Стасим четвертый. Клитемнестра. Корифей. Клитемнестра. Корифей. Корифей. Коммос Орест. Электра

⇐ ПредыдущаяСтр 12 из 12

Стасим четвертый

Хор

Строфа

Отмщение злу! И нового ветра в чертоге дыханье!

Тогда над ванною царь

Поник главою венчанной,

И отдали крик и мраморный фриз, и стены тогда,

Исполненный муки:

“Злодейка‑жена, не десять ли лет

Свиданья с родимой землей

Я ждал – и зарезан?”

Антистрофа

Но мести волна, дыханием правды гонима, блудницу

К ним в сеть примчала… О ты,

О ты, что мужа убила

Меж каменных глыб[19], где долго его дворец ожидал,

Секирой железной[20]

В преступной руке… О, сколько бы мук

Ты здесь ни подъяла, жена,

Безумно деянье.

Словно львица там, в черной тьме лесов,

Ты кровавый свой совершила грех…

Клитемнестра

(за сценой)

О, милосердие… Я мать… Не убивайте…

Корифей

Ты слышишь… крики там?

Клитемнестра

О, страшно! Ой, больно мне!

Корифей

Она в руках детей – о, горький жребий!

Хор

Суд божий свершится, и правда придет.

О, страшная доля, о, зверский трофей

Преступной расправы!

Эксод

Из дома выходят Орест и Электра .

В дверях видны тела Клитемнестры и Эгисфа.

Корифей

Идут, идут… Пропитанные кровью

Их матери зарезанной… О, вид

Трофея их победы нечестивой…

Нет дома, нет несчастнее тебя,

Дом Тантала… злосчастней и не будет…

Коммос Орест

Строфа I

О матерь‑земля, и ты, о небо, о стражи!

О смертных зоркие стражи!

О, вот вам два трупа –

Кровавое дело десницы моей,

Расплата за муки Ореста…

…………………………………

Электра

О, тяжек грех, но он не твой, а мой:

Я на нее, родимую, напала,

Враждой палимая.

Хор

Увы! О мать, как лют удел

Носившей и убитой.

Ты в море слез погружена, –

Пускай права была их месть, –

Детей родных руками, мать.

Орест

Антистрофа I

О Феб‑Аполлон, твой глас карать повелел мне.

На свет исчадия мрака

Воззвал ты, о вещий…

И, кровью десницу его загрязнив,

Изгнанье судил ты Оресту…

О, кто же, кто, праведный, даст мне

Приют, убившему мать?

Электра

Увы! Увы! Куда пойду теперь?

Подруги, где и кто Электру примет

На ложе брачное?

Хор

О, как покорна сердцем ты

Дыханью ветра, дева…

Так святы стали помыслы

Теперь твои. Увы, давно ль

На зло толкала брата ты?

Орест

Строфа II

Видала ль ты, как горькая из‑под одежды

Достала грудь, чтоб у убийцы дрогнул нож?

Увы, увы! Как мне она,

Там, на коленях ползая, терзала сердце!

Хор

О, сколько мук ты вытерпел, увы,

Внимая стонам нежных уст

Родимой матери!

Орест

Антистрофа II

Она, к лицу убийцы руки протянув,

Рыдала там: “О, сжалься надо мной, дитя”,

И шею так в мольбе она

Мне обняла, что уронил и меч убийца–

Хор

Несчастная! Как этот страшный вид

Ты снес ее предсмертных мук,

Убийца матери?

Орест

Строфа III

Меж складками плаща лицо я спрятал,

И меч тогда занес,

И в грудь ей погрузил клинок.

Электра

Звала тебя, толкала я,

С тобою меч вздымала я…

Хор

О, горе вам, преступные!

Орест

Антистрофа III

Сестра, набрось лоскут на это тело

И раны ей закрой.

(К трупу.)

Убийц своих носила ты…

Электра

Любимая, постылая[21]…

Покойся ж под плащом моим.

Хор

Конец тебе, о славный дом!

В вышине появляются Диоскуры – Кастор и Полидевк.

Корифей

Но что там, над домом в эфире?

Иль демоны это? Иль с выси святой

Небесные боги? Стопа человека еще

Туда не ступала… Могу я

Богов различить… Но разве

Им место меж нами?..

Кастор

Внемли, о сын Атрида, Диоскурам

И братьям той, которой ты рожден.

Я Кастор, вот близнец мой Полидевк…

В пучине мы едва волненье злое

Утишили, как Аргос нам явил

Здесь труп сестры, твоей несчастной жертвы.

