Глава 2. Вой грима

Глава 2

Вой грима

"Волшебная Долина, совершенная, прекрасная и единственная в своём роде, являлась обителью для созданий, похожих на людей внешними чертами, но сильно отличавшихся от них внутренними. Они жили в мире и согласии друг с другом без распрей и войн. Их души, чистые и добрые, не ведали зависти, ненависти и злых помыслов. Им был судьбою предначертан необычайно долгий и полный счастья жизненный путь, а их сила и мудрость не знали границ. Каждый из них обладал магическими способностями, и звались эти создания маготворцами.

Маготворцы создавали огонь из ниоткуда и вызывали воду к себе, если нуждались в ней. Они могли исчезнуть в одном месте и в то же мгновение появиться в другом. Любые вещи перемещались по воздуху, стоило им только подумать об этом. Они и сами могли так перемещаться, если им наскучивало ходить по земле. Всё, что они хотели, могло быть создано с помощью магии: будь то еда, или дождь, или снег. Понимая язык животных, маготворцы жили в гармонии с природой и бережно к ней относились. Они находились в постоянном поиске знаний и открытий. Некоторые из них покидали Волшебную Долину, чтобы исследовать мир. Возвращались далеко не все."

- Ты определенно делаешь успехи в чтении, - сказал Раймунд, который стоял над кипящим котлом с сушенными паучками в одной руке и листиками гелиотропа в другой, в готовности вот-вот закинуть их в воду. Он всё равно продолжал внимательно слушать Дилана, изредка поправляя его, если тот читал слова неправильно.

- Спасибо, - ответил Дилан. В руках он держал "Историю маготворцев: от их возникновения и до Времён Великого Восстания. Часть 1", написанную неким Фредериком Мудрым. – Я понимаю, что мне не обязательно учиться чтению или там искусству счёта, например, из-за того, что я не из благородных кровей, но мне это очень интересно. Честно.

Научить Дилана читать - идея Раймунда. Поначалу Абнар противился, потом всё-таки согласился и иногда даже сам помогал сыну в этом. Вдвоём они учили его сначала буквам, что давалось тому с трудом: мальчик никак не мог запомнить, как выглядит тот или иной символ, и какой звук он обозначает.

Раймунд решил, что если к каждой букве приводить примеры соответствующих ей животных или растений, то будет легче запомнить их. Так и вышло.

Затем маленькому Дилану рассказывали, как буквы складываются в слоги, слоги в слова, а слова в предложения. Мальчик быстро учился и через пару недель, он уже легко читал книги по слогам.

После успехов в чтении его начали учить считать. И все по той же схеме. Первым делом надо было запомнить названия цифр, хотя бы первые десять, дальше перешли уже непосредственно к самому счету. Абнар заносил домой десяток камешков, раскладывал их на столе. А Дилан усердно старался запоминать, что если к одному камешку положить другой, то их станет два, положить еще один - три, и так далее.

Наибольшие проблемы пришлось испытать в попытках научить мальчика писать. Раймунд с легкостью готовил чернила, а Абнару не составляло труда делать перья для написания, только толку от этого было мало.

Дилан старался как мог. Он долго-долго выводил буквы на пергаменте, а получались всё время какие-то непонятные зазубрины. Когда он пытался соединить эти зазубрины вместе, становилось только хуже. В конце концов, Абнар и Раймунд данную затею оставили, к тому же мальчик, итак, уже многому научился. Тем не менее Дилан в тайне от них учился писать.

Если отца не было дома, а к Раймунду ему идти не хотелось, он садился на скамейку, клал пергамент на стол, рядом ставил чернила, брал в правую руку перо и начинал упорно заниматься. Через несколько самостоятельных уроков соединенные зазубрины стали превращаться в волны, а волны в итоге становились красивыми словами. С ошибками иногда, зато красивыми.

- Кто такой Фредерик Мудрый? - поинтересовался Дилан.

- Да вроде как обычный человек, - сказал Раймунд, забрасывая в котёл листья и паучков. Он взял большую деревянную ложку в левую руку и, медленно перемешивая, продолжил. - Не могу сказать точно, кем был этот Фредерик, он много путешествовал, изведывал мир. Потом уже в глубокой старости начал записывать всё то, что когда-либо видел в жизни. А видел он многое. Знал ли он лично маготворцев? Сложно сказать. Вполне возможно, что и знал. Человек, подробно описывавший Времена Великого Восстания, явно должен был быть свидетелем этих событий, не говоря уже о личном знакомстве с кем-нибудь из маготворцев. Потому что, если опять же верить книге, тогда маготворцы и перестали существовать.

- Что с ними могло случилось? Они ведь владели магией. Неужели и она бессильна против смерти? - Дилан удивился и возмутился от того, что такие великие создания как маготворцы навсегда исчезли из этого мира. А Раймунд тем временем выливал в котёл красную жидкость из крупного пузырька. Что-то хлопнуло, и над котлом образовался фиолетовый дым, а по хижине распространился яблочный запах.

