Ф. К. Каст 23 страница

— Лучше позаботься о своих лошадях. Я в порядке.

— Поэтому я и пересяду на гнедого. Этот старичок уже устал.— Он улыбнулся ей, в его глазах мелькнула веселая искорка.— Знаешь, ты, наверное, можешь загнать любую лошадь.

— Конечно могу,— сказала она, медленно поднимая на него понимающий взгляд.— Охотницы-кентаврийки известны своей силой и стойкостью так же, как красотой и страстью.

Она специально изогнула губы в чувственной улыбке и развеселилась, когда увидела, что его глаза расширились. Муж изумлялся ее флирту.

«Что же,— подумала Бригид.— Посмотрим, как он выпутается».

— Вижу, что не стоит волноваться. В тебе достаточно энергии для сарказма,— проговорил Кухулин.

Она вновь послала ему медленную мечтательную улыбку и заявила:

— Я не была саркастичной.

Прежде чем он успел ответить, Бригид замедлила темп. Они вошли в деревню без спешки. Та была совсем небольшой, но ухоженной и богатой. Бригид удивило, как много людей толпилось на улицах вокруг открытого рынка. Она совершенно не помнила, как проходила здесь во время своего отчаянного бегства с равнины. Охотница нигде не заметила других кентавров. Местные жители смотрели на нее во все глаза.

— Насколько я помню, за этим поворотом должна быть гостиница.— Кухулин указал вперед и налево.— Мы быстро поедим, я сменю лошадь, и можно будет отправляться дальше.

Бригид кивнула, занятая мыслями о взглядах, которые притягивала к себе. Охотница знала, что она красива. Это было для нее совершенно привычным фактом, не имевшим ничего общего с тщеславием или эгоизмом. Она привыкла, что на нее смотрят, особенно мужчины. Но эти взгляды были другими, не оценивающими или зовущими, а изучающими, внимательными, подозрительными. К тому времени, когда они остановились перед небольшой переполненной гостиницей, кожа Бригид от волнения покрылась мурашками. Она едва удерживалась, чтобы не протянуть руку к луку, который всегда висел у нее за спиной.

Кухулин спешился и потянулся.

Я позабочусь о твоем коне и оседлаю гнедого, а ты иди и закажи еду,— сказала ему кентаврийка.

Он вопросительно взглянул на нее, и она добавила:

— Это сэкономит время.

Воин пожал плечами, кивнул и легкой, уверенной, изящной походкой направился в гостиницу. Снимая с коня пропотевшую сбрую, она услышала восхищенный женский голос, выкрикнувший имя Ку. К нему тут же присоединились другие приветственные возгласы.

— Такое впечатление, что они славят возвращение домой чертова героя,— пробормотала она коню, который до сих пор не мог отдышаться.

Бригид вздохнула, сняла с жеребца седло и повела его к корыту. Он сразу же опустил туда морду и стал жадно пить чистую холодную воду. В обычной обстановке она присоединилась бы к нему, поплескала бы на себя водой, но сейчас чувствовала, что за ней наблюдают, и инстинктивно не стала делать ничего, что могло бы расценить ее поведение как поведение животного.

«Я охотница-кентаврийка, а не глупая лошадь!»

Бригид едва успела поднять седло на спину запасного коня, когда в дверях показался Ку. Она хмуро глядела на его торопливую походку и раздражающий блеск в глазах.

«Как Эльфейм называла его? Неисправимый бабник!»

— Давай мне. Я сам.

Он забрал у нее седло и положил на широкую спину гнедой лошади.

— Жаркое сейчас принесут. Или же мы можем войти и поесть внутри.

— Для кентавра не по размеру,— бросила пренебрежительный взгляд на узкую дверь Бригид.

— Внутри достаточно просторно,— сказал Ку.

— Я люблю, когда места много,— возразила она.

Не обращая внимания на вопросительный взгляд воина, охотница принялась навьючивать на коня седельные сумки, заодно проверяя его дыхание. Ей было все равно, что делать, лишь бы не встречаться с Кухулином взглядом.

