ОДБ.01 Литература. Группа № 78. РАЗДЕЛ 7 ОСОБЕННОСТИ ПОЭЗИИ НАЧАЛА ХХ ВЕКА. РАЗНООБРАЗИЕ ТВОРЧЕСКИХ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЕЙ В ПОЭЗИИ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА. Тема: Поиски новых принципов и форм поэтического самовыражения в творчестве символистов, акмеистов, футуристов

Дата: 03.11.2020 г. (вторник)

ОДБ.01 Литература

Группа № 78

РАЗДЕЛ 7 ОСОБЕННОСТИ ПОЭЗИИ НАЧАЛА ХХ ВЕКА. РАЗНООБРАЗИЕ ТВОРЧЕСКИХ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЕЙ В ПОЭЗИИ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА

Урок № 43

Тема: Поиски новых принципов и форм поэтического самовыражения в творчестве символистов, акмеистов, футуристов. Их философско-эстетические концепции, платформы, манифесты. Мотивы, темы, искусство слова, ритма, особенности поэтического образа

Цели:

· рассмотреть и изучить характерные особенности творческих течений Серебряного века русской поэзии;

· ознакомиться с творчеством наиболее ярких представителей, раскрыть главные особенности, основную тематику их творчества;

· определить основной вклад представителей разных течений в развитие поэзии и литературы в целом;

· прививать любовь к поэтическому слову, красоте речи;

· воспитывать нравственные качества, формировать эстетически вкус, способность к сопереживанию, терпимость к эмоциям других и их выражению.

Средства обучения:

ü теоретический материал урока;

ü учебник - Михайлов О. Н. Русский язык и литература. Литература. 11 класс. Учеб. для общеобразоват. организаций. Базовый уровень. В 2 ч. Ч. 1 / О. Н. Михайлов, И. О. Шайтанов, В. А. Чалмаев и др. ; под ред. В. П. Журавлева. – М. : Просвещение, 2016. – 415 с.

Ход урока

1) Актуализация опорных знаний по изучаемой теме:

«КРОССВОДИКТАНТ» (для самопроверки)

Дано пояснение слова (его определение), Ваша задача – указать только само слово:

1. Это слово означает «современный», «новейший». Это новое явление в литературе и искусстве по сравнению с искусством прошлого, его целью было создание поэтической культуры, содействующей духовному возрождению человечества.	?
2. Этим термином называют рубеж XIX–XX вв. в русской литературе.	?
3. Это направление провозгласило культ искусства как мастерства; отказ от мистической туманности; создание зримого, конкретного образа.	?
4. Это направление, отрицавшее художественное и нравственное наследие, проповедовавшее разрушение форм и условностей искусства ради слияния его с ускоренным жизненным процессом.	?
5. Это слово означает «упадок», «обречённость».	?
6. Направление, считавшее целью искусства интуитивное постижение мирового единства. Для него характерны «тайнопись неизречённого», недосказанность, замена образа.	?
7. В отличие от двух других поэтических течений, зародившихся во Франции и Италии, истоки данного направления – в русской поэтической мысли. Ярчайшие представители – Гумилев, Ахматова, Мандельштам.	?

2) МАТЕРИАЛЫ УРОКА (изучить и кратко законспектировать):

1) Учебник - страницы 140 – 147(+ дополнительно для ознакомления стр. 148 - 183)

2) Теоретический материал урока (для изучения и конспектирования):

Понятие «серебряный век» относится прежде всего к поэзии. Для этого времени характерны активная литературная жизнь: книги и журналы, поэтические вечера и состязания, литературные салоны и кафе; обилие и разнообразие поэтических талантов; огромный интерес к поэзии, в первую очередь, к модернистским течениям, самыми влиятельными из которых были символизм, акмеизм и футуризм.

Символизм— литературно-художественное направление, считавшее целью искусства интуитивное постижение мирового единства через символы. Объединяющим началом такого единства виделось искусство, «земное подобие творчества божественного».

Ключевым понятием символизма является символ — многозначное иносказание, в отличие от аллегории — однозначного иносказания.

