v Глава 5

v Глава 5

Алира не помнила, сколько они уже идут. Равнины сменялись холмами, поднимаясь ранним утром они начинали идти, а с заходом солнца без сил падали на землю и засыпали, прижимаясь друг к другу, чтобы не замерзнуть. Иногда они находили в траве съедобные ягоды, а в оврагах проточные ручьи, позволяющие ненадолго утолить жажду и голод.

— Илай, ты видишь то же, что и я? — спросила Алира, указывая на тонкую серую струйку, медленно поднимающуюся из-за холма.

— Там лагерь? — спросил высокий щуплый матсутаке, приглядываясь.

— Вдруг это гоблины?

— Или те странные существа, что напали на них в деревне?

— Тихо. Если это лагерь зеленокожих, то нам лучше держаться подальше, — скрестила руки на груди Алира.

— А если нет? Вдруг это наши собратья, тогда они нам помогут, — возразил Илай.

— Сперва, подберемся ближе, — пригнувшись, Алира трусцой побежала в сторону дыма. Вскоре скрытые в высокой траве гриболюди смогли как следует рассмотреть его источник.

— Это деревня не похожа на ту, в которой нас держали, дома выше и выглядят по-другому, — прошептал Илай, отодвинув часть куста.

— Посмотри, это не гоблины! Они похожи на нас, только без шляпок, — изумилась Алира, трогая свою голову.

— И кожа у них другая, желто-розовая…

— Эска, осторожно! — шикнула Алира, одергивая неосторожно приподнявшуюся подругу.

— Медленно повернитесь! Так, чтобы я видел ваши руки! — громко прозвучал грубый голос у них за спиной. Подпрыгнув от неожиданности, они разом повернулись. Позади гриболюдей стояли два человека в простых бежевых рубахах и коротких светло коричневых штанах, повязанных кушаком. Один из них нацелил на Алиру натянутый лук, второй держал наготове крестьянскую косу.

— Грибы?! Что за чертовщина? — выпучил глаза человек с косой.

— Кто вы такие? И откуда вы пришли? Отвечай! — сильнее натянув тетиву, крикнул первый.

— Мы… эм… — замялась Эска, глядя на сородичей.

— Мы пришли из леса, оттуда, — указала на запад Алира. — гоблины держали нас в плену, но нам удалось сбежать, и теперь ищем место, где могли бы жить без страха. Они истребили все наше племя и сожрали одного за другим. Вы тоже хотите убить нас? — ее тон был спокойным, руки больше не дрожали, а дыхание было ровным. Глядя в ее мертвые, безразличные глаза, человек с луком несколько замялся.

— Нет, нет… наверное… Кен, позови старейшину, а вам придется пойти со мной. И без глупостей, этим луком я могу сразить птицу с полусотни шагов.

Алира с сородичами шли впереди, а лучник, не ослабляя тетивы, подгонял их сзади прямиком в деревню, которая представляла собой семь дворов, огражденных заборами по три — четыре дома в каждом. Ступая по протоптанной грунтовой дороге, Эска и Илай с любопытством рассматривали деревянные крыши с аккуратно уложенными на них камнями и небольшие навесы над каждым забором, позволяющие укрыться от дождя. Иногда они проходили мимо деревянных ворот, ведущих во дворы, сквозь слегка приоткрытые щели которых, выглядывали люди. Ловя взгляды гриболюдей, они тут же прятались и захлопывали ставни.

— Они боятся нас? — спросила Эска через плечо.

— Еще бы. Мы ни разу не видели, чтобы матсутаке разговаривали или ходили на двух ногах как люди.

— Матсутаке? — непонимающе переспросила Алира.

— Матсутаке, — подтвердил старик, отворяя ворота одного из дворов. — Вот, — он достал из-за пазухи небольшой гриб. — Это матсутаке, совсем как вы, но как видите, он поменьше, не говорит, и ног и рук у него нет. Тору, можешь уже опустить свой лук, посмотри на них: уставшие, измученные, без оружия, даже без одежды, — он добродушно покачал головой. — Враги так не приходят, эти странные создания явно пришли в поисках убежища, и с нашей стороны будет неучтиво отказать им в помощи.

— По… помощь? — непонимающе переглянулись матсутаке, в глазах некоторых засверкал блеск надежды. У всех, кроме Алиры.

«До чего наивно, — глядя на сородичей, думала она. — Нет никаких гарантий, что они не сварят из нас суп, как чертовы гоблины».

— Кенчи, — обратился он к вышедшему из тех же ворот юноше. Тот уже был не вооружен, но смотрел с некоторым неодобрением на матсутаке. — Будь любезен, принеси какой-нибудь одежды, не слоняться же нашим гостям по деревне нагишом.

— Но отец, эти монстры навлекут беду на нашу деревню! — возразил было он, но тут же осекся, посмотрев в глаза старейшине. — Да, слушаюсь, — склонившись, удалился Кен.