«Может, я слишком чувствительная? Вдруг я лишь вообразила себе напряженные взгляды, брошенные на меня?»

Не успела она додумать эту мысль до конца, как из гостиницы вышла и поспешила к ним пухленькая хорошенькая блондинка. Она несла деревянный поднос, нагруженный двумя мисками дымящегося жаркого, хлебом и фруктами. Еще там стояли два кубка, наполненные чем-то вроде сидра с пряностями. Девица кокетливо хихикнула и, покачивая бедрами, направилась к Кухулину. Бригид отдала должное ее великолепному чувству равновесия. Несмотря на все выкрутасы, она не пролила ни капли питья и не уронила ни крошки еды. Эта особа была определенно талантлива.

— Ты не вернулся, и я подумала, дай-ка отнесу еду господину Кухулину, он будет доволен,— сказала она и глупо захлопала глазами.

Бригид чрезвычайно изумилась.

— Очень мило с твоей стороны.— Ку рассеянно улыбнулся девушке и последним рывком затянул подпругу.— Думаю, мы будем есть...

— Прямо здесь,— прервала его Бригид, указывая на маленькое крыльцо.— Можешь оставить поднос там. Мы спешим вернуться на дорогу.

Глаза блондинки скользнули по охотнице. Девушка сделала, как ей велели, но тут же перестала обращать на Бригид внимание. Она удостоверилась в том, что Кухулин отлично рассмотрел ее пышную грудь, и аккуратно опустила поднос на крыльцо. Бригид метнула раздраженный взгляд на супруга, который был явно рад лицезреть такой пейзаж в качестве приправы к обеду.

Охотница уже собиралась от души пнуть блондинку по очень круглому заду, когда в дверях показались двое мужчин. В руках они держали оловянные кружки с пивом.

— Кухулин! Как приятно снова тебя видеть,— заявил тот, кто был повыше.

Ку вежливо кивнул, взял с подноса миску с жарким и протянул ее Бригид.

— Не желаешь войти внутрь и присоединиться к нам? — спросил низенький краснолицый мужчина.

Затем его взгляд упал на Бригид, и он застыл, облизывая губы цвета печени.

— Мы могли бы потесниться.

Охотница получила удовольствие, оттого что Кухулин заметил очевидный интерес мужчины к ней. Воин заговорил ровным голосом:

— Боюсь, у нас нет времени.

— Неудивительно, что вы спешите. Я слышал, на равнине неприятности,— сказал низенький.

Казалось, он не мог отвести глаз от Бригид. Она нахмурилась, взглянула на него и поняла, что ее мрачный вид привел к отрицательному результату. Мужчина теперь разглядывал не лицо.

— Это все проклятые Богиней кентавры Дианны. Их табун никогда не поступал по закону начиная с войны с фоморианцами,— проворчал первый.— Как будто они единственные, кто понес потери. Может, ты сумеешь научить их уважать людей, Кухулин.

Бригид почувствовала, что ее сердце замерло. Она напряглась, желая броситься на защиту своих сородичей, но стиснула зубы и промолчала. Охотница не могла их защищать. Они этого не заслуживали. Но это не означало, что ей было приятно слышать, как злословил этот человек. Она подняла глаза на Ку и поняла, что он прочел в них смятение и боль.

Кентаврийка снова услышала голос мужа, который повторял слова, сказанные прошлой ночью: «Мы связаны друг с другом. Эпона каким-то чудесным образом слила наши души».

Она знала, что это правда.

«Неважно, что произойдет между нами. Наши души дополняют друг друга».

Кухулин отвернулся от нее и снова оказался лицом к лицу с мужчинами. Теперь он не улыбался.

— Забавно, что ты упомянул о табуне Дианны. Я как раз хотел представить вас моей попутчице, Бригид из табуна Дианны.

Бригид с удовольствием увидела, как внезапно смутились мужчины и пухлая блондинка. Она наклонила голову, подтверждая слова Ку.

