Почему ты?..

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 9

9. Почему ты?..

А я вот подумал...

Ты ведь пьёшь минералку, а? Всегда жалуешься что болит горло, но постоянно при этом пьёшь газировку, а?

Вот эту минералку, что ты пьёшь. Дай. Хоть глоток.

У меня горло пересохло.

Так пересохло, что сил нет.

Ты, как обычно, сидишь у этого торгового автомата и пьёшь газировку.

Сейчас ночь?

Наверное уже поздняя ночь.

Темно ведь.

Хоть глаз выколи.

Куда ни посмотри, темно... Вообще ничего не видно.

Только этот торговый автомат.

Вот только я не вижу твоего лица. Всю тебя вижу, а лицо – нет.

Странно. Я же знаю, как ты выглядишь. Так почему?

Кто ты?..

Я тебя спрашиваю. Уже давно, снова и снова.

Ты не слышишь?

Ты склонила голову? Я поэтому не вижу твоего лица?

Ты пьёшь минералку, как обычно. Пьёшь и пьёшь, не переставая. Одну минералку.

Вокруг уже собралась куча пустых банок. Десятки, сотни, а может и больше.

Тут, там, повсюду. Они не просто валяются – кажется что гора банок скоро похоронит тебя вместе с этим автоматом.

Эй, послушай. Тут становится опасно.

Эй. Я же позвал тебя.

Тут опасно, видишь?

Эти пустые банки. Они странные. Их с каждой секундой всё больше.

Откуда они вообще берутся?

Эй!

Эй, говорю!

Да ответь же.

Странно, почему так? Я могу только звать тебя отсюда.

Я не могу подойти.

Но ты ведь и сам понимаешь.

Я обернулся на знакомый голос.

Тут кто-то есть.

Здесь, в непроглядной темноте, кто-то стоит.

Я знаю, что он здесь, но не вижу. Он заговорил снова.

Тебе здесь не место.

Да, точно, – говорит кто-то ещё, – Тебе туда нельзя. Рано. И сюда тоже.

В смысле? Вы о чём?

Значит, стоять тут?..

Ты можешь подойти, если хочешь.

Нет. Так нельзя.

Точно, ты прав. Ему ещё рано.

Да. Не подходи туда. И сюда тоже не подходи.

Но ведь здесь я совсем один.

Тут темно.

Тут ничего нет.

Одиночество – это не страшно, но я не вынесу.

Подойди, – говоришь ты от торгового автомата.

Я смотрю на тебя и вижу, как ты встаёшь на ноги.

Ты больше не опускаешь голову. Ты подняла лицо и смотришь на меня.

В одной твоей руке банка минералки, а вместо лица у тебя пятно черноты.

Из банки вытекает что-то жидкое. Чёрное как чернила.

Сама темнота.

Иди сюда, – зовёшь ты. Хотя у тебя даже нет ничего похожего на губы, – Мне одиноко. Подойди.

Мне страшно.

Невероятно страшно, но моя печаль ещё сильнее.

Я хочу подойти.

Подойти туда, к тебе.

Я не хочу оставлять тебя одну.

Тебе нельзя, – говоришь ты. – Стой. Не подходи.

Зачем останавливать меня?

Я не хочу бросать тебя одну, и сам не хочу оставаться один. Ты же это понимаешь, верно?

Ведь здесь...

А где я?

О...

Шоко.

Манато.

Могзо.

Их нет.

Никого из них.

Верно. Торговый автомат.

Его тоже нет.

Ни одной точки света.

Темнота.

Полная, окутывающая всё темнота.

Темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, темнота, г, темнота, темнота, темнота, темнота, де, темнота, темнота, где, темнота, темнота, темнота, темнота, же, темнота, темнота, где же, темнота, темнота, темнота, я?

Он резко втянул воздух в лёгкие и тут же осознал, что вокруг вовсе не темно.

Он в помещении. Да. Это какой-то дом, он под крышей. И лежит на чём-то мягком. Не на земле и не на полу, а на настоящей кровати.

– Хару?! – воскликнул кто-то, когда он попытался встать.

– А? Мэри?..

Мэри. Это точно она.

