Shroud of Eternity 5 страница

Эльза была скорее привлекательной, чем красивой, и напоминала Натану аббатису Аннелину Алдуррен, с которой он провел немало времени после того, как они спланировали побег из Дворца Пророков. Энн была интересным спутником и, хотя она частенько разочаровывала Натана, волшебник относился к ней с теплотой. Он с грустью вспоминал, что ее убили сестры Тьмы, но за свою тысячелетнюю жизнь смирился с неизбежностью потери друзей и близких.

Натан улыбнулся Эльзе и собрался с мыслями, разгладив складки своего зеленого балахона.

— Пахнет аппетитно, да и компания прекрасная.

— Ильдакар постарался на славу, — произнесла властительница Тора. — Нам не терпится услышать, откуда вы пришли и зачем.

Обворожительная Никки в черном платье сидела с прямой спиной рядом с Максимом. Ее тарелка была пуста, а члены палаты волшебники ждали, пока слуги обслужат их. Высокий длиннорукий мужчина стал кривым ножом нарезать ломтиками сочное жареное мясо. Он положил кусок на тарелку Никки, потом Натана, а затем и Бэннона.

— Жареный яксен — это изумительное, особое блюдо нашего города, — сказал Максим, причмокивая губами.

— Подайте мне самый недожаренный ломтик, — проворчал Айвен со своего места.

— Яксена вскармливают особым образом, чтобы получить самое нежное мясо, — пояснил волшебник Андре, сидевший рядом с Айвеном. — Мы тщательно занимались их разведением в течение полутора тысяч лет нашей изоляции, ммм? Каждый кусочек просто тает во рту. — Он поднял тарелку, чтобы туда положили порцию мяса.

Никки, которую мало интересовала еда, деловито заговорила:

— Мы пришли из Д'Хары. Наш магистр Ричард Рал одержал победу над воскресшим Сулаканом, а до этого над Джеганем и Имперским Орденом. После победы мы отправились в Древний мир, чтобы рассказать о новом порядке и убедиться, что тиранов больше нет.

Натан промокнул губы салфеткой и сказал:

— Также у нас есть и личные причины. Мы верим, что ведьма направила нас сюда. — Он вытащил свою книгу жизни из кожаной сумки, которую всегда носил на боку. — Вот что дало нам направление, — сказал он и прочитал слова, написанные в книге: — Будущее и судьба зависят как от путешествия, так и от его цели. Кол Адаир лежит далеко на юге Древнего мира. Оказавшись там, волшебник узрит то, что ему нужно, чтобы вновь обрести целостность. А колдунья спасет мир. — Он улыбнулся всем. — Мы увидели ваш город с горного перевала, как и предсказывали эти слова. Поэтому мы думаем, что кто-то из вас способен помочь мне снова стать цельным.

Андре оглядел его сверху вниз.

— И какой части вам не хватает, ммм?

Натан неожиданно занервничал, когда пришло время рассказать о своей слабости и неудачах. Он коротко кашлянул в кулак.

— Недавно я утратил дар пророчества, — что, в общем-то, оказалось не так страшно. Но во мне изменилось еще кое-что. Похоже, у меня небольшая проблема. — Он сглотнул, скрыв это нервной улыбкой. — В Д'Харе я был великим волшебником и пророком, но, когда пророчество было изгнано за завесу подземного мира, оказалось, что мой дар пророчества неким образом связан с магическим даром. Он… распустился, и я уже не могу использовать магию. Когда я попытался сотворить заклинание, последствия были… — Он всплеснул руками. — Скажем так, они были поразительными и непредсказуемыми.

Максим махнул рукой:

— Никто из нас веками не интересовался пророчеством. Саван отрезал нас от потока времени, и нас не заботили предсказания и предзнаменования. У нас не было пророков со времен Великой войны… и мы не скучали по ним.