Символ содержит в себе перспективу безграничного развертывания смыслов. «Символ — окно в бесконечность» (Ф. Сологуб). Кроме того, символ является и полноценным образом, его можно воспринимать и без содержащихся в нем потенциальных смыслов. Символ в сжатом виде отражает постижение единства жизни, ее истинной, скрытой сущности.

Многие художественные открытия и философские идеи ХХ века были предсказаны выдающимся философом, поэтом, переводчиком Владимиром Сергеевичем Соловьевым (1853 — 1900). Он верил в спасительную миссию Красоты (Вспомним «положительное всеединство» — Красота, Добро и Истина. Об этом писал Достоевский, с которым Соловьев был близок в молодости).

Посредником в достижении «всеединства» призвано было стать искусство. Облик же «положительного всеединства» — воплощение вечно-женственного начала в мистических образах души Мира, Премудрости Божией, Софии. Вечная Женственность у Соловьева — объект платонического культа и созерцательного любования, а не действия, предполагающего ответное чувство. Соловьев был склонен к активному использованию символов, загадочных по смыслу, но определенных по форме. Единственно верный путь поэзии, с точки зрения символистов, — прозрение «миров иных» сквозь мнимую, иллюзорную действительность.

Стихотворение В.Соловьева 1892 года — яркая иллюстрация этих взглядов:

Милый друг, иль ты не видишь,
Что все видимое нами —
Только отблеск, только тени
От незримого очами?

Милый друг, иль ты не слышишь,
Что житейский шум трескучий —
Только отклик искаженный
Торжествующих созвучий?

Милый друг, иль ты не чуешь,
Что одно на целом свете —
Только то, что сердце к сердцу
Говорит в немом привете?

Философские образы Соловьева породили творческий отклик у его последователей символистов.

Теоретические основы символизма дал Д.С.Мережковский (1866—1941), в 1892 году выступивший с лекцией «О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы». Новым течениям, по мнению Мережковского, предстояло возродить литературу, совершив «огромную переходную и подготовительную работу». Основными элементами этой работы он назвал «мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности».

В 1894 году в Москве вышло три сборника с программным названием «Русские символисты», ведущим автором которых был начинающий поэт Валерий Брюсов.

Социальные, гражданские темы были отодвинуты символизмом. На первый план вышли темы экзистенциальные: Жизнь, Смерть, Бог.

Экзистенциализм (философия существования) — мировоззрение, ставившее вопросы о том, как жить человеку перед лицом надвигающихся исторических катастроф, опирающееся на принцип противопоставления субъекта и объекта. Человек несет ответственность за все совершенное им, а не оправдывает себя «обстоятельствами».

С самого начала своего существования символизм оказался неоднородным течением. Д.Мережковский и В.Брюсов стали во главе так называемых «старших символистов», которые понимали символизм как литературную школу. Неоднородность течения проявлялась даже географически. Московское крыло, группировавшееся вокруг Брюсова, задачи нового течения ограничивало собственно литературными рамками. Главный принцип их эстетики — «искусство для искусства».

Характерен афоризм Брюсова: «Создания искусства — приотворенные двери в
вечность». Большое внимание уделялось формальному экспериментированию, совершенствованию технических приемов стихосложения. Установка на самоценность, автономность искусства выражена в строках Брюсова: «Быть может, все в жизни лишь средство для ярко-певучих стихов».

Одним из знаковых стихотворений Брюсова является «Творчество» (1895):

Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине.
И прозрачные киоски
В звонко-звучной тишине
Вырастают, словно блестки,
При лазоревой луне.
Всходит месяц обнаженный
При лазоревой луне...
Звуки реют полусонно,
Звуки ластятся ко мне.
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.

- Каковы особенности данного стихотворения? - Оригинальный способ связи строф: последняя строка становится второй в следующей строфе. Отметим характерную лексику, образы: тени, сон, тишина, ночь, тайны, луна; цветопись: фиолетовый, лазоревый (т. е. красный, не пугать с лазурным — голубым); звукопись: ярко
выраженную аллитерацию — созвучие плавных сонорных согласных «л», «м», «н», «р», благодаря которой стихотворение звучит как завораживающий поток звуков.

