v Глава 20

v Глава 20

— Что такое? — открыв глаза, попыталась приподняться Кику.

— Очнулась, наконец? — спросил Тайга, подхватывая ослабевшее тело и укладывая девушку обратно в постель.

— Это моя комната? — взялась за голову матсутаке. — Ты ведь вел меня в лазарет… Почему я здесь?

— Я решил, что вид бесчувственного тела лидера — это не то, что может поднять боевой дух воинов, поэтому тайком принес тебя сюда.

— Через всю деревню?

— Пришлось идти дворами. Благо дело, ты весишь меньше ребенка. Я тайно позвал сюда лекаря, чтобы он осмотрел тебя.

— И что он сказал? — сквозь узкую щель закрытых ставней, девушка могла видеть только непроглядную темень.

— Хворь подцепила. Постоянные сражения, переживания, недостаток сна и переутомление. Ты буквально вымоталась, и твой организм ослаб. Лекарь посоветовал тебе пить это, чтобы сбить жар, — десятник протянул девушке чашу горячей жидкости. Попробовав ее, девушка чуть не поперхнулась.

— До чего горькая… — откашлялась она, сделав пару глотков.

— Ничего не поделаешь. Он сказал, что этот толченый корень целебного растения должен помочь. Нужно пить перед едой, а еще много спать, отдыхать и, когда жар спадет — сходить в баню и хорошенько помыться.

— Кику, вставай! — ворвалась в комнату Иошитаке. Одежда ее насквозь промокла, и на пол с нее капала вода.

— Что случилось? — резко поднялась сотница, отстранив Ямамото, попытавшегося ее остановить.

— Нет времени на разъяснения. Поднимай сотню или нам конец!

— Черт. Тайга, бери остальных десятников и поднимай отряд. Я скоро буду. Иоши, говори, пока я одеваюсь, — потянулась сотница за доспехами.

— Разведчики доложили, что приближаются мертвецы. Много, очень много. Я помню наш уговор и не стала бы просить тебя о помощи, но обстоятельства изменились, — мятежница прошла мимо сотницы и распахнула ставни, впустив в комнату ветер и холодные капли дождя. За окном шел ливень. — Порох отсырел. Раньше нам удавалось сдерживать их малым числом только благодаря разрывным стрелам.

— Похоже, трупы смекнули, что к чему, и собрали силы, чтобы напасть именно в тот момент, когда мы будем уязвимы, — облачившись в доспехи, Кику взяла катану и вышла за дверь.

— Откуда в этих гнилых головах завелись мозги? — негодовала Иошитаке, следуя за сотницей. — И что нам теперь делать? Может, отступим к крепости?

— Нет смысла. Там сидят одни трусы, от них мы помощи не дождемся, — открыв входную дверь, Кику заслонилась от бушующего ливня. — Льет как из ведра… Как он там сказал? Горячая баня, да? — сопротивляясь порывам ветра, матсутаке решительно поспешили к баррикадам, возле которых уже строилась сотня.

— Госпожа, сотня построена и готова к бою! — отчеканила Наритаке, завидев приближающуюся девушку.

— Хорошо. Ожидайте приказа, — забравшись вслед за Иошитаке на один из домов, Кику стала вглядываться в ночную тьму в поисках нечисти. Внезапно небосвод рассекла молния, на мгновение осветив деревню, поле перед ней и опушку леса. — Иоши, ты веришь в каких-нибудь богов? — расширились от ужаса глаза Кикутаке.

— Нет. Вера — это удел людей. Нам, матсутаке, приходится полагаться только на себя, — решительно произнесла разбойница, но руки у нее заметно дрожали.

— Что ж, в таком случае, придется поверить в меня, — возвышаясь на крыше здания, сотница обернулась и оглядела своих воинов. — Соратники мои! Врагов тьма, а между ними и селянами стоим только мы, но не смейте поддаваться отчаянию. Наша задача — защитить жителей, неважно, убьете вы врага или нет, главное не допустить прорыва в деревню. Сражаться будем звеньями, как я учила, не геройствуйте и держитесь ближе к соратникам. Помните: вся деревня рассчитывает на нас. Мы во что бы то ни стало должны одолеть нежить! — дождь хлестал сотницу по лицу, отбиваясь каплями от доспехов и одежды, пока она объясняла план сражения. Отдаленные раскаты грома доносились со стороны долины, и в свете озаряющих небеса молний силуэт Кикутаке вселял трепет в сердца подчиненных. — Рассредоточьтесь по баррикадам и на стенах. Не пропустите ни одного!

— Отличная речь, куколка! — хлопнул ее по спине десятник. — Боевой дух ты подняла, но что нам делать?