Темнокожий волшебник Квентин подцепил рулет с изюмом, осмотрел его, а затем обратился к Натану, протягивая руку за маслом:

— Не понимаю. Дар — врожденная черта личности. — Облачко его седых волос казалось дымком, опустившимся на его голову.

— Он утратил не только дар пророчества. — Тора искоса хмуро глянула на мужа. — Он утратил дар полностью. Как такое возможно?

— Я не знаю, — сказал Натан. — Вот почему мы пришли сюда по подсказкам ведьмы. У кого-то в Ильдакаре должен быть ответ. — Он оглядел обеденный зал. — Хоть у кого-то?

— Это очень тревожно, — сказал Ренн, причмокнув. Он вытер рот от жира, но одна капелька все же попала на его бордовое одеяние. — У всех нас есть дар, у каждого из нас. — Тучный мужчина снесколькими подбородками заморгал от беспокойства. — А если вы лишились своих способностей, волшебник Натан, то, вероятно, можем и мы. А вдруг это заразно? Как лихорадка?

Никки оглядела сидевших за столом.

— Я давно с ним путешествую, и мой дар никак не изменился.

Андре сел прямо, нахмурив брови.

— Это требует дальнейшего изучения. Волшебник Натан будет интересным объектом для исследований.

— Нам следует называть его «бывшим волшебником Натаном», — сказала Тора. — В Ильдакаре одаренные получают определенные привилегии. Если этот волшебник бессилен, тогда нам придется придерживаться данного суждения.

Андре наклонился через стол, изучая Натана как необычный образец:

— У меня много аналитических заклинаний, ммм? Нам нужно провести испытания и взять кровь для анализа.

— Андре — величайший повелитель плоти в Ильдакаре, — пояснила Эльза. — Его мастерство легендарно.

Андре откусил сочное мясо и заговорил с набитым ртом:

— Например, несколько веков назад я помог создать яксена. Благодаря моей работе у них такой изысканный вкус.

Любопытствующий Бэннон поднял взгляд:

— Кто такой повелитель плоти?

Андре погладил тугую косу бороды, торчащую вперед.

— Я могу переделывать и изменять живых существ.

— За эти годы он вывел много интересных созданий, — добавил Айвен. — Мы используем их на арене.

Натана пробрал холодок при воспоминании об ужасном боевом медведе, который напал на них в холмах. Человек, способный создать такое существо...

Тора взяла слово:

— Опасения волшебника Ренна правомерны. Если одаренный может потерять магию, нам нужно знать, почему. Может, наша собственная магия тоже под угрозой? Нам нужно разрешить эту проблему. — Она кивнула повелителю плоти. — У тебя есть наше благословение, Андре… и твои методы работы. Изучи этого человека.

Серые глаза повелителя плоти сверкнули.

— Я бы сделал это в любом случае. — Он быстро окинул взглядом Никки. — Но ваши силы еще при вас, колдунья? Вы утверждаете, что они не пострадали?

Максим склонился к ней ближе и добавил:

— Вы источаете красоту, но я не верю, что в этом замешана магия.

— Я такая, какая есть, — ответила Никки. — И да, вся мощь моего дара при мне.

— Как замечательно, — сказал Максим. — Классовая система в Ильдакаре зависит от дара человека. К благородному правящему классу принадлежат те, у кого самый могущественный. У торговцев и ремесленников есть хоть какой-то намек на дар, но мало силы. А те несчастные, кто не обладает никакими известными способностями, служат в качестве рабов. Больше ничего беднягам и не остается.

— Я… у меня нет связанных с даром способностей, — промямлил Бэннон.

— Ты наш гость, — вмешался Амос, как будто только что заметил Бэннона. — Об этом не беспокойся.

— Если ты умеешь обращаться с мечом, у тебя есть определенное умение, — добавил Брок, сидевший возле Амоса.

Бэннон покраснел.

— Умею.

Никки проявляла к еде мало интереса.

— Мы не можем отрицать, что ваш город впечатляет во многих отношениях. Ильдакар мог бы стать южной столицей Д'Харианской империи.