— Не принимайте близко к сердцу, он прожил слишком мало зим, — все также добродушно улыбнулся старик. — Да, Торучи, не мог бы ты попросить свою жену приготовить что-нибудь? Можешь воспользоваться моей кладовой. А вам, я полагаю, не помешает горячая баня и теплая постель. Не волнуйтесь, я обо всем позабочусь, — старик жестом поманил их за собой, к небольшому сооружению без окон. Пройдя внутрь они очутились перед небольшим водоемом. Все помещение от него было заполнено клубами пара. — Мы построили вокруг источника дом, чтобы сохранить пар и уберечь купающихся от ветра и дождя, в нем вы можете очистить свое тело и разум.

«Он хочет помыть нас перед тем как съесть?» — забилась у Алиры в голове навязчивая мысль, однако усталость от длительных скитаний не оставляла места страху.

— Большое вам спасибо, старейшина, — поклонившись на манер селян, ответил Илай.

— Расслабляйтесь, я позову, когда будет готов ваш ужин, — с добродушной улыбкой, он удалился, оставив матсутаке одних.

— Какое блаженство… — растеклась Эска, залезая в источник.

— Алира, залезай, здесь просто бесподобно! Тесно немного, но не теснее чем в той яме.

— Не вспоминай о ней, — холодно отрезала матсутаке. — Я не доверяю этим существам, они не похожи на гоблинов внешне, но это еще ничего не значит. Мы не можем вот так довериться первым встречным!

— Если бы они хотели, то давно бы схватили нас. У нас нет ни оружия, ни сил, чтобы защитить себя, — возразила Эска. — Позволь себе расслабиться, Алира. Мы долго шли, и до сих пор нам везло находить пищу и воду, но как долго мы еще продержимся?

— Без еды, без воды, не зная, куда идем… А что если мы встретим другие племена гоблинов? Не лучше ли остаться здесь? — поддержал ее Илай, омывая засохшую кровь и ссадины.

— Да нам хотя бы раны залечить, а то ведь прямо на дороге упадем от усталости.

— Хорошо, ваши слова не лишены смысла, — сдавшись, выдохнула Алира. — Как приятно… — замурчала она, залезая к остальным. От горячей воды тело расслаблялось и немного клонило в сон, и Алира позволила себе расслабиться.

Через час раздался тихий стук в дверь.

— Я оставлю вашу одежду снаружи, она может быть немного не впору, но лучше так, чем совсем без нее, — прозвучал снаружи женский голос.

— Большое спасибо! — крикнула Эска в ответ и вместе с Алирой пошла к двери. Приоткрыв ее, они слегка поежились: воздух снаружи был гораздо прохладнее, а матсутаке еще не обсохли. — Илай, возьми, — протянула она ему просторную рубаху с кушаком. — Тут еще что-то есть… Что же это?

— Нам точно нужно это надевать? — натянув короткую рубаху, явно сшитую на ребенка, и слишком большие для нее штаны, Алира кое-как закатала штанины до колен, чтобы они не болтались.

— Ну, возможно, нас не будут так сильно бояться, если мы будем внешне походить на селян.

— Я смотрюсь в этом странно, да? — спросила Эска, осматривая просторную юбку и сарафан, обвязанный широким матерчатым поясом.

— Нашла о чем беспокоиться, главное, что теперь нам будет теплее, — отворяя дверь, Алира чуть не врезалась в молодую стройную девушку, собиравшуюся постучаться.

— Ой! Вы уже готовы? — робко отшатнувшись, спросила она. На крестьянке была длинная до колен залатанная роба, волосы завязаны в тугой пучок, а глаза отливали синевой. — Прошу, ужин уже готов… — приглашающе повела она рукой, указывая на большой дом в центре двора.

— Это дом старейшины? — на ходу завязывала пояс Алира.

— Да, я его дочь, Хана. А моего отца зовут Макото. С моим мужем, Тору, и младшим братом, Кеном, вы уже познакомились, — слушая девушку, Алира с любопытством разглядывала тут и там бегающих курочек, привязанных к стойлам лошадей, коз и коров. — Кен занимается земледелием и разводит животных, а Тору — отличный охотник, поэтому мяса и овощей у нас всегда в достатке, — улыбнулась крестьянка, открывая входную дверь. Матсутаке тут же обдало пряным запахом риса с овощами и тушеного мяса, от которого их желудки хором нетерпеливо заурчали.

— Не томи наших гостей, — рассмеялся старик Макото, приглашая их к столу. — Проходите, ешьте не спеша, времени много. Для вас уже приготовили постель в хлеву. Солома, конечно, не перина дайме, но если правильно уложить, то тоже очень даже ничего.

— Вы приготовили для нас постель? И эта еда… — глаза у Эски были на мокром месте, от восхищения добротой и щедростью этого человека.