Музыка для символистов — высшая форма творчества, дающая максимальную свободу самовыражения и восприятия. Символисты старались максимально использовать музыкальные композиционные принципы в поэзии. Отметим, как постепенно создается образ творчества, заявленный в названии стихотворения — он напоминает образы философии Платона: действительность непознаваема, она лишь угадывается в трепетании теней и звуков.

Старшие символисты петербургского крыла во главе с Мережковским считали важными религиозно-философские поиски. В своей поэзии они развивали мотивы одиночества, безысходности роковой раздвоенности человека, бессилия личности, ухода от скуки повседневности в мир фантазий и предчувствий:

«Я — раб моих таинственных, / Необычайных снов… / Но для речей единственных/Не знаю здешних слов...» (З. Гиппиус).

Поэты-символисты ориентировались на особого читателя. Это не потребитель, а скорее, соучастник творчества, соавтор. Стихотворение должно было не только передавать мысли и чувства автора, но и будить в читателе его собственные мысли и чувства, обострять его восприятие, развивать интуицию, вызывать ассоциации.

Поэты-симнолисты широко использовали мотивы и образы разных культур, художественные цитаты. Излюбленным источником художественных реминисценций служила греческая и римская мифология. Символисты не только обращались к готовым мифологическим сюжетам, но и творили собственные мифы — они считали это средством слить воедино жизнь и искусство. Это характерно для поэтики Вяч. Иванова, Андрея Белого (Б.Бугаева), раннего А. Блока, Ф. Сологуба (Ф. Тетерникова). «Последняя цель искусства — пересоздание жизни», — считал А. Белый. В искусстве упраздняется противоречие между идеальным и чувственным, между духом и вещью».

В 1900-е годы оформилось новое течение в рамках символизма. «Младосимволисты»вдохновлялись трудами Шеллинга, Ницше, философией В. Соловьева. Символизм для них был не просто литературной школой, а целостным мировоззрением, формой жизненного поведения, способом творческой перестройки жизни. Они понимали свое творчество и свою жизнь как элементы грандиозного художественного произведения, космического процесса. Значение, по мнению младосимволистов, имеет лишь то, что находится по ту сторону жизни. Реальный мир второстепенен, но несет в себе отпечатки вечных идей, вечных сущностей.

Почувствовать, нащупать эти вечные
сущности способен лишь поэт-теург, посвященный. Язык этой новой поэзии — язык символов. Вяч. Иванов писал: «Символ только тогда истинный символ, когда он неисчерпаем и беспределен в своем значении. Он многолик, многомыслен и всегда темен в последней глубине».

Лирика Ф. Сологуба отличается устойчивым пессимистическим настроением, узким кругом тем, повторяющимися образами-символами: литературными, фольклорными, придуманными им самим. Сологуб творил собственную мифологию, выражавшую его концепцию мира: злое начало бытия — Недотыкомка серая, Лихо, Солнце-дракон, Змий; избавительница от царящего зла — подруга-Смерть; урочища мечты — Земля Ойле, Звезда Маир.

Андрей Белый, теоретик «младосимволистов», в статье «О религиозных переживаниях» (1903) утвержцал «взаимное соприкосновение искусства и религии», стремление «приблизиться к Мировой душе». «Младосимволисты» верили в обновление мира, их мировоззрение не было декадентским. Большое место в их творчестве занимает тема России. У А. Белого, например, Россия — «спящая красавица, которую некогда разбудят от сна». Первый сборник стихов и лирической
прозы А. Белого назывался звонко — «Золото в лазури» (1904). Покорение скалистых вершин («На горах») или полет к солнцу («Золотое руно») символизировали прорыв из обыденности в «вечность», к мистическому идеалу. Но мистической экзальтации «солнечных гимнов» сопутствуют гротескные образы сказочной нежити.