— Невероятно рада знакомству,— сказала кентаврийка, вложив в свой тон как можно больше сарказма.

— Разумеется, она не только моя попутчица, но и охотница замка Маккаллан.— Кухулин замолчал и сделал шаг в ее сторону. Когда взгляд воина переместился на нее, выражение его лица изменилось, перестало быть опасно жестким, сделалось теплым и любящим.— Со вчерашнего дня она моя жена.

— Ой, господин Кухулин! Ты такой шутник,— с придыханием захихикала блондинка.

Бригид смерила девушку взглядом и сказала:

— Он не шутит.

— Но этого не может быть! — забормотал низенький, который наконец-то оторвал глаза от груди охотницы.

— Ты хочешь оскорбить меня, усомнившись в моих словах? — Во вкрадчивом голосе Кухулина прозвучала угроза.

— Нет!

— Конечно нет!

— Я... Мне надо вернуться к остальным гостям,— проговорила блондинка, бросила через плечо взволнованный взгляд на Бригид, покачивая пышными телесами, взбежала по ступенькам и исчезла в гостинице.

— Что ж,— произнес высокий, не глядя ни на воина, ни на охотницу.— Удачи в пути.

— Да.— Краснолицый вытер пот над верхней губой.— Пусть с вами будет удача.

Мужчины поспешно скрылись в гостинице. Разговоры стихли. Бригид увидела несколько пар широко открытых, потрясенных глаз, глядящих на них в окно.

Ей хотелось оставить недоеденный обед и поскорее выбраться из деревни, но Кухулин прислонился к крыльцу и преспокойно вычищал дно миски хлебной корочкой.

«Если он не собирается обращать внимание на взгляды и изумленные перешептывания, то я, черт побери, поступлю точно так же».

Они не спеша закончили обед. Когда была выпита последняя капля сидра и съедены все фрукты, Кухулин бросил на поднос несколько монет и вскочил на гнедую лошадь. Муж и жена бок о бок помчались прочь от гостиницы.

— По-моему, все прошло хорошо,— весело сказал Кухулин.

— Определенно. Не знаю, почему я считала, что людей потрясет новость о нашем браке,— ответила Бригид таким же беспечным тоном.

Кухулин повернул голову, взглянул на нее, и оба захохотали.

Этот смех заставил воина забыть о неловком молчании.

Бригид продолжала стремительно нестись вперед, он держался рядом с ней.

— Тебе следует делать это чаще,— заметил Кухулин.

— Что именно? Задевать и шокировать небольшие компании людей?

Он ухмыльнулся и уточнил:

— Смеяться. Ты мало смеешься.

— Я так не думаю. Оказавшись в замке Маккаллан, я смеюсь чаще, чем даже тогда, когда была ребенком.— Она улыбнулась ему.— Знаешь, пока твоя душа была разрушена, мне больше всего не хватало твоего смеха.

— Это было тяжелое время для меня,— сказал он.— Я даже не понимал насколько, пока моя душа вновь не стала целой.

Она внимательно посмотрела на четко очерченный профиль воина, не желая вспоминать, как близок он был к тому, чтобы покончить с жизнью. Эта мысль угнетала ее тогда и продолжала шокировать теперь.

— Ты удивил меня там, в деревне,— сменила тему охотница.

— Разве? — Его ухмылка вернулась на место.— Тем, что объявил, что ты кентаврийка из табуна Дианны?

— Вовсе нет. Еще вчера ты клялся почитать мое имя как свое собственное. Ты не тот человек, который легко относится к таким клятвам.

— Совершенно верно, моя прекрасная охотница.

Она улыбнулась знакомой ласке и пояснила:

— Меня удивило то, что ты объявил о нашем браке.

— Считаешь, что это надо скрывать?

— Я об этом не думала, но услышать от тебя такое было... ну... мило,— сказала Бригид.— Я хочу, чтобы ты знал это.

— Я горжусь тем, что ты моя жена. Все произошло так быстро!.. Даже не верится, что это случилось на самом деле.

