Галина Ли 4 страница

Последний день учебы, перед началом каникул выдался на удивление жарким. Девочки возвращались с тренировки по обучению технике ут – ла (скользящий шаг) мокрые, как болотные крысы во время паводка. Леа обернулась к подруге, – Давай быстрее, а то потом полчаса будем ждать своей очереди в ванную комнату!

Гута, Леа уже давно сократила слишком длинное имя царевны, ухмыльнулась, – Спорим, мы будем первые, даже если придем через два часа.

– У тебя, что ключ от ванной? – поинтересовалась принцесса.

– Нет, – лицо азанагской царевны было непроницаемо.

– Ты закрыла изнутри дверь и вылезла в окно. – продолжала гадать Леа.

– Нет! – Гута остановилась и принялась демонстративно возиться с ремешком сандалии.

Леа, в задумчивости, подперла стенку плечом и размышляла вслух, – Поймать что – нибудь живое и противное ты бы не успела, мы вчера и сегодня весь день были вместе.

Гуалата распрямилась, сложила на груди руки и насмешливо подняла свои густые черные брови в ожидании.

– Ладно, – засмеялась Леа, – Спорим, раз уж тебе так хочется, а то у меня фантазия кончилась.

– Спорим на мое желание, – протянула руку царевна и сама же разбила, – Бедная у тебя, между прочим, фантазия!

Царевна полезла в карман коротких штанов, достала оттуда аккуратно открученную головку от крана с водой и подмигнула. Леа снова рассмеялась, это точно, бедная у нее фантазия. Инициатором большинства каверз была обычно Гуалата, исполнителем Леа, а наказывали их на крайний случай обеих одновременно, чтобы не было обидно. Девочки, не торопясь, захватив по дороге из комнаты полотенца, подошли к ванной. Как и ожидалось, ни в ней, ни около нее народа не было.

– Ну, и что я должна сделать? – поинтересовалась принцесса.

– Сейчас расскажу, – пообещала Гута и закрыла дверь ванной на крючок.

Наставница детей второго года обучения, достопочтимая Кандра, в задумчивости шла по коридору в сторону комнат своих девочек. Ее только что вызвала к себе руководитель школы, не дав даже сполоснуться после занятий, и срочно попросила привести одну из воспитанниц. Просьба сама по себе ее не удивила, эта ученица бывала на разборках в кабинете руководителя с регулярностью один раз в две – три недели.

Удивительно было то, что, во – первых, по ее сведениям проступков за этой девицей на данный момент не числилось. Во – вторых, в кабинете присутствовала верховная жрица, что при желании тоже можно было объяснить, все – таки именитая воспитанница, ответственность за нее большая, но вот почему там сидел начальник службы городской охраны, Кандра в толк взять не могла. Натворить что – нибудь за границами школы у шкодливой ученицы возможности не было, в город первый выход будет только через пять дней, когда детей отпустят на первые за время учебы каникулы.

Не переставая ломать голову над этой задачей, наставница открыла дверь в комнату искомой девочки. Свистнул над ухом и вонзился в дверной косяк, перерубив веревку, метательный нож, сверху что – то подозрительно зашуршало, и наставница автоматически вскинула в защитном жесте руку.

Разрубленная пополам подушка жалкой тряпкой валялась на полу. Подгоняемые легким ветерком из открытых окон, по комнате белой метелью кружили перья, норовя вылететь в коридор. Среди этого великолепного безобразия застыли три фигуры. У двери стояла вся в прилипшем к влажной коже пухе, с обнаженным мечом в руках, наставница, она пребывала в безмолвной ярости. На кровати замерли с раскрытыми ртами две титулованные хулиганки. У открытой двери между тем уже начинали скапливаться, в ожидании развития событий, мимо проходящие ученицы.

– Класс! – Наконец подвела итог удавшейся шутке царевна и хлопнула подругу по плечу.

– Мда, – Хмыкнула Ее Высочество, потом встала и должной покорностью в голосе спросила, – К руководительнице или сначала в карцер?

