Услуги адвоката. 7 страница

- То и значит, - голос Нихан изменился. Стал низким и сдавленным. – Ты не приходила в себя. Доктора провели исследования и сказали нам, что твой мозг умер. Шансов нет. Нужно отключать аппарат или платить за подключение огромные деньги. Сигорта на такую процедуру не распространяется. Они были так убедительны…, и бабушка… Дефне она чуть не умерла тогда! … Бабушка дала согласие. Тебя должны были отключить на следующий день. Но прилетел Омер. Он запретил отключать аппарат, всё оплатил, потребовал, чтобы провели новые исследования, сидел у твоей постели и говорил, говорил, а потом… Дефне, это было чудо! Самое настоящее чудо! Ты очнулась! Мы думали, что умрём от счастья.

У Дефне в голове всё смещалось. Смерть мозга. Не было шансов. Омер запретил отключать аппарат. Аллах-Аллах! Он спас ей жизнь? Сначала убил, а потом спас? И что ей делать с этой новой правдой?

- Девочка! Ты жива там? Чего молчишь? – звенел из динамиков обеспокоенный голос Нихан.

- Думаю, - ответила Дефне.

- А-а-а! Думай-думай. И на бабушку не сердись. Она хочет тебе счастья.

Рука с телефоном опустилась вниз. Дефне сидела на кровати опустив голову и уставившись невидящим взглядом в пол. Думала.

Омер прилетел и не дал ей умереть. Он отказался от развода. Заботится о ней и хочет помириться. Говорит, что любит.

А как же другой Омер? Тот, который никогда не выбирал её. Который гордость всегда ставил выше любви. Который поднимал в небо, а потом отпускал её руку, и она ударялась об землю и разбивалась на осколки. Разве этот Омер исчез?

В голове царил хаос. И этот хаос тревожил её и мучил. Ей нужно было чем-то занять руки и голову, а работа всегда приводила в порядок мысли.

Дефне поднялась на ноги и пошла в кабинет. Ей сейчас просто необходимы белые листы бумаги и карандаши. Она будет рисовать и думать. Думать и рисовать.

Она работала, как одержимая. Заканчивала один рисунок и начинала второй. Модели на бумаге отражали её мысли – сумбурные, противоречивые, порой злые, но в следующую минуту переполненные надеждой и тоской по любви. И результат каждый раз оказывался потрясающим.

Сначала Дефне рисовала грифельным карандашом, но потом ей захотелось буйства красок. Цветных карандашей на столе не было. Она открыла верхний ящик стола. Карандашей не было, но были документы. Дефне собиралась уже закрыть ящик, как взгляд зацепился за собственное имя. Она взяла в руки бумаги и сердце сжалось от болезненных воспоминаний. Два месяца ожидания и отчаянной надежды закончились вот этим – заявлением, в котором Омер Иппликчи просил признать его брак с Дефне Топал недействительным. Тогда, две недели назад, она не смогла прочесть ни строчки. Только поставила подпись там, где ткнул пальцем адвокат. А сейчас прочла. Внимательно.

Омер Иппликчи уведомляет суд, что брак не был завершён из-за непримиримых обстоятельств и просит признать его недействительным.

Недействительным… слёзы побежали по щекам. О, да! Он такой и есть – недействительный. Призрачный обман, в который поверила наивная дурочка…

Вытерев ладонями лицо, Дефне оставила на столе свои рисунки и, прихватив бумаги на развод, вышла из кабинета.

Она положила их на самом видном месте – низеньком столике в гостиной. А потом взяла в руки планшет и погрузилась в поиски.

Сначала работы. Ещё в больнице она сделала закладки заинтересовавших её предложений и сейчас принялась звонить по указанным номерам. С каждым звонком её лицо мрачнело больше и больше. Все работодатели просили рекомендации с предыдущего места работы, а Дефне понятия не имела как их добыть. Поколебавшись пару минут, она, ни на что, особо, не надеясь, всё же позвонила Синану. И оказалась права. Он был очень рад слышать голос драгоценной Дефне, но просьбу её удовлетворить отказался и посоветовал обратиться к Омеру. Дефне завершила звонок и, отбросив на диван телефон, в сердцах притопнула ногой. Внутренний голос подсказывал ей, что получить от Омера рекомендации будет практически невозможно. А без рекомендаций ей не устроится на приличную работу. Без работы она не сможет уйти из этого дома и начать новую жизнь. Замкнутый круг.