Она была достойна кары, но…

Но не твоей, Орест. Об Аполлоне,

Как о царе своем, я умолчу,

Иль преступить ума не может мудрый?

Но покорись! А жребий и Кронид

Судьбу твою решили. Вот послушай:

Ты, в жены дав сестру Пиладу, сам

Родной предел покинешь; непристойно

Убившему родную мать входить

В аргосский кремль. Как тень, метаться будешь,

А за тобою прыгать неустанно

И страшные и злые псицы[22]: их

Божественна природа – это Керы.

В скитаниях когда придешь, Орест,

В Афины, там есть истукан Паллады,

Прижмись к нему, – Эринии тебя

Покинут вмиг; тебя эгидой стоит

Ей осенить – и очарует змей…

А в городе есть холм Арея[23]: древле

Впервые там судился бог войны,

Когда убил исчадье Посейдона,

Ругателя дочернего казня.

Решения Ареопага святы,

И хоть теперь должны звучать они

Из смертных уст – все ж слово непреложно…

И ты, Орест, свой примешь приговор

С того холма. И половина скажет:

Виновен ты, а половина – нет,

Но Локсий сам, оракулом смутивший

Тебя, вину Орестову возьмет…

И с этих пор войдет в закон, коль мненья

Где поровну поделятся – прощать.

Эринии ж, сраженные обидой,

У самого холма поглощены

Жерлом подземным будут, чтобы после

Из пропасти, пожравшей их, вещать.

Оттуда путь тебе к брегам Алфея,

В Аркадию, где дивен Зевсов храм.

И в честь твою там город будет назван[24].

А трупы пусть: Эгисфов – похоронят

Аргосские сограждане, а мать –

Царь Менелай, вернувшийся из Трои,

Земле с сестрой Еленой предадут.

В Протеевом таилася чертоге[25]

Сестра моя Елена: только тень

Ее Кронид явил предметом тяжких

И распрей и убийства. Пусть Пилад

Теперь берет себе Электру в жены

И с ней идет в Ахайю, а того,

Который был твоим названым зятем,

Пускай пошлет в Фокиду и с дарами…

А ты, Орест, стопы направь на Истм,

К брегам Кекропии блаженной ближе…

О, тяжесть мук убийцы пережив,

Свободен ты и долго счастлив будешь.

Корифей

О Зевса сыны! Божественный слух

Мы ваш утрудить дерзнем ли мольбой?

Кастор

Дерзайте: вас кровь, о девы, не кроет!..

Орест

А к речи Ореста склоните ль вниманье?

Кастор

О да, Аполлон подъемлет вину[26]

И крови и зла.

Корифей

Вы боги и братьями были

Убитой жены…

Зачем же, зачем этот ужас?..

Кастор

Тяжелый млат судьбы сковал

Худую речь для вещих уст.

Электра

Иль и меня его глагол

Кровь матери пролить опутал?

Кастор

На общее дело одна вас сковала

Обоих судьба,

Проклятие в роде сгубило…

Орест

Сестра дорогая! Тебя не видал я

Так долго и ласки минутной лишаюсь,

Тебя покидая, тобою покинут.

Кастор

Ей дом остается и муж, и ее

Не в горе покинешь; но город

Аргосский ей, точно, не видеть…

Электра

О, есть ли в груди стенанья больнее

Стенаний разлуки с отчизной?

Орест

Увы! От палат отцовских вдали

Чужими судим я буду за кровь

Родимой.

Кастор

Дерзай! Ты придешь

К священным стенáм Паллады… дерзай!

Электра

О милый Орест! Ты грудью ко мне

Прижмись, и нежнее:

Оторваны мы от сени отцов,

О матери кровь, проклятьем твоим.

Орест

Ты к сердцу прильни и плачь надо мной,

О, плачь, как над мертвым в могиле!

Кастор

Прощальная речь… Как страшно звучишь

Ты в сердце бессмертном!

Вы ж, о муки людей, обреченных страдать,

Вы слезой закипаете в боге…

Орест

Не видеть тебя!

Электра

Лучами очей не сливаться!

Орест

С нежных уст, о последний привет…

Электра

Ты, о город, прости!

Будьте счастливы долго, подруги.

Орест

Уходишь… так скоро… а дружба и клятвы?

Электра

Лицо мое слезы покрыли… Прости мне…

Уходит с Пиладом .

Орест

Прощай же и ты, о Пилад,

Будь мужем Электры и счастлив.

