Вступление 6 страница

Дети разразились восторженными аплодисментами. Бригид глубоко вздохнула и повернулась к Кухулину. Воин был так бледен, что темные круги под его глазами походили на раны. Он пристально смотрел на кентаврийку, на его лице застыла болезненная гримаса.

– Это было жестоко, – процедил Ку сквозь зубы, резко встал и исчез во тьме.

– А теперь пора спать!

Голос Сиары заставил аплодисменты стихнуть. Дети пожелали спокойной ночи друг другу и охотнице, а потом без возражений разошлись по теплым палаткам.

Бригид изумленно подскочила, когда маленькие руки Лайэма с неожиданной силой обвились вокруг нее.

– Это была замечательная история, Бригид! Спокойной ночи! – сказал мальчишка и, взмахнув крыльями, умчался.

Охотница едва успела пожелать ему доброй ночи.

– Ты все сделала правильно.

Бригид взглянула на шаманку, которая будто появилась из языков пламени, и ответила:

– Не думаю, что Ку согласится с тобой.

Сиара продолжила, словно не слыша:

– Иди за ним. Не позволяй ему сейчас быть одному.

– Но он...

– Он нездоров. – В глазах шаманки полыхнул огонь. – Если тебя тревожит душа воина, то иди к нему.

Бригид согнула сильные мускулистые ноги, поднялась и отошла от костра. Она шагала в том направлении, куда, по ее мнению, отправился Ку, и раздумывала над словами Сиары. Разумеется, охотницу тревожила душа Кухулина. Он был братом предводительницы клана и мужем ее подруги.

«Если я хочу исцелить его разрушенную душу, то должна позаботиться о нем. – Кентаврийка резко остановилась. – Вот оно! – внезапно осознала она. – То, что я почувствовала в первую ночь, когда мы с Ку обсуждали новых фоморианцев. Тогда я не могла объяснить это тревожащее ощущение, но уже поняла, что воин не просто горевал. Его душа разрушилась. Я унаследовала от матери-шаманки нечто неуловимое, неопределенное и смогла распознать, что Кухулин гибнет. Во имя Богини, я не хотела этого, никогда не имела дела с такими проблемами. Я свернула с пути шамана, когда оставила табун Дианны. Но вины Кухулина не было в том, что мне пришлось сделать такой выбор. Если я могу хоть чем-то ему помочь, то личные проблемы не должны помешать мне это сделать. Помимо прочего, Кухулин страдает, а я не могу оставаться в стороне, равнодушно наблюдать за чужими мучениями, хотя и жалею о том, что не способна поступить по-другому. Прежде это частенько приводило к неприятностям. – Кентаврийка усмехнулась над собой. – Я преуменьшаю. Именно способность к состраданию заставила меня покинуть любимую равнину, семью и нарушить обычай. Это был правильный выбор. Я пошла по верному пути. Сейчас я найду Кухулина, дам ему понять, что он не один, а потом сделаю то единственное, к чему меня подготовила жизнь охотницы. Скажу, чтобы он ложился спать первым, а я покараулю. Пусть Кухулин поспит подольше. Ему необходим простой и ясный сон. Я хотела бы, чтобы вся моя жизнь была такой.

Но где же Ку? Во имя Богини, позади палаток, куда не достигает свет от костра, чертовски темно и холодно».

Бригид задрожала, когда жадный ветер лизнул ее кожу. Она была бы счастлива оказаться сейчас в Партолоне, в теплом замке Маккаллан.

Слева до нее донесся неясный звук. Охотница мгновенно остановилась, все ее чувства резко напряглись. Звук послышался снова. Кентаврийка повернула направо и едва не споткнулась о Фанд, которая глухо зарычала.

– Не заставляй меня пнуть тебя, – сказала Бригид глупому зверенышу.

Фанд бросила на охотницу взгляд, в котором читались раскаяние и опасение, а потом скользнула прочь.

