задача, которую он был обязан решить по-настоящему. Только бы ему удалось скрыть свое превращение от Тенгеля Злого! Он должен играть роль пресмыкающегося лакея, оставаться таким, каким был в течение всей их поездки.

Наконец появился Тенгель Злой. Он обычно разговаривал с Таргенуром особым способом, голосом, который словно проникал тому в голову. Таргенур к своему ужасу заметил, что его восприятие существенно ослабло после того, как Крысолов освободил его от рабства. Но все же он довольно ясно улавливал сигналы. Достаточно ясно для того, чтобы ответы были правильны.

— Ну? — требовательно прозвучал вкрадчивый голос. — Нашел Крысолова?

— Да, господин, я встретился с ним. Но он ушел отсюда. Спешил в другую страну помочь людям освободиться от саранчи.

Тенгель Злой подозрительно уставился на Таргенура, но тот выдержал пристальный взгляд. Он надеялся, что вид у него был верноподданным и покорным. О, как он ненавидел эту старую падаль! Но он должен был во чтобы то ни стало скрывать свои чувства. Он даже пытался внушить себе, что восхищается этой скотиной, только бы Тенгель не смог раскусить его.

— Ладно. Что сказал Крысолов? — прошипело ненавистное существо. — Флейту ты раздобыл?

На это Таргенур с чистой совестью мог ответить положительно. Он показал маленькую флейту. Тенгель Злой вырвал инструмент из его рук и стал крутить ее, рассматривая со всех сторон. Он был, видимо, удовлетворен, и Таргенур получил флейту обратно. Его чуть не стошнило, когда ему пришлось взять в руки вещь, до которой дотрагивался тот, другой, но он изобразил на лице улыбку. Он сознавал, что это малодушие, но в то же время понимал, что это необходимо, если он намерен выполнить свой план.

Они находились в окружении покинутых жителями домов неподалеку от Хамельна, где, как они считали, никто их не увидит. Но совершенно неожиданно перед ними появились два молодых человека, остановились как вкопанные и в ужасе уставились на Тенгеля Злого. Тот фыркнул и махнул рукой в их направлении. Оба тут же свалились на землю. В их остекленевших мертвых глазах сохранился ужас.

— Такого сброда еще слишком много, — равнодушно произнес Тенгель.

Таргенур должен был собрать всю силу воли, чтобы не показать замешательство, скорбь и отвращение. Он глупо и восхищенно ухмыльнулся, но Тенгель Злой посмотрел на него с подозрением.

— Мне не нравятся колебания, доходящие до меня, — произнес он со скрытой угрозой.

— Я был поражен Вашей силой. Она привела меня в замешательство, мой господин, — льстиво произнес Таргенур и почувствовал себя настоящим плутом. — Должен признаться, что я испугался. За себя. Вдруг не смогу выполнить какое-либо Ваше желание?

— Ты обязан делать все, что прикажу, — пробурчал Тенгель Злой и повернулся к нему спиной.

Обычный человек никогда не смог бы выдержать пронзительного взгляда Тенгеля. Но Таргенур был не просто одним из многих. Он состоял в двойном родстве с этим ужасным существом. Одного лишь он тогда еще не знал. Даже не предполагал, что находится рядом со своим отцом. Если бы узнал, то не захотел бы жить на свете. Однако он обладал достаточной силой, чтобы обмануть Тенгеля Злого. Во всяком случае, на какое-то время. Надолго его бы не хватило, он понимал это. Поэтому задуманное им необходимо было осуществить как можно скорее!

Они отправились в путь.

— Ты нашел место, подходящее для моего отдыха?

— Я расспрашивал многих, но в здешней местности с этим обстоит плохо. Однако вчера я встретил странствующего подмастерья, который шел из Венеции. И он расхвастался, что необыкновенно глубокие пещеры они обнаружили возле города Адельберг.

— Где это? — грубо прокаркал Тенгель Злой.

— Я его спросил об этом и понял, что они находятся довольно далеко отсюда. На юге. Вблизи границы с османской империей.

— Меня не интересует, какая империя находится рядом, — прошипел Тенгель Злой. — Иди и найди пещеру! Я не желаю тратить время на поиски. Все должно быть сделано к моему появлению.

— Конечно, мой господин, — почтительно произнес Таргенур.

Найти друг друга после расставания для них не составляло проблем. Телепатические свойства у каждого из них были огромны. Однако именно в этом крылась опасность для Таргенура. Ему следовало быть необыкновенно осторожным в своих мыслях. Их нужно было скрывать, чтобы его спутник не понял изменений, происшедших в Таргенуре.

