Четырнадцать 41 страница

Разбойник – вот уж воистину выполнил то, к чему стремился Павел: знал только распятого Христа.

Рассказ Аксенова в «Юности» – надрывается, живописуя свою приблатненность.

Там же дневники Нагибина – умный говнюк, а в патриция в любые времена поиграть приятно.

Интервью с писателем Битовым по ТВ – как высоко он сам себя ставит; даже позволяет себе бубнить под нос. Этакую извилистую линию можно получить, если во время дрища слегка поводить жопой.

Понял, на кого похож тот зэк, который уже упоминался ранее – это же вылитый Иуда!

Еще о системе соревнований: команда, которая 10 туров /не обязательно подряд/ пробыла в роли лидера, т. е. чемпиона получает право встретиться с тем лидером из другой страны, который в это же время выполнил такой же норматив.

…В автобусе можно было бы проталкиваться передом, а не задом мимо той симпатичной злючки и можно было бы устроить провокацию «водиле»: «вот 500 рублей за двоих /надо 800/, зато лично тебе, а не в кассу» – громко! » /они-то привыкли получать тишком и полную стоимость/.

…Хорошая вещь, газовая плита, но ведь жрет исключительно квартирный воздух.

Вове: «Ты не настоящий русский. У настоящего русского обязательно есть тараканье подполье. Оно дает себя знать налитыми кровью глазами во время приступов пьяного бешенства и тяжеловесностью человека, увязшего по грудь в этом своем подполе».

На велосипедах объездили несколько «населенных пунктов»: трухлявые избы и избушки или же коммунальные бараки, или же ободранные панельные дома, а посреди или с краю хоромы в античном стиле из белого кирпича за неимением белого мрамора. Вот поэтому я и не хочу иметь отношения к искусству, что оно может покупаться любой денежной сволочью. /А вокруг был лес. Лес и антагонисты леса…/

Выбрать «хлеб с маслом» – это значит, выбрать жизнь с компромиссом – с грешком, душком и червоточиной. «Убьем Сына и виноградник будет наш – будем пить вино и мазать рожу маслом».

По ТВ о Кижах: дилемма похожа на ту, что с храмом Спасителя: восстанавливать ли «как было» или же беречь останки, а «как было» воссоздать только на макете. Для меня приемлемо только второе. По сути, строят тот же макет, только в натуральную величину! При этом разрушают остатки подлинного и не убитого временем. А если хочется вам строить так же, как древние и жить так же, как жили они, то стройте и живите!

…Как огромен мир, этот цех по выпуску ядовитых испарений!

Маме, ломая их полки из старых досок и призывая на помощь классику в ответ на разъяренный рой попреков: «ведь сказано же: «некрасивость убьет»! »

По ТВ показывают как с помощью «современных технологий» «заготовляют лес» – почем зря убивают деревья. Вершинами, сто лет смотревшими в небеса, брякаются о землю…. Сделают из них «стенки», напечатают макулатурные книги, а бюрократ состряпает отчет…

Притворно, равнодушно, натужно, машинально добр…

«Перед смертью вся жизнь проносится…» - «Она должна всю жизнь вот так же проноситься…»

Переел вкусной еды – словно бы совершил скверный поступок.

…С. Витицкий – запредел сюжета. Когда обычные сюжетные средства перестают действовать – приелись, выучились наизусть, оказались выеденным яйцом – то переходят к галлюцинациям, средствам сильнодействующим и безумным. Игра в бисер пополам с игрой с огнем.

Они – нормальные запредельщики, а я нормальный человек среди этого запредела...

Рассказы Довлатова – литературный аналог добротной вещи, например, какой-нибудь шляпы, которую носили и тысячу лет назад. Вот, к примеру, «Третий поворот налево»: «Молоденькая парочка без всяких задатков, у нас они не поступили в институт, но тут подвернулась еврейская эмиграция, а в Америке они стали зарабатывать большие деньги без всяких институтов, но жизнь их скучна и вот они собрались в театр, но заблудились и заехали в Гарлем, а там им стало страшно, тем более, что один негр показал им свой член и они от греха подальше вернулись домой и сказали: «лучше будем смотреть телевизор»» – всё, ничего не упустил.