Достопочтимая наставница несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться.

– Ты! – она ткнула пальцем в сторону весело скалящей зубы Гуалаты, – Убрать все и до утра в карцер, остаешься без ужина. А ты, – она поманила пальцем принцессу, – За мной к руководительнице. Немедленно! И не оглядываясь, ушла.

Девочки переглянулись, первый раз за все время их разделили. Возражать было некому, и Леа поспешила за наставницей, а Гута пошла за совком и метлой. Впрочем, они еще успели сорвать свою долю аплодисментов от восторженной публики. Хуже всего оказалось то, что их так и заставили отбыть наказание порознь и, выйдя наутро из карцера, сгорающая от нетерпения Гуалата обнаружила, что ее подруга исчезла из школы. Вредная наставница на вопросы о местонахождении принцессы отвечать отказалась, только прочитала очередную нотацию о недостойном поведении неких царских особ и под конец ехидно заметила, что этим особам полезно побыть в одиночестве.

Глава 5

Шумит варнабский базар, кого тут только нет. Раскинули разноцветные палатки торговцы, что там только не продают. Зазывалы у входов расхваливают товар на разные голоса. И только степенные гномы в оружейных рядах сидят молча, а зачем им кричать, итак все знают, что лучше их товара не найти, опять таки и разнообразнее тоже. Одно плохо, строптивый они народ, если не приглянулся покупатель, больше того, что на прилавке лежит, все равно не покажут или цену заломят такую, что сам убежишь. За изделиями гномов лучше все – таки ездить на ярмарки Энданы, там гномы себя свободнее чувствуют, добрее глядят, и цены там ниже. Умеет король Энданы налаживать отношения с соседями, и с гномами в том числе.

Снуют мальчишки с высокими кувшинами, предлагают холодную воду за монетку. Лето на дворе, хоть и начало, а уже жара. Всего второй год прошел, как завоевана страна, а успели забыть легкомысленные граждане своего бывшего правителя Хоса 1. И, правда, чего лишний раз вспоминать этого неудачника, раз власть не сумел удержать и страну защитить. Теперь, небось, никто не сунется, побояться связываться. И хотя обидно сначала было, что женщины мужиков разогнали, но потом даже гордиться научились. А то, как же, больше таких нигде нет; красавицы, умницы, да еще в обиду себя не дают. Уже этим летом наиболее сообразительные родители привели к воротам их школ детей, в надежде, что возьмут. И ведь взяли некоторых.

Протискивается среди толпы народа худенький светловолосый мальчишка, глазеет по сторонам, разинув рот. Видно, что не местный. Свои – то, в основном, черные, смуглые, а этот не иначе, как подданный Энданы, только у них такие золотоволосые бывают.

Красивый мальчик, еще два года назад за него такую бы цену дали…. Да и сейчас ему надо бы поостеречься и не бегать одному по чужому городу, в Варнабе может рабство теперь и запрещено, да не одна она такая страна была. Но мальчишка, он и есть мальчишка, больше всего их манит оружие. Вот и этот свернул в оружейный ряд, замер, разглядывая разложенное богатство, и не чувствует цепкого взгляда за спиной. Сидящий за прилавком на высоком кресле гном, хотел, было прогнать его, но от скуки передумал, все равно покупателей нет, а тут какое – никакое развлечение.

– Ты, чей малец будешь? Местный или как? – Спросил по – варнабски.

Мальчик широко улыбнулся и ответил, старательно выговаривая слова, – Нет почтенный, не местный. Я с родителями приехал, они товар привезли, энданские ткани.

Он неопределенно махнул рукой, – Там торгуют.

Гном улыбнулся и заговорил на энданском, – Из Энданы?

– Да, почтенный, – мальчишка вопросительно посмотрел на гнома.

– Р'Омус, – Представился гном, – А тебя как зовут малыш?