— Сражаться. У тебя есть предложения получше? — холодно посмотрела на десятника матсутаке. — Каэ-дзутсу еще не готовы, бомбы — тоже. Доспехи поношены, воины не обучены. И от врага мы укрываемся за телегами и крестьянскими домами. А с другой стороны: на нас идет армия оживших мертвецов, не знающих страха, боли, усталости и пощады, — оглядев поле между деревней и опушкой леса, произнесла сотница. Молнии озаряли его время от времени, освещая толпу нежити, набирающую скорость от опушки. — И отступать нам некуда. Остается только одно — держаться до последнего. Ты со мной?

— Ну, конечно, — медленно обнажив катану, ухмыльнулся десятник. — Что, еще не доводилось видеть, как я орудую мечом?

— С радостью посмотрю, — сверкнув лезвием своей, ответила Кику. — Начинается! Защитники — поднять щиты, остальные — яри к бою! — с крыши, в тусклом свете фонарей, укрытых от дождя, Кикутаке ясно видела, как первая волна бегущих по полю мертвецов напоролась на копья матсутаке. Расположившись на телегах, они отбрасывали наступающих, заставляя первые ряды трупов мешать вторым и третьим. Неслаженная толпа нападавших разбивалась о строй защитников, словно волны о скалы, но копья и щиты не могли убить бессмертных. Даже упав, проткнутые несколькими яри, они поднимались вновь и бросались в атаку. — Похоже, баррикады еще держатся, — задумчиво произнесла сотница.

— Кику, эти твари лезут на стены! — крикнула Иоши, отсекая копьем руку одного из трупов, карабкающихся по стене. Тот потерял опору и рухнул вниз, на другого мертвеца.

— Не давайте им забраться! Сталкивайте их с домов! — крикнула матсутаке. Перехватив меч двумя руками, она пронзила другого противника и сбросила его вниз.

— Кику, берегись! — толкнув ее в сторону, Тайга скрестил клинки с трупом, одним прыжком залетевшим на крышу дома. — Да как он может быть таким сильным?! — несмотря на неудобное положение, нежить теснила самурая, буквально продавливая его.

— Я помогу, — ловко нырнув под руку десятника, девушка отрубила мертвецу ногу, отчего он рухнул на одно колено. Двое матсутаке с яри тут же сбросили его вниз. — Проклятье, — воткнув меч в крышу, сотница оперлась на него всем телом. Несмотря на холодный дождь, ей было невыносимо жарко. — «Дыхание сбилось и голова кругом…» — справа послышался свист летящих стрел. Две из них вонзились в щит, загородивший сотницу от врагов.

— Госпожа, вы в порядке? — взволнованно спросил заслонивший ее матсутаке.

— Более чем, — через силу выпрямилась сотница.

— Они прорываются через здание! — крикнул самурай, возле центральной баррикады. Оглянувшись, Кику увидела, как несколько мертвецов проломили заколоченные ставни, и устремились в брешь. — Иоши, за мной, — окликнула она бывшую соратницу и побежала по крышам зданий к месту прорыва. — Сколько селян живет в том доме?

— Ни одного. Мы отвели приграничные здания под гарнизон, — на ходу срубив копьем голову одной из лезущих на крышу тварей, ответила матсутаке.

— Хорошо, — спрыгнув на телегу служащую укреплением для обороняющихся матсутаке, сотница широким ударом катаны разрубила мертвого самурая, повалившего щитоносца. — Вставай! Поднять щиты, живо! — скомандовала сотница и, схватив Иоши за рукав, прижала к себе. Не меньше десятка стрел вонзились в щиты и доски телеги. Несколько угодили в напирающих мертвецов, которые этого даже не заметили, несколько проткнули мечника, не успевшего укрыться за телегой. — В атаку! — косым ударом полоснув перевалившегося через баррикаду монстра, Кику пинком отправила его обратно.

— Меня подожди, — вонзив в другое отродье свой яри, Иоши резко потянула вправо, позволяя мечнику неподалеку перерубить ему хребет.

— Скорее! — подпрыгнула Кикутаке и, используя тело мертвеца как трамплин, запрыгнула на крышу.

— Чертова лягушка, я тебе покажу! Поднять щиты! — крикнула Иоши. Как только ближайший защитник выполнил приказ, запрыгнула на шит и, воспользовавшись яри как шестом, перемахнула вслед за сотницей.

— Вот и брешь, — пробежав по крыше дома, мимо сражающихся звеньев, выдохнула Кикутаке. — Смотри, прорвавшуюся нежить окружили матсутаке, — указала она на плотный строй защитников во главе с Наритаке. За их спинами стояли копейщики, сдерживающие тварей. — Иоши, разделимся: ты — налево, я — направо, — крикнула сотница и спрыгнула с внешней стороны стены так, что выбитое окно осталось прямо за ее спиной.

— Ты совсем спятила! — крикнула ей вслед мятежница.

— Просто перебей монстров внутри, а я не дам залезть новым. Как заделаешь брешь, выручай меня, — приказала Кику и, рванув вперед, скрестила мечи с ближайшим чудовищем.