Тенгель Злой решил на некоторое время остаться в окрестностях Хамельна в надежде встретить Крысолова. У Таргенура достаточно способностей, он легко справится и один, рассуждал он. Тенгель намеревался отыскать Крысолова и убедиться в том, что тот бессмертен. Сейчас он испытывал некую неудовлетворенность Таргенуром. Время от времени у него появлялось сомнение в том, что ему можно доверять. Однако лицо Таргенура было искренним и преданным, а речь ласкала слух Тенгеля. Подобно большинству злобных людей он испытывал слабость к лести. Отличить искренность ото лжи он не мог. Таргенур был достаточно почтителен, усердно служил своему господину и мастеру. Что же все-таки иногда беспокоило Тенгеля? Ему нужен человек, который сыграл бы на его флейте, и поднял бы его ото сна. И, если Таргенур изменит ему, или проживет недолго, тогда для этой цели больше всего подойдет Крысолов. Существо такое же, как и сам Тенгель, бессмертное. Да, он будет превосходен! Поэтому Тенгель Злой остался здесь, чтобы вызвать Крысолова из Хамельна.

Оторваться от опасного предка — прекрасно. Так казалось Таргенуру, когда он двигался дальше на юг. Местность, по которой он шел, была необыкновенно красива, и люди хорошо встречали молодого человека в монашеской одежде. Бавария с ее маленькими чудесными деревнями, разбросанными по желто-ржаной равнине, украшенной повсюду ландышами. Он миновал Зальцбург с чудесным замком Хоензальцбург, возвышавшимся над городом, прошел через высокий горный перевал в Австрии и Штирию, зубатые Доломитовые горы, наконец, добрался до карстовой местности недалеко от голубого Адриатического моря.

Измотался он сильно.

Вскоре он нашел Адельсбергские пещеры. Тогда, в июле 1294 года, они были еще не изучены, никто не знал, сколь огромна их протяженность. Но они были достаточно глубоки для его цели. Таргенур прошел неизвестными проходами, пока все люди в деревне и повсюду в стране праздновали Рождество, и снег падал на церкви огромными хлопьями. Глубоко в горе Таргенур обнаружил место, о котором не знал никто, и подал призывный сигнал Тенгелю Злому. Тот промчался через всю германо-романскую империю. По дороге стер с лица земли небольшую горную деревеньку Зальцбах, раздраженный звоном церковных колоколов, а больше всего тем, что Крысолов не явился к нему. Ожидать дольше эту скотину у него уже не было времени. Он двигался вперед, испытывая беспощадное желание убивать, был полон ненависти и отвращения ко всем этим богобоязненным людишкам, которые заполняли церкви и идиотски молились своим добрым и безобидным божествам.

В новый 1295 год он добрался до Адельсбергских пещер, где его ждал Таргенур.

Они вошли внутрь. Таргенур надеялся, что его спутник не заметит того, что его покрыл холодный пот. Так близко к цели... Сейчас он не должен допустить, чтобы все было разрушено! Все будущее мира зависело от того, удастся ли ему провести Тенгеля Злого. Еще немного...

— Ты нервничаешь, — произнесло зловещее существо.

— Не часто человеку доводится проделывать вещи, подобные той, что предстоит мне, — ответил Таргенур с легкой улыбкой. — Я очень хочу сыграть мелодию точно.

Да, он желал этого, однако причина его желания полностью отличалась от той, о которой думал Тенгель Злой.

— Флейта все еще у тебя?

— Вот она, — сказал Таргенур, показывая инструмент.

— А та, которая должна разбудить меня? Таргенур показал и вторую. Ту, что не обладала никакой ценностью, и которую они с Дидой так усердно создавали по ночам. Тенгель Злой осмотрел ее и, произнеся «хм», согласно кивнул головой. Затем, испытывая некое беспокойство, отвернулся от Таргенура.

Дида прекрасно помнила малейшие детали той старой флейты, которую Йолин увез с собой из долины много лет тому назад. Но все же следовало поблагодарить и темноту, царившую в пещере.

Продвигаться вперед было все труднее и труднее. Но эти двое из рода Людей Льда легко проскальзывали через узкие проходы и остановились только лишь у отверстия, которое нашел Таргенур. Он держал в руке факел, отбрасывающий волшебный свет и порождавший на древних каменных стенах необыкновенные тени.