Теперь Бригид знала, что Кухулин где-то рядом. Маленькая волчица никогда не уходила от него далеко. Разумеется, агрессивная реакция Фанд поведала кентаврийке о том, что Ку сейчас очень плохо. Поэтому-то зверушка и зарычала на друга.

Она могла не заметить Кухулина. Если бы луна не бросала бледный свет сквозь завесу высоких облаков в тот самый миг, когда Ку поднял лицо, залитое слезами, то кентаврийка прошла бы мимо. Но слезы выдали его.

«Проклятье! Я не думала, что он заплачет! Я ожидала гнева. Пусть он выльет его на меня, и кончено. Это я понимала, могла бы справиться».

Но когда Кухулин повернулся к Бригид, произошло нечто совершенно неожиданное. Она почувствовала отражение его боли не просто как член далекого клана или как друг. Кентаврийка ощутила все как шаманка. Осознание его боли почти уничтожило ее. Бригид хотела уйти, забыть о своей наследственной целеустремленности, живущей в крови, но не смогла. Это было бы трусостью, а Бригид из табуна Дианны, охотница клана Маккаллан, никогда не тушевалась.

– Ку, – негромко позвала она, протянула руку и тронула воина за плечо.

Он резко отпрянул, словно это прикосновение обожгло его, и спросил:

– Тебе доставляет радость причинять мне боль?

– Нет.

– Тогда почему?

Кухулин не казался разгневанным. Он говорил таким голосом, словно потерпел сокрушительное поражение.

– Надо жить дальше, Ку, научиться обходиться без Бренны. Но ты не сможешь этого сделать, если будешь избегать любого упоминания о ней.

– Откуда тебе знать об этом хоть что-нибудь? – В апатичном голосе послышались яростные нотки.

– Кухулин, ты не единственный, кто когда-либо терял любимого человека. Не ты один в этом мире пережил такое горе!

Охотница мгновенно решила рассказать ему свою историю, но внутренний голос приказал ей не делать этого. Бригид пришлось послушаться.

– Посмотри вокруг. Сколько новых фоморианцев потеряли любимых, родителей и детей, которые покончили с собой или сошли с ума? Неужели смерть Бренны более трагична, чем это? Целые две луны тебя окружали существа, пережившие такие потери, от которых вымерла бы любая другая раса, но они продолжают жить, и не только! Они способны радоваться каждому дню. Ты сам это видел, так почему же ничего не понял? Наверное, Бренна была права, называя тебя эгоистом.

Молниеносным движением опытного воина Кухулин выхватил из ножен кинжал и прижал его к шее кентаврийки. Она не дрогнула, лишь посмотрела в его расширенные, полные боли глаза.

– Это не ты, Кухулин. Тот человек, которого я знаю, никогда не поднимет руку на члена своего клана.

Воин дважды моргнул и отступил назад.

– Что я делаю?! – зарычал он, швырнул кинжал на землю, вытер руки о бедра, словно они были испачканы, и сказал безжизненным голосом: – Я потерял себя. Иногда мне кажется, что я умер вместе с Бренной.

– Ты не умер, Ку, всего лишь разрушен и сломан. – По спине кентаврийки побежали мурашки.

Он устало наклонился, поднял кинжал и спросил:

– Разве это не одно и то же?

– Нет, дружище. Одно имеет дело с телом, другое – с душой. Боюсь, что решение твоих проблем надо искать в царстве духов.

– Об этом я знал почти всю свою жизнь, – горько улыбнулся воин.

– Это разные вещи, – заметила Бригид, грустно вздохнув. – Не знаю, как объяснить.

Она потерла лоб рукой. В висках кентаврийки оглушительно стучала кровь в такт колотящемуся сердцу.

– Ку, думаю, у тебя разрушена душа. Именно поэтому ты не чувствуешь себя самим собой, не можешь излечиться от смерти Бренны.

Кухулин прищурился и спросил:

– Эту шаманскую чушь ты унаследовала от своей матери?