- Долгая история, - начал Раймунд. - Укрывшись в своей Волшебной Долине, они не много знали о том, что творилось за вершинами гор, скрывавших их от всего мира. Было немало любопытных маготворцев, которые покидали свой дом, только единицы возвращались обратно. Но и они ничего нового не могли поведать. Однажды одному из них удача все-таки улыбнулась. Таддеус Бонамадж, самый могущественный чародей своего времени, сделал поистине удивительное открытие, навсегда изменившее их мир. Он повстречал людей.

То, что Бонамадж увидел, шокировало его. Это были жадные до власти, эгоистичные по отношению друг к другу, завистливые и блудливые существа, жизнь которых показалась ему дикой. У них отсутствовали магические способности, даже малейшая предрасположенность к ним. Они не могли ни летать, ни управлять погодой. Тот же огонь эти существа создавали, ударяя камни друг от друга, а за водой ходили к ближайшим речушкам. Сами ходили: не вызывали воду к себе и даже не перемещались к ней по воздуху. Гармония с природой у них напрочь отсутствовала, они её разрушали, а птицы и звери служили им всего лишь пищей. Их жизнь, пусть и короткая, переполнялась болью, отчаянием и страданиями.

Прожив с людьми некоторое время, Таддеус проникся жалостью к ним. Они казались ему странными и примитивными, и в то же время слабыми и беззащитными как по отношению друг к другу, так и к окружающему их миру.

Бонамадж вернулся в Волшебную Долину и рассказал о своей находке всем маготворцам, которых шокировало услышанное. Таддеус ждал поддержки с их стороны. Он надеялся, что вместе они смогут помочь людям, направят их на путь истинный и сделают равными себе. Но ему посоветовали оставить эту идею и никогда больше не возвращаться к людям.

Желая всем сердцем как-нибудь все-таки помочь этим созданиям и будучи самым могущественным чародеем своего времени, Бонамадж создал волшебные камни и наделил каждый из них определённой силой. Стоило обычному человеку взять один из этих камней в руку, он становился обладателем той способности, которую даровал ему камень. А было их много: какие-то давали силу воды или силу огня, некоторые позволяли летать или исчезать, понимать животных или даже превращаться в них, видеть будущее или замораживать предметы, и это ещё далеко не все.

Я не знаю, сколько их всего и какой силой они ещё могли наградить своего обладателя. Мне известно, что их разнообразие было велико. Все они имели особенную форму и отличались по цвету. Каждому было дано собственное имя.

Таддеус раздал созданные камни людям в надежде на то, что они помогут им упростить жизнь, внеся в нее немного магии, и объединить их вместе, навсегда забыв про ссоры и разногласия. Люди удивились таким дарам от Бонамаджа, несказанно им обрадовались. И между ними забылись все споры да обиды, воцарилась гармония. Они стали частью чего-то целого. Эгоизм сменился на взаимную поддержку, ведь только вместе люди могли стать счастливыми, использовать камни по их предназначению и творить настоящие чудеса. К несчастью, блаженство людское было недолгим.

Благодарные за волшебные камни люди стали восхвалять Таддеуса и поклоняться ему. Поначалу такое отношение удивляло маготворца, однако он быстро начал получать от этого удовольствие. Таддеус не желал больше возвращаться обратно в Волшебную Долину, ему хотелось остаться среди существ, провозгласивших его своим Властелином. И чем дольше он с ними жил, тем сильнее развращалась его душа. Он становился похожим на тех созданий, которых увидел в первый раз: жадных, мерзких, эгоистичных, завистливых, чьим порокам не было конца.

Жажда абсолютной власти захватила его разум. Обучив людей владеть данной камнями силой, Таддеус Бонамадж вместе с людским королём Панкрасом Бессердечным отправился войной на тех, кого когда-то считал своей семьёй, своими друзьями и близкими. Простой народ восстал против маготворцев. Это была жестокая пропитанная кровью битва. Она унесла тысячи жизней, и ее назвали...

- Временем Великого Восстания, - закончил Дилан.

- Да, мой мальчик, всё верно.

- И всё-таки я не понимаю, что же стало с маготворцами? - не унимался Дилан.

- Их перебили, всех до единого, - хладнокровно сказал Раймунд. Он потушил огонь в камине. Дым распространился по дому, но пахло почему-то не им, а мятой, и даже глаза при этом не разъедало. Белоснежный старик схватил котёл голыми руками...

- Стойте, вы же сейчас... - воскликнул мальчик, будто был в силах что-то исправить.

... и поставил его на стол перед Диланом.

-...обожжётесь, - тихо и с изумлением закончил Дилан, рассматривая сморщенные руки Раймунда, на которых не было даже ни единого ожога.

- Дак он не горячий, - рассмеялся старик. - На вот, сам потрогай.