— Лорд Рал объединяет истерзанные войной земли, — добавил Натан, — давая людям свободу и новую надежду жить по своему усмотрению. Д'Харианская армия и мудрое правление лорда Рала пошли бы вам на пользу.

Максим поковырял ложкой в покрытом корочкой пудинге и попробовал кусочек.

— Мы ничего не знаем о вашей Д'Харианской империи.

— Империи рождаются и исчезают с печальным однообразием, — сказала Тора. — У нас было достаточно императоров. Мы не хотим подобной участи для нашего вольного города Ильдакара.

Никки скептически посмотрела на них.

— Вольный город? Вы двое производите впечатление императоров.

— Ничего подобного, — слишком поспешно сказал Максим.

— Ваше предложение запоздало, — проворчал Айвен. — Возможно, союз был бы нам полезен много веков назад, но мы сами решили свою проблему.

— Главный укротитель Айвен прав, — добавил Максим. — Мы с радостью приняли бы помощь вашего лорда Рала, когда наш город был осажден генералом Утросом, но мы позаботились о нем посредством нашей собственной магии. — Он взглянул через длинный стол на Никки. — И вам полагается спасти мир, колдунья? Цель достойна моего восхищения! Но мы уже спасены. С Ильдакаром все в порядке.

— Ильдакар — наше идеальное общество, — повторила Тора.

— Возможно, так и есть, но я не встречала идеального общества, которое не нуждалось бы в спасении, — трезво рассудила Никки.

Глава 11

В присутствии уважаемых членов правящего совета Бэннон чувствовал себя жалким и неуместным. Он видел поразительные возможности дара Никки и знал, на что способен Натан. Эти двое приняли его как близкого соратника, не обращая внимания на отсутствие дара. Юноша стал важной частью их группы, и, конечно, вносил свой вклад. Но здесь, в огромном городе, полном других одаренных людей, Бэннон чувствовал себя неуверенно, словно снова был одиноким мальчишкой на Кирии. Он взглянул на сидевших рядом Амоса, Брока и Джеда. У них были магические способности, которые они продемонстрировали во время устройства лагеря на равнине, но все же Бэннону казалось, что он сможет найти общий язык с ровесниками.

Трапеза шла своим чередом. Юноша склонился к Амосу и тихо спросил:

— Властительница и главнокомандующий волшебник действительно твои родители?

Трое парней были поглощены собственной беседой, но Амос повернулся к гостю, подняв темные брови:

— Да, и это означает, что я могу делать все, что захочу. Тебе понравились твои покои?

— Да! Это самые прекрасные покои, в которых я когда-либо жил.

Джед взял графин и наполнил свой кубок темно-красным вином, а затем долил Бэннону, хотя молодой человек отпил всего лишь треть. Вино было крепким и кружило голову.

— Это очень хорошее вино — кровавое, — сказал Джед.

Бэннон замешкался, прежде чем сделать еще один глоток.

— Кровавое вино? Оно сделано из крови?

Молодые люди хором рассмеялись.

— Не из крови! Виноградники поливают кровью рабов. Ягоды становятся сочными и крупными, в отличие от любого другого урожая. — Амос сделал долгий глоток, а потом вытер губы тыльной стороной ладони. — Ты определенно почувствуешь разницу.

Бэннон, которого немного подташнивало, лишь пригубил вино. Молодые люди ели мясистые оливки из чаши перед ними, и Бэннон задался вопросом, не были ли это плоды из рощ, удобренных телами рабов. Амос выплюнул косточку, покатал ее между кончиками пальцев и бросил на пол.

— Обитая под саваном в течение стольких веков, мы были вынуждены использовать все возможные ресурсы. И рабы, конечно, были расходным материалом.

Бэннон откусил от булочки с фруктами, не желая спрашивать, каких усилий стоило вырастить зерно или изготовить муку.

— У вас должно быть много рабов, — пробормотал он, вспоминая Яна, когда-то давно захваченного работорговцами.