Мальчик улыбнулся еще шире, ростом он уже был выше гнома, – Почтенный Р'Омус, – меня зовут Леонард Арлейд! Он поклонился, – Можно мне посмотреть вот этот меч поближе, это, кажется, работа старидских гномов?

Оружейник только удивленно покрутил головой, он явно не ожидал найти в столь юном собеседнике знатока оружия.

– Как догадался?

Мальчишка ласково провел пальцем по лезвию и на мече наглядно объяснил как, назвав заодно и мастера, что его изготовил.

– А что ты еще знаешь? – Поинтересовался Р'Омус.

Ребенок явно обрадовался, такому вопросу и выложил оружейнику все, что знал, беря с уважением в руки то или иное изделие. Закончилось эта беседа тем, что гном растрогался, разрешил мальчишке зайти за прилавок и проговорил с ним до вечера. Малец пришелся ему по душе, в этих забытых богом местах такого ценителя редко встретишь, а что касается воительниц…бабы, они и есть бабы, о чем с ними говорить!

Уже легли длинные вечерние тени, когда они оба спохватились и стали прощаться.

– Ты приходи завтра, Леонард. Я тебе покажу такой меч, которого ты точно не видел, это работа загорного народа! – гном ухмыльнулся, увидев, как загорелись у мальчишки от любопытства глаза, – Я его, правда, хотел переплавить, дурное это оружие, но до завтра потерплю, так и быть.

– До свидания, почтенный Р'Омус, я обязательно приду! – мальчик махнул на прощанье рукой и затерялся в толпе. Рыбкой проскользнул среди прохожих и, сверкая голыми пятками, припустил по улице, время, от времени отвлекаясь на свои ребячьи дела: ну там стаю птиц пугнуть, собаку погладить или просто поглазеть на что – нибудь интересное. Вскоре он свернул на узенькую улочку и буквально скатился по крутой лестнице, ведущей в Нижний город, нырнул в переулок и, оглянувшись, исчез за ближайшей калиткой. Там он повел себя странно, вместо того, чтобы спокойно зайти в дом, он спрятался за широким воротным столбом, замер и прислушался.

Тем временем, на улице затопали чьи – то тяжелые шаги, и мужской голос с досадой сказал по – варнабски, – Упустили! Где его теперь искать! Что – то он больно шустро убежал. Ты что, не успел кинуть на него заклятье?

– Успел, но видно промахнулся, – откликнулся второй человек, – Ничего, я слышал, он обещал завтра прийти. Там и поймаем. Пойдем, не будем светиться.

Мальчик, выслушал этот странный диалог, но вместо того, чтобы встревожиться, просиял и, дождавшись пока затихнут шаги незнакомцев, спокойно вошел в дом.

Начальник службы охраны городского порядка пожилой азанаг Тирас, опытный воин, с растущим удовлетворением слушал отчет о проделанном задании воспитанницы столичной школы Леантины Веллайн Ромна, энданской принцессы по происхождению. Наконец им удалось подобраться вплотную к шайке похитителей, работающих на работорговцев.

С месяц тому назад в городе стали пропадать дети и молодые девушки, притом, что уж совсем невероятно, пропала пара воспитанниц азанагов третьего и четвертого года обучения. Было ясно, что в городе появилась шайка, поставляющая живой товар в Хостию или Торну, но каким образом им удалось похитить подготовленных, хорошо владеющих оружием и искусством самообороны девочек, понять не могли.

Городская стража сбилась с ног, была подключена служба разведки, но безрезультатно. Более того, вчера исчезла со своего боевого поста представитель этой самой службы, опытная шпионка и очень красивая девушка. Следов сопротивления обнаружено не было, теперь ясно, почему. В похищениях участвовал маг. Это тоже сильно удивляло, маги были настолько редки, что их знания ценились на вес золота, не каждый королевский двор мог похвастаться наличием мага на службе, а тут – уголовники. Зато стало понятно, почему верховная жрица, вопреки здравому смыслу, выбрала на роль живца высокородную заложницу, поставив под угрозу мирные отношения с соседями. У девчонки, оказывается, иммунитет к магии.

