Аксессуары 1 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 29Следующая ⇒

Ткани

Атлас «помпадур» «напоминает богатство прежних нарядов,

соединяя оным совершенство отделки, отличающей все нынешние

ткани. Атлас этот темных цветов, но более oreilles-d'ours, no нем

затканы гирлянды шелком золотого цвета, которые при свете

кажутся как бы вышитыми золотом; материя эта прилична для

придворных платьев».

«Молва», 1833, №23

В XIX веке появилось бесчисленное множество сортов шелковых, шерстяных, хлопчатобумажных и льняных тканей. Все разнообразие текстильного искусства того времени достигалось благодаря нескольким типам переплетений нитей.

Нити, размещенные вдоль ткани, называются основными, или основой. Нити, размещенные поперек ткани, перпендикулярно к основе, называются утóчными, или уткóм. Основа закрепляется в глазках (отверстиях) ремизок. Ремизки подвижны, и часть их поднимает нити основы, а часть опускает При этом между нитями основы образуется пространство, которое ткачи называют зевом. Именно через зев пропускается уточная нить.

Порядок чередования ремизок зависит от типа переплетения. Древнейшим способом соединения нитей в ткань является полотняное переплетение, в котором нити утка и основы строго чередуются между собой. Второе название полотняного переплетения — тафтяное, так как классическим типом ткани в технике полотняного переплетения уже в эпоху средневековья была тафта.

Саржевое переплетение тоже имеет несколько названий — диагональное и кипорное (киперное). Такое переплетение предполагает, что нить основы в каждом следующем ряду сдвигается влево или вправо на один ход. Такого сдвига можно достичь и утком. При этом на поверхности ткани при пересечении нитей утка и основы образуются диагональные полоски под углом в 45 градусов.

При атласном переплетении либо нить основы, либо нить утка выходит не чаще чем через пять нитей, а в некоторых сортах атласа через двенадцать. Если кроющей является основа, то атлас основный, если уток, то уточный.

Степень прилегания нитей одна к другой в различных переплетениях не одинакова, поэтому и пластические свойства тканей — полотна, саржи или атласа — тоже не совпадают.

Однако сравнивать пластические свойства различных переплетений можно только в том случае, если использовано одинаковое сырье. Более того, если нити утка и основы разнятся по толщине, степени закрутки нити и т.д., то одно и то же переплетение даст непохожие ткани.

Разнообразие тканей достигалось и сочетанием различных техник переплетения в одной материи. Очень часто сочетались атласное и полотняное переплетения. На Руси особое распространение получила камка — тонкая шелковая ткань с разнообразными по композиции узорами, как правило одноцветная. Отличительной особенностью камки было сочетание блестящего узора и матового фона, а на изнаночной стороне наоборот — блестящего фона и матового узора. Камки бывали и «двуличными», то есть двухсторонними, при этом они имели более сложную текстуру, позволявшую спрятать изнаночную поверхность в толщу ткани. Игра шелковых нитей создавала ощущение переливчатости, богатства оттенков в зависимости от характера освещения. Ткань выглядела столь же драгоценной, что и парча.

Камку знали на Руси очень давно. Знаменитый купец и путешественник Афанасий Никитин в «Хождении за три моря» упоминает ее среди хорошо известных русским купцам товаров: «В Бидаре на торгу продают коней, камку, шелк и всякий иной товар да рабов черных, а другого товару тут нет».

В технике камки в XIX веке ткались многие сорта материй из различного, не только шелкового, волокна. Большое распространение получили камчатные полотна из льна, которые успешно конкурировали на международных рынках со знаменитым голландским столовым бельем. Слово «камка» для шелковых, хлопчатобумажных и шерстяных тканей практически не употреблялось в XIX веке, так как сложились иные названия, но в исторических произведениях, созданных в XIX веке, камка встречается очень часто.

Близкая по технике ткань получила название дамá — ее орнамент тоже достигался атласным плетением, что давало блестящую поверхность рисунку, особенно заметному на матовом, чаще всего полотняного переплетения, фоне. Дама ткали из шелка или иных видов сырья.

Известны и другие сорта ткани, в название которых входит дама. Во всех случаях, известных автору, это является производным от названия города Дамаска в Сирии, в котором ткали даму еще в раннем средневековье.