- Дефне, - позвала её из кухни Зехра. – Обед готов. Омер-бей приказал чтобы я проследила за твоим питанием и обязательно заставила пообедать.

Девушка вздохнула. Требования Омер-бея она послала бы куда подальше, но обижать добрую женщину, которая трудилась чтобы приготовить обед, не хотелось.

- Хорошо, сестра Зехра, - согласилась она. – Только, чур, ты составишь мне компанию.

Женщина улыбнулась доброжелательной улыбкой и согласно кивнула головой.

Они сидели за столом, ели суп тархана и тихо разговаривали.

- Сестра Зехра, здоровья твоим рукам. Очень вкусно! Как у бабушки, - похвалила Дефне.

- На здоровье, милая, - отозвалась женщина. – Ешь побольше. Вон как исхудала. И раньше тоненькая была, а сейчас совсем прозрачная.

- Ай! Не преувеличивай! – отмахнулась девушка и перевела разговор на другую тему. – Лучше расскажи, как сыновья.

- Да как им быть? Учатся. Стремятся быть похожими на Омер-бея. Отец рассказал им как когда-то встретил на улице парня. Он был худой, с голодными глазами, но гордый. Шюкрю попросил его помочь заменить колесо в нашей старенькой машине на которой он развозил по уличным лоткам продукты. Парень согласился. Перепачкался весь, - Зехра тепло улыбнулась, - И Шюкрю позвал его к нам. Он отказывался, но муж уговорил его искупаться и поужинать у нас. Как плату за помощь. Парень согласился. Я в тот вечер приготовила долму в свекольных листьях. Ах, как он ел! Сказал, что это любимое блюдо его мамы… У него при этом был такой взгляд… Я плакала, - и сейчас Зехра смахнула ладонью слезу. – А через семь лет этот парень, красивый, успешный, пришёл в наш дом и позвал Шюкрю к себе на работу. Хорошую работу. И платит ему гораздо больше чем зарплата обычного водителя.

Дефне тоже плакала. Она видела перед собой паренька. Почти мальчика. Одинокого и убитого горем, но не сломленного. Гордого. И этот мальчик был настолько хорошим, что не забыл доброту чужих людей и через много лет отплатил сторицей… Омер всегда был добр и благороден. Холодный и сдержанный внешне, он прятал в груди горячее сердце и приходил на помощь всем, кто в ней нуждался.

Тогда почему именно с ней он был так жесток? Почему после каждой её ошибки отбрасывал от себя, как приблудного котёнка и уходил не оглядываясь. А потом, помучив, милостиво разрешал броситься себе на шею.

И она бросалась. Умирая от счастья и любви, отбросив гордость, каждый раз бежала к нему. Душила в себе обиды, оправдывая его поведение тем, что заслуживает его своей ложью, смирялась и отдавала всю себя без остатка. До последней молекулы. И к чему это привело? К грани смерти?

Из горьких мыслей девушку вывел голос Зехры:

- Дефне, суп остывает. Заболтала я тебя. Доешь, пожалуйста. Не обижай меня.

Дефне улыбнулась женщине печальной улыбкой и снова взялась за ложку.

- Я сейчас приготовлю всё для ужина и пойду домой, - продолжала Зехра. – Чего бы тебе больше хотелось кёфте или кебаб?

- Мне всё равно, - отрешённо ответила Дефне.

Зехра осуждающе покачала головой, но лезть в душу не стала.

Промолвила:

- Тогда кебаб и табуле, - и ушла на кухню.

А Дефне вышла в сад. Села на солнышке и, закрыв глаза, подставила ему лицо. Она вспоминала, анализировала, думала, и снова с горьким отчаянием пришла к выводу – вдвоём с Омером они два полюса, которым не сблизится и не стать единым целым.

***

Дела в Пассионис затянулись до вечера и Омер злился невероятно. Дефне не брала трубку, и он с ума сходил от тревоги и плохих предчувствий. Пришлось звонить Зехре. Та заверила, что с Дефне всё хорошо. Чуть успокоившись, Омер снова взялся за работу.

