Миранда Хонфлер, Николетта Эндрюс «Судьба демона» («Ведьма озера» - 2) 7 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 11Следующая ⇒

Он поманил Бригиду и Стефана ближе, их утомленные лошади пробрались сквозь сугробы к нему.

- Никого не видно, но, похоже, мы можем тут заночевать.

Под глазами Бригиды были темные круги, ее кожа стала бледнее. День был долгим для всех них.

Стефан спрыгнул с седла, приземлился и скривился.

- Как ты? – Бригида посмотрела на его ногу. Кровь пропитала ткань, которой он перевязал рану, и штанину.

- Ничего серьезного, но рана глубже, чем я думал, - Стефан улыбнулся, но с трудом. Его лицо было напряженным.

- Иди внутрь и займись раной. Я разберусь с лошадьми, - Каспиан кивнул на дом.

- Точно справишься? Демон любит кусать, и…

Каспиан фыркнул.

- Думаю, с лошадьми я справлюсь. Я не дам тебе истечь кровью.

- Удачи, - Стефан скривился с болью, передал ему поводья и оперся на Бригиду, как она и предлагала. Он пошел с ней в дом, хромая, а Каспиан повел лошадей в амбар.

Внутри пахло гниющим сеном, лед покрывал землю. Каспиан шагал осторожно, провел лошадей в стойла, снял с них седла, накормил и укрыл как можно лучше.

Он сжег одежду, испачканную кровью демона, помылся, насколько мог в таких условиях. Но запах остался, и это лошадям не нравилось.

Когда он добрался до стойла Демона, его спина болела. Как Стефан делал это весь день в поместье?

Демон топал копытами, недовольно раздувал ноздри, танцуя в стойле. Он был вспыльчивым в хорошие дни. И пока не было ясно, был ли этот день для него хорошим.

Демон встал на дыбы, и Каспиан отшатнулся, чтобы его не сбило копытами.

- Ладно. Хочешь так, тогда голодай.

Он вышел из стойла с ведром овса в руке. Он надеялся, что так Демон уймется, как было с двумя другими лошадьми, но он ошибался. Стефан хорошо умел успокаивать Демона.

Родители всегда запрещали ему работать в конюшне, но он убегал делать это, когда появлялся шанс. Было что-то приятное в кормлении лошадей, их вычесывании, заботе о них. Он сделал почти все это сейчас, но успокоить Демона было сложно.

Но до этого он не справился.

Он не смог найти маму, не смог даже спасти ту женщину. Как он мог быть лордом, защищающим свой народ? Если он станет лордом Рубина, его регион будет полон пустых ферм, как тут? И жители будут пропадать неизвестно куда? Может, Велес все-таки проклял его.

Все, чего он касался, становилось пеплом. Люди, которых он любил, были обречены на смерть: Роксана, папа, мама, а скоро и Бригида. Даже Стефан был ранен, и кровь не останавливалась. Каждый раз, когда Каспиан надеялся, все рушилось, становилось хуже, чем раньше.

Он вытер пот со лба. За дверями амбара солнце опускалось за горизонт, делая небо розовым и лиловым, как заживающий синяк. Тьма медленно поглощала пейзаж.

Сколько закатов осталось перед тем, как проклятье поглотит Бригиду?

Демон возмутился, струи пара вырвались из его ноздрей. Он потянулся к ведру.

- Будешь слушаться? – но Каспиан уже знал ответ.

Демон топнул ногой.

Качая головой, Каспиан протянул ведро. Демон победил, уткнулся головой в ведро с фырканьем. Хоть кто-то был рад.

Наступила ночь, мороз усилился, и каждый вдох иголками проносился по легким. Он должен был пойти внутрь, но не хотел видеть вопросы во взглядах Бригиды и Стефана. Или терпеть их попытки утешить его.

Ему нужно было выпить, но сумка была на седле в стойле Демона. Молния Перуна, стоил ли риск того? Демон был пока занят овсом.

Он медленно прошел к дверце стойла. Демон дернул ухом, но не поднял голову от ведра. Каспиан опустил ладонь на дверцу и ждал.