Харухиро, похоже, лежал на какой-то кровати. Мэри сидела на стуле у изголовья, но сейчас встала – так резко, что чуть не опрокинула стул и упала на Харухиро. То есть, нет – не совсем на него. Но она так бросилась к нему, что чуть не упала, ей пришлось упереться левой рукой возле его головы. Правой рукой она провела по щеке и шее Харухиро.

Волосы Мэри упали на его щёку. Он почувствовал её запах.

Сейчас, наверное, ночь. В каком-то смысле темно, но в помещении было окно, и через него падал неяркий свет, позволяя смутно различить лицо Мэри. Её глаза. Она не смотрела прямо на Харухиро – проводила рукой там и тут, заглядывала в глаза, словно проверяя, всё ли с ним хорошо.

Он хотел сказать – «я в порядке», но не мог.

Харухиро не мог отвести от неё глаз. Может, это плохие мысли, и это не может продолжаться вечно, но ему хотелось, чтобы она продолжала прикасаться к нему, пусть ещё совсем немного. Он мог бы протянуть руку, обнять её и прижать к себе – такая мысль проскочила в голове Харухиро. Ему показалось, что Мэри не оттолкнула бы его сейчас. Он сразу же устыдился этой мысли.

– Со мной всё хорошо, Мэри, – сказал Харухиро, улыбаясь. Удалось ли ему улыбнуться? Он не был уверен. Он никогда ни в чём не уверен.

– Хорошо... – Мэри вздохнула, поднялась и села на краешек кровати. Её руки оставили Харухиро, её запах ослаб. Теперь Харухиро едва мог различить его.

Он не знал, что именно чувствует – разочарование или облегчение. А может, и то и другое сразу.

Как бы то ни было, так лучше. Рассудок и так едва не подвёл его. Между товарищами должна оставаться подобающая дистанция. Особенно когда они доверяют друг другу свои жизни.

– Извини, – добавил он.

– За что ты извиняешься?

– Ну, в смысле... Не знаю. То есть, я не знаю как всё получилось вот так... Без понятия. Но можно сказать, что это всё из-за меня.

Мэри молча покачала головой. Харухиро понял, что это значит. Это действительно его вина, он неправильно оценил риск и проиграл. Но товарищи не станут слепо обвинять его. Он и так это знает, зачем уже в который раз проходить через одно и то же?

На извинения нет времени. Есть множество других вопросов, которые он должен задать. Почему он молчит?

Мэри ничего не говорила.

Тишина давила на Харухиро. В основном на сердце и на живот.

Наконец Мэри всхлипнула.

– Мэри?!..

– Прости, – Мэри прикрыла лицо левой рукой, словно пытаясь сдержать слёзы.

– Да нет... Что с тобо...

– Ничего. Просто... Просто я так волновалась.

– Я... Понимаю. Ну, тогда...

– Дурак, – Мэри легонько толкнула его в грудь и хихикнула. Сделала было движение, чтобы убрать правую руку, но передумала. Её ладонь мягко лежала на груди Харухиро, – Нет... Это я дура.

– А?

– Не обращай внимания. Наверное, я говорю всякие глупости.

– Ты... Но это не так.

– Я не очень умная, так что иногда всё же говорю.

– По-моему, это не правда. То, что ты не умная.

– Просто стараюсь это прятать – не люблю, когда на меня смотрят сверху вниз, – Мэри чуть сжала ладонь, – Но это наверняка проглядывает.

– А... – выдавил Харухиро, ощущая себя невероятно глупо. В такие моменты он всегда проклинал себя за неспособность сказать что-нибудь умное и успокаивающее. Но в такие моменты – это в какие? Какой сейчас момент?

– Мэри, ты..

Она кто? Мэри для меня... кто?

Харухиро вдохнул. Выдохнул.

Ну же, слова, – молил он. – Приходите.

Пожалуйста, пожалуйста... поскорее.

Придите же, умоляю. Мне уже всё равно, хоть какие-нибудь.

– ...Незаменима, – закончил он. – Для всех нас... Да. Ты спасала нас всех. Меня... От моего лица осталась каша, так ведь? Это же ты вернула всё в норму, да, Мэри?

– Потому что я Жрец.

– Ты нужна, Мэри. Эм.. Всем нам... очень нужна.

– Но ведь это ты незаменим, Хару, – сказала она, – Без тебя мы были бы в беде. Все мы.

– Все мы... Да.

– Так что...

– Так что?..

– Так что я рада, Хару. Рада... что ты здесь. Что я повстречала тебя.