В «Новом мире» Галина З-ина, а в «Звезде» некто по фамилии, которую уже успел запамятовать /наподобие: «Филатьев»/: такая безыскусная литература производит более сильное впечатление, чем варево записных литераторов, мастеров словесных и сюжетных комбинаций. …В отличие от последних, их можно воспринимать всерьез /только тайное должно бы становиться явным…/.

…Каждая партия – это тоталитарность. Много партий – демократия?! Из сложение нескольких тоталитарностей?!

…Есть Общество и есть так, приватные компании…

…«Он отказывает нам всем, а мы всего лишь откажем ему одному»…. Все только приспособляли старую традицию /в которой видели целый институт истины – пусть это всего лишь истина «поиска истины», «бытия самим собой» и прочей лукавой чепухи/ к очередным новым временам. Люди самоочевидным позитивизмом сыты, одеты и обуты и теперь им виднее, чего не хватает – душевной благодати.

Все кучкуются на ощупь, называя фамилии «своих» «великих». Книги похожи на кладбища, где зарывают заживо…

С домом в деревне ничего не выходит, да, может, и к лучшему - прочитал статью в том же «Новом мире» про страшную сельскую жизнь.

Дивлюсь на евреев, читая те же «Новые миры»: полно их, причем талантливых, кажется, ни одного не попалось. Рвутся к деньгам, славе и власти. Весь мир хотят «поиметь». Считают, что овладели Америкой, а через нее и всем миром. Будет кому искушать в пустынях!

Тростят «моя родина – язык», но их родина – болтология. Полуметровые языки и фаллосы...

«Берлин, Александрплатц» – заражаешься легким отношением к жизни. Но и глубокомысленное прости себе и другим: оно ведь просто смешная и легкая шутка!

…Бога – который мог бы испепелить их одним дыханием – били по голове палкой, плевали на Него, «заушали», наряжали шутом, давая ту же палку в руки словно трость, глумились как могли... «Для начала сойди-ка с креста своего позорного, где ты будешь трое суток сходить с ума от жажды и бессонницы».

…Про воскресение из гробов «многих святых, которые являлись многим»! – такое суперчудо, а внимания на него никто не обращает!

…Незнакомец Христос. «Это Господь» – всегда слезы и мурашки в этом месте. «Когда полные сети – это Господь»…

Папа продолжает параллельное чтение двух книжечек карманного формата: одна Конан Дойль, а у другой в названии что-то про «верую».

…Меня действительно начинает тошнить, когда я вижу эти кресла и диваны, похожие на шоколадные кремы и эти глазированные столы и леденцовые стулья и шкафы.

Из-за дождя дремалось сладко; каждые пять минут поворачиваюсь на другой бок, словно перелистывая страницы интересной книги.

Вовка в моей старой кофте очень похож на меня, а отвечает грубо: «как я сам себе отвечаю! »

«Чтобы говорить с массами, надо подражать их искусству».

Старый сон: я /с невидимым кем-то/ в просторном пустом сарае с земляным полом, стоящем на склоне холма и оврага – мы воюем и смотрим в щели на окрестные холмы и овраги, где, невидимые за всякими зарослями и строениями, наверное, вовсю хлопочут враги. Из автомата нас не сразить, но ведь достаточно всего лишь одной пушки…

Еще снилась любовь с какой-то девушкой; светлая любовь, освещавшая типовую пятиэтажную «хрущевку». Бегали по этому дому, играясь, задыхаясь и томясь…

Лицемерные обличители «самолюбия» – мне плохо, я замерз и что же, я не должен пожалеть себя?!