Двухмесячное отсутствие на рабочем месте творческого директора не прошло бесследно. Накопилась уйма дел и нерешённых вопросов с которыми Омер, стиснув от раздражения зубы, спешил расквитаться. Сентябрь на носу, а ни концепция коллекции, ни презентация ещё даже не оговорены.

- Дерье! – рявкнул он в трубку внутреннего телефона.

Через пару секунд дверь открылась и ассистентка, настороженно поглядывая на босса вошла в кабинет.

- Слушаю, Омер-бей.

- Почему я не могу дозвониться до Ясемин? – сердито прокричал босс. – Где она?

Лицо Дерьи вытянулось от изумления. Хлопая глазами и заикаясь, она ответила:

- Н-н-но, Ом-м-мер-бей, Ясемин-ханым в-в-ведь ушла из Пассионис…

- Как ушла? – опешил он. – Куда?

- Н-н-е знаю, - растерянно пожала плечами Дерья. – Месяц назад попрощалась со всеми и сказала, что уходит. Синан-бей две недели ходил сам не свой.

С ума сойти. Друг, оказывается, тоже пережил личную драму, а он так углубился в свои переживания, что даже не спросил, почему не видно Ясемин.

Встав с места, Омер обошёл стоявшую посреди кабинета Дерью и поспешил в кабинет Синана. Тот как раз разговаривал по телефону и выглядел вполне довольным жизнью. Кивнув партнёру на кресло, он поспешил завершить разговор. Едва он это сделал, как Омер, проигнорировав предложение присесть, спросил:

- Ты расстался с Ясемин?

- Наконец сплетни дошли и до твоих ушей? – улыбнулся в ответ Синан. – Да, расстался.

- Но почему? Ведь вы были так влюблены!

Друг пожал плечами и с иронией в голосе ответил:

- Оказалось, что мы с Ясемин по-разному представляем семью. Я мечтал о детях, а она о карьере в статусе замужней дамы.

- Ты разбит? – пристально вглядываясь в лицо Синана спросил Омер и, наконец, сел в кресло.

- Сначала был, - честно ответил Синан. – А потом случилось несчастье с Дефне… Я смотрел на тебя и понимал, что мои чувства даже на десятую долю не такие, как твои. Осознал, что у меня задето самолюбие, а не разбито сердце. Теперь я понимаю, что не любил Ясемин. Это было увлечение и восхищение шикарной женщиной, но не любовь.

Омер смотрел на него неотрывным, пристальным взглядом.

- Что? – обескураженно поинтересовался Синан.

- Да вот думаю, когда ты стал таким мудрым, брат?

Синан улыбнулся и похлопал его по плечу.

- Наверное, тогда, когда ты понял, что любовь важнее гордости. Как твои дела с Дефне? – Спрашивая, он мысленно взвешивал, стоит ли говорить о звонке Дефне или нет. И решил, что не стоит. Пусть между собой решают этот вопрос.

Омер запустил пятерню в волосы на затылке и взъерошил их. Тяжело вздохнул и покачал головой.

- Понятно, - протянул Синан. – Дай ей время. Она слишком много пережила.

- Я знаю, - согласился Омер и встал на ноги. – Пойду. Ещё нужно подумать над концепцией. Или Кораю это поручить? – Он задумчиво потёр подбородок и хлопнул себя по щеке. – Только не сегодня. Иначе я домой не попаду.

Синан расплылся в довольной и чуть насмешливой улыбке.

- Что? – возмутился Омер.

- Ай! Не верю своим ушам. Омер Иппликчи спешит сбежать с работы.

- И что удивительного? У меня дома жена, которая ещё до конца не выздоровела. Я волнуюсь.

- И скучаешь! – весело поддел Синан.

- И скучаю, - согласился Омер и криво улыбнулся.

- Тогда, какого чёрта ты до сих пор здесь? Лети к своей Дефне! А Корая я беру на себя. Пусть думает над концепцией, - подмигнул Синан.

- Ты – настоящий друг, - Омер подхватился с кресла и похлопал его по плечу.

Лицо Синана вытянулось и стало серьёзным.

- Правда так думаешь? – спросил он.

- Правда, - так же серьёзно ответил Омер.

- И даже не спросишь почему я так поступил? – Синан не уточнял – как. Да это и не нужно было. Оба понимали о чём идёт речь.