Дамаст — как правило, хлопчатобумажная ткань белого цвета с блестящими узорами на матовом фоне.

Дама-кафар — разновидность штофа из смешанной пряжи (шелк, шерсть, лен) для обивки мебели.

Дамассе — ткань с очень крупными узорами, с чередованием блестящих и матовых поверхностей.

Дамассин — одна из немногих односторонних (то есть имеющая лицо и изнанку) тканей такого типа.

Дамаскет — похожая на парчу (см. «Парча») ткань с узором из металлических нитей на атласном фоне.

Дамаскин — «ткань с букетами или узорами всех цветов»[96].

Шерстяной тканью был дамаскин «долила»: «...очень тонкая шерстяная материя»[97]

Все разновидности дама объединяет эффект сочетания матовых и блестящих поверхностей для получения рисунка, чаще всего цветов. Состав сырья, особенности обработки пряжи, плотность ткани позволяют определить ее тип и качество и различить конкретную ткань среди близких ей по технологии производства.

Можно привести множество примеров, когда сфера применения старинных русских названий сузилась при появлении заимствований из других языков. Сукно стало соседствовать с драпом, хотя «драп» в переводе с французского означает «сукно». Атлас в России отличали от сатина, который по-французски и есть «атлас». Названия тканей, встречающиеся в литературных произведениях, несут в себе особый смысл, часто не совпадающий с теми значениями, которые эти названия имеют в английском, французском или немецком языке. В русской бытовой культуре они приобретают свои, уникальные оттенки смысла, могут являться знаком иной сословной принадлежности, эмоциональной окраски слова и т.д.

Атлас

В 1832 году в газете «Молва» было помещено следующее объявление: «В одном только магазине мы заметили более двенадцати сортов атласа; именно Левантский атлас, Варшавский, Португальский атлас, Ориентальский атлас, который отличается от Левантского своими узорами»[98].

Из этого сообщения становится ясным, что разнообразие сортов атласа определялось прежде всего орнаментацией ткани. Скажем, и левантский, и ориентальский атласы по-русски означали «восточный», но при этом отличались один от другого узорами.

Атлас — ткань с глянцевитой поверхностью, имитировать которую на сцене довольно сложно. Но вполне можно заменить дорогой шелковый атлас хлопчатобумажной или шерстяной тканью атласного переплетения.

Атласное переплетение, как предполагают многие специалисты, было первоначально достижением китайских ткачей, работавших с шелком.

По Великому шелковому пути атласная техника ткачества распространилась через Среднюю Азию на Ближний Восток и Европу. Поначалу атласные ткани были только шелковыми, позднее эта техника стала применяться для хлопка и шерсти. В России атласные ткани известны давно, но собственное производство шелкового атласа было налажено лишь в XVIII веке.

Существуют атласы гладкие, то есть одноцветные, без узоров; узорчатые; легкие и тяжелые — то есть тонкие, почти прозрачные и довольно плотные; атласы муаре — подвергнутые особой обработке, при которой поверхность ткани покрывается волнистыми разводами.

Какие же сорта атласа были популярны в минувшем столетии? Обратимся к периодике того времени.

Люкзор — «он делается из шелку с шерстью; мягок, прочен и блестящ как атлас, он точется гладкой и травчатой»[99]. В этом сообщении употреблены некоторые слова, значения которых утрачены и нуждаются в пояснении. «Травчатый» означает «узорчатый», а «точется» — «ткется», «изготавливается»; люкзор же — нынешний Луксор в Египте.

Помпадур — «напоминает богатство прежних нарядов, соединяя оным совершенство отделки, отличающей все нынешние ткани. Атлас этот темных цветов, по нем затканы гирлянды шелком золотого цвета, которые при свете кажутся как бы вышитыми золотом; материя эта прилична для придворных платьев (мы того и ждем, что станут носить парчи и штофы, хорошо, прочно, но убыточно)»[100].

Ментенон — «по темным или светлым землям затканы цветы, точно вышитые; лучшие из них называются: атлас Ментенон, атлас Дюбарри»[101].

Трианон — «атлас Трианон, по которому затканы листья различного цвета с землею, а между сих листьев оставлено место для букета гвоздик, затканных разными шелками»[102].