Демон тряхнул хвостом, когда Каспиан вошел. Дверца скрипнула, Демон топнул ногой, придвинулся ближе.

Каспиан замер, был готов быстро отступить. Демон не отреагировал, и он осторожно потянулся к сумке. Он медленно попятился, потянув сумку за собой.

Демон поднял голову и фыркнул на Каспиана, уже прошедшего половину стойла. Успех.

Избежав гнева Демона, он быстро открыл сумку. Ладонь задела холодное стекло бутылки горилки, мышцы расслабились.

К счастью, он взял выпивку для такой ситуации. Пара глотков, чтобы успокоиться. Забыть кровь, печаль прошлой пары дней. Утихомирить мысли в голове. Ему нужно было только это, и он пойдет к остальным.

Он сделал глоток, горилка обжигала, стекая по горлу. Один глоток привел к другому, третьему. Холод уже его не беспокоил. Он мог задержаться еще немного. Еще пару минут.

Его ноги ослабели, он съехал по стене стойла, сел на гниющее сено.

Еще немного, и он пойдет.

ГЛАВА 17

У света огня Бригида сидела на коленях рядом со Стефаном, разматывала окровавленные полоски ткани на его ноге, стараясь не задевать его волосатое бедро, а смотреть только на рану, не выше. Туника, которую он носил, была длинной, все прикрывала, но если он подвинется…

Она еще не была так близка к мужчине, кроме Каспиана, но и они не бывали так близко. Но она не ощущала тот жар в животе, только румянец на лице.

- Ты не должна это делать, - прошептал Стефан.

Она взглянула на его лицо, но он смотрел куда угодно, но не на нее, пока она покрывала рану мазью, которая отгонит заражения и заживит. К счастью, мамуся сложила немного в ее сумку.

- Рана может заразиться, если я не помогу.

Он забрал у нее чистые бинты и мазь.

- Я за годы справился с множеством ран. Я же работаю с Демоном.

Он отвернулся от нее, и Бригида сцепила ладони на коленях.

- Тебя часто ранят?

Он рассмеялся, но без веселья.

- Можно и так сказать.

Лошади не могли его так ранить, верно? Они казались послушными, кроме Демона. Почему он часто ранился?

Она не успела спросить, он перевязал рану быстрее, чем смогла бы она. Ее рот раскрылся.

- Откуда ты знаешь, как это делать?

Все еще спиной к ней Стефан надел штаны.

- Мама научила. Она была целительницей.

Была – то есть, умерла? Что говорили в такой ситуации?

- Жаль слышать это. Так есть только ты и твой отец?

Его спина напряглась.

- Отца тоже уже нет в живых, - его сдавленный тон был не похож на обычный тон Стефана, словно слова обжигали его, и боль шипела под его веселой маской.

Она встала в неловкой тишине, не зная, что делать. Вопросы задавать не стоило? Его напряженные ответы означали, что разговор закончен? Она оскорбит его, если спросит?

Стефан повернулся и снова улыбался. И был одет, слава Мокоше.

- Хватит моих трагедий, - он отряхнул ладони. – Где наш лордик? Что-то он долго кормит и поит лошадей, - он тряхнул головой. – Я знал, что нельзя ему это доверять. Наверное, Демон наступил ему на ногу.

Теперь и Бригида поняла, что Каспиана долго не было.

- Может, ему не подошел ужин?

Стефан подавил смешок и вытер глаза.

- Я не должен смеяться, но очень хочу, - он прошел, хромая, к двери и схватил свой плащ. – Я проверю его.

- Нет, - она взяла его за руку и осторожно отвела к кровати. – Мне все равно, как хорошо ты перевязываешь раны, тебе нужно отдыхать. Я его проверю, - она опустила чашку горячего чая на столик у кровати, а еще большой кусок ржаного хлеба, копченое мясо и козий сыр.

- Повезло ему, - Стефан улыбнулся и взялся за еду, приподняв брови.

Он вдруг скривился, хотя пару секунд назад все было хорошо.