— Отлично, — воскликнул Тенгель Злой. И даже на его невыразительный голос ответило эхо в пещерных проходах. — Там внизу я отдохну без помех. А как ты намерен поступить в дальнейшем?

— Думаю, что встану над этим отверстием и сыграю мелодию на флейте.

— Хм, — произнес Тенгель Злой. — Да. Согласен.

Только бы не показать, что тебя обманывают! Держи разум холодным! Оставайся спокойным и льстивым! Сейчас это необходимо.

— Сколько времени мне потребуется ждать до того, когда я должен буду разбудить тебя, мой господин? Тенгель Злой бросил на него острый взгляд.

— До тех пор, пока не настанет время. Пока не начнет трещать по швам власть церкви. До этого ждать не так долго, религиозные причуды поживут какой-то срок и умрут. Живуча одна лишь злоба. Она является единственной действенной силой.

В этот момент старое чудовище подошло вплотную к Таргенуру и подняло свои ужасные скрюченные руки с пальцами и ногтями, похожими на когти. Тенгель обхватил ими горло Таргенура, и юноша с трудом удержал холодную дрожь. Тенгель Злой держал руки долго-долго, не сжимая их сильно. Они только лежали на горле. Видеть отвратительное лицо так близко к своему было отвратительно. И это было вдвойне тяжело, ибо он должен был сдерживать себя, скрывать свои подлинные чувства. Он ощущал, как его тело пропитывает холод. Чтобы выдержать его, требовалось огромное усилие; каждое мгновение он думал, что вот-вот потеряет сознание, но благодаря охватившей его бешеной ярости, ему удалось вытерпеть.

Наконец чудовище сняло руки с его горла.

— Вот так! Теперь я обезопасил себя.

— От чего? — спросил Таргенур хриплым голосом. Он с огромным трудом выдавливал из себя звуки.

— От того, что ты утратишь способность разбудить меня. Я хочу отдохнуть полсотни лет, срок подходящий. Но если ты умрешь раньше установленного мной срока, я все равно не пропаду. Так как твоя душа сейчас стала бессмертной. Не тело, которое не значит ничего. Твоя душа без отдыха будет бродить по земле до момента, когда ты должен будешь поднять меня из сна.

— Нет, нет! — кричало все в Таргенуре, но, сохранив улыбку, он произнес: — Звучит превосходно.

— Ты станешь сильнее смерти, — сказал Тенгель Злой. — Ты станешь сильным почти беспредельно. Конечно, останешься и далее моим подданным, обладающим свойствами, описать которые невозможно. Иди и выполни свой долг!

Тенгель Злой легко прыгнул вниз в глубокую дыру. Внизу имелось нечто вроде очень широкой скамьи или кровати, созданной природой. Довольно ровное и удобное ложе. Там он и улегся.

— Я готов.

Таргенур взял в руки флейту Крысолова и когда поднес ее ко рту, полились удивительно пронзительные звуки. Его зловещий предок закрыл глаза. Таргенур видел, что его дыхание стало ровным, а затем исчезло почти совсем.

Наконец флейта перестала издавать звуки. Таргенур опустил ее.

— Вот так, — произнес он сквозь стиснутые зубы голосом, в котором прозвучала вся скрываемая до сих пор ненависть. Сильным эхом отозвались на это стены пещеры. — Теперь ты спишь, мерзкое чудовище! И запомни, что Крысолов не пожелал встретиться с тобой, ибо знал, из какого теста ты сотворен. Он расколдовал меня, сделал меня независимым от тебя. А я и моя несчастная мать провели тебя. Вторая флейта, запомни, неспособна разбудить тебя. Твоя собственная флейта покинула долину давным-давно вместе со сбежавшим глупым Йолином, который ничего о ней не знал. Твой внук, Крестьерн, изъял ее из скарба, украденного Йолином. Сейчас эта флейта спрятана так хорошо, что ты можешь считать ее пропавшей. Ничто, ничто в мире не сможет разбудить тебя к жизни. Спи! Спи тысячелетиями! Жизнь на земле, можно сказать с уверенностью, будет продолжаться без твоего нечеловеческого вмешательства, и ни одна живая душа никогда не взгрустнет о тебе!

Высказать все это было очень приятно.