В первое десятилетие ХIX века атлас почти не находил применения в женской одежде, но мужчины носили шелковые атласные галстуки, жилеты и т.д. Позднее, начиная с 20-х годов, атлас уже не выходил из моды вплоть до начала Первой мировой войны. Его использовали для отделок дорогих церковных облачений, в качестве занавесей, обивки и проч.

Особая гладкость атласа способствовала тому, что это свойство ткани часто упоминается в образной речи. Гоголь, например, сравнивает с атласом тщательно выбритые щеки Чичикова: «...щеки сделались настоящий атлас в рассуждении гладкости и лоска».

Следует обратить внимание на атлас-муар.

Муаре, или муар, — ткань чаще всего полотняного переплетения, подвергнутая обработке специальными валиками-прессами — каландрами, после которой на поверхности ткани остаются волнистые разводы.

Муаровые ткани можно было получать практически из любого сырья, но наибольшего эффекта добивались на шелковых тканях.

Лучшей русской фабрикой по изготовлению муара и орденской ленты считалась в XIX веке фабрика Н.Серебряникова в Петербурге.

Выше всего ценился мелкий четкий отлив. Муар с крупными разводами получил название «муар-антик», а муар из шелка наивысшего качества — «громуар». Как правило, все муаровые ткани были одноцветными, привлекавшими внимание именно игрой света на однотонной переливающейся поверхности.

«Xорькова. Вы мне одолжите выкроечку вашей визитки, хочется черный муаре сделать. Вы представьте себе, так и сплю и вижу — непременно черный муаре» (А.Н.Островский. «Бедная невеста»).

В приведенном фрагменте речь идет о платье для визитов из черного муара — муаре.

Муар применялся в мужском гардеробе для отделок: «Мущины, имеющие репутацию знатоков щегольства, носят рединготы из черного неразрезного бархата, подбитые плюшем или астраханской объяриной (то есть муаровой. — Р.К.) матерьею»[103].

У Н.А.Некрасова в рассказе «Новоизобретенная привилегированная краска братьев Дирлинг и Кº» муаре упоминается в смысле оттенка цвета: «Можно оставить тот же цвет, только поразвести, сделать так — муаре... — Муаре!»

К муару относили разнообразные ткани — достаточно было лишь того, что один из элементов орнамента выполнялся в муаровой технике: «Моаре Персидский — есть не что иное, как гроденапль с полосками моаре и атласными: из него шьют весьма нарядные платья для вечеров»[104].

Бареж

Техника изготовления барежа близка производству газовых тканей (см. «Газ»). В России существовала собственная мануфактура этой ткани — практически все сорта барежа, известные в Европе прошлого века, не только продавались в магазинах Петербурга, Москвы или Киева, но и ткались на отечественных фабриках. История бытования барежа, впрочем как и всех заимствованных типов тканей и костюмов, имеет в России свои отличительные особенности.

Бареж — одна из самых дорогих тканей начала XIX века: «Посмотрите, посмотрите, что издерживает теперь молодая щеголиха на ветротленные барежи, марабу, блонды, а особливо на безобразные шали», — сообщалось в «Литературных листках»[105].

Любители русского театра впервые встречаются с барежем в комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума»:

«3-я княжна. Какой эшарп cousin мне подарил!

4-я княжна. Ах! да, барежевый!»

Текст Грибоедова свидетельствует, что эта ткань была известна раньше, чем принято считать в научной литературе (1850 год)[106]. Дело в том, что техника барежевых тканей претерпела к тому времени значительные изменения. Для изготовления барежа стали использовать не полноценную шелковую нить, а отходы шелкопрядения. Некрученая основа из шелка сочеталась с хлопчатобумажным или шерстяным утком. Это означает, что бареж второй половины века стал дешевой тканью. Подобные сведения важны для понимания сценического образа, его манеры держаться. Вот что писали о новом бареже в журналах того времени: «Такие платья весьма не дороги, хотя совершенно согласны с модою и изящны; так, например, в самом лучшем магазине такое барежевое платье стоит 29 франков (7 р. 25 к.)»[107].

Эти изменения в текстильном производстве помогают понять фразу в рассказе А.П.Чехова «Перед свадьбой»: «С какой стати ты нарядилась сегодня в шерстяное платье? Могла бы нонче и в барежевом походить».