Маг – похититель, швырнув заклинанием вслед убегающему ребенку, задел пару людей вокруг, но не ее. До сих пор, поди, несчастные в невменяемом состоянии лежат в храмовой больнице.

Храбрая девочка, вчера выслушав предложение жрицы, сразу согласилась, и сегодня, обвела всех вокруг пальца, удрала не вызвав подозрений и очень точно описала преследователей. А они, небось, и не догадались, что ребенок с них по дороге портрет лепил. Вот только завтра будет еще опаснее, уж больно лакомый кусочек она для похитителей, просто так не отстанут. Как же ее защитить?

Тирас в задумчивости пожевал губами. Хорошо, если у жрицы получиться за ночь сделать охранные амулеты, а если нет? Ведь тогда и стража помочь не сможет.

Предмет его раздумий находился, напротив, за столом и жадно уничтожал поздний обед. Девочка сияла от удовольствия: наконец – то свобода, наконец – то приключения! Она сидела на высоком стуле, по – детски поджав одну ногу и болтая в воздухе второй, потом спохватилась и степенно замерла.

– Вот что, девонька, ты как собак – боишься? – Наконец решился Тирас.

Девочка в ответ в недоумении захлопала ресницами, а потом хихикнула. Пожилой воин спохватился, – И, правда, смешно, у тебя даже грифоны в друзьях ходят, а я о собаках. Он протянул ей узкий серебряный свисток, – На, держи. Пойдем на улицу, опробуешь.

Они вышли во двор, и девочка дунула. Свисток молчал. Леа хотела, было попробовать еще раз, но тут из – за угла дома выбежала огромная собака.

– Это Смелый, мой друг и верный товарищ, – воин почесал ластившегося к нему пса между ушей, – Свисток бесшумный, человеческое ухо его не слышит, но Смелый обязательно прибежит. Он будет рядом со мной, если тебе покажется опасно – свисти не раздумывая. Смелый пес умный, просто так бросаться не станет, но за тобой приглядит. Ну, давай, знакомься.

Леа протянула руку к псу, тот обнюхал ее, запоминая запах, и повернулся боком, приглашая себя погладить.

– Вот и славно, – улыбнулся начальник городской стражи, глядя на то, как принцесса почесывает, закатившего от удовольствия глаза, пса, – А теперь всем спать, завтра день тяжелый будет.

Спать девочке не хотелось, и она выпросила разрешение немного поваляться на плоской крыше дома. Лежа на спине и разглядывая медленно проплывающие, розово – лиловые от закатного солнца облака, Леа размышляла о том, какая странная все – таки штука жизнь, постоянно преподносит сюрпризы и неожиданности, о том, как будет здорово поймать этих гадов, и как жаль, что Гуалата осталась в школе, уж вдвоем – то они бы их обязательно схватили. Так, незаметно для себя, принцесса заснула и даже не почувствовала, как отнес ее в кровать пожилой воин. Девочка спала, и ей снились улыбающиеся собаки, крылатые грифоны, мелкие белые горные мышки бьели и еще какая – то веселая ерунда.

Утреннее солнце едва успело вынырнуть из – за крыш невысоких домов вокруг базарной площади, а почтенный гном Р'Омус разложить товар, как явился зевающий во весь рот мальчишка. Он поздоровался и плюхнулся на свободную скамейку рядом с гномом.

По еще пустому ряду утренний ветер гонял пыль. Он разметал кудри ребенка, и в лучах солнца блеснула в ухе изящная золотая сережка. Гном подслеповато сощурился, приглядываясь, а потом ахнул, – Это откуда у тебя малец такая вещица?!

Мальчик хмуро пригладил волосы, – Подарили.

Р'Омус недоверчиво покачал головой, – Ты хоть знаешь, что носишь? Эта серьга бога кузнечного дела Горса, она не руками людей и даже гномов сделана!