— Чтоб тебя, дура, — спрыгнув в другую сторону, разбойница широко взмахнула копьем, разрубив двух ссохшихся покойников пополам. — Это всего лишь безмозглые мешки с костями, прикончите их! — заразившись ее пылом, матсутаке с боевым кличем ринулись в атаку.

«Тайга… — тяжело дыша, подумала сотница. — Как же ты все-таки прав, — она стояла неподвижно, не спуская глаз с приближающейся нежити. — Я слишком много на себя беру. Прыгать сюда было дурацкой идеей… — стоило одному из скелетов дернуться для атаки, как Кику резко ушла в сторону и полоснула толстого гниющего покойника, опорожнив его внутренности на промокшую от дождя землю. Затем пнула потерявшего равновесия врага и едва успела увернуться от удара третьего. Снова замерев на месте, Кику внимательно следила за противниками. — Я знаю, что вы умеете думать и понимать друг друга без слов, я вижу это по вашим слаженным движениям, гнилые отбросы… — вернув катану в ножны, матсутаке подала корпус вперед и напрягла каждую мышцу в своем ослабевшем теле. — Еще немного… Подойди еще немного, я же такая беззащитная, ну же… — дождь хлестал вовсю, но шляпка и шлем защищали ее лицо, не давая воде заслонить обзор. — Сейчас! — три покойника, словно по команде бросились на нее с разных сторон, но их ржавые мечи и копья лишь пронзили пустое место, где мгновение назад стояла матсутаке. Она тут же очутилась над их головами, но в этот момент нутром почувствовала приближение опасности. — Черт, сверху! — пнув одного из мертвецов по голове, девушка развернулась в воздухе. Как раз в тот момент, когда над ней возник силуэт длинного жилистого воителя. От него смердело, а глаза светились зеленым. Издав утробный вой, он опустил на девушку двуручный клинок, однако, в последний момент отклонив его меч правее себя, сотница вонзила катану поперек его шеи и, провернувшись вместе с монстром, обезглавила его в падении. Два тела рухнули прямо на мертвецов, свалившихся словно марионетки, потерявшие свои нити. — Неужели ты думал, что я попадусь на это? — усмехнулась матсутаке, с трудом поднимаясь над кучей гниющих тел. — Голова кружится… — пошатнувшись, она огляделась и поняла, что ближайшие тела лежат без движения, в то время как нежить вокруг продолжает напирать на баррикады. Ее грудь резко пронзила боль и, закашлявшись, матсутаке согнулась пополам. — Мое тело еще слишком плохо натренировано, для таких приемов… Иоши, чего же ты так долго?» — устало улыбнулась Кикутаке, когда перед ней возникли три высокие тени. — А вас не так уж и трудно отличить от обычных покойников, — крикнула им девушка, глядя как вокруг поднимаются только что рухнувшие трупы. — «Может Иоши решила отомстить за свой глаз и просто бросила меня… Что ж, я это заслужила».

— А тебя не так уж трудно отличить от обычных матсутаке, — послышался в ответ гортанный звук. — Это уже второе умертвие на твоем счету — не просто случайность.

— Кто ты такой? Что тебе нужно? Зачем нападаешь на жителей? — гневно выпалила воительница, выставив перед собой клинок.

— Тянешь время. Только что ты сражалась точно так же: не делая лишних движений, экономя силы. Совсем выдохлась? — зловеще засмеялось умертвие. — Хорошо, я тебе подыграю и даже отвечу на один твой вопрос, но только один. Задавай с умом.

— Где ты прячешься? — с вызовом бросила Кику. Глаза умертвия сверкнули во тьме, а сгнившее лицо расплылось в некоем подобии улыбки, больше напоминающим оскал.

— Мне нравится твой настрой, смертная. Планируешь не только пережить эту ночь, но и добраться до меня, как смело… Глупо, но смело. Я так хотел проверить свои силы в бою с этим народом, но люди меня разочаровали. Такие слабые, такие трусливые, попрятались за высокими стенами, как будто от этого будет толк. Я мог бы их раздавить сегодня же, но в этом не будет никакого смысла. Другое дело ты: идея с крюками была очень занятной, хвалю за находчивость. А теперь я прихожу и встречаю целую армию, отбивающую атаки моей бессмертной рати. Что же еще ты мне покажешь?

— Скоро узнаешь, когда я постучусь в твои ворота и покажу все, на что способна Империя!

— Как дерзко. Пусть вы и ушли в глухую оборону, пусть даже продержались до сих пор, рано или поздно силы оставят вас, а мои воины усталости не знают. Не хочешь сдаться? Я с радостью приму такого воина в свои ряды, — протянуло руку умертвие.

— Еще чего! Чтобы стать таким же мерзким отродьем, как ты? — бросившись вперед, Кику отсекла его кисть и, нырнув вправо, подпрыгнула и полоснула следующего вдоль сгнившего торса. Несмотря на разрубленную ключицу и раскрывшуюся грудную клетку, мертвец наотмашь ударил ее яблоком гарды. Отлетев в сторону, Кику закашлялась от попавшей в рот и нос воды, которой вокруг было уже по щиколотку.