— Они сами восполняют свою численность, поскольку им дозволено размножаться, — сказал Амос. — Под саваном нормальный ход времени охватывает весь город, минуя знать, — таких как мои родители и я, — и поэтому мы не стареем. Наше число остается неизменным, а рабы стареют и умирают, или погибают из-за несчастных случаев.

— Или умирают от болезней, — добавил Брок.

— Какая-то часть сбегает — каждый раз, когда спадает саван, — пробормотал Джед, чем заработал свирепый взгляд Амоса. — В горных деревнях наверняка сотни беглых рабов.

Брок промокнул булочкой рот, измазанный в мясном соке, и подхватил рассказ:

— Рабов поощряют размножаться, чтобы поддерживалась их численность. Мы великодушны, и позволяем им выбирать партнера. В последние десять лет у нас есть еще один источник рабов. Мы снова наладили торговлю с внешним миром.

— А ты уверен, что у тебя нет дара, Бэннон? — спросил Амос, нахмурившись.

Юноша не хотел признаваться, что не умеет творить заклинания и высвобождать магию.

— Я не волшебник, если ты об этом, но разве у каждого нет хотя бы небольшой частички дара? Волшебник Натан сказал, что все истинно неодаренные ушли.

Джед фыркнул с набитым маслинами ртом.

— Сдается мне, что ваш Натан больше не волшебник, поэтому он тоже не особенно полезен.

— Он по-прежнему волшебник, — заступился за Натана Бэннон. — Он прожил тысячу лет и обладает обширными познаниями. Многие враги научились, что его не стоит недооценивать. Или меня. — Он коснулся бедра, где обычно был Крепыш.

— Выпьем за нашего нового друга Бэннона Фермера и все его приключения, — забавляясь, поднял кубок с кровавым вином Амос.

Остальные подняли свои кубки, радуясь поводу как следует выпить, но Бэннону казалось, что они смеются над ним. Юноше пришлось сделать большой глоток вина. Оно оставило приятное тепло во рту и горле, и он постарался не думать о крови рабов, которой орошали виноградники.

— Я могу рассказать вам больше о наших свершениях, — сказал он, — как мы спасли великий архив Твердыни и все хранящиеся там знания. — Он кивнул, увидев, что привлек их внимание. Глубоко внутри он хотел произвести впечатление на этих молодых людей.

— Твердыня? Никогда о ней не слышал, — сказал Амос.

— Один из величайших в мире архивов магических знаний. Я помог Натану и Никки сохранить его.

— Какая польза от сложных магических знаний, если у тебя нет дара? — вставил Брок.

— Я спасал Твердыню не для себя, а потому, что так было необходимо. И я тоже сражался. Пускай у меня нет дара, но я помог колдунье Никки уничтожить Поглотителя жизни, и я также сражался с порочными лесными чаровницами, созданными Викторией. — Он содрогнулся, вспомнив прекрасных помнящих Одри, Лорел и Сейдж. — Они были очень красивыми, но в то же время ядовитыми и смертоносными.

Амос усмехнулся:

— Промежность Владетеля, точно, как одна из шелковых яксенов! — Он посмотрел на Брока. — Та, о которой я тебя предупреждал.

Румяное лицо юноши стало еще краснее от смущения.

— Она только поцарапала меня, но хотела сделать гораздо больше.

— Ее больше нет. От нее избавились, — сказал Джед. — Джес... ее звали Джес.

— Больше бы подошло «Джестокая» — фыркнув, вставил Амос.

Брок, впавший в задумчивость, резал ножом кусок мяса.

Бэннон продолжил рассказывать о своих приключениях:

— Когда сэлки атаковали наш корабль, я убил своим мечом два десятка этих ужасных, кровожадных созданий. Они перебили всех матросов на борту «Бегущего по волнам».

— Но тебе повезло, и ты выжил, — заметил Амос.