Наиболее ярко идеи «младосимволистов» выразил А. Блок. Начиная со сборника «Ante Luceum» («До света», 1898—1900), в творчестве Блока много стихов, явно ориентированных на традиции В. Соловьева, особенно касающиеся темы Вечной Женственности. «Современная поэзия вообще ушла в мистику, и одним из наиболее ярких мистических созвездий выкатывалась на синие глубины неба поэзии — Вечная Женственность», — писал Блок, считавший Соловьева своим учителем.

Мифология в творчестве раннего Блока открыла ему путь к духовным медитациям, приоткрыла завесу над образом «Вечной Женственности»:

Отворяются двери — там мерцанья,
И за ярким окошком — виденья.
Не знаю — и не скрою незнанья,
Но усну — и потекут сновиденья.
В тихом воздухе — тающее, знающее...
Там что-то притаилось и смеется.
Что смеется? Мое ли, вздыхающее,
Мое ли сердце радостно бьется?
Весна ли за окнами — розовая, сонная?
Или это Ясная мне улыбается?
Или только мое сердце влюбленное?
Или только кажется? Или все узнается?

Ранние стихи Блока (1901—1904) наполнены величальными эпитетами в честь Прекрасной Дамы: Лучезарное виденье, Таинственная дева, Невеста, Величавая Вечная Жена, Святая, Царевна, Закатная Заря, Непостижимая (все с большой буквы):

О, Святая, как ласковы свечи,
Как отрадны твои черты!
Мне не слышны ни вздохи, ни речи,
Но я верю: Милая — Ты.

Символизм обогатил русскую поэтическую культуру множеством открытий. Они придали слову невиданную ранее подвижность и многозначность, научили русскую поэзию открывать в слове дополнительные оттенки и грани смысла, расширили ритмические возможности русского стиха, подняли на новую вершину искусство художественного перевода, поставили вопрос об общественной роли художника.

Поэзия символизма необычайно музыкальна, богата ассонансами и аллитерациями. Но главное, символизм пытался создать новую философию культуры, выработать новое мировоззрение, сделать искусство более личностным, наполнить его новым содержанием — сделать искусство объединяющим людей началом.

Литературная школа (течение) и творческая индивидуальность — две ключевые категории литературного процесса начала ХХ века. Складываясь в рамках определенного течения, вырабатывая свою эстетику, творческая личность в то же время стремилась преодолеть не только традиции поэтов-предшественников, но и границы направления, к которому тяготела первоначально. «Свита делает короля» — литературное окружение делало наиболее яркие поэтические дарования своими
лидерами. Показательна в этом отношении судьба акмеизма. Два крупнейших поэта этого течения А.Ахматова и О. Мандельштам уже к середине 1910-х годов вышли за пределы, очерченные акмеистической школой, а их последователи Г. Иванов и Г. Адамович наиболее полно отвечали требованиям акмеизма.

Акмеизм— модернистское течение (от греч. akme — острие, вершина, высшая степень, ярко выраженное качество), декларировавшее конкретно-чувственное восприятие внешнего мира, возврат слову его изначального, не символического смысла.

В начале своего творческого пути молодые поэты, будущие акмеисты, были близки к символизму, посещали «ивановские среды» — литературные собрания на петербургской квартире Вяч. Иванова, получившей название «Башня». В «Башне» Иванова велись занятия с молодыми поэтами, где они обучались стихосложению. В октябре 1911 года слушатели этой «Поэтической академии» основали новое литературное объединение «Цех поэтов». Название это относило ко временам средневековых ремесленных объединений и показывало отношение участников «Цеха» к поэзии как к чисто профессиональной сфере деятельности. «Цех» был школой профессионального мастерства, а руководителями его стали молодые поэты Н. Гумилев и С. Городецкий. Они же в январе 1913 года в журнале «Аполлон» опубликовали декларации акмеистической группы.

Собственно акмеистическое объединение было невелико и просуществовало около двух лет (1913—1914). В него вошли также А. Ахматова, О. Мандельштам, М. Зенкевич, В. Нарбут и др.