— Ох, похоже, до этого с вами обращались не лучшим образом, — улыбнулся старейшина, протягивая Алире большую миску с булочками. — Кушайте, набирайтесь сил, — дважды ему просить не пришлось, матсутаке тут же набросились на угощение. С самого рождения Алира не ела ничего вкуснее, слезы счастья застилали ей глаза, но она продолжала есть до тех пор, пока миска перед ней не опустела, а в животе не стало приятно и тепло.

Распаренных и наевшихся матсутаке Хана отвела в хлев — третье и самое большое здание во дворе. Снаружи он имел такие же деревянные стены и крышу, с камнями для укрепления, а изнутри представлял собой одно просторное помещение, разделенное небольшими стойлами для разных животных.

— Здесь у нас стойла для коз, коров и лошадей, а наверху лежит солома, которой мы их кормим. А еще на ней очень удобно спать, — указала она наверх. Там, под самой крышей, располагалась небольшая площадка, на которую вела простая переносная лестница. Поднявшись наверх, Алира увидела большой стог сена, выше нее самой, и два стога поменьше, на которых были расстелены покрывала. — Это чтобы вам не было холодно.

— Я даже не знаю, как вас благодарить… — начала было Алира, но Хана остановила ее жестом руки.

— Не стоит, пока вам нужно подлечить свои раны и набраться сил, а после… — тут она, прикрыв рот рукой, перешла на шепот. — Отец наверняка придумает что-нибудь, может, отправит вас помогать мне в поле или по хозяйству. Сладких снов вам, — пожелала Хана на прощанье и неторопливо покинула матсутаке.

— Мне до сих пор не верится, что это правда… — выдохнула Алира, откидываясь на мягкое сено. Потянувшись, она свернулась клубочком и забылась сладким сном.

***

Утро началось с несильного, но назойливого поталкивания в бок. Поежившись, Кикутаке попыталась отмахнуться, но движения были вялыми и результата не принесли.

— Кику, проснись! Твой черед стоять в дозоре, — прошептал Нобутаке, расталкивая сонную соратницу.

— Да, да… встаю, — несмотря на раннее утро, она чувствовала себя отлично отдохнувшей. — «Может, спросить кого-нибудь об этих странных снах… Сегодня он был приятным… Нет, лучше не стоит, еще решат, что я сошла с ума», — думала она, в спешке одеваясь. Аратаке ждал ее снаружи с фонарем в руке, от которого, впрочем, уже было мало проку.

— Светает, сегодня мы стоим последними, — улыбнулся он.

— Тем лучше для нас. Арата, скажи, как прошел твой вчерашний бой? — бросила Кикутаке, проходя между рядами палаток соратников.

— Я почти победил Судзутаке! — выпятил грудь дозорный. — Сначала я едва отбивался от ее атак, но затем извернулся и закрутил ее яри вокруг своего. Потом я как ударю! — распинался светящийся от счастья соратник. — Правда, в последний момент я потерял равновесие и оглянуться не успел, как оказался лицом в песке. А когда встал, копье Судзу уже было у моей…

— Тихо! — шикнула Кику, напряженно всматриваясь в сторону.

— Что такое? — недоуменно спросил Аратаке.

— Да тихо ты, там кто-то есть! — прошептала соратница, зажимая ему рот ладонью. — Вон там, возле шатра, — указала она на складские шатры. Возле одного из них на мгновенье мелькнула тень.

— Вижу! — также шепотом воскликнул Аратаке. — Как ты думаешь, это кто-то из наших хочет снова украсть еду?

— Не думаю что кому-нибудь придет такое в голову после того наказания. Да и в этом шатре хранится оружие, а не еда… — ее глаза вдруг резко округлились. — Дезертир! Скорее, мы должны остановить этого бестолкового матсутаке. — Пригнувшись, она направилась в обход к шатру.

— Постой, почему бы нам не позвать остальных?

— Чтобы нас снова наказали? Ну, уж нет, сами возьмем его и все решим. Оставь фонарь, внимание привлечешь, — тихо пробираясь между палатками, Кику ни на мгновение не выпускала тень из виду.

— Он залез внутрь, скорее, обойди шатер с другой стороны, чтобы не сбежал.

— Понял, — шепнул Аратаке, тихонько нырнув в сторону.

Осторожно подкравшаяся к складу матсутаке, затаив дыхание, заглянула внутрь. Предрассветный сумрак не мог осветить палатку как следует, но дозорная отчетливо слышала, как воришка роется среди ящиков с оружием.

«В бою все средства хороши, — подумала Кику, медленно подкрадываясь к ничего не подозревающей жертве. Вор тем временем беспечно раскидывал вокруг себя тренировочные катаны. Медленно подняв одну из них, Кикутаке размахнулась и замерла на месте. — Странное чувство, мне кажется, что я уже переживала этот момент…» — пролетело у нее в голове. — Медленно повернись и подними руки так, чтобы я их видела, — резким и, как ей показалось, угрожающим тоном произнесла Кикутаке. Тень замерла и медленно подняла голову. Рост вора был даже ниже чем у самой девушки. — Как ты смеешь предавать Империю, что взрастила тебя? — в ответ воришка зарычал и резко бросился на дозорную. Та отскочила в сторону, испуганно огрев нападающего по голове. Места для маневра в шатре было мало, и матсутаке спиной врезалась в стойку с доспехами, отчего на нее упала часть снаряжения. Возникшая неразбериха дала Кику подняться, как раз вовремя, чтобы увидеть как дезертир, спотыкаясь о разбросанное оружие, побежал к противоположному выходу.

