ПРАВОСЛАВНЫЕ НЕ БОЛЕЮТ

ПРАВОСЛАВНЫЕ НЕ БОЛЕЮТ

«Православные люди не болеют коронавирусом. Во времена всех эпидемий люди ходили толпами в храмы, совершали крестные ходы, и никто не заразился и не умер», этот тезис высказывался большинством священников, епископов и монахов РПЦ в начале пандемии. Чтобы прокомментировать его, обратимся к истории.

Если углубиться в первые века государственности на Руси, то из древних литературных источников можно почерпнуть информацию о том, что народ русский не знал, что болезнями можно заразиться, они могут передаваться от человека к человеку и воспринимал их как бесовское воздействие по прямому попущению Божию для грешников. Людей не лечили, так как считалось, что лечение – это противодействие воле Божией[1]. Увы, но «наказание» – было единственным понятным объяснением для любой эпидемии, однако отнюдь не верным.

Позже, при наблюдениях за распространением болезней было осознанно, что они распространяются от человека к человеку, от деревни в деревню, из города в город. Осознав их инфекционный характер, в начале XV в. появляются первые упоминания о запрещении священникам приходить к болящим во время эпидемий, а в 1572 г. во время Новгородской чумы священника, который нарушит данный запрет, велено было сжигать вместе с болящим: «В которой улице человек умрет знаменем и те дворы запирали и людьми и кормили тех людей улицею, и отцом духовным покаивати тех людей знаменных не велели, а учнет который священник тех людей каяти, бояр не доложа, ино тех священников велели жещи с теми же людми з больными»[2]. Мы не знаем, исполнялось это предписание или нет, но всё же по нему можно проследить общее развитие отношения к болезням.

Позже наблюдалась и другая тенденция. В XVIII-XIX века во время эпидемий, многие люди не верили в заразность болезней, отголоски чего мы можем наблюдать и в наши дни. По свидетельству кандидата богословия, доцента кафедры общей и русской церковной истории и канонического права ПСТГУ Г.В. Бежанидзе, в период распространения в нашей стране холеры в 1830 году «прихожане в сельских храмах часто не верили “в холеру”, считали, что никакой болезни нет, а есть происки правительства. Не нравились народу карантинные ограничения. Некоторые сельские батюшки таким мнениям сочувствовали, настолько, что даже поддерживали своих прихожан […] Когда святителю [Филарету Московскому] стало известно о нарушениях карантинного режима, в том числе и самими священниками, он разослал по всей епархии окружное послание, где писал: “До сведения моего дошло, что во вверенной мне епархии некоторые из простого народа, особенно в селах и деревнях, или по своей простоте и неведению, или по внушениям людей неблагомыслящих, не верят, что есть в настоящее время болезнь, называемая холерою, и что болезнь сия опасна и заразительна, и потому неохотно, или небрежно употребляют предписанные от начальства предосторожности”»[3]. Абсолютно тоже самое можно увидеть и сейчас: неверие в заразность, выдумки о заговоре правительства, священники, поддерживающие самые нелепые выдумки мирян. Но, что им отвечает святитель – «употреблять предписанные от начальства предосторожности». Напомним, что ещё апостол Павел сказал, что «противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение» [Рим. 13:2]. Подчеркнём, что Павел говорит о повиновении Римской – богоборческой языческой власти.

Отметим, что в XIX веке, когда в России холера появилась в первый раз, и о ней ещё никто ничего не знал, церковные иерархи, такие как свят. Филарет (Дроздов), свят. Филарет (Амфитеатров), архиеп. Аркадий (Фёдоров) предписывали в обязанностьвсем священникам своих епархий убеждение через проповеди людей в заразности и серьёзности заболевания[4], ведь люди как обычно искали виноватых, строили теории заговоров и т.д. Сейчас мы подобных мер или хотя бы рекомендаций от преосвященных, мягко говоря не наблюдаем, но наоборот некоторые епископы стали оплотом диссидентства по отношению к новой болезни.

В тезисе о том, что православные люди, священники и в особенности святые люди не болеют и не умирают от эпидемий есть ещё один серьезный подводный камень. Дело в том, что историю пишут живые, а не умершие. Можно написать о подвигах Александра Македонского, но кто теперь опишет доблесть солдат покорённой им Персидской державы? Когда в православной Византии или на Руси вымирали целые города вместе со всеми священниками и монахами и ворота города закрывались тремя-пятью выжившими горожанами, то некому было описать геройств тех, кто самоотверженно боролся за жизни других, ибо эпидемия забирала всех без разбора. Святым можно назвать того, о ком хоть что-то известно, но если вымер целый город, то откуда узнать о примерах святой жизни и поступков. Получается, что если монах жил свято и выжил он, и его ученики, то было кому описать его жизнь; но если монах жил свято и умер от эпидемии вместе со всеми, кто его знал? Далее мы покажем, что история знает примеры смертей от эпидемий не только рядовых священников и монахов, но и святых людей.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 Следующая ⇒