Искусство как вне-себя-бытие»

«Искусство как вне-себя-бытие»

Бессмельницина Дарья, 220ая группа

Искусство – та сфера жизни, которая шагает рука об руку с человеком с момента появления его как вида. Это то, что было задолго до нас и будет после нас. Сложно себе представить мир без искусства. Однако представить себе некое точное определение понятия «искусство» крайне сложно; также сложно определить его грани, его значимость в жизни человека и все его функции. Почему же сложно? Да лишь потому, что каждый видит в искусстве свой смысл, свои грани, свои начало и конец.

Тульпе в своем труде «Религия и искусство в их отношении к человеку» говорит, что собственно искусство субстанциально есть отражение сущности человека; этот процесс сотворения человеческого как отличного от природного, отрыв от видимой реальности, разрыв с нею. Художник создает из ничего (материалов – грунта, холста, угля, красок, камня, дерева и т.д) нечто не относящееся к реальному миру и никогда в нем не содержавшееся. Это нечто есть инобытие овеществленной идеи, однако не имеющей никакого отношения к реальности. Таким образом порождается иллюзорный мир изобразительного искусства. Мысли и чувства художника переносятся на определенный носитель, художник таким образом осмысляет себя и окружающий его мир. Ну а если всмотреться, что мы увидим? Мазки краски, куски камня, штрихи сепии и больше ничего. А самое интересное тут в том, что сложно понять, видим ли мы форму (средства художественного исполнения – линии, точки, пятна и т.д.) этого ирреального мира или же его содержание (образы облаков, деревьев, полей в пейзаже)? На этот вопрос Тульпе отвечает тем, что в произведении искусства объективизируется субъективность человека. Если расшифровать, то мир, состоящий из объективно существующих вещей, далеко не так объективен в восприятии «носителя» (художника и зрителя). То есть, художник переносит на холст объект так, как он его видит, то бишь субъективно, а зритель, в свою очередь, воспринимает его тоже по-своему. Что ж, в этом я могу согласиться с автором. В моем понимании, искусство есть отражение окружающей действительности через призму эгоцентризма. Эгоцентризм есть не только в особенности мышления каждого отдельно взятого индивидуума, но и в анатомо-физиологических нюансах организма. Иногда вкупе два этих момента могут настолько сильно искажать реальность, что один и тот же объект может быть изображен совершенно по-разному (особенно хорошо влияние эгоцентричности восприятия заметно на так называемых просмотрах в художественных школах или академиях: перед группой людей стояла одна и та же композиция с одним и тем же освещением, однако формы, цветовые решения, композиционные решения на листе будут разными). Самым простым примером является сам факт существования различных художественных стилей: их (как ни странно) больше, чем один.

Но раз искусство так ирреалистично и субъективно, то в чем его смысл? Зачем оно нужно человеку и какую функцию оно выполняет? Тульпе видит ответ на этот вопрос в следующем: «Воспарение к прекрасному есть бегство от бесприкрасного: стремление к «прекрасному далёко» связано с мерой стесненности наличным бытием. Искусство – это путь от неистинного существования к истинному. Именно в искусстве компенсаторная функция осуществляется в полной мере. Точнее – именно эта функция и породила искусство». Через искусство и художник (при создании), и зритель (при созерцании) отдаляются от реального мира, отрицают его. Мир не обладает красотой сам по себе, однако тот самый иной мир в картинах, скульптурах прекрасен. Человек же тянется к красоте, а из этого вытекает желание творить нечто красивое и создавать иллюзорный мир. В этом моменте я не согласна с автором. Честно говоря, мне не кажется, что в мире нет красоты как таковой. Она во всем; вопрос лишь в том, хочешь ли ты ее видеть и как ты ее видишь. Изобразительное же искусство позволяет нам закрепить моменты особенной красоты окружающего мира, поделиться переживаниями и страданиями автора по этому поводу, и, самое главное, испытать неподдельные эмоции и волнения души. При этом абсолютно не обязательно переживание зрителем событий, отраженных в произведении, в реальном мире – достаточно погрузиться в мир иллюзий и провести через себя чужой опыт.

Само по себе утверждение, что искусство произошло из компенсаторной функции, ставит его в один ряд с религией. Однако автор говорит о фундаментальном различии искусства и религии – об их взаимоотношении с «иным миром». Религия предполагает объективное наличие сверхъестественного как источника человека («иной мир» сотворил человека); в данном случае между религией и человеком, осознавшим себя творением, строится как бы диалог: познание сверхъестественного, в данном случае, есть самопостижение человека. При этом религиозные чувства настолько сильны, что Бог для него абсолютно реален. То есть, в контексте религии мы не можем ставить равно между «иным миром» и «ирреальностью». Ну а в искусстве «иной мир» представляет из себя творение человека. Тут уже нет диалога, общение односторонне – только человек создает «иную реальность». При этом, как рассматривалось выше, Тульпе говорит, что в искусстве побег в «иной мир» есть то же самое, что и создание «ирреальности». В данном вопросе я могу и согласиться, и не согласиться с автором: мое мировоззрение допускает существование бога как такового, однако я не придерживаюсь какой-либо религиозной конфессии. Все, что существует, есть материя (в том числе и мышление, и дух, и чувства, и бог, если угодно). Однако познать все виды материи мы не можем – мы ограничены своими способами познания. Существуют ли невидимые для глаза человека материи? Да – это электрическое поле, это поле Хиггса, например. Отменяет ли их невидимость их существование? Вовсе нет, ведь у нас есть приборы, способные их регистрировать. Что ж, если мы когда-нибудь сможем зафиксировать существование некой организованной материи как «божественной», то бог реален. В противном случае он иллюзорен, а вера в «иной мир» есть побег в «ирреальный мир». Ну а искусство всегда будет погружением либо в никогда не существовавшие образы, либо в давно ушедшие мгновения, то есть всегда будет ирреально.