…Выставка живописи маленького человека. …И книга маленького человека…

Заменили слово «счастье» словом «наслаждение».

«Родина» – что там говорить о родной улице, когда уже соседние дворы мне незнакомы, я там, если и бываю, то не чаще, чем раз в 10 лет. И в нашем 23 доме я знаю лишь свою квартиру! Просто находим колею послушания…

Всё перепуталось: уже есть не только гомосеки, но и такая бисексуальность, в которой мужчина играет роль женщины, а женщина – роль мужчины!

Сытый голодного не разумеет, а только голодный разумеет истину.

Европа тоже о двенадцати коленах?!

«Священная Римская империя» – Рим стал священным идолом. Бруно, Коперника и Галилея репрессировали за то, что восстав против Птолемея, Аристотеля и компании, они подняли руку на авторитет Рима. Сама церковь была римской /правда, были такие, кто считал наследницей Рима Византию/. …Сначала разграбили Рим, а затем поклонились ему – это напоминает Христа, сначала распятого, а затем обожествленного! …Уцепились за Бога, как оставленные Римом: «Господи, помоги нам снова обрести Рим! »

Паскаль – философствует, чтобы сочинить своё Евангелие.

Опять наткнулся на «первородный грех», тайну хренову.

По натуре я строитель – у меня всё время руки чешутся, чтобы что-нибудь строить или мастрячить и я бы, конечно, влился в ряды себе подобных строителей коммунизма-капитализма, если бы ощущал этот мир своим.

Они старались либо облегчить, либо вовсе упразднить физический труд и сделать стереотипным труд умственный.

…Где карьера, там и политика. Есть только общество и государство, а конкретный человек – это только актер: один старательно играет роль учителя общества, другой – художника и т. д.; у всех окладистые бороды в консервативные эпохи и рваные джинсы в либеральные…

«Я дивно устроен»!

«Люби ближнего своего как самого себя» – а ведь Христос – это именно наш ближний.

БГ: «Будем как животные» - «Превращение в красивый аквариум спасет мир»…

Нельзя любить Бога, находящегося в темном космосе.

Будьте уверены, что все неверующие и к себе относятся со скепсисом – как к механизму или животному.

Место новое и незнакомое, но стараюсь встряхнуться и вести себя дерзко – что, казалось, и удалось, но теперь понимаю, что это была дерзость не освоившегося…

Найти свободное место, где можно творить. Приходишь с природы, с солнца на это пустое место и тебе ничего не остается как только творить!

Бездарь не живет, потому что жизнь гениальна. Кто говорит «нет Бога», тот говорит «нет Бога во мне».

Если сделаю шаг, то можно будет совершенно свободно давать читать про моё прошлое.

«Аргумент-пари» Паскаля: «верьте в Бога на всякий случай»! «Верьте в Бога, потому что терять – ничего не потеряете, а вдруг и выиграете»!

Противопоставление ума и сердца – как это скучно сердцу, как это тупо уму!

Снова видел картины Д. – он выдержит любое сравнение. Гениальный синтез реального и абстрактного, но выводы всякий раз очень мрачные. Узкое ремесло и строгое – на кладбище все ведут себя очень церемонно, ритуально и скучно…. У кого плоховато с юмором /т. е. со скепсисом! /, у тех плоховато и с оптимизмом…

Вовка был вчера у Д. – вроде хвалил, «понравилось». …А мне-то всё моё разонравилось – другое, другое на уме.

Вообще, меня всё возбуждает, а вот точку опоры, прибежище, смысл и отдохновение дает только писание. И не надо, значит, зарываться /например, с «материальными проектами» и «домом в деревне» надо подождать, пока не появятся деньги и пока не стану втрое, впятеро сильнее в главном, в писании и живописи/.

Живописи легко стать театральной и афиширующей себя. Также и с писаниями. «Кто не понимает в живописи, или в словах, или в музыке, тот и в людях не сможет разобраться. Например, музыка – это интонация.