Мальчик хитро прищурился, – А я и не говорил, что мне её человек подарил!

Гном некоторое время ошарашено молчал, а потом громко расхохотался, – Ты конечно Леонард парень не промах, – сказал он, вытирая выступившие от смеха слезы, – Но не до такой степени, чтобы с нашими богами общаться!

Мальчик стал серьезным, – А я и не говорил, что это был ваш бог.

Оружейник замолк окончательно, не зная, обижаться ему или посмеяться над нахальным сорванцом, а может и вовсе стоит поверить. Ведь ТАКУЮ вещь может носить только тот, кому она предназначена.

Неизвестно, сколько бы еще размышлял гном, но тут перед прилавком выросла тень. Р'Омус поднял глаза и нахмурился. Стоящий напротив мужчина ему не понравился, не смотря на богатую одежду. Что – то противное было в липком беспокойном взгляде, в заискивающей и одновременно злобной ухмылке.

– Иди себе мимо, уважаемый, – гном недобро сверкнул глазами и положил руку на прислоненный к прилавку боевой топор. Он видел, как тот жадно рассматривает его юного друга. Ох, как не нравился Р'Омусу этот взгляд. Что за человек, какого он роду – племени не поймешь, а уж чем на жизнь зарабатывает, и спрашивать не стоило.

Мальчик между тем беспечно гонял из одного угла губ в другой серебряную свистульку, ни сколько не интересуясь окружающими, он снова ушел в созерцание разложенного оружия, обнаружив что – то интересное. Оружейник окончательно уверовал в недобрые намерения мужчины, когда увидел подкатившую повозку с высокими бортами и спрыгнувших с нее двух мордоворотов с откровенно бандитскими рожами. Взмахнул топором честный оружейник, намереваясь отогнать, прочь незнакомцев, но не успел, замер обездвиженный заклинанием.

– Взять щенка! – брезгливо приказал маг, и повернулся, чтобы обезопасить уход шайки.

Он не видел, как поднял на подходящих людей потемневшие от злости глаза ребенок, как сверкнули на солнце двумя молниями летящие метательные ножи, но он хорошо почувствовал, как они входят в его тело. Боль зацепила спину своими длинными когтями, повернула мага вокруг своей оси, и он страшно закричал, оседая на пыльную мостовую.

Маг еще успел увидеть, как, увернувшись от огромного кулака нападавшего, маленький стервец вонзает легкий меч громиле в промежность. А второго валит, вцепившись в горло двухдюймовыми зубами, непонятно откуда взявшийся огромный палевый пес. Потом сознание милосердно покинуло его, и он не видел, как подбегают воины службы охраны, не почувствовал, как закидывают его тело в ту самую повозку, вместе с обезумевшим, воющим от боли разбойником. Как уводят связанным второго, почти не пострадавшего, бандита, а огромный пес идет за ним по пятам время от времени рыча.

Гном постепенно приходил в себя, все – таки стойкий народ гномы. Вон обычным людям потребовались сутки, а этот очнулся, через пятнадцать минут. Парализующее заклинание не мешало ему ни смотреть, ни слышать и от его внимания не ускользнуло, как вытащил ножи из тела мага мальчик, вытер и положил один на прилавок, а второй убрал в ножны в рукаве. И что за нож это был, гном тоже рассмотрел. А мальчик между тем, молча следил за тем, как увозят бандитов, и бледнел с каждой минутой все больше и больше. К тому моменту, когда гном пришел в себя, мальчик походил на мраморную статую.

Р'Омус смущенно кашлянул, не зная, что сказать ребенку, а тот повернул к нему свое белое лицо с пустым взглядом и прошептал, – Я их…Я…Ты слышал, как они кричали? После этого схватился за живот, упал на колени, и его вырвало.

Оружейник многоэтажно выругался.

Вот ведь сволочи какие, тоже мне власть, бросили мальца, слова доброго не сказали, и как он себя после всего этого чувствует, никого тоже не интересует!