Дилан отложил книгу в сторону и осторожно протянул руку. От котла явно веяло теплом. Мальчик резко прикоснулся к медной стенке и отдернул руку. Затем снова протянул её и приложил ладонью к котлу. Холодный. Странно всё это.

- Получается в Восстании все-таки победили люди во главе с Таддеусом и Панкрасом? - спросил Дилан, отрывая руку от холодного котла.

- Да, мой мальчик. Правда, история умалчивает о том, что же произошло потом на самом деле. Ходят слухи, что после победы Бонамадж перебил всех людей, которые отправились с ним сражаться, а затем уничтожил и волшебные камни, чтобы оставаться единственным, кому подвластна магия. Его вскоре стала интересовать её чёрная сторона. Он досконально изучал тёмную магию, восхищался ею, а она, как личинки паразитирующих ос, медленно пожирала его изнутри и, в конце концов, уничтожила его.

- Ну и жуть, - с отвращением сказал Дилан.

- Я заметил, что у тебя трясутся руки. Волнуешься? - поинтересовался Раймунд.

- Сегодня к нам приезжает Командуюший кормеумовской армией со своей свитой. Они набирают пополнение. И отец надеется, что я им подойду.

- Надо же. Удивительно, что ты сейчас сидишь здесь со мной, а не готовишься встречать гостей.

- Отец попросил у Градоуправителя официальное разрешение на то, чтобы меня выпустили за пределы города поохотиться. Он сказал, что если я поймаю дичь или пристрелю лань, а потом принесу добычу домой, то Командующий оценит мои навыки охоты, и шансы на моё попадание в их ряды, хотя бы носильщиком оружия, заметно повысятся.

- А я-то думал, зачем ты принёс с собой лук и колчан со стрелами. Что ж, у меня нет ни капли сомнений в том, что ты справишься с охотой, а потоми отбор успешно пройдёшь. Не стану таить, меня огорчает мысль о том, что наши встречи с тобой станут редкими или прекратятся вовсе, - с грустью сказал старик.

- Вообще-то я ещё никуда не попал, поэтому нет и повода расстраиваться. А если мне всё-таки повезет, то я тоже буду по вам сильно скучать, - Дилан встал со скамейки подошёл к старику и обнял его. Раймунд похлопал мальчика по спине в ответ на объятия и сказал:

- Ладно, хватит грустить. Подай-ка мне лучше свои стрелы.

Хмм, для чего они ему? - подумал Дилан, но все равно повиновался и принёс их. Раймунд взял парочку стрел и макнул наконечниками в содержимое котла.

- Зачем это? - удивился мальчик.

- Я не уверен, конечно, что приготовил зелье правильно, - сказал старик, почесав затылок, - однако польза от него должна всё-таки быть, - Раймунд вынул стрелы из котла, взглянул на стекающую с наконечников фиолетовую воду и продолжил. - Эти стрелы попадут точно в цель, если в этом будет жизненно важная необходимость. На, держи, - Дилан аккуратно взял их в руки и положил обратно в колчан. Затем закинул его за спину, подошёл к стоящему возле сундука луку, взял его в правую руку и, поблагодарив Раймунда, вышел из хижины. Времени оставалось немного, поэтому действовать нужно было быстро.

Сегодня Дилану наконец-то можно выйти из города официально, не прячась и не боясь быть кем-то увиденным или услышанным. Ему не надо тайком пролазить через проём в стене, окружающей Кормеум, ведь у него есть разрешение Градоуправителя, дающее право выйти через Парадные Врата.

К слову, эти самые Врата находились в Торгажнике, а до него идти недалеко. Надо всего лишь пройти через мост, разделяющий Вшивник и торговый центр Кормеума, потом пройти через площадь, а дальше дорога по рынку как раз к ним и выведет.

Проходя площадь, Дилан удивился большому скоплению людей. Приходилось протискиваться сквозь толпы жаждущих чего-нибудь приобрести или стащить.

- Неужели приехали купцы и торговцы из соседних королевств? - задумался юноша, продолжая двигаться дальше.

Дойдя до эшафота, Дилан понял причину такого ажиотажа - жителей города ждало представление в виде показательной казни очередного провинившегося. На его удивление, около виселицы стояла девушка в изорванном платье. Позади нее на троне восседал Градоуправитель и, скучающе, озирался по сторонам. Пока писарь оглашал народу надиктованный Градоуправителем смертный приговор, она рыдала и умоляла пощадить ее новорожденное дитя. Зрители же ликовали от восторга, и только одна маленькая девочка плакала, кричала «мама» и пыталась взобраться на эшафот. Когда палач накинул девушке петлю на шею, Дилан понял, что больше не в состоянии видеть эту картину, и решил поскорее убраться оттуда.