— Арата, хватай его! — выпалила Кикутаке, на ходу швыряя в беглеца боккен. Прилетевший в голову снаряд лишь заставил вора на мгновение потерять ориентацию в пространстве.

— Не пущу! — вскрикнул подоспевший воин, широко расставив руки, и вместе с беглецом кубарем вылетел из шатра.

«Что за…» — Кику, выбежав вслед за ними, не поверила своим глазам: сверху на Аратаке брыкался, царапаясь и кусаясь, оживший кошмар матсутаке. Жилистые руки, желтые глаза, длинные уши и зеленая кожа. — Гоблин! Аратаке, держи его! — Кику, боясь попасть по соратнику, не решалась ударить, тем временем мальчишка пытался скрутить руки отчаянно избивающего его зеленокожего.

— Кику, сделай что-нибудь! Да отцепись ты! — изо всех сил отпихнул он от себя голову гоблина.

— Прочь! — размахнувшись по сильнее, Кикутаке одним точным ударом по голове смахнула вора с израненного соратника. Набросившись на него вдвоем, они сумели скрутить лазутчика. Вывернув гоблину руки, Кику крепко прижала его лицом к земле. — Арата, неси веревку, мы должны доставить его господину Мамору.

— Сделаю! — утер разбитую в кровь губу соратник.

— Откуда ты такой взялся? — не ослабляла хватку Кикутаке. — Не мог же ты явиться прямиком из моих кошмаров, так?! — в ответ, зеленокожий лишь рычал и кряхтел, силясь высвободиться, но матсутаке, усевшись сверху, полностью сковала его движения.

— Я нашел веревку! — крикнул на бегу Аратаке, размахивая мотком толстого шнура, которым обвязывают тренировочные катаны.

— Отлично, свяжи ему ноги и руки, пока я держу, туже затягивай, а то разболтается, — не отпуская рук гоблина, Кику помогла соратнику связать пленника в несколько узлов. — А теперь прямо к господину Мамору. Нужно узнать, что эта тварь здесь делает. — Подняв вора на ноги, дозорные повели его к шатру десятника.

— Как думаешь, нас похвалят за то, что мы схватили его?

— Нашел о чем думать… — не глядя бросила Кику. — «Если мои сны хоть немного похожи на правду, то мы в большой опасности… Как же объяснить, что тут могут быть еще гоблины? Если скажу про сны, меня точно назовут сумасшедшей…»

— Господин Мамору! — разорвал клубок ее мыслей Арата. — Господин, просыпайтесь!

— Клянусь, матсутаке, если это не сам Император, то ты об этом сильно пожалеешь! Это еще что… — выходя из палатки Гэнкито так и замер, наполовину приподняв полотно. Приоткрыв рот, десятник пару мгновений соображал, что происходит, а затем уголки его рта поползли вверх. — Где вы нашли это тело?

— Пробрался на склад оружия, нужно послать кого-нибудь прибраться там, — отрапортовала Кику.

— Да-да, займитесь этим. И откуда же ты такой взялся? На вид явно гоблинское отродье… Молчишь? Ну, молчи, молчи… — не дожидаясь ответов, Мамору поволок его в сторону центральной площадки. — Ах да, в рог сегодня не трубите, он не понадобится, — кровожадно оскалился десятник.

— Аратаке, — позвала Кику. — У меня в палатке лежит лечебная мазь, нужно обработать укусы и царапины.

— Но как же уборка на складе? У нас прямой приказ.

— Там этим и займемся, одно другому не помешает. Пока иди на склад и промой свои раны, — достав свою тыкву, соратница протянула ее Аратаке. — Возьми, промывай тщательно, не хватало еще подцепить хворь от этого зеленокожего.

— Хорошо, — поклонился Аратаке и потрусил в сторону склада. Кику, в свою очередь, быстро добежала до палатки и, взяв мазь, отправилась помогать соратнику.

— Я уже почти закончил, — произнес Аратаке, когда она вошла в шатер.

— Воды хватило?

— Да и еще немного осталось, — поболтал тыквой соратник.

— Хорошо, потерпи, сейчас будет немного больно, — откупорила горшочек с мазью Кику.

— Жжется! — тихонько взвыл раненый матсутаке. — А она точно лечит?

— Не жалуйся, я почти закончила, — интенсивно втирала мазь соратница. — Вот и все, одевайся, нам еще нужно собрать разбросанное оружие и броню, — оглядываясь вокруг, добавила она. Повсюду валялись деревянные мечи и доспехи. Довершала картину опрокинутая стойка, на которую случайно налетела Кику.