В 70-е годы минувшего столетия журналы стали рекламировать новую ткань — бейж: «Костюм из бейжа (легкая шерстяная ткань, почти как бареж)»[108].

Сортов барежа было довольно много: двойной английский бареж, бареж шамбери, бареж пуаль-де-шевр и др., о которых писали в «Модном магазине»[109].

Скорее всего, бареж был только однотонной тканью самых разных оттенков. В романе И.С.Тургенева «Накануне» встречаем розовый бареж: «...кокетливо выносила из-под розового барежевого платья свои маленькие ножки, обутые в светло-серые ботинки с тупыми носками». В уже упомянутом приложении к «Ниве» описан бареж-бейж двух оттенков зеленого: «Юбка из светлого водянисто-зеленого бейжа отделана на подоле широким светлым же бульоне, которое внизу оканчивается плиссе из темно-зеленого бейжа».

В начале XX века бареж и его разновидности уже вышли из моды. В «Суходоле» И.А.Бунина читаем: «...на ней было старомодное барежевое платье».

Бархат

Бархат — ворсовая ткань с мягкой, пушистой лицевой поверхностью. Ворс получают введением, кроме нитей утка и основы, особой ворсовой нити.

Различные сорта бархата определяются качеством сырья, из которого сделаны грунт (основа и уток, удерживающие ворсовую нить) и собственно ворс, то есть шелк, хлопок, шерсть. (В современном производстве используются искусственные волокна, которые автор здесь не описывает, так как они не были известны в исследуемый период.)

Чтобы получить бархатный ворс на лицевой поверхности ткани, ворсовую нить вытягивали наверх при помощи металлических прутиков. Для этого ворсовая нить должна была быть почти вдвое длиннее нити грунтовой основы. Если при вытягивании прутиков образовавшаяся петля разрезалась, получался разрезной бархат (прутики размещаются горизонтально). Когда прутики вынимались, не повреждая петель ворсовой нити, получался неразрезной, или петельчатый, бархат.

Техника изготовления бархатных тканей пришла в Европу с Востока. Возможно, что правы те специалисты, которые считают родиной бархатной техники Китай. Собственное производство бархата в России пытались наладить еще в XVII веке. В 1632 году мастером Иваном Дмитриевым был создан Бархатный двор. В 80-х годах XVII века его решили расширить. С этой целью в Москву пригласили иностранных мастеров: Лермита, Чинопи, Паульсона. Дело продолжал стольник Т.С.Кудрявцев. Первая русская мануфактура шелковых тканей, в том числе и бархата, была организована в 1717 году.

Бархаты XVI — XVII веков различались главным образом по месту производства — кызылбашский, веницейский, турский и т.д. По технике изготовления выделяли лишь рытый бархат. Это означало, что ворсовым был либо орнамент, либо фон ткани, которая при этом выглядела рельефной. Старинные бархаты часто изготовлялись с введением золотой или серебряной нити (см. «Парча»).

В ХIХ веке производство бархата было поставлено на промышленную основу, а ручное производство практически исчезло. Сорта бархата определялись помимо качества сырья особенностями технологии, большинство приемов которой было перенесено из ручного ткачества. Полубархатом, например, называли ткань с бумажным грунтом, но шелковым или шерстяным утком. Двойной бархат имел двойную основу и двойную ворсовую нить (в допетровское время такие бархаты назывались двоеморхими).

Во все времена выше всего ценился шелковый бархат. Появление бумажного и шерстяного бархата — это нововведения более позднего времени — XVII — XVIII веков. Глафира Фирсовна в «Последней жертве» Островского говорит: «Хоть какую-нибудь, только, отец родной, чтоб бархатом была крыта, хоть не самым настоящим. Как его, Манчестер, что ли, называется». Упоминаемый манчестер — разновидность хлопчатобумажного бархата, названного по месту первоначального производства — города Манчестера в Англии.

Собственно бархат (то есть шелковая ткань) и все его последующие разновидности имели низкий ворс. Бархат не был единственной ворсовой тканью XIX века, его отличали от других тканей именно высотой стрижки ворсовой нити или высотой петель, если речь шла о неразрезных сортах.