Яркий солнечный день, утомило это низкое солнце, бьющее прямо в лоб - и потому оглушила и ослепила рано опустившаяся тьма. Тут возникает вдохновение кропать фантастические книги! Да и вся «цивилизация» выглядит сугубо инопланетно… А вот света на нашей улице нет – держусь середины дороги, боясь быть припечатанным к совсем уж черным стенам.

Слаб не только физическим сердцем, но и головой: часто зачуханный. Надо щадить и беречь себя – как и других, конечно /вялые рассуждения! /.

Боюсь своих нервов: расстроюсь от всяких обид, разгневаюсь до затмения, потеряю голову как господин Голядкин. …А функционер прячется в скорлупу дел и избегает душевных изменений…

Чуть что и я уже: «ну вот, всё насмарку, ничего не выйдет» – а пятнышко-то маленькое и минутное…. «Лучше избегну неприятного, ничего не делая или делая повторное и инерционное, чем буду вновь напрягаться душой».

Полулежу. Один глаз закрыт, другой полузакрыт, словно бы что-то попало в глаза или ударило – но нет, просто хочется спать; не ложусь, потому что кроме сна расслабленность породила и вдохновение, мысли…

Вспомнил парочку Нагибин – Кончаловский, захотевшую снять фильм про Рахманинова – конечно, про себя они его хотели снять, про свой тип элитной жизни и просто прикрывались «великим именем». Т. е. повествования об излюбленных «великих» – это только способ рассказа о себе и своих ценностях.

Перестал бояться мира, но, боюсь, дело тут в кое-каких моих успехах и отсутствии трагедий.

«Не ворчи, не ворчи» – «А ты не ворчи на моё ворчание! И я только выражаю то, что чувствую: когда мне плохо, говорю, что мне плохо, когда хорошо, говорю, что хорошо».

Не знаю что делать, знаю только, что надо не бояться незнания! Неудобства побуждают. Узкий путь к прекрасным садам. Узкий путь только одного шага – дальше не видно, будет видно после этого шага на шаг. Вспомнил Хема: «не исчерпать сегодня, чтобы завтра продолжить» - я: «надо исчерпать, чтобы завтра измениться и вырасти поневоле».

…Я с домом Ульянова через овраг, через который нельзя перейти.

…Осень; теплеет только для того, чтобы пойти дождю.

Число инакомыслящих в обществе, видимо, всегда пропорционально числу преступников в нем! /не требует доказательств/.

Подавал надежды, но часть из них оказалась иллюзией и подавал надежды, но часть из них я предал. Пытаешься что-то ловить, но теряешь ориентацию и опускаешь руки, смотря безвольным взглядом даже на доступное из проплывающего рядом.

Свети звезды днем, казались бы теплыми…. Морозной ночью сижу во дворе и под стать настроение - а всего неделю назад было лето…. «Мало тепла в теле моем, вот и дрожу; сердце так плохо работает, что руки поднятыми держать не могу. Хочется в телогрейке дома сидеть! Чтоб распарило – тогда и тут будет приятно…»

За премьеру даю цену, а за повтор – копейку. Оттого и засыпаю так легко – с печалью думая о себе как о мертвом и убитом и желая умереть, уйти из этого дня. Полюбил тоску!

…Христос воскрес, потому что этого очень хотели апостолы. Это был знак не только Его силы, но и их. Предавали, погребали и не верили, а в душе горело.

/А ничего, приятно после отказа и отчаяния жить и еще как писать – как в тепле после холода! /еще пока писал эту фразу началось неприятное утомление и в сон потянуло, и какой-то безнадегой снова повеяло…//

«Так же зябко, как в армии – там тоже вставали затемно. В казарме был отвратительный электрический свет, а на улице темень и холод, и третьего не дано. Я классически «не пережил зиму»…»

…Работая не по принуждению - как все они, наемники - а добровольно, я более их сделался трудоголиком.