– Нет, это я... Это мне надо это сказать...

– Сказать что?

– А?! А... Ну... Ну, я рад что встретился с тобой... Погоди...

Стоп, стоп, стоп, – в панике подумал Харухиро, – о чём этот разговор?

Мы рады, что повстречали друг друга. Это, конечно, совершенно нормально – само по себе. Это ведь так и есть. Да, я рад. Но тут что-то не так. А?

Разве?

А может я слишком много выдумываю? Слишком много? А чего я выдумываю?

А-а-а? Вообще уже ничего не понимаю.

– А? – вырвалось у него, но Харухиро и сам не знал, что пытается сказать, – А. А. А?..

– А? – отозвалась Мэри, склоняя голову набок.

– А...

Ох, чёрт.

Из головы Харухиро всё вылетело. Да ещё эта темнота. Кстати, мы ведь в помещении но тут нет светильников.

В помещении.

В помещении?

– А?

А где это помещение? В том посёлке? Но почему? Харухиро, кажется, не связан. И Мэри тоже. Что произошло после того, как Харухиро потерял сознание?

Мэри здесь. А где Шихору? Юме? Кузак? Где Сетора, Энба и Киичи?

– А...

Это «А». Который раз он уже это повторяет?

Мэри негромко рассмеялась и убрала ладонь с его груди.

– Я вкратце объясню, что произошло.

– П-пожалуйста. О, да... Я встану? Можно?

– Можно, – Мэри снова усмехнулась.

Харухиро сел. Голова слегка закружилась, но в целом, похоже, всё было в порядке. Что ж, учитывая, что перед тем, как он потерял сознание его лицо вдавило в череп это, – пожалуй, прогресс.

Но, что важнее всего – судя по поведению Мэри, с остальными тоже всё в порядке.

Мэри изложила Харухиро события, произошедшие пока он был без сознания. Что мужчина, представившийся как Джесси, взял его в заложники, вынудил остальных сложить оружие, а потом привёл в Джессилэнд.

Они ожидали, что их всех вместе посадят в какую-нибудь темницу, но этого не произошло. Мэри было приказано присматривать за Харухиро, а остальным поручили другие дела.

Шихору ушла осматривать поселение вместе с Джесси. Сетору, Энбу и Киичи заперли в чём-то вроде местной тюрьмы. Юме и Кузаку назначили какую-то работу. Шихору, которой пришлось сопровождать Джесси, расспрашивала его про Джессилэнд.

– То есть, он рассказывает ей, как тут всё устроено? – спросил Харухиро.

– Да, она так сказала. Правда, он может что-то скрывать.

– Остаётся только гадать...

– Для начала, твой Удар в Спину словно вообще никак на него не подействовал.

– Он выглядит как человек и никто иной как человек, но он явно не человек, – сказал Харухиро, – Гумо, говоришь? Дети человеческих женщин от орков?

– Я не знаю подробностей, но, коротко говоря, Союз Королей победил человечество, и орки...

– Эм, да... Я, ну, мне как-то даже жаль этих людей. Хотя они не люди... Ну, то есть в них есть человеческая кровь, так что... Да, по сравнению с чистокровными орками они должны быть ближе к нам.

– Это здание стерегут гумо в зелёных плащах, – сказала Мэри, – Но это их посёлок, так что ничего удивительного. Они довольно добры. Ах, да.

Мэри встала. У стены виднелся стол, она подошла к нему, взяла что-то, стоявшее на столе и вернулась к кровати.

– Еда и питьё. Это гумо принесли. Я попробовала, вроде ничего не подмешали.

– О-о... – в животе Харухиро внезапно забурчало, рот наполнился слюной.

– Подожди, – Мэри снова села на край кровати, – Я разверну. Вот, сначала выпей.

Харухиро поднёс кожаную флягу к губам и отхлебнул. Напиток был тёплым и чуть горьковатым. Но это не была неприятная горечь, как от протухшей воды. Харухиро, не сдержавшись, осушил флягу.

– Держи, – Мэри протянула ему что-то плоское. Стоило, конечно, принять предмет руками, но Харухиро, подстёгиваемый голодом, вытянул шею и откусил кусочек от пищи в руках Мэри.

– А! – вскрикнула та. Должно быть, не ожидала от него такого.