В истории костюма XIX века были периоды (например, первое десятилетие), когда тяжелые ткани не пользовались спросом. Но производство бархата не прекращалось даже в это время, так как всегда был потребитель — купечество.

В середине XIX столетия бархат вошел в моду и как ткань для мужской и женской одежды, и в качестве основного материала для оформления интерьера — обивки, драпировок, пологов и т.д.

С момента своего появления бархат был знаком социального превосходства, знаком преуспевания и богатства. Эта его функция не исчезла и в XIX веке, с той лишь разницей, что некогда бархат могли носить только определенные социальные группы, а в исследуемый нами период все решали деньги. Бархат или сукно, таким образом, указывали не столько на социальное, сколько на материальное положение человека в обществе. Особо изощренной формы выражения это достигало в купеческой среде.

Купечество, занимаясь текстильной торговлей, придавало большое значение сорту ткани, так как прекрасно ориентировалось в качестве и цене товара. Ремарки в пьесах А.Н.Островского изобилуют подробным описанием костюма героев, а в текстах пьес часты названия тканей и модных деталей одежды, благодаря которым можно судить о реальном богатстве, истинном положении героя в обществе. Все герои с легкостью читают язык костюма, так как этот язык являлся существенной частью быта того времени. Они без труда отличают настоящий бархат от «не самого настоящего — манчестера». Предмет вожделения Бальзаминова в пьесе «Праздничный сон до обеда» — «голубой плащ на черной бархатной подкладке»; «окромя бархатных и надевать не станем», — заверяет герой пьесы «Свои люди — сочтемся»; в пьесе «Доходное место» героиня приходит в себя, успокаивается, только услышав о бархатном платье.

В бархатной технике выполнялись многие виды тканей, например плис — разновидность хлопчатобумажного бархата с несколько большей, чем у последнего, длиной ворса. В XIX веке существовало несколько сортов плиса: вельвертин, бивер. Во второй половине столетия появился сорт мебельного плиса, который изготавливался из чисто шерстяной пряжи или из смеси шерсти и хлопка. Из современных тканей плис ближе всего к плюшу, но последний делался с шелковым ворсом.

Плис в России носили все, однако богатые крестьяне и купцы шили из него нарядную одежду, а дворянство употребляло плис в качестве ткани для домашнего костюма. «В будни ходил в плисовой куртке, по праздникам надевал сертук из сукна домашней работы» (А.С.Пушкин. «Барышня-крестьянка»).

Плис встречается у многих русских писателей XIX века. Отец Илюши в романе И.А.Гончарова «Обломов» одет следующим образом: «...как батюшка его, в плисовых панталонах, в коричневой ваточной курточке, день-деньской только и знает, что ходит из угла в угол».

Н.А.Некрасов упоминает плис в числе товаров, разносимых мелкими торговцами по деревням: «Ситцы есть у нас богатые, есть миткаль, кумач и плис».

Плис использовался не только для одежды, а позднее — мебельной обивки, но и для изготовления мягкой, удобной обуви. В повести И.И.Панаева «Великосветский хлыщ» упоминаются плисовые туфли как домашняя обувь. Гоголь писал в «Мертвых душах»: «...вследствие чего должна была даже надеть плисовые сапоги».

В «Анне Карениной» Толстого встречаем название неизвестной ныне ткани: «Возвращаясь к месту, он поймал незаметно еще одну моль. "Хорош будет мой трип к лету! — подумал он хмурясь... К будущей зиме надо перебить мебель бархатом, как у Сигонина"».

Трип, или утрехтский бархат, — также разновидность бархатной ткани, то есть с ворсом на лицевой стороне, но из шерстяной пряжи.

В сортах мебельного трипа для обивки экипажей, кресел и т.д. ворс был неразрезным, петельчатым, так называемый брюссельский ковер.

Разрезной трип, или турнейский ковер, применялся для изготовления одежды, обуви, головных уборов — например, «триповый картуз Костанжогло» из второго тома «Мертвых душ».

Поскольку трип, плис, манчестер — своего рода заменители бархата, то претендующие на социальную значимость купцы, бойкие адвокаты (у Л.Н.Толстого описана приемная адвоката) и чиновники отдавали предпочтение другим, более дорогим сортам тканей.