— Помоги мне здесь, — вдвоем подняв стойку, они аккуратно сложили доспехи на место. Водружая очередной нагрудник, Кикутаке едва не выронила его из рук, испуганная душераздирающим воплем, разнесшимся по лагерю.

— Что это было? — вымолвил Аратаке, замерев со связкой катан.

— Поторопимся, — резво собрав оставшиеся мечи, они выбежали на центральную площадку. Искать источник крика долго не пришлось: в центре лагеря десятник, размахивая хлыстом, истязал истошно вопящего гоблина, привязанного к столбу.

— Он специально вкопал этот столб посередине площадки, чтобы всем было видно? — потягиваясь и зевая, произнесла Иошитаке. Оглянувшись, Кику увидела, что и остальные матсутаке начали выбираться из своих палаток и теперь строились рядом.

— Как ужасно… — отвела взгляд Рейтаке. Каждый удар Мамору оставлял кровавый рубец на спине кричащего и истошно молящего о пощаде зеленокожего.

— Кричи громче, мерзкое отродье! — кричал десятник, снова и снова полосуя пленного.

«Он явно этим наслаждается…» — думала Кику, не в силах отвести взгляд от жестокой пытки. Один из ударов оказался не в меру сильнее предыдущих, он рассек спину гоблина, окропив кровью площадку и стоящих в первом ряду матсутаке. Несколько капель попало на лицо Кикутаке.

«Этот запах…» — наблюдая, с какой агонией выгибается тело пленного, под ударами десятника, Кику не думая провела пальцами по лицу и облизнула их. «Этот вкус… Точно такой же, как в моем сне… Нет, это не может быть просто совпадением…»

— Прямо до кости! — расхохотался Мамору после очередного удара. — Эй! Он совсем обмяк, выплесните на него холодной воды, — утер он пот со лба, пока рабочие матсутаке подносили два полных ведра. От ледяного душа зеленокожий резко вздохнул и с протяжным стоном изогнул израненную спину.

— Довольно, Гэнкито, — прозвучал холодный, властный голос вышедшего из своего шатра, Такеши. — Я думаю, он хочет что-то сказать.

— Да, господин, теперь он готов ответить на любые ваши вопросы, — ослабив веревку, сковывающую гоблина, Мамору схватил его за шею и, протащив его несколько шагов, бросил к ногам Рюдзо.

— Отвечай, червь, что ты здесь делаешь и кто еще пришел с тобой?

— Г… гоблин, г-господин, меня зовут… — начал было зеленокожий, но удар ножен по лицу тут же прервал его умоляющий лепет. — У меня есть глаза, смерд, и имя такого ничтожества меня не интересует. Я спрашиваю последний раз, откуда ты пришел и зачем влез на склад? — не повышая голоса, Такеши медленно вытер ножны своего одати.

— Из… из леса… — замученный протянул жилистую дрожащую руку в сторону хвойного леса на северо-востоке. — Вождь сказал искать… Искать, какое у людей оружие… Я искал… — по его щекам гоблина текли слезы, смешиваясь с кровью и потом, гнусавый голос дрожал. — Но людишки вооружены палками, — неожиданно его лицо искривилось в жуткую гримасу, отдаленно напоминающую улыбку. — Мое племя… У нас острые… Н-ножички… Мы ими вас раз… раз… — истерично расхохотался обезумевший от боли гоблин.

— Больше он ничего не сможет сказать, позвольте прикончить его, — облизнулся Мамору.

— Поступай, как считаешь нужным, мне он больше не нужен, — махнул рукой сотник, удаляясь в свой шатер. — После завтрака выдайте им боевое оружие.

— Боевое?

— Настоящее? — зашептали матсутаке в строю.

— Всем молчать! Бегом за мисками! — приказал десятник, обнажая свой меч. — А ты, умри, грязное животное! — рубанув слева направо, он одним ударом снес безумцу голову. Стоя в очереди на завтрак, Кику видела, как забились струйки крови из шеи свалившегося на бок тела.

В это утро аппетита у нее не было. Сидя с миской каши в руках, Кику отчетливо ощущала привкус гоблинской крови во рту, а перед глазами стояла картина обезглавливания пленного.

— Какое-то у меня нехорошее предчувствие, — поежился Нобутаке, когда они построились на площадке. Тело уже унесли, но лужа крови продолжала напоминать об утренних криках.

Тем временем в главном шатре Такеши собрал десятников для обсуждения дальнейших действий. Собравшись вокруг стола, они расстелили на нем подробную карту прилегающей к лагерю местности.

— Соратники мои, сегодня нам выпал шанс пройти крещение боем. Наш противник хитер и коварен, поэтому мы должны быть осторожны.

— Господин, Империя уже сталкивалась с гоблинами, мы знаем, на что они способны. Все, что они могут, это расставлять ловушки и устраивать засады. Выманим их в чистое поле, и им конец! — предложил один из десятников.