Харухиро хотел извиниться, но не успел – в голове словно проскочил электрический разряд.

– Вкуснятина! – воскликнул он.

– Н-ну да, так и есть. Они очень вкусные.

– Я словно вернулся к жизни.

– Но ты и так был жив.

– Ну, да, но понимаешь...

– Тут ещё есть.

– О, конечно.

– Вот.

Мэри вложила остаток лепёшки в раскрытый рот Хархиро. Он на мгновение замешкался, но ему хотелось есть, а когда представится следующая возможность, он не знал. Харухиро прожевал и проглотил.

Лепёшка и правда была очень вкусная. И, пожалуй, не только потому, что он голоден.

Для начала, густое тесто со слабым привкусом чего-то очень аппетитного. Замечательное.

А ещё начинка. Кисло-сладкая, мясной фарш, смешанный с овощами. Тоже очень вкусная. Вкус цивилизации. Харухиро уже довольно давно не ел нормальных блюд. Но даже не будь это так, лепёшки, наверное, всё равно понравились бы ему. Вкус, который никогда не надоест.

И, пожалуй, этот вкус словно затрагивает что-то глубоко в нём, пробуждает какие-то далёкие воспоминания. Как будто у этой пищи есть душа. Хотя что это может быть за душа? Непонятно, но всё же эти лепёшки поразительны.

– Ещё одну?

Харухиро не мог отказаться. Пусть бы даже это не Мэри предлагала ему, он всё равно хотел ещё. Во что бы то ни стало. Две, три, столько, сколько есть.

– Пожалуйста.

– Скажи: «а-а-а».

– А-а-а...

А?

Харухиро, сидя с раскрытым ртом, посмотрел в глаза Мэри.

Их взгляды встретились.

– А!.. – Мэри быстро отвела взгляд, – П-прости. Просто увлеклась. Я... Н-ни на что не намекаю....

– К-конечно, – Харухиро опустил голову и без нужды потёр плечо, – П-понимаю.

– Ешь, – прошептала она.

Харухиро нерешительно откусил от лепёшки в руке Мэри. Прекрасно. Он чувствовал, как начинка тает во рту. Такой нежный вкус, идеально подошедший бы к чему угодно. С теми, кто ест такое каждый день, наверняка можно поладить – пусть они и другой расы.

Но, конечно, это просто ощущение. Не стоит всерьёз строить своё отношение к местным жителям, основываясь на вкусе их блюд. С другой стороны, первоначальное впечатление уже сложилось хорошее. Он ведь даже попросил добавки.

– Хватит пока... ладно? Наверное, не стоит есть сразу много.

– Очень по-твоему, Хару, – усмехнулась Мэри.

– Э? То есть?

– То, как ты спокойно пытаешься держать себя в узде. Я всегда думаю, что мне стоило бы брать с тебя пример.

– Но во мне нет ничего особенного... Нет, правда.

– И то, как ты всегда скромен.

– М-м... – Харухиро поёжился.

Ему было нелегко принимать похвалу. Нет, он рад, конечно, но комплименты всегда смущали его, и он опасался, что начнёт зазнаваться.

Ну, то есть, это же очевидно, так? Если Мэри продолжит меня хвалить, я буду на седьмом небе от счастья. Так что пусть лучше перестанет. Не хочу быть слишком счастливым, у меня сразу начинаются дурные предчувствия. Бывают хорошие времена, а бывают плохие. После каждого подъёма неизбежно начинается спуск. За каждой белой полосой – чёрная.

– Мэри, – начал он.

– Да?

– По-моему...

Окно комнаты располагалось довольно высоко. Деревянная заслонка была поднята и держалась на деревянной же подпорке. Снаружи было тихо.

Было, пока не перестало.

Бам, бам, бам, бам, бам, бам, бам, бам...

Харухиро услышал стук.

Не может быть, – подумал он. Разум не хотел верить в происходящее, но тело среагировало сразу.

Харухиро вскочил и выглянул в окно. Бесполезно, слишком темно. Не рассмотреть. Но удары доносились совершенно отчётливо.

– Этот стук... Это редбэк. Гуорелы.

– Не может быть... – прошептала Мэри.

Да уж. Харухиро чувствовал то же самое.