В статье «Наследие символизма и акмеизм» Гумилев критиковал символизм за мистицизм, за увлечение «областью неведомого». В статье провозглашалась «самоценность каждого явления».

Новому течению было дано еще одно истолкование — адамизм, подразумевающее «мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь». Этот взгляд проясняется в стихотворении С.Городецкого «Адам»:

Просторен мир и многозвучен,
И многоцветней радуг он,
И вот Адаму мир поручен,
Изобретателю имен.
Назвать, узнать, сорвать покровы
И праздных тайн, и ветхой мглы —
Вот первый подвиг. Подвиг новый —
Живой земле пропеть хвалы.

С. Городецкий в своей декларации «Некоторые течения в современной русской поэзии» выступил против «размытости» символизма, его установки на непознаваемость мира: «Борьба между акмеизмом и символизмом... есть прежде всего борьба за этот мир, звучащий, красочный, имеющий формы, вес и время...»; «мир бесповоротно принят акмеизмом, во всей совокупности красот и безобразий».

Акмеистов интересует реальный, а не потусторонний мир, красота жизни в ее конкретно-чувственных проявлениях. Туманности и намекам символизма было противопоставлено мажорное восприятие действительности, достоверность образа, четкость композиции. В чем-то поэзия акмеизма — возрождение «золотого века», времени Пушкина и Баратынского. Затуманенное стекло поэзии было тщательно протерто акмеистами и заиграло яркими красками реального мира.

Герой возглавлявшего «Цех поэтов Гумилева — «Адам» по яркости и свежести
мировосприятия, по силе страсти, желаний. Это путешественник, конквистадор, человек сильной воли. В стихотворениях Гумилева — романтические мотивы, географическая и историческая экзотика. Экзотическая деталь порой играет чисто живописную роль, например, в стихотворении 1907 года «Жираф»:

Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

А. Ахматовой экзотика чужда. Смысл жизни героини ранней ахматовской лирики — любовь. Чувства отражаются в предметном мире, в бытовой детали, в психологически значимом жесте. Вещный мир, бытовые подробности стали предметом поэзии:

Подушка уже горяча
С обеих сторон.
Вот и вторая свеча
Гаснет, и крик ворон
Становится все слышней.
Я эту ночь не спала,
Поздно думать о сне...
Как нестерпимо беда
Штора на белом окне.
— Здравствуй!

Новое литературное течение, сплотившее больших русских поэтов, просуществовалонедолго. Творческие поиски Гумилева, Ахматовой, Мандельштама вышли за рамки акмеизма. Но гуманистический смысл этого течения был значителен — возродить у человека жажду жизни, вернуть ощущение ее красоты.

Модернисты отстаивали особый дар художника, способного прогнозировать путь новой культуры, делали ставку на предвосхищение грядущего и даже на преображение мира средствами искусства. Особая роль в этом принадлежит футуристам. Уже в самом названии направления заключено стремление к будущему (от дат. futurum — будущее).

Футуризм— авангардистское течение в европейском и русском искусстве начала ХХ века, отрицавшее художественное и нравственное наследие, проповедовавшее разрушение форм и условностей искусства ради слияния его с ускоренным жизненным процессом.

Русский футуризм связан с западноевропейской культурной традицией — философскими идеями А. Бергсона, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, провозглашавшими интуитивизм (познание действительности, основанное на интуиции), нигилизм, критику традиционной культуры, идеал «сверхчеловека», свободного о каких-либо моральных ограничений, от власти объективных законов. Эти взгляды были восприняты в качестве философских предпосылок русского футуризма.

Эстетической его предпосылкой стал символизм. Отталкиваясь от принципов этого литературного направления, футуристы поставили человека в центр мира, воспевали «пользу», а не «тайну», отказывались от недосказанности, туманности, завуалированности, мистицизма, присущих символизму. Футуристы противопоставили всему обществу свои радикальные взгляды, тезису «Искусство для искусства» — лозунг «Искусство для масс», провозгласили антиэстетизм.