Хотя название трипа «утрехтский бархат» малоизвестно, но, скорее всего, в русском быту конца XIX века оно имело хождение. В.Набоков упоминает это название в своих воспоминаниях «Другие берега»: «Две баронессы Корф оставили след в судебных летописях Парижа: одна, кузина моего прапращура, женатого на дочке Грауна, была та русская дама, которая, находясь в Париже в 1791 году, одолжила и паспорт свой, и дорожную карету (только что сделанную на заказ, великолепный, на высоких красных колесах, обитый снутри белым утрехтским бархатом, с зелеными шторами и всякими удобствами, шестиместный берлин) королевскому семейству для знаменитого бегства в Варенн (Мария-Антуанетта ехала как мадам де Корф или как ее камеристка, король — не то как гувернер ее двух детей, не то как камердинер)».

Газ

Газовые ткани были очень популярны в первой половине XIX столетия. Имитация таких тканей на современной сцене не представляет сложности, так как газ могут заменить любые синтетические материалы, пластические свойства которых ему близки.

Что представлял собой настоящий газ? Это ткань из шелка или туго скрученного хлопка (толщина нити не ниже 120 номера), ткавшаяся так, что при переплетении нитей утка и основы они не уплотнялись специальными приспособлениями и между ними оставалось некоторое пространство. В классическом газовом переплетении две нити основы сочетались с одной нитью утка. Ткани такой выработки получались особенно легкими, полупрозрачными. Их делали одноцветными и узорчатыми, диагонального (саржевого) или полотняного плетения, покрывали вышивкой, сочетали с другими типами плетения, например атласного, и т.д.

Сортов газа было очень много. Некоторые из них упомянуты в повести А.Ф.Вельтмана «Сердце и думка»: «Они нарядились в зимние одежды: в прозрачный и блестящий шелк; заботливо окутали шею шарфами из газ-марабу или газ-риса; атлас и газ-иллюзион, густо опушенный блондами».

Все виды газа различались либо по характеру обработки исходного сырья, либо по способу орнаментации.

Газ-марабу ткали из шелка-сырца, но нити его предварительно скручивались. Поэтому марабу — ткань золотистого цвета — более жесткая, чем другие виды газа. Название его связано с цветом перьев птицы марабу. Существовал еще один вид газа, название которого восходит к оперенью птиц. Это gaze à plumes: «Весьма в большом употреблении... видели одно такое платье, шитое по белому фону шелками вроде маленьких перьев, расположенных в виде султанов, — верхушками врозь. Газ сей чрезвычайно красив и в большом вкусе»[110].

Газ-рис ткали тоже из шелка-сырца, но нити при этом не скручивали, поэтому он отличался особой мягкостью.

Газ-иллюзион делали из столь тонкой пряжи, что он был практически прозрачен.

В 1832 году газета «Молва» поместила описание газа-кристалл: «Газ-кристалл может заменить газ Донна Мария, он даже превосходит его. Для самых нарядных бальных платьев употребляют его с атласными узорчатыми полосами»[111]. Упоминание об этом виде газа в русских источниках чрезвычайно важно для исследователей, так как в Европе появление газа-кристалл относят к 1852 году. Детальное описание такого газа, датированное 1852 годом, приводится в «Иллюстрированной энциклопедии моды»[112]. Возможно, речь идет о разных видах газа, так как прежнее название иногда переносилось на новый вид ткани, хотя они и не были тождественны друг другу.

Упомянутый «Молвой» газ «Донна Мария» был моден годом раньше, в 1831 году, и описан как «белый, затканный серебром»[113].

Газ-шамбери — «Для бальных платьев употребляют газ Шамбери; по белому полю цветные атласные полосы, точно ленты, а в промежутках некоторые вышивают цветочки цветными шелками, что делает сей газ еще более нарядным»[114]. Ровно тридцать лет спустя появился черный газ-шамбери, который рекомендовали для полутраура[115]. Однако в первой половине века он был только белого цвета. Смирнова-Россет, вспоминая о годах, проведенных в Екатерининском институте, сообщает о подарке императрицы ко дню ее именин: «23 утром пришел лакей меня поздравить с именинами и принес белую Gaz de Chambery на платье»[116].