- Нет. Не спрошу. Я знаю, что ты не желал мне зла – это главное, - твёрдо ответил Омер.

У Синана подозрительно заблестели глаза и голос звучал низко и хрипло, когда он произнёс:

- Ты изменился.

- Жизнь – хороший учитель… Ладно, брат, исчезаю. Завтра соберём совещание и обсудим новую коллекцию. А сейчас бегу растапливать льды вокруг сердечка Дефне. Увидимся.

Последние слова Омер произнёс уже с порога.

- Беги-беги, - крикнул ему в след Синан. – Увидимся!

Дефне снова не ответила на звонок. Злясь на её упрямство, Омер спрятал в карман пиджака телефон, и приказал Шюкрю:

- Заедем сначала в супермаркет.

- Решили побаловать Дефне? – отозвался водитель.

Омер видел в зеркало заднего вида как улыбка на его лице сменилась смущением и испугом – опять влез в личное босса. Но сегодня, вместо того, чтобы заморозить верного Шюкрю взглядом, он улыбнулся и ответил:

- Да.

С бумажным пакетом в одной руке и огромным букетом в другой, Омер вошёл в дом и оглянулся по сторонам. Было тихо. И только запах, сладкий и горький одновременно, такой родной, говорил о том, что Дефне где-то неподалёку. Положив цветы и пакет на кухонную стойку, он пошёл её искать.

Она сидела в кабинете и что-то увлечённо рисовала на белом листе ватмана. Синие платье-рубашка так красиво сочеталось с сияющей медью волос, что Омер невольно залюбовался. Потом его взгляд зацепился за стопку листов, лежащих на столе слева.

- Привет, - поздоровался он и подошёл ближе.

- Привет, - не поднимая головы и не отрываясь от своего занятия, ответила она.

- Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо.

Да-а… Колючки стали длиннее и острее.

- Почему не отвечала на звонки? – Омер взял в руки рисунки, но смотрел на Дефне.

- Телефон на беззвучном. Я не слышала.

- А перезвонить не могла?

- Зачем?

Её спокойствие действовало на нервы. Сделав глубокий вдох и медленно выдохнув, Омер постарался смягчить тон.

- Может потому, что я волнуюсь?

Наконец-то она подняла на него глаза. Непроницаемые, пустые и только в глубине вспыхивали холодные искры.

- Не надо, Омер.

Она отложила карандаш и встала из-за стола. Омер, не сводя с неё взгляда, машинально положил рисунки на стол и выпрямился. Они смотрели друг другу в глаза. Тёмный огонь и янтарный лёд.

«Я люблю тебя!!!» - кричали чёрные.

«Я не верю…» - отвечали карие.

«Как мне убедить тебя? Что сделать? Скажи? Я сделаю всё. Всё…»

Дефне отвела взгляд в сторону и заговорила:

- У меня есть к тебе просьба.

- Всё что угодно! – горячо пообещал Омер.

- Напиши мне рекомендации.

Омер замер. Брови медленно сошлись на переносице.

- Нет! – решительно отмёл он её слова.

- Почему?! Ты ведь пообещал! Сказал – всё, что угодно!!!

- Беру свои слова обратно. У тебя нет разумных желаний.

Бледные щёки Дефне вспыхнули румянцем и глаза сузились в сердитом прищуре. Она стала похожа на рыженького, взъерошенного, шипящего котёнка.

- Мне нужны рекомендации!

- Нет.

- Это твоё последнее слово?

- Да.

- Офф!

Дефне стрелой вылетела из кабинета. Омер криво улыбнулся и взял в руки рисунки. Он молча, одну за другой рассматривал нарисованные модели обуви. Потом аккуратно подравнял листы и положил их на стол.

Великолепно!

Пусть даже не мечтает об уходе. Её место в Пассионис. Рядом с ним.

Прекрасный букет, такой идеальный и безупречный, как и подаривший его мужчина, стоял посреди обеденного стола. Дефне старалась не смотреть на него. Почему-то, один вид пурпурных и белых фрезий заставлял таять ледяную корку на её сердце. А она не хотела. До крика не хотела снова становиться слабой, ранимой, зависимой. Поэтому она отводила глаза и смотрела куда угодно, только не на цветы… и не на Омера. Даже в домашней одежде он был слишком хорош. Слишком красив. Слишком притягателен. Слишком… мужчина.