— Я выжил, но везение здесь ни при чем. — Он уже собрался рассказать о своем сражении с норукайскими работорговцами в бухте Ренда, но эти трое не проявляли никакого интереса, поэтому Бэннон неловко закончил свой рассказ. — И... ну, было еще много приключений и сражений. Я расскажу о них в другой раз.

Бэннон и его компаньоны проделали долгий и трудный путь, чтобы добраться до этого города. Он напомнил себе, что сейчас находится в дивном легендарном городе, ужинает с величайшими волшебниками мира. У него роскошные покои, красивая новая одежда и самый восхитительный пир в жизни. В конце концов, это не так уж плохо.

— Интересно, ваши повара знают хорошие рецепты голубцов? — спросил Бэннон. — На острове Кирия мы выращивали капусту.

— Мы тоже выращиваем капусту, — ответил Джед. — Это пища для рабов. Ну и еще мы кормим ей яксенов.

Бэннон почувствовал себя униженным.

— Тогда думаю, лучше оставить рецепты при себе.

Амос рассмеялся над смущенным выражением лица Бэннона и дружески хлопнул его по плечу.

— Не волнуйся, Бэннон, ты — наш новый друг. Нам предстоит многое сделать вместе, и мы позаботимся о тебе. Держись нас. Ильдакар остается неизменным уже много веков.

Бэннону было трудно в это поверить:

— Ничего не изменилось за все это время?

— Раз уж мы пришли к идеальному обществу, зачем что-то менять? — Амос снова поднял свой кубок. — За Ильдакар!

Другие юноши присоединись к тосту.

— За Ильдакар! — Бэннон выпил еще и с удивлением обнаружил, что опустошил свой кубок.

Джед налил ему еще.

— Наш новый друг слишком нервный и зажатый, — сказал Амос. — Кровавое вино поможет расслабиться. И тогда мы покажем тебе величайшие удовольствия Ильдакара.

— Тебе бы этого хотелось, Бэннон Фермер? — спросил Брок.

Бэннона напугала перспектива «величайших удовольствий», так как он не понимал, на что намекают его новые друзья. Но он не осмелился отказаться. Натан и Никки будут проводить время с палатой волшебников, пока старик будет пытаться вернуть свой дар. Может, это займет дни или даже недели. От Бэннона в этом важном деле нет толка.

Он улыбнулся Амосу и его двум друзьям и принял предложение.

— Да, хотелось бы.

Глава 12

Смена блюд продолжалась два часа, и под конец на столе оказались разнообразные десерты и маленькие фужеры с крепкими ликерами. Никки подняла взгляд на решетчатый потолок огромного особняка. Ночные мотыльки порхали возле распустившихся цветков лозы, а ясное небо усеивали звезды.

После подачи основного блюда верховный капитан Эйвери взял свою тарелку и встал возле Торы. Ее обычное ледяное выражение лица растаяло, и она смеялась над тем, что он ей нашептывал. Женщина угостила капитана несколькими кусочками со своей тарелки, хотя его тарелка и так была полная.

— Верность и храбрость нашего дорогого капитана безупречны, а его сила… — Она коротко вздохнула. — Эйвери весьма способный, и он чрезвычайно предан городу Ильдакар.

— И предан привлекательной властительнице, — произнес Максим с нотками сарказма. Он относился к очевидному флирту жены с иронией, прикрывая свое раздражение.

— Он, безусловно, более способный, чем ты уже долгие годы, муж мой, — парировала Тора.

— Я все такой же способный, моя дорогая, просто больше не заинтересован, — сказал он, и лицо Торы скривилось от презрения. Максим откинулся на спинку кресла. — По крайней мере, не заинтересован в тебе. Возможно, это изменится — к примеру, через тысячу лет.

— К тому времени ты устанешь от всех женщин в Ильдакаре, — сказала она.