— Выманить оттуда их не получится. Несмотря на мерзкий вид и жестокий нрав, они весьма неплохи в ведении боя. Скорее всего, они засели в лесу и лишь ждут удобного момента для атаки. Мы не знаем, сколько их, не сможем держать строй среди сосен, уж не говоря о том, что они могут залезть на деревья и обстреливать нас оттуда, — возразил Такеши.

— Скорее всего, они попытаются уничтожить наши запасы провизии, — предположил другой десятник. — Будут совершать ночные вылазки, нам повезло заметить этого лазутчика, скорее всего он лишь разведчик.

— Значит, времени нет, нужно атаковать! — воскликнул первый.

— Но соваться туда, чистое самоубийство, — отрезал Рюдзо.

— Чертовы деревья, давайте просто сожжем их! — вспылил Мамору, опершись на стол.

— Варвар, — неодобрительно покачал головой первый десятник.

— А ведь это не лишено смысла, — задумчиво вглядываясь в разложенную на столе карту, произнес Рюдзо…

***

Кику стояла в строю, правой рукой сжимая яри с металлическим заточенным наконечником, а левую положив на рукоятку катаны, покоящейся в ножнах за поясом. Через плечо был перекинут короткий тисовый лук, а на бедре висел небольшой колчан с десятью стрелами.

«Настоящее сражение… У нас тренировок-то толком не было, а теперь кидают в бой… Не могу успокоить биение сердца, интересно, остальные также волнуются?» — посмотрев налево, она увидела в двух рядах впереди Бенаши, небрежно ковыряющегося в носу. Заметив ее взгляд, он непринужденно помахал ей рукой.

— У этого шута ветер в голове, — чуть слышно цокнула Кикутаке.

— Вы не правы, — вмешалась Рейтаке. — Господин Бенаши тоже очень взволнован, просто скрывает это.

— Девочки, не говорите обо мне так, будто меня здесь нет! — улыбнулся соратник.

— Тихо, десятник идет! — шикнула Иоши.

— Матсутаке, сегодня мы славно повеселимся! — крикнул Мамору, от улыбки которого Кику стало как-то не по себе. — Хиротаке, держи бурдюк с маслом, отвечаешь за него головой. Нобутаке, возьми эту костровую чашу, — указал он на большое черное металлическое блюдце. — Пойдешь позади строя. Вперед!

Сотня разделилась на две группы, обходя лес с двух сторон. Держась на расстоянии выстрела от опушки, пять десяток гриболюдей спешно продвигались вперед.

— Сейчас этот лес выглядит таким жутким… — чуть дыша прошептал Аратаке.

— Не бойся, тот зеленокожий, которого мы поймали, был один и безоружен. Скорее всего у остальных тоже нет оружия, иначе зачем лазутчику пробираться на склад? — тихонько подбодрила соратника Кикутаке. — «Сказала я, но на самом деле он мог быть и не разведчиком вовсе, а просто дезертиром или изгнанником, которого без оружия отправили на верную смерть…»

— Первая десятка отделилась, — констатировал Нобу, глядя на матсутаке, которые спешно рассредоточились на месте, заняв оборону.

— Мы окружаем лес, — заявил Мамору, идя сбоку от отряда. — Через четыре сотни шагов остановится вторая десятка, затем еще через четыре сотни — мы, — тем временем они начали подниматься в горку. — Здесь небольшой холм, затем впадина, а после — еще один холм. Господин Рюдзо приказал нам встать поперек впадины, в то время как вторая и четвертая десятка займут позиции на холмах.

— Но ведь так мы ничего не увидим, господин Мамору! — возразил Бенаши, но тут же осекся.

— Мне тоже это не нравится, но так повелел господин Рюдзо, — неожиданно терпимо ответил на высказывание из строя Гэнкито. — Остановимся здесь. Нобутаке, неси сюда чашу. Хиротаке, наливай масло.

— А дальше что? — спросил Хиро, наполнив чашу.

— Положите яри в ряд, напротив леса. Когда появятся враги, нужно будет быстро вооружиться и встретить их стеной копий, — сказал десятник, доставая все стрелы из колчана. — Обмокните наконечники стрел в масле, — делая это сам, добавил он. Матсутаке тут же последовали его примеру. — Теперь будем ждать сигнала. Смотрите в небо над лесом, господин Рюдзо идет с последней десяткой и, когда они будут готовы, он выпустит огненную стрелу.

— Так тихо… — прошептала Рейтаке.

— Слишком тихо, аж бесит! — фыркнула Иоши, засовывая промасленные стрелы обратно в колчан.

— Именно, даже птицы смолкли, — удивилась Кику.

— Господин Мамору! Сигнал! — указал в сторону леса Аратаке, где в небо летел крошечный огонек.

