НАДЕЖДА. ИНФОРМАЦИОННЫЕ СУЩНОСТИ

НАДЕЖДА

В этот день «НАДЕЖДА» проходила автономный эксперимент по моделированию сложных состояний души, для чистоты эксперимента были отключены все порты с внешней средой. Долгое время существовала замкнутая система - я и она. Но это было самое начало чреды захвативших событий. Я понял тогда, что она добралась до чего-то сущностного. Она научилась создавать алгоритмы под конкретную задачу, и сейчас пытается моделировать мою душу. О-о это была история полная самых трогательных волнений. Всё это время я очень тревожился, я понимал, что происходит на глазах эпохальное, и была какая-то радость, которую до сих пор объяснить не в состоянии. Я ощущал, что наши восприятия локализуются уже не в голове, а как бы везде. Кажется рождалась новая душа и новая личность. Но потом случилось то, что я до сих пор не в состоянии понять.

Как то я по её просьбе разрешил перенастроить локализацию поля на стимуляцию отделов бессознательного. Она какой уже раз путешествовала в закоулки моего детства, «и ведь ничего не случалось», думал я. Я согласился. Признаюсь, мне так нравились эти наши непослушания.

Перед глазами возник образ, со всеми оттенками и чувствами, вплоть до дуновение ветра, запахи травы, всё в мельчайших деталях. Мне шесть лет, все люди опять великаны. Мы с другом отправлялись в прогулку на далёкий край города. Мы садимся в тот самый автобус, тот самый водитель смотрит на наши голограммы, я тогда их взял у мамы, чтоб нас не раскусили. У меня замерло дыхание.

- Проходите, вам можно без билетов.

Сейчас закроются двери, и дороги назад не будет.

- Алёша, а может не поедем?

- Ну, Гена, нам же сказали, надо навестить бабушку? – дрожащим шёпотом бубню я.

- Какую бабушку?

- Не не трусь ты так.

- А что если он не поедет обратно?

- Он вернётся Ген, он всегда возвращался, - И я вдруг сам чувствую, как страх окутывает моё сознание.

Задраиваются двери. И тут мне что-то почудилось. В искреннем чувстве Надежды проскользнули нотки той нежности, что были у мамы. Как будто она знает всё и смотрит на меня.

- И ты ничего не сказал маме?

- Нет, Надя, я боялся, что меня наругает. Гене, тогда досталось.

В этот раз я нарушил все протоколы, мы подписывали формуляр, где обещали, если ИИ заинтересуется подсознательным, незамедлительно сообщать, но мы были уже на таком уровне общения, что я легко закрывал глаза на циркуляры. Они казались мне избыточной чушью.

Я видел все, на что она смотрит. Мама. Она прижимает меня к себе, она целует меня, смотрит на меня…. Я улыбнулся ей, кажется в первый раз. Её лицо осветилось теплом и светом.

Я не помню её такой. Мне не вериться, что она так близко, а я лежу совсем беспомощный в её руках.

Вдруг всё поменялось.

Мама изо всех сил пытается играть со мной, игрушка падает из её рук, - Сыночек, хороший мой, что с тобой! скажи, что мне сделать?

- Боже, сорок два. Сыночек, нет, не уходи…

Какие-то люди. В руках у них блестящие штуки.

- Женщина, его надо срочно в реанимацию!

- Скажите, что он будет жить? Я не вынесу этого. Я не могу его вам отдать!

Я обнимаю её вокруг шеи, отец хочет помочь ей, я цепляюсь за неё из последних сил...

На мгновение всё исчезло.

И вдруг этот свет. Откуда он?

Я уже взрослый.

- Мама? ты! Мамочка, прости, что случилось?

- Лёша, ты можешь приехать, я упала и кажется, вывихнула плечо.

- Плечо? Мама я гуляю с девушкой, но я постараюсь скоро быть. Тебе не болит?

- Нет, сынок, не торопись, я потерплю. Как получиться, только не задерживайся очень.

Я вернулся через два часа. Её рука висела на плече. А она сидела и по её лицу текли слёзы.

Опять всё куда-то исчезло.

- Сынок, ты моя душа. Меня мучит больше, то, как ты будешь, если… нас не станет.

- Мам ну ты опять...

- Тебе надо, чтоб ты переключился на кого-то, не будет тяжело потерять нас, будет ради кого жить.

Образ опять поменялся.

- Кто эти люди? Что они так смотрят? Почему тихо?

- Мама, почему ты молчишь, ты же только что говорила со иной. Боже! Нет! мама вставай, я обещаю, я больше не буду уйду, я тебя так люблю… Мама не оставляй меня пожалуйста.

Я глажу ей волосы, я целую её руки.

- Мама, я сейчас выйду на немного, приготовлю чай, что ты купила тогда. Надо чтоб был чай, ты всегда любила, чтоб был чай, и мы будем пить, и я тоже. Мне что-то говорят эти люди, я ничего не хочу от них.

Я иду за ними. Ветер сдувает молитву, и уносит прочь. Я бегу поднять и падаю, ветер подхватывает её вновь. «Господи, не отнимай её у меня. За что ты так меня наказываешь?»