Парадные Врата находились между двумя сторожевыми башнями и представляли собой широкие, высокие и толстенные железные ворота, за которыми находилась металлическая решетка, закрывающая проход к поднятому деревянному мосту. Приблизившись к Вратам, Дилан достал из переднего кармана своего жилета свернутый на несколько раз пергамент, развернул его и показал стражнику. Тот взял его в руки, внимательно прочитал, убедился в наличии печати Градоуправителя и приказал пропустить мальчика дальше.

Когда перед Диланом открывали ворота, он чувствовал себя особенным, важной персоной, ведь редко кто из жителей Кормеума покидает его.

Пройдя под поднятой решеткой, а затем через опущенный мост, мальчик оказался за пределами города. Даже воздух тут другой - чистый и приятный. Теперь осталось только выследить зверя или поймать птицу.

Дилан вышел из дубравы и оказался в сосновой роще с небольшими лужайками. Бродя по роще, Дилан внимательно всматривался в каждую поломанную веточку, лежащую на земле, в каждый сорванный листик в надежде обнаружить следы.

Он прошёл ещё немного вперед и наткнулся на ровную линейку двойных отпечатков удлиненной и заострённой на конце формы, которые вели вглубь леса. Они были свежими. Идя по ним, Дилан видел оцарапанные рогами деревья, а на некоторых из них не так давно оторвали кору.

Вскоре юноша обратил внимание, что следы ведут в глубокие заросли.

Дилан, неплохо ориентировавшийся на местности, не считал себя хорошим следопытом. Поэтому он решил, что в дальнейшем пути смысла нет. К тому же рядом с зарослями находилось лежбище лани, а Дилан знал, что с наступлением осени у них начинается период гона, и они становятся менее осмотрительны. Из-за привязки к своим тропам и привалам подстрелить их не составит труда. Надо только запастись терпением и немного подождать.

Дилан выбрал себе в пятидесяти шагах от лежбища подходящее дерево, окруженное высокой травой, спрятался за ним и стал наблюдать.

Где-то вдали послышался хруст веток. Впереди между деревьями промелькнуло тёмно-коричневое пятно. Дилан затаил дыхание, медленно приподнялся и увидел стоявшую у лежбища лань. Он тихо подкрался на пару шагов ближе к своей жертве и остановился. Достал правой рукой из находящегося за спиной колчана стрелу, вставил её в гнездо на тетиве, натянул, отведя лопатку назад, коснулся тетивой подбородка, и прицелился. Лань стояла неподвижно. Дилан сделал глубокий вдох в готовности на медленном выдохе поразить животное.

Вдруг кто-то громко хлопнул в ладоши. Услышав непонятный звук, лань скрылась в зарослях.

- Идиот. Ты спугнул её, - возмутился Дилан, лишившийся своей добычи.

- Интересно, а у тебя есть разрешение на выход из города? - спокойно спросил Олден, лицо которого было слегка отекшим, а под левым глазом светился синяк.

- Представь себе, - сквозь зубы выдавил Дилан. Ему хотелось сию же минуту метнуть стрелу в голову этого засранца. Не пропадать же ей зря. Вместо этого он опустил лук.

— Значит, сегодня всё официально? - демонстративно удивился Олден, сохраняя при этом прежнее спокойствие, чем ещё сильнее выводил Дилана из себя. - А Градоуправителю известно о твоих неформальных посещениях здешних мест? Ты же частенько выходишь из города без его согласия, не так ли? Охотишься здесь, приносишь домой незаконно пойманную добычу, не платя при этом налог, бегаешь на могилу к матери, - с усмешкой сказал он, делая акцент на каждом слове, связанном с нарушением правил.

- Ты не сможешь доказать этого, - гнев Дилана сменился на лёгкую тревогу. Вдруг всё-таки сможет. - А вот мне ничего не мешает подстрелить твои ноги, дотащить тебя до города и предать на суд Гранвилла. Даже отец тебя не отмажет. У тебя-то как раз нет разрешения сейчас быть здесь, верно? - спросил Дилан, уже заранее зная ответ.

- Всё верно, Дилан, его нет.

- Что тогда привело тебя сюда? Решил поохотиться? - тревога сменилась сомнениями, но юноша понял, что Олден не собирается его закладывать.

Олден отрицательно покачал головой.

- Еще бы. Вряд ли ты умеешь. Неужели решил отомстить мне за вчерашнее? - усмехнулся Дилан.

- Почему бы и нет? В городе решат, что тебя загрызли звери, - с холодным и уже пугающим спокойствием ответил Олден. - Кроме твоего папаши и того полоумного старика с палкой тебя всё равно никто не хватится. Одной жалкой вошью больше, другой меньше.

- Без Толстона и Делисии ты не несешь никакой угрозы, значит, не по мою душу ты пришел сюда, - Дилана осенило. – Кажется, я знаю, зачем ты здесь. Если не ошибаюсь, твою мать загрызли акри, когда она гуляла за пределами Кормеума. Ты был совсем ещё ребенком.