Считается, что предшественником русского футуризма был итальянский футуризм. Впервые этот термин был введен литератором Филиппо Маринетти, который в парижской газете «Фигаро» (20 февраля 1909 года) опубликовал «Манифест о футуризме». Это авангардистское европейское художественное течение получило распространение во Франции, Англии, Австрии, Польше, Чехословакии, Германии. Правда, русские футуристы старались отмежеваться от итальянских корней.

Современность футуризма проявлялась в создании иной художественной картины мира, базирующейся на новой системе ценностей урбанистической цивилизации. Для одних представителей футуризма (В. Шершневич, И. Северянин) образ города выступает как выражение сущности жизни, современной культуры ХХ века. Поэзия И. Северянина насыщена образами автомобилей, аэропланов, примет современной цивилизации (например, стихотворение «Пролог», 1911 г.).

Большинство русских футуристов относилось к городу резко отрицательно. Главная причина такого отношения — «адская» сущность города, где человек не просто оглушен бездушной «новой техникой», но и раздавлен темной, бездушной силой (В. Маяковский «Адище города», 1913 г.).

Русские футуристы пытались по-новому осмыслить окружающий мир. Он понимался ими как макрокосм, а человек — как микрокосм. Развитие мира рассматривалось как движение к всеединству. Бытие цивилизованного человечества выступало в единстве со Вселенной, а космизмпридавал целостное восприятие. В стихотворении Маяковского «Эй!» (1916) человек выступает субъектом планетарного и космического преобразовательного действия.

Для русских футуристов современный мир — это движение, устремленность в будущее. Они буквально жили им. Идти в будущее означало творить его. Русские футуристы рассматривали искусство как важнейшее средство отражения тенденций
эпохи, преобразования человека и мира, созидания новой реальности. То есть, по мнению футуристов, искусство играет преобразующую и созидающую роль. Однако прошлое, в том числе и искусство прошлого, они рассматривали лишь как «собрание окаменелых ценностей».

Временем рождения русского футуризма считается 1910 год, когда вы шел в свет первый футуристический сборник «Садок Судей», его авторами были Д.Бурлюк, В.Хлебников и В.Каменский. Вместе с В. Маяковским и А. Крученых эти поэты скоро составили наиболее влиятельную в этом течении группу «кубофутуристов», или поэтов Гилеи (Гилея — древнегреческое название территории Таврической губернии, где отец Д. Бурлюка управлял имением и куда в 1911 году приезжали поэты нового объединения).

Кроме того, заметными группами были «эгофутуристы» (И. Северянин, И. Игнатьев, В. Гнедов и др.) и объединение «Центрифуга» (Б. Пастернак, Н. Асеев, С. Бобров и др.). Подобно другим модернистским течениям, футуризм был неоднороден, а полемика внутри футуристических группировок была особенно непримирима.

Первая декларация футуристов «Пощечина общественному вкусу» вышла в 1912 году. Молодые поэты (Бурлюк, Крученых, Маяковский, Хлебников) заявляли: «Только мы — лицо нашего времени... Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов... Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч., и проч. с Парохода Современности...». Эти эпатирующие публику тезисы, выражение «ненависти к существовавшему до них языку», презрения к «Здравому смыслу» и «Хорошему вкусу» принесло поэтам скандальную славу и известность. В манифесте из сборника
«Садок Судей II» (1913) программа футуристов была конкретизирована: отрицание грамматики, синтаксиса, правописания; новые ритмы, рифмы, размеры стиха; новые слова и новые темы; презрение к славе: «нам известны чувства, не жившие до нас. Мы новые люди новой жизни». По размаху притязаний и по резкости их выражения футуризм не знал себе равных.

Маяковский заявлял претензии «стать делателем собственной жизни и законодателем для жизни других». Футуристы претендовали на вселенскую миссию: в качестве художественной программы была выдвинута утопическая мечта о рождении сверхискусства, способного преобразить мир. При этом они стремились рационально обосновать творчество с опорой на фундаментальные науки — физику, математику.
Футуризм выходил за рамки собственно литературы, был тесно связан с авангардными
группировками художников 1910-х годов: «Бубновый валет», «Ослиный хвост», «Союз молодежи».