- Думаю, и другая моя нога болит… Может, тебе стоит проверить…

Она шлепнула его, закатив глаза.

- …просто проверить…

- Стефан! – возмутилась она, невольно рассмеявшись.

Ухмыляясь, он приподнялся на подушках, чавкая мясом.

- Что? К такому можно привыкнуть.

Она скрестила руки и недовольно смотрела на него.

Стефан тяжко вздохнул и махнул на дверь дома.

- Я буду в порядке. Приведи лордика, пока он не замерз насмерть. Или пока его не растоптал Демон.

Оглянувшись на Стефана, проверяя, что у него было все, что нужно, Бригида надела плащ, подняла капюшон и вышла наружу искать Каспиана.

Убывающая луна была красивой. Небо было ясным, и звезды искрились сверху. Это контрастировало с теми ужасами, что они видели сегодня.

Одеяло чистого снега покрывало землю, и ее сапоги хрустели им, пока она приближалась к открытой двери амбара. Серебристый свет луны падал на землю, лошади подняли голову в стойлах, тихо поприветствовали ее.

Было тихо. Слишком тихо.

- Каспиан? – робко и негромко позвала Бригида.

Ее сердце трепетало в груди. Это было глупо. Лошади выглядели спокойно. Если бы была опасность, по ним было бы заметно.

И все же воздух ощущался полным напряжения, может, из-за близкой смерти.

- Тут, - позвал Каспиан, сидя на куче сена в темном углу амбара.

Она рассмеялась. Так он был в порядке.

- Почему ты сидишь в темноте? Лошади навредили?

- Я просто хотел немного побыть один, - он глубоко дышал, отклонившись на стог сена.

- Мне оставить тебя?

Он фыркнул.

- Не глупи, - он махнул ей подойти.

Она села рядом, ее пальцы задели его ладонь. Он обвил теплой ладонью ее ладонь, и приятная дрожь пробежала по ее коже.

- Ты такая красивая в свете луны, - сказал он, в дыхании ощущался спирт. Он пил? Где он нашел выпивку?

Но его прикосновение согревало ее. Так было всегда, эта ночь не была исключением. Она переплела пальцы с его.

- О чем ты думал в эти мгновения уединения?

Он повернул к ней голову, взгляд был мягким.

- А если мы убежим вместе?

Его дыхание со спиртом ударило по ней.

- Это глупо, - она отодвинулась. – Нам нужно найти твою маму и беса, и...

Он прижал ладонь к ее лицу, большой палец погладил щеку. Ее спину покалывало.

- После этого, - его ладонь скользнула на ее шею, опуская капюшон, притягивая Бригиду ближе. – Зачем переживать о твоем мире, моем мире? Оставим их и найдем другой.

Его большой палец медленно гладил ее шею, она хотела закрыть глаза от этого ритма, ощутить, как он спускается по ее спине.

- Почему ты такая красивая? – он тряхнул головой и улыбнулся. – Я тебе это говорил? – он склонился ближе.

Что-то твердое до боли надавило на ее бедро. Пустая бутылка лежала возле его ноги. Бригида нахмурилась.

- Где ты это нашел?

Он прижал палец к ее губам.

- Нигде, - он посмотрел на дом и рассмеялся. – Только не говори Стефану. Ему это не нравится – напоминает об отце.

Лошадь тихо заржала, и Каспиан обвел линию ее челюсти, поднял подбородок. Мокоша, он был красивым. Волосы с оттенком золотых пшеничных полей, глаза цвета утреннего неба. Широкие плечи и руки с мышцами от тренировок с мечом. Ладони, которые знали твердость рукояти меча и нежность кисти.

Она мечтала об его губах на ее, о жаре летних лучей на ее губах, о ласке его прикосновения на коже. Она гадала, как будет ощущать его тело на ее, и каким будет священный союз Мокоши и Перуна на земле. Она мечтала об этом, да, и часто.

Но в ее мечтах она не представляла запах спирта, его невнятные слова или гнилое сено, куда он ее тянул. Она не представляла пустую бутылку между ними и его растущую привязанность к выпивке.