— Так не терпится умереть? Ты ведь понимаешь, что после смерти все равно присоединишься к моей армии? — наблюдая, как девушка отплевывается и поднимается на локтях, чудовище повернуло голову на бок.

— Кику, ты чего разлеглась тут?! — перед девушкой с крыши приземлилась Иоши и два звена матсутаке, окружив ее кольцом. — Мы заделали дыру, осталось только убраться отсюда.

— Одноглазая ведьма, ты тоже скоро станешь моей слугой, — оскалилось умертвие. — Своей магией ты уничтожила немало моих воинов, но во время дождя оказалась бессильна. А жаль, мне было очень весело. Хотя, по правде, твои победы ничего не значат. Здешние земли полны курганов и захоронений, так что, сколько бы вы ни убили, я подниму еще и еще.

— Сгинь, нечисть! — бросилась вперед Иоши, но, даже не пытаясь уклониться от ее удара, умертвие схватило пронзившую его насквозь матсутаке за руку и занесло меч для удара. Клинок наполовину вошел в растрескавшийся щит, вовремя поставленный одним из защитников.

— Надоела, — отбросив матсутаке ногой, умертвие выдернуло из щита свой меч и переломило им торчащее из торса копье. При этом мертвецы вокруг бросились на матсутаке. Не обращая внимания на колотые и рубленые раны, они схватили их и мгновенно прижали к земле.

— Чертов монстр… — оперевшись на катану, с трудом поднялась Кику. — Я прикончу тебя, чего бы мне это не стоило, — мгновенно сорвавшись с места, она разрубила чудовище надвое.

— Фугнис прамиум! — раздался голос из темноты, и тело перед Кикутаке вдруг взорвалось, озарив все поле битвы пламенем. Отлетев назад, девушка упала в грязь и, перекувыркнувшись, встала на четвереньки.

«Что это было…» — хватая ртом воздух, который выбило из легких взрывом, Кику ошарашенно огляделась по сторонам. В этот момент несколько трупов подняли сотницу за руки и поднесли ко второму умертвию.

— Я могу призвать тебя в свою армию прямо сейчас, — взяв ее за подбородок, произнес мертвец. — Мне по душе твоя находчивость, твои навыки и твои глаза. Решимость сражаться до конца и больше. Просто превосходно! Но я подожду, пока ты сама не решишь присоединиться ко мне. Сегодня мы отступим, — слегка повернув ее голову, он показал, как нежить отходит от баррикад к лесу и как отпускают ее союзников. — Но только сегодня. Надеюсь, в следующий раз ты покажешь мне больше. Развесели меня как следует, отважная матсутаке, — девушка почувствовала, как холодная хватка костлявых рук ослабела. Не в силах удержаться на ногах она рухнула в лужу, расплескав дождевую воду и грязь.

— Ты заплатишь за свое высокомерие, — из последних сил прошептала она.

***

— Такеши… — в бреду повторяла сотница. — Не оставляй… Меня…

— Тише, тише, моя госпожа, — гладил ее по плечу Ямамото, оглядывая других спящих раненых. — Скоро мы будем на месте, — налетев на придорожный камень, повозка качнулась, и, потеряв равновесие, десятник упал рядом с Кику. — Проклятье, — прошептал он, потирая ушибленную голову. Затем попытался встать, но понял, что девушка держит его за ворот рубахи. — Эй, ты, наконец, очнулась, куколка?

— Не уходи, еще так рано… — не открывая глаз, проурчала она.

— Не уйду, — с тоской взглянув на матсутаке, Тайга положил руку ей на голову и ласково потрепал, отчего девушка расцвела в милейшей улыбке.

— Ты чем тут занимаешься, человек? — отодвинув покрывало повозки, сощурилась Иоши. Она смотрела на него сверху вниз, и каждый мускул ее лица выражал невыносимое презрение, от которого самурай лишь невесело усмехнулся. — Пристаешь к спящей девушке?

— И в мыслях не было, — мягко высвободившись из хватки госпожи, поднялся десятник. — Просто кто-то не следит за дорогой, и от очередной встряски я неудачно упал.

— Так ли «неудачно»? — фыркнула мятежница.

— Лучше скажи, — выбравшись через брешь в покрывале, Ямамото уселся на козлах рядом с Иоши, сжимающей поводья. — Как так вышло, что моя госпожа приняла помощь от мятежницы? — молниеносно выхватив из сапога мясной нож, разбойница приставила его к горлу Ямамото.

— Как ты узнал, имперец? Одежда? Слухи? Разведка?

— Кику сказала, — расслабленно ответил десятник. — Можешь опустить клинок. Я подчиняюсь своему командиру, и раз уж она решила, что ты полезный союзник, — значит, так оно и есть.

— Похвальная преданность, самурай, — в полголоса прошипела матсутаке, не опуская ножа. — Вот только не смей пускать мне пыль в глаза. Ты человек, а мятежники ведут войну с твоим видом и народом. Я ни за что не поверю, что ты просто смиришься с этим.