— О, я не могу устать ото всех, — возразил Максим. — И я никогда не забуду, что ты моя жена и моя любовь. Просто взгляни на себя. — Он протянул руку к ее совершенному лицу в обрамлении замысловато уложенных локонов и косичек. — Ты поразительно красива. — Он сделал большой глоток кровавого вина и понизил голос. — Но только внешне.

Тора протянула руку и погладила ладонь Эйвери, который стоял очень прямо, смущенный этой беседой. Капитан поправил красный наплечник.

Волшебники за столом выпили немало вина и теперь вели громкую и непринужденную беседу. Даже Натан был словоохотлив, хотя и говорил уже невнятно.

Держа кубок в левой руке, Максим поднялся с кресла и встал рядом с колдуньей. В глазах главнокомандующего волшебника был блеск, который не понравился Никки. Она была настороже. Многие мужчины использовали ее, но она никогда и не думала называть это любовью. Госпожа Смерть была лишь игрушкой Джеганя, а до этого пешкой, брошенной солдатам Имперского Ордена.

Максим наклонился к ее плечу:

— Веками живя в изолированном городе, одаренная знать Ильдакара отточила свои умения в искусстве плотских наслаждений. — Он наклонился ближе и хрипло сказал: — Рискну предположить, что большинство наших техник неизвестны во внешнем мире.

— Должно быть, вы этим очень гордитесь, — сказала Никки. — Может, вам следует направить свои умения на удовлетворение жены?

— Удовлетворение Торы — невыполнимая задача, — усмехнулся волшебник. — Спросите у любого отверженного ею партнера. Собственно, поинтересуйтесь у верховного капитана Эйвери. Мне любопытно, как ему это удается.

Властительница выглядела ледяной.

— Ему удается, потому что он наделен талантом… и в целом весьма одарен.

Из-за стола послышались вздохи и приглушенный смех. Обмен колкостями позабавил волшебников, но не Никки, хотя ей не за что было обижаться на Максима, который и не собирался ее оскорбить.

— Ты не можешь заставить меня ревновать, дорогая жена, потому что я, как и ты, доволен нашим положением. — Максим так близко склонился к Никки, что она почувствовала запах вина в его дыхании. — Я должен уведомить вас о нашей традиции особых вечеров. Одаренная знать часто присоединяется к вечерам удовольствий, большим и малым, и все они интимного характера. Вы заметили, как огромен особняк. У нас полно комнат с кроватями… а также напольными подушками или качающимися гамаками. Возможности не могут быть безграничными, но сомневаюсь, что за полторы тысячи лет мы успели все изучить. Вы окажете мне большую честь, присоединившись к нам. Позвольте показать вам истинные вершины экстаза. Уверяю, мы постигли множество искусных техник.

Никки посмотрела на него своими ясными голубыми глазами. Она не отстранилась, не вздрогнула и не выдала ни намека на поощрение.

— Думаю, нет. У меня множество своих приемов, и они не всегда приятны.

— Я знаю, что вы имеете в виду… — Максим хмыкнул. — Есть те, кто получает удовлетворение от получения и причинения боли. Это другая форма наслаждения, хотя многие по-прежнему считают ее плотским экстазом.

Никки сидела неподвижно. Взгляды членов палаты волшебников были устремлены на нее.

— Вы неправильно меня поняли. Я не собираюсь участвовать в ваших вечерах удовольствий. Вообще.

— Но мы ценим предложение, — поспешно вмешался Натан. — Должен сказать, что с Никки в прошлом плохо обращались, и пережитый опыт исказил для нее то, что другие называют удовольствием. Но если это приглашение для вас так важно, если это традиция, то я могу предложить свою кандидатуру. Я — странствующий посол Д'Хары.

За столом раздалось неловкое бормотание. Эльза выглядела смущенной. Она ободряюще похлопала по ладони старого волшебника:

— Благодарим за вашу готовность, Натан, но есть одна загвоздка. Видите ли, наши вечеринки удовольствий только для одаренной знати. — Ее слова повисли в воздухе.