– Нет! Да... Не знаю! – Она снова потерла лоб. – Во имя Богини, у меня от тебя голова лопается, Ку. Честно говоря, я не намного больше тебя знаю о всяких шаманских штучках, но действительно доверяю своим инстинктам. С тех пор как я стала охотницей, они меня никогда не подводили. Сейчас ощущения говорят мне, что смерть Бренны повредила твой дух. Надо исцелить его, если ты хочешь от этого оправиться.

– А вдруг у меня нет ни малейшего желания приходить в себя? – медленно произнес он. – Может, мне надо было умереть вместе с ней?

Кентаврийка замерла. От ее ответа зависело, будет Кухулин жить или умрет.

«Эпона, помоги мне найти правильные слова», – мысленно взмолилась она и вдруг, подобно свече, вспыхнувшей в темной комнате, внезапно поняла, что надо сказать.

– Может, и надо было умереть, а может, и нет. Не знаю, но думаю, что мне известно, как ты можешь решить этот вопрос раз и навсегда.

Бригид изо всех сил старалась казаться спокойной и бесстрастной, словно они обсуждали, пойти сегодня охотиться на оленя или на кабана.

– Но как? – Его голос дрогнул.

Все довольно просто. Ты сейчас не являешься самим собой, сам признался, что не доверяешь собственному мнению. Но если ты скрепишь разрушенную душу, то опять сумеешь доверять инстинктам. Лишь тогда ты сможешь выбрать смерть и будешь знать, что твое решение правильное.

– Ты говоришь об этом как о чем-то простом. Но я понятия не имею, как скрепить нечто странное, то ли сломанное, то ли нет.

– Я тоже. Мне известно только то, что показывала мать, а это было слишком давно. – Охотнице не нужно было прибегать к помощи наследственного шаманского инстинкта, чтобы понять: лучше не упоминать о том, что они с Сиарой сегодня обсуждали состояние духа Кухулина. – Но я хорошо помню, что она помогала тем, чьи души были разрушены, старалась вновь сделать их целыми.

– Мне не нужно, чтобы шаманы лезли в мою душу, разрушена она или нет!

– А как насчет меня?

– Тебя?

– Как ты сказал, я унаследовала от матери кое-какую шаманскую чушь, но вовсе не владею этим искусством, – пожала плечами Бригид. – Как же я могу влезть тебе в душу?

Он хохотнул, на мгновение став похожим на юного любвеобильного воина, которого она когда-то знала.

– Тогда вопрос: как прочно ты можешь скрепить душу?

– Встречный вопрос: насколько ты мне доверяешь? – парировала Бригид.

– Ты многократно заслуживаешь доверия, охотница. Если я заставил тебя думать иначе, то это моя ошибка, а не твоя.

– Тогда доверься мне и позволь попытаться помочь!

Воин заколебался. Его лицо больше не было безжизненным. Бригид ясно видела эмоции, пробегающие по нему. Наконец он твердо взглянул на нее и заявил:

– Хорошо.

Бригад не ожидала, что ей отчаянно захочется убежать куда глаза глядят, когда она услышит такой ответ. Вместо этого кентаврийка лишь коротко кивнула, соглашаясь.

– Что я теперь должен делать? – с опаской осведомился Ку.

– Ты поклянешься, что не нанесешь себе вреда, пока твой дух снова не станет целым.

– А если ты не сможешь его скрепить?

Бригид вздохнула и решительно ответила:

– Тогда я освобожу тебя от клятвы. Ты сможешь поступить так, как сочтешь нужным.

– В таком случае я даю слово.

Кухулин протянул руку. Бригид взялась за нее, чтобы скрепить клятву. Воин сжал ладонь охотницы, и ей показалось, что он оживает. Кентаврийка изо всех сил надеялась на то, что ее инстинкты не приведут к тому, что брат лучшей подруги в результате покончит жизнь самоубийством.

– Куда мы пойдем? – поинтересовался Кухулин.

– Назад в лагерь. Я первая буду следить за огнем. Ты ляжешь спать. Я разбужу тебя, когда луна поднимется наполовину.