— Думаю, тебе уже известны мои мотивы, — скосился на спящую госпожу Ямамото. — Я не враг тебе, пока она не прикажет обратного. И все же, честности ради, позволь повторить вопрос: как так получилось?

— Я не обязана тебе отвечать, — убрав нож в сапог, она потянула поводья левее, чтобы лошади вернулись в колею.

— Да брось. Ты обо мне знаешь даже слишком много, я же не знаю о тебе ничего, — развел руками десятник. — Я ни за что не поверю, что Кику предаст свою родину без причины.

— Думаю о ее мотивах, тебе лучше расспросить ее саму. Я же скажу только то, что раньше мы сражались бок о бок, а однажды она меня чуть не прикончила… — нахмурившись, дотронулась до повязки на лице Иоши. — Если подумать, у нас довольно сложные отношения, но я уважаю ее, а она— меня. Мы сработаемся.

— И что, ты не думала ей отомстить?

— Думала, прошлой ночью у меня даже был неплохой шанс. Но я искренне верю, что у нее получится противостоять этим тварям, а еще, я не знаю, как это назвать, может, предчувствием… Я думаю, скоро она перейдет в наши ряды. Что тогда будешь делать, имперец?

— Перейду вместе с ней, даже задумываться не стану. То, что в твоей деревне остались люди, то, что твои матсутаке ночи напролет защищают всех жителей без исключения, говорит о том, что мы вполне можем сосуществовать вместе. Ты врешь самой себе, говоря, что сражаешься с людьми. Нет, Иоши, ты сражаешься с Империей, ее устройством, законами и устоями.

— Знаешь, я тоже вчера думала, как легко тебе было бы меня предать и оставить в окружении этих тварей, — показалась из повозки заспанная голова сотницы. — И я благодарна, что снова оказалась не права на твой счет.

— Снова? — переспросила Иошитаке.

— Ну, помнишь тот случай, когда Аратаке пробрался на склад с едой? Ты сказала, что это ты подговорила его. Я тогда искренне поверила в это…

— А, да нет, это действительно я сделала. Понятия не имею, почему Рюдзо притворился, что это неправда. Может, чтобы не нарушать духа соратников?

— Что?! И ты все это время молчала? А, впрочем, ладно, что было — то было, — неловко переступив через козлы, Кику уселась слева от мятежницы. — Лучше скажите: куда мы едем?

— После сражения тебе стало хуже, лихорадило всю ночь, — начал Тайга.— Я расспросил старосту, нет ли тут поблизости чего-то, что могло бы тебе помочь, и она рассказала о целебном источнике на холме. Вот к нему-то мы и едем.

— Я решила отвезти туда всех наших раненых. После ночного боя их у нас еще две телеги, — указала Иоши большим пальцем назад. Обернувшись, Кику увидела, что они едут настоящим обозом.

— Не думаю, что это решит всех наших проблем, но лучше попробовать что-то, чем сидеть без дела, — согласилась сотница. — Тайга, во время ливня наш костер для обжига не пострадал?

— Нет, я проверил перед уходом: навес защитил его от ветра и дождя.

— А вот порох отсырел весь. Мы сейчас абсолютно беззащитны, — не отпуская поводьев, развела руками Иоши.

— И это еще одна причина, по которой мы едем к источнику, — развернув карту старосты, Тайга указал на небольшую отметку, сделанную совсем недавно. — Земля вокруг источников, гейзеров и вулканов содержит в себе нужную нам серу, так что нашим раненым придется немного поработать.

— А остальная сотня чем занимается?

— Я отправил несколько человек собирать компост и уголь, остальные тренируется. Вчера твоя формация со звеньями показала себя весьма и весьма не дурно. Шесть матсутаке мы потеряли убитыми, двадцать три, включая тебя — ранеными.

— Однако, мы живы. Это можно считать победой… — задумчиво пробормотала сотница.

— Я только так и не понял, почему нежить внезапно отступила?

— Ими руководит что-то отличное от жажды убийства или завоевания. Если подумать, и без нашего участия они не стремились уничтожить население провинции полностью, — выехав на ровный участок, Иошитаке подстегнула лошадей.

— Он говорил о том, что хочет проверить свои силы и что со слабым противником ему попросту неинтересно сражаться. Черт, тот, кто за этим стоит, просто играет с нами, как кошка с мышкой! Если мы не улучшим свои войска, следующая битва станет для нас последней, — мрачно облокотилась на колени раненая матсутаке.

— Эй, девчонки, выше нос, — усмехнулся десятник, сворачивая карту и поднимаясь на ноги. — Вот и источник, — указал он на поднимающийся впереди пар. — Добудем серу и отдохнем, как следует. Иоши, заворачивай — остановимся здесь.