Квентин, сидевший по другую сторону стола, вмешался в разговор:

— Вы ясно дали понять, что потеряли дар. Он покинул вас. Мы по-прежнему рады видеть вас в Ильдакаре, но пока дар не будет восстановлен, вы не сможете принимать участие в вечерах удовольствий.

— Помнится, существовала традиция при особых обстоятельствах допускать гостей извне, — поразмыслив, сказала Эльза. — Может, сейчас как раз такой случай, поэтому нам не обязательно отстранять несчастного.

— Подумайте об этом, Натан Рал. А если ваше состояние заразно? — спросила Тора. — Особенно при близком, интимном контакте.

—Уверяю вас, это не так, — ответил Натан.

Грубиян Айвен разразился хохотом.

— Сможет ли этот волшебник поднять свой посох?

Натана было не так просто смутить. Он положил руки на стол, поправив отороченные медью рукава зеленого балахона.

— Смейтесь, если хотите. Я надеялся на сочувствие к моему печальному положению, но после такой прекрасной и обильной трапезы меня больше интересует сон, чем разнузданные мероприятия.

Амос и его товарищи, устав от разговоров, поднялись из-за стола.

— Мы возьмем Бэннона Фермера с собой и покажем ему немного веселья. Не беспокойтесь за нас.

Молодой мечник выглядел смущенным, но побоялся отказаться. Тем не менее, Никки была уверена, что он сам о себе позаботится.

— Я согласна с Натаном, сон — прекрасное времяпрепровождение. Завтра нам предстоит многое обсудить.

Она встала, и Натан тоже поднялся. Собрав все свое достоинство, он пошел с колдуньей прочь мимо живой изгороди из цветущего по ночам жасмина, белые цветы которого источали сладкий аромат.

Когда они покинули обеденный зал, Натан погрузил руки в маленькую чашу с водой на стене холла, расплескивая воду.

— Спасибо, колдунья. Чистая мягкая постель сейчас гораздо лучше, чем любой экстаз.

Никки уклончиво что-то буркнула. Хотя ее покои в Твердыне были весьма удобными, она продолжала думать о том, как делила их с бедной Чертополох, которая любила свернуться на овчине, лежавшей прямо на каменном полу.

— С утра повелитель плоти Андре хочет пригласить меня в исследовательский павильон и изучить мое состояние. Мне не терпится получить ответы на свои вопросы.

— Я буду рада, когда твои силы вернутся и ты станешь прежним, — сказала Никки, а затем пожелала ему доброй ночи и, раздвинув фиолетовые занавески на двери, зашла в свою комнату.

Колдунья сняла черное платье и надела удобную ночную сорочку, оставленную слугами. Лежа на кровати, она наслаждалась прохладой простыней и слушала шепот ночного ветерка в ночи. Никки выпустила струйку дара, чтобы погасить лампы. В тусклом полумраке комнаты было очень одиноко без Чертополох. И без Мрра.

Связанная заклинанием песчаная пума умчалась прочь, когда появились Амос и его спутники. Пока они шли по равнине к Ильдакару, Никки ощущала, что большая кошка следит за ними с безопасного расстояния… Но с тех пор она не видела Мрра.

Никки лежала, позволяя своим мыслям спокойно плыть. Она не скользнула в сон, а последовала за слабыми узами, потянувшись в ночь. Она знала, что Мрра бродит за городскими стенами и охотится в холмах. Никки чувствовала беспокойство в разуме сестры-пумы. Мрра боялась трех парней, а сейчас ненависть кошки к великому городу пересиливала животные инстинкты.

Ильдакар был опасен. Ильдакар был местом боли и плохих воспоминаний. Никки уже снились некоторые из этих воспоминаний. Она узнала многие загадочные руны, высеченные на зданиях Ильдакара — такие же символы были выжжены на шкуре Мрра.

Проваливаясь в сон, Никки размышляла о такой разнице: песчаная пума в одиночестве бродит по пустоши, а Никки находится в просторной спальне после прекрасного ужина.