Несмотря на довольно большую пропасть между религией и искусством, все же первая сыграла свою роль в становлении второго. Тульпе говорит, что искусство нельзя назвать проистекающим из религии следствием или ступенью развития последней, однако именно религия способствует формированию возможности проявления потребности в искусстве. Проще говоря, на основании религиозных сюжетов существует целые пласты искусства. За счет него человек может выйти из тесноты окружающего его мира, что является наиболее важным, чем создание «иной реальности». С этим, на самом деле, трудно поспорить. Религиозные сюжеты с самых древних времен были источником вдохновения для архитекторов, скульпторов и художников. Создание памятников, скульптур, написание картин в этой сфере воистину не ограничено: и тысячу лет назад были свои вариации на тему Рождества Христова, например, и через тысячу лет они будут. Однако это будут именно вариации, ибо каждый художник, несмотря на вполне конкретный сюжет, будет привносить нечто свое в воспроизведение этого сюжет (реализация потребности в искусстве со стороны творца), а каждый зритель будет выбирать именно ту вариацию, которая приходится ему больше по душе (реализация потребности в искусстве со стороны созерцателя).

Довольно интересный вопрос поднимается автором в написанном произведении: «Является ли главным в художественном переживании катарсис? Если да, то это очищение чего от чего?». Тульпе рассматривает этот вопрос с трех сторон. Во-первых, переживание чувств в чистом виде, без примесей бытовых моментов. Во-вторых, воспитание тонкости душевного восприятия посредством очищения человека «от плохого». То есть манипулирование чувствами человека через произведения искусства учит его переживать некие трагедии, отраженные в нем. В-третьих, очищение человеческого восприятия от «бренности бытия». Иными словами, искусство убирает обыденность и дает отдых душе. На мой взгляд, искусство действительно очищает человека от последствий жизни в реальном мире. Более того, некоторыми своими аспектами оно способно научить человека справляться с различными сложностями, непреодолимыми ситуациями в жизни, а это, в свою очередь также позволяет человеку очиститься от различных переживаний и мыслей, помогает найти выход.

Однако искусство способно не только очищать человека, но и реализовать одну из его потребностей. Тульпе говорит, что это – потребность в творчестве, стремление к свободе и художником, и зрителем. Благодаря искусству человек может «покинуть царство необходимого». Художник, будучи естественным существом, оформляет естественное вещество и наполняет его новыми качествами. Таким образом, происходит исхождение идеального из материального. Зритель же, в свою очередь, видит суммацию идеального и материального (форму и содержание), и при помощи своего субъективного восприятия каждый раз творит иную реальность. По этому поводу можно сказать, что художник действительно вкладывает нечто новое в обыденные вещи в своих произведениях. Собственно, отсюда в искусстве и появляются символы, знаки, аллегории, метафоры. Любое художественное произведение буквально ими пронизано, даже если это произведение из разряда «что вижу, о том и пишу» (ведь видим-то мы объекты по-разному). У зрителя же есть задача – разгадать все символы и аллегории, тем самым создать субъективное отражение смысла произведения. При этом зритель тоже находится в акте творения – он не находится в рамках картины, он имеет полное право обратиться в разгадке к другим произведениям искусства, к личному опыту, к окружающему миру, совершенно не ограничивая себя. Таким образом, в его голове рождается новый мирок, основанный на произведении искусства в процессе творчества и не имеющий ничего общего с реальным миром. Может ли этот мирок меняться? Может, конечно. Новый взгляд на картину по прошествии некоторого времени или же в другом освещении порождает иные подробности этого мирка или же разрушает старую и создает новую «иную реальность».

В заключении хотелось бы рассмотреть слова автора о том, почему искусство есть вне-себя-бытие: «Искусство есть вне-себя-бытие: т. е. оно является самим собой тогда, когда выходит из своих пределов; когда оно больше, чем есть; когда оно старается самоопределиться, в том числе и через попытки идентификации себя с наукой, моралью, религией,
философией и через преодоление этих попыток. Оно существует
в акте постоянного творения из себя иного бытия «художественной действительности», провоцирующей ирреальность «художественного восприятия». Я согласна с утверждением автора. Понимание искусства не заключается в одном лишь понятии «искусство», как и не заключается в отдельно взятых картинах, скульптурах, памятниках архитектуры и т.д. Искусство и в созерцании, и в сознании созерцателя, и в самой идее автора, и в ее реализации, и в образе, послужившем толчком к сознанию. Картина не потому искусство, что она написана красками на холсте, а потому что за созданием этой картины есть целый мир: есть образ, так ярко тронувший душу творца, что он решил его запечатлеть; есть личные страдания и переживания автора, вложенные в нее; есть грамотно подобранные средства художественной выразительности, позволившие автору сотворить нечто новое и прекрасное; есть жизни людей, соединенные с жизнью картины; и, наконец, есть зритель, дающий новую жизнь (а иногда и много новых жизней) всем тем образам, заложенным в картине.