— Не спеши, самурай, — матсутаке подала сигнал и натянула поводья, заставляя лошадей идти по кругу. Повозки за ней повторили маневр, окружая небольшую поляну. — Тише, тише, — остановив лошадей, она спрыгнула с козлов и, взяв несколько дощечек, подоткнула их под колеса, зафиксировав повозку. — Должна же я показать, чем мы вчера весь день занимались, — Народ, поднимайтесь, мне нужно место, — выгнав раненых из повозки, она потянула за щеколды и откинула стенку, обращенную внутрь круга на землю, так что теперь она служила подобием трапа для быстрого подъема на повозку. Затем с помощью специальных задвижек, откинула верхнюю половину внешней стенки и крышу, загородив ими колеса. — Теперь наши повозки представляют собой крепости на колесах, которые можно быстро развернуть в небольшие укрепления. Поставив их полукругом, мы усилим защиту лагеря извне.

— Выглядит по-настоящему впечатляюще. Возможно, мы сможем развертывать такие крепости прямо посреди сражения, занимая новую позицию! — изумилась Кикутаке.

— Пара пустяков, — скрестив руки на груди, отвернулась Иоши. — Мы и раньше использовали повозки как укрытия. Я лишь развила эту идею.

— Жаль только, что сейчас это бесполезно. Без аркебуз и каэ-дзутсу, мы для них — легкая добыча.

— Тайга, ты же сам сказал не вешать нос, — упрекнула его Кикутаке. — Вчерашний бой ясно дал понять, что просто так они нас убивать не намерены. А это значит, что у нас есть время восстановить силы. Так, народ, кирки в руки и вперед, — крикнула сотница выбиравшимся из повозок подчиненным. Мы должны забить все свободное место серой, которой здесь полно, — ударив киркой по ближайшему камню, она отколола куски желтоватой породы.

— Слушаемся, — склонились матсутаке и принялись за работу. Копать было тяжело, все тело у Кикутаке ныло и просило пощады, однако к тому моменту, как солнце достигло зенита, матсутаке погрузили в повозку последнюю бочку с желтым песком и камнями.

— Отлично, — смахнув пот со лба, выдохнула сотница. — Теперь всем мыться и в источник. Надеюсь, он действительно целебный, иначе выносить меня из него придется вперед ногами, — среди камней и гравия было несколько источников, настолько горячих, что от них шел пар, несмотря на теплую погоду. — Видите вон ту скалу? — указала она на груду камней между двумя большими источниками. — Она будет естественной перегородкой. Девушки — направо, мужчины — налево. Тайга, если задумаешь подглядывать, помни: катана при мне.

— Почему сразу я?

— Так тебе и надо, охальник, — смерив его презрительным взглядом, съязвила мятежница.

— Идем, — не выпуская меч из рук, начала развязывать пояс Кику. — Сначала вымойся, — остановила она соратницу, скидывая с себя одежду. Затем, взяв небольшую принесенную с собой бадью, она набрала горячей воды и медленно вылила на себя так, чтобы грязь не попала в источник.

— Так ты не отмоешься, — выхватив из рук сотницы бадью, Иоши набрала еще воды и начала медленно выливать на нее. — Подставь грудь и растирай руками, как в бане. Быстрее вода не бесконечная, и ниже спины тоже.

— Эй, вы можете мыться немного тише? — донеслось с другой стороны скалы. — У некоторых тут из-за вас швы разошлись! Черт, держись, я принесу бинты…

— Ну что за клоун, — смущенно отвела взгляд Кику и, прикрыв грудь рукой, скользнула в источник. — О боже, какое блаженство, — нечаянно сорвавшийся с ее губ стон, вызвал приглушенный крик боли с другой стороны. Вода была обжигающе горячей, расслабляющей. Матсутаке будто растворялась в ней, вдыхая солоноватую испарину.

— Проклятье, Кику, я думала, ты пошутила про катану, — ухмыльнулась Иошитаке, развалившись в источнике рядом с сотницей. — А что это у тебя на груди? — уже более тревожно спросила она, придвинувшись к соратнице.

— Долгая история, — дотронувшись до шрама под ключицей, ушла от ответа матсутаке. — Одно скажу: катану я ношу с собой не из-за Тайги.

— Да что этот Рюдзо о себе возомнил? — наполнилось гневом лицо одноглазой воительницы.

— Это не он, — прикрыла шрам Кику. — Свои же сородичи, узнав, что я буду их десятником. Не только в людях есть тьма, зависть и жестокость. Мир, за который ты борешься, — лишь грезы, Иоши. В действительности же когда Империя падет, матсутаке сами воздвигнут на ее месте новую. Лица и титулы сменятся, но всегда будут угнетатели и угнетенные.

— Чушь, кто ты такая, чтобы судить о таких вещах? — ударила кулаком по воде мятежница. — Даже если будут те, кто захотят взять власть в свои руки, мы сможем помешать им. Сможем сдержать и потушить пламя войны до того, как оно разгорится вновь.