И снова до вечера просидели они вместе. Гном утешал мальчишку, как мог, отпаивал его настоем из трав, гладил по голове. А тот сидел прямо на земле, спрятавшись от любопытных глаз за прилавком, и слезы безостановочно текли по его щекам. Р'Омус гадал, когда же кто – нибудь расскажет его бестолковым родителям о происшедшем, и те прибегут за мальчишкой, и еще он думал, что за ношу взвалили боги на этого ребенка, решая свои непонятные простым смертным замыслы, одарив так щедро. Одарить то одарили, но ведь и спросят сполна.

Наконец мальчик успокоился, вытер слезы и сумрачно сказал, – Ты прости меня, уважаемый Р'Омус, за такое представление. Сначала гном решил, что малыш извиняется за слезы, но потом до него дошло, что не случайно не идут за ребенком родители.

А уж когда на базарную площадь влетела на коне громко матерящаяся всадница азанагов, гном и вовсе развеселился, пихнул мальчика в бок локтем и сказал, – Ткани, говоришь, продают? Почтенный гном, как и все в этом городе, хорошо знал историю энданской принцессы.

Леа грустно улыбнулась, – Ты не рассказывай про это Р'Омус никому, ладно?

Гном пожал ей руку и сказал, – Конечно, Ваше высочество.

Наставница школы азанагов, тем временем, спрыгнула с коня и бросилась к ребенку, – Леа, малышка, ты как?

– Нормально, – вяло улыбнулась девочка.

Гном с интересом наблюдал, как ощупывает на предмет повреждений, девочку наставница, а потом протянул принцессе завернутый в мягкую тряпку предмет, – Это вам от меня, Ваше высочество, на память, может и пригодится. И это тоже!

Он, кряхтя, залез в карман, извлек оттуда испещренный рунами браслет и застегнул на узком запястье ребенка. Девочка согнула в локте руку, следя, чтобы украшение не свалилось с нее.

– Это наш клановый браслет, покажите его любому гному, и вам всегда помогут.

– Спасибо тебе Р'Омус, – Девочка чмокнула старого гнома в щеку и растроганно шмыгнула носом. Наставница благодарно кивнула оружейнику и посадила ребенка впереди себя, прикрыв полами плаща от любопытных взглядов. А гном долго смотрел им вслед, не ведая, что завтра принесут ему грамоту с царской печатью с пожизненным освобождением от уплаты налогов и сборов в государстве азанагов. И уж совсем было ему невдомек, что дома через месяц его будет ждать похожая грамота от государя Энданы, только прибавится к ней еще и приглашение во дворец.

А Ее Высочество, тем временем устало, покачиваясь в седле, слушала продолжавшую материться на Тираса, городскую стражу и прочих бестолочей, бросивших одну ее воспитанницу после такого испытания, наставницу и мечтала только об одном, поскорее оказаться в школе.

Ночью, приблизив губы к уху подруги, Леа рассказала ей все, что с ней случилось. Одновременно с этим рассказом покинул ее и ужас оттого, что она смогла причинить такую боль, пусть и очень плохому, но человеку. А Гуалата, утешила тем, что рассказала последнюю новость. Пропавшие люди нашлись. Их не успели отправить, Леа должна была стать последней в партии живого товара.

– Видела бы ты их, – мрачно добавила она, – И у тебя прошли бы все твои сожаления. Связанные, грязные, избитые до потери сознания, а ты слезы льешь. Рабство – хуже, чем смерть! Хорошо, что всю шайку поймали. Подвела итог царевна и с любопытством покосилась на серебряное украшение, что поминутно поправляла Леа.

– А это что за браслет?

Тут принцесса вспомнила, про другой подарок гнома, который по приезду засунула под кровать, так и не успев рассмотреть. Они вытащили его, разрезали опутывающую сверток бечеву, и перед глазами девочек предстал тускло поблескивающий в свете луны клинок.