- И что с того? – обозлился Олден.

Взгляд Дилана упал на левую руку своего неприятеля.

- У тебя кровь? - юноша поднял глаза, и ему стало жутко от того, что он увидел впереди.

- Причём тут... Эй, куда это ты так уставился? - с удивлением спросил он.

- Стой, замри, - испуганно прошептал Дилан, не отрывая глаз от существа, находящегося позади Олдена.

- Что? Что там происходит? - запаниковал Олден, услышав за спиной непонятное шипение.

- Молчи и не оборачивайся. Прошу тебя, - сердце Дилана бешено колотилось. Он снова поднял свой лук, приложил всё ещё находящуюся в правой руке стрелу на тетиву, натянул и стал целиться. Ему казалось, что прошла уже целая вечность, настолько медленно он всё делал.

Ужасающая лохматая тварь бурой окраски с тёмно-зелеными полосками вдоль спины медленно приближалась к Олдену. Её зелёные глаза истончали злобу. Из продолговатой и узкой короткошерстной морды исходило вызывающее страх шипение. Из пасти обильно вытекали на землю слюни. Зверь был в готовности вот-вот наброситься на беспомощного Олдена, разорвать его тело передними лапами с четырьмя длинными и острыми когтями на каждой и выжидал лишь подходящего момента.

Дилан сделал неровный глубокий вдох, он отчаянно держал лук дрожащей рукой, боясь его уронить. Как вдруг его посетила пугающая мысль - акри никогда не нападают поодиночке.

- Сзади! - крикнул Олден, но было поздно.

Длинный змееобразный хвост обвился вокруг лодыжки Дилана, резко потянул назад и повалил его на землю. Лук выпал у него из руки. Зверь прыгнул юноше на грудь, вцепился ногтями в плечо, разинул пасть, собираясь перегрызть ему шею. Хвост всё сильнее сжимал ногу. Стало невыносимо больно.

Залитый слюнями Дилан воткнул находящуюся всё это время в руке стрелу зверю в грудь. Акри отпрыгнул от своей жертвы, зашипел, собрался снова напасть.

Дилан, вовремя подобравший свой лук, уже отпустил натянутую тетиву, вонзив стрелу в зелёный глаз чудовища, тут же упавшего замертво.

Олдена и второго акри поблизости не было. Тяжело дыша, юноша бросился икать их с надеждой, что сын Командующего стражей Синей Стрелы ещё жив.

Дилан бежал, спотыкаясь о корни, по лесу. В боку кололо, но он не останавливался. Услышав протяжный крик, юноша ускорился. Он выбежал на лужайку и увидел борющегося за свою жизнь Олдена, который старался ногами оттолкнуть от себя зверя. Его левую руку обвивал акриный хвост. Правой истекающей кровью рукой он пытался не дать зубам животного впиться ему в горло.

Неожиданно хвост акри ослаб, зубы перестали смыкаться. Олден увидел, как стрелы одна за другой вонзаются в мерзкое лохматое тело. Упавшее на него существо больше не дышало. Дилан подбежал к ним и помог сбросить с Олдена тело мертвого акри. Тяжёлый попался.

Неживые глаза зверя сменили зеленый цвет на чёрный с многочисленными красными линиями. На морде стали отчётливо видны готовые вот-вот лопнуть вены. Дилан вынул из трупа одну из стрел, вытер её о штанину и стал внимательно всматриваться в окрашенный в фиолетовый цвет наконечник. - Да уж, и какие только зелья не готовит Раймунд, - задумался Дилан. - Зато животное моментально погибло от попавшего в кровь яда.

Олден не знал, как нарушить неловкое молчание, в то же время держать язык за зубами не мог.

- Спа-спасибо, - выдавил он, сидя на земле.

- Ага, - переводя дыхание, сказал Дилан. Он внимательно осмотрелся по сторонам, других акри поблизости не было видно. Его внимание остановилось на руке Олдена, многочисленные укусы которой закрывала сочащаяся красная жидкость. - Надо бы тебе кровь остановить, а то ещё присоединишься к этому чудовищу, - кивнул мальчик в сторону убитого акри.

- Я не чувствую боли, что странно. Если бы ты вовремя не подоспел...

- Не думай об этом, всё позади, - Дилан оторвал нижнюю часть своей туники, нагнулся к Олдену, обмотал ею искусанную руку на месте чуть выше ран, затянул и сделал небольшой узелок. С его плеч стекали мерзкие пахнущие гнилью слюни этой твари и едва не задевали руки Дилана. - Надо в город поторопиться, иначе без руки останешься. У тебя и левая то вся синяя. Идти можешь?

- Да-да, могу, - сказал Олден, вставая на ноги. Еще раз осмотревшись по сторонам, они двинулись по направлению к Кормеуму.

- Прости, что спугнул лань. Я правда не хотел этого.

- Не знал, что ты умеешь извиняться.