– Какое отношение это имеет к скреплению моей разрушенной души?

– Никакого, черт побери! – буркнула она. – Но это даст мне время подумать о тех проблемах, в которые мы только что ввязались.

Они возвращались в лагерь бок о бок, и Бригид вдруг услышала, как Ку хихикнул. Она только что подтолкнула его к самоубийству, но при этом рассмешила.

Ее семья была права в одном. Люди действительно непонятные создания.

Бригид подбросила в огонь еще один комок спрессованного мха и козьего навоза и удовлетворенно хмыкнула, почувствовав новую волну жара, исходящую от костра. Ночь оказалась холодной, ветер свирепо завывал, но среди тесно стоящих палаток было тепло, светло и более чем уютно.

«Интересно, почему огонь такой жаркий? – подумала охотница. – Из-за того, что Сиара владеет силой огня, или из-за правильной пропорции козьего навоза?»

– Понемногу того и другого, – проговорила крылатая женщина, присаживаясь возле охотницы.

– Ты тренируешь шаманские способности, читая мои мысли?

– Нет, конечно же, но я хорошо читаю по лицам. На твоей физиономии слишком уж хорошо выражаются все мысли, – улыбнулась Сиара, указав на аккуратную груду растопки. – Эта штуковина горит жарко и долго. Но правда и то, что мое присутствие усиливает ее естественные возможности. Без меня эти бурые комки были бы просто хорошим топливом. – Ее темные глаза заискрились. – Но я здесь, поэтому оно превосходное.

– С тобой хорошо ходить холодной зимой на охоту, – сказала Бригид.

– Разводить огонь – вот то единственное, чем я могу быть полезна на охоте. Я безнадежно не подхожу для выслеживания зверей и не переношу убийств любого рода. Я даже не люблю собирать зерно или выдергивать из земли дикий лук. Ты посчитала бы меня обузой. – Смех Сиары заглушил потрескивание костра.

– Я чувствую то же самое, когда пытаюсь быть шаманкой. «Не подхожу» – вот отличная формулировка, которая все описывает, – привычно фыркнула Бригид. – Я говорила с Кухулином и представляла себя рыбой, которая пытается свить гнездо на дереве.

На лице Сиары появилось печальное выражение, она тяжело вздохнула:

– Если бы он тебя не послушал, то это значило бы, что дело гораздо хуже, чем я думала.

Бригид бросила короткий взгляд на палатку, в которой недавно скрылся Ку, чуть отошла от нее и тихонько предложила:

– Давай пройдемся. Здесь он может услышать.

Глаза Сиары улыбнулись в ответ.

Бригид подняла руку и сказала:

– Только не надо думать, что у меня получится. Да, Кухулин согласился принять мою помощь. Но он решил так только для того, чтобы снова стать собой, с ясным разумом и чистым сердцем убить себя.

– Когда его душа восстановится, воин не выберет смерть.

– Почему ты так уверена в этом?

– Я чувствую так вот здесь. – Сиара положила открытую ладонь на сердце. – Когда душа Кухулина станет целой, он снова полюбит.

Бригид не хотела разуверять заблуждающуюся шаманку, излучающую оптимизм, поэтому промолчала. Она знала Ку лучше, чем Сиара, могла поверить, что тот оправится, вернется к привычной жизни одного из самых уважаемых воинов Партолоны, но полюбить снова? Она вспомнила, как он смотрел на Бренну, лучился счастьем и радостью. Душа Ку могла зажить, а вот сердце – вряд ли.

– Но каждый шаг надо предпринимать в свое время. Не стоит торопиться и лететь вперед, – сказала Сиара.

– А каким должен быть наш следующий шаг?

– Ты имеешь в виду твой?..

– Нет, именно наш. Это абсолютно не моя стихия. Все равно что охота для тебя, помнишь? Я сделаю это, потому что должна, но ты обязана стать моим проводником и подсказывать каждый следующий шаг.