Большинство футуристов совмещали занятия литературой и живописью. Художник Татлин всерьез конструировал крылья для человека, К. Малевич разрабатывал проекты городов-спутников, курсирующих по земной орбите, В. Хлебников предлагал новый универсальный язык. Мироздание воспринималось футуристами как аналог грандиозной сценической площадки. Грядущая революция была желанна, потому что понималась как массовое художественное действо, вовлекающее в игру весь мир. Футуристы не только декларировали свои лозунги, они действовали: после Февральской революции 1917 года образовали воображаемое «Правительство Земного Шара». От имени «Председателей Земного Шара» В.Хлебников посылал письма и телеграммы Временному правительству с требованием отставки. Футуристы Гилеи, или будетляне, как они себя называли, действительно были уверены в преобразующей силе своего искусства. Тяга футуристов к эпатажу обывателя проявлялась в массовых театрализованных действах, вызывающем поведении и одежде, культивировался образ поэта-хулигана. Оптимальной читательской реакцией на их творчество было для футуристов не похвала или сочувствие, а неприятие, протест. Такую реакцию они намеренно провоцировали, хотя бы нагнетанием в поэзии шокирующего безобразия: «дохлая луна», «звезды — черви, пьяные туманом» (Бурлюк), «улица провалилась, как нос сифилитика» (Маяковский).

Футуризм делал установку на обновление поэтического языка. Футуристы не только обновили значения многих слов, но активно занимались словотворчеством, использовали в поэзии новые композиционные и даже графические эффекты. Например, Василий Каменский в своих «железобетонных поэмах» расчерчивал страницу на неправильные многоугольники и заполнял их словами или обрывками слов. Стихотворение превращалось в типографскую картинку. Вообще визуальному воздействию текста придавалось большое значение: проводились эксперименты с
фигурным расположением слов, использованием разноцветных и разномасштабных шрифтов, расположением строчек «лесенкой» и т.п.

Футуристы не церемонились со словом, оно опредмечивалось, его можно было дробить, переиначивать, создавать новые комбинации из этих раздробленных, разрушенных слов. Отношение к слову как к конструктивному материалу привело к возникновению многих неологизмов в поэзии, хотя дальше поэтического контекста слова эти не пошли: «могатырь», «лгавда», «будрецы», «творяне» (Хлебников); «огрезитъ «ветропросвист», «грезэрка», «стоэкранно» (Северянин). Тот же
Северянин мастерски играет словами, прославляя Ф. Сологуба, введшего его в литературу: «Он — чарователь, чаровальщик, / Чарун, он — чарник, чародей...».

Похожий эксперимент проводит В. Хлебников в «Заклятии смехом» (1910):

О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
Что смеются смехами,
что смеянствуют смеяльно.
О, засмейтесь усмеяльно!
О, рассмешищ надсмеяльных —
Смех усмейных смехачей!

Надо сказать, что Хлебников впервые в русской поэзии применил консонансы — созвучия, в которых при совпадении согласных в ударных слогах рифмующихся слов не совпадают ударные гласные: жребий — рыбий; копоть — капать; ввел разноударные рифмы: из мешка — усмешка, истины — истины.

Эстетическое бунтарство футуристов было реакцией на разомкнутый, стремительно
меняющийся, теряющий опоры мир. В сознании читающей публики закреплялись разрушительные импульсы футуризма, но в перспективе футуризм послужил и созидательным художественным целям: он раздвинул границы поэзии, поставил вопрос о новых функциях искусства, сделал искусство сферой не потребления, а сотворчества читателя, смелые эксперименты со словом получили развитие в литературе.

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ:

1. СОСТАВЬТЕ КОНСПЕКТ ПО МАТЕРИАЛАМ УРОКА.

2. ДОПОЛНИТЕ СВОЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ СЛОВАРИК – СИМВОЛИЗМ, АКМЕИЗМ, ФУТУРИЗМ

СФОТОГРАФИРУЙТЕ И ПРИШЛИТЕ!!!