За ужином она села на другой конец стола, но это обстоятельство совсем не смутило Омера. Он подхватил свою тарелку и придвинулся поближе. От его запаха и тепла, которое излучало сильное тело, кружилась голова. Дефне, сжав зубы, мысленно обругала себя и склонилась над тарелкой. Омер, наблюдая за ней, криво улыбнулся. Отрезая кусок от ароматного кебаба, он, как бы между прочим, произнёс:

- У меня появилась идея. Как ты смотришь на то, чтобы нарисованную тобой обувь выпустить как эксклюзивную коллекцию Дефне Ипплекчи от фирмы Пассионис.

Дефне, флегматично гоняя вилкой по тарелке листик петрушки, ответила:

- Я уже говорила тебе – рисунки твои. Делай с ними, что хочешь. Но не надо впутывать моё имя, да ещё и с твоей фамилией.

Нож и вилка со стуком опустились на тарелку. Руки Омера невольно сжались в кулаки.

- Это и твоя фамилия тоже, - напомнил он ей.

- Нет, - возразила Дефне. – Она не была моей ни минуты. Как и ты!

Она дерзко смотрела ему в глаза. Рыженький ёжик выставивший свои колючки.

- Ты ошибаешься, - Омер из последних сил изображал спокойствие, хотя внутри всё кипело и бурлило.

- Ошибаюсь? – Дефне насмешливо вскинула брови. Но в этой насмешке было столько горького отчаяния, что у Омера сжалось сердце.

Она встала из-за стола и направилась в гостиную. Омер, на миг закрыл глаза и стиснул челюсти, а потом пошёл за ней.

Она стояла возле столика и держала в руках знакомую папку. Всунув её ему в руки, отошла к дивану и остановилась там. В голосе, когда она заговорила звенел металл:

- Ты выбрал для развода очень точную формулировку – недействительный брак. Он и правда недействительный. Во всех смыслах.

Омер тупо смотрел на бумаги. Умирая от страха за жизнь Дефне, он совершенно забыл о них.

- Где ты их нашла?

- Разве это важно?

Омер посмотрел на неё. Она стояла прямая, как шпага и такая же тоненькая и сильная. Смело смотрела ему в глаза и больше не боялась говорить правду.

- Омер, если ты боишься, что развод сейчас убьёт меня, то не бойся. Этого не произойдёт. Я перешагнула грань. Ты можешь с чистой совестью подписать бумаги и стать свободным.

- Ты думаешь я этого хочу? – не веря своим ушам, изумлённо спросил он. – Стать свободным от тебя?

- Да, - твёрдо ответила она. – И хочу, чтобы ты поступил честно – подписал бумаги и покончил с этим недействительным браком.

Глаза Омера зажглись тёмным огнём. Лицо потемнело, черты заострились и на нём появилось хищное выражение. Он достал из папки бумаги, а её саму небрежно бросил на стол.

- Ты права, - глухо произнёс он. – Действительно пора заканчивать с недействительным браком.

Глядя в глаза Дефне, одним движением рук он с лёгкостью разорвал бумаги и бросил обрывки на пол. Не отрывая взгляда, подошёл к ней и, одной рукой сжав затылок, второй обхватил её за талию и тесно прижал к своему телу.

- Забудь всё. Пусть прошлое, со всеми нашими ошибками, катится к чёрту. Сейчас есть МЫ и я никогда не отпущу тебя.

Лицо Дефне дрогнуло, глаза наполнились слезами и засияли тёплым светом.

- Я люблю тебя. Больше жизни…

В его хриплом голосе звучали твёрдость и нежность, а на лице отразились такая несгибаемая воля и решительность, что Дефне поверила. Всем сердцем. Её губы дрогнули в робкой улыбке. Прежняя Дефне, разрывая в клочья новую, рванулась из ледяного панциря, и он развалился на крохотные осколки. Снова стало страшно. Так страшно и сладко…

- Я боюсь… - прошептала она.

Твёрдая рука расслабилась, стала нежной и такой сильной. От затылка скользнула к любимому лицу, погладила щеку, шею, и застыла там, где отчаянно бился пульс.