Дети окликнули кентаврийку и шаманку, когда те медленно прохаживались внутри круглого лагеря. Вскоре разговаривать стало невозможно. Беседу то и дело прерывали веселые голоса.

– Может, проверим, как дела на внешней границе лагеря? – спросила Сиара и усмехнулась, когда в ночи раздался еще один сонный детский голос.

– Ты поистине читаешь мои мысли, – отозвалась Бригид, думая о том, что ветер и мрак переносить гораздо проще, чем общество семидесяти мальчишек и девчонок.

Холодный свирепый ветер хлестнул по лицу Бригид в тот самый миг, когда они вышли за палатки. Луна светила слабым далеким светом, озаряя промозглую пустоту Пустоши.

– Во имя Богини, это ужасное место! – Охотница задрожала и потерла руки.

– Верно, но и на этой суровой земле можно найти тепло и красоту.

Сиара стала шарить по земле вокруг них и нашла тонкую, странно светлую веточку, не выше колена кентаврийки. Шаманка наклонилась и осторожно ввернула ее в твердую каменистую землю, чтобы она стояла самостоятельно, похожая на бледный росток. Затем крылатая женщина прошептала что-то такое, чего Бригид не расслышала, и дунула на веточку. Та тут же вспыхнула ярким белым пламенем, которое рассыпало по ветру искры, но не тлело и не затухало. Сиара села и расправила крылья так, чтобы укрыться от порывов ветра и немного согреться у огня. Она подвинулась. Охотница изящно опустилась на колени рядом с ней и с благоговейным трепетом покачала головой при виде огня, который был совсем белым, почти серебряным.

– Что это? Я никогда в жизни не видела пламени такого цвета.

– Это из-за дуба. Нет, – ответила она прежде, чем Бригид мысленно сформулировала вопрос – Он не растет в Пустоши. Ветер приносит веточки с юга. Что-то в нашем суровом климате заставляет его менять цвет с зеленого на белый. – Сиара улыбнулась горящему прутику. – Мне нравиться думать, что эти маленькие сухие побеги – дар Партолоны нам. Через один из них со мной впервые заговорил дух огня.

– Дуб – самое почитаемое из деревьев. Он известен способностью предсказывать, лечить и защищать, – сказала Бригид, повторяя то, что узнала от матери, когда была еще достаточно молода, верила своей семье и обычаям.

– Именно. – Голос шаманки был мечтательным и очень юным, она говорила, не отводя взгляда от белого огня: – Настоящий живой дуб – вот с чем я больше всего жду встречи, когда мы наконец войдем в Партолону.

От идеализма Сиары у Бригид заболело сердце.

«Что будет с этой радостью, когда шаманка столкнется с правдой Партолоны? Неужели она не понимает, что крылья – достаточная причина для того, чтобы ее ненавидели и боялись?»

– Но мы здесь не для того, чтобы беседовать о деревьях и Партолоне. – Сиара отвела глаза от огня. – Надо поговорить о Кухулине и о том, как ему помочь. Я посвящу тебя в подробности того, как восстанавливать душу, но сперва хотела бы узнать твои мысли. Скажи, как ты стала бы действовать, если бы я не была твоим проводником?

– Никак, черт побери! – фыркнула Бригид. – Я бы даже не узнала, что его душа разрушена, если бы ты не сказала.

– Ты уверена? – Брови Сиары поползли вверх. – Разве ничто внутри тебя не шептало, что с воином что-то не так, что это не похоже на обычное горе от потери супруги?

– Не знаю. Может быть, я действительно что-то чувствовала, – неохотно согласилась Бригид и нахмурилась.

– Если бы меня здесь не было, ты не обратила бы внимания на голос интуиции, говорящий, что твоему другу нужна помощь?

– Да. Наверное, обратила бы, – беспокойно пошевелилась Бригид. – Но я и понятия не имела бы, что надо делать! Я и сейчас ничего не знаю.