Бригида отпрянула, слабо улыбнулась.

- Нам нужно внутрь.

Он улыбнулся ей, удерживая ее взгляд, но ничего не изменилось. Он склонился снова, ее сердце колотилось в груди, по коже побежали мурашки. Что-то сжалось внизу, но слезы выступили на глазах, холодили в зимнюю ночь.

В ее мечтах она не представляла, что, когда он будет ее целовать, это будет пьяный мужчина в темноте. Их мгновения были полны эмоций, а теперь самый важный миг мог стать пьяной ошибкой?

Она выбралась из его рук, но он поймал ее за запястье.

- Бригида…

Она отдернула руку, смотрела на пространство между ними с потрясением.

- Что ты делаешь?

Он покачал головой, взгляд прояснился.

- П-прости, я не хотел…

- Не надо, - она подняла руку.

- Я поспешил, - мрачно сказал он, потер рукой лицо.

Поспешил? Так он думал? Она подошла к нему.

- Ты мог поцеловать меня в любой момент за последние недели, Каспиан. Я хотела этого. Желала этого. Мечтала об этом, - сказала она, склоняясь ближе, и его рот раскрылся, брови приподнялись. – В любой миг за недели, но не когда ты выпил.

Он облизнул губы и покачал головой.

- Просто…

Она снова подняла ладонь.

- Нет. Тебе не нужно напиваться, чтобы поцеловать меня. Я жду большего… требую большего, чем прикосновения бормочущего дурака в темноте.

Она не ждала его ответа.

- Я иду внутрь.

Без слов Бригида развернулась и ушла в дом.

ГЛАВА 18

Бригида крепко спала. Во снах были сгоревшие дома, окровавленные разорванные тела, лес, сияющий красными глазами. Когда она проснулась, кожа была липкой и потной. Она прижала тонкое одеяло к груди, тяжело дыша, глядя на темную комнату.

На полу еще спали Каспиан и Стефан, не зная о ее кошмарах. Искра лежала на ногах Каспиана, подергивая лапами во сне.

После случившегося в конюшне она только напряженно пожелала спокойной ночи и приняла кровать, которую предложил ей Стефан, они с Каспианом легли на полу. Она полистала гримуар Аниты в свете камина, пытаясь разобрать незнакомый почерк и загадочные записи.

Чары Аниты, которые сохраняли спокойный сон леса, не сильно отличались от чар в гримуаре Мроков, тут было даже на парочку больше. Не было ясно, хорошо ли она их выполняла. Не было ясно, почему она пропала, и лес просыпался. Может, ее отсутствие и породило кошмары Бригиды.

Она сжала сосуд озерной воды в поисках утешения. Это был кусочек дома на чужой земле, и когда она закрывала глаза, она видела озеро, откуда была вода, и недалеко были ее матери. Ее дыхание замедлилось, она открыла глаза.

Каспиан пошевелился под тулупом на полу, повернулся к Стефану, тихо посапывая. Если бы он не выпил, все могло сложиться иначе… Среди страха и опасности она могла отвлечься от всего, побыв с ним. Они сосредоточились бы на друг друге, прожили бы этот момент на полную.

Но вместо бури эмоций были колебания. И то, что он выпил для силы, ранило ее так же сильно, как меняло его. Она полюбила Каспиана, а не притупленное спиртом подобие с его лицом.

Но воротник приоткрылся на шее Каспиана, и Бригида сжала кулак, желая погладить его кожу, спуститься до ключицы, ощутить текстуру, жар, узнать, как изменится его дыхание, какой звук он издаст, как ответит на ее прикосновение.

Но, может, ее пальцы и не узнают ничего такого.

Рука болела, Бригида закатала длинный рукав. Черная метка миновала локоть. Она сглотнула ком в горле.

Случившееся с Анитой было загадкой, и гибель девушки из-за вилколаков была трагедией. Но со всем этим, а еще леди Рубина и черной меткой ответы не становились ближе. А время истекало.

Искра приподняла уши.

В окно постучали.