– Это оно! – В тихом восторге прошептала принцесса, – Оружие загорного народа!

Черная сталь со вставками неизвестного светлого металла, в виде причудливых узоров, сплетающихся в неведомую письменность, массивный эфес, защищающий руку – такого оружия в богатом арсенале учебных залов не встречалось.

Гуалата оценивающе подержала клинок в руках, – Тяжелый! Надо отдать его наставнице. Пусть посмотрят, что он может.

– Угу, – согласилась Леа, – И главное, что мы можем им.

В эту ночь девочки так и уснули в одной кровати, обнявшись, и хвала богам, принцессе ничего не снилось.

Глава 6

Маленькая лошадка неторопливо перебирала ногами, труся по широкой грунтовой дороге. Кудрявая светловолосая девочка, в одежде ученицы школы, мягко покачивалась в седле, с удовольствием рассматривая окружающий мир. Слева тянулись ленточные приречные леса, справа – возделанные поля и сады.

Время от времени навстречу девочке попадались повозки или всадники. Дорога на Эндану была торная, народу на ней было предостаточно, но никто не рискнул обидеть одинокого ребенка. Азанаги за это голову свернут, да и девочка была, явно не жертвенной овцой, вся увешанная, как праздничное дерево, оружием. Она жмурилась от слепящего глаза солнца и тихо мурлыкала себе под нос какую – то песенку.

Леа ехала домой на каникулы. Эту радостную новость ей сообщили на следующий день после возвращения в школу с памятного задания. Сначала ее хотели отправить под соответствующим охранным эскортом, но Ее Высочество резко воспротивилась, потребовав, чтобы к ней относились без поблажек. Все ученицы азанагов возвращались по домам в одиночестве, это был как маленький экзамен на зрелость. Принцессу не смутило, что ее дом находится за много верст от школы, напротив, она заявила, что попасть незамеченной домой – это ее цель. И теперь она готовилась провести свою первую ночевку в лесу. Одно только ей не давало покоя, принцесса чувствовала, что за ней все – таки следят. И пока девочка обдумывала, что лучше – попробовать уйти от слежки или постараться выловить незадачливого шпиона, солнце спряталось за деревья.

Путница выехала к реке, распрягла и напоила лошадь, стреножила ее и пустила пастись. Потом она занялась обустройством ночлега и ужина. Развела костер, приладила котелок и через полчаса с аппетитом поглощала содержимое седельных сумок, запивая ароматным чаем. Сердобольные повара школы напихали ей в сумку столько съестного, что даже за месяц не скушать.

Девочка стряхнула с подола туники крошки от пирога и пошла в кустики. Там она повела себя на первый взгляд очень странно, оглядевшись, нырнула в густые заросли цветущего кустарника и громко болезненно вскрикнула. Результат ее действий не заставил себя ждать, буквально через пару минут из – за дальних деревьев бесшумно вышел высокий мужчина. Ее преследователь в тревоге озирался, стараясь не выдать себя, и явно беспокоясь о девочке. Леа, на крайний случай схватилась за метательные ножи, потом выпрямилась и громко сказала, – Ну, как не стыдно! Я же должна была ехать одна!

Мужчина замер на мгновение, а потом рассмеялся знакомым смехом.

– Рикки! – Взвизгнула принцесса и понеслась на встречу любимому дяде. Он подхватил ее на руки, обнял и прижал к себе.

Некоторое время Ее Высочество молчала, глубоко вдыхая знакомый запах леса и табака, потом высвободилась и сказала, – Пойдем, я тебя накормлю!

Рикквед смотрел на свою вытянувшуюся и очень повзрослевшую племянницу с грустной улыбкой. Девочка сильно изменилась, стала похожа игчу, родственника горной куницы, маленького гибкого игривого, но смертельно опасного зверька. Только счастливый взгляд ярко синих глаз и плутовская улыбка принцессы остались неизменны.

Леа схватила дядю за рукав и потащила к костру.