Читаю русские пословицы: «…а пословицами-то стали в основном фразы авангардно посоленные».

Начинают с похоти очей, кончают похотью плоти, а реализм – это «праведность» на дороге оттуда – туда. Всё «население» на этой дороге.

Буде немощен, темен и отчаян - благоразумные и приличные методы праведности не помогли мне, сердце у меня еще плотяное.

Ван Гог: «хорошая картина приравнивается к хорошему поступку» – можно подумать что ремесленность равна доброте. «Поступок» – это то, что вразрез…

…«Гении» исчезли тогда же, когда техника перестала казаться чудом, ведь давалось это звание за надчеловечность.

…Христос блуднице: «и я не осуждаю тебя» – тоже не без греха?! Потому и голову низко склонил, что и за собой знал «смотрение с вожделением»?! У каждого в душе по бревну всяких помыслов. И сучки соответствующих поступков, конечно, есть.

Читаю книжку, где упоминается, что в Европе и в деревнях есть такси.

В Америке людям мало комфорта и не интересно самокопание - они захвачены идеей рая на земле.

У Вовки интерес к девушкам как к чему-то сладкому – нет взросления, замешанного на свирепых похотениях.

16окт. 95г.

Комментарий к 1-ому Посланию Тимофею ап. Павла

1 глава

1ст. Бог, а не Христос назван Спасителем. Всё-таки трудно называть Его Отцом, а Христа Братом. Отец - это ты в предыдущей жизни. Нам стать сынами Богу не легче, чем обезьяне стать человеком. Всё же мы горшки горшечника. Впрочем, написано же о дружбе львов с их жертвами - а это тоже нелегко. Просто эти чудеса не про наши времена - у нас другие чудеса, материальные - невозможно быть чудесам двух родов, как невозможно служить двум господам...

…Христос дает не спасение, а шанс на спасение, надежду на спасение.

…А если не будем сынами, то не будем иметь и наследства. " Мой брат Иисус Христос".

4ст. Бесконечные занятия во все века - а цель-то другая. От занятий только 30 сребренников заработаешь, а не чистое, доброе, нелицемерное.

7-10ст. Т. е. закон - это кнут: " если вы во Христе, то должны быть добры и праведны, а если таковы, то что вам до кнута? Иудейство пессимистично, безнадежно: " над человеком всегда должен быть кнут". В первом приближении это действительно верно. Тем более, что тогда жизнь кипела, бурлила - еще свежая, недавно сотворенная - нужны были ограничители. ... Сейчас люди мертвы, передают свою жизнь механизмам, живут за счет них.

11ст. «Блаженный Бог" - тоже необычное определение /а ведь Он любил в саду гулять! / Это с Христа открылось, что Бог на небе в высоком состоянии Своем блаженствует /у сибарита же низменные радости, пьянка, да обжорство, да бабы /сильным сатаной однако надо быть, чтоб так смело жить - в обычных людях ничья, серая разруха раздвоенности//.

12ст. " Говорите, что Бог признал вас верными, и где же ваше служение? " …Для Павла, конечно, главным свидетельством его верности было его служение - но он оценил и то, что главным считали остальные апостолы, Петр: чистоту, красоту, нелицемерность, доброту - о чем и писал постоянно. /Второе выше первого, но доступно не более рая - поэтому вряд ли можно избежать стадии бури, подвизания, служения. По сути, чистота, доброта и т. д. - это и есть описание рая, его качеств. /

13ст. Христос только готов помиловать всех, кто попросит, покается, но избавление от плохого - это еще не приобретение хорошего - Христос тут может только помочь – советом, собственным примером. Впрочем, избегнут ада те, кто не справившись с хорошим, всё же каялся всю жизнь в плохом. Не знаю, что сделает Бог с ними, с пустыми листами, с исчирканными листами...