Он готов был уже выбраться наружу, но Таргенур недооценил Тенгеля Злого. Да, бессмертный был погружен в сон. Он не шевелился, не мог пошевельнуться. Но сила его мышления продолжала действовать. Таргенур почувствовал, будто огромный пучок лучей концентрированной силы воли, шипя, полетел по направлению к нему и ударил его, словно градом камней. В этом пучке лучей сосредоточилась столь безудержная ненависть против того, кто осмелился ослушаться и изменить господину зла, что Таргенур на мгновение потерял сознание. Когда же пришел в себя, он, шатаясь, поднялся и пошел, как ему казалось, к выходу из пещеры, находившемуся далеко-далеко. В груди сосредоточилась неимоверная боль, дышать было очень тяжело. Наконец он почувствовал, что сверху потянуло воздухом, и пополз к выходу из горы. Глаза его ничего не видели, но сейчас ночью это не имело значения. Он ничего не слышал, все чувства его были поражены. Единственное, что он еще мог ощущать, была боль, боль, заполнившая его словно удушливый крик.

Таргенур с огромным трудом, спотыкаясь, брел вперед, не зная, когда он снова доберется до людей. В этой горной местности он не мог полагаться на природу. Сделал лишний шаг... и упал головой вниз, ударившись об острый выступ скалы. Потеряв сознание, он упал в бурную реку, и поток подхватил его беспомощное тело и понес с собой в море.

Таков был конец земной жизни Таргенура.

— Нет! — закричала Тува, и, ослепленная слезами, побежала к лестнице. — Нет, ты не должен погибать, Таргенур, ты, такой прекрасный, такой благородный!

Таргенур посмотрел на нее и грустно улыбнулся:

— Милая Тува, я умер семьсот лет тому назад. Однако спасибо тебе за такие теплые слова! Мне хочется обнять тебя за них.

Он спустился с подиума и заключил ее в объятия. Тува чувствовала себя неимоверно счастливой.

— Милая девочка, мы оба знаем, что значит вынужденный отказ от таких выражений нежности, не так ли, — любезно сказал он, обращаясь к ней.

— О, Таргенур, это самый прекрасный момент в моей жизни, — глухо ответила она. Все время, пока он рассказывал, она не переставала плакать.

Когда Таргенур отпустил ее, поднялся Марко.

— Поскольку ты, Таргенур, уже показал пример, я воспользуюсь моментом и также обниму свою самую лучшую подругу!

И крепко прижал к себе Туву так, что она почувствовала, как его волосы, коснулись ее щеки.

— Я умираю от счастья, — рассмеялась она. — Но вы видите, сколь я безумно глупа. Я, самая, самая безрассудная на свете, словно школьница преклоняюсь перед красивейшими мужчинами всех времен, а оба они абсолютно недоступны для меня! Король Людей Льда, умерший семь веков тому назад и наследный принц Черных Залов! Господи, помоги мне!

Она вернулась на свое место, и Эллен дала ей носовой платок, потому что она все еще всхлипывала.

Тула, стоявшая на подиуме, улыбнулась ей.

— Тува, а тебе не кажется, что влюбилась ты в них потому, что они недостижимы для тебя?

— Да, это так.

— И я не думаю, что ты единственная среди присутствующих здесь женщин, которые с удовольствием бы жили во времена Таргенура и дали бы ему немного счастья, не так ли?

В подтверждение этих слов по залу пробежал гул согласия. И Тува позволила себе несколько смущенно и облегченно рассмеяться.

— О, дорогие мои, — воскликнула она. — Я люблю вас всех беспредельно! И вас, сидящих на таинственных рядах там наверху, как бы вы ни выглядели. Мы все один род, не правда ли? Все вместе! Разве найдется в зале человек, который после такого рассказа радовался бы времени Тенгеля Злого?

Дальше рассказ продолжили снова Дида и ее старший брат Крестьерн.

— Не знаю, можете ли вы представить себе, что значит пережить обоих своих детей и не знать ничего о судьбе каждого из них? Мне ничего не было известно ни о дочери, ни о сыне. Тиили исчезла в тот день, когда Тенгель Злой отправился в глухие места на тридцать дней и тридцать ночей. А мой сын Таргенур... Мерзавец забрал его с собой после того, как околдовал и настроил его против меня и всех людей долины, любивших его.

Она немного помолчала.

— Я жила долго, — печально произнесла она. — Жизнь в долине после ухода Тенгеля Злого потекла спокойно. Многие покинули ее, а я не смогла. Как меня найдут дети, если меня не будет на месте? Однако большинство из тех, кто уехал, вернулись обратно. Жить среди людей вне долины они не смогли. Их изгоняли, узнав, что они пришли из долины зла. Некоторых арестовали и заковали в кандалы или просто уничтожили. Мало кому удалось наладить жизнь в Треннелаге.