— И тогда ты сама станешь тем самым угнетателем. Займешь место на вершине, не подпуская никого близко. Вечно боясь, что тебя свергнут, как и Императора.

— Замкнутый круг, — бессильно вздохнула Иоши, опустившись в воду по самую шею. — Тебя послушать, так весь мятеж с самого начала не имеет смысла.

— Это не совсем так. Просто идеи мятежников имеют свои слабые стороны, подводные камни и не продуманные последствия, — подбодрила ее сотница. — Возможно, если изменить цели и направление восстания, из него и сложится что-то дельное, но это слишком рискованно. Я имею ввиду, что свергнув правительство, ты серьезно ослабишь саму Империю, ее устройство и единство. Найдется немало охотников растерзать эту неуправляемую тушу. Те же орки с южных границ, гоблины с запада. О нежити я вообще молчу.

— Мы слабы, ужасно слабы. У нас нет денег, нет оружия, нет людей, и народ не верит, что мы идем спасти их из-под гнета. Если бы не война с орками, восстание было бы уже давно подавлено. И ты была бы в первых рядах среди тех, кто своим мечом режет корни зарождающейся свободы, — ткнула соратницу в грудь Иоши. — Я не знаю, к чему приведет мятеж. Может, все просто закончится петлей на моей шее под улюлюканье народа, за который я сражаюсь. Может, мы победим, и бесконечный хаос охватит все эти земли, заставив меня не раз пожалеть о своем выборе. Но одно я знаю точно: даже если я сдамся, оставлю все как есть, матсутаке все равно рано или поздно восстанут, потому что все хотят жить свободно. Лишь когда они поймут, что они рабы… Увидят, наконец, кандалы на своих руках, тогда они возьмутся за оружие. Мы победим в тот момент, когда матсутаке прозреют.

— Вот только есть одно «но». Они умирают раньше, чем успевают по-настоящему открыть глаза, — улыбнулась Кикутаке. — Мне потребовалось увидеть смерть всех моих соратников, чтобы прозреть. Сама я в этот момент выжила лишь чудом, и тем не менее я не решусь подвергать Империю опасности. Ведь если во время мятежа сюда нагрянут орки, все, за что вы сражаетесь, сгорит в костре сложенном из тел тех, кого вы защищаете.

— Я боюсь этого не меньше твоего, но кто сказал, что Империя так нерушима? Кто возвел ее силу в Абсолют? — Иоши приблизилась к лицу Кику так, что почти коснулась ее кончиком носа. — Что, если Империя с ее текущим укладом не выстоит против орков? Что, если лишь восстание может привести ее к тому процветающему величию, которое позволит защитить ее народ от опасности быть порабощенными другими расами?

— Сейчас война ведется на землях орков — стало быть, Империя выигрывает.

— И долго ли так будет продолжаться?

— Гадать об этом бесполезно. У нас с тобой есть глаза, но мы не правители. Всю картину можно увидеть только с трона.

— В любом случае, сейчас у нас есть более насущные проблемы, — отстранившись, мятежница улеглась обратно.

— Да. Сейчас есть только мы, источник и несколько бочек серы, которые мы превратим в порох.

— Именно. Сначала выживем, затем выжжем эту чертову нежить, а уже потом подумаем, что делать дальше.

— Кстати о пламени: как думаешь, что произошло вчера ночью? Когда я прикончила то, как оно выразилось, «умертвие», — задумалась Кикутаке.

— Которое еще бабахнуло так сильно? Не знаю, может, они внутрь порох заложили? — с хрустом потянув шею, мятежница слегка застонала от удовольствия.

— Не думаю, скорее еще одна форма колдовства. Не смотри на меня так. А как иначе объяснить поднимающихся из могил покойников и взрывающихся ни с того ни с сего скелетов?

— Значит, наш враг повелевает не только мертвыми, но и огнем. Черт, еще одна заноза в заднице, — нахмурилась Иоши. — Впрочем, ладно, об этом позже. Я уже не могу думать, в этой воде слишком приятно… — растеклась она в источнике.

— И правда, мне совсем не больно, — взглянула на свои руки сотница. — Прекрасно себя чувствую. Как закончим с нежитью, надо будет сюда вернуться, — поднявшись, она глубоко вздохнула. — Сотня! Заканчиваем купаться, — взяв кусок ткани, она начала вытираться.

— Эх, Кику, не умеешь ты расслабляться, — расстроенно проворчала Иоши, но послушно встала за соратницей.

Собравшись и свернув повозки-укрепления, отряд двинулся в обратный путь.

— Как себя чувствуешь, куколка? Заглянув в повозку, спросил Ямамото.

— Словно вновь в грибнице оказалась, — довольно проурчала сотница. — Этот источник действительно творит чудеса. Даже раненые самураи стали лучше себя чувствовать.

— Это отличные новости. Чем скорее они встанут в строй — тем больше у нас шансов на победу, — улыбнулся Тайга.