— Это? — Она непонимающе вздернула бровь.

— Попытки привлечь твое внимание, ухаживание.— Его голос стал ниже, бирюзовые глаза смотрели прямо на нее.— Ритуал занятия любовью.

— Ой!

Его взгляд напомнил ей об эротическом сне, виденном ночью. Бригид заставила себя не волноваться и говорить спокойно. Она увидела, что у Кухулина заходили желваки, но муж не отвернулся от нее.

«Во имя Богини, он так чертовски красив!»

— Мне понравилось быть с тобой прошлой ночью.

— Я должен был поговорить с тобой, когда вернулся на стоянку. Ты задела мою гордость, поэтому я не сумел держать себя в руках.

— Правда в том, что я была шокирована и не смогла вести себя спокойно. Я забыла, что ты не кентавр.

— Даже так? — Он безуспешно старался скрыть улыбку.

— Поэтому можешь себе представить, как я была потрясена, когда почувствовала твою...

— Задницу? — подсказал Ку.

— Точно.

Он хмыкнул и какое-то время внимательно разглядывал ее, потом сказал:

— Значит, ты всего лишь удивилась. Ты не была разочарована и...

— Если ты снова спросишь меня, не испытываю ли я к тебе отвращения, то я воспользуюсь той частью своего кентаврийского тела, которая тебе, кажется, очень нравится, и пну тебя прямо в твою чрезвычайно мужественную задницу.

— Это будет трудно сделать. Я сижу ею в седле.

— Одна из первых заповедей, которую изучает охотница,— терпение,— заявила Бригид и сладко улыбнулась.

— Мне следовало поцеловать тебя, пока на нас смотрела вся гостиница,— усмехнулся Кухулин.

— Да,— согласилась она, перебросив через плечо серебристые волосы.— Следовало.

Когда они добрались до ручья, уже спускались сумерки, заштриховывая придорожные виноградники вечерними тонами.

— Лошади устали, почти стемнело. Наверное, на сегодня достаточно,— сказал Кухулин.

Бригид кивнула, перешла со стремительного галопа на легкую рысцу, потом вздохнула и пошла шагом. Даже эхо ее копыт, пересекающих маленький горбатый мостик, казалось утомленным. Она заметила, как обе лошади насторожили уши, заслышав шум воды.

— Можно переночевать там.

Охотница показала на берег ручья. Он был пологим, поросшим стройными плакучими ивами и изумрудно-зелеными влаголюбивыми травами.

— Те мои места, которым не надо шевелиться, сейчас чувствуют себя очень хорошо,— сказал Ку.

Бригид отметила тени под его глазами и двухдневную щетину. Воин явно устал.

— Ты соберешь дрова и позаботишься о лошадях, а я достану свинину и вино.

— Договорились,— согласился он.

Разгружая седельные сумки и вынимая все необходимое для приготовления ужина, Бригид думала о том, как хорошо было сегодня. С тех пор как напряжение между ними спало, день проходил великолепно. Да, они скакали в утомительном темпе, но муж был рядом с ней, все время говорил и смеялся. Потом, позже, когда наступил вечер и они устали разговаривать, он просто оставался рядом, возле нее. Воин был хорошим попутчиком, приятным человеком. Несмотря на очевидные различия, они подходили друг другу.

Кухулин свалил охапку сучьев в середину круга, сделанного из камней, которые Бригид набрала, чтобы разжечь внутри огонь.

— Я отведу лошадей к ручью.— Он шутливо обнюхал себя, заставив ее улыбнуться.— Пожалуй, сам тоже окунусь.

— Хорошая мысль. От тебя пахнет лошадью.

Теплый вечерний ветер донес до нее его смех. Сегодня между ними все было по-другому. Проще. Их союз спаялся.

Когда он привел лошадей обратно, она отвела взгляд от жарящихся ломтей свинины, улыбнулась ему, и ее живот напрягся. Его волосы были мокрыми. Он надел свежую льняную рубашку. Новый килт небрежно обернут вокруг талии. Лицо чисто выбрито.