— А Гуро? — спросил Натаниель. — Что было с ней?

— Ее убил отец одной семьи после того, как она попыталась последовать стопами Тенгеля Злого и прибегнуть к черной магии против этой семьи. Никто не жалел о ней. Но вы все должны знать, — гордо добавила она, — что мы обязаны быть очень благодарны Таргенуру.

— Мы знаем, — воскликнул Тенгель Добрый. — Однако сейчас ты думаешь о чем-то другом?

— Да. Моя жизнь в долине проходила в вечном ожидании весточки от моих детей. Но только после своей смерти в 1320 году я узнала, что случилось с Таргенуром. Когда я умерла, он сидел на краю моей кровати и приветствовал меня с приходом в мир иной. Сказал, что был очень одинок, но должен был находиться на юге в стране, незнакомой для меня. Он обязан был наблюдать за местом спячки Тенгеля Злого, чтобы этот мерзавец не ускользнул. Таргенур уже рассказал нам, как все произошло, сообщил и о том, за что мы должны быть ему благодарны. Как вы уже слышали, Тенгель Злой с угрозой сказал Таргенуру, что душа его никогда не обретет покоя, что он, не отдыхая, будет бродить по земле, пока не разбудит нашего презренного прародителя. Таргенур с трудом бродящий по проходам, почти умирающий от боли, все еще продолжал ощущать силу и мощь потока, исходившего от рук Тенгеля Злого, когда тот даровал его душе вечную жизнь. Да и сам Таргенур уже обладал необыкновенной магической силой. Сам страдая душевно, он все же говорил примерно так: «Наш несчастный род осужден. Отмеченные проклятием появляются на свет, чтобы жить в глубочайшем унижении. А я хочу силой, данной мне, добиться, чтобы те, кто не желает служить злу, а хочет совершать добрые дела, такие люди, как моя любимая мать и я, смогли бы после смерти стать иными, чтобы не я один обладал такой способностью, или проклятием, называйте как хотите. И чтобы мы могли помогать нашим бедным потомкам». Не так ли ты говорил, Таргенур?

— Не совсем так, — ответил он улыбнувшись. — Я воспользовался тогда многими древними магическими заклинаниями. В остальном же, все правильно. Во всяком случае, это действует. Свидетельством этому является целая вереница отмеченных проклятием и избранных.

Все они встали со своих мест и почтительно приветствовали Таргенура.

— Смотрите-ка, — воскликнула Суль. — Тенгель Злой раз за разом оказывает себе медвежью услугу. Сам того не желая, он тесно сплотил наш род, а Таргенур воспользовался его идеей о духовной жизни после смерти, чего, как мне кажется, он явно не хотел.

Таргенур весело рассмеялся.

Тула прервала общее веселье:

— Можем мы попросить Крестьерна продолжить рассказ? Его потомство продолжало оставаться в живых. Что произошло с твоим сыном, Крестьерн?

Дида уступила трибуну своему старшему брату.

— Мне не очень приятно вспоминать о нем, — сказал Крестьерн. — Он был очень сильно отмечен проклятием. С виду красив, как бог, а внутри полон злости! Звали его Олавес...

Тува вскочила:

— Я видела его!

— Я тоже, — произнесла Суль. — О, он был красив! Но холоден, как лед!

— Я видела его конец, — воскликнула Тува. — Фактически, я превратилась в Олавеса, сына Крестьерна, в той ранней жизни. Его вели по улицам Тронхейма...

— Потому что он отрубил голову женщине, — закончила Суль.

— Такова была его кончина, — вздохнул Крестьерн.

— Ничего другого и не следовало ожидать. Здесь уже говорили, что его единственное дитя, дочь Гуро, была также отмечена проклятием.

— Бедный брат мой, — сказала Дида и положила руку ему на плечо. — Даже если ты сам и не был отмечен проклятием, все равно на тебя пала твоя доля проклятия нашего деда!

— Да, вам первым, видно, было очень трудно, — заметил Марко.

— Отрицать этого нельзя, — подтвердил Крестьерн.

В разговор включилась Тула:

— А дети Гуро? Как мы слышали, у нее было двое, из которых сын был отмечен проклятием. Кто-нибудь из них присутствует здесь сегодня?

Со своих мест поднялись женщина и исключительно неприятный на вид мужчина.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