Некоторые виды газа так и не приобрели русского названия. Например, Gaze Silphide — «название сего газа совершенно с ним сходно; материя эта чрезвычайно легкая и воздушная, она бывает столь различных цветов и так разнообразна, что нет возможности исчислить»[117].

Haze Céphise — «Трудно означить настоящий род этой новизны, которую все считают прелестною для вечеров. По затканному ветвистым узором полю разбросаны большие листы à jour, которые по своей легкости и прозрачности составляют прекрасную противоположность и разнообразие с самою тканью»[118].

Gaze Cezalma — «ткань легкая, совершенно новая и прелестная: можно надеяться, что ее много будут носить нынешнею зимою[119].

Как мы видим, «зимние одежды» персонажей повести Вельтмана — это отражение реалий моды того времени, не считавшейся с российским климатом. Очень близки газу по технике изготовления некоторые другие ткани, и прежде всего дымка. Название ее, скорее всего, связано с оптическими свойствами ткани — прозрачная воздушная материя. Этимологические словари не содержат никаких сведений на этот счет, а особенности производства ткани указывают на то, что ее можно считать разновидностью газа. Дымка первой половины XIX века чаще всего была светлых тонов. Осенью 1817-го — зимой 1818 года дымка встречается среди тканей, предназначенных для дорогих бальных нарядов: «Два платья были вышиты мелкими мушками или горошком серебряной битью, через ряд матовой и блестящей, а два другие с большими букетами по белой дымке»[120]. Во второй половине столетия дымка стала часто встречаться в выражениях — «траурная дымка», «креповая дымка». Речь идет о траурной повязке на шляпе или рукаве. Стало быть, предполагается черный цвет, потому что креповая дымка или траурный креп вовсе не означали технику производства, а только назначение предмета.

Гро...

В четвертом действии пьесы Островского «Свои люди — сочтемся» Олимпиада Самсоновна перечисляет свои новые наряды: «А вот считай: ...три атласных да три грогроновых — это тринадцать; гроденаплевых да гродафриковых семь — это двадцать...»

Для актрис, занятых в этой сцене, сам факт перечисления разнообразных тканей дает богатый материал для эмоциональной окраски происходящего. Ведь называемые ткани разного достоинства, разной стоимости, и Липочка и сваха одинаково осведомлены о престижности и цене упоминаемых вещей. Внутреннее торжество одной и зависть другой определяются уже названием материи. Современных эквивалентов называемых в пьесе тканей, за редким исключением, уже давно нет. В этом случае исполнительницам может помочь только точное знание исчезнувших реалий русского быта середины прошлого века.

Гро-, входящий в состав названия какой-либо ткани, означает, что исходным сырьем для нее являлся шелк. Грогрон считался наиболее дорогой шелковой материей, потому что для него требовались самые лучшие, не поврежденные коконы шелковичного червя, дающие максимально длинную нить. Качество пряжи позволяло добиться столь плотного кручения, что с грогроном не могла сравниться ни одна другая шелковая ткань. При этом вес штуки (так называли в старину рулон материи) грогрона был много меньше, чем у других тканей. Грогрон обычно делали гладкокрашеным, одноцветным.

Гроденапль был плотной однотонной тканью, названной по месту первоначального производства — города Неаполя в Италии. Его ткали из толстых, в несколько нитей, основы и утка, чем и добивались плотности довольно тонкой материи. Плотность способствовала тому, что из гроденапля делали мужские и женские головные уборы, верхнюю одежду и платья. В модных обзорах того времени сообщалось: «Гроденапль в большом употреблении: из него делают уборки на платья и зимние капоты для прогулки в экипаже»[121]

Гродафрик Олимпиады Самсоновны — тоже шелковая ткань. Можно предположить, что речь идет о так называемом африканском репсе, о котором писали, что он «весьма красив по разнообразию узоров и цвета»[122]. Для изготовления репса применяли шелковую, шерстяную и хлопчатобумажную пряжу, но толщина утка и основы была разной, поэтому на поверхности ткани образовывались рубчики. Шерстяной и хлопчатобумажный репс использовали в декоративных целях — мебельная обивка, занавески, пологи, а шелковый репс — для шитья женской и некоторых видов мужской одежды.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