Кухулин усмехнулся, потер подбородок и заявил:

— Прошел слух, что ты предпочитаешь чисто выбритых мужчин.

— Есть только один мужчина, которого я предпочитаю,— сказала она, глядя ему прямо в глаза.— Я люблю его таким, какой он есть, выбритый или нет — Бригид бросила ему бурдюк.— Теперь моя очередь окунуться.

Он смотрел, как она движется, освещаемая костром и нежным сиянием ранней луны, и думал о том, что его жена — самое грациозное создание во всей Партолоне. Ему надо было следить за свининой, но Ку видел только то, как Бригид снимала жилетку и входила в ручей. Он не мог оторвать от нее глаз. Она пошла туда же, где купался он, — в бобровую запруду, превратившуюся в небольшое озерцо. Вода доходила ей до холки. Кентаврийка повернулась к нему лицом. В серебряном лунном свете она была похожа на озерную нимфу. От этого зрелища его тело запылало и напряглось, душу озарил невероятный свет.

«Она принадлежит мне, а я — ей. Те, кому это не нравится, пусть идут к черту!»

Они почти не разговаривали, пока ели, но в их молчании не было неловкости. Супруги сидели рядом. Их руки соединялись, когда они передавали друг другу бурдюк. Слова им были не нужны, хватало взглядов и легких прикосновений.

Покончив с едой, Кухулин не стал откидываться рядом с ней на седло, как сделал прошлой ночью. Воин пошел к одной из своих седельных сумок. Кентаврийка с любопытством глядела на него и заметила, как свет костра блеснул на том, что он держал в руке. Но Ку не вернулся к ней сразу же. Вместо этого он наклонил голову, и Бригид заметила, что его плечи напряглись. Тогда он глубоко вздохнул и снова уселся рядом с ней.

— У меня есть кое-что для тебя. Я хотел отдать это прошлой ночью, но...— Кухулин шевельнул плечами.— Прошлой ночью...

— Она закончилась не так, как надо,— согласилась охотница.— Теперь все будет по-другому.

— Сегодня ты наденешь это.— Он приподнял серебряное ожерелье, с которого свисал бирюзовый камень.

— Это камень Бренны.— Бригид выдохнула и взяла его в руку.

— Теперь он твой. Она отдала его тебе. Думаю, Бренна хотела бы, чтобы ты его носила.— Ку надел ожерелье на шею кентаврийки, так, чтобы камень помещался между грудей.— Я не чувствовал ее присутствия с того страшного дня, но хочу надеяться, что она одобрила бы нас.

Бригид закрыла глаза, пытаясь разобраться в нахлынувших эмоциях, и призналась:

— Она приходила ко мне, Ку.

— Что?!

— Во сне, совсем как ты, когда твоя душа была разрушена. Мы встретились в замке Маккаллан. Она сказала, что отдает мне бирюзовый камень. Еще Бренна говорила, что не будет часто посещать нас.— Бригид открыла глаза и сквозь слезы посмотрела на мужа.— Она объяснила, что это никому не принесет пользы.

— Что еще сказала Бренна?

Лицо Кухулина было совершенно спокойным. Он тщательно контролировал голос, но Бригид услышала боль в его словах.

— Она говорила, что счастлива исполнить свое предназначение.— Бригид слабо улыбнулась.— Ку, ее шрамы исчезли.

Воин наклонил голову. Охотница увидела, как на сине-зеленый килт падали сверкающие слезы.

— Она говорила со мной совсем мало, заставила меня дать ей клятву и исчезла.

— Какую?..— Он поднял голову и вытер слезы тыльной стороной ладони.

— Бренна заставила меня пообещать, что я не буду отвергать того, что мне покажется невозможным,— почти прошептала Бригид.

— Значит, она про нас знала.— Лицо Кухулина прочертила еще одна слезинка.