— Отлично! — достав два куска кремня, десятник ловко высек искру, воспламенив костровую чашу. — Луки наизготовку. Я знаю, стрелять вас никто не учил, но ваша цель размером с гору, уж постарайтесь не промахнуться! — опустив наконечник стрелы в огонь, приказал Гэнкито. Остальные последовали его примеру. — Натянули тетиву посильнее и отпускайте! — выпустил первую стрелу десятник.

Десяток зажженных стрел полетел в сторону леса, одни попадали в деревья, другие пролетали между них, две стрелы вообще не долетели до опушки, оставив пару горящих точек в траве.

— Позорище… — скосился на матсутаке десятник. — Стрелять по готовности!

После четвертой выпущенной стрелы Кику заметила поднимающиеся клубы дыма.

— Слева и справа тоже задымилось, — заметила Рей. — Наши соратники рядом.

— Продолжайте стрелять! Этот лес располагается на возвышенности, и если поджечь его со всех сторон, то пламя вскоре охватит весь холм. Мы сожжем его дотла! — хохотал Мамору, выпуская стрелу за стрелой. Между тем огонь уже разгорелся не на шутку, а дыма стало так много, что он застилал солнечные лучи.

— Я слышу крики! Огонь достал их! — воскликнул Нобутаке.

— Дело не в огне… — пробормотала Кику, натягивая тетиву вновь.

— Дело в дыме! Это хвойный лес, смола будет сильно дымиться, и гоблинам просто нечем будет дышать! — подхватила мысль Иоши.

— И тогда единственный выход для них будет… — Кикутаке опустила лук, осознав, что им сейчас предстоит.

— Прорыв, — опустил вслед за ней лук Мамору. — Всем взять копья! — теперь уже каждый заметил: несмотря на плотную стену смога, можно было различить небольшое движение на опушке леса. Гоблины бежали со всех ног, спотыкаясь и толкая друг друга, некоторые горели. Выбежав на опушку, они падали на землю, стараясь сбить пламя. — Сомкнуть ряды! — крикнул он, встав позади десятки и обнажив клинок нодати. Гоблины тем временем продолжали выбегать на опушку леса. — Приготовьтесь, сейчас они пойдут на нас.

«Десять, двадцать, тридцать… Много их», — считала Кику, когда вдруг сверху в гоблинов полетели подожжённые стрелы. Если до этого, выбежав из леса они еще могли перевести дух, не доходя до матсутаке, то теперь горящие стрелы не оставили им иного выбора, как идти в атаку.

— Вторая и четвертая десятка! Как раз вовремя! — выкрикнула Иоши, глядя на вершины холмов, куда стянулись их союзники.

— Вперед матсутаке! Мы загоним их в геенну огненную! Идем шагом, не бегите! Опустить копья! — стоя позади подчиненных, командовал Мамору, Кику едва могла различить его голос, гул собственного сердца отдавался эхом в барабанных перепонках, заглушая почти все вокруг. Гоблины тем временем, погибая от палящего жара, стрел и дыма, побежали на матсутаке. Кику могла разглядеть кривые ножи и мечи в их руках, кто-то сжимал топоры и короткие копья, а на руках и груди у большинства была кожаная броня с заклепками или грубыми металлическими пластинами, покрытыми многочисленными царапинами. Они бежали нестройной гурьбой, вопя, угрожающе рыча, толкаясь и сбивая друг друга с ног.

— Стоим, — протянул десятник, рассчитывая момент для атаки. — Стоим, — гоблины уже были в десяти шагах, Кику уже могла разглядеть их желтые глаза, почти светящиеся от ненависти. — Давай! — стоило первым зеленокожим прыгнуть для атаки, десять яри одновременно взметнулось им на встречу. Кикутаке с трудом удержала копье, когда на него налетел зеленокожий, сжимающий кривой серп. Издав хриплый булькающий звук, он упал на землю, потянув за собой копье. Воительница хотела было рвануть копье на себя, но клинок намертво застрял в туше лежащего гоблина.

«Не успею!» — испуганно подумала она, заметив стремительно приближающегося зеленокожего с топором. Не вынимая копья из тела, она выставила древко перед собой, защищаясь от удара. Металлический топор с треском вошел в дерево, сломав копье. Гоблин уже замахнулся для следующего удара, но тут на помощь девушке пришла Судзутаке. Полоснув гоблина впереди себя, она вонзила свое яри в бок зеленокожего с топором. С диким криком, он отпрянул в сторону, завалившись на другого гоблина.

— Ничтожества! — отпрыгнув от спины Бенаши, Мамору перелетел через ряд копейщиков. Оказавшись перед подчиненными, он описал полукруг своей двуручной катаной, разрубив сразу четырех зеленокожих. — Это не войско, а толпа беспомощных напуганных коротышек! Убейте их! — взревел он, вновь отходя за спины соратников.

«А он силен…» — подумала Кику, выхватывая катану из ножен. Сломанное копье так и осталось торчать в обмякшем теле. Краем глаза она видела, как сражаются соратники, стоя плечом к плечу, они наносили удар за ударом, удерживая рассеянных гоблинов на расстоянии.