— Да тебе просто лень следить за двумя десятками матсутаке, жалкий человек. Я, в отличие от тебя, веду сорок и не жалуюсь, — съязвила Иоши.

— Вообще-то еще неделю назад я управлял сотней.

— Так, успокойтесь, — хлопнула в ладоши Кику. — А то я уже почти вижу молнии, сверкающие между вами. Между прочим, мы уже почти приехали, — указала она на медленно поднимающийся дымок впереди. — Иоши, пусти лошадей быстрее, солнце уже садится, а я жутко проголодалась.

— Еще бы, весь день не есть. Мы хотя бы позавтракали.

— И чья это вина? Ведь это ты должен был позаботиться о еде! Командир сотни, чтоб тебя…

— Да будет вам, а ну прекратили собачиться! — прикрикнула на них сотница. — А это еще что? Они приветствуют нас? — указала она на жителей деревни. Те, завидев приближающиеся повозки, начали выходить из своих домов и приветственно махать им руками. У некоторых в руках были цветы, и жители кидали их под колеса телеги.

— Ого, а они нас прямо как героев встречают… — почесала затылок мятежница. — Не ожидала такого.

— Что ж, так не обманем их ожиданий! — воспылал Тайга, поставив одну ногу на козлы. — Вперед к хлеву!

— Иоши, покажи, как превратить стенку повозки в трап.

— Да тут все просто, — остановив повозку возле большого здания для скота, одноглазая разбойница запрыгнула внутрь и, оттянув пару шпингалетов, толкнула стенку в сторону. Протяжно скрипнувшая деревянная стена со стуком опустилась на землю, подняв придорожную пыль.

— Отлично. Матсутаке, выгружайте бочки с серой. Тайга, вон там, у стенки хлева, это то, что я думаю?

— Да, я уже проверил, — улыбнулся десятник. — Все, как я и просил: компост и древесный уголь. Единственное что, вот посмотри, — он подвел сотницу к одной из бочек. — Матсутаке говорят, что это было в верхнем слое земли под хлевом. Вроде как песок, но белый и рассыпчатый как труха. Есть подозрение, что это перегнивший компост, поэтому они и его собрали. Думаю, ничего страшного не будет, если мы попробуем намешать порох из него.

— В любом случае, мы ничего не теряем. Несите остальные ингредиенты и ступу с чашей, — отсыпав все в тех же пропорциях серу, уголь и белые струпья, Кикутаке тщательно их перемолола и размешала. — Хм, по запаху не отличается от того, что мы делали раньше. Похоже, мы действительно сможем заменить компост этим белым песком.

— Зачем гадать, рассыпь да подожги, — взяв пару камешков кремния, загорелась Иоши.

— Давай, — высыпав тонкую дорожку, отошла Кику.

— Госпожа, а правильно ли было показывать мятежнице формулу столь опасного порошка? — шепнул ей Тайга, стоя в нескольких шагах от Иошитаке. — Неизвестно, как она использует это знание, и какой ущерб Империи это нанесет.

— Забудь. У пороха не так много ингредиентов, я думаю, она бы уже и сама… — Кику осеклась, увидев, как ярко вспыхнула просыпанная ей дорожка.

— Получилось! — расплывшись в улыбке, развернулась мятежница. Бровь ее дымилась, а на щеках была сажа, но выражение безудержного восторга не оставляло места для сомнений. — Это настоящий порох!

— Наконец-то! — оскалилась Кику. — Тайга, скорее в кузницу, — тут, разразившись жутким рыком, ее внезапно перебил собственный желудок.

— Все-таки лучше сначала поесть, — улыбнулся десятник. — Я прослежу, чтобы все эти ингредиенты смешали в порох, а вы идите.

— Не задерживайся, — бросила через плечо сотница. Устоять перед терпким мясным ароматом, равномерным покрывалом укрывшим деревню, она не могла.

— По случаю вчерашней победы селяне решили устроить праздник. Ох, знай они, как близко были к смерти, — сейчас дрожали бы по подвалам.

— Но ты, разумеется, не стала развенчивать миф о нашей славной победе? — вскинула бровь сотница.

— А смысл? Боевой дух — это все что у нас сейчас есть. Воинам необходим хороший настрой. А когда у нас будет порох и оружие — все заблуждение просто превратится в правду. А вот и еда! — загорелась мятежница, глядя на обжариваемого на вертеле ягненка.

— Как же я соскучилась по мясу, — откусывая здоровенный кусок, промурчала Кику. Нужно будет выделить три-четыре матсутаке, чтобы учились готовить у слуг старосты. В походе у нас должны быть повара, которые обеспечат сотню горячим обедом.

— А у меня в отряде все умеют готовить, — указала на ужинающих ополченцев Иошитаке. — Никогда не знаешь, как обернутся дела, вдруг пять-десять бойцов отобьются от остальных? Добыть мясо они смогут, а освежевать и приготовить, как следует — нет.

— Да что там готовить? — приятел<

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 192021 22 Следующая ⇒