Охотница кивнула и продолжила:

— Бренна одобрила нас, сказала, что оставляет тебя на меня добровольно и без колебаний.— Бригид сдавленно засмеялась.— Это было тогда, когда мы ночевали в замке Стражи. Я думала, что она говорила о поисках твоей души. Только вчера мне стало понятно, что маленькая знахарка знала, что я тебя люблю. Она уразумела все даже раньше, чем я сама.

— А когда ты узнала об этом?

— Когда впервые поцеловала тебя.— Жена осторожно стерла слезу со щеки мужа.— Я — не она, Ку. Я не такая хорошая, какой была Бренна, не столь добрая и сострадательная. Но я верная, преданная и действительно тебя люблю.

— Бренна ушла,— с трудом проговорил воин, обуреваемый эмоциями.— Я обручился с тобой не потому, что хотел, чтобы ты была на нее похожа.— Он прикоснулся губами к ее руке.

— А почему, Ку?

— Потому что в тебе — часть моей души, прекрасная охотница. Теперь мне надо быть рядом с тобой, чтобы оставаться целым.

Кухулин поцеловал ее. Его губы были солеными от слез, от него одуряюще пахло мужчиной. Она обвила его руками, впилась ему в губы и подумала, что он вряд ли когда-нибудь сумеет до конца утолить ее жажду.

— Ты мне снилась прошлой ночью,— сказал он и опустил губы к ямочке между ключицами.

— Ты мне тоже снился,— ответила Бригид, руки которой в это время развязывали шнурки его рубашки.

— Я пришел к тебе в виде тумана,— продолжал воин.

Она замерла, но не совсем. Ее пальцы продолжали расшнуровывать его рубашку.

— Ты был голый.

Он оторвал губы от тела жены, поднял на нее глаза и произнес:

— Женский голос велел тебе говорить со мной сердцем.

— Да, и я сказала, что хочу тебя. Тебя всего.— Ее рука коснулась его лица.— Это был не просто сон.

— Да.

— Женский голос... Я думаю, это говорила Богиня,— сказала Бригид.

— Думаю, ты права,— улыбнулся Кухулин.

— Я хочу опять увидеть тебя. Такого, каким ты был ночью.

— Голого?

Она кивнула и заявила:

— Я вовсе не глупенькая юная девственница. Не буду делать вид, что у меня не было любовников среди кентавров, но я никогда раньше не видела голого мужчину настолько близко. Не как сейчас. Я имею в виду, за исключением прошлой ночи в моем... нашем сне.— Бригид прерывисто вздохнула.— Я хочу тебя увидеть.

Он хмыкнул, она вздернула бровь и спросила:

— Ты стесняешься или не хочешь, чтобы я увидела тебя голым?

— Ни то и ни другое,— сказал он.— Я просто...— Кухулин помешкал, провел рукой по волосам и горьковато улыбнулся.— Для меня это тоже ново. У меня раньше были любовницы, много. Но ни одна из них не была кентаврийкой. Я не уверен...— Он замолчал, потому что Бригид прижала палец к его губам.

— По-моему, мы оба слишком много думаем,— заметила охотница.

Улыбка, осветившая лицо мужа, изменила его. Из нерешительного ухажера он превратился в любвеобильного юного воина.

— Это верно,— заметил Ку.— Когда любишь, лучше не думать.

Продолжая улыбаться, муж встал, быстрым ловким движением развернул килт и снял его. Теперь он был совершенно голый.

Бригид сглотнула. Ее глаза опустились с его лица на широкую грудь, красивую и знакомую, даже какую-то обычную. Он вполне мог быть кентавром. В его теле жили сила и грация ее народа.

«Но он не кентавр,— сказала она себе.— Кухулин не был им и никогда не будет. Привыкни к этой мысли. Прими его таким, какой он есть, как он принял тебя».

Она задержала дыхание и опустила взгляд еще ниже. Ноги мужа были длинными и мускулистыми. Она и раньше видела их довольно часто. Он почти постоянно носил килт, свисающий до колен. Бригид никогда прежде не разглядывала ни его бедер, ни мускулистых ягодиц и уж тем более — голого мужского естества.