– Ты уже сделала первый шаг. Остановись, сосредоточься и прислушайся к своему внутреннему голосу. Не отказывайся от инстинкта и духа, который вдохнула в тебя Эпона, когда ты родилась. Он до сих пор несет в себе магию прикосновения Богини, – ободряюще улыбнулась Сиара. – Что говорит тебе инстинкт, Бригид?

– Мои чувства охотницы заявляют, что Ку нуждается в хорошем подзатыльнике, – мрачно проговорила Бригид.

– Тогда не думай как охотница. Внимательнее прислушайся к голосу шамана, который живет в твоей крови.

– Почему ты все время настаиваешь, что во мне есть эти инстинкты? – спросила Бригид, сердито взглянув на Сиару.

– Я уже говорила тебе, что чувствую их. Я редко ошибаюсь и сейчас могу тебе сказать, что ты используешь свои инстинкты шамана, причем довольно часто.

– Что ты имеешь в виду?

– Твой дар – ощущать связь с духом животных, верно? – Не дожидаясь ответа, Сиара продолжила: – Те же самые инстинкты, которые позволяют тебе быть такой успешной охотницей, помогут излечить душу Кухулина. Если ты не хочешь думать об этом как о действиях шамана, то можешь считать эти поиски просто очередной охотой.

Кентаврийка удивленно заморгала и поинтересовалась:

– Хочешь сказать, что я должна всего лишь распутать следы, оставленные кусками души Ку?

– Возможно. – Крылатая женщина послала Бригид легкую загадочную улыбку. – Внимательно вслушайся в себя и расскажи мне о том, что услышишь.

Охотница с трудом сдержалась, не сказала ничего грубого, сделала глубокий вдох и сконцентрировалась.

«Душа Кухулина разрушена. Как ее восстановить?» Вместо того чтобы отмахнуться и крикнуть, что она, черт возьми, понятия об этом не имеет, кентаврийка сделала еще один вдох.

«Думай! – приказала она себе. – Представь, что это охота, просто дичь здесь другая. Вместо оленя или дикого кабана я буду выслеживать дух. Это означает, что мне придется отправиться туда, где они обитают, то есть в иной мир, в их царство».

Охотница снова задрожала, но на сей раз не из-за холода или ветра.

– Я должна выследить разбитую душу Ку в царстве духов и привести ее с собой, – проговорила Бригид с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала. – Во что бы то ни стало.

– Да, – согласилась Сиара. – Но ты должна понимать, что твоя цель совсем не та, что на охоте. Ты не можешь нападать или заманивать. Шаман не имеет права угрожать душе, вынуждать ее вернуться. Она должна отправиться с тобой по доброй воле.

Бригид вздохнула, устремила взгляд в серебряное пламя и спросила:

– То есть мне надо не просто найти сломанные куски духа Ку?

– Верно. Считай себя проводником, вернее, посредником между воином и его ушедшей душой. Вот почему важно, чтобы Кухулин согласился на поиск. Без его одобрения душа никогда не станет целой.

– Значит, единственная причина, по которой Ку согласился на это, не имеет значения? Кстати, она заключается в том, что он хотел получить возможность с чистой совестью убить себя! – язвительно проговорила Бригид.

– Как только его дух снова станет целым, воин не убьет себя. Какая-то часть Кухулина уже знает это. – Добрая улыбка Сиары не дрогнула.

– Надеюсь, ты права.

– Поверь мне, – ответила крылатая женщина.

Бригид встретилась с уверенным взглядом шаманки. Еще несколько дней назад ей и в голову не пришло бы доверять кому-либо из новых фоморианцев. Но, с крыльями или без, Сиара излучала честность и совершенство. Она заслуживала веры. Охотница с уважением медленно склонила голову перед крылатой женщиной. Бригид много раз видела, что кентавры именно таким образом выказывали уважение ее матери.

– Я верю тебе, шаманка, – сказала Бригид.

– Спасибо, – выдохнула Сиара, явно потрясенная тем, как выразила свое уважение кентаврийка.

– Каким же будет мой первый шаг в охоте на духа? – осведомилась Бригид.