Гуорелы необычайно настойчивы. Харухиро убил самца-редбэка их стаи, но гуорелы не отступились. Должно быть, эта стая оказалась особенной, с несколькими редбэками. Харухиро и его спутники, рискнув жизнями, спрыгнули с обрыва и думали, что наконец отделались от погони. Но, очевидно, ошибались.

Раздались и другие звуки. Крики на незнакомом языке. Это язык гумо? Там и сям двигались огни – видимо, факелы.

Дверь распахнулась, в комнату пролился свет.

– Мэри! Харухиро-кун?!

Шихору. Позади неё – мужчина со светлыми волосами, с факелом в руке. Джесси.

– Очнулся, значит. Отлично. Похоже, мне понадобится твоя помощь, – без выражения произнёс Джесси.

Он говорит так, словно происходящее его ни капли не заботит. И лицо спокойное.

Оружие Харухиро и его верхняя одежда была сложена в углу комнаты. Он вооружился и вместе с Мэри вышел наружу. Его слегка шатало, но со временем он должен прийти в норму. Хорошо, что удалось поесть.

В деревне было на удивление спокойно. Никто не паниковал, не метался между домов, не пытался бежать куда глаза глядят.

– Я приказал всем остаться в домах, – объяснил на ходу Джесси, – Похоже, пока меня слушаются. Кстати, те гумо– что носят зелёные плащи, как у меня – они другие. Я называю их рейнджерами. Они, можно сказать, мои руки и ноги. Они ничем не уступают солдатам добровольческого корпуса Ортаны.

Здание, в котором располагались Харухиро с Мэри, похоже, находилось близко к краю посёлка. Очень скоро зданий вокруг них не осталось, дорога уже вывела в поля. В отдалении виднелись огни. Похоже, у посёлка было несколько наблюдательных вышек.

– Сколько их? – спросил Харухиро, – Ну... рейнджеров?

– Двадцать четыре, – отозвался Джесси.

Джесси вёл их за собой, Харухиро шёл за ним, а Мэри и Шихору замыкали.

Бам, бам, бам, бам, бам, бам... Бам, бам, бам, бам, бам... Бам, бам, бам, бам, бам...

Удары не затихали. Звуки, казалось, шли с нескольких сторон.

– Потери есть? – спросил Харухиро.

– Нет... – начал Джесси, но тряхнул головой, – Не знаю. Пока не знаю.

Это наша вина?

Это ведь Харухиро и его товарищи привели гуорел к Джессилэнду. Да, может и так, но Джесси тоже виноват. Он мог прогнать команду Харухиро, мог перебить. Но он, не совсем понятно почему, поступил так, как поступил. А это – последствия. Можно сказать, он сам навлёк их на себя.

Джесси свернул на узкую тропку. Впереди показалась небольшая хижина.

– А-а-а! – завопил кто-то, стоя перед хижиной и размахивая факелом, – Хару-кун! Шихору-у-у-у! И Мэри-тян!

– Юме! – воскликнул Харухиро.

Рядом с Охотницей стоял гумо в зелёном плаще.

– Туоки, – представил его Джесси, потом назвал ему имена Харухиро и девушек. Рейнджер кивнул.

– О, здравствуйте... Я Харухиро.

– Туокин крутой! – Юме хлопнула Туоки по спине так сильно, что тот закашлялся.

– Юме, вы что, уже подружились? – поражённо спросил Харухиро.

– Ну, вроде как! Юме ведь его едва встретила! Но, может, Юме с Туокином и правда уже друзья, а, Туокин?

– А-а...

– Похоже, ему слегка не по себе... – заметила Шихору.

– Ня-я?! – вскрикнула Юме. Её глаза вытаращились, она метнулась вокруг Туоки и заглянула ему в лицо – Туокин, Юме ошиблась? Она слишком поторопилась называть тебя другом?

– Ва...

– Юме... – Мэри покачала головой, – Он, наверное, не понимает.

– Нуо-о, так вот оно что! – Юме ткнула Джесси в рёбра, – Джесси, ты мог бы перевести, что Юме говорит!

– Ну да... Нет, нам некогда болтать.

– Фуа! Точно! Хару-кун, тут просто еда!

– Беда, а не еда?

Хотя, в общем-то, Юме просто опять ошибается в своём стиле, так что, наверное, можно было оставить как есть. Некогда поправлять её.