— Так скажи что-нибудь,— попросил Ку.

Она перевела дыхание и выпалила:

— Не так плохо, как я думала.

— Это, конечно, лестно,— согласился он.

Бригид потянулась, поймала его запястье, вздохнула и призналась:

— Я действительно не очень хорошо умею делать комплименты. Просто хотела сказать, что ты не такой страшный, как я думала. В смысле, когда голый.

— Страшный? Ты меня боишься?

— Немного. Я просто не знала, чего ожидать. Прошлой ночью все было очень чувственно и страстно. Я мало что поняла.— Ее глаза опустились ниже его талии.— А сегодня я вижу все очень отчетливо.

— Поэтому ты меня боишься,— сказал он, переплетаясь с ней пальцами.

— Теперь, когда ты здесь, во плоти, передо мной, я не думаю, что «страх» — правильное слово для того, что я чувствую.

Она нерешительно коснулась бедра мужа, пробежалась пальцами по мощным мускулам. Бригид наблюдала за тем, как вздрагивало и реагировало его тело.

— Какое же слово будет правильным для того, что ты чувствуешь? — спросил Ку и напрягся.

Она протянула руку, погладила его по твердому плоскому животу, выдохнула и проговорила:

— Влечение. Да, твое тело влечет меня уже давно, намного дольше, чем я осознавала это.

Жена взяла в руки твердое естество мужа. Он задохнулся.

Бригид быстро взглянула на него и предложила:

— Если хочешь, чтобы я остановилась, скажи.

— Я не хочу, чтобы ты останавливалась,— простонал он.

Охотница не собиралась останавливаться. Любое прикосновение к нему, малейшее касание языком или рукой действовали на нее, заставляли чувствовать себя сильной и страстной. С ним она была не просто кентаврийкой. Исследование тела Кухулина заставляло ее получать удовольствие от собственной женственности. Она гладила его удивительное, привлекательное твердое естество, вложенное в ножны из шелковистой кожи. Бригид доставила ему высшее наслаждение сначала руками, а потом ртом. При этом охотница переживала совершенно другую страсть, чем та, что она испытывала со своими любовниками-кентаврами. Она познала радость, доставив удовольствие возлюбленному, и получила огромное наслаждение, оттого что его ощущения затронули ее до самых глубин.

Той ночью они спали, не видя снов, взявшись за руки. Их тела сплетались так тесно, что в темноте было трудно сказать, где заканчиваются мужчина и женщина и начинается кентаврийка.

Когда гнедая лошадь споткнулась в третий раз, Кухулин остановил ее. Бригид тоже приходилось следить за собой. Ее перенапряженные мускулы ослабели, и она встревожилась, боясь, что вскоре тоже потеряет контроль над собой, совсем как несчастные кони. Кентаврийка сосредоточилась на том, чтобы снижать темп постепенно и остановиться аккуратно, а не рухнуть на землю в изнеможении. Она осторожно перевела дыхание и повернула назад, туда, где стоял Ку рядом с дрожащей лошадью.

— Конь не может идти дальше. Он хочет, пытается, но это убьет его. Я собираюсь оставить беднягу здесь. Он отдохнет, а потом найдет дорогу к замку Макнамара. Или же его заберет кто-нибудь из сельчан,— сказал Ку.

Бригид отерла пот с лица и заметила:

— Твой второй конь находится в хорошей форме. Мы должны найти место для ночевки.

— Верно, он пока не падает, но, по-моему, было бы разумно немного сбавить темп.

— Согласна,— сказала она, стараясь сдержать облегчение в голосе.

Охотнице не хотелось, чтобы Кухулин догадался, как близка она к потере сознания.

Бригид осмотрелась, пока Ку расседлывал изможденную лошадь. Они тронулись в путь с рассветом, решив, что заезжать в замок Макнамара значило бы потерять время. Такую роскошь путники не могли себе позволить. Воин и кентаврийка сэкономили время, проехав по плодородным фермерским землям, и повернули в ухоженный лес на южном берегу реки Колман, которая должна была привести их — наконец-то! — к Голубым скалистым горам.