Кастор

Оставь их… а сам скрывайся, беги

К Афинам… Ты видишь, уж вот они, вот:

Собаки ужасные рвутся к тебе;

Не лапы, а змеи, как уголь черны,

И сладки им муки людские…

Орест убегает.

А мы к сицилийским волнам поспешим

Спасать корабли среди бури.

Преступное сердце с эфирных высот

Спасенья от нас не увидит,

Но тот, кто и правду, и долг свой хранил,

И жизнь не позорит, тот мил нам:

Его и под грузом нужды сбережем.

О смертный: обид и нарушенных клятв

Страшися. И свят и свободен,

Тебе говорю, как бессмертный и бог.

Диоскуры исчезают.

Хор

(покидая орхестру)

О, радуйтесь… вы, кому радость дана.

Кто бедствия чужд и не страждет,

Не тот ли меж смертными счастлив?

[1] Дарданские– троянские (по имени предка троянской династии Дардана).

[2] Злом и мукой повита я, горем вспоена – типичная для Анненского стилизация под народные заплачки.

[3] Там на крови незамытой – в подлиннике еще сильнее: “Мать на кровавом ложе живет в другом браке”.

[4] Топор готов – топор (pelekus) – лишь один из вариантов рокового оружия, которым Клитемнестра убила Агамемнона (ср. “Агамемнон”).

[5] Могилою почтен ли твой отец? – Здесь Еврипид противоречит и традиции, и самому себе – Орест только что приносил жертвы на гробе!

[6] Словом “аграф” (металлическая застежка”) Анненский переводит porpe – заколка, которой скреплялись женские одежды. В трагедии они неоднократно используются для того, чтобы выколоть жертве глаза.

[7] Рабы – по‑видимому, Ореста и Пилада сопровождали статисты. Один из них вернется в качестве вестника о победе Ореста.

[8] Триеры – боевые суда.

[9] Славу эллинов, чадо волн и соперника вихрей – “быстроногий” Ахилл, сын морской богини.

[10] Сигнал в ночи – несколько усиленная переводчиком аллюзия на сигнальный костер в “Агамемноне” Эсхила.

[11] Где ж мета? – Образ (как и “лавр”, точнее, “венок”) взят из области состязаний (конный спорт, бег) – мету нужно обогнуть, чтобы вернуться к совпадающему со стартом финишем.

[12] Стасим второй ближе связан с сюжетом трагедии, нежели первый: он излагает историю о попытке Фиеста захватить трон своего брата Атрея, присвоив златорунного барана. Вражду братьев унаследовали их дети – Агамемнон, сын Атрея, и сын Фиеста Эгисф. Некоторые образы (блеск, движение светил) связывают эту песню хора с предыдущей.

[13] С брегов Алфея славных – с Олимпийских игр (продолжается спортивная тематика).

[14] Сеть – Еврипид подхватывает лейтмотив Эсхила.

[15] Ты храбрых Кронида сестра сыновей – братья Диоскуры, братья Клитемнестры, были рождены ее матерью от Зевса и после смерти превратились в светила, указывающие путь морякам (ныне – огни св. Эльма).

[16] За дочь убитую – за Ифигению, принесенную в жертву перед Троянским походом.

[17] Менаду – Касандру, которую Агамемнон сделал своей наложницей (на самом деле Клитемнестра задумала убийство Агамемнона, еще ничего не зная о Касандре, и убила его сразу же по возвращении).

[18] “Чародей ” появляется в переводе. Электра говорит лишь, что Елена охотно дала себя похитить.

[19] Меж каменных глыб – в подлиннике говорится о “киклопических стенах” (по преданию, стены Микен были сложены великанами).

[20] Секирой железной – здесь орудие убийства названо belos , “стрела или “копье”.

[21] Любимая, постылая – phila kai ouk phila можно понимать как “любимая и не любимая” и даже “родная и не родная”.

[22] И страшные, и злые псицы – Керы, Эринии, Евмениды, богини мщения. Мотив восходит к “Плакальщицам” Эсхила.

[23] Холм Арея – Ареопаг, о суде ареопага см. комментарий к “Плакальщицам”. Арей убил Галлирофия, сына Посейдона, напавшего на его дочь.

[24] И в честь твою там город будет назван – г. Орестеон.

[25] В Протеевом таилася чертоге – этот мотив Еврипид использует в “Елене”.

[26] Аполлон подъемлет вину – то есть Орест не является ритуально нечистым и может обращаться к небожителям.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8 9 10 1112