– Рикки, я так соскучилась!

Она усадила мужчину рядом с собой, снова распотрошила сумки, выложив все самое вкусное, и стала умиленно наблюдать, как ее любимый родственник расправляется с едой.

– Давно ты меня обнаружила? – поинтересовался командир «невидимых».

– Почти сразу после того, как выехала из города, – призналась девочка.

Наблюдая, как вытягивается от изумления лицо дяди, Ее Высочество рассмеялась, – Не переживай так, просто мне воздушная разведка донесла. Как будто в подтверждение ее слов сверху раздалось громкое хлопанье огромных крыльев, и на лужайку приземлился грифон.

– Ты его действительно слышишь?

– Конечно, а он меня, – кивнула головой девочка, а потом ехидным голосом добавила, – Мысленно.

Они оба рассмеялись, вспомнив то время, когда принцесса изводила всех, доказывая, что умеет говорить с животными.

Девочка подошла к зверю, скормила ему какое – то лакомство и ласково пощекотала под клювом. Грифон прикрыл от удовольствия глаза.

Солнце уже село за горизонт и, наконец, наступила долгожданная прохлада. Несмело попробовала свои силы одинокая цикада, и вскоре воздух сотряс целый хор этих невидимых певцов.

– А откуда у тебя сведения о том, что меня отпустят домой?

Рикквед набил поплотнее трубку табаком, раскурил ее, а потом ответил, – Я узнал, когда отпускают учениц на первые каникулы, и надеялся, что ты не станешь исключением из правил.

– Ну не сторожил же ты порог школы, – хитро улыбнулась девочка, снова усаживаясь рядом.

Дядя рассмеялся, – Ну, есть у меня свои источники информации, ты лучше расскажи, откуда у тебя браслетик на руке!

Рикквед стал очень серьезным и подцепил пальцем постоянно слезающий на кисть, слишком широкий для руки ребенка.

– Подарок гнома.

– Можно я взгляну на него?

Принцесса нехотя стянула браслет и дала посмотреть.

– Ты не ответила, – напомнил Рикквед, рассматривая украшение.

– Я ответила, мне подарили, – честно сказала девочка.

– А кто? – не отставал дядя.

– Один знакомый гном, мы подружились, и он мне его подарил.

Леа чувствовала себя блохой на сковородке, она очень, очень не хотела, чтобы кто – то из родных знал об этом происшествии, перепугаются и чего доброго со страху поругаются с азанагами.

– Гномы просто так таких подарков не делают, даже друзьям. И еще я слышал, гуляющие по городу слухи о смелом мальчике и храбром гноме, поймавших вдвоем страшную банду разбойников, во главе которых стоял маг. Мальчик, кажется, был энданцем. Ты не знаешь, случайно, о ком речь?

Леа покосилась на дядю, вот же пристал, она помешала в костре остывающие угли.

– Малыш, ты же сейчас не попытаешься мне соврать?

Леа вздохнула, соврешь такому, наверняка уже всех свидетелей опросил и приметы сверил. Хотя…

– А, сколько дней ты меня ждал? – самым невинным голосом поинтересовалась Ее Высочество. Рикквед едва сдерживал смех, глядя на то, как племянница пытается выкрутиться.

– Десять дней, – ответил командир «невидимых», не оставляя ей шанса.

Леа снова вдохнула, за такой срок пронырливый дядя мог узнать все с точностью до съеденного на завтрак пирога, отпираться дальше было бесполезно.

– И папе расскажешь?

– Ему, без сомненья, – подтвердил Рикквед., – Ты не забывай, милая, что он не только папа, но еще и король, ему такие вещи надо знать обязательно.

– А маме? – помрачнела Леа.

Рикквед усмехнулся, – Леа, скажи мне честно – чего ты боишься? Почему пытаешься скрыть свое участие?

Девочка совсем загрустила, – А папа не обидится за них, что они без его согласия разрешили мне в этом поучаствовать?

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