Теперь, когда настала ночь, Бригид вспомнила, почему эти места называются именно так. Довольно пологие склоны поросли древними лесами. Густая листва на деревьях в закатном свете казалась размытой, какой-то сине-зеленой.

«Совсем как глаза Ку,— подумала она.— Будем надеяться, что это хорошее предзнаменование. Проклятье, как же я устала!»

Она пошатывалась, у нее кружилась голова. Ей внезапно стало очень хорошо понятно, каким образом Найэм загнала себя до смерти. Силы Бригид тоже были на исходе.

«Наверное, на следующей полянке надо разбить лагерь и приняться за поиски входа туда, где находится чаша Эпоны. Но это завтра, когда мы проснемся».

Бирюзовый камень, висевший на груди охотницы, стал почти горячим. Ястребу пришлось кричать целых три раза, прежде чем его услышала донельзя утомленная Бригид. Когда она наконец подняла глаза, то увидела птицу, кружащуюся над ее головой, сверкающую золотом и серебром на фоне спокойного неба. Как только охотница заметила ястреба, он перестал кружиться и не спеша полетел на юг, паря над самыми деревьями.

«Иди!» Кожа Бригид покрылась мурашками, когда она услышала этот мысленный зов.

— Кухулин, нам надо идти,— сказала кентаврийка.

— В чем дело? — спросил он, хлопнул верного гнедого по крупу и устало взобрался в седло.

— Кажется, я знаю, как найти место для ночлега.

Муж проследил за взглядом жены, потом искоса посмотрел наверх и спросил:

— Это ведь не ворон твоей матери?

— Нет,— тихо ответила она.— Это мой ястреб.

Охотница последовала за птицей. Кухулин не отставал от нее. Она услышала приглушенное недовольное хмыканье и, не оборачиваясь, поняла, что он нахмурился.

«Надо бы ему кое-что напомнить! Ку пора привыкнуть к тому, что в нашей жизни постоянно будет присутствовать царство духов. Но я чертовски устала, к тому же в глубине души часто была согласна с его недовольством».

Ястреб снова закричал, привлекая к себе рассеянное внимание Бригид. Она заставила себя скакать быстрее и услышала, как устало выпустил пар из ноздрей конь. Он изо всех сил старался не отставать от нее. Ей надо было лишь внимательно переставлять копыта, чтобы не споткнуться, и следовать за золотой птицей, которая вела их в глубь Голубых скалистых гор. Воин и кентаврийка скакали по извилистой тропе, пролегавшей по лесистым сопкам. Птица продолжала лететь, совершенно не обращая внимания на то, что лес становился все гуще и непроходимее. К тому же быстро темнело. Вскоре они вряд ли смогли бы различить в небе даже сверкающего золотом ястреба.

Бригид взобралась на очередную пологую сопку и тут же заскользила вниз по удивительно крутому противоположному склону. Она едва удерживалась на ногах, потом упала и, тяжело дыша, возблагодарила Богиню за то, что усталость не заставила ее стать совсем уж невнимательной. В теперешнем состоянии кентаврийка легко могла сломать ногу, а это было чревато большими проблемами.

— Ты в порядке?

Конь остановился рядом с ней. Воин соскочил с седла и бросился к ней.

— Я не ранена,— заверила она его, провела трясущейся рукой по лицу и попыталась улыбнуться.— Сказала бы, что чувствую себя как во сне, но в последнее время мои сны были гораздо лучше теперешнего состояния.

Ястреб снова крикнул. Кентаврийка нахмурилась, взглянула в небо и удивилась, заметив, что птица сидела на самой высокой ветке дерева, стоявшего рядом с ними.

«Скоро, охотница, мы встретимся снова».

Ястреб крикнул еще раз, взлетел, взбивая мощными крыльями теплый вечерний воздух, и моментально растаял в небе.

⇐ Предыдущая 18 19 20 21 222324 25 26 27 Следующая ⇒