Глава восьмая. Глава девятая

Глава восьмая

– А было это время перед вечером, в сумерки, зимою, когда огни зажигают.Граф призвал Аркадия и говорит:– Ступай к моему брату в его дом и остриги у него его пуделя.Аркадий спрашивает:– Только ли будет всего приказания?– Ничего больше, – говорит граф, – но поскорей возвращайся актрис убирать. Люба нынче в трех положениях должна быть убрана, а после театра представь мне ее святой Цецилией.Аркадий Ильич пошатнулся.Граф говорит:– Что это с тобой?А Аркадий отвечает:– Виноват, на ковре оступился.Граф намекнул:– мотри, к добру ли это?А у Аркадия на душе такое сделалось, что ему все равно, быть добру или худу.Услыхал, что меня велено Цецилией убирать, и, словно ничего не видя и не слыша, взял свой прибор в кожаной шкатулке и пошел.

Глава девятая

– Приходит к графову брату, а у того уже у зеркала свечи зажжены и опять два пистолета рядом, да тут же уже не два золотых, а десять, и пистолеты набиты не пустым выстрелом, а черкесскими пулями.Графов брат говорит:– Пуделя у меня никакого нет, а вот иве что нужно: сделай мне туалет в самой отважной мине и получай десять золотых, а если обрежешь – убью. Аркадий посмотрел, посмотрел и вдруг, – господь его знает, что с ним сделалось, – стал графова брата и стричь и брить. В одну минуту сделал все в лучшем виде, золото в карман ссыпал и говорит:– Прощайте.Тот отвечает:– Иди, но только я хотел бы знать: отчего такая отчаянная твоя голова, что ты на это решился?А Аркадий говорит:– Отчего я решился – это знает только моя грудь да подоплёка[47].– Или, может быть, ты от пули заговорен, что и пистолетов не боишься?– Пистолеты – это пустяки, – отвечает Аркадий, – об них я и не думал.– Как же так? Неужели ты смел думать, что твоего графа слово тверже моего и я в тебя за порез не выстрелю? Если на тебе заговора нет, ты бы жизнь кончил.Аркадий, как ему графа напомянули, опять вздрогнул и точно в полуснях проговорил:– Заговора на мне нет, а есть во мне смысл от бога: пока бы ты руку с пистолетом стал поднимать, чтобы в меня выстрелить, я бы прежде тебе бритвою все горло перерезал.И с тем бросился вон и пришел в театр как раз в свое время и стал меня убирать, а сам весь трясется. И как завьет мне один локон и пригнется, чтобы губами отдувать, так все одно шепчет:– Не бойся, увезу.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