- Представь себе.

- Забудь про лань. В другой раз поймаю.

- Наверное, я лишил вас с отцом ужина? - виновато сказал Олден.

- Вообще-то я охотился не для нас с отцом, а для Командующего кормеумовской армией, - раздражённо ответил тронутый в душе извинением Дилан. - Они сегодня приезжают к нам для отбора.

- Для отбора? Ты серьезно?

- О, ты еще, оказывается, знаешь, что такое отбор. А я думал, что все сыновья Командующих стражей Синей стрелы автоматически попадают на службу к Градоуправителю.

- Не надо ехидничать. Мне, разумеется, отбор не грозит, но я знаю, что он из себя представляет.

- И что же? - делая равнодушный вид, спросил Дилан, которому всё-таки было интересно узнать малейшие подробности того, что его скоро ждет.

- Сначала они зададут тебе несколько вопросов. Подобие краткой беседы. Потом попросят тебя продемонстрировать свои навыки. Твоя задача - показать себя с лучшей стороны и делать то, что просят. Скажут метать ножи, метай.

- Я не умею метать ножи.

- Не бери в голову, я образно. На мой взгляд, самое сложное - сражаться с кем-то из тех, кто приедет с Командующим. Они все годами тренируются этому, в отличие от тех, кто, ну это...

- Живёт во Вшивинике или в Тараканнике?

Олден кивнул, сжав губы.

- Кровь, - сказал Дилан, и Олден непонимающе на него уставился. - Я думаю, что акри привлекла твоя кровь на левой руке.

- А, ты об этом. Как видишь, не одному тебе известны секретные ходы из города, - засмеялся Олден. - Под одной из сторожевых башен есть подземный проход. Когда я вылезал из него, то случайно полоснул рукой о торчащий камень.

- Так сильно торопился меня убить, что не заметил его?

- Не собирался я тебя убивать, - недовольно сказал Олден. - Вообще случайно на тебя наткнулся. Потом увидел, как ты собираешься выстрелить в лань. И не смог удержаться, чтобы не испортить всё.

- Не удивлён, - сказал Дилан, улыбаясь.

- На самом деле, я часто вижу тебя, когда гуляю за городом.

- Неужели на Острове Особ плохо гуляется? Или там стало настолько тесно, что капле дождя даже негде упасть?

- Очень смешно, - сказал Олден, закатив глаза. - Посмотрел бы я на тебя, если бы ты там жил.

- Лучше уж в темнице, - усмехнулся Дилан. Ему между тем стало казаться, что Олден теперь не так уж его и раздражает.

- Мне нравится Кормеум снаружи. Красоту здешних лесов и реки не передать словами, - сказал Олден с восхищением и, нахмурившись, продолжил. - Мама часто гуляла здесь, хотя отец ей запрещал. Она никогда его не слушала. А потом пропала. Просто взяла и исчезла. Её искали несколько дней. Сначала в городе, затем снаружи. Изорванное и залитое кровью платье нашли где-то в лесу. Из-за этого я поначалу боялся выходить из города. Мне было страшно всё, что находится снаружи. Теперь я понимаю свою маму. Понимаю, почему она нарушала запреты. В тот год ведь и твоя мама умерла, верно?

- Да, - с грустью сказал Дилан, опустив глаза. - Она долго болела и не вставала с постели. Отец не пускал меня к ней. Говорил, что могу заразиться. Я постоянно сидел перед дверью и ждал, что та откроется, а она выйдет оттуда здоровая, возьмет меня на руки, поцелует и скажет, как она меня сильно любит и как скучала по мне все это время. А дверь всё не открывалась и не открывалась. Я даже не сразу понял, что её больше нет, - посмотрев в большие янтарные глаза внимательного слушателя, он продолжил, - Так и сидел перед дверью, пока однажды отец не привёл меня к маминой могиле.

Они вышли на поляну между ивняком и дубравой. Стали слышны едва различимые звуки. Дилан заметил, что в силки, бывшие пустыми вчера, сегодня кто-то попался. Подбежав к ним, и без того наполненный радостью Дилан пришел в полный восторг, когда осознал, что поймал целых две крупных куропатки.

- Хоть здесь мне повезло.

Громко чиркающие птицы пытались освободиться. Сначала юноша достал птицу из одной ловушки, свернул ей шею. Олден с отвращением отвернулся. Потом взял птицу из другой ловушки и сделал то же самое. Этого, конечно, мало, но отец убил бы его, если бы он в такой день пришел ни с чем. Увидев скорченное лицо своего спутника, Дилан поинтересовался:

- Неужели ты никогда не охотился и не убивал животных?

- Нет.

- Хмм, ладно, - смысла спрашивать что-то еще Дилан больше не видел. Обычно вся еда, которая попадает на стол горожанам с Острова Особ, Рыцарского Пристанища или Синей стрелы, добывается обычными жителями, а животные, как правило, доставляются уже убитыми. - На вот, держи, - Дилан сунул Олдену мёртвую птицу. На секунду ему показалось, что того сейчас стошнит. Вторую куропатку Дилан сунул себе под мышку.