— И это все, на что вы способны? Жалкие уродцы! — с вызывающей издевкой крикнул Бенаши. Трое гоблинов тут же яростно набросились на него.

— Вот ведь болван! — Хиротаке, тупым концом яри отбросив крайнего справа, тут же вонзил лезвие в шею среднему. Пока Бенаши был занят с крайним левым зеленокожим, отброшенный оклемался и вонзил в бок Хиротаке кривой кинжал.

— Хиро, чтоб тебя! — Иошитаке, стоявшая справа от соратника, тут же полоснула катаной грудь гоблина, заставив его отпрянуть назад и, скорчившись, упасть на землю.

— Хиро! — вдвоем с Рейтаке заколов зеленокожего перед собой, Бенаши бросился к соратнику.

— Держать строй! — остановил его десятник. — Сражайтесь по двое против одного! — выкрикнул Гэнкито, даже не посмотрев на упавшего матсутаке. — Сомкнуть ряд! — Бенаши и Иоши тут же встали плечом к плечу, не подпуская гоблинов за строй.

— Судзу, они обходят справа! — не сводя глаз с противника, выставила Кику оружие перед собой. Встав за ее спиной, Судзутаке слегка пригнулась.

— Почему десятки на холмах не идут нам на помощь? — выкрикнула Иоши, отбиваясь от двух зеленокожих с дубинами. — Гоблинов слишком много!

— Они не могут, — приняв удар на основание лезвия катаны, Кику сместилась вправо, уводя противника за собой. Немая соратница тут же воспользовалась моментом и полоснула лезвием копья по спине рычащего зеленокожего. — Пока мы сражаемся здесь, гоблины могут пройти другим путем, — от боли зеленокожий изогнулся, и Кикутаке, без труда продавив его защиту, вспорола противнику сонную артерию. Струя горячей крови тут же окатила матсутаке от груди до макушки, заставив зажмуриться и попятиться на пару шагов. Быстро вытерев кровь и оглянувшись, она увидела, как один из зеленокожих сбил Судзутаке с ног и принялся полосовать ее ржавым мечом. — Судзу! — Кику тут же бросилась на помощь соратнице. Вонзив в гоблина катану она всем весом спихнула его с беззвучно умирающей матсутаке. — Судзу, проклятье, что же делать… — вонзив меч в землю, Кику обеими руками попыталась закрыть рану на груди Судзутаке. – Пожалуйста, держись! — руки Кику дрожали и скользили, в тщетной попытке остановить горячую белую кровь матсутаке.

— Оставь ее! — крикнул Мамору, хватая Кику за шиворот, заставляя подняться с колен. Сердце в груди матсутаке билось, словно молот, отдавая гулом в барабанных перепонках. Сумятица вокруг превратилась в настоящий хаос, строй распался. Оглянувшись, она поняла, что гоблинов осталось не больше десятка и несколько из них, бросив оружие, пустились в бегство.

— Не упустите ни одного! — разрубив очередного гоблина от плеча до пояса, рявкнул Гэнкито. — Кикутаке, живо догони этого зеленого выродка! — указал он на обвязанного волчьей шкурой гоблина, бегущего в сторону от леса и сражения.

— Не уйдешь, трус! — не мешкая ни мгновенья, Кику рванула вслед за ним. Отставив катану для удара, она быстро догоняла ковыляющего противника. Мгновение, еще одно — и она прыгнула, чтобы нанести решающий удар, но в последний миг, гоблин вильнул вправо. Увернувшись от меча, он тут же споткнулся и упал на траву.

— Пожалуйста! Не надо! — испуганно прохрипел он, отползая назад.

— Умри, ничтожество, — рванувшись вперед, она вонзила клинок в зеленокожего. Хрипя и хватаясь за лезвие, гоблин с ужасом смотрел в глаза матсутаке. В этих глазах Кикутаке увидела свое отражение, но не смогла узнать себя. Все лицо было в крови, а этот взгляд… Жестокий и холодный, полный ненависти и… Удовольствия. Выронив катану, она медленно осела на землю. — «Руки дрожат…» — подумала она, поднеся ладони к лицу. Вся одежда насквозь пропиталась кровью, даже закрыв глаза, она ощущала ее запах, а также запахи дыма и паленой плоти. — Как же много дыма… — прошептала она, обернувшись на пылающий лес и соратников, добивающих последних гоблинов. Кто-то орудовал яри, но большинство, как и Кику, потеряли его в бою и теперь сжимали в руках катаны. Среди тел зеленокожих, она легко могла отличить малютку Судзу, слезы которой засыхали на остывающем лице, и Хиротаке, свернувшегося на земле. С трудом поднявшись, матсутаке не торопясь побрела к соратникам.

— Ты чего копаешься? Не ранена? — окликнула ее Иоши, вонзая яри в лежащего на земле противника.

— Нет, все хорошо… — чуть слышно ответила она, не сводя взгляда с пепелища. Собравшись, она попыталась убрать к

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