– Ты уже сделала его. Прежде чем начать поиски души, надо, чтобы между тобой и воином царило понимание. Ты его друг. Просто усиль связь, которая уже есть между вами.

– Это чертовски трудно сделать, когда Ку замкнут и угрюм не хуже красной рыси.

– Тогда надо объяснить ему, почему он должен тебе открыться. Твоя задача – отправиться в путешествие, предстать перед всей суровостью иного мира. Он должен дать тебе доступ к его духу, как в этом мире, так и в ином.

– Ку это не понравится.

– Воин – разумный человек. Нравится ему или нет, но он поймет, что это необходимо.

Бригид хотела сказать, что ей это тоже не нравится. Проникновение в чью-то душу казалось ей самым ужасным, что только может быть на свете. Кентаврийка неожиданно подумала о том, насколько ей было бы легче, если бы она могла поговорить со своей матерью, но мгновенно прогнала от себя это желание.

– Итак, я поговорю с ним, буду приветлива. А что потом?

– Чтобы найти его душу, тебе придется отправиться далеко в царство духов. Это нельзя осуществить, пока мы путешествуем. Лучше не заниматься одновременным перемещением и тела, и души. Я опытная шаманка, но отказалась бы отправиться в потусторонний мир, прежде чем мы осядем в Партолоне. Пока нам придется сделать другое: заложить основу для твоих поисков. – Она замолчала и послала Бригид быструю улыбку. – Или для охоты, как ты это называешь. Когда мы придем в замок Маккаллан, твое тело окажется дома, в безопасности. Тогда ты и отправишься по пути шамана в другой мир.

Кентаврийка с облегчением поняла, что в ближайшем будущем ей не придется отправляться на поиски души воина, и почувствовала, как напряжение в ее теле сразу ослабло.

– Начиная с этого момента и до тех пор, пока мы не придем в замок Маккаллан, думай о Кухулине каждый вечер, прежде чем уснуть. Именно во сне мы оказываемся ближе всего к миру духов. Посылай в свои видения положительные мысли о нем. Думай о том, каким исцеленным и счастливым он станет с твоей помощью.

– Это я могу, – кивнула Бригид.

– Еще тебе понадобится камень – ловец душ. Царство духов всегда дарит его шаману. Иногда это делает сама Эпона. В других случаях камень приносит от нее животное-помощник.

– Но я не шаманка. У меня совершенно точно нет никакого животного-помощника!

– Возможно, ловец душ и не понадобится, – пожала плечами Сиара. – Я просто говорю о том, к чему тебе надо быть готовой.

– Отлично. Если мне на голову с неба упадет камень, я сразу же схвачу его и припрячу.

Сиара рассмеялась и предупредила:

– Осторожнее! Царство духов слишком часто принимает наши шутки всерьез.

«Еще одна хорошая новость», – подумала охотница.

– Пока ты будешь искать камни, можешь заодно приглядеть себе животное-помощника.

– Кого?..

– Это только мысль. Пусть ты и не шаман, но твоя связь с духами животных сильна. Поэтому вполне может случиться так, что в царстве духов у тебя появится животное-помощник.

Бригид вспомнила о вороне, который был весьма близко связан с ее матерью, нахмурилась и отрывисто сказала:

– Я охочусь на животных и убиваю их. Это не совсем то же самое, что дружить с ними или ожидать от них помощи.

– Ты ведь не убиваешь животных ради удовольствия или желая удовлетворить свое эго. Ты делаешь то, что должна, чтобы накормить твоих людей. Разве ты не чтишь каждое животное, которое убиваешь, не благодаришь Эпону за щедрость после каждой охоты?

– Разумеется.

– Обитателям царства духов это известно, возможно, даже лучше, чем ты думаешь, охотница.

Бригид покачала головой, почувствовала новую волну озноба, снова потерла руки и вдруг спросила:

– Он никогда не заставляет тебя чувствовать себя – не знаю, как правильно выразиться, – так, словно что-то бесцеремонно вторгается в твою жизнь?