Только они собирались двинуться в город, как вдруг Олден заметил два красных пятна впереди. Он ахнул и замер в страхе. В шагах семидесяти от них из леса выбежала огромная чёрная собака. Она не выглядела свирепо, но вызывала ужас. Её глаза были добрыми, но кровавыми. Она не нападала на людей, но была предвестником их смерти. Грим сел на землю, перегораживая им тропинку. Его полные скорби глаза пристально смотрели на Дилана. А потом случилось самое ужасное. Он завыл. Сердце Дилана стало тяжелым. Ему хотелось убежать, однако он не мог. Его охватило чувство неизбежности, осязаемого ужаса, что уже надвигается и скоро настигнет своей цели.

Существо перестало выть, встало на лапы и убежало. Олден и Дилан были в растерянности. Собравшись с мыслями, Олден тихо спросил:

- Может пойдем?

Придя в себя, Дилан кивнул, и они молча двинулись дальше. Выйдя из дубравы и увидев впереди реку, Дилан нарушил затянувшуюся тишину:

- Тебе стоит обратиться к Раймунду за помощью, он твою руку мигом вылечит.

- Ты спятил? - с явным возмущением и с тенью легкого испуга сказал Олден. - К этому безумному старику?

- Он не превратит тебя в червяка, если скажешь, что это я тебя отправил к нему. Твои раны могут воспалиться, а он лучше всех разбирается в целительном мастерстве. Впрочем, делай, как знаешь. Дальше тебе идти опасно. Пойдешь вдоль реки, потом свернешь в кустарники, когда стена покажется близко. Пройдя их, окажешься в высокой траве. Там вытоптана небольшая тропа. Когда она закончится, упрешься в стену. Внимательно посмотришь на нее… Да, думаю, что ты сам все прекрасно поймёшь. Доску только не забудь спрятать.

- Хорошо. Думаю, еще увидимся, - Олден сунул Дилану куропатку в правую руку. Зажимая вторую птицу рукой, Дилан аккуратно взял ее за лапы и сказал:

- Куда мы денемся, - они обменялись улыбкой и разошлись.

Когда Дилан был уже в нескольких шагах от Парадных Врат, мост начал медленно опускаться. Пройдя по нему, он упёрся в металлическую решётку, где стоял один из стражников Кормеума. Дилан положил лук, достал из кармашка скомканное разрешение и передал стражнику. Решётка поднялась, Дилан подобрал лук и пошёл дальше, Услышав знакомый хриплый голосок, вызывающий отвращение, он остановился.

- Так-с, и кто это к нам пожаловал. Неужто сын кузнеца Абнара собственной персоной, - горбатый старикашка подошел вплотную к мальчику, уставился на находящуюся в его руках добычу и с нарочитой любезностью продолжил. - И что это тут-с у нас. Пара дохлых птичек? Ух, какие крупные попались. Пока не заплатишь налог, дальше не пройдёшь-с, - угрожающе просипел он.

Ещё бы не помнить, две трети от добычи придётся отдать. И откуда он только взялся. Неужели нутром чует, когда люди с охоты приходят?

- И как мне отдавать налог? - огорченно спросил Дилан.

- Пожалуй-с, я заберу ту, что покрупнее для начала, - от старикашки пахло запревшей одеждой и тухлыми яйцами. Когда он говорил, его парочка ещё не выпавших гнилых зубов так шевелилась, что казалось, будто и они скоро отвалятся. - Ладно, я сегодня добрый, вторую можешь-с оставить себе, - старик потянулся иссохшей рукой к голове Дилана, пытаясь потрепать его за волосы, но тот как можно быстрее сунул ему в эту руку самую большую куропатку и отошёл на пару шагов от него.

- Спасибо, господин Рецедр, - сказал Дилан. - Я ценю вашу доброту.

Баретт Рецедр уже лет пятнадцать как является советником Градоуправителя по части сбора налогов. Пожалуй, в городе нет такого человека, которого любили бы меньше Рецедра. Он был всегда и везде. Этот старикашка знает всё, особенно если это касается нарушений или неуплат. От его длинного бородавчатого носа тяжело что-либо скрыть, он всё равно донюхается до правды. Поэтому все стараются держаться от него подальше, не только из-за его дотошности, еще и потому, что пахло от него отнюдь не лавандой. Дилан не стал исключением, и, когда ворота открылись, он сразу же побежал домой.

Рядом с домом уже стояли несколько лошадей и незнакомцы в кожаных доспехах со вшитой в некоторых местах кольчугой, вероятно, их они считали наиболее уязвимыми, и с развивающимися синими плащами. Головы рыцарей закрывались металлическими шлемами с поднятым забралом. На груди у них красовалась пятиконечная звезда, внутри которой располагался гарцующий конь.