Каспиан и Стефан спали в паре шагов от нее. Бригида посмотрела на стекло.

Черная масса покачивалась в предрассветной мгле. Наверное, кикимора, недовольная состоянием дома? Когда все было в порядке, кикиморы плели нити и приглядывали за курицами, но дом в беспорядке портил кикимору, делал ее зловредной и жестокой.

Стук повторился, дыхание Стефана дрогнуло, но он продолжил храпеть.

Бригида выбралась из кровати, босиком подошла к окну. За мутным стеклом силуэт был маленьким – не кикимора, а крупная птица.

Она приоткрыла окно, подул холодный ветер, с ним влетела птица. Ворон.

Она закрыла окно, но птица села на изголовье кровати, что-то маленькое сияло в клюве.

Посланник Мокоши? Помощник? В испытании Велеса не было надежды на помощь.

Ворон бросил предмет на подушку перед ней.

Пуговица?

Глядя на ворона, склонившего голову, словно в кивке, она взяла пуговицу и повернула ее в руке. Нет, это была серебряная и резная брошь, еще и дорогая, судя по виду, и на ней было изображение рогатого змея. Символа Велеса.

Ворон каркнул и полетел к окну. Но, когда она подошла, он бросился к двери, стал летать под потолком, пока Бригида пыталась заманить его к окну.

- Что такое? – Стефан зажал руками уши.

- Как сюда попала птица? – закричал Каспиан поверх громкого карканья.

- Влетела в окно, - она манила птицу, но без толку. – Думаю, ворон пытается нам что-то сказать.

Может, окно было бы неудобным. Для нее. Ворон хотел, чтобы она шла за ним?

Кусая губу, она подбежала к двери, распахнула ее, впуская зимний ветер.

Ворон вылетел, но сел на ближайший столбик ограды и каркнул снова. Он точно хотел, чтобы она шла с ним, и она не собиралась отказывать посланнику Мокоши.

Искра тихо гавкнула, подошла ближе к огню и свернулась там, сонно следя за ними.

Бригида поспешила обуть сапоги поверх кальсон, которые согревали ее ноги под ночной рубашкой.

Стефан сел, потирая глаза и зевая.

- Что ты делаешь?

- Ворон хочет мне что-то показать, - она укуталась в плащ, проверила, что ворон еще ждал на ограде.

- Постой, я уточню… Птица была за окном, и ты впустила ее, решив, что она хочет нам что-то рассказать. А теперь она вылетела, и ты не закрываешь дверь, а хочешь пойти следом? – Стефан приподнял бровь.

- Да, - она кивнула, и он все понял.

Стефан хлопнул ладонью по лбу, но Каспиан ткнул его локтем, уже надевая сапоги.

- Доверимся ей, - трезво сказал он. – Она знает, что делает.

Их взгляды на миг пересеклись, и он быстро опустил взгляд на ее ноги. Но его нейтральное выражение лица не изменилось. Каспиан встал, застегнул камзол и взял тулуп.

Она вспомнила прошлую ночь, щеки вспыхнули, но он не выражал эмоций. Она отвернулась.

- Можете идти за мной, можете не идти. Но мне нужно понять, куда ведет ворон.

Не дожидаясь ответа, она схватила Косу Матери и вышла наружу, ноги погружались по колено в снег. Как только она приблизилась, ворон каркнул и полетел дальше.

Искра с неохотой следовала за ними, Каспиан и Стефан пошли за Бригидой, хоть и возражали до этого. Ворон прыгал впереди них.

Они прибыли на поляну посреди леса. Свежий снег укрыл место, свет раннего утра тепло сиял на нем. Поляну окружали плакучие ивы, их ветки сковал лед, и они свисали как нити с радужными бусинами. Вокруг было тихо, и волоски на ее шее встали дыбом. В центре была брешь, как возле ее дома. Рот Велеса.

Было что-то тревожное в месте, от этого кожа зудела так же, как в сгоревшем доме. Но это место было священным. Его аура не должна была ощущаться неправильно.

Ворон перестал каркать, когда она приблизилась.