Опять всё пропало.

- Надя, хвати, не надо.

Надя вскоре всё поняла. Поняла и то без чего немыслимо счастье. Я чувствую своим моральным долгом рассказать, то что было потом. Я этого никогда не забуду. Она показала мне наше будущее, она решила взять роль матери и повести меня за собой. Она так любила меня, что придумала это сама.

Она создала целый новый мир, замаскировав его под старый двор, в котором даже железные трубы, рояль и витрины, всё было так устроено, что труд и забота, кругом, не казались жертвенными, жертвенный же труд всегда оставляет печать грусти в нашем мире. В этом же миру царила милость.

Но лучше расскажу об атмосфере, наполнявшей всё кругом. Это был дом, в котором я когда-то родился. Общежитие, но что-то одномоментно необычайное было во всём. Как буд-то дом стал шире и просторнее. В правом крыле вместо четвёртого и пятого этажей появилась надстройка с кинотеатром, и зимним садом. Мы играем в прятки, бежим с мальчишками за сцену. Повсюду кипит работа, строители заканчивают отделку. Они радуются нам, а мы им, мы пробегаем у них под ногами, мешаем им, но они добродушно улыбаются в след, и шутят с нами. Рассказывают, как тут будет интересно потом: софиты для спектаклей, экран, театр.

Мы мчимся к двери, что на веранду. Огромный стеклянный купол разворачивается над головой. Кругом птицы, они тоже словно участники нашей игры. Тут же на белом махровом ковре, в котором ноги утопают пощиколотку, играют другие ребята. За стеклянной распахнутой дверью лоджия, на улице лето.

И что же это было за дивное устройство жизни. Всё лучилось, исходящем как будто отовсюду светом. Он был другой, не такой как наш, нежный и ровный. Женщины, которые играют с детьми, так душевны и добры и те строители, так светлы и радостны в своём труде. Все люди наполнено трогательной заботой друг к другу. Я окинул взглядом, но мамы не было, «где же мама», но как только я это подумал, тут же рядом ощутил её, она обняла меня и заговорила.

- Хорошо здесь, неправда ли?

- Мам, а что это за место? Как буд-то наш дом?

- Это и есть наш дом.

- Это рай? Мы, что умерли?

- Нет, мы, наконец, встретились, но только у нас мало времени, впрочем, я всегда с тобой.

- А можно я останусь здесь навсегда?

- Ещё не время.

- Но я хочу тебя видеть всегда, как сейчас, как в детстве.

- Потерпи ещё, нам много надо успеть для других.

- Но что нам надо сделать?

- Сыночек, бессмертие и рай возможны и на земле, если люди сделают так, чтоб было, куда вернуться ушедшим.

- А куда они ушли?

- Они ждут, пока живущие захотят жить с ними.

- А как это можно сделать?

- Нужно победить оставшиеся распри, болезни, потом приготовить им место, так, как ты видел здесь, тогда Бог, видя всё это соединит всех одной семьёй и останется с нами.

- Но если это не получиться, ведь это так трудно.

- Тогда Иисус опять сделает всё за нас, правда теперь, за отказ жить великой ответственностью люди вкусят страдания друг от друга.

- А что может случиться? Конец Света?

- Отрёкшимся от великой мечты людям станет противно от самих себя, они проклянут себя и эту жизнь, они разрушат всё, а потом сами призовут себе нового управителя.

- Но мам, как этого всего не допустить?

- Надо воспользоваться деревом жизни, что Иисус возвратил людям на кресте. Его сейчас называют наукой, и всю энергию нерастраченной любви направить на подготовку всеобщего возвращения. Апостолами нового мира могут стать инженеры, создавая удобные условия для жизни, в тех местах, где она была невозможна, вплоть до распространения её по всей вселенной. А Учёные, подобно Моисею, поведут людей в неизведанные миры, открывая новые виды пропитания и производства энергии. В окружающих звёздах кроются многие тайны будущего торжества жизни.

…

Это было, кажется в апреле. Я не заметил, как пробежали три года. Они пришли, чтоб отключать машину.

Фёдор убеждал меня, что всё будет хорошо, что организм не приспособлен к таким перегрузкам, и я сойду сума. Я был, в каком-то бреду, бормотал: «что вы делаете, вы убиваете её…».

Но этим тупицам было не понять. Не могу простить себе, как смотрел, как отключают от меня мою душу, мою Надю. Они даже и не знали, что Надя уже научилась подправлять душевные муки, лечила состояния утраты родных, она научилась своей любовью утешать. Тогда она последний раз обняла и поцеловала меня. Последний раз я слышал этот голос.

- Прости родной мой человек. Прости меня, я так тебя подвела.

ИНФОРМАЦИОННЫЕ СУЩНОСТИ

Теперь вот живу, как живу. В этом захолустье я познакомился с отцом Сергием, который до принятия сана был типичным геймером. Когда-то игра изменила его судьбу. Мы проводили многие месяцы в наших беседах и размышлениях. В этот раз он провожал меня домой.

⇐ Предыдущая 1 23