И все же Никки боялась, что она в более опасном положении.

Глава 13

Амос и его друзья покидали огромный особняк в приподнятом настроении. Бэннон последовал за ними, радуясь, что после пира у него есть компания. Джед и Брок непристойно шутили и прыскали от смеха, неторопливо спускаясь с верхнего уровня Ильдакара по наклонным мощеным улочкам. Впереди были тесные нижние улицы с домами состоятельных аристократов.

Молодые люди покинули ухоженный район богачей с цветущими цитрусовыми садами, благоухание которых кружило Бэннону голову. Он обнаружил, что из-за выпитого кровавого вина с трудом переставляет ноги, хотя происхождение напитка все еще тревожило его.

— Так кто такие шелковые яксены? — спросил он. — Вы так мне и не сказали. — Он старался, чтобы в его голосе звучали интерес и любопытство, но слова выговаривались медленно и неожиданно трудно.

Он рассмешил Джеда и Брока, и их губы растянулись в широких улыбках.

— Скоро узнаешь, — ответил Амос. — В квартале шелковых яксенов много питомников, но я предпочитаю один конкретный.

— У нас там постоянный счет, — добавил Джед.

Амос с прохладцей окинул взглядом Бэннона.

— Я даже заплачу за тебя. На первый раз я угощу нашего гостя издалека. — Он потянулся в карман шаровар за мешочком, достал из него пять золотых монет и небрежно вручил их Бэннону. — Вот, возьми на всякий случай.

— На какой?

— Если захочешь чего-то особенного, — хохотнул Амос.

— Спасибо, — пробормотал Бэннон. — Мать учила всегда благодарить. Я благодарен тебе. Спасибо, что показываешь город. — Он понял, что говорит невнятно, но спутники словно не замечали этого.

Его сапоги с жесткими голенищами не давали подвернуть ногу, но шаги получались неуверенными. Голову словно набили ватой.

Давно, когда он был еще мальчишкой, Бэннон со своим другом Яном наблюдали за вошедшим в порт торговым судном с товарами из Серримунди. Отец Бэннона спустился в доки, когда моряки выгружали ящики с чужеземными лекарствами, рулонами тканей, железными плотницкими инструментами и новыми сельскохозяйственными орудиями для сбора урожая капусты. А фермеры продавали квашеную капусту в запечатанных глиняных горшках и терпкий эль, сваренный из морских водорослей, растущих возле берегов Кирии.

Отец Бэннона встретился с первым помощником капитана, отдал ему монеты и ушел с тремя бутылками бренди из винокурни побережья Ларрикан. Бэннон и Ян проследили за ним до самого дома, где он спрятал две бутылки в поленнице за домом, а затем ушел с оставшейся бутылкой, чтобы напиться в одиночку.

Сгорая от любопытства, юные Бэннон и Ян переложили дрова и вытащили одну из коричневых стеклянных бутылок. С этим трофеем они поспешили в небольшую пещеру в скалах и сидели там, подначивая друг друга выпить редкий и недешевый бренди. Когда спиртное обожгло горло, Бэннон закашлялся, еле сдерживаясь, чтобы его не вырвало. Ян сделал глоток побольше, поэтому Бэннон посчитал, что ему нужно превзойти друга. После третьего глотка он понял, что вкус не такой уж и гадкий. Когда они выпили половину бутылки, Бэннон ощущал одновременно тошноту и эйфорию. Кожу покалывало, голова казалась пузырем, и мир вокруг вращался.

Когда бренди ударил в голову, что-то внутри подстегнуло выпить еще, чтобы сохранить ощущение тепла и искаженной удовлетворенности или даже усилить ощущения. Когда они с Яном прикончили бутылку, обоим стало дурно, сознание затуманилось. Неопытные в пьянстве мальчишки обнаружили, что уже почти стемнело. Когда они попытались подняться на берег, то споткнулись и соскользнули вниз.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