Хижина, похоже, была чем-то вроде склада и местом для привала, но по внешней стене вверх вела лестница, а на крыше была построена незамысловатая смотровая площадка. Джесси поманил за собой Туоки с Харухиро и полез по лестнице.

Наверху было тесно – смотровая площадка могла вместить максимум четверых. Она была не такой и высокой, лишь чуть выше второго этажа, но никаких препятствий вокруг не было, и обзор открывался широкий.

Исключая эту башенку, деревню окружало ещё семь, на каждой горел огонь. Харухиро предположил, что смотровые вышки размещены на севере, юге, востоке, западе, юго-востоке, юго-западе, северо-западе и северо-востоке.

– Север вон там, – указал Джесси.

Значит, верно. Наблюдательные пункты расположены по сторонам света.

Бам, бам, бам, бам, бам, бам... Бам, бам, бам, бам, бам, бам... Бам, бам, бам, бам, бам...

Если прислушаться, то угрожающий стук гуорел раздаётся с трёх направлений. С севера, запада и юго-запада.

– Необычная ситуация, – пожал плечами Джесси, – Обычно только редбэк барабанит кулаками грудь. Точнее, бывает по-разному, но когда другие самцы так делают, рэдбэк воспринимает это как вызов. Обычно самки и молодые самцы встают на сторону вожака, и наглеца просто уничтожают.

– Я тоже это слышал, – кивнул Харухиро.

– От той женщины из деревни?

– От Сеторы? Да, верно. Мы были в Дарнггаре, другом мире, не Гримгаре, и...

– Шихору в общем рассказала мне, что случилось. Горы Огненного Дракона, а? Интересно. И вы, я слышал, встретили Унжо в Дарнггаре?

– Он... Вы его знаете?

– Нет, не знаю. Ну, как по мне.

– А?..

– Джесси! – закричал Туоки. Он смотрел на северо-восток.

Они обернулись в том направлении. Огонь на одной из смотровых площадок погас.

– Во дают, – Джесси фыркнул, – Так этот стук – обманка? Чудесно.

Да, это было поразительно. Гуорелы привлекли внимание этим барабанным боем, как бы говоря: «мы здесь, мы сейчас нападём». А потом тайком обошли посёлок и напали с другой стороны.

– Эм, не уверен, что время восхищаться, – заметил Харухиро.

– Разумно. Туоки.

Джесси отдал рейнджеру какой-то приказ. Туоки кивнул и сбежал вниз по лестнице. Ему, видимо, было поручено отразить нападение с северо-востока.

Остальные семь огней продолжали гореть. Удары тоже не утихали.

– Это ведь не было их основной целью... так?

Джесси кивнул.

– Харухиро. Что бы ты приказал сделать авангарду на их месте?

– Не бить слегка по щеке, а ударить так сильно, как удастся. Точно, молодые... На месте гуорел я бы послал молодых самцов, самых активных, ударить вглубь посёлка.

– Согласен. Похоже, мы с тобой сойдёмся.

– Не уверен...

– Неужели так сложно просто согласиться?

– Нет нужды угрожать мне. Я сделаю, что могу. В конце концов мы, пусть и ненамеренно, но, вроде как, привели гуорел сюда.

– Это очень умная стая, – сказал Джесси, – Они знали, что рано или поздно вы направитесь к другому поселению людей, и отпустили вас. Вы убили редбэка, но барабанный бой не утихает. Видимо, редбэков несколько. Полагаю, где-то там есть большой босс, вожак нескольких стай.

– А где Кузак?

– Тот высокий? Думаю, скоро придёт. Я приказал привести его.

– А Сетора с Энбой?

– Лично я не доверяю людям из Скрытой Деревни.

– Их можно использовать, – настоял Харухиро, – И Киичи тоже.

– Тот няа? Что ж, подумаю.

– А остальные жители, кроме рейнджеров? Они могут сражаться?

– Я их не учил. Они очень добродушные существа. Оружие есть лишь у рейнджеров. Ну, в домах, наверное, есть ножи и что-нибудь в этом роде, и фермерские инструменты.

– Что это за место?

– Джессилэнд, – ответил с Джесси с самодовольной улыбкой – и полностью неуместной в этот момент, – Основная локация в моей игре.

– Игре?..

Однажды Манато тоже проронил это слово. «Это словно игра». Но отчего-то это же слово в устах Джесси звучало немного иначе. Нет, не немного – полностью иначе.