- Мне не нравится это место. – Стефан переминался с ноги на ногу, дрожа под серым тулупом.

- Это Рот Велеса, - сказал ему Каспиан, хмурясь.

Стефан шумно выдохнул, с опаской глядя на брешь.

- Я бы хотел поесть, а не быть съеденным, спасибо, - юмор скрывал его страх высоты?

Ему не нужно было бояться, они не пойдут внутрь. Рты Велеса вели в мир внизу, она не собиралась спускаться туда.

Бригида посмотрела в брешь, крепко сжимая косу.

Крик разнесся эхом.

Она отшатнулась в ждущие ее руки Каспиана. Бригида оглянулась, и они застыли, глядя друг на друга.

Прошлой ночью он держал ее за руку, лицо было так близко…

«Скажи что-нибудь».

Но она отпрянула.

Почему ворон привел ее сюда? Что произошло в этом месте?

Оно было как-то испорчено. Воздух был не таким, загрязненным, но Бригида не могла понять, как именно. Галина говорила, что демоны захватили пробуждающийся лес. Мама и мамуся учили ее, что ведьмы сохраняли леса, берегли равновесие.

Стефан кашлянул.

- Ты можешь спросить у ворона, можно ли уходить?

Она хмуро посмотрела на него, и он поднял руки. Как он мог шутить, когда они только что слышали крик?

- То есть… если ты закончила со своим… поклонением? – он склонил голову.

Бригида повернулась к нему и махнула на Рот Велеса.

- Ты это не слышал?

Стефан нахмурился.

- Что не слышал?

Она раскрыла рот, но слов не было. Она посмотрела на Каспиана, но он покачал головой.

- Она в порядке? – шепнул ему Стефан. Искра прижалась к его ноге, сияющие карие глаза были полуприкрыты.

Бригида повернулась к пропасти. Крик был не оттуда. Она посмотрела на косу в руках.

Он был из Косы Матери. Она… кричала.

«Что тут случилось?» - спросила она у голосов, но они теперь молчали.

Ворон прыгнул к ней, качнул головой и резко улетел.

«Благодарю тебя, Святая мать, и спасибо Твоему посланнику».

Мокоша хотела, чтобы Бригида знала, что это важно, и она не собиралась игнорировать послание. Но как оно вязалось с происходящим? Велес послал ей испытание в таком месте. Может, Мокоша решила выразить поддержку?

- Дело серьезное, - сказал Стефан и коснулся ее предплечья. – Но впереди долгий день, нам нужно отдохнуть до рассвета. Так ведь?

Что случилось в этом лесу, во Рту Велеса тут? Мурашки не пропадали с ее кожи.

- Стефан… - тихо начал Каспиан.

- Нет, Стефан прав, - она поежилась, слыша крик в голове. – Идемте.

Она отвернулась от бреши, но, пока вела их к дому, не могла отогнать ощущение, что что-то или кто-то следил за ними.

ГЛАВА 19

Брать Каспиана за руку, чтобы услышать шепот его крови, было неловко, но они хотя бы снова отправились в путь, собрали вещи и забрали лошадей из амбара. Но Рот Велеса был все дальше от них, а она не могла перестать думать о нем.

Она убрала брошь в карман, но ее неправильность жгла сквозь ткань платья и кальсон. Мокоша попросила ворона принести это ей. Она должна была разгадать тайну.

Сны мамуси, сгоревший дом, Рот Велеса, черная метка на ее руке – в голове был словно тяжелый туман, такой густой, что она не видела ответы. Чем больше она думала об этом, тем дальше становились бес и исцеление метки, и ей нужно было с большим трудом сосредотачиваться на охоте.

На ее землях ведьмы, выслеживая лань в бурю, она могла вернуться, когда холодало, ухудшалась видимость, или когда она забредала далеко от дома. Но охота на беса вела их сквозь бури, а на кону была ее жизнь и леди Рубина, так что возврата не было. Ей нужно было игнорировать холод, вглядываться в туман бурь, слышать в зловещей тишине, уходя все дальше от дома…

Бригида пыталась слушать шепот крови Каспиана, но свежий снег скрыл все следы, какие можно было найти. Они ехали дальше, ветер усиливался, пронзал одежду, и она мерзла. Буря превратила белые сугробы в изгибы, поднимала облака снега, мешая идти и видеть.