– Он?..

– Ну да, он! – Бригид повела рукой, имея в виду тихий мрак, окружающий их. – Иной мир, царство духов. У тебя не бывает так, словно ты чувствуешь, как кто-то постоянно следит за каждым твоим шагом?

Шаманка повернула к ней голову и, подумав, ответила:

– Это не вторжение, потому что царство духов редко проявляется там, где его не ждут.

– Может, оно и так, но я кое-что знаю по собственному опыту. Когда предостережения духов игнорируют или отрицают, за это обычно приходится платить самую высокую цену, – торжественно проговорила Бригид.

– Разве не такова жизнь? Если тебе посылается дар, будь это связь с частью царства духов, талант сочинять музыку или выделывать кожу, а ты его игнорируешь, то разве за это не надо платить? – Сиара губы, помолчала, а потом продолжила грустным хрипловатым голосом: – У меня была сестра. Она оказалась самым одаренным художником среди нашего народа, но отказалась использовать свое умение, когда выросла. Девушка говорила, что вокруг нее и в ней самой слишком много уродства, и отказывалась находить красоту хоть в чем-нибудь, даже в историях о прошлом. Мне кажется, что с того дня, когда она забросила живопись, ее душа начала умирать. В конце концов за душой последовало тело.

– Я сочувствую твоей утрате, Сиара, – негромко сказала Бригид.

– Спасибо, охотница. Но я поделилась с тобой историей моей сестры не из желания вызвать жалость. Я просто прошу, чтобы ты извлекла из этого урок.

– Понятно.

Они молча сидели рядом, углубившись в свои мысли. Серебряный огонь между ними трепетал на ветру, отбрасывая на крылья Сиары мелькающие тени. В свете пламени, которое создала она сама, шаманка казалась охотнице гостьей из царства духов, а не жительницей материального мира.

«Вот кому надо было пуститься на поиски разбитой души, а не мне», – подумала кентаврийка.

Сиара смотрела на пламя. Бригид с удивлением увидела, как беспокойно хмурились ее брови.

– Можно мне спросить тебя кое о чем, что не имеет отношения к воину и его душе? – внезапно нарушила молчание шаманка.

Бригид кивнула, надеясь, что проницательная крылатая женщина не станет задавать вопросов о ее семье.

Сиара перевела взгляд от горящей веточки на тихие близкие хребты и проговорила:

– Ты прошла через горы. Какими они тебе показались? Что заставили почувствовать?

Бригид хотела было сказать, что ничего, не считая сильного пронизывающего холода и желания поскорее закончить путешествие, но тут вспомнила о прилетевшем вороне и об ощущении слежки.

– Не могу сказать, что они заставили меня ощутить что-то особенное, но признаю, что чувствовала себя очень неуютно, пока шла по скрытой тропе. С абсолютной уверенностью заявляю, они нравились мне не больше и не меньше, чем ваша пустынная земля. – Вместо ожидаемой мягкой ответной улыбки кентаврийка увидела, что тревога Сиары усилилась, поэтому спросила: – В чем дело, шаманка?

– Не могу сказать. Возможно, ни в чем, за исключением того, что горы всегда служили преградой тому, что мой народ считает хорошим. Я презирала их за это, но недавно стала кое о чем задумываться. Они заставляют меня... – Она говорила нерешительно, подыскивала правильные слова и всматривалась в темноту. – Да, быть подозрительной. Чем ближе я подхожу к ним, тем неувереннее себя чувствую.

– А что говорят об этом духи?

Сиара тряхнула головой. Ее крылья беспокойно задвигались.

– То же самое, что Я и так знаю. Трирские горы – холодное суровое место, полное смерти и потерянных мечтаний. – Глаза шаманки снова перехватили пристальный взгляд охотницы. – Многие из моего народа уходили туда, чтобы покончить с собой.

⇐ Предыдущая 29 30 31 32 333435 36 37 38 Следующая ⇒