– Можно подумать, тебя это не касается, Харухиро.

– Я так выгляжу?

– Да. Ты ведь не можешь не понимать: всё вокруг – лишь игра, неважно, какой жизнью живёшь.

– Мы с вами, похоже, не сойдёмся.

– Нет. Ты так говоришь только потому, что пока ничего не знаешь. Со временем ты поймёшь, что я имею в виду.

– Неважно, что я узнаю – мои убеждения это не изменит. Наши жизни – не игра.

Харухиро смотрел в сторону. Его чувства бурлили, он злился, но не повышал голоса, понимая, что это не докажет его правоту. Да ему и не особенно хотелось доказать, что Джесси неправ или переубедить его.

И всё же, Харухиро казалось, что он должен это сказать – пусть его слова и прозвучат впустую.

Он сделал глубокий вдох.

– Смерть – это конец всему. Умереть значит потерять всё. Да, жизнь может казаться ничтожной и бессмысленной. Тяжёлой, мучительной, невыносимой. Но даже я иногда радуюсь, что жив. Жить – это когда можешь и плакать, и смеяться.

– Хочешь сказать, жить важно вот поэтому?

– Речь не про то, что важно, а что нет. Я не знаю, что стоит жизнь. Но сколько бы она ни стоила, я не желаю лишаться того, что имею. У меня не было другого выбора, кроме как держаться за то, что вокруг меня. И со временем этих важных вещей стало так много, что стало уже невозможно все их бросить.

– На самом деле достаточно решиться, и ты обнаружишь, что бросить всё гораздо легче, чем казалось.

– Правда? Ну что ж, полагаю, вы тоже не захотите терять этот посёлок.

– Наверное. Думаю, даже я немного расстроюсь если всех жителей с таким трудом созданного Джессиленда перебьют гуорелы.

– Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы не дать этому случиться. Лучше поскорее приготовить всех к обороне.

– Так и поступим, – Джесси приподнял левую бровь, – Игра ещё не окончена.

Вскоре появился Кузак – его привела к хижине женщина-рейнджер. И почти сразу потух огонь на северной башне.

Хижина отстояла от посёлка метров на двести. От северной башни её отделяло около километра.

– Харухиро, идите вы, – Джесси, похоже, пока собирался остаться здесь.

Харухиро кивнул, и Джесси отдал приказ сопровождавшей Кузака женщине. Наверное, приказывал ей сопровождать их и заодно присматривать.

– Хэй! – воскликнул Кузак, когда Харухиро спустился вниз. Паладин вытянул вперёд кулак, и Харухиро легонько стукнул своим кулаком о его.

– Как же хорошо, что теперь ты с нами, Харухиро, – сказал Кузак, – Без тебя было прямо не по себе.

– Мне не по себе прямо сейчас.

– А?! Вот так вот ты мне отвечаешь?!

– Шучу. Ну, может, не совсем...

– Жестокий ты, Харухиро. Но я, пожалуй, рад.

– А? Чему?

– Ну, ты теперь поддеваешь меня чаще, чем раньше. Это ведь хорошо?

– Мазохист, – пробормотала Шихору.

– Вовсе нет! – тут же запротестовал Кузак, но потом задумчиво склонил голову набок, – Хм-м. Но если выбирать между садистом и мазохистом, то я точно не С. Нет, пожалуй. Может, я и не полный М, но если выбирать из двух то, пожалуй, немного М?..

– А Юме тогда L. Или, может, F?

– F?.. – Мэри словно бы всерьёз задумалась.

Наверху, на смотровой площадке, язвительно рассмеялся Джесси.

– Уора! – женщина-рейнджер шлёпнула Кузака по ягодицам.

– А, да, слушаюсь! – Кузак толкнул Харухиро в спину, – Харухиро, пора! Янни-сан хорошая, но её лучше не злить.

– Ваоф! – прикрикнула женщина с бежевым лицом – Янни, судя по всему. Да, она и правда страшна в гневе.

– Ладно, идём, – сказал Харухиро, – По факелам они сразу нас заметят, так что, Кузак, дело за тобой. Пойдёшь впереди. Юме, ты – замыкающая. Присмотришь за Мэри и Шихору. Шихору, бой может затянуться, так что придержи пока магию. Я пойду за Кузаком.

– Понял!

– Някей!