- Не бойся. Я с тобой. Теперь навсегда.

- Ты выбираешь меня?

- Всегда, любовь моя. В прошлом или в будущем, всегда только тебя.

Дрожащая улыбка стала шире. Слёзы всё же брызнули из глаз, но они не были горькими. Омер вытирал их большими пальцами и покрывал мягкими поцелуями беззащитно-трогательное лицо. Но когда поцелуй коснулся губ, мягкость исчезла. Она трансформировалась в огненную страсть, в отчаянную потребность любить, в неприкрытое, голодное желание.

Оторвавшись от губ, Омер подхватил жену на руки и понёс к лестнице. Ноги перебирали ступени, а глаза смотрели в другие, прекрасные… любимые, которые сияли, как тёмный мёд на солнце и глядели так же сладко.

В спальне он остановился. Осторожно поставил драгоценную ношу на пол и обволакивая её взглядом, спросил:

- Ты понимаешь?

Дефне кивнула.

- Прости меня…

- За что?

- Она должна была быть другой.

Омер прикоснулся к пуговицам на её платье-рубашке. Расстёгивая одну за другой, он хрипло шептал ей на ухо:

- Я бы расстёгивал пуговицы на твоём прекрасном белом платье, а потом бы снял его… Вот так.

Он спустил синий хлопок с сияющих в темноте фарфоровых плеч, стянул по рукам и бросил на пол. потом положил руки Дефне себе на грудь.

- А ты расстегнула бы мою рубашку…

Она послушно освободила пуговицу из петельки, вторую, третью… полы разошлись и Омер дёрнул рубашку срывая её со своих рук. Она полетела вслед за платьем Дефне. Смуглая кожа туго обтягивала мышцы груди и широких плеч. Они бугрились и манили прикоснуться. Дефне прижала к ним дрожащие ладони и, растопырив пальцы, провела по груди к плечам.

Омер застонал. Притянул её к себе и жадными ладонями заскользил по изящному телу.

- Я бы целовал тебя… и любил… вот так…

Он прижался губами к её рту и Дефне умерла. Не было ничего и никого, кроме Омера. Он был сердцем в её груди, сознанием в её голове. Он был бабочками в животе и воздухом, которым она дышала.

Он был всем…

Эта ночь была всем… всей жизнью…

Кровать мягко прогнулась под тяжестью тел и ночь укрыла их, спрятала в своей синеве, поймала стоны и хриплые признания и спрятала их между звёзд…

Прошла целая вечность или один миг, они не знали. Лежали, переплетясь телами и умирая от счастья.

- Я люблю тебя, - тихо произнёс Омер.

- Я люблю тебя, - эхом отозвалась Дефне. Он счастливо рассмеялся и прижался щекой к огненному шёлку макушки.

Утром, Омер проснулся с ощущением, что до краёв наполнен счастьем. Он чувствовал себя спокойным и сытым, готовым голыми руками свернуть горы. Потянувшись, он перекатился на бок и посмотрел на источник счастья, энергии и самой жизни. Она спала на животе, спрятав руки под подушку и повернув к нему милое лицо. На щеках играл румянец, и кожа снова вернула себе свой привычный цвет белоснежного, дорогого фарфора. Красавица! Как же он любил её. До безумия.

Легонько прикоснувшись губами к обнажённому плечу, он тихо выбрался с кровати и поспешил в душ. Когда за ним закрылась дверь, на милом лице Дефне появилась счастливая улыбка. Она распахнула глаза и откинулась на спину. Аллах! Как же она счастлива! Каждой клеточкой и молекулой тела. Тихо засмеявшись, она потянулась сытой кошечкой и села в постели.

Телефон зазвонил почти неслышно и Дефне оглянулась в поисках звука. Серый металлический прямоугольник с светящимся экраном лежал на тумбочке со стороны Омера. Она потянулась и взяла его в руки.

Сердце оборвалось. Она смотрела на высветившееся на экране лицо и чувствовала, как меркнет перед глазами свет.

Прощай

Дефне, холодея сердцем, смотрела на экран, а мысли грозились в клочья разорвать мозг. Красивое женское лицо было сейчас самым страшным, что она могла увидеть. Но именно оно высвечивалось на экране. Она колебалась лишь секунду, а потом дрожащим пальцем приняла вызов и поднесла телефон к уху.