14ст. Где, мол, Бог и Его благодать, чего медлит, скрывается - так это ты медлишь и скрываешься, скот, ведь Бог именно через тебя, через людей только может открыться. В этом смысле ты над Богом бог; ты и убить Его можешь, распять - Он, конечно, воскреснет, но ты Его уж, конечно, не увидишь, так что считай Его мертвым.

19ст. …Вера без доброй совести /и без здравого смысла /10ст. // «Убеждения есть, а где последствия - дела, служения? Убеждения есть, а где источник - добрая совесть, здравый смысл? " ... Пролетом от доброй совести к добрым делам с помощью летательного аппарата Веры, Надежды, Любви - а не в каменном здании /" храме" / с одноименным названием, отсекающем и совесть, и здравость, и дело. Что молиться на летательный аппарат - надо летать на нем, осуществляя связь, чтобы быть цельной, объемной личностью и ощущая счастье благодати. Совесть говорит только в делающем дело - критерий - вот и говорят " моя совесть спокойна", ничего не делая. Не спокойна она, а мертва.

2 глава

2ст. И апостолы отнюдь не только благодарили, не китайцы /" За что бьешь, стена подбеленная? " " Почему позволяете богатым занимать первые места! " и т. д. и т. д. /. Тихо и безмятежно только в раю – блажен ты, если достигнешь рая...

«Чистота" и " истинность" - почти синонимы; очищает только истина, только она чиста - и от гордости, от плотского благоухания красотой чиста.

... Благодарить царей, когда есть за что благодарить - а так всё просить и молить: " исправь их, Господи! Чтоб мог благодарить! "

4ст. Старается спасти всех, чтобы спаслись хотя бы немногие. Без познания истины невозможно достичь рая тихой жизни. Кто тих и безмятежен, тот достиг познания /конечно, не как фарисей, не для людей, не для философии, а для благодати своей души, в сокровенной тайне…/ Что вы мне о вере или познании, если нет в вас этих проявлений благодати - " не знаю вас". Тихий настолько тих, что не заявляет и о вере своей, и о познании своем. Вера - это познание для народных: " не в силах познать, но верю познавшим - верить же им надо только потому, чтобы быть тихими и безмятежными под солнцем веры и любви. Познаем " как сквозь тусклое стекло" и поэтому надо еще и верить, что познал истину. Верить, а не упорствовать; верить - значит, быть гибким: никаких " убежденностей». Т. е. вера - это иррациональная добавка /«как неразумный" /, чтоб не отчаяться от тусклости, неполноты, а не полеты сверхполноты " истинного": " думаешь, что стоишь? Бойся упасть! »

5ст. Христос «человеком" вдруг назван /да, тот не познал истину, кто всё " Бог, Бог" ... Умаляют себя, называя это смирением /" Он Бог, а мы кто? " / - просто избавляют себя от всякой ответственности /" какой с нас спрос? " /, от высоких требований - мы должны быть смиренны и дерзновенны. Если Он только Бог, то какой из Него посредник /Он Бог посредничества! /

6ст. " Для искупления всех" - " и дождь, и солнце посылаются и праведным, и неправедным».

7ст. " Проповедник, говоришь? Истину говоришь, не лжешь?! " " Проверяйте проповедников, от Бога ли они": высокое звание - это еще не знак достоинства, а только знак высокой ответственности.

8ст. Может, чьей-то чистотой был поражен Павел и оттого снова и снова вставляет ее в текст. И учителя учатся! Они делают образцовых - которые в тишине и тайне, безвестности - достоянием всех! Не свою чистоту проповедуют - сами учатся, подвизаются, чтобы быть подобными образцовым - и других призывают «составить компанию". Вообще, сдается мне, что познающий в слове не может быть исполняющим в реальности, какой-то тут барьер, так и остается человек в словах. Такая его судьба - быть посредником.