За вуалью снега вдали сиял мягко янтарь. Стало видно двухэтажное здание с сосульками, окутанное снегом до крыши. Буквы на табличке выцвели так, что их не удалось разобрать.

Было заманчиво остановиться там, но Бригида поправила хватку на поводьях, вспомнила черную метку на руке под рукавом.

Глядя вдаль, Искра облизала свой нос, убирая с него иней, моргала от ветра. Даже с ее густой шерстью, ей нужно было согреться. И лошадям. И им всем.

- Буря становится хуже, - зубы Каспиана стучали. – Нужно остановиться, пока она не пройдет, - он поймал взгляд Бригиды с вопросом в глазах.

Она не хотела останавливаться. Но если кто-то должен умереть, то лучше она от метки, чем все они от холода. Она кивнула, но Стефан уже ехал к постоялому двору с настойчивостью голодного волка, отыскавшего труп.

- Слава богам, - крикнул он и ускорил лошадь.

Качая головой, она последовала, подавив смешок. Они прибыли к конюшне за домом, где мальчик пил что-то горячее, судя по запаху – чай. Как только Стефан вошел, мальчик опустил чашку, забрал их лошадей и плату от Каспиана. Стефан бодро собирал сумки, напевая, а они ждали. Его нога быстро восстановилась: мазь мамы творила чудеса.

На жилете мальчика сияла брошь – такая же, какую принес ей ворон.

Наверное, это было связано со Ртом Велеса, ведь символ был его. Может, она ошибалась, но ей нужно было проверить. Буря не привела их сюда, это сделала Мокоша.

Стряхнув снег с волос, Каспиан посмотрел на нее, открыл рот, словно хотел что-то сказать, но опустил взгляд и пошел помочь Стефану с сумками. Мальчик с опаской поглядывал на нее. Может, если она похвалит его, он станет теплее? Так часто делали жители деревни. Она выдавила улыбку.

- Мне нравится твоя брошь.

Он нахмурился и коснулся ее, посмотрел на Бригиду, хмурясь сильнее.

- Ты знаешь, что это значит?

Она медленно покачала головой.

- Это символ тех, кто служит Господину Нижнего мира.

Велесу? Она это знала, видела рогатого змея, но кто сделал брошь? Кто раздавал их? И зачем?

- Неподалеку в лесу жила женщина. Знаешь, что с ней случилось? – спросил он со спокойным лицом.

Его слова вызвали холод на ее спине. Может, они зря сюда пришли.

Бригида сглотнула, взглянула на Каспиана и Стефана неподалеку.

- Женщина в доме?

Он кивнул и помрачнел.

- Она была плохой. Она призвала армию демонов, и они очистили ее.

«Очистили…».

Перед глазами появился черный внутри дом Аниты. Очистили. Пелена упала на ее глаза, и мир вокруг стал черным. Ее рука с меткой болела, словно гремела, как туча.

Гнев крови бушевал в ней будто безумие, будто слишком широкая улыбка на лице мальчика, насмешливый блеск его глаз, и черный шепот зазвучал в ее ушах. Голоса поколений накладывались друг на друга, тьма тянулась, углублялась, тихие слова были только для нее:

Они очистили ее… очистили…

Они. Они. Они.

Это были они.

…очистили. Они…

Рогатый змей… Рогатый змей… Они.

Рот Велеса. Рот…

Они очистили ее…

Черный шепот манил слушать, и Бригида протянула к нему руку.

Демон боролся со Стефаном, Каспиан держал одеяло, что содрогалось. Одеяло скрывало ее Косу Матери. Она звала Бригиду, и ее ладонь звала в ответ, хотела сжать…

- Миледи? – мальчик склонил голову, свет свечи выделял вены на его лице. Нити жизни, как пряжа, красная пряжа…

Ее глаза открылись шире, она попятилась, темная пелена пропала с глаз. Сильные руки сжали ее и подняли над полом.