- Омер! – прозвучал из него обеспокоенный голос Из. – Куда ты пропал? Вышел под утро с моей квартиры и словно в воду канул. Я же волнуюсь.

Мир перевернулся. Обман… всё что было вчера… его признания, поцелуи, нежность и страсть… всё обман. Зачем, Всевышний? Зачем?!!! Ведь она уже смирилась… Зачем он снова подарил надежду? Чтобы добить её?

- Алё! – звучало из телефона. – Омер?! Омер, почему ты молчишь?

Дефне сглотнула и глухо ответила:

- Омер не может ответить. Он в душе…

- Дефне? – голос Из изменился. Стал растерянным и низким. – Ты прилетела в Марсель? Хорошая идея…

- Нет, - резко оборвала её Дефне. – Омер прилетел в Стамбул.

- Правда?! Не могу поверить. Значит вы помирились? Я рада.

Из очень старалась изобразить радость, но Дефне отчётливо слышала в её голосе горечь.

- Нет, - возразила она. – Не помирились. Просто… обстоятельства привели меня в дом Омера.

- Он так и не смог простить, да? – тихо произнесла Из и вздохнула. – Это же Омер. Он никому не даёт второго шанса. Отрезает от себя человека, снимает кольцо и уходит.

- Кольцо? – встрепенулась Дефне. – Что ты имеешь в виду? Почему сказала про кольцо?

- Но ведь у вас была свадьба. Шестнадцатого июня. Мне приглашение приходило… И вдруг семнадцатого Омер прилетает в Марсель, появляется в моей квартире, мрачный, злой без кольца на пальце. Ничего не говорит, только просит выпить…

«Появляется в квартире Из? … Без кольца на пальце? … Снова ложь! Когда же ты забыл о своих принципах и научился лгать, Омер Иппликчи? Или ты всегда был таким и твоя идеальность лишь маска, а я наивная дурочка, которая принимала её за чистую монету? Что ещё является ложью?» - мысли были горькими и душили слезами.

- Из, извини, я не могу говорить. Позвонишь Омеру позже.

Дефне нажала на экране красную точку завершения звонка и аккуратно положила телефон на место. Закутавшись в простыню, она встала с кровати и медленно подошла к окну. За стеклом сияло утреннее солнце и ярко цвели цветы в саду. Те самые, которые она посадила, после подслушанного разговора Омера с Фикрет. Он тогда так красиво описывал словами любовь к ней, Дефне. Неужели эти слова тоже были ложью?

Очень хотелось плакать. В глазах жгло и горький ком в горле не давал дышать, но Дефне сдерживала слёзы. Она никогда больше не покажет свою слабость и не расплачется перед Омером. Никогда.

Думая, что Дефне ещё спит и не желая потревожить её сон, Омер, одетый в одну, состоящую из полотенца, набедренную повязку, тихо открыл дверь и, неслышно ступая, вошёл в комнату.

Но кровать была пуста. Жена, закутавшись в простыню и придерживая её на груди руками, стояла у окна. Такая изысканно-изящная и трогательная. Тёмно-синий шёлк плотно обхватывал грудь и талию и спускался на пол красивыми, широкими фалдами. Спутанные медные волосы лежали на белоснежных плечах. Она была такой красивой, что у Омера перехватило дыхание и внизу живота начал разгораться огонь. Ничего не видя вокруг кроме тоненькой фигурки, он подошёл и обнял её. Поцеловав тёплое плечо, жарко зашептал на ухо:

- Ты проснулась… Как хорошо! Давай забьём на всех и вернёмся в постель.

Он попытался повернуть Дефне к себе лицом и поцеловать в губы, но она вывернулась с объятий и отстранилась. Не глядя Омеру в глаза, она произнесла:

- Мне нужно в душ. А тебе на работу.

Омер перехватил её и снова заключил в объятия.

- Алла-алла, - шутливо причитая, спрятал её в своих руках и прижался щекой к макушке. – Я женился на самой жестокой девушке в мире. Она совсем меня не любит.

«А ты любишь меня?» - кричало всё внутри, но Дефне лишь молча убрала его руки и пошла к выходу из спальни.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 Следующая ⇒