…А как молиться нечистому о своей чистоте? А как нет гнева и сомнения, так и достаточно чист для того, чтоб молиться. …Хмарь сомнений и уныний, прерываемая только громами гнева и раздражений... «Высокое несомненно и безупречно - и пред лицом Его я всегда сомнителен и достоин гнева». Т. е. есть сомнение грязнящее и гнев чернящий, но есть сомнение очищающее и гнев обеляющий. Покаяние - это гнев на себя. " Пусть не заходит солнце гнева на себя". " Как избавиться от этого тела смерти и соблазнов? " - пока это солнце стоит, мы от него избавлены.

9-15ст. Женщина - это прекрасный сосуд, доверенный мужчине. Он любит этот сосуд, заботится о нем… - если же сосуд начинает болтать, учить, да еще и властвовать, то всё обаяние разрушается; по сути, сосуд разбивается - какая уж тут может быть любовь. И они всё равно остаются в плену, но уже на положении горшков /с каким-нибудь нелепо задранным носиком/. Хотя бывает - не чаще, чем физическое превосходство женщины над мужчиной - что женщина освобождается - и начинает горшок летать, хвостом как метлой помахивая… Зачем вам, женщины, свобода от любви - чтоб блядством заниматься? Разве плохо дополняют друг друга хрупкая красота и прочная сила? - сила вдохновляется красотой, хрупкость успокаивается в прочности. Разве мало власти красоты, учения красоты… Меняют рабство любви на нищую свободу - независимость от Бога. ... Если сильна, то можешь остаться девой - сама себя защитишь. Если красив, то можешь не жениться - сам себя вдохновишь. /" Красив, но есть и недоступная мне красота – женился бы на той, которая ею обладает, да как найти? " /

Глава 3

2ст. …" Епископ должен сначала спасти себя самого».

... Тихих, миролюбивых, страннолюбивых и целомудренных трудно найти среди людей " с волей к власти".

…А что, среди кандидатов возможны даже пьяницы и бийцы?! Не случайно они тут - ведь Христос к грешникам пришел. Т. е. в " члены" двери открыты для всех - отбираются только пастыри.

…У многих дети в послушании, вот только отнюдь не " со всякой честностью" — скорее подлы, ханжи и формалисты.

Заботясь о нас, Бог не дает нам во всех своих предприятиях делать быстрые карьеры, иначе трудно не закружиться голове.

7ст. Странный пункт. Написано же: " если бы мир видел в вас свое, то любил бы свое, а как этого нет, то и ненавидит вас мир". …Всё та же двусмысленность: написано и: «не мир я принес, а меч" и " не меч я принес, но мир". …Добрые внешние, собственно, тоже вне мира - вне общества; это люди скромные, простые, со здравым смыслом и с совестью - на них действительно хорошо проверять, не залез ли ты в своих ретивых подвизаниях в дьявольскую сеть умствований - не оторвался ли от них /от " простоты во Христе" / " вы внешние, но вы во Христе - не знали?! - не знает ваша правая рука, что делает левая! " //

БГ не смог бы быть епископом!? /пьяница/

Требования элементарные, но ведь надо доказать их выполнение. А то: " вроде бы не нечестен; в корысти не замечен" - а в щедрости замечен?

" Таинство веры" – вспомнил мамины " проповеди" в троллейбусах: " не мечите бисер тайн в свинских местах".

" Неделя", Моисеевы заповеди - их можно исполнять и в христианстве, именно из-за того, что оно есть не только взыскание и подвизание, но и хранение того, что уже удалось добиться. Хранение вечное, монотонное… У меня с " неделей" не получалось, потому что не было ничего прочного, что достойно вечности - хотя всякая прочность обещает это. Отчаянием еще не были закалены мои благие намерения - сначала не было вовсе отчаяния, потом оно появилось, но я его неизменно пугался, избегал /включал ТВ, " откладывал" дела - чтоб вновь открыть простор мечтам и намерениям/.