Увидев Дилана, взволнованный Абнар немедленно подбежал к нему.

- Ты где запропастился? Они ведь не любят ждать, - с укором сказал он, указав рукой в сторону гостей, а потом заметил, что у сына разорван окрашенный в красный рукав. - Ты ранен?

- На меня напали акри, - шёпотом ответил Дилан.

- Так это, значит, и есть твой сын? - сказал подошедший к ним мужчина. - Он у тебя довольно хорошо сложен, выглядит здоровым, ни косой, ни рябой, да и зубы на месте. Как тебя звать, сынок?

- Дилан, господин. Вы и есть Командующий кормеумовской армии?

- Именно. Знаешь, зачем мы сюда приехали?

- Вы ищите новобранцев, чтобы пополнить свои ряды, - неуверенно сказал Дилан.

- Это ты поймал? - спросил Командующий, посмотрев за зажатую рукой куропатку.

- Да, господин.

- Можешь дать мне свой лук?

Дилан молча протянул ему сделанное отцом оружие.

- Неплохо, неплохо, - сказал Командующий, внимательно рассмотрев его. - Умеешь стрелять?

Дилан кивнул.

- Хорошо, сейчас проверим твои навыки, - Командующий повернулся к рыцарям и крикнул одному из них, который протирал о штанину сорванный с яблони Кёртиса плод. - Эй, Стэнфорд, подкинь-ка мальцу яблоко в воздух.

Стоявшие рядом с лошадьми рыцари залились смехом.

- Алестер, ты серьезно думаешь, что этот мальчишка сможет в него попасть? По мне, так лучше яблоко коню скормить, чем просто выбросить в никуда, - сказал Стэнфорд.

- Делай, как тебе велели, - сурово ответил Командующий, недовольный поведением своих спутников. - Держи, малец, свой лук. Надеюсь, ты не подведёшь своего отца. Он отзывался о тебе слишком лестно.

Дилан быстро положил пойманную им птицу на землю, взял в левую руку лук, правой достал из колчана стрелу с фиолетовым наконечником и приготовился стрелять. Рыцари, усмехаясь, начали бренчать монетами. - Делают ставки, - подумалось Дилану. Его тело слегка пробирало внутреннее волнение. Абнар стоял рядом, затаив дыхание. Стэнфорд бросил яблоко вверх. Шмяк. И стрела попала по своей цели. Как говорится, в самое яблочко.

Смех рыцарей сошёл на нет, и только один из них продолжал веселиться. - Наверное, поставил на победу, - предположил юноша.

Удивлённый своему выстрелу Дилан стоял и улыбался, внутри всё разрывалось от счастья, только виду он не показывал. То же самое было и с Абнаром. Он просто молча подошёл к сыну и похлопал его по плечу.

- Здорово, - сказал Алестер с натянутой улыбкой. По нему было видно, что он явно не ожидал, что выстрел окажется успешным. - Что ж, стрелять, по крайней мере, ты умеешь. Стэнфорд, доставай свой меч, проверим парнишку в бою.

Внутреннее счастье Дилана сменилось испугом. - Только не это, - подумал он. Если верить Олдену, самое страшное, что могло произойти при отборе, произойдет прямо сейчас.

- Дайте им хотя бы затупленные мечи. Смертельно опасно драться на боевых, - возмутился Абнар.

- Разве? - спокойно сказал Командующий, - Твой сын уже удивил меня сегодня. Как знать, вдруг он это сделает снова, - Его улыбка, прикрываясь добродушным лицом, выражала лишь злобу. Он вынул из ножен свой меч и передал его Дилану.

Тяжеловат. И он был явно острее мечей, на которых Дилану приходилось раньше тренироваться.

Юноша передал отцу лук вместе с колчаном, и, пока Стэнфорд готовился к бою, судорожно старался вспомнить хоть какие-нибудь правила. В голове творилась каша. - Так, главное выжить. Любой ценой, любым способом, - говорил он себе. - Противник может не быть с тобой честным. Главное, не волноваться. Только не волноваться. Моя цель - не меч, а человек, - подбадривая себя, повторял он.

Осмотревшись по сторонам, Дилан подумал. - Местность. Можно использовать окружающие условия, чтобы выиграть это сражение. Но что мне использовать сейчас?

Стэнфорд, уже готовый биться, подошёл ближе и остановился в двух шагах от юноши. Осмотрев с ног до головы своего сегодняшнего противника, он демонстративно ухмыльнулся. Абнар следил за ними с замиранием сердца.

- Начали, - приказал Командующий.

Стэнфорд резко нанес удар со всей силы. Дилан успешно пикировал и поменялся с рыцарем сторонами. Ослепив противника на мгновение отражённым от меча солнечным светом, юноша успешно полоснул мечом по его пальцам, из которых фонтаном хлынула к