- Моя сестра заболела от холода, лихорадка путает ей голову, - мрачно сказал Каспиан, его грудь гудела у ее щеки от каждого слова. – Тут есть целитель?

Что-то влажное щекотало ее ладонь: Искра лизала ее пальцы.

- Скажите папе внутри, он попросит у лорда, - осторожно сказал мальчик. – Но…

- Мы это сделаем! – громко перебил Стефан. – Слава Велесу, что мы добрались сюда, не то она лишилась бы надежды, - он вытолкал их из конюшни в бурю, в его руках были сумка и сверток из одеяла. Ее Коса Матери.

Она выдохнула с облегчением, потянулась к Косе, но Каспиан зашипел.

- Опусти меня, - приказала она.

- Нет, - он не смотрел ей в глаза, но сжал ее крепче, пока шел к дому со Стефаном и Искрой.

Нет? Бригида открыла рот, но он снова зашипел.

- У тебя лихорадка, помнишь, сестра? – процедил он сквозь зубы.

Глаза Стефана вспыхнули, но он отвел взгляд. Она сделала что-то не так?

Мальчик сообщил, что он – или его загадочные «они» - убил Аниту. Эта деревня не была ее ответственностью, но Мокоша будет рада, если Коса Матери уберет убийц, всех до последнего убийц одной из ее вида.

- Он не убивал ее, Бригида, - прошептал Каспиан, пока они поднимались по лестнице.

- Я не говорила, что он это сделал, - но он явно знал, кто это был, и она получила бы важную информацию, а потом наказала бы виновного. Она потерла руку, прогоняя боль.

Было неправильно так говорить, но Святая Мокоша хотела, чтобы ее ведьмы страдали, умирали без боя? Если навредить женщине, даже убившей ведьм, можно было лишиться даров Мокоши, но почему? Почему Мокоша позволяла злой женщине торжествовать над хорошей ведьмой?

Каспиан мрачно поджал губы, когда они вошли в дом.

Свет внутри ослепил Бригиду, она ерзала в его хватке, повернулась, чтобы его голова в снеге закрыла свет огня. Тепло и мягкий гул разговора заполняли комнату.

Но жители деревни не улыбались, не приветствовали с теплом, только прищурились с подозрением. В воздухе было почти враждебное напряжение, на груди у некоторых блестели броши с рогатым змеем. Они.

Эти люди убили Аниту?

Бригида вытянула шею, чтобы рассмотреть, но Каспиан развернул ее. Стефан говорил с хозяином дома – крупным мужчиной с руками толщиной со стволы дуба – упомянул целителя. Хоть лихорадки у нее не было, раз они сказали о болезни мальчику, приходилось играть дальше.

Хозяин гостиницы посмотрел на нее с оскалом.

- Комната будет готова через пару минут, но до этого держите ее подальше ото всех. Я не хочу тут вспышки болезни.

Стефан слабо улыбнулся, увел их к столику у камина, Искра тут же устроилась удобно, моментально уснула. Они сняли мокрые тулупы, а служанка подошла, кривя губы.

- Что-то вам принести? – на ее груди тоже была брошь.

- Немного пива… - начал Каспиан.

- Бигос и хлеб для всех нас, - перебил его Стефан, мрачно глядя на друга. Только охотничье рагу и хлеб. Стефану тоже надоело, что Каспиан выпивал.

- Мне ничего. Я не голодна, - ее желудок был как из камня со дна озера.

Служанка мрачно посмотрела на нее, кивнула и ушла.

Жар комнаты удушал. Многие смотрели на нее, окружали ее. Они. И Каспиан скрывал ее от них, словно больное животное, будто защищал их. Защищал врагов Мокоши?

Не ее долгом было изгонять их тут, но… если бы в Чернобреге жители деревни надели эти броши и навредили ее матерям, он занял бы их сторону? Он попытался бы удержать ее вдали от них?

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