– Ясно!

– Хорошо...

Когда они зашагали вперёд, Янни быстро обогнала Харухиро и заняла место рядом с Кузаком. В отличии от танка команды женщина-рейнджер не носила ни доспехов, ни шлема. Разве впереди не опасно? Да, конечно, ей поручено присматривать, но это можно делать и сзади. Впрочем, она, наверное, просто накричит на Харухиро, если он что-нибудь скажет. Для начала, она вообще не поймёт его слов.

Харухиро хотел срезать через поля, но Янни пошла по дороге, и окрикивала «Уора!» каждый раз, когда Кузак пытался свернуть.

Идти по полю будет тяжело, а Янни наверняка сможет показать самую короткую дорогу. Харухиро решил следовать за ней.

Бам, бам, бам, бам, бам, бам, бам, бам, бам, бам... Бам, бам, бам, бам, бам, бам... Бам, бам, бам, бам, бам, бам...

Теперь барабанный бой доносился с востока, запада и юго-востока. А поначалу, кажется – с севера, запада и юго-запада.

Наконец, раздался клич гуорел: «ухо, ухо, ухо, ухо!». Команду Харухиро обнаружили.

– Стой! Кузак, готовься! – закричал Харухиро.

– Понял!

– Сейнеа! – крикнула Янни и выхватила факел из рук Кузака. Паладин тут же извлёк из ножен свою большую катану. Эти двое на удивление хорошо сработались.

Харухиро тоже приготовил оружие. Перевёл дыхание, расслабил плечи и бёдра.

– Хо! Хо! Хо! Хо! Хо! Хо! Хо!

– Справа, слева и спереди! – прокричала Юме, выпуская стрелу.

Попала? Промахнулась? Ничего не видно.

– Дарк! – прокричала Шихору.

– О свет, даруй нам божественную защиту Люмиарис! Эгида Света! – повинуясь заклинанию Мэри, над левыми запястьями Харухиро и его спутников появились светящиеся гексаграммы.

Это не он, почувствовал Харухиро. Нападает не редбэк – хотя Харухиро и сам не смог бы объяснить, почему он в этом уверен. Гуорелы столько раз нападали на команду, что он просто знал: сейчас их противник – молодые самцы.

– Шихору, налево! – окликнул он.

– Да!

– Они здесь, – пробормотал Харухиро.

Сначала спереди. Гуорела, молодой самец – чутьё не подвело.

– Р-ра! – выкрикнул Кузак, отталкивая щитом самца А. Со щитом в руке Паладин не проиграет рядовому гуорелу.

Затем справа.

– Ня! – Юме выпустила ещё одну стрелу, тут же бросила лук и выхватила катану. Два быстрых взмаха навстречу мчащемуся на неё самцу Б, прыжок вбок.

– Чя, чя, чя!

Катана безвредно отскочила от подобной скорлупе шкуры самца Б, но быстрые прыжки из стороны в сторону и непрекращающийся шквал ударов сбили гуорела с толку. Он, конечно, скоро придёт в себя, но Мэри в случае чего придёт Юме на помощь. Нет, Харухиро должен закончить до того, как это понадобится.

Самец В нёсся наискось слева, сминая стебли на возделанном поле. Этот самец не выглядел таким уж большим – он уступал редбэку в размерах, и шёл не на ногах, а на четвереньках, опираясь на кулаки.

Впрочем, даже такой гуорела опасен – если Харухиро позволит ему врезаться в себя на полной скорости, то не избежит ран, а если не повезёт – то и смерти. Он же всё-таки не Кузак. Впрочем, Харухиро и не собирался встречать врага лицом к лицу.

Он бросился влево.

Самец В взревел и погнался за Харухиро.

– Вперёд! – Шихору выпустила Дарк.

Элементаль, завывая, понёсся к цели. Самец В не сумел увернуться.

Столкновение.

Гуорела взвизгнул и конвульсивно содрогнулся. Этого Хархиро и ждал. На это и рассчитывал.

Он прыгнул на спину самцу В, обхватил его шею левой рукой. Ороговевшие кончики гривы, усеивавшие затылок и верхнюю часть спины гуорела, болезненно впились в кожу, но оставалось лишь терпеть. Харухиро, не обращая внимания на боль, перехватил стилет обратным хватом и вбил в правый глаз врага.